-А та, что бодается... Понял?
Пока тот соображал, силясь понять, Дарья сделал попытку убежать. Но Гетц заорал ей в след:
-Halt-t-t!Kommt zu Mier, Himmergott!
Он намеревался выстрелить поверх её головы. Но в последний момент не стал делать этого. Ограничился лишь тем, что бросил "люгер" на стол - так, что зазвенела посуда. Дарья замерла как вкопанная. Затем она медленно повернула голову, чтобы встретиться взглядом. В глазах у неё застыло подступающее отчаяние.
По знаку Гетца к спящему подошёл Taнненберг и довольно чувствительно тряхнул лавку:
-Auff, shwainebenner! Shneller!
Тот подскочил как ужаленный, не разогнув колен:
А... что, панночку?! А, извиняйте... in Shullegen zi Bitter, Herr Hauptmann...
Гетц оглушительно захохотал, тыча пальцем в сторону Дарьи:
-Спроси её, где она прячет своего мужа? Пусть выйдет к нам... мы ничего ему не сделаем, свинячий бог! Чёрт возьми, в этой стране мужчины - трусливые свиньи?! Пусть сядет с нами и выпьет! Это его дом...
Он толкнул в бок Бюнне и подмигнул ему. Дарья тем временем выскочила - за ней, как тень скользнул Танненберг. А переводчик, косясь на стол, снова блаженно рухнул на лавку.
-Герр обер-вахт...
-К чёрту... к свиньям чины - мы сидим вместе, у нас одно застолье!
Брюнне оправился и густо покраснел:
-Вы позволите называть себя называть...
-Да, свинячий бог! Амор Гетц! Или просто Гетц! Если тебе так нравится...
-Да, нравится, Альфред! Дай я тебя поцелую - прямо-о-о в губы...
Он притянул, отбивающегося Брюнне к себе - полетели крючки от воротника. Альфред уперся руками как хомяк:
-Мой аджудан, вы меня смущаете... Я не хочу так целоваться! Я не дама!!! Меня в детстве, если вам интересно, хотели назвать... му-м-м...уберите губы... Шарлем...
Он сопротивлялся, не смея, оттолкнуть своего начальника по-настоящему. Лишь заглатывал свои губы. Поцелую Гетца не достигали цели - он лишь обслюнявил его лицо.
-К чё-о-орту всех Шарлей!!! К чертям свинячьим, к свиньям драным... Как и этих баб... А, ты не хочешь целоваться... брезгуешь... Твой начальник хочет, а ты ему отказываешь? А ну-ка, встать, смирно-о-о!!! Я не шучу!!!
Продолжая обнимать Брюнне, он вдарил левым кулачищем так, что тарелка с картошкой опрокинулась. Землисто-серые неочищенные "земляные яблоки" разлетелись по столу и по дощатому полу.
-Вам надо успокоиться, герр Гетц, - с предостережением заметил Альфред, утирая его слюни батистовым платком.-Давайте выйдем во двор - помочиться...
-Смирно-о-о... А, впрочем, я действительно перебрал, - Амор хлопнул Альфреда по спине, затянутой в мундир. - Надо выйти, ты прав. У меня уже пах раздуло, как коровье вымя. Ты прав, а я не прав. Так уж заведено: когда мы пьём, то мы уравниваемся в правах и в званиях. Кто самый трезвый, тот самый...
-Давайте, я вам помогу, патрон... - Альфред подхватил его за руку.
-Благодарю, но только здесь... Там, на улице - никакого панибратства. Ты слышишь меня, друг? Солдаты не должны видеть...
-Да, конечно, я же понимаю...
Они пошли вперёд мелкими шажками, пока не услышали слабый крик со двора.
-Чё-ё-ёрт, там что-то происходит... - напряг лоб со взмокшей прядью Гетц. - Там наш увалень, кажется, добрался до этой курочки...
Он вопросительно посмотрел в глаза Альфреду.Тот остановился, держа "патрона" и "аджудана" за локоть". Затем почесал себя свободной пятернёй за ухом:
-Вы хотите отдать приказ, герр Гетц?
Вместо ответа тот снова потянул его на себя:
-Нет!!! Мы вместе отдадим приказ, дружище Альфред! Сейчас выйдем и отдадим! Хотя нет, вот мой приказ: называй меня с глазу на глаз дружище Амор! Если не назовёшь - наложу на тебя служебное взыскание! Заставлю всю ночь маршеровать под полной выкладкой... без штанов!!!
-К исполнению, мой... дружище Амор!
Довольный своей шуткой он захохотал так, что переводчик, оставшийся в горонице, жалобно заворочался и пробормотал сквозь сон: "А, идите вы к херам собачьим со своим фюрером-освободителем! На хрен вы мне сдались, угрёбки..."
Крик во дворе повторился. Брюнне лишь поморщился - он не терпел насилия над женщинами:
-Давайте выйдем скорей, дружище...
-Ничего, пусть позабавиться... потопчет эту курочку...
-Там солдаты... это развал дисциплины... Они увидят насилие...
Амор похлопал его по щеке, которая была девственно-розовая, как у младенца:
-Ты неженка, дружище Альфред! Война даёт это право - право сильного! Пользоваться добычей...
-...взятой в бою! Если это трофей на поле боя! К тому же она - жена старосты. Если это произойдёт - как он будет служить нам?!
Глаза "патрона", подёрнутые красной дымкой, широко раскрылись:
-Он не посмеет-т-т... к свинья...
Но Брюнне уже вырвал свой "вальтер" из маленькой кобуры и всадил три пули в потолок.