Проза. ру Эссе «Пытался читать свои стихотворения».
Пытался читать свои стихотворения другим людям. Не знаю. Или стихи такие «никудышные» или слушатели были не достаточно пьяные. С таким успехом можно было Александра Сергеевича декламировать, никто бы ничего не заметил, только есть надежда. Что его стихотворения всё таки слушали. В этом отношении могу позавидовать заслуженному артисту Михаилу Казакову, он на память столько всего знает, что все его знакомые давно уже знают не меньше. Потому что им его приходиться слушать.
Единственный благодарный слушатель, это моя любимая. Она терпела эти вирши целые вечера. Обычно, а это было уже очень давно, к сожалению, никто не мешал. Уединение располагало к интимным отношениям. На столе стояли обязательные фрукты. Бутылка вина. Свечи, или полумрак освещения. Я доставал свою заветную папку с плохо напечатанными страницами. Начинал читать. Да, я читал, потому что ничего из этого не помнил. У меня было столько разного много материала, и так мало действительно пригодных стихов, что помнить всё не было нужды!
Такие вечера нужны были, прежде всего, мне самому. Я читал. Приходил в ужас от всего написанного, но стоило мне пробежать все страницы, как я успокаивался на долгое время!
Моя любимая, конечно, видела все изъяны моего творчества, но не подавала даже знака. Она всё это терпела! Не знаю, зачем! Будь она немного критичнее, то ранила бы моё самолюбие, или то что там было у меня внутри. Она вряд ли жалела меня, но надеялась, что это пройдёт со временем. Это проходило, но только на некоторое время, а потом, судя по моему архиву, наступал очередной пик этого творческого безумия! Ничего хорошего не получалось, крупицы, чем я мог бы по праву гордиться, разбивались о критику матёрых поэтов. Они были безжалостны, как хирурги. Правильно делали, резали по живому, не оставляя надежды. Поэтому я ничего своего не печатал, достойного не было. Появился интернет, там можно было делать всё. Кто - то писал. А кто – то всё это читал. Некоторые даже писали рецензии. Все находили себе применение. Мне тоже захотелось вытащить что – то своё на суд читателей. Читателей было много, но это даже не поклонники. Я понял, что пишу только для себя, и больше не стал изгаляться. Теперь сортирую свои старые вещи, так, для себя, скорей всего. Теперь мне не важно, читают ли меня! Зачем об этом знать, я не поэт. Я та самая гусеница, которая сплела бесконечные полотна – вирши.
Теперь я читаю свои вещи на диктофон, и упиваюсь своим голосом. Это издержки профессии. У меня былого нет общения, как в литературном клубе. Там любят критиковать, мне даже было страшно что – то показывать. Листок с моими записями возвращался с массой пометок красного чернила, как бы ограждая меня от этого дела, не твоё это, извини. Старик! И тут ляпсус, и тут несуразица, и вот, здесь не стыковка. Таких слов совсем нет. Так мог написать только Есенин, но согласись, ты же не Серёжа Есенин, я думаю! Что – то оправдать было невозможно. Поэтому потом, в клубе я просто слушал чужие вещи. Мне было там интересно, я казался себе таким маленьким рядом с этими творческими гигантами! И всё было хорошо. Мои стихи брали в местную газету «Арсеневские Вести», печатали их там с некоторой правкой, так было надо, наверное.
Теперь я больше завишу от интернета. Там скидываю всё. Самое большее. Что я делал раньше, это копировал «любимых авторов», чтобы прочитать их в рейсе. Теперь мне не хватает времени, я мельком смотрю на количество посетителей за последние сутки, смотрю рецензии, их обычно нет, и скидываю «свежее». У меня много творческих проектов, они нужны только мне, я вряд ли что – то напечатаю. Не хочу тратить на это деньги. Я могу в любую минуту всё прекратить, и это останется, как есть. И это самое печальное.
Потом появились конкурсы. Вернее, они были всегда, но я стал в них участвовать. По некоторым стал даже Лауреатом. Получил даже диплом. Это слабое утешение, потому что с моей работой, я или пишу во след, или заранее скидываю, остаюсь без ответа. Есть конкурсы с проплатой, тоже попытался, написал. Вернее выслал свои вещи. Тут всё иначе, нужно держать руку на пульсе постоянно, иначе ничего стоящего не выйдет. Так я стал номинантом одного сборника, спасибо этим товарищам!
Что касается, читать «живым» людям! То у нас исчезла культура слушать стихи, понимать их! Мы не слышим друг друга. Это наш крест. Почитайте Карнеги. Там основное условие заставить людей что – то сделать. Согласиться с Вами! Это нужно просто заставить себя самому этого человека выслушать! Никто не слышит другого. Так и стихи. Тут нужно вникать, не просто знать азбуку построения стихотворного ряда, а следует чувствовать состояние автора, что он хотел сообщить!
Я с удовольствием слушал господина Жириновского, когда его задействовали в какой - то сценической постановке, он отличный чтец. Ему идут белые панталоны, этот парик до пояса! Он действительно, артист!
Читал ещё пару раз в компании. Один раз мне сказали, что впервые слушают автора – мужчину, который пишет «так» об эротике. Потом я пытался понять, где это я прочитал «про эротику». Не нашёл. Но есть избранные вещи, там «это» проскальзывает. На праздник поздравлял стихами, но опять безуспешно. Мало выпили, что ли? Никто ничего не понял, это мне по глазам стало ясно. Я больше не пытаюсь этого делать, просто аудио накатал несколько часов для себя, для знакомых. Но опять же, успеха не жду. Сам слушаю, а знакомые пока молчат. Им, наверное, тоже некогда меня слушать!
19.06.2013