Эта тема сегодня "витает в воздухе", исподволь завладевает сознанием людей (даже тех, кто сконцентрирован на иных проблемах), будоражит чувственность, требует определиться с "гражданской позицией". Вот и я неожиданно "взялась за перо", желая, подключив авторитеты, свою позицию обозначить и отделаться от докуки.
Эта тема - гомосексуализм или в христианской терминологии содомский грех.
Грех - понятие сугубо человеческое и помимо человека не существует. Грех - образ зла и скверны в человеке.
Грех также сопоставим с понятием вред. Вред самому согрешающему, другим людям, всему человечеству.
Само слово грех в русском и греческом языках этимологически близко к словам промах, ошибка, отклонение от цели, отступление от должного ( огреха, погрешность).
В действии и в бездействии, в слове и в мысли, в вЕдении и в невЕдении нам не избежать означенной ошибки. Грех подстерегает нас повсюду. Говорят, впал в грех. Неудержимо. Как в пропасть свалился. Грех начинается с потакания себе, оправдания себя в любых ситуациях.
По своему существу грех противоположен любовному движению души и благому деянию. В основе греха лежит эгоизм и себялюбие. Грех порождается соблазном удовольствия и счастья. Грех сладок, но сладость эта - лишь манок, маска, скрывающая его собственный страшный оскал. Грех — путь к осквернению, духовному и физическому, к потере человеческого достоинства.
Результатом греха будет неминуемое извращение естества, впадение в противоестественное (нижеестественное) состояние, беззаконие как нарушение нормы, закона и порядка человеческого бытия. Грех, это всегда рана, которую человек наносит своей душе.
Последствия причинённого грехом вреда называют наказанием, а страдание от последствий - воздаянием. Онтологически и телеологически они также неотвратимы, как и последствия нарушения физических законов.
Грех состоит не только в совершении самого греха, но и в вовлечении, подстрекании, соблазнении на грех другого.
Вспомнилась мысль Достоевского (цитирую не по тексту). Все мы - грешники. Все, скорее всего, будем в Аду. Но каждый СВОЙ путь в Ад превозносит, стремится навязать другому, почитая себя право имеющим.
Быть грешником никто нам запретить не может. Грех выбираем по свободному произволению, не взирая ни на религиозные заповеди, ни на законы нравственности, ни на категорический императив.
Насколько весома в этом выборе доля собственного произволения на самом деле? Я не рассматриваю крайние случаи насильственного понуждения к греху. Грех можно навязать более тонким манером. Ведь грех - это запретное.
Запретное, особенно неизведанное, соблазняет, прельщает, сулит. И тут появляется некий посредник, точнее некий греховодник, искуситель, который откроет глаза на неизведанную, притягательную новизну. Ненавязчиво, вкрадчиво он нашепчет разуму о запретном, навеет "золотые сны", уведёт от обыденности в даль туманную, несветлую. Искуcитель своё дело знает.
Искушение - своего рода инициация, если рассматривать инициацию как обряд, знаменующий переход индивидуума на новую ступень развития. Хотя более близким будет термин контринициация (неологизм Рене Генона) - ритуальный процесс введения человека в контакт с миром "злых сил".
Мистическая и традиционная духовная инициация или посвящение в рамках какой-либо социальной группы или общества предполагает и часто открывает путь вверх по лестнице духа, путь к высшим состояниям сознания, к сверхсознанию.
Контринициации открывает способ падения в бездны до-человеческого, до-сознательного, тайно направляет ход вещей и ход человеческого развития по пути деградации, материализации и духовного вырождения.
Контринициация воздействует на "нижние этажи" человеческой психики, так называемое личное бессознательное, где накапливаются, хранятся и сплавляются в пристрастия и предпочтения неизвестные нам самим, неосознанные или вытесненные из сознания пиковые переживания удовольствий и отвращений, страхов и экстазов, фобий и зависимостей, травмы раннего детства, фрустрации и неоправданные надежды.
Контринициация и её представители стоят за всеми негативными, греховными, противоестественными тенденциями современной цивилизации.
Ярким примером греховности на уровне социумов и государств может послужить легализация гомосексуализма - одной из многочисленных перверсий. ( Перверсия – сексуальное поведение, характеризующееся отклонением в отношении сексуальной цели и объекта).
В библейские и евангельские времена гомосексуализм считался содомским грехом и относился к грехам тяжким. Сегодня греховность, как и святость, утрачивают в глазах так называемого цивилизованного человечества сколь-либо серьёзное значение, кажутся изжившими себя понятиями. Постепенно в ценностной шкале общества и отдельного человека теряется нравственное и диалектическое напряжение между праведным и греховным, между естественным и извращённым, между дозволенным и запретным и даже между психической нормой и психическим отклонением.
Доверяя только эмпирическим подтверждениям любых высказываний, превознося “здравый смысл”, современный человек не задумывается и отказывается обсуждать вопросы о нравственности, долге, высшем смысле жизни, подлинном существовании, ставя себе цели достижения благополучия, успехов в делах, поддержания здоровья, долголетия, удовольствий и наслаждений.
Истинный гомосексуализм был исключён в большинстве стран, в том числе и в России, из реестров психических расстройств. Затем в рамках западной цивилизации терпимое отношение к перверсантам переросло в прямое потакание им, и теперь считается одним из важнейших составляющих концепции политкорректности.
Франция на этом фоне явилась одной из стран, где были приняты законы об однополых браках и об усыновлении детей однополыми парами. Недавно в этой веротерпимой и политкорректной стране произошло неслыханное - самоубийство у алтаря Собора Парижской Богоматери, считающегося главной святыней страны. Самоубийство совершил писатель-традиционалист Доминик Веннер, совершил по политическим мотивам, в том числе и как протест против однополых браков.
Неоднократно различные исследователи (историки, социологи, психологи) отмечали, что повышение терпимости социума к сексуальным перверсиям и перверсантам непосредственно предшествует периоду упадка и деградации этого социума. Эффект имеет разумное объяснение в сфере этологии — широкое распространение перверсий и сексуально-ориентационная толерантность в первую очередь снижает уровень воспроизводства в сообществе, что естественно ослабляет его и зачастую ведёт к вырождению.
У общества постепенно вырабатывается нейтральное, а затем и положительное отношение и к другим извращениям, считающимся пока аморальными и греховными. При подобной тенденции не исключено, что в ближайшем будущем начнётся «ползучая легализация» последних юридически преследуемых перверсий — педофилии, некрофилии.
Может статься, скоро мы будем свидетелями ярких маскарадных шествий эксгибиционистов, протестов зоофилов, борющихся за свои законные сексуальные права, митингов угрюмых последователей Чекатило и графа Дракулы, беспредельного гуманизма геронтофилов, переводящих немощных старушек через перекрёстки. На крайний случай, всегда можно тихо и эстетически безупречно, как прекрасный Нарцисс, влюбляться в себя и не зависеть ни от каких сторонних сексуальных объектов.
Знаменитый немецкий психиатр Рихарт фон Крафт-Эбинг считал перверсиями все половые проявления, не соответствующие целям природы (размножению), при условии, что существует возможность совершить половой акт естественным путём.
Основатель психоанализа Зигмунд Фрейд находил корни перверсий в детстве, когда у маленького ребёнка не воздвигнуты ещё плотины разума против всяческих излишеств и отклонений, в первую очередь сексуальных. Стыд, отвращение, мораль не сформировали ещё свои табу и запреты. Маленький ребёнок бесстыден в получении удовольствия от обнажения своего тела, разглядывания половых органов. Ему свойственна анальная и оральная эротика, жестокость. В этом смысле инфантильная сексуальность является перверсной, однако она не имеет такой центрации и организации, как у взрослых людей.
По Фрейду, перверсная сексуальность - это не извращённая сексуальность, но "не что иное, как возросшая, расщеплённая на свои отдельные побуждения инфантильная сексуальность".
Отец-основатель резко выступал против смешения сексуальности с продолжением человеческого рода. Так, маленький ребёнок ещё не понимает цели совокупления, но открывает для себя сексуальность как разнообразные способы получении плотского удовольствия. Именно в детской перверсной сексуальности Фрейд искал причины взрослых извращений и неврозов, рассматривая сексуальность, как таковую, вне связи с деторождением.
Открытия Фрейда подтверждаются существованием групп индивидов, отказывающихся от всяческого участия в деторождении и исключающих из своей сексуальной программы различие полов. Сексуальные желания гомосексуалистов (инвертов) возбуждают только лица одного с ними пола.
"Это мужчины и женщины, довольно часто - но не всегда - безусловно образованные, интеллектуально развитые и высоконравственные, отягчённые лишь одним роковым отклонением. Устами своих научных защитников они выдают себя за особую разновидность человечества, за "третий пол", равноправно существующий наряду с двумя другими.
Разумеется, они не являются элитой человечества, как они любят говорить. И среди них имеется по меньшей мере столько же неполноценных и никчемных индивидов, сколько и у иных в сексуальном отношении людей", - писал Фрейд в "Лекциях по основам психоанализа".
Гомосексуализм он понимал не столько как извращенную сексуальность, сколько как особую форму проявления сексуальности, связанную с искажением в развитии либидо и регрессией к инфантильной сексуальности.
Поэтому Фрейд пытался, в противоположность широко распространённой точке зрения в медицине того периода, исключить инверсию из признаков деградации. Он исходил также из того,что у древних народов инверсия была частым явлением на высшей ступени их культурного развития, например, в Древней Греции. Широко распространена она и у диких, примитивных, не цивилизованных народов, которым неоткуда ещё деградировать.
По его мнению, «все люди способны на выбор объекта одинакового с собой пола и проделывают этот выбор в своем бессознательном». Либидозная привязанность к лицам своего пола является фактом нормальной душевной жизни. Отсюда вытекает её приемлемость и для жизни сексуальной.
С психоаналитической точки зрения, независимость сексуального выбора от пола, одинаковая возможность располагать как мужскими, так и женскими объектами, представляется первичной, характерной для детского возраста и примитивных ступеней древней истории.
Из этого инфантильно-примитивного состояния путем ограничения в ту или иную сторону впоследствии развивается или нормальный, или инвертированный тип взрослой сексуальности. Среди факторов, оказывающих влияние на выбор сексуального объекта, важную роль, согласно Фрейду, играют преобладание архаической психической конституции (комплексы, фиксация либидо на низших стадиях) и примитивных механизмов психики, с одной стороны, сексуальное запугивание в детстве и отсутствие одного из родителей – с другой.
(Я бы добавила и соблазнение к греху в детском возрасте или растление).
Итак сегодня психологи и психиатры утверждают, что склонность к извращениям коренится в нашем личном бессознательном. Как известно, бессознательное помнит всё, что отвергнуто сознанием и откликается на стимулы, сознанием не распознанные. В этом главная опасность искушения. Семена греха падают на подготовленную почву повреждённой человеческой натуры.
Потому и контринициация в перверсию может быть тонкой, как дуновение ветра, как касание лепестков. Амур натянет лук. Стрела уже летит. И попадает в цель. Амур в вечности не боролся за благочестие. Античный мир был весьма терпим к сексуальным перверсиям.
Фрейд усматривал их зачатки и в нормальной сексуальности, целью которой является генитальный контакт разнополых субъектов.
И всё-таки даже он, отец психоанализа, теоретически обосновавший и тем самым, как бы узаконивший перверсии, связывал главную из них - гомосексуализм, с искажениями и регрессией, а значит, сам того не желая, с понятием греха, как промаха, непопадания в цель, противоприродной деятельности, наносящей вред и человеку, и человечеству.
Ну уж, если сам Зигмунд Фрейд, материалист, никогда не мысливший в категориях греха и праведности, акцентуированный на сексуальности , вплотную подошёл здесь к понятию греха...
То и мне тем более дозволительно рассматривать перверсию в форме гомосексуальности как грех и высказать свою позицию. Вот она
Перверсии для человека как биологического существа могут быть оправданы только в случае, когда они предваряют или сопровождают естественный половой акт и не препятствуют продолжению рода.
Если же рассматривать человека как существо в первую очередь духовное, то сама цель получения наслаждения от сексуального взаимодействия не способствует совершенствованию. Наслаждение это может стать и зачастую становится самодавлеющим. Оно заслоняет собой иные, высшие способы получения удовольствия, а именно удовольствия эстетического, интеллектуального, духовного.
Аскетизм и воздержание во многих религиозных конфессиях - необходимые условия духовного роста и монашеского подвига.
Человек распят меж мирами духовным и животным, перверсии, превращённые в зависимость и страсть, ослабляют его дух, ублажая лишь плоть. Навыкание греху обязательно ведёт к порабощению греху или языком Евангелия: "Всякий, делающий грех, есть раб греха". Грех глубоко внедряется в личность и превращается в порок. Порок и есть закабаление человека. В первую очередь порабощающийся греху и пороку теряет истинную свободу - власть над самим собой, умение останавливать собственные разрушительные импульсы, негативные эмоции, осуществлять свободный выбор, противиться искушению.
Этическая различающая способность - одна из главных черт человека как вида - снижается и даже совсем утрачивается. "Всё дозволено" - становится единственной заповедью.
Что бы там не заявляли поборники гомосексуализма о глубочайшем единении душ однополых любовников, о творческом вдохновении, порождаемом этим единением и стремлением к гомосексуальному объекту любви, о том, что ветр любви дует, где хочет, я могу возразить: "Люди, давайте учиться любить души друг друга, не оскверняя тел. Вспомним о таком прекрасном, бескорыстном, чистом и, пожалуй, самом высшем чувстве взаимной привязанности живых существ и особенно людей, как дружба, которую многие философы почитали высшей любви". В дружбе отсутствует похоть.
Легализация однополых браков и усиленная пропаганда гомосексуализма неотвратимо увеличит количество людей, подверженных содомскому греху. Нас незаметно подсаживают на извращённую похоть, выдавая содомию за норму или даже за высший тип любви, не предполагающий целью деторождение. Однополые возлюбленные могут всецело
принадлежать друг другу, заниматься самосовершенствованием всю жизнь, не тратя своих драгоценных психических и интеллектуальных сил на потомство. Хотя при желании ребёнок может быть усыновлён и воспитан в соответствии с ценностями "родителя номер один" и "родителя номер два". (Заметьте, термин родитель, совершенно неуместен в данной ситуации).
Семья псевдородителей, отличающихся только номером, но не полом - ярчайшая иллюстрация состояния идентичности человека эпохи постмодерна, гомогенизирующей все типы различий. Субъект распался. Никакого человека в его единстве нет, он образован множеством идентичностей, национальной, социальной, культурной, религиозной, сексуальной. Идентичности можно бесконечно конструировать, меняя как маски, в соответствии с модой, которую навязывают политики, психологи, социологи, борцы за права человека, литераторы, философы и прочие "властители душ", В постмодернизме зачастую они являются представителями и тайными и явными проводниками контринициации, склоняющими человека ко греху.
Проблема, мучающая людей, состоит не столько в том, как обрести избранную идентичность и заставить окружающих признать ее, сколько в том, какую идентичность выбрать и как суметь вовремя сделать другой выбор, если ранее избранная идентичность потеряет ценность или лишится её соблазнительных черт.
Согласно известному замечанию американского социолога Кристофера Лэша, «идентичности», которых жаждут в наши дни, представляются чем-то, что «может надеваться и сниматься вроде костюма»; если они «свободно выбраны», то выбор «никак не связан более с обязательствами и последствиями»
Таким образом человека намеренно освобождают от этических раздумий и сомнений, снимают ответственность за выбор, который может оказаться греховным. В обществе постмодерна вытравлено само понятие греха.
Мне нравится афоризм: "Если где-нибудь концентрация грешников на одном квадратном километре превысит все допустимые нормы, то в этой местности вполне может осуществиться Ад на Земле". Не осуществился ли он уже?
Спешу предупредить всех любителей навешивать ярлыки: "Я - не гомофоб", не радикальный экстремист, не клерикал и вроде не ханжа, но человек достаточно (есть такой грех) брезгливый.