Сага о Разделенных. Книга 4. Осколки жизни

Сага о Разделенных.               
Книга четвертая














ОСКОЛКИ ЖИЗНИ















- Отличная пара – совестливый оборотень и волшебница-неудачница, - усмехнулась Кара, - Готов мир спасать?
- Готов, - вздохнул Ташш, срубая осинку для черенка метлы, - Все равно, больше некому…. Только объясни, что затеяла.
Кара осмотрела чашу и, проведя пальцами по ее краю, наворожила волшебную жидкость, заполнившую чашу до половины. Покопавшись в карманах, она извлекла на свет пузырьки и, отбирая нужные, стала добавлять капли и порошки в свое зелье.
- Готовься к приему важных особ, - неторопливо заговорила она, - Думаю, они задержатся тут на пару-тройку дней, так что дел навалом – еды запасти, ритуалы кое-какие провести, чтобы им… удобно было. Вот скажи, Ташш, как часто ты видел особ королевской крови?
- Ой, только о крови не говори – полнолуние скоро…. – начал он и осекся, начиная понимать, - Ты что, короля хочешь выкрасть???
- Бери выше – двух королей.
- Зачем они тебе, сумасшедшая баба?
- Еще раз так меня назовешь – в крысу превращу, - беззлобно пообещала она, отсчитывая капли из серебряного флакона.
Ташш поежился и, бросая на Кару косые взгляды, стал обдирать листья с ветвей, нарубленных для метлы.
- Мы их помирим, - снизошла до объяснений Кара, - А не захотят мириться добровольно – обращением припугнем. Надеюсь, тебе будет нетрудно пару раз обратиться у них на глазах?
Ташш смотрел на нее с недоверием.
- А как ты их сюда притащишь? У них охрана всякая….
- Не сомневайся во мне, дорогой. Мне терять нечего.
- Но зачем это тебе? Ты когда в лихорадке металась, все порывалась куда-то на восток бежать, говорила, что ищут тебя, что опасность повсюду.
- Опасность никто не отменял, - согласилась она, - Уйду на восток, но позже. Сначала нужно закончить все эти безобразия. Понимаю, не мое это дело, но смотреть, что творит война, я больше не могу.
Ташш кивнул, опустив глаза.
- Сам посуди – кому нужна эта война? Там профессиональных военных – раз, два – и обчелся! Согнали в армии крестьян, торговцев и ремесленников, дали в руки оружие, погнали в бой. Кто погнал – понятно. А зачем? У королей в этой войне свои интересы. А солдатам, то бишь, крестьянам, ремесленникам и торговцам, какой от этой войны прок? Сначала они идут в бой, не совсем понимая, зачем им нужно убивать себе подобных. Потом, насмотревшись на муки и смерть товарищей, начинают мстить всем, кто одет в форму другого цвета. Навесить оковы битвы на две армии, да еще и заморочить такое количество людей, чтобы они по домам разошлись, мне не по силам. А выкрасть парочку двуногих, которые могут отдать приказ о прекращении военных действий, пусть, даже, охрана там всякая…. Поворожу, понаблюдаю, выберу момент, притащу сюда. Ты посторожишь, пока я в себя буду приходить. Надеюсь, мне не нужно напоминать, что ты должен держать себя в руках, несмотря на полнолуние? Пугать можешь. Это даже необходимо. Не до полоумия, ясное дело…. Надеюсь на твое благоразумие, Ташш….
- Да понял я. План хорош, - признал он, - Но осуществить его будет нелегко – вон ты какая слабая.
- Это только кажется, - заверила она, - Пару дней, и я буду в форме.
- А волосы зачем сбрила? Только отрастать начали…. И так страшна была, а теперь….
- Всему свое время. А страшность мы усилим. Грязью разрисуюсь, кровью…. Пусть боятся. Это нам на руку.
Ташш протянул Каре готовую метлу. Бросив в чашу шепотку порошка из хрустального флакона, Боевая Волшебница погрузила в нее метлу и тихо запела. Оборотень предусмотрительно отошел на безопасное расстояние и, усевшись под кустом, стал свежевать кабанчика.
Плавно помешивая зелье, чародейка монотонно пела длинное заклинание на древнем языке. Ташш успел зажарить кабанчика, когда Кара, наконец, замолчала и стала глядеть в чашу.
- Очень хорошо…. Хорошо…. – изредка бормотала она, периодически подбрасывая в чашу щепотки каких-то порошков.
Она бормотала заклинания, снова смотрела в чашу, делала руками пассы и знаки, иногда погружая пальцы в волшебную жидкость, тихо пела и плавно кружилась вокруг чаши, помешивая ее содержимое.
Понимая, что отвлекать ее бессмысленно, Ташш поел, завернул оставшееся мясо в большой лист марены и закопал его под большим камнем, чтобы не испортилось. Подбросив веток в свой костер, оборотень долго наблюдал за Карой, удивляясь, откуда в этой женщине столько упорства и силы, пока его, наконец, не сморил сон.
Кара разбудила его на рассвете.
- Мне нужны корни мандрагоры, резеды и волчанки, пара яиц сойки, три хвостовых пера синего дрозда, дохлая гадюка и штук пять мышей, - сообщила она, потягиваясь.
Ташш отметил, что она выглядит намного лучше, чем вечером, словно отлично выспалась, а не провела бессонную ночь за ворожбой.
- Надо же! Ни тебе кругов под глазами, ни красных глаз…. Опять силушку где-то заняла? – подозрительно спросил он.
- Вроде того. Только не заняла, а напиталась. Я источник силы нашла, - довольно пояснила она, - Не боись, отката не будет. Жаль, что там долго подпитываться нельзя…. Ты запомнил, что должен принести?
-  Вот только дай согласие помочь – сразу на шею садятся и ножки свешивают…. – заворчал Ташш, -
- Не ной. Я отплачу тебе за помощь. Много эта чаша показывает…. Я знаю, как снять с тебя проклятье.
Ташш смотрел с недоверием.
- Я помогу, - повторила Кара, - Вот только с королями закончим….
- Не думай, что ты всесильная, - вздохнул Ташш, покачав головой, - давно проклятье на мне…. Пробовали уже….
- Хватит болтать, - оборвала его Кара, - Сказала – могу, значит, могу. Иди. Мне все это нужно до полудня.
Ташш встал, потирая глаза и замер, увидев в нескольких шагах от них невесть откуда появившуюся гору с пещерой.
- Это… откуда? Не было тут горы…. Ты что, перенесла нас?
- Нет, - недовольно отмахнулась она, - Я проявила ее из другого мира. Долго объяснять. Вот, смотри.
Она подошла к каменной стене и провела по ней рукой. Рука легко вошла в стену.
- Горы на самом деле нет. Ты сможешь проходить сквозь эту стену - лишний эффект не помешает. Ну, долго ты еще пялиться будешь? Времени в обрез, иди за кореньями. Гадюка нужна мертвая, но свежая, а мыши должны быть живые.
Ташш вздохнул и начал обращение.
- Думаешь, так будет проще? – пробормотала волшебница, наблюдая за ним, - А как принесешь все это? В пасть же не поместится….
Полурысь-полувепрь подошел к сумке Кары и ткнул ее носом.
Кара поняла, что он хотел сказать. Она накинула ее ему на шею, и он помчался в лес.
Остаток дня чародейка провела у волшебной чаши, а когда сгустились сумерки, она взяла метлу и, бросив в чашу свои волосы, сделала несколько плавных движений руками.
Мир погрузился во тьму. Даже Ташш, обладающий нечеловеческими возможностями, не видел ни зги.
- Ляг и жди, - раздался голос Боевой Волшебницы.
Воздух странно сгустился, поднялся вихрь, загудели деревья, затрещали ломающиеся ветви, а потом все стихло, и Ташш остался лежать в полной темноте, не решаясь приподняться с земли.
Прошло около двух часов. Ташш снова развел погасший костер, наломал сосновых веток, отнес в пещеру и свалил их в двух углах – не спать же величествам на голой земле! Подумав, он обложил камнями очаг в центре пещеры и сложил в углу кучу хвороста для костра. Ночь была холодна, а Кара непредусмотрительно открыла в этой горе только одно помещение. Это значило, что она собиралась спать на улице, или, возбужденная предстоящими важными делами, просто не подумала, что нужно создать кое-какие удобства и себе тоже. В ожидании возвращения волшебницы он собрал побольше хвороста и сложил его перед входом в пещеру, чтобы не отвлекаться на его сбор ночью.
Ташш увидел новую звезду, вспыхнувшую в небе, но не сразу понял, что это. Гася скорость, звезда сделала несколько кругов у самой земли, прежде чем метла, на которой сидели двое –  жуткого вида лысое создание женского полу с перепачканным грязью лицом и одетый в ночную сорочку и колпак мужчина, остановилась.
- Кого ждем? Слезай, приехали, - сказала Кара.
Бледный как смерть мужчина, пошатываясь, слез с метлы и, тут же, сложившись вдвое, облегчил желудок.
- Фи, - сказала боевая Волшебница, - Разве тебя не учили в детстве, что жрать на ночь вредно? Ничего, тут многому научишься. Ташш, займись гостем.
- Все в порядке?  - спросил Ташш, дружески похлопав по плечу короля Биггиага Кофиау.
Его Величество съежился и ничего не ответил.
- Ладно, у меня еще дела есть. Знакомьтесь, общайтесь, не скучайте, - сверкая белыми зубами, сказала Кара, снова взмывая в воздух на своей метелке.
- Ну, дружище, пойдем. У нас, конечно, не так уютно, как в твоем замке, но достаточно тепло и сухо, - заявил Ташш.
- Да кто вы такие? – промямлил Кофиау, решившись выпрямиться и занять горделивую позу.
- Она – ведьма. Я – оборотень. А вместе мы – твои новые друзья. Вот наш дом и твое пристанище. Устал с дороги, небось? Спать без ужина ляжешь, я надеюсь?
- Как… оборотень? Откуда вы? – пробормотал Кофиау, снова опуская плечи.
- Не веришь, да? Хочешь, обращусь, чтоб поверил? – весело предложил Ташш.
Король шарахнулся в сторону, споткнулся и упал.
Ташш помог ему подняться на ноги, продолжая сочувственно вздыхать:
- Что, прям из постели выдернула? Говорил я ей, не так гостей приглашают, да разве она слушает? Ничего, если с ней по-хорошему, так и она по-человечески может. А если хамить вздумаешь…. Обидчивая она – страсть. Пошли, что ли, уложу тебя в опочивальне. А то мне еще одного гостя встречать. Вот радость-то! Такие люди у нас!
Бесцеремонно подталкивая растерянного владыку в спину, Ташш отвел его в пещеру и зажег очаг.
- Вот твое ложе. Жить тут будешь, пока хозяевам не надоест.
Кофиау молча сел на кучу лапника, брошенного в углу. Кажется, он все еще не верил в происходящее.
- Ты спи, государь. Утром говорить будем. Бежать не вздумай – из пещеры этой тебе не выйти, зачарована она. Да и пропадешь один в лесу. Волки, знаешь ли. И оборотни.
Хохотнув, Ташш вышел наружу прямо сквозь стену, оставив короля мучиться в неизвестности.
Кара задерживалась. Ташш уже подумывал, не прогуляться ли ей навстречу, когда на небе снова появилась яркая звезда.
Адомир был доставлен с меньшими почестями. Бросив связанного короля Анната на землю, Кара спустилась вниз и упала рядом. Несколько секунд она лежала, раскинув руки в стороны, и тяжело дышала.
- Осмотри гостя, я помяла его немного, - с трудом выговорила она, - Мускулистый, гад, тяжелый,  пришлось нести в руке….
Ташш подал ей воды и только потом занялся бьющимся в путах и ругающимся на чем свет стоит Адомиром. Нисколько не сомневаясь в своей правоте, оборотень несколько раз съездил его величеству по физиономии, прежде, чем король понял, что шутить тут не будут.
- Ташш, я отдохну немного, а ты разъясни этому настырному, что к чему. Как первый?
- В норме. Если не подох от страха. Это кто тебя так? – кивнул он на огромный синяк, расплывающийся на скуле.
- Тяжелая рука у Его Величества. Сильный…. Если б не чары…. Ты уж проследи за ними – нехорошо мне.
- Отдыхай, я не подведу, - пообещал Ташш, с трудом поднимая Адомира с земли, - Сам пойдешь, или помочь?
- Сам, - проворчал король, рассматривая согнувшуюся в спазме Кару, -  Чего вам нужно от меня? Денег?
- А есть? – усмехнулся оборотень, оглядывая короля, одетого в одни подштанники, и разочарованно добавил, - Что, не захватил? Не беспокойся, мы за постой денег не берем. Сейчас тебе все твой новый друг объяснит. Развязывать я тебя не буду – больно буйный. Посидишь до утра в веревках, сообразишь, как себя вести, тогда и развяжу, может быть, - говорил Ташш, подталкивая Адомира к пещере.
Когда он вернулся, Кара лежала, свернувшись калачиком, и дрожала всем телом.
- Холодно? Что-то мы не подумали, что одеяла могут понадобиться, - сказал он, освещая ее головней.
- Думаешь, замерзнут? – стуча зубами, спросила она.
- Не они – ты. У них там тепло, я огонь развел. Трудно со вторым было?
- Нормально. Принесла же.
Ташш вздохнул, глядя в ее бледное лицо и, положив головню на землю, сказал:
- Ты не бойся меня, ладно? Я сейчас обращусь, так нам легче будет.
Кара попыталась подняться, но тело не слушалось.
- Не надо! – вскрикнула она, но он уже начал обращение, - Ташш, прошу тебя, не надо….
Несколько глухих ударов о землю за ее спиной, резкий запах шерсти….
Оборотень навалился на нее всем своим телом, страшная морда приблизилась к лицу, обдавая горячим дыханием. Кара зажмурилась….
Горячий язык лизнул ее в щеку. Обняв ее сильными лапами рыси, зверь положил клыкастую кабанью морду ей на плечо и затих, прижавшись к ней всем телом.
- Спасибо, - пробормотала она, согреваясь.
Утро все не наступало. Согрев Кару, Ташш вновь обратился в человека, подкинул хвороста в костер, подтащил к нему спящую беспробудным тяжелым сном Боевую Волшебницу, и только потом проведал затворников.
Кофиау не спал. Услышав шаги, он вскочил и, прижавшись к стене, нервно спросил:
- Кто тут?
- Всего-навсего я, твой гостеприимный хозяин, - тихо ответил Ташш, - Ты потише говори, пусть друг твой спит покуда.
- Это кто? – спросил Кофиау.
- Как? – паясничая, удивился оборотень, - Разве вы не знакомы? Адомир это, враг твой. Неужто никогда не встречались?
- Встречались, - проворчал Адомир, даже не подняв головы со своего жесткого ложа, - это он с перепугу вспомнить меня не смог.
- А ты, значит, не боишься? – уточнил Ташш.
- Чего? Если бы убить хотели – давно бы….
- Мудрый, - оценил оборотень, - Но у нас для вас кое-что похуже, чем смерть приготовлено.
- Например? – садясь, надменно спросил Адомир.
- Оборотень я, - пояснил Ташш, - Полнолуние близится. Да еще и затмение подруга моя наколдовала. Как думаешь, чего я хочу больше жизни?
- Врешь…. – протянул Адомир.
Кофиау молчал, вжавшись в стену.
- Подруга моя сейчас отдыхает. Когда проснется, я вам покажу свою Темную суть. Очень хочется блеснуть талантом прямо сейчас, но, боюсь, не сдержусь без нее, покусаю дорогих гостей.
За стеной раздался шорох, и через секунду в пещере появилась Кара, растрепанная, помятая и бледная, несмотря на боевой раскрас.
- Ташш, мы так не договаривались…. – пробормотала она, покачнувшись.
Оборотень подскочил, помог удержаться на ногах.
- Мы и так не договаривались, дорогая. Ты спать должна, а я – охранять, так?
- Ну и как они? – спросила она, кивая на пленных.
- Живы и здоровы. Кара, иди к огню, замерзнешь.
Она покачала головой и отстранилась.
- Да объясните вы, наконец, что происходит? – хмуро спросил Адомир.
- Во-первых, здравствуйте, господа, - спокойно ответила Кара, - Внесу ясность, только прошу запастись терпением и не перебивать, а то ваше проживание в этом месте продлится на неопределенный срок и может иметь нежелательные для вас последствия. Мы с моим другом решили подвести вас к мирным переговорам. На наш взгляд, война затянулась и сопровождается излишними жертвами со стороны мирного населения. К тому же обращение ваших солдат с пленными я бы назвала непросто негуманным - зверским.
- Как ты посмела? – взвился Адомир, - Ты, простая Боевая Волшебница…. А ты испросила на свои действия разрешения Высшего Совета??? Ты хоть понимаешь, какие для тебя могут быть последствия??? Эта война нужна Магам!!!
Вздохнув, Кара вытянула в его сторону левую руку, а правой медленно провела по своим губам.
Кофиау вскрикнул, закрыв руками рот, а Ташш даже головню из костра поднял, чтобы получше разглядеть, что стало с физиономией владыки Анната. Адомир мычал, ощупывая место, где раньше были его губы.
- С потреблением пищи теперь будут некоторые проблемы, - проворчал Ташш, рассматривая странное лицо без рта.
- Зато у меня голова болеть не будет…. Так вот, господа, объясняю еще раз – намерения у нас самые, что ни на есть, серьезные. Даю вам двое суток, чтобы обдумать ваши претензии друг к другу. Третий день проведете за столом переговоров…. Ташш, как мы не подумали? Стол нужен. Ладно, решим как-нибудь. Так вот. Эти трое суток спать мы вам не дадим, уж простите. Все это время вы сможете наблюдать на стенах этой пещеры безобразия, которые творили ваши солдаты. Через три дня наступит полнолуние. Ташш, покажи им….
Пока оборотень принимал звериное обличье, Кара продолжала:
- Если вы не одумаетесь, я позволю моему другу насладиться вашей кровью. Потом я перенесу вас к вашим семьям. Удержаться от первой крови невозможно, вы это знаете. Как только вы вкусите кровь ваших близких и поймете, что сотворили, я вас убью, как и тех, кого вы обратите. Это, конечно, не остановит войну, но другого выхода из ситуации я не вижу.
Полурысь-полувепрь медленно обогнул костер, приблизился к отползающему в угол Адомиру и пару раз убедительно клацнул зубами у его стопы. Королю Биггиага этого было достаточно, чтобы грохнуться в обморок.
 - Высшие Маги нас не найдут, даже не надейтесь – магия, сокрывшая нас от них, подпитана силой чистого источника. Кроме того, все три дня будет продолжаться затмение, так что ваши воины тоже не будут успешны в поисках своих владык. Ташш, достаточно. Сходи за чашей, я буду им картинки показывать. Учтите, господа, я не собираюсь наводить морок. Все, что вы увидите – чистая правда, - для убедительности Кара сложила над головой пальцы в знаке Палин.


Поездка задумывалась давно, еще с прошлой зимы, когда в гости к отцу Агнис приезжал его троюродный брат, важный человек из самого Радожа. В тот год правили таги, в Темигоре хмельные напитки были запрещены, но в дальних деревнях к смене власти и законов относились спокойно, продолжая привычный образ жизни, поэтому отец Агнис и его гость целых три дня беспробудно пьянствовали и веселились, сколько было сил, развлекаясь в бане с тремя веселыми вдовушками из деревни. Агнис, шестнадцатилетняя девушка с большими фиалковыми глазами и толстой косой до колен, все три дня была занята приготовлением пищи для гостей – отец любил разнообразие и очень хотел угодить родственнику.
Оглядев Агнис с ног до головы, гость заявил:
- Выросла девка, глаз не оторвать. Ты как, Минх, замуж ее выдавать собираешься, или не отпустишь от себя? Смотри – засидится в девках, закиснет.
- А кто дом держать будет? – отвечал отец, - Мать ее упокоилась два года назад, а в моей деревне баб хозяйственных нету. Так, грязнули одни, да  шлюхи.
- Дурак ты, братец, как я посмотрю. Девка ладная, за нее знаешь, сколько получить можно? На весь век хватит. Сможешь рабов купить, скот, птицу…. Работать больше не нужно будет. Только надо мужа ей хорошего подыскать.
- Да где же найти? В нашей деревне только пьяницы и голодранцы.
- А Радож на что? Там знаешь, какие люди живут? Сам-то был хоть раз?
Отец пьяно икнул, кивая головой.
- Привезешь ее следующей зимой. Как раз теги власть возьмут. Отпразднуем, как полагается, узнаешь мое гостеприимство. Я как раз за год женишка подыщу, богатого и ладного, под стать красотке твоей. Только ты за этот год вели ей марью натираться, чтоб не отличалась она от городских. Обычай у нас такой, понимаешь? На беленьких мало охотников найдется.
Агнис испуганно смотрела на шумного гостя, кожа которого давно стала коричневой, а зубы почти черными. Неужели отец согласится??? Он отличался нравом суровым, перечить ему она не решалась, чуть что – прибьет сильно.
- Выйдет замуж, а там, гляди, и ты в Радож переберешься, - продолжал гость, - Чего в этой глуши век коротать? Купишь дом, заведешь рабов, станешь уважаемым человеком. Добра-то накопил за жизнь немало? Да и за девку твою получишь, как полагается….
- Мне твоя идея нравится, - признался отец, - только мне тоже, что ли, придется пакостью этой мазаться?
- А как же? Если хочешь своим быть – придется. Закон такой. Да и не пакость это вовсе. Для здоровья пользительно, от мошкары спасает, грифоны не трогают, опять же.
Так и решили – Агнис поедет в Радож следующей зимой, поживет немного в доме родственника, а потом, как замуж выйдет, и отец ее в столицу переберется.
Целый год пришлось натираться марью, молча снося насмешки деревенских. Агнис не нравился цвет, который постепенно приобретали ее кожа и зубы, но отец настаивал, щедро одаривая зуботычинами и пинками, поэтому она смиренно выполняла наставления уехавшего родственника. Уезжать в незнакомый город не хотелось, но жизнь Агнис после смерти матери стала просто невыносимой. Оставалось надеяться, что в новом месте ей будет не так тяжело. Перспектива скорого замужества ее страшила.
В доме Фехи ее приняли не слишком приветливо. Жена хозяина Муня, строгая женщина лет сорока, показала ей маленькую комнатку под лестницей, в которой помещалась только узкая лежанка и небольшой сундук для одежды. Окна в комнатке не было.
- Спать будешь здесь. Ложимся и встаем по бою колокола на башне храма. Будешь помогать по хозяйству, да за дочками моими приглядывать. Феха сказал, привычная ты к домашней работе. Посмотрим.
Агнис не возражала, хотя, оставалось непонятным, зачем ее привезли в Радож – замуж отдавать или работать на родственников. Детей у Фехи и Муни было пятеро – двое старших сыновей, двадцати двух и девятнадцати лет, и три дочки от года до восьми.
- Замуж пока рано – кожа светлая еще, никто и не взглянет, - пояснил Феха недовольному отцу Агнис.
Отец немедленно выплеснул возмущение на дочь, ударив ее по щеке:
- Говорил я тебе, дура, мажь больше!
- Да ты что дерешься? – возмутился Феха, - Товар попортишь! Она пообвыкнет немного, порядки наши узнает. Ты не забудь за проживание ее деньжат подкинуть. Сам понимаешь – приодеть ее надо, да кормить, как полагается, чтобы еще краше стала.
Отец что-то недовольно пробурчал, но полез за пазуху, оставляя родственнику тяжеленный кошель с деньгами.
Дочки Фехи Агнис понравились. Несмотря на то, что коричневые были почти с самого рождения, веселенькие они были и приветливые, совсем не так, как мать и брат. Младший сын был угрюмым прыщавым юношей, неуверенным в себе и, оттого, грубым и неуживчивым. Агнис, видимо, ему нравилась, потому что он, послонявшись немного по улице, неизменно находил ее и подолгу молча наблюдал, как она работает. Разговаривали они редко – он, в основном, огрызался и хамил. Старшего сына она увидела только через две недели после своего приезда. Он был важным человеком – служил в княжеской охране, летая по ночам на грифонах, существах с телом и головой льва и большими чешуйчатыми крыльями за спиной.
В тот день в доме Фехи было много гостей – снова произошла смена власти, празднования по этому поводу грозили затянуться надолго, ведь с приходом Валлаха на целых два года снимался запрет на хмельное вино и пиво, которое в Термигоре обожали все без исключения, даже таги.
Феха, владевший отличными виноградниками, угощал дорогих гостей своим замечательным вином, надеясь найти покупателей и получить, наконец, долгожданную прибыль от продажи.
Подготовка к празднику заняла целую неделю. Агнис понимала, отчего Феха так торопил ее отца с приездом – хозяйка давала ей столько поручений, что к ночному удару колокола девушка просто валилась с ног. Непонятным было одно – отчего гостеприимный хозяин так быстро спровадил родственника, ведь праздники были еще впереди.
Гости приехали к обеду – два гнома, три эльфа и двое мужчин-людей, все, как сказала хозяйка, разряженная в парчу и драгоценности, очень важные господа.
- Постарайся быть приветливой и милой. Они могут помочь найти тебе достойного мужа. Не подведи меня, девочка.
Агнис кивнула и до самого вечера металась между кухней и комнатой, где они сидели, без конца подавая новые угощения и подливая гостям вино.
По случаю праздника гости не разошлись даже после ночного удара колокола. Уложив девочек, Агнис вернулась на кухню, нужно было поставить тесто для завтрашних пирогов.
На кухне был Вояр. Он только что вернулся с праздничных гуляний и страшно проголодался. Агнис разогрела ему густую баранью похлебку и положила перед ним большой кусок вареной телятины.
- Присмотрел тебя кто-нибудь? – спросил Вояр, шумно хлебая похлебку.
- Не знаю…. Да кто тут присмотреть может – старые они все.
- И что? Думаешь, только молодые женятся?
Она промолчала, взбалтывая молоко с яйцами.
- Ты сюда зачем приехала - прислуживать, или замуж выходить? Думаешь, помогут тебе мои? Врут. Им служанка нужна. А твой папаша еще и деньжат на твое содержание подбросил. Так что не зевай – сама мужа ищи, если не хочешь всю жизнь на нас горбатиться.
Он говорил, по обыкновению, высокомерно, но Агнис понимала, что он искренне жалеет ее.
- Старые они, - повторила она тихо.
- Ну, тогда, может, ко мне присмотришься? – вдруг спросил парень, пряча глаза, - Ты не смотри, что я нескладный и прыщавый…. Молод еще просто. Брат мой Тур обещал меня в гвардию весной устроить. Мало эльфов в Термигоре, каждый – на вес золота. Может, сговоримся?
Агнис потупила глаза. Вояр ей совсем не нравился. Парни из ее деревни были и веселей, и доброжелательней, а этот вел себя, как волчонок затравленный. Только огрызался, да так и норовил куснуть.
- Ты подумай, я не тороплю, - продолжал Вояр, - у нас тут не принято жениться рано. Но подружку каждый уважающий себя парень имеет. Девица должна родить еще до свадьбы, а то кто знает, способна ли она на здоровое потомство. Так что я к тебе иногда приходить буду. Сегодня не приду, не переживай – вижу, устала ты.
Агнис растерянно молчала.
Ну, дела! Мало того, что она целыми днями готовит, стирает, убирает, приглядывает за детьми, ухаживает за птицей и скотом, а по ночам, значит, она должна еще и хозяйского отпрыска развлекать? Об этом Феха с ее отцом, кажется, не договаривались…. Впрочем, она бы не удивилась, если бы это было так. Она хорошо помнила случай, когда отец, напившись, отвел стал уговаривать ее лечь с мельником, которому она приглянулась. Если бы она не напомнила о предложении Фехи получить за нее барыш, возможно, он заставил бы ее….
Дверь в кухню распахнулась, громыхнув о стену, и в кухню вошел высокий статный эльф в красном кафтане гвардейца. У него были длинные светлые волосы, за которыми он явно ухаживал. Он был так красив, что у Агнис от восхищения дыхание перехватило. Его совершенно не испортила даже марь. Зубы он ей не натирал, они были белые и ровные, и улыбка у него была замечательной.
- Здорово, брат! – приятным баритоном приветствовал он, - Что, отец не ждал меня сегодня?
- А ты предупредил? – хмуро ответил Вояр, - Являешься, когда пожелаешь. Совсем дома ночевать перестал.
Тур рассмеялся и перевел большие лучисто-серые глаза на Агнис.
- А ты, значит, Агнис? – улыбаясь, спросил он, - Слыхал…. Смотри-ка, беленькая какая….
- Ничего я не беленькая, - заливаясь румянцем, ответила она, - я уже почти год марью натираюсь….
Он почему-то снова засмеялся и спросил:
- Была на площади сегодня? Видела открытие праздника?
- Как же, - проворчал Вояр, - Она весь день, как проклятая, носится с тарелками и чугунками. Мать-то с гостями сидит….
- Кто бы сомневался…. Агнис, налей-ка мне чего-нибудь.
Она вытерла руки о фартук и подала ему бокал с вином, смущаясь под его смешливо-дерзким взглядом.
- А ты вообще в городе была? Видела что-нибудь? – спросил Тур, опорожнив бокал и вытерев губы рукавом.
- Некогда все, - пробормотала она, снова принимаясь за квашню.
- Как это некогда? – удивился он, переводя недоуменный взгляд с Агнис на Вояра, - Она же, вроде, долго уже живет у нас…. Неделю? Две?
- Долго, две недели, - подтвердил Вояр.
- И что, ты ей до сих пор Радож не показал???
- А у нее время-то есть? То с сестрицами нянчится, то полы скребет, то коровник чистит.
- Так, вроде, родственница она нам….
- Седьмая вода…. – подтвердил Вояр, - ее бабка отцову деду сестрой была.
- Ясно. Плесни-ка еще, - Тур протянул Агнис пустой бокал.
Она снова наполнила его до краев, чувствуя, как от смущения перед Туром подрагивают руки.
- Пора исправить несправедливость, - озорно блестя хмельными глазами, сказал гвардеец, - А ну-ка, девица, надевай шубку и сапожки! В городе праздник, горожане до утра гулять будут. Покажу тебе Радож, так и быть.
- Спасибо, - пробормотала она, нерешительно оглядывая кучу грязных тарелок и чугунков, - Но мне же вымыть все это надо, а завтра вставать рано….
 - Оставь! Пусть мать кухарку обратно возьмет, а то смотри-ка, нашли себе служанку задарма! Быстро одевайся!
Агнис, конечно, устала, но ей так хотелось прогуляться, подышать морозным воздухом…. К тому же пройтись по улице рядом с красавцем Туром было так заманчиво….
- А ты что сидишь? – спросил Тур у Вояра, бросавшего на них недовольные взгляды, - Собирайся, компанию составишь! В твои-то годы сидеть дома….
- Не, я лучше спать пойду, - хмуро ответил Вояр, - И тебе, Агнис, гулять с ним не следует – встретит друзей и бросит тебя посреди улицы. Или, еще хуже, в кабак потащит.
Тур снова рассмеялся и, приложив ладонь к сердцу, торжественно сказал:
- Клянусь, не брошу. Погуляем, город посмотришь, верну домой в лучшем виде, да еще матери разъясню, что к чему.
От него исходило столько доброй энергии, столько силы и радости, что Агнис запихнула свойственную ей осторожность в дальний уголок и нерешительно ответила:
- Хорошо, я оденусь быстро.
- Отлично. Буду ждать на улице. Вояр, деньжат подкинь, а? Знаю, есть у тебя. Я бы у отца спросил, но он опять с расспросами приставать начнет.
Когда она, одетая, выбегала из сеней, кто-то грубо схватил ее за руку и дернул назад.
Агнис тихо ахнула, отбиваясь.
- Погулять с братом разрешаю, - отпустив ее, сказал Вояр, - но не забудь наш разговор, ясно?
Она испуганно кивнула и вышла на крыльцо.
- Ну, что остановилась? – улыбнулся Тур, похлопывая по шее гигантского коня, на котором сидел, - Подойди. Верхом поедем, а то не разглядишь ничего.
Протянув руку, он посадил ее впереди себя, и они поехали узкими лабиринтами улочек к освещенному огнями многочисленных костров центру Радожа.
- Тесновато в Радоже, - говорил он, осторожно прижимая ее к себе, - Ничего, старейшины новый указ готовят, с весны расширять улицы начнут. Недовольных много, особенно среди тегов, но Валлах непременно их уговорит. Знаешь, почему этот город так называется?
- Нет, - пробормотала она, чувствуя, что его ладонь, одетая в теплую рукавицу, прожигает своим теплом ее шубейку до самой кожи.
- Неужели ни разу не видала? – огорчился он, - Ну, мать дает…. Ничего, исправим положение.
От него пахло пряным вином и еще чем-то сладким и терпким одновременно.
Выехав, наконец, на площадь перед княжеским домом, Тур остановил коня, позволяя ей оглядеться.
Тут было так весело, так замечательно! По периметру площади горели костры, возле которых веселились горожане. Кто-то пел во весь голос, кто-то плясал под музыку, которую наигрывали менестрели. Некоторые отчаянные прыгали через костры, две пары борцов мерялись силой, подбадриваемые криками толпы. Между людьми сновали лоточники, предлагая бесплатное угощение, нарядные женщины разносили кувшины с вином, которое лилось здесь рекой.
- И часто тут такое бывает? – спросила она.
- Нет, к сожалению, - спрыгивая с коня и помогая ей спуститься, ответил Тур, - Раз в два года, когда на княжеский престол восходит Валлах, ну, и когда заканчивается его срок. Валор увеселений не любит. Во время его правления за употребление и продажу вина штрафы огромные полагаются. Нравится тебе тут?
- Да.
- Пойдем, певцов заезжих послушаем. В Радоже всего двое живут, надоели их песенки, спасу нет.
Их то и дело приветствовали, останавливали, наливали вина и пива. Тура знали все без исключения. Смущаясь под любопытными взглядами его знакомых, она шла рядом, радуясь всеобщему веселью и тому, что Тур не выпускал ее руку из своей. Он всем представлял ее родственницей, на нее смотрели оценивающе, некоторые парни и молодые мужчины пытались заводить с ней разговор, но Тур немедленно уводил ее дальше, отшучиваясь и смеясь:
- Не пугай мою сестрицу, мой настойчивый друг …. Успеешь еще познакомиться – она надолго приехала…. Оглянись назад, Вар, там невеста твоя с кем-то обнимается….
Наконец, они дошли до круга, в центре которого играл музыкант и танцевали эльфы.
- Пойдем? – подмигнул Тур, подхватывая ее за талию и увлекая в круг.
Агнис танцевать умела и любила. И Тур оказался хорошим танцором. Он кружил ее и смеялся, лаская ее взглядом своих лучисто-серых глаз, Агнис  отвечала на его улыбки, подчиняясь всеобщему веселью, и была в восторге от этой чудесной ночи, радостной и волшебной.
Агнис и Тур танцевали и веселились почти до самого рассвета. Они переходили от одной группы к другой, принимая участие во всех шалостях и развлечениях. Тур не отпускал ее ни на шаг.
Перед рассветом, когда небо уже начало светлеть, и народ потихоньку начал расходиться, оставляя на площади потухшие костры и огромные пустые бутыли, Тур снова посадил ее на коня и, взяв его под уздцы, повел куда-то по узким проходам вдоль высокого частокола.
 - Дом, мне кажется, совсем в другой стороне…. – оглядываясь по сторонам, сказала она.
- Потерпи, - улыбнувшись, сказал он, - Я покажу тебе настоящее чудо. Сколько лет живу, но до сих пор не могу привыкнуть.
Они выехали за городище и остановились у склона холма, на котором стоял Радож. Тур спустил ее на землю и, обняв одной рукой за талию, показал на восток.
Небо на горизонте посветлело, из-за синего леса показались первые солнечные лучи, и Агнис поняла, почему городу дано такое название – синее-синее небо, совсем не зимнее, прочертили две широкие радуги, сходясь концами где-то за лесом.
Девушка задохнулась от восторга. Это было так… необыкновенно… так волшебно… так замечательно….
Радуясь, как ребенок, восторгу в ее глазах, Тур подхватил ее на руки и закружил. Агнис запрокинула голову и счастливо засмеялась, подставляя лицо легкому ветру и поднимающемуся из-за леса солнцу. Тур опустил ее на землю, но из объятий не выпустил, прижимая ее к себе и наслаждаясь радостью, плескавшейся в ее глазах.
- Агнис, - шепнул он в ее губы и повторил, - Агнис….
Она замерла, не в силах оторвать глаз от его лица.
Ласково обхватив ее губы своими губами, он замер, прикрыв глаза. Прекратив поцелуй, Тур долго смотрел на нее, упиваясь ее смущением и робостью. У Агнис подкашивались ноги. Она обмякла в его руках, боясь только одного – что он отпустит ее и  исчезнет.
 Приподняв ее лицо за подбородок, Тур снова прильнул к ее губам, нежно коснулся щеки, его теплые губы скользнули к холодной розовой мочке с вдетой в нее маленькой сережкой. Агнис задохнулась от нахлынувших чувств. Ей еще ни разу не приходилось целоваться с парнями в губы, а Тур… он был такой…. Она даже мечтать не смела, что такой парень захочет поцеловать ее….
Она замерла, подставляя ему свое лицо, бессильно уронив руки, ставшие чужими и тяжелыми. Она не смела пошевелиться, позволяя ему целовать себя так, как он хотел.
Его губы и пальцы ласкали ее лицо и шею. Он был осторожен и деликатен настолько, насколько это вообще было возможно в его состоянии. Нежная, юная, с румяными от мороза и нежданных эмоций щеками, она таяла в его руках, полностью ему доверившись. Она сводила его с ума. Ее полураскрытые губки, розовые и свежие, манили своей теплотой, ее огромные фиалковые глаза смотрели так доверчиво и преданно, что он изо всех сил сдерживал порывы страсти, бушующие в его чреве. Он понимал, что пьян, и еще мог держать себя в руках.
Мягко поцеловав ее снова, он немного отстранился и  пробормотал:
- Не смотри на меня так, Агнис, мое терпение на исходе….
Не понимая его, она растерянно захлопала ресницами, и по ее лицу пробежала тень разочарования.
Как же ему хотелось снова сжать ее в объятьях и впиться в ее мягкие губы, чтобы пить с них блаженную истому, охватившую ее тело….
Глубоко вздохнув, он отпустил ее и тихо сказал, повернувшись к ней спиной:
- Радуги пропали. Видишь, небо снова стало серым, как и полагается в это время года.
Она молчала, смущенно опустив голову и пытаясь понять, что с ней только что происходило.
Он… целовал ее…. Но почему он отпустил ее? Может, ему не понравилось?
- Едем домой. Ты, наверное, замерзла, - сказал он, вскакивая на коня и протягивая ей руку.
Всю дорогу до дома Фехи они молчали. Агнис едва дышала, ощущая непонятную истому в животе, чуть ниже того места, где лежала рука Тура. 
Тур с трудом удерживался от соблазна снова коснуться губами ее щеки и маленькой розовой мочки с сережкой.
Спешившись, он снял ее с коня и замер, не в силах снять руки с тоненькой талии. Он видел ее глаза и понимал, что девушка ждет его ласки, готовая принять от него все, что он предложит. Она была так юна и невинна…. Он не хотел разочаровывать ее, но и не мог воспользоваться ее доверчивостью.
- Иди в дом, - тихо сказал он, убирая руки, - Устала, да? Я скажу матери, чтобы тебя не беспокоили сегодня. Пусть сама за своими гостями ухаживает.
Она покорно кивнула и поплелась в дом, пытаясь спрятать от него слезинки, блеснувшие в уголках ее прекрасных глаз.
Она сделала лишь пару шагов, когда он, схватив ее за руку, повернул к себе и, как безумный, впился в ее подрагивающие от волнения губы. Жгучий огонь желания пожирал его изнутри, рвался наружу, туманил сознание. Безумие….
Тур отпустил ее и, слегка подтолкнув к дому, твердо сказал:
- Иди.
Агнис медленно поднялась на крыльцо и обернулась.
- Иди, я сказал, - повторил он.
Она кивнула и открыла дверь.
Он расстегнул тесный кафтан и, наклонившись, умылся снегом, черпая его полными пригоршнями.
- Ты пьян, Тур, - проворчал он, - Ты слишком пьян.


Кара и Ташш спали по-очереди, прикладывая все усилия, чтобы не заснули враждующие правители. Два для пролетели без осложнений, правда, однажды пришлось приводить в чувство Адомира, потерявшего сознание от боли в скрученных руках. Мужик он был здоровый и сильный, голодание пошло бы ему на пользу, поэтому Кара решила пока не снимать заклятье безмолвия. С Кофиау проблем не было, вид оборотня и душещипательные рассказы Кары об обращении пугали его по - настоящему.
Видения мучительных смертей на стенах производили на всех, включая Кару и Ташша, должное впечатление.
Правда, однажды Ташш вывел Кару на улицу и сообщил, что Кофиау реагирует на их представление иначе, чем следовало.
- По-моему, этот жирный дядька наслаждается, когда казнят людей, - хмуро сказал он, - Заметила, как поблескивают его глазки? Причем ему безразлично, кто это – дети, женщины, старики или пленные! Адомир действительно переживает, но из-за того ли, что видит? Ох, Кара, что-то не так с твоим планом. Не пора ли внести поправки?
- Что предлагаешь?
- Кара, ты мне веришь? – спросил он, пристально глядя в ее глаза.
Она кивнула.
- Тогда позволь мне ненадолго отлучиться с Кофиау. Обещаю, я не сделаю ничего такого, о чем ты могла бы жалеть, только прошу – не надо за нами следить.
Она тяжело вздохнула:
- Если уверен, что без этого не обойтись – действуй. Я пока с Адомиром побеседую.
Ташш увел биггиагского владыку в лес, а Кара, посидев немного у костра на улице, вошла в пещеру. Подумав, она убрала со стен ужасные видения и сняла заклятье безмолвия с лица Адомира.
- Не желает ли Ваше Величество побеседовать с презренной Боевой Волшебницей с глазу на глаз?
Он молчал, впервые за двое суток дыша полной грудью.
- Я понимаю, гордость и все такое…. Кажется, наши усилия тебя не убедили….
Кара села на небольшой камень у очага и потерла руками лицо.
- Устала я, - неожиданно призналась она, - Ты пойми, я действительно уважаю тебя, и мне очень не нравится причинять тебе страдания, но от твоих решений зависит жизнь многих людей. Я вмешалась в эту войну, потому что Первая заповедь Боевых Магов - спасение Чистых любой ценой. Моя цена – нарушение Второй заповеди, а она гласит, что Боевые Маги должны беспрекословно подчиняться Высшему Совету Магов. Я не наивная идеалистка, и в своем уме. Я знаю, чем мне это грозит. Но разве то, что мы наблюдали на этих стенах, не стоит того, чтобы остановить кровопролитье, заплатив высшую цену?
Адомир не отвечал, хмуро рассматривая ее лицо.
- Не хочешь снизойти до беседы с отступницей, - вздохнула она, - Твое право. Я понимаю, пугать тебя обращением глупо. Ты сильный человек. Даже обращенный, ты найдешь правильный выход из ситуации. Думаю, ты или наложишь на себя руки, или научишься управлять Темной сутью, не причиняя вреда людям. В отличие от Кофиау, который…. – Кара сморщилась и замолчала, подыскивая правильные слова.
- Не нужно его обращать, - неожиданно сказал Адомир, - Лучше убейте нас сразу….
Кара вздрогнула, подняв голову и, столкнувшись с его взглядом, поняла, что он отдает отчет в том, что сказал.
- Я не верю, что ты боишься Высших, - сказала она, - Предполагаю, что у тебя есть перед ними какие-то обязательства, если ты решился на эксперимент в Аннате и на эту войну. Я не спрашиваю, зачем это нужно, но прошу тебя - заключи мир с Кофиау и отведи свои войска. Я видела, ты не был в восторге оттого, что творится на территории Биггиага.
- Кара, ты не понимаешь, чего просишь, - сказал Адомир, - Слишком многое поставлено на карту.
- Догадываюсь. Но ведь на то ты и отец своего народа, чтобы найти выход…. Открою тебе все карты. Этой ночью полнолуние, ты знаешь. Источник Чистой силы закроется, а сама я недолго смогу поддерживать колдовской щит, закрывший нас от магов и людей. Затмение кончится, ваши солдаты снова вступят в бой. Снова будет литься кровь, и я не смогу этому помешать. Как бы то ни было, я готова идти до конца. Если через шесть часов вы с Кофиау не договоритесь о мире, я убью вас и сброшу в лагеря ваших воинов. А потом, сколько смогу, буду сражаться, мешая вашим людям убивать друг друга.
- Высшие уничтожат тебя…. – тихо сказал Адомир.
- Естественно…. – вздохнула она.
За стеной раздались шаги, и в проходе появился Ташш с переброшенным через плечо телом Кофиау. Кара вскочила, бросаясь к нему:
- Что ты сделал???
- Ничего такого, - проворчал оборотень, бросая биггиагского короля на его ложе, - нервы у него совсем слабенькие. Я его в деревню одну подкинул, где аннатцы собрались местных на кол сажать. Они его подготовили к казни, не слушая, что он орал про свое происхождение и все такое…. Я, конечно, не позволил им довести дело до конца, но он, наконец, прочувствовал, насколько может быть страшно….
- А если он умом тронулся? – беспокойно вглядываясь в лицо бесчувственного Кофиау, спросила Кара.
- Он и так не в себе был, - равнодушно ответил оборотень.
- Приведите его в чувство, - вдруг подал голос Адомир, - Я готов говорить с ним.
Ташш грубо растолкал Кофиау.
Король Биггиага, узнав Ташша, бросился к нему на шею:
- Умоляю! Не отдавай меня им!!! Я все сделаю! Все, что скажешь!!! Укуси меня! Обрати меня немедленно!!!!
Кара и Адомир понимающе переглянулись.
- Успокося,  Коффиау. Опасность тебе больше не грозит. Сядем за стол переговоров. Я готов увести свои войска из твоей страны.
Кофиау, оглянувшись по сторонам, немного ослабил хватку, что позволило Ташшу, наконец, разжать его руки.
Кофиау отодвинулся от Ташша, отряхнулся и… занял горделивую позу:
- Что, Адомир, не выдержал? Испугался обращения? – презрительно спросил он.
Ташш расхохотался.
Кара лишь руками развела.
Адомир насупился, но ничего не ответил.
Совещались долго – Кофиау вредничал, запрашивая неимоверно высокую цену за убытки страны, но ко времени, когда должен был наступить рассвет, все спорные вопросы были решены. Короли поклялись, что до самой смерти будут проводить политику мира и согласия, хоть и отказались смешать кровь в знак вечной дружбы. Впрочем, Кара и сама не хотела бы смешать свою кровь с кровью владыки Биггиага.
Ташш принес волшебную чашу, Боевая Волшебница провела необходимый ритуал, решив доставить королей туда же, откуда забрала их трое суток назад, но оборотень предложил иное:
- Я кое-что  видел, пока с Кофиау прогуливался, - положив руку на ее плечо, сказал он, - Тут деревенька есть одна, Аставин называется. Насколько я знаю, там только что началось большое сражение. Аннатцев около полутора тысяч человек, биггиагцев и того больше. Может, махнем туда все вместе? А что, эффектно получится….
Идея Каре понравилась. Она посмотрела на королей. Кофиау отвел глаза. Адомир, хмурясь, кивнул.
- Летим туда, - сказала она, разводя руками в стороны, собирая магическую силу в ладони.
Пальцы защипало, в ладонях появились серебряные сгустки энергии, плясавшие на кончиках пальцев языками волшебного огня.
- Предупреждаю – не отставайте. Отдалитесь на пяток саженей – расшибетесь о землю. Ташш, покажешь дорогу.
Кара коснулась руками королей и Ташша, и зачарованная четверка взмыла в воздух, беспрепятственно проскочив сквозь купол пещеры.
Уже в воздухе Кара поняла, что Ташш успел обратиться. Удивляться времени не было. Она просто села на подставленную им спину и понеслась на нем по темному небу. Короли летели рядом, стараясь не отставать.
Скоро они почуяли запах дыма и разглядели внизу огни.
- Приехали, - радостно сказал Ташш, указывая лапой вниз.
Снизив скорость, они стали снижаться.
Стали слышны крики и звон мечей.
Их заметили сразу – свет, который излучали их тела, был настолько ярким, что их мог не увидеть только слепой.
Бой прекратился, люди постарались отбежать подальше, не понимая, что их ожидает. Спустившись достаточно низко, чтобы замершие внизу люди могли их разглядеть и услышать, Кара приказала всем остановиться.
Первым заговорил Адомир:
- Узнаете ли вы меня, братья? Я, король Анната Адомир, прибыл сюда, чтобы сказать вам – война окончена. Приказываю воинам Анната вложить оружие в ножны и унести с поля боя наших убитых и раненых. Мы возвращаемся домой. Предлагаю добровольно сдать властям Биггиага все, что вы присвоили за время войны. Клянусь, что каждый из вас получит компенсацию из моей личной казны. Тем, кто ослушается – смерть. Варден, Арнар, головой отвечаете.
Кофиау молчал, пока Кара не подтолкнула его локтем.
- Я, король Биггиага, Кофиау, говорю вам – война окончена. Сложите оружие, доблестные воины Биггиага, и позвольте аннатцам уйти, не чиня препятствий. Пусть уносят своих раненых и убитых. Грон, Фарума, Гламар, ваши воины проводят их до границы. Приказываю Наране принять от воинов Анната ценности и сдать их в казну. Гатор, проследи, чтобы у воинов Анната хватило продовольствия и лекарских средств до самой границы ….
Кара смотрела вниз, в лица воинов, многие из которых считали, что их предали. Что ж…. Бесславная война, бесславный конец войны. Но мир того стоит. 
Небо на востоке начало светлеть. Это означало, что Источник Чистой Силы закрылся, и теперь можно надеяться только на себя.
Кофиау продолжал разглагольствовать о необходимости прекращения этой войны и своем неоценимом вкладе в дело мира.
- Нам пора, - тихо сказала Кара, погладив Ташша по голове.
Адомир дотронулся до ее локтя и тихо сказал:
- Не смотря ни на что, я рад, что мы познакомились. Когда-нибудь, когда все образуется…. Я буду рад встретиться с тобой снова.
Кара кивнула:
- Прости нам наши методы….
Он протянул ей руку. Кара ответила на рукопожатие и, сделав плавное движение рукой, опустила его и Кофиау на землю.
Сил на возвращение было мало. Миновав поле, где закончилась война, Кара и Ташш опустились на землю.
- Что, устала? – сочувственно спросил оборотень, возвратив себе человеческое обличье.
- Придется пешком идти. Ты не против?
- Не против. А куда мы идем?
- Заберем вещи, а потом в Термигор. Составишь компанию, или здесь останешься?
- С тобой пойду. Нет у меня здесь никаких дел. Ты расстроена чем-то?
- Немного, - призналась Кара, - Я всегда так себя чувствую, когда заканчивается важная часть моей жизни. Впрочем, не все закончилось – с тебя еще нужно проклятье снять.
- Ты не сможешь, - тихо, но уверено сказал он.
- Почему? – удивилась она, продолжая бодро шагать по лесной тропинке, - Оборотнем ты стал лет в пятнадцать, так?
Ташш грустно улыбнулся.
- Сколько мне лет, как ты думаешь?
- Ну, пятьдесят – шестьдесят, а что?
- Больше трехсот, - вздохнув, сказал он.
Кара удивленно подняла бровь.
- Наверное, пришло время рассказать. Раньше все равно некогда было. Оборотнем я стал действительно в пятнадцать. Ты ведь не в чаше это увидала, да? Я кое-чего понимаю, милая моя. Про потерянное время, например….
Кара даже рот открыла и остановилась.
- Да, я это почувствовал. Я помню, как мы с тобой познакомились, помню, как из тюрьмы выбрались. Хоть, вроде, этого и не было, раз ты время повернула.
- Но этого даже Высшие….
- Не знают, - закончил он, - Немногим это дано. Я - один из них.
- Кто ты???
- Ташш, - просто ответил он и зачем-то церемонно поклонился.
Кара ждала пояснений.
- Плохо училась, девочка, - усмехнулся оборотень, - Конечно, обо мне в вашем учебном курсе говорится лишь вскользь, но мое имя там все же упоминается. Вспомни – триста лет назад, война в Якане.
Кара задумалась.
- Было что-то….
- Что-то…. – передразнил Ташш, - Между прочим, тогда решалась судьба всего Среднего Мира. Мятежные Маги открыли в Якане портал в Нижние Миры. Нечисть оттуда хлынула – Триноги, Жоки, гидры всякие. Они потом расплодились тут, житья от них нет…. Эх ты, а еще Боевая Волшебница….
Кара нахмурилась, но призналась:
- Ну, плохо я историю знаю. Хотя…. Помню кое-что об этой войне. Например то, что исход войны решил Яканский князь, попросив помощи у Проклятой Богини. Кажется, другие боги его мольбам не вняли. Вообще, странно, что Синара простого человека услышала, да еще и помогла ему.
- Он не был простым человеком, Кара, - сказал Ташш, - Он выжил после схватки с Троком и ранения. Она услышала его, когда он уже был в Сером Мире.
Кара покачала головой.
- Он что, Магом был? Высшим?
- Никто не замечал в нем таких способностей до его… смерти.
- Чушь какая-то. Насколько я знаю, в Серых Мирах никто не способен мыслить. Там только боль душа ощущает. Боль и страдания. Даже Высшие….
- Он тоже чувствовал боль. И не только свою. Всех тех, кто был там с ним ….
Он замолчал, задумавшись.
Кара смотрела в его лицо, ожидая продолжения рассказа.
- Он вернулся из Серого Мира? – недоверчиво спросила она, - Чушь. Красивая легенда. Оттуда возвращаются только освобожденные Маги. И то, нужно такой ритуал провести – мало не покажется….
- Он видел Синару. Он вернулся.
- Бред! У него, наверное, видения бредовые были. Яд Трока именно такой эффект дает, мне рассказывали.
- Тогда как ты объяснишь, что я живу триста лет, и никто из Высших не берется снять с меня проклятье? – тихо спросил он, пряча глаза.
Потрясенная, она долго молчала, не в силах поверить.
Да, точно. Князя Якана звали именно Ташш. Но поверить, что перед ней именно он, она не могла. Да, оборотней такого вида она раньше никогда не видела, даже не слышала о таких. Кстати, как он оказался в том лесу, где ее настиг откат? Ни одно животное не могло проделать такой путь за настолько короткий промежуток времени от кладбища, где были похоронены ведьмаки. А как ему удалось всего за час доставить Кофиау на место казни и вернуться обратно, если учесть, что король успел натерпеться страхов, пока его к казни готовили? И еще некоторые странности. Оборотни в своем Темном обличье не разговаривают,  они не способны сохранять на себе одежду, меняя обличье….
- Так ты бессмертен? – спросила она.
- Не знаю, - равнодушно пожал он плечами.
- Говоришь, никто не берется…. А к кому ты обращался?
Ташш усмехнулся.
- Раз в пятьдесят лет меня приглашают на Совет и изучают, - обыденно сказал он, словно речь шла о приглашении в портовый кабак.
- Что, не забывают?
- Не забывают….
- Слушай, князь, как тебе удается так быстро двигаться?
- Порталы открываю, - спокойно ответил он.
Кара обалдело уставилась на него.
- Чего смотришь? Не веришь?
- Я столько всего натворила, пытаясь переправить человека в Морской Мир!
Ташш развел руками.
- Ну, извини, я мыслей читать не умею. Знал бы – помог.
- А почему ты мне не помог с королями? – разозлившись, спросила она, - Я пыжилась, ворожбой больше суток занималась, а ты раз – и прошел!!! Смотрел на мои старания и посмеивался в кулак?
- Ты и сама прекрасно справилась. Забавно так все получилось….
- Забавно??? Я же подохнуть могла!!! Я же столько заемной силы использовала!!! Столько времени потеряла!
- Кара, хватит орать, - спокойно сказал он, - Тебе это пошло на пользу, ведь так? Я открыл тебе источник чистой силы. Ты думала, что нашла его самостоятельно. Ты приняла решение остановить кровопролитье и сделала для этого все, что могла. И при этом самостоятельно уменьшила свою Тень. Поверь, если бы настал критический момент, я пришел бы на помощь. Но ты справилась сама, приобретя бесценный опыт. Разве это плохо? И прошу тебя, больше не называй меня княжеским титулом.
Кара молчала, обдумывая его слова.
- Ладно, прости меня, - неожиданно сказал Ташш, - Я, наверное, был не прав. Понимаешь, прожив столько лет, по-другому начинаешь относиться ко всему происходящему. Я ведь равнодушен стал к чужим страданиям. Думал, навсегда потерял возможность сострадать. Жил, мертвяками питаясь, так что война эта мне по нраву была…. А потом тебя встретил. Не знаю, чем ты меня зацепила. Мне действительно было интересно наблюдать за тобой. Я, когда тебя на озере увидел, сразу понял, что это ты время повернула. Удивила ты меня очень. Мне впервые за много лет интересно стало, чем живет смертный, как себя ведет, какие решения принимает. Я следил за тобой, следовал за тобой по пятам. А ты продолжала меня удивлять. И про друга твоего я знал, ну, мутанта того. Все видел – как ты у жрецов помощи для него просила, как тебе перед ним стыдно было за ремесло твое, как ты расстраивалась, когда змеи аннатцев поубивали. Ну, а про ведьмака того и говорить не стоит. Что, запал он тебе в душу, да?
Кара кивнула.
- А хочешь, покажу тебе его?
- В смысле? – встрепенулась она.
- Ну, пройдем сквозь портал, встретитесь, поговорите…. Может, сложится что….
Кара покачала головой.
- Не стоит, - твердо ответила она, - Ничего не сложится. Разве что до убийства дойдет. Ненавидит он меня.
- Наверное, ты права, - согласился Ташш, - рановато для встречи….
Они замолчали, думая каждый о своем. Наконец, Кара спросила:
- А как ты порталы находишь? Фраима умеет открывать их повсюду,  но это опасно. Многие маги пользуются только постоянными проходами. А ты?
- Сам не знаю, как получается. Просто подумаю, куда мне попасть надо, или кого увидеть, и сразу ощущаю вибрацию воздуха. Вот как сейчас….
Кара остановилась, оглядываясь по сторонам.
Хитро улыбаясь, Ташш поманил ее пальцем и сказал:
- Сюда смотри.
Он ткнул пальцем в землю и плюнул. В том месте тотчас завертелась серебристая воронка, разбрасывая по сторонам опавшие листья.
- В Термигор, говоришь, надо?


С тех пор, как короли Анната и Биггиага заключили мир, прошло чуть больше двух месяцев. Ситуация в Аннате была очень напряженной. Никто не понимал, почему Адомир согласился на этот позорный для Анната мир. Его положение на троне и раньше было, мягко говоря, неустойчивым – править страной должен был один из братьев-близнецов, Адомир получил трон по праву перворожденного, но Амиран не оставлял попыток дискредитировать его в глазах аннатской знати. Переворот назревал давно…. Выполнив все условия мирного соглашения, Адомир объявил о своем  решении оставить трон в пользу брата. Кажется, Амирана это не устраивало, он не хотел условного правления. Только смерть брата давала ему право единоличного управления страной, поэтому Адомир был вынужден уехать из Анната в Панг, где согласились приютить отставного короля. Вильвер и Гарт взялись сопровождать Адомира – ведьмаку в Аннате больше нечего было делать, а лорду Берриху не хотелось жить в опале.
Отношения Вильвера и Аниры зашли настолько далеко, что лорд уже подумывал о свадьбе. Понимая, что Амиран никогда не позволит ему жениться на безродной, он решил найти работу за пределами Анната и перевезти Аниру на новое место, туда, где никто бы не задавал вопросов о ее происхождении.
Адомиру предоставили большой дом в городке неподалеку от столицы. Шиковать было не на что – уезжали в спешке, к тому же почти всю собственную казну он раздал воинам Анната, как обещал под Аставином. Нужно было думать о хлебе насущном, а бывший король, в силу особенностей прежней жизни, ничего не умел, разве что сражаться, охотиться и повелевать. Проситься на службу к королю Панга было ниже его достоинства, получать подачки он не хотел. Подумав, он решил заняться разведением лошадей. Вильвер согласился съездить в Термигор – порода термигорских рысаков славилась по всему Среднему Миру.
Вильвер и Гарт сидели в кабаке на постоялом дворе в приграничном городке. Наутро они должны были проститься – Гарт собирался уехать в Таиру, а Вильвер должен был проследовать в Термигор, собираясь на обратном пути забрать Аниру из Янкера.
- Кажется, я узнал ведьму, сидевшую на оборотне, - задумчиво сказал саттарх.
- Ты знаком с Аставинской ведьмой? – заинтересовался Гарт.
- Она зачем-то голову побрила и вымазалась грязью, но я почти уверен, что это была Кара.
- Кто??? – от изумления Гарт едва не выронил бокал.
- Кара из Бадара, Боевая Волшебница. Знаешь ее?
Гарт замялся.
- Виделись, но она меняла обличье, поэтому, если увижу ее снова, могу не признать.
- Она мне жизнь спасла, и потом еще здорово помогла. Была неприятная история с лешаками, точнее, с оборотнем, который лешаком прикидывался, детей крал, ну, ты знаешь. Адомир считает, что это она наш флот уничтожила и ведьмаков убила. Помнишь, когда змеиное нашествие было? А кто же еще? Ведь потом о чародейке биггиагской никто ничего не слышал. Будто испарилась.
- Кара - Аставинская ведьма???– пробормотал Гарт, - Но, если это Кара…. Я эту женщину совершенно не понимаю. Тогда я вообще ничего не понимаю….
- Что не понимаешь? А ну-ка, рассказывай, все, что знаешь!
- Мы с Карой виделись как-то в Ирмаре. Это было… месяц назад. Я немного помог ей - ее в колдовстве обвиняли и к костру готовили. Я увез ее из Анната. Думал, не встречу ее больше в этих местах. То, что она флот уничтожила и убила четверых ведьмаков, я знаю точно – убитых должно было быть пять. Я пятым был. Но у нее пунктик, оказывается, есть - чувство долга называется. Узнала она меня и в последний момент вернула должок, оставив мне жизнь. А потом, значит, она выкрала королей и помирила??? Ну, дела….
- Подробнее можешь? Что-то не сходится…. Она же всего три недели назад у меня в Янкере гостила. Она оборотня от темной сути освободила и исчезла. А до этого еще две недели болела – откат у ней долгий был. То есть, получается, едва ты вывез ее из Анната, она немедленно вернулась? Ты куда ее вывез?
- В Буфе простились….
Ну, с этим Гарту все было понятно – поворот времени как раз на этот период выпал. Хотя, нет, не все.
- А где, ты говоришь, вы встретились, когда откат у нее начался?
- Под Азарой.
- От Азары до Буфа – три недели пути. Не могла она оказаться в Азаре через две недели после того, как они в Буфе расстались. Разве что порталом воспользовалась.
- От Янкера до озера, где флот наш уничтожили, целых десять дней пути, - недоуменно сказал Вильвер, - Ни один человек не успел бы….
- Она не человек. Она – Боевая Волшебница.
- И все равно, странно. Впрочем…. Она на оборотне в Аставин прибыла. Или это морок был? С нее станется….
Ведьмак задумчиво смотрел на Вильвера.
- Вот что, - наконец, сказал он, - расскажи-ка мне все, что ты знаешь о Каре.
Рассказ Вильвера был недолгим. Гарт понимающе кивал, складывая картинку произошедшего и припоминая кое-какие подробности, о которых Вильвер из-за поворота времени просто не мог знать – например, про то, что успел жениться на некой Анне, которую все считали колдуньей или шпионкой Биггиага. Было похоже, что из времени выпал кусок, связанный с присутствием в Среднем Мире именно этой женщины, но почему так случилось, Гарт понять не мог. Находясь на Ассаме и в Янтарном Городе, Гарт не знал, что случилось с Анной и Вильвером. Он помнил Анну и мог поклясться, что, несмотря на то, что она оказалась НЕЧИТАЕМОЙ, собственной магией она не обладала. Тогда кто повернул время? И вообще, с чего он взял, что поворот времени связан именно с Анной? Но про Анну он Вильверу не говорил. Зачем?
- Ты понял что-нибудь? – спросил лорд Беррих.
- Пока нет. Но теперь ты меня послушай. То, что она быстро передвигается, меня не слишком удивляет – на это порталы есть. Не всем магам дано, но при определенных способностях и навыках это возможно. Скорее всего, она была шпионкой Биггиага, но я этого не понял – плохо она читалась, не пускала меня. Точнее, кто-то помогал ей закрываться. В общем, пожалел я ее, поверил, что не знает она, как в теле старушечьем оказалась, и уговорил Бергана отпустить ее. Даже не знаю, жалеть ли о такой оплошности…. Потом я видел ее снова – уже после того, как были убиты четверо ведьмаков. Она снова меня вокруг пальца обвела – шлюхой прикинулась. Хорошенькая такая, свеженькая, молоденькая, нежная…. Глаза огромные, наивные, голубые….
- Голубые? – перебил лорд Беррих, - У Кары глаза не голубые. Они то карие, то зеленые, но никак не голубые! И не такая уж она молоденькая, лет двадцать пять – двадцать восемь, точнее не скажу.
- Я не уверен, что и это – ее настоящее обличье.
- Я теперь тоже не уверен…. – пробормотал Беррих, - А что дальше было?
- Ну, пойми, я думал, что она шлюха. Я бы, наверное, не стал с ней связываться, но она заинтриговала меня, сказав, что она – подарок от Кары. В общем, я ее…. Она … немного расслабилась, и хотел почитать ее легонько, ну, чтоб узнать, как Кара выглядит. А она почувствовала и заклятье сильное кинула. Настолько сильное, что я  несколько дней ни жив, ни мертв был. Ты знаешь, какой переполох был, когда я вернулся – думали, поднятый…. Она пришла за мной в последний момент, когда я уже задыхаться начал. С ней, и правда, оборотень был. И как я сам не сложил? Нет, была мысль, но я до сих пор поверить не могу, что именно она Аставинской ведьмой оказалась. Понять не могу – зачем ей все это? Ведь с ее способностями можно было прекратить войну в пользу Биггиага – просто убить Адомира и перебить всех военачальников Анната. Зачем понадобилось похищать двух королей, да еще уговаривать, зачем ей это представление понадобилось? Насколько я понимаю, она против своих нанимателей пошла, да еще и против Совета Магов. Отступницей стала…. Странная женщина.
- Видимо, нам этого действительно не понять…. – развел руками Вильвер.
- Может, со временем…. – пробормотал Гарт.
- Ты надолго в Таиру?
- Ничего обещать не могу. Навещу вас при первой возможности.
- Не пропадай. Думаю, тяжело Адомиру придется. Оставляю одного, а у самого сердце не на месте - как бы беды не вышло.
- Тебе тоже пока не нужно в Аннате появляться, - заметил ведьмак.
- Знаю, - вздохнул Вильвер, - Но Аниру забрать оттуда нужно. Два месяца уже ничего о ней не знаю. Если она из Янкера ушла….
- А откуда она вообще взялась? Где жила, чем занималась?
Вильвер растеряно моргнул и нехотя ответил:
- Не знаю. Я не спрашивал, она не рассказывала. Я знал-то ее всего ничего – пару недель до войны. Я же рассказывал уже. После войны я в Янкер только на сутки заезжал. Честно скажу – из-за нее. Ну, и сладилось у нас…. Потом уехать пришлось из Анната, сразу забрать ее не мог, ты же знаешь, спешно уезжали, бежали, можно сказать.
- Запала в душу, да?
- Лучше и не скажешь….


Порталы Каре не нравились никогда. Но в этот раз все обошлось – Ташш не выпускал ее руку из своей и уверенно тащил куда-то, вероятно, зная дорогу. Вывалились на снег в глухом лесу.
- Холодно тут, - постукивая зубами, сказала она.
- Зима ведь, - равнодушно пожал плечами Ташш.
- Вроде, осень была….
- Так то в Биггиаге – Термигор севернее, и край Мира близко.
- Просто показалось, что много времени прошло.
- Нет, день тот же. Мы быстро переместились.
Развели огонь, согрелись и поели.
- Странно… - пробормотал Ташш, прислушиваясь к чему-то, - Вроде, не срок еще….
- Что такое? – забеспокоилась Боевая Волшебница.
- Высшие зовут….
- Кого слышишь?
- Бетра и Меримора. Арроса еще…. А что?
- Да так. Я думаю.
- Ну, думай. А мне пора.
- Куда?
- Я же говорил – на Совет меня вызывают иногда. Правда, сейчас что-то незапланированное.
- Может, из-за меня? Ну, из-за этой войны…. Прикажут тебе обратить меня, или просто грохнуть.
- Не сомневайся во мне. Заставить они меня не смогут, заморочить тоже – не поддаюсь, - ответил Ташш, - Ты не уходи. Я быстро вернусь – ночь, не больше. Разведи круговой огонь и спи себе.
- Ладно, заботливый ты мой. Выживу как-нибудь.
Ташш плюнул, открывая воронку, шагнул в нее и… дико закричал, пытаясь выбраться обратно. Воронка, затягивая его вглубь, методично нарезала его ноги на одинаковые по толщине куски, разбрасывая их в стороны.
Кара кинулась к нему, ухватила за руку, но удержать не могла – непреодолимая сила затягивала его вглубь, продолжая кромсать его тело, в считанные секунды превратившееся в ровно нарезанные куски.
Кара даже опомниться не успела, когда что-то серое, создав преграду между ней и затягивающей ее воронкой, отпихнуло ее в сторону и закрыло страшный портал.
Она сидела на земле, продолжая держать отрубленную до запястья руку Ташша, и тупо смотрела на разбросанные во все стороны куски его тела.
- Ночь, не больше, - пробормотала она, повторяя слова бывшего князя Якана.
Вот так уходят хорошие люди – неожиданно и навсегда. Это было ужасно, потому что необратимо. Ташша больше не было. Высшие жестоко расправились с ним, открыв портал Хариты. Вот тебе и бессмертный….
Кара удивлялась, что ничего не чувствует – ни страха, ни горечи утраты. Интересовало одно – кто помешал Высшим расправиться с ней? Неужели Вейлу постаралась?
Собрав куски тела Ташша, она вырыла могилу и похоронила его, сожалея, что никто никогда не узнает, что стало с бывшим князем Якана. Впрочем, о нем никто почти ничего не знал, даже она.
На рассвете она направилась на восток, подальше от Биггиага.
Несколько недель провела в лесах и на болотах, хладнокровно расправляясь с мелкой нечистью, облюбовавшей эти места. В Термигоре нечисти водилось немного, не сравнить даже с Объединенным Королевством, в котором вовсю трудились Боевые Маги. И чем дальше от западной границы королевства, тем реже попадались даже кикиморы с лешаками.
Один любопытный лесочек она все-таки нашла. Его облюбовали несколько семейств лесных троллей, три химеры и вауну. Рядом с лесом начиналась большая пустошь, явно зачарованная. Побродив в окрестностях, Кара решила не рисковать. Расправившись со всеми нечистыми обитателями леса, она собиралась двинуть дальше на восток, когда ее нашел посланец местного лорда.
Хотя, трудно сказать, кто кого нашел. Она шла по лесу, пробираясь к тракту, как вдруг увидела коня без седока, трусившего из лесу к дороге. Конь был хороший, сбруя и седло дорогие, попона, укрывавшая его бока, вышита серебряными гербами. Откуда-то неподалеку раздавались тихие стенания. Привязав коня к дереву и обведя его зачарованной чертой, чтоб не сбежал, и его не растерзали дикие звери, Боевая Волшебница пошла на голос и скоро увидела, что на дереве, на высоте десятка человеческих ростов, сидит нарядный герольд и сипло выкрикивает:
- Волшебник!!! Господин волшебник, отзовись!
Постояв немного под деревом, она осведомилась:
- Не по мне ли соскучился, уважаемый?
Герольд поперхнулся и закашлялся, делая ей знаки, чтобы проваливала.
- Не мешай, иди своей дорогой! – простуженным голосом выговорил он и снова стал звать, - Господин волшебник! Отзовись!
- Ты лучше в дудку дуй – так громче, - посоветовала она, кивнув на рог, болтающийся на его поясе.
- Вали отсюда! – просипел он, - Волшебник!!!
- Кончай надрываться и слезай, - приказала она, но ее слова не произвели никакого впечатления, - Нет, ты совсем рехнулся? В такую стужу упустить коня, залезть на дерево и пытаться орать во всю мочь безголосой глотки!
Только сейчас герольд понял, что коня рядом нет.
Кубарем скатившись с дерева, ободрав кафтан и руки, он стал всматриваться в следы на снегу, пытаясь определить, в какую сторону ушел конь. Кара поняла, что он здорово набрался и соображает туго.
- К большаку прошел. Не переживай – я его привязала, - добродушно посмеиваясь, сказала она.
За несколько недель, проведенных в лесу, она, сильно соскучилась по людям, и теперь была рада поболтать даже с этим пьяницей, разряженным в бархат и меха.
- Выпить есть? - наконец, обратив на нее внимание, спросил герольд.
Она отрицательно покачала головой.
- А ты кто такая? Чего в такую стужу по лесу шляешься?
- Гуляю…. Предполагаю, что ты меня звал.
- Да ладно? – не поверил он.
Кара не придумала ничего забавнее, как сесть на снег и в таком положении подняться в воздух.
- Ну, чего звал? – спросила она, зависнув на уровне его лица.
Он ошалело смотрел на нее и быстро трезвел.
- Лорд Тирож велел найти тебя и пригласить к нему…. – пробормотал он, на всякий случай проведя рукой под Карой, чтобы убедиться, что там воздух.
- Ну, пошли, - хохотнув, ответила она и, плавно поплыла по воздуху.
Герольд поплелся за ней.
- Чего лорду твоему надо?
- Дочка его на Пустоши Забвения потерялась. Хочет, чтобы ты ее вернула. Заплатит хорошо, богатый он – жуть.
- А про меня откуда знаете?
- Деревенские нашли троллей убитых, только мы не знали, что ты – баба. Ой, прости…. Ну, волшебник женского полу.
- Это что-то меняет?
- Не думаю. Я вообще плохо думаю, когда мерзну….
- Жилье далеко?
- Не очень – часа три-четыре.
В имение лорда приехали намного быстрее, чем планировал герольд – Каре стоило лишь немного припугнуть его коня и лететь сзади, подгоняя его морочным запахом волка.
Лорд был разочарован тем, что волшебником оказалась женщина сомнительной внешности.
- Пока сам не увижу какое-нибудь чудо, ни за что не поверю, что именно ты уничтожила троллиный выводок, - с гримасой отвращения бросил он, разглядывая фигуру Боевой Волшебницы.
Кара растаяла в воздухе и сокрушила великолепный старинный стол, уронив на него огромную люстру из витых золотых полос.
 - Хватит!!! – заорал лорд, - Вижу, что ошибся, прости!!!
Кара, продолжая оставаться невидимой, подошла к нему и, положив руку на его плечо, вынудила его сесть в его кресло.
- Ну, зачем я тебе понадобилась?
Морщась от неприятного запаха, исходившего от Кары – недели четыре не мылась, не меньше – лорд сказал:
- Покажись, что ли…. Понимаешь, дочка у меня потерялась…. Люди видели, как она к Пустоши шла.
Проявившись, Кара уточнила:
- Это к той, что на северо-востоке?
- Да. Пустошью Забвения ее у нас называют. Триног там обитает.
- Давно?
- Триног или дочка?
- Оба.
- Триног с давних пор. Еще при деде моем место облюбовал. А дочка - месяца два, как ушла. Сама понимаешь, мои люди обходят это место стороной. Никто не соглашается туда идти ни за какие деньги. Но, может, ты…. – с надеждой глядя в глаза оборванки с обветренным лицом, спросил он.
- Сколько заплатишь?
- Сколько пожелаешь. Вернешь дочку – сполна расплачусь.
- Хм. Естественно. Обмануть не сможешь – я этот момент учту, - на всякий случай пригрозила Кара.
Лорд кивнул, с опаской покосившись на разгромленный стол и люстру.
- Короче. Коня хочу и … пятьдесят золотых казаров, - прикинув стоимость стола и люстры, сказала она.
- Ммм… не много ли? – помрачнев еще больше, спросил лорд.
- Что, считаешь, дочка меньше стоит? Я ведь не прошу мзду за троллей, кикимор и химер.
- Морочить умеешь, вижу. Но какова ты в деле?
- Еще что-нибудь разрушить? – предложила она.
- Нет! – быстро ответил он, - Верни дочь – заплачу, сколько просишь.
- Заметано. Но сначала вели своим людям мне баню организовать и ужин с выпивкой. Вино хорошее есть?
- Что значит «хорошее»? – презрительно скривив губы, спросил он.
- Из Эльдо, разумеется.
- Нет, кончилось…. Но наше, термигорское, ничуть не хуже.
- Ну, давайте ваше, - согласилась она, - И переодеться бы – видишь, поизносилась.
- Из платы вычту.
- Скряга, - фыркнула она, выходя из комнаты за служанкой.
Триног – чудовище, лишающее разума. В общем-то, он был безобиден, питался птичками и рыбками, но люди, случайно попавшие в его владения, оставались там до самой смерти, не желая видеть близких и возвращаться домой.
Кара в тот момент находилась в таком состоянии души, что взялась за эту работу почти без сомнений – пропадет, так пропадет. Может, сумасшествие – награда за все, что она сделала. Может, забвение – подарок судьбы. В общем, прихватила эликсиров и пошла.
На пустоши было очень даже весело. Во-первых, там было вечное лето – солнышко припекало, иногда теплые дождики шли, живи – не хочу. Народа там оказалось немного, но экземпляры заслуживали внимания. Один считал себя леопардом. Другой – оборотнем. От них было больше всего шуму и проблем. Убивать, конечно, могли, но для Кары они опасны не были. Питались они не мясом - травой и корешками, но нападали на все, что движется, иногда даже увечья наносили остальным ненормальным. Там был один чудак – чокнутый философ, с которым Кара провела довольно много времени, слушая его измышления. Он считал, что люди и все остальные мыслящие существа – ошибка Богов. Говорил, Боги создали их по большой пьянке, а потом самим интересно стало, что из этого получится, ведь мыслящие существа стали жить собственной жизнью, не обращая на Богов никакого внимания. Боги удивились неблагодарности новых тварей и стали плести нити судьбы, чтобы можно было хоть как-то управлять ими. Философ был забавный, он все время задавал Каре каверзные вопросы, заставляя отвечать, не думая, пытался копаться в загадочной душе незнакомки, даже отвел Кару в довольно неприятное место, где, по его словам, она могла бы разобраться с призраками своей души. Место было красивым – в небольшое озерцо с высокой горы сбегала вода, вокруг было много зелени, пели птицы, в озере играли рыбки. Но настроение у Кары резко испортилось, в голову полезли неприятные воспоминания, все самое гадкое, что она пережила за свою жизнь. Да что говорить – все события, о которых она тут вспомнила, представлялись ей с самой отвратительной стороны. Выть хотелось от безысходности и непоправимости. А философу все нипочем – рассуждал о высоких материях и лениво щурился под лучами теплого солнца, объясняя, что Каре необходимо пересмотреть свое поведение и взгляды на жизнь. В общем, бросила она его там и ушла подальше от этого места, считая, что рано ей еще грехи замаливать. Но одну из его умных мыслей она все-таки запомнила, и потом долго обдумывала, не зная, согласиться ли с ним. Он сказал, что самым лучшим для человека, желающего жить в обществе, являются сотрудничество, обмен и прощение. Обман и предательство неминуемо проигрывают.
Боевая Волшебница поддалась чарам тринога не сразу – зелья помогали. Сначала девицу, дочку лорда, отыскала. Она и до пустоши, говорили, не в себе была, а тут совсем чокнулась. Бродила, глупо улыбалась, цветочки собирала, в небо пялилась. Вся такая нежная, воздушная – в веночке из цветов и трав, с распущенными волосами, в светлом потрепанном платьице, сквозь прорехи которого просвечивало молодое соблазнительное тело. Песенки пела про счастливую любовь, с мужчинами местными заигрывала, только зря – не понимали они, к чему она клонит, у всех тут свои заморочки были. Приняла она Кару, как родную. Она про отца не помнила, как подумала сначала чародейка. Говорила она вполне осмысленно, но разговоров о возвращении избегала, стараясь отвлечь или перевести беседу в иное русло. Тащить ее силой с Пустоши Кара не хотела – надеялась уговорить. Казалось, совсем немного не в себе девушка, просто память отшибло. Оказалось по-другому. Она заманила Боевую Волшебницу к логову тринога, и всю дорогу жизни учила не хуже чудака-философа. Говорила, что чародейке душу очистить нужно.
Триног к тому времени издох, но место осталось зачарованным. В общем, забыла Кара, кто она и зачем пришла. Два месяца бродила по Пустоши вместе с дочкой лордовой, веночки плела, песенки разучивала нежные, корешками питалась, похудела до крайности….
Опомнилась неожиданно – на дочку лорда напал ненормальный, который леопардом себя воображал. Кара вступилась за нее, ей тоже досталось – сумасшедший мужик разодрал ей горло ногтями. Мозги у нее плохо работали, но тело помнило, как реагировать на обиды. Очухавшись от чар, Боевая Волшебница обнаружила, что сломала обидчику обе руки. Насмерть перепуганная ее действиями девица была в глубоком обмороке, пришлось ее на руках нести до границы Пустоши.
Очнувшись за пределами зачарованного места, девушка горько зарыдала, умоляя Кару оставить ее в покое. Она не хотела возвращаться к отцу, не хотела жить, как прежде. Ей хотелось забвения – несколько месяцев назад умер ее возлюбленный, и она не могла себе представить, что сможет жить без него. Боевая Волшебница ее выслушала, но на поводу не пошла, заставила вернуться к отцу, надеясь, что со временем все у девушки образуется.
Лорд был счастлив. Он заплатил чародейке, как договаривались, и предложил на него работать. Кара подумывала, не согласиться ли, но девчонка, проплакав три дня, опять сбежала на Пустошь Забвения.
Лорд, конечно, пытался снова Кару за ней послать, но она не согласилась – нельзя помочь человеку против его воли. Повздорив с лордом, который считал, что она за ту же плату снова должна идти на пустошь, Боевая Волшебница пошла дальше на восток, собираясь посетить столицу Термигора, город Радож, о котором много рассказывал чокнутый философ, называя это место Городом Утренних Радуг.


Агнис проспала всего ничего  - каких-то два часа, когда за ней пришла рассерженная Муня.
- Работы немеряно, а ты дрыхнешь, словно госпожа какая…. И посуду вчера не домыла, и квашня расползлась….
Девушка видела, что тетка болеет с похмелья, поэтому спорить не стала. К тому же, едва открыв глаза, она вспомнила ночное происшествие, и сон как рукой сняло.
- Нет, ты мне скажи, зачем ты Туру нажаловалась? – продолжая злиться, выговаривала Муня, - Разве мы с Фехой к тебе плохо относимся? Разве ты уработалась, а, лентяйка? Ну, убралась в коровнике пару раз, птицу накормила, пару котлов почистила…. Не все ж мне одной за таким большим хозяйством присматривать? Вас – семеро, а я – одна. Папаша твой говорил, что ты помогать мне будешь, я потому и согласилась тебя в дом взять. А ты… дрянь неблагодарная! Тур нагрянул чуть свет, вместо «здрассьте» орать на мать начал, да к совести взывать! Это ж надо??? Отправлю домой, к отцу, так в девках и останешься, помяни мое слово. Или за крестьянина какого-нибудь выйдешь.
Она была неправа, но пререкаться, не хотелось. Тур выполнил свое обещание. Пусть эта помощь вышла боком, но он… он был замечательным…. Таким….
- Чего размечталась? Я скотину покормила, в доме прибрала, надо завтрак готовить, скоро Феха проснется и девочки.
- А сыновья? – нерешительно спросила Агнис, тиская в руках фартук.
- Дрыхнут. Вояр, возможно, встанет скоро, а Тур…. Спасибо, если к вечеру выйдет – разило от него так, что ясно – всю ночь с друзьями пил.
Агнис сочла за лучшее не рассказывать Муне, с кем ее старший сын провел эту долгую зимнюю ночь.
Весь день дел было – не продохнуть. К вечеру хозяева собрались всем семейством в гости, оставив Агнис стирать грязное белье и скатерти. О том, чтобы взять ее с собой, никто даже не заикнулся. Все весь день только и говорили, что о ее черной неблагодарности. Вояр бросал враждебные взгляды, но разговаривать с ней считал ниже собственного достоинства.
Стирать полагалось в бане. Агнис так не хотелось уходить из дома – она весь день караулила, когда, наконец, проснется Тур, и боялась, что он уйдет, и она его так и не увидит.
Агнис замочила скатерти в лохани и, пока они отмокали, подогрела воду. Она очень устала и не выспалась, но куча белья была на лавке такая большая, что было понятно - лечь удастся не скоро.
Девушка завязала косу узлом, сняла платье, оставшись в тонкой нижней рубахе без рукавов и серой юбке, подоткнула подол и принялась за стирку.
Он не слышала, как открылась дверь, лишь почувствовала, как морозный воздух скользнул по мокрым от пота лодыжкам.
Помещение было низеньким, Тур стоял, согнувшись, подпирая потолок плечами и исподлобья глядя на Агнис.
- Одна? А мать где?
- В гости они ушли…. – вытирая пот со лба, ответила она, чувствуя, как начинают гореть уши.
- Понятно. А тебя, значит, опять запрягли.
Он снял светильник со стены и поднял выше, освещая помещение.
Она сообразила, что выглядит… неподобающе и, смутившись еще больше, опустила подол юбки.
- Да, - протянул он, переводя взгляд с ее ног на кучу белья, - Не скоро закончишь. Тебе поспать-то дали?
Она кивнула, не желая жаловаться.
- Хорошо. Ладно, скажешь матери, что я зайду завтра утром. Не скучай, - подмигнул он, плотно прикрыв за собой дверь.
Агнис так и осталась стоять со скрученной жгутом скатертью. В глазах плескалась растерянность, губы кривились от непонятной обиды.
Откуда ей было знать, что Тур, выйдя на воздух, несколько раз шумно вздохнул и, рванув ворот кафтана, стал умываться, прижимая пригоршни снега к пылающему лицу.
- Совсем рехнулся, - сплюнув на снег, сказал он и пошел прочь, пытаясь отогнать дивное видение тоненькой девушки в облегающей рубашке без рукавов и мокрой юбке, открывающей до колен ее стройные босые ножки.
Он не пришел ни на завтра, ни на следующий день. Агнис нервничала, часто выбегала под разными предлогами на улицу, но он все не появлялся. Даже по ночам выходила, подолгу наблюдая за пролетающими по темному небу грифонами, на спинах которых сидели гвардейцы в кафтанах с блестящими пуговицами.
Спросить о нем у хозяйки было неловко, и она мучилась, не зная, что и думать. Судя по тому, как он говорил с ней в бане, он просто не помнил о том, как они встречали радугу и прощались у крыльца. Или она, неумеха, ему не понравилась?
А потом она услышала, как Феха сказал жене:
- Тур явится только к концу недели – смена закончится через три дня. Хотя… увеселения продолжаются, чего ему с нами сидеть?
- Ночует в казарме, а дома целая комната пустует, - вздохнула хозяйка.
- Говорят, у него в ткацком квартале девка какая-то появилась.
- Гнома? – ужаснулась Муня.
- Не, девка. Из беженцев. Что еще парню в его возрасте надо – девки да вино….
- Не хватало еще, чтобы он человека в дом привел. Что ему, эльфиек мало? Вон, дочка Друяра, и у Дени дочки подросли – одна другой краше. А ты с начальником стражи говорил? Его Аллин такая ладненькая….
- Ладненькая, - усмехнулся Феха, - Только у нее уже трое ребятишек. Надо ему столько чужих? Ну, одного еще – я понимаю….
- Сам-то взял меня с двумя, - проворчала Муня.
Феха обнял ее и, ущипнув за грудь, весело ответил:
- Так то ты…. А то – Аллин какая-то. И, к тому же, я женился, когда мне уже почти тридцать стукнуло. А он – ребенок еще.
Было Агнис о чем подумать и поплакать в подушку, но не дали. Едва в доме все стихло, дверь в ее комнату открылась, и в ее постель скользнул Вояр. Она вскочила, отталкивая его подрагивающие от возбуждения жадные руки, и громко зашептала:
- Не смей! Уходи, Вояр!
- Чего это? – пытаясь совладать с ней, горячо зашептал парень, впиваясь горячими губами в ее плечо, с которого сползла ночная рубашка.
Она сильно толкнула его и, отскочив к двери, схватилась ручку:
- Я кричать буду! Вряд ли твоим родителям понравится…. Весь дом на ноги подниму!
Он смотрел исподлобья, с ненавистью:
- Что, не хочешь дать мне даже то, что брату моему дала? Что, форма гвардейская нравится? Да ты для него – пустое место. Вчера поиграл, а сегодня – забыл. Думаешь, мало у него девок? А я по-честному хочу – я же предупредил. Родишь мне – женюсь, обещаю.
- Иди-ка спать, Вояр! – чуть повысив голос, сказала она.
- Не пустишь, значит? Ну, ладно, попомнишь еще…. – зло сказал он и вышел, задев ее плечом так, что она отлетела к стене.
Наутро он, задержав ее в сенях, смущенно сказал:
- Не держи зла, погорячился я. Я же думал, сговорились мы….
- Ты сказал, что я могу подумать, - сердито ответила она.
- Ну, прости…. Родителям не говори, ладно?
Злиться долго Агнис не умела, к тому же он выглядел таким подавленным….
- Идет. Друзьями будем, если хочешь, - кивнула она, проходя в дом.
Тур не явился даже на пятый день, когда его дежурство точно закончилось. На шестой день Агнис отпросилась в город. Муня отпускать не хотела, но идти самой в горшечную лавку было лень, поэтому, дав Агнис денег, она заставила ее выучить маршрут и сказала:
- Туха знает, что я заказывала. Смотри, не болтай с кем попало на улице, поскромней себя веди – мне еще замуж тебя выдавать.
Агнис кивнула и, быстро одевшись, выскочила на воздух. День был морозный и солнечный. Снежок весело поскрипывал под ногами, солнце приятно согревало лицо, ветра не было совсем. Подумав, Агнис решила сначала сходить на городскую площадь. Дорогу она помнила плохо, но ведь можно и спросить….
До площади дошла скоро, побродила среди торговых палаток, поглазела на княжий дом, на дом Совета Старейшин, послушала, о чем разговаривают люди. Очень хотелось спросить, где размещаются гвардейцы, но было неловко. Заметив двух эльфов в кафтанах гвардии, решила проследить за ними – вдруг они приведут к казарме?
Молодые гвардейцы слежку заметили быстро. Переглянувшись, они повернулись к Агнис и, хмельно улыбаясь во весь рот, пошли навстречу. Пришлось срочно свернуть в проулок и бежать, что было сил – стыдно стало.
Где-то впереди вдруг раздался страшный грохот и крики. Агнис остановилась, прислушиваясь. Кто-то громко ругался, что-то гремело, кто-то кричал. Она не знала, стоит ли идти вперед, и вообще не понимала, где находится, и как попасть на знакомую улицу.
Из-за угла выскочила толстенькая гнома лет четырнадцати. Она бежала изо всех сил, и ее глаза были полны страха.
Завидев Агнис, она закричала:
- Беги! Таги перепились, бьют всех, кто попадается!
Агнис не поняла, что это значит, но стало страшно. Она знала, что иногда в городке вспыхивают стихийные ссоры, заканчивающиеся большими драками и поножовщиной, но что делили теги и таги, было непонятно.
- Чего стоишь, побежали! – крикнула девчонка, схватив ее за руку и увлекая в один из переулков, - Не посмотрят, что ты эльфа. Распнут на снегу, и не узнаешь, от кого ребеночка зачала.
Рев и топот приближались. Девушки побежали по узким проходам между частоколом.
- Я один дом знаю, там не живет никто, - возбужденно выкрикивала гнома, таща за собой перепуганную Агнис, - закроемся, а там, глядишь, и гвардейцы подоспеют, успокоят тагов.
Они скользнули в щель между кольями и вбежали в дом.
- Тут раньше дед мой жил, - пытаясь отдышаться, пояснила гнома, - Помер прошлым летом. Мать хочет дом беженцам продать, но денег у них маловато.
Она зажгла светильник на столе и села на лавку.
- Чего стоишь? Садись. Ты что, беженка?
- Нет. Я недавно здесь. Живу у родственников.
- Ясно. Я – Иссин.
- Я Агнис.
- Не предупредили тебя, что тут такое бывает? В прошлый раз теги погром в тагском квартале учинили. Осенью еще. Я своими глазами видела, как они девчонку одну…. Жуть. Даже не спросили, кто она. Она потом дочкой тега оказалась. Из четырех насильников только одного нашли. Голову ему оттяпали, она возле Дома Старейшин долго на частоколе висела, вороны ей глаза выклевали, кожу обглодали – жуть!
- А где же гвардейцы? Они же должны за порядком следить? – испуганно спросила Агнис.
- Они и следят. По ночам только. Днем они дом княжий охраняют и жилье важных людей. За ними уже послали, наверное, но казармы далеко, она за городом. Ничего, сейчас на грифонов сядут, разгонят бедствие. Гвардейцев видала? Эх, жаль, что я не эльфка…. – мечтательно протянула она, но тут же поправилась, - Я, вообще-то, горжусь, что я – тег. Но мне бы такого парня….
- А ты знаешь кого-нибудь из гвардейцев? – спросила Агнис.
- Многих знаю, - с гордостью ответила она, - Мой папаша – Сог. Он оружейник, знаешь какой? Все гвардейцы мечи у него заказывают. Даже воевода ихний. А дядька мой вещицы всякие красивые делает – обручья, застежки всякие, пряжки, кольца. Нас весь город знает. Хочешь, я дядьку попрошу, он тебе серьги сделает? Твои милые, конечно, но у нас такие давно не носят. Сейчас большие носят, с самоцветами. Вот как у меня.
Девчонка отогнула платок, показывая большую серебряную сережку с янтарем на длинной цепочке.
Агнис улыбнулась:
- Я бы рада, но у меня денег нету.
- Ерунда. Отдашь взамен свои сережки. Из золота они, дорогие, я в этом толк знаю.
На улице снова стали слышны топот и крики. По проходу между домами бежали какие-то люди.
- Тут дом пустой, спрячемся! – крикнул кто-то.
Не говоря ни слова, гнома быстро замахала рукой, указывая под низкую лежанку у дальней стены, задула светильник и первая полезла под лежанку, неуклюже  распластавшись на полу.
Оказалось, там есть глубокий, но узкий погреб. Тут было гораздо холоднее, чем в доме, и очень тесно. Девушки стояли почти вплотную и с ужасом слушали, как дверь открылась, и в дом вошли несколько парней. Заскрипели старые половицы, зазвенело брошенное на пол оружие.
- Думаешь, не заметили? – возбужденно спросил один.
- Не знаю. Что с Нором?
- Нор, ты как?
- Ничего…. – пробасил кто-то, шумно опускаясь на лавку.
- Давайте его на лежанку перетащим, да посмотрим – вон сколько кровищи….
Иссин вцепилась в руку Агнис, они замерли, пытаясь дышать как можно тише.
Наверху завозились, потом заскрипели доски лежанки. Кто-то зажег светильник.
- Слушайте, а ведь тут только что кто-то был – сало в светильнике еще не замерзло, - нервно сказал кто-то, и следы мокрые.
Парни завозились, заходили по дому, заглядывая в большие старые сундуки. Лежанка была низкой, поэтому, к счастью обеих невольных пленниц, туда никто заглянуть не догадался.
- Я, вроде, тоже следы у дома видел….
- И я….
Раненый зашевелился и застонал. К нему кто-то подошел и сказал, возясь с его одеждой:
- Рана глубокая, перевязать надо.
На лицо Агнис капнуло что-то теплое. Он подняла руку и, смазав с лица каплю, растерла ее в пальцах и понюхала. Кровь!!!
Сверху капало все чаще, капли били по лицу и плечам, приводя Агнис в ужас.
Тихо переговариваясь, парни перевязали раненого Нора. Кровь капать перестала, но капли, упавшие на Агнис теперь текли по ее лицу и шее, затекая за ворот шубейки. Она боялась даже шевельнуться, чтобы стереть кровь с лица.
- Запомнили, кто меня? – пробасил Нор.
- Знаю я его – Тур Феха его зовут. Ничего, Нор, поквитаемся с ним еще.
- Не трожьте – я сам!
- Ладно-ладно, как скажешь.
Агнис чувствовала, что от страха сейчас потеряет сознание. Гнома чувствовала себя не лучше. Она все еще сжимала руку Агнис и с трудом сдерживала дыхание.
- Ничего, мы с этими тегами разберемся. И с гвардейцами. Я лично Колту глотку перережу. Он к Аллин ходит, я знаю. Подстерегу как-нибудь.
- А ты видел, как я тега того? Башка на два шага отлетела!
- А я? Видели, как я гвардейца пырнул? Он думал, я смиренно ручки сложу? Эти эльфы совсем обнаглели, за людей нас не считают. Думают, все им позволено!
- Точно! Этот, как его, Тур, сначала мою Регис обхаживал, а потом, получив свое, исчез. Она меня до сих пор к себе не подпускает! Ничего, я его….
- Я ж сказал – мой он! – пробасил раненый и закашлялся, захаркал….
- Плохо дело – кровью харкает. Может, за Хокком сгонять? Я слышал, умеет он кровь затворять.
- Сдурел? Выдаст! Я слышал, он осенью двух раненых гвардейцам сдал, сволочь.
- А что делать? Помрет же….
- Не помру, - тихо ответил раненый, - но за Хокком сходите. Пригрозим – будет молчать.
- Или прирежем, как только дело свое сделает, - добавил кто-то.
У Агнис от страха волосы на голове шевелились. Она посмотрела на Иссин. Глаза гномы, словно две маленьких блестящих бусины, поблескивали в темноте.
«Страшно», - одними губами сказала девочка.
Агнис кивнула и, быстро погладив ее по щеке, приложила палец к губам. Иссин быстро закивала. А что было делать? Только молчать, бояться и внимательно слушать, запоминая имена.
- Тюи, сгоняй за знахарем. Скажи, девчонку твою порезали, а то не пойдет еще!
- Ладно.
Кто-то вышел, на улице под скорыми шагами захрустел снег.
- Слышь, Арес, я знаю, как ты Туру за Регис свою отомстить можешь, - пробормотал Нор, - Он к Лаид ходит, к беженке. Она с родителями у ткача Аргиза живет. Гордая такая, нос задирает. Давай отловим ее и сюда притащим? Недалеко ведь….
- Тебе только девок ловить – лежи уж…. Но идея хороша. Видал я эту Лаид. Она со мной даже говорить не стала. Нос от гномов воротит, а с эльфами приветливая такая, дрянь.
- Между прочим, я видел этого Тура с еще одной. Эльфийка, незнакомая какая-то. Он ее в ночь смены власти на площадь приводил. Всю ночь плясали у костров. Они еще потом на одном коне уехали.
Агнис задрожала, Иссин испуганно подняла голову, глядя в ее лицо и не понимая, что так испугало невольную подружку.
- Кто такая? – встрепенулся, судя по голосу, Арес.
- Говорю, из новых. Может, погостить приехала, может, беженка.
- Ничего, я ее хорошо запомнил. Обложим гвардейца со всех сторон, баб его поимеем, а потом, глядишь, Нор выздоровеет, и….
- Глотку перережу…. – захрипел Нор, в груди которого что-то неприятно булькало.
На Агнис снова закапала кровь. Несколько капель упали и на гному, она вздрогнула, истерично стирая их с лица и волос. Агнис мягко отстранила ее руки и погрозила ей пальцем.
- Что-то долго Тюи не возвращается. Может, схватили его? Холодно тут, а печку не растопишь – заметят.
- Думаешь, свет в окошке не видно? Давайте потушим, все знают, не живет здесь никто.
- Нельзя тушить – Хокк неладное заподозрит.
- Ничего подобного – Тюи мог оставить девку в темноте…. Туши.
В доме стало совсем темно.
А у темноты, как известно, свои правила - каждый звук по-особому воспринимается, каждый жест слышен. Даже стук сердца можно расслышать, если очень захотеть.
- Парни, тут кто-то есть, - неожиданно пробасил раненый.
- Да нас тут трое!
- Нет, еще кто-то. Рядом совсем. Баба, клянусь Зоргом, баба – запах чую.
Расслабившиеся, было, подружки по несчастью снова замерли, стараясь не дышать.
- Да я все сундуки проверил – нет тут никого, - сказал Арес, - Слышь, Огир, зажги-ка фитиль. Под лежанкой не смотрели….
Снова появился свет.
- Низкая она. Не подлезешь. Ну, хочешь, мечом потыкай.
Девушки стояли, ни живы, ни мертвы. Сердца бились бешено и глухо, очень хотелось вдохнуть полной грудью, но они сдерживали дыхание, решив лучше умереть, чем выдать свое присутствие.
Внезапно на улице послышались голоса и хруст снега.
Таги потушили свет и бросились к оружию.
- Не видно ни зги, - проворчал кто-то, подходя к крыльцу, - Ты что, в темноте ее бросил?
- Так ведь светло еще было…. – оправдывался Тюи, открывая дверь, - Анита, ты как, жива еще?
Он прошел в дом, следом за ним вошел знахарь. Дверь немедленно захлопнулась, раздались звуки борьбы, потом снова загорелся свет.
- Не хилый дедок, однако, - проворчал Огир.
- Вот что, дед, - без обиняков начал Арес, - Тут друга нашего порезали сильно. Затвори кровь, а?
Хокк не ответил. Постояв немного на месте, он подошел к лежанке и склонился над раненым, натужно харкавшем кровью.
- Не выживет, - хмуро сказал знахарь, - Я бы помог, если б раньше…. Крови в легких скопилось много. Не выживет.
- Да ты что, дед? – чуть не плача, заныл Тюи, - Да это же друг наш! Смотри, здоровый он какой – сдюжит!
- Не сдюжит. Пену видишь? Ну, затворю я рану, а кровь как из легких выжать? Не за мной надо было идти – за Лоз. А сейчас не успеете уже. Да и не согласится она – старая совсем, ноги не ходят. Прощайтесь с дружком своим. Гляньте – совсем плох, скоро отключится.
- Не поможешь – убью! – с ненавистью выговорил Арес.
- А что толку? – спокойно ответил Хокк, - Все равно помрет.
На улице снова заскрипел снег.
Кто-то потушил свет.
- Кто это еще? – взволнованно спросил Огир, - Ты что, Тюи, слежку не заметил?
- Да не было никого за нами, - прошептал Тюи в ответ.
Тихо скрипнула половица. Кажется, кто-то подошел к окну.
- Гвардейцы! Четверо! И еще один на грифоне кружит.
- Уходим!
- А что с Нором?
- Сам слышал – помирает он!
Нор пытался откашляться, но лишь громко свистел и бухал.
- Врассыпную, огородами….
- Частокол….
Распахнув дверь, бандиты бросились из дома. На улице завязалась драка.
Агнис и Иссин крепко обнялись и замерли, слушая крики и лязг стали, доносящиеся снаружи.


Гарт ехал в Таиру, где правили родители Цинны, предназначенной ему девочки. Он не представлял, как сбудется то, о чем говорила Овейда. Девочка по возрасту не годилась ему в жены, он даже думать не хотел, что придется назвать ее своей женой, чувствовал только, что должен торопиться, потому что ей угрожает опасность. Какова природа этой опасности, он пока не знал, но готов был пройти любые испытания, чтобы защитить девочку.
И снова – слухи. Им нельзя было доверять, а спросить было не у кого – Овейда больше не говорила с ним, Драконы погибли, до Хальге было далеко.
Люди говорили, что могущественный рыцарский орден стремится захватить власть в Объединенном Королевстве. Предводитель ордена Кронер хочет, сочетавшись браком с юной принцессой, стать новым королем Таиры и Роны. Но прежде нужно было избавиться от правителей - Кареля и Ланы.
В Объединенном Королевстве было неспокойно. По дорогам свободно разъезжали отряды воинов Ордена Белой Омелы, местное население в ужасе разбегалось, едва завидев их лиловые одежды. По всему выходило, что власть короля Кареля рассыпается на глазах.
Про дела на Ассаме было много разных слухов. Гарт лишь посмеивался, зная истинное положение дел. Говорили, что новая королева Ассама Кайла действительно оказалась Великой Волшебницей. Расправившись со злобным оборотнем, в которого превратилась Ведьма Драконьего Леса, она уничтожила Призраков Рии, и на всех близлежащих Ассаму территориях воцарился мир. Острову Рия дали новое имя – Остров Кайлы. Это казалось Гарту справедливым. Что ни говори, принцесса заслужила, чтобы память о ней жила вечно. Жаль было, что люди не знали о заслугах Овейды, но саму Овейду это, кажется, не трогало. Она была счастлива в своей смертной жизни рядом с любимым мужем, достойно правившим Ассамским Королевством.
Гарт ехал по зимнему лесу. Недавно выпавший легкий снежок переливался синими искорками под лучами полуденного солнца. На присыпанных снегом черных ветвях весело щебетали птицы, радуясь хорошему дню. На душе у Гарта было грустно, но его грусть была светлой.
Он вспоминал все, что произошло с ним за последние три года, и искренне удивлялся, делая неожиданные для себя выводы. Выходило, что на деле любовь оказывалась сильнее Магии. Именно благодаря этому чувству был обретен долгожданный мир на Ассаме. Никто не мог противостоять ей, ни силы Тьмы, завладевшие душой бедной Кайлы, ни хладнокровные Древние Драконы. Он помнил, каким счастьем светились глаза его брата и Великой Ассамской Ведьмы. Он помнил слезы Древнего Дракона Сутепа, почувствовавшего смерть любимой, которую он не забыл даже спустя полвека. Помнил и Адону, которая, зная о своей участи,  и о том, что Родак предаст ее, все равно решилась на краткие минуты счастья. И Гиппиус с Олмой, и Анита с Даном, и Мерис, и Номжевер…. Сколько их было, сколько их еще будет, счастливых и несчастных, готовых ради любви принять любые муки, даже смерть.
Его внимание привлек тихий приятный звук, явно не из рожденных лесом. Где-то впереди нежно позвякивали колокольчики.
Гарт доехал по широкой хорошо накатанной санями дороге до небольшой развилки. Его путь лежал прямо, а мелодичное позвякивание раздавалось из глубины леса, куда вела тропа, протоптанная людьми среди высоких сугробов. Приглядевшись, ведьмак заметил старую березу, нижние ветви которой на высоту человеческого роста были сплошь увешаны вылинявшими лентами, слабо колышущимися на ветру. Чуть дальше виднелись и другие деревья, украшенные лентами.
Сворачивать с дороги не входило в его планы, но он все же решил узнать, куда вела эта тропа.
Ехать по узкой тропинке было нелегко, но вскоре Гарт выехал на большую поляну, на которой стояло огороженное высоким частоколом древнее Святилище. Его ворота были распахнуты для всех, но следов зверья ведьмак не заметил. Святилище было защищено тонкой чистой Магией, от которой слегка подрагивал морозный воздух.
 Двигаясь, словно во сне, Гарт спешился и привязал нервно подергивающего ушами коня к березе у края тропы. Открытые ворота манили его так сильно, что он не мог противиться желанию узнать, какому божеству поклоняются в этом священном месте.
В центре Святилища с незапамятных времен был установлен серебряный шест, испещренный древними рунами. На его верхушке горел огонь. Золотые цепи, каждая толщиной с руку ребенка, поддерживали на шесте два огромных золотых колеса, подвешенных одно над другим и соединенных между собой двенадцатью серебряными цепями потоньше, на каждой из которой висели небольшие серебряные барабаны, украшенные маленькими хрустальными колокольчиками. Это они издавали мелодичный звон, привлекший внимание ведьмака.
Гарт огляделся, убеждаясь, что он здесь один. Он нерешительно дотронулся до одного из барабанов и чуть толкнул. Барабан пришел в движение, позванивая волшебными колокольчиками. Крутился он недолго, но Гарт успел загадать желание.
Опасаясь, что его застанут за неподобающим для мужчины занятием, он торопливо вышел из Святилища и, вскочив на коня, поспешил к дороге, ведущей к Таире.
« Вот дурень, - смущенно улыбаясь, думал он, - Неужели я и вправду сделал это? Я, ведьмак, просил милости у Дамиана ….»
Улыбка и отличное настроение не покидали его до самой Таиры, пока он не увидел дым и отблески пожарища над городом и королевским дворцом.
В городе творилось что-то ужасное – повсюду горели дома, на улицах шла настоящая война – королевские гвардейцы и городские стражники сражались с толпами каких-то оборванцев, мародеры под шумок громили лавки богатых торговцев и дома знати. Гарт, упорно продвигался к центру города, где высились шпили дворца Кареля, был вынужден вступать в схватки с разбойниками, явно наглотавшимися эликсиров, повышающих боевые возможности и притупляющих боль.
Во дворец его не пустили. Все входы охраняли рыцари в лиловых плащах. Они прекрасно понимали, кто стоит перед ними, но наотрез отказывались пропускать его к начальству. На шум вышел один из старших рыцарей. Увидев Гарта, он злобно выкрикнул:
- Да он же наверняка один из бандитов! Задержать!
- Нет, я видел, он сражался на нашей стороне! – вступился за ведьмака пожилой гвардеец из королевской охраны, подъехавший для доклада.
- Не возражать мне! Задержать, я сказал!
Пришлось отобрать коня у одного из гвардейцев – своего он бросил в пылу сражения - и спасаться от погони. Все равно Цинну, даже если она все еще была во дворце, ему бы не отдали. Бросив коня неподалеку от города, он спрятал в лесу боевое снаряжение и, прикрыв лицо капюшоном длинного потрепанного плаща, примкнул к толпе беженцев, возвращавшихся в город. От них он узнал, что сутки назад на город напала большая, отлично вооруженная и организованная банда. Подкупленные слуги провели их во дворец, король и королева были убиты, о судьбе Цинны никто не знал. Утром в город подоспели отряды рыцарей ордена Белой Омелы под предводительством Кронера, они помогли освободить дворец и теперь вместе с гвардейцами и стражниками очищали город от разбойников.
Гарт мог только догадываться, что происходит на самом деле, но старался пока об этом не думать – сейчас его больше всего волновала судьба юной принцессы.
Приняв зелье, позволявшее казаться невидимым, он подобрался почти к самому дворцу, когда из какой-то подворотни выскочила вооруженная женщина, в которой он безошибочно определил Боевую Волшебницу. Она тоже находилась под действием эликсира, поэтому увидела его сразу и тотчас поняла, кто перед ней.
- Ведьмак??? – выкрикнула она, принимая боевую стойку, - Какая удача! Уж не тебя ли ищут по всему городу?
Слушать его объяснения она не стала. Отражая удары ее меча, он понял, что она не собирается его задерживать. Она хотела убить.
Она была опытной и очень опасной противницей. Несколько раз он едва не нарвался на лезвие ее черного меча. Он не нападал, только защищаясь, он отступал в подворотню, надеясь увести ее с улицы, где каждую секунду могли появиться люди.
- Обнаружить ведьмака-отступника, связавшегося с бандитами – большая удача! – выкрикивала она, - Но как ты посмел поднять руку на короля с королевой, ублюдок???
Спорить с ней было бесполезно. Он молча отбивался, продолжая отступать в подворотню. Наконец, ему удалось увести ее с улицы и захлопнуть открытую створку ворот.
По улице бежали какие-то люди. Пришлось приложить усилие, чтобы они не услышали звуков битвы и выкриков Боевой Волшебницы, но сам он ее прекрасно слышал:
- Что, надеешься грохнуть меня по-тихому? Ну, попробуй! Всегда мечтала убить кронского выкормыша!
Она вертелась, как юла, была необыкновенно гибкой и сильной, Гарту бой давался тяжело, несмотря на то, что он теперь и сам мог нападать.
То, что это была не Кара, сомнений не было – она бы с ним так не разговаривала. И все-таки, он попытался оправдаться:
- Я не виновен в смерти Кареля и Ланы. Я шел сюда, чтобы встретиться с ними, мы были хорошо знакомы, - хрипло говорил он, нанося удары, отбить которые мог не каждый мужчина-воин.
Боевая Волшебница чувствовала направление и силу удара еще до того, как он делал выпад.
- Рыцари Омелы думают иначе! Тебя видели среди тех, кто пробрался в замок!
- Лгут! Я пришел в город только сегодня!
- Я сама видела, как ты украл коня Валента! Зачем было бежать, если ты невиновен?
Спорить было бесполезно.
Оба выбились из сил – мало того, что приходилось сражаться с равным по силе и опыту противником, Гарт еще поддерживал скрывающую их магию, а Боевая Волшебница старалась ее снять и как-то привлечь внимание тех, кто сражался за воротами.
Гарт заметил, как покраснело от натуги ее лицо, и она прекратила попытки снять его заклятье, а потом, смертельно побледнев, Боевая Волшебница закрыла глаза, начиная входить в транс. Гарт не дал ей ни малейшего шанса. Увеличив натиск, он не позволил ей обрести силу берсерка и, выбив клинок из ее руки, повалил ее на землю, прижав лезвие меча к ее шее.
- Все, милая, успокойся, - тихо сказал он, глядя в ее полыхающие ненавистью глаза.
Она взяла себя в руки достаточно быстро, даже попыталась воспользоваться ножом, но ведьмак был начеку. Бросив меч, он прижал ее руки у земле и повторил:
- Я не хочу тебя убивать, но если ты еще что-нибудь выкинешь, мне придется.
Он был сильнее, она это понимала. И, переборов унижение, проворчала:
- Отпусти. Я сдаюсь.
Он чуть ослабил хватку, но встать ей не позволил.
- Имя назови, - велел он.
- Герата из Бадара.
- Понял, что не из подворотни, - хмуро кивнул он, - Вот что, Герата. Я не собираюсь трепать языком по всему Среднему Миру, что тебе не удалось меня остановить.
- И чего ты хочешь взамен? – сощурившись, спросила Боевая Волшебница, понимая, к чему он клонит.
- Правду. Кто напал на Таиру?
- Сам знаешь, - буркнула она, пытаясь освободиться.
- Не рыпайся! Отвечай!
- Не могу, понимать должен!
- Я все равно узнаю.
Она неожиданно расслабилась и хмуро ответила:
- Вот и узнавай, но только не от меня. Пусти, я не нападу снова.
- Я еще не все узнал.
- Отвечу, если встанешь с меня. Или вас в Кроне только таким образом информацию добывать учили? – ехидно ответила она.
Гарт разозлился.
И, правда, чего это он? Все равно, никуда не денется.
Вскочив на ноги, он, не спуская с нее глаз, отпихнул ногой ее нож и меч подальше и спросил:
- Будешь говорить?
- Только о том, что не касается нападения на Таиру, - усмехнулась она, вставая.
Да, уж, присутствия духа она потеряла.
- Расскажи мне об одном человеке, которого ты, безусловно, знаешь. Не переживай, никаких особых секретов я тебя раскрывать не попрошу.
- Ну и странный же ты! – удивилась она, - А что, прочитать меня слабо было?
- Без необходимости я Кодекс не нарушаю.
- Чудак, - недоуменно выговорила она, зная, что он действительно ее не читал, даже не пытался.
- Про кого знать хочешь?
- Кару знаешь?
- Кару? Нашу Кару? – уточнила Герата, удивившись.
- Да. Кару, Боевую Волшебницу.
- И чего тебе рассказать? – недоверчиво спросила она.
- Как она выглядит?
- Ну, я давно ее не видала. После Бадара только раз встречались – она тогда на Фраиму работала, знаешь такую?
- Слыхал.
- Это было…. Лет семь прошло. Я тогда только на волю вышла…. Ну, школу закончила. Изменилась она – повзрослела, округлилась….
- Герата, мне знать нужно, как она выглядит?
- Ну, высокая, чуть ниже тебя, волосы темные, цвет – темный орех, глаза каре-зеленые, меняют цвет в зависимости от настроения. Фигура хорошая, все при ней. Что еще сказать? Боевая Волшебница, как все.
- Понятно. Расскажи про нее.
- Что?
- Все, что вспомнишь.
- Ну, не знаю. Я же младше года на два…. Точно, на два. Потому что Тану…. Ладно, по порядку все. Не дружили мы с ней. Пожалуй, она ни с кем не дружила. Разве что с Тану…. Удачливая она. Многие ей даже завидовали – училась так себе, но все экзамены проходила с легкостью. Дралась отменно. Был у нас подонок один, Дляну его звали. Он ее ненавидел, задирал все время. Даже прозвище дал – Сороконожка. Наверное, она убежать от него пыталась, когда он ее…. В общем, это только слухи, но, кажется, он ее изнасиловал. С того дня она усиленно тренироваться начала, оружие изучать. Нам ее даже в пример ставили. Но Дляну ее в покое так и не оставил, пока за нее Тану заступаться не начал. Тану – один из старших, они с Дляну одногодки были. Тану погиб на выпускном экзамене. Слухи ходили, что это Дляну с дружками постарался, но учителя все замяли – в тот год мало выпускников было, всего четверо, а Тану погиб. Потом и Кара ушла. Я ее в Мармингусе видела, она для Фраимы в храм Карама ездила. Мы с ней тогда здорово напились…. Она сказала, что в Сейфуре сначала работала, но там неприятность какая-то вышла, и ее Фраима к себе забрала. Вот, собственно, и все. Где она сейчас – понятия не имею. Слухи ходят разные, но верить не всему можно. Если половина из того, что говорят – правда, я думаю, она плохо кончит…. По всему видно, на зелья да на эликсиры подсела – не может такого быть, чтобы она ими не пользовалась, совершая такие … ммм… подвиги.  А ты почему так ей интересуешься?  - наконец, спросила Боевая Волшебница.
- Так…. Видел ее как-то, только не знал, кто она.
- Что, приглянулась? – подмигнула Герата.
Он хмыкнул и отмахнулся.
- Да брось, скажи…. – протянула она.
- Отстань.
- А ты сам-то где ее видал?
- Герата, ты забыла, что тут вопросы я задаю?
Боевая Волшебница поджала губы.
- Ну, и не говори. Что, я свободна теперь?
Он кивнул.
- Слышь, ведьмак, а, может, выпьем? И еще чего сообразим? – подмигнула она, неожиданно прильнув к нему.
Он покачал головой:
- Не стоит, Герата. Мне пора.
Она обиделась.
Обижать женщину с навыками, полученными в Бадаре, было смертельно опасно….


В домике снова зажегся свет.
Хокк подошел к лавке и сел, вытянув ноги.
- Кончаешься ты, парень, - спокойно сказал он, - подумай о грехах своих и о том, что в твоей жизни хорошего было. Уходить надо раскаявшись, с улыбкой.
Дверь распахнулась, в дом вбежали какие-то люди.
- Кто здесь еще? Знахарь?
- Да, Хокк, - спокойно ответил старик, - не троньте его – помирает. А девочек достаньте из подпола – полуживые от страха.
- Каких девочек???
Агнис почувствовала, как внезапно обмякло тело Иссин, и гнома стала сползать на пол. С трудом удерживая ее, она тихо сказала:
- Помогите, Иссин плохо.
Под лежанку заглянуло незнакомое усатое лицо.
- Вы что там делаете? – удивленно спросил гвардеец.
- Прячемся…. Помогите поднять Иссин, сомлела она.
Гвардеец протянул руки, ухватил гному за шубейку и вытащил наверх. Ноги и руки не слушались, тело подрагивало, но Агнис выбралась из-под лежанки самостоятельно.
Нор хрипел, рот пузырился алой кровью.
В дом зашел еще один гвардеец.
- Один убит, второй связан, третий ушел. Тур за ним полетел, может, догонит. Это еще кто?
- Ранены? – спросил усатый гвардеец, озабоченно рассматривая Иссин, над которой хлопотал сморщенный старик.
- Нет. Это его кровь, - пробормотала Агнис, садясь на лавку.
- Вы как тут оказались? – сурово спросил второй гвардеец.
Иссин зашевелилась и застонала.
- Испугались. Спрятаться хотели, а тут эти пришли, - Агнис кивнула на дверь, стараясь не смотреть в сторону задыхающегося Нора.
- Все в порядке, девочка, - мягко сказал знахарь, помогая гноме сесть, - Вы в безопасности.
Гнома сидела, хлопая белесыми ресницами.
- Кто они, знаете?
- Нет, - ответила Агнис, - Но имена я запомнила. Таги они. Тюи, Арес и Огир. А раненый – Норт. Они Тура убить грозились, и Колта. И Лаид, беженку, живущую у ткача Аргиза. И тебя, Хокк, убить хотели, чтобы ты не проболтался. Кто убежал, не знаете?
Она так боялась, что это Огир или Аргиз -  один знал ее, другой ненавидел Тура.
- Сходи, узнай, кто ушел, - сказал усатый.
Второй гвардеец кивнул и быстро вышел.
Снаружи снова стали слышны глухие удары. Видимо, гвардейцы били арестованного.
- Имя того, кто ушел???
Потом раздался громкие хлопки, шелест огромных крыльев, и Агнис услышала голос Тура:
- Как сквозь землю провалился. Вы что не уходите?
- Там знахарь Хокк и девицы, гнома и эльфийка. Девчонки в подполе от тагов прятались. Слышали многое. Допросить надо, как положено – может, врут все. Слетай за подмогой – молоденькие, но вдруг  бежать вздумают? Не хочется свидетелей терять.
- От вас убежишь, - рассмеялся Тур, - Пойду, посмотрю, может, узнаю кого.
Агнис нервно поправила волосы и только тут увидела засохшие бурые пятна на пальцах. Вспомнив, что, наверное, все лицо испачкано, она принялась судорожно тереть щеки, размазывая еще не застывшую кровь.
Нор задергался на лежанке и затих.
Агнис вскочила, глядя в его окровавленное посиневшее лицо с выпученными глазами.
- Умер, - сказал старик.
Дверь открылась, и в дом вошел Тур.
Агнис опустила голову, боясь поднять глаза.
- Ну, кто тут у нас? – весело спросил Тур, поднимая со стола светильник.
Его рука дрогнула, проливая горячий жир на кафтан.
- Агнис??? – потрясенно прошептал он, быстро поставив светильник на стол и бросаясь к девушке.
- Знаешь ее, да? – оживился усатый гвардеец.
- Ты ранена? Откуда кровь? Что случилось? Ты как здесь?
Обняв ее лицо холодными ладонями, он поднял его, с тревогой рассматривая ее залитый кровью лоб.
- Это не моя кровь, - тихо ответила она, опуская ресницы, - мы в подполе под лежанкой прятались. На нас кровь Нора капала. Он умер.
- Ты как тут оказалась? – он обернулся к гвардейцу и пояснил, - Родственница она моя дальняя, у родителей моих живет.
- Муня к горшечнику отправила, - оправдываясь, быстро заговорила девушка, - А я прогуляться немного хотела, к княжьему дому ходила, а потом Иссин встретила, она про тагов сказала, ну, и побежали мы….
- Понятно.
Он вытер кровь с ее щеки и покачал головой:
- Умыться бы тебе.
- Они тебя убить грозились. И Колта, и Лаид… твою….
Последнее слово далось нелегко, но Агнис должна была увидеть, как он отреагирует.
- Лаид-то что им сделала??? – возмущенно спросил он.
- Она подружка твоя, все знают, - вступила в разговор Иссин.
Тур перевел взгляд на гному, потом снова посмотрел на Агнис.
У эльфийки уже не было сомнений, что Лаид значит для него гораздо больше, чем ей хотелось бы.
В дом ввалился новый гвардеец.
- Чего застрял? За подмогой лететь надо. Холодно становится, да и нашим, может быть, помощь нужна.
- Не надо подмоги, - ответил Тур, - девушек по домам отпустить надо. Гному Хокк проводит, они рядом живут. Не узнали разве? Она дочка Сога. Агнис я сам домой отведу. Колт, садись на грифона, полетай за меня немного. Я к своим схожу, а потом к Дому Старейшин выйду. Арестованного доведете вдвоем, я надеюсь?
Усатый внимательно разглядывал Агнис:
- То-то я думаю, лицо знакомое. Она с тобой на празднике была, да?
Тур кивнул.
Иссин встала, подошла к Агнис и обняла ее:
- Приходи ко мне. Моего отца все знают.
Агнис улыбнулась:
- Если отпустят.
- Ну, тогда я сама к тебе приду.
Тур и Агнис вышли первыми.
Увидев связанного бандита, лежащего на снегу, Агнис тихо спросила:
- Узнали, кто сбежал?
- Да. Огир его зовут. Знаем, найдем, не беспокойся.
Они быстро шли по проходу, Тур не выпускал ее руку из своей. Он потребовал, чтобы она рассказала все, что произошло в этот день. Агнис упустила в своем рассказе только две подробности – что она пыталась найти его, и что Огир видел ее с Туром. Не хотелось, что бы он думал, что она пытается заставить его волноваться о ней. Хватит ему и Лаид.
Зазвучал колокол, объявляя жителям Радожа, что этот тяжелый день, наконец, закончился.
- Поздно уже, твои родители, наверное, сердятся на меня….
- Ничего, я им все объясню. Удивляюсь, как мать решилась отпустить тебя одну – ты же совсем города не знаешь.
- Колт – это тот гвардеец с карими глазами? – спросила она, издалека подбираясь к вопросу, который волновал ее гораздо больше.
- Да.
- А кто такая Лаид? – как можно равнодушнее спросила она.
- Лаид… - повторил Тур и улыбнулся, - Замерзла?
От ласки, прозвучавшей в его голосе, у Агнис подогнулись колени.
Рассердившись на себя, она сухо ответила:
- Нет, но если мы не ускорим шаг, я скоро не смогу ответить на этот вопрос так же.
- Страшно было? – спросил он.
- Да, - рассеяно призналась она, думая о том, что он так и не ответил на ее вопрос.
Спросить бы еще, почему он с Регис расстался…. Нет, язык не поворачивается. Не ее это дело. Кто она – дальняя родственница из глухой деревни. А он…. Она даже мечтать о нем не должна, а, тем более, спрашивать о его отношениях с женщинами.
 - Повезло, что они вас не нашли, - продолжал он.
- Чуть не нашли, - призналась она, - Нор почуял нас, но потом Хокк пришел….
- Почуял? – с улыбкой повторил он, останавливаясь, - По запаху, что ли?
- Кажется, - снова смутившись, ответила она.
- Да, пахнет от тебя…. Не ошибешься…. – тихо сказал он, глядя на Агнис с каким-то странным выражением лица.
Он приблизил лицо к ее волосам и вдохнул.
- Лаванда…. И лимонник….
Это казалось невыносимым – стоять так близко, и не обнять ее, не прикоснуться к ее волосам, не почувствовать вкус этих нежных губ….
Снова взяв ее за руку, он повел ее по улице.
Пока Агнис умывалась и мыла волосы, смывая кровь человека, смертельно раненого Туром, он все объяснил встревоженным родителям и брату.
- Мама, я прошу тебя, не отпускай ее одну. В городе неспокойно, она улиц не знает, мало ли что…. Гулять ей, конечно, нужно…. Вояр, ты что, не можешь сопровождать ее? Все равно бесцельно бродишь по округе. Жалко будет, если пропадет девчонка. И вообще, где это видано, чтобы эльфа одна по городу шлялась? Перед людьми не стыдно?
- Ладно, - хмуро ответил Вояр, - буду ходить за ней, как за сестрами. Доволен?
- Доволен.
- Поздно уже, - сказал Феха и посмотрел на старшего пасынка, - Ты как, останешься?
- Нет, мне на службу. Сами знаете, что в городе творится. Вы… не ругайте ее – перепугалась она очень. И отоспаться завтра дайте. Мама, не пора ли снова нанять Феору? Не служанка вам Агнис, сами знаете. Надо к ней, как к члену семьи относиться. Помогать она все равно будет – не белоручка.
Следующие два дня прошли спокойно. Вняв совету старшего сына, Муня позвала в помощь гному Феору, свою бывшую служанку. У Агнис появилось много свободного времени, которое она с удовольствием проводила в компании очаровательных хозяйских дочек. Вояр несколько раз приглашал ее прогуляться по городу, но девушка каждый раз отказывалась, объясняя это тем, что проводит достаточно времени на свежем воздухе, гуляя с девочками во дворе.
Тур появился лишь на четвертые сутки.
Как всегда, веселый и шумный, он ввалился в дом и с порога объявил, что намерен провести с семьей целых три дня до следующего дежурства.
По этому поводу решили устроить вечером настоящий праздник, даже гостей пригласили. Муня велела Агнис надеть нарядное платье и сама уложила ей волосы.
- Придет ткач Муш с сыном. Присмотрись к парню – неплохой союз может получиться, - сказала она, вдевая в уши девушки большие сережки с самоцветами.
Хайкл ей не понравился. Он был симпатичным и даже милым, но глуп, как пробка. Это все заметили, Агнис видела, как Тур, Муня и Феха недоуменно переглядывались, слушая его реплики за столом. Вояр поначалу пытался спорить с ним, но потом сообразил, что такие разговоры не добавят ему уважения в глазах посмеивающегося брата, и замолчал, хмуро слушая мудрствования сына Муша.
- Ничего, - шепнул Тур, сидевший рядом с Агнис, - Может, это от смущения…. Влюбился и пропал. Бывает….
Смущенным Хайкл не выглядел. Наоборот, он пыжился изо всех сил, пытаясь заводить умные, по его мнению, разговоры о политике, даже пытался оценивать итоги недавней войны между Биггиагом и Анатом. Агнис казалось, что он слово в слово повторяет чьи-то слова, мучительно пытаясь вспомнить все, что заучил. Кичился перед деревенской девчонкой, которой она ему представлялась, своими глубокими познаниями мира, и, ласково похлопывая ее по руке,  снисходительно говорил, обращаясь ко всем присутствующим:
- Зачем я опять сложные вопросы обсуждать начал? Такая красивая девушка должна таять от комплиментов, а я вынуждаю ее  скучать, слушая свои рассуждения.
- С таким же успехом ты мог бы говорить о картине - шедевре, которая по недосмотру или безалаберности хозяина висит в плохо освещенном углу, - наконец, не выдержала она, отдернув руку.
Вояр бессовестно заржал. Хайкл посмотрел на нее так, будто заговорила кукла. Муня и Феха были недовольны. Тур хмыкнул, и тут же перевел разговор на другую, более милую и понятную всем тему, обратив внимание присутствующих на великолепную застежку рубахи Хайкла.
Агнис терпеливо слушала скучнейшие беседы, дожидаясь часа, когда девочек нужно будет укладывать спать. Когда это время, наконец, пришло, она встала и решительно заявила, что просто обязана проследить за малышками.
- Она заботливая очень, и детей любит, - немедленно отреагировала Муня, снова начиная расхваливать Агнис.
Девушка поднялась на второй этаж, где располагались спальни хозяйской семьи и, отпустив уставшую за этот непростой день Феору домой, велела девочкам ложиться. Возвращаться к гостям не хотелось. Она рассказала девочкам короткую сказку о мышиной фее, потом, рассказывая о гостях, неожиданно развеселилась и стала изображать Хайкла, Муша, Вояра и Феху. Младшенькая давно заснула, а Лотт и Ниса, прыская в кулачки, все никак ее не отпускали, умоляя показать кого-нибудь еще.
- Эй, сестренки, так вы до рассвета не уснете! – улыбаясь, сказал Тур, заглядывая в комнату, и с укоризной добавил, - Агнис, им спокойные сказки рассказывать надо, а ты целое представление устроила!
- Агнис, а Тура покажи??? – в предвкушении нового развлечения Лотт даже на постели запрыгала и захлопала в ладоши.
- Тура!!! Тура покажи!!! – подражая сестре, воскликнула Ниса, тоже вскакивая с постели.
От ее возгласа маленькая Ли проснулась и заплакала. Агнис погрозила девочкам пальцем и, подхватив малышку на руки, немного ее покачала. Тур стоял в дверях, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за девушкой, успокаивающей его сестричку. Под его пристальным взглядом Агнис было не по себе, но попросить его выйти она не посмела.
Наконец, Ли засопела, и Агнис осторожно положила ее в кроватку.
- Все, представление окончено, - прошептал Тур, обращаясь к притихшим сестрам, - Спать.
Он задул светильник и вышел. Агнис последовала за ним.
На середине лестницы Тур остановился и повернулся к Агнис:
- Что, не нравится тебе Хайкл, но ты не знаешь, как ему об этом намекнуть?
- А кому же такое понравится?
- Ну, не знаю…. Его отец достаточно богат…. И сам Хайкл, говорят, неплохо своим ремеслом владеет. Он цену себе знает, поэтому и заносчив. Молод еще.
- Ты тоже не стар, но не кричишь на каждом углу, что к тебе прислушиваются даже те, кто старше – тот усатый гвардеец, например.
Тур повернул ее ответ по-своему:
- А с чего это ты нас сравнивать стала?
Агнис занервничала. Он поднялся на ступеньку выше. Она отступила к стене. Тур сделал еще шаг и, уперев руки в стену, запер Агнис, словно в клетке.
Она понимала, что он пьян, она видела его распаленные страстью глаза и судорожно искала ответ на его вопрос, но не находила.
Тур наклонился и, приблизив лицо настолько, что его губы почти касались ее лица, прошептал:
- Ты так хочешь выйти замуж? Ты думаешь, что сможешь найти счастье, если покинешь наш дом?
Она задрожала и, с трудом оторвав взгляд от его губ, отвернулась и пробормотала:
- Я не хочу говорить об этом…. Не сейчас…. Не с тобой….
- Почему же не со мной?
Не целуя, он заскользил губами по ее щеке, лаская ее горячим дыханием и нежными прикосновениями, его руки сомкнулись на ее талии. Рывком прижав ее к себе, он медленно гладил ее спину и ягодицы.
Ее тело реагировало так неожиданно для нее, что она растерялась. На миг прижавшись к нему и позволив делать с ней все, что он хочет, она вдруг отчетливо вспомнила слова тагов о Регис и Лаис, и Вояра, объяснившего местные порядки.
- Почему не со мной? – прошептал он снова и, прикрыв глаза, потянулся к ее губам.
Агнис сильно толкнула его в грудь. Он открыл глаза, затуманенные страстью и вином, и удивленно спросил, все еще не выпуская ее из крепкой клетки своих рук:
- Почему? Разве тебе не нравится?
Агнис разозлилась.
– Я слыхала, как ты с девушками обращаешься, - прошипела она, пытаясь освободиться, – поиграешь и отбрасываешь в сторону. Я не игрушка, понял? Тут нравы свободные, мне рассказали, но я не хочу, чтобы меня зажимали по углам! И рожать до свадьбы от кого попало, я не собираюсь!
Когда до него дошло, что она сказала….
Тур отпустил ее так неожиданно, что она ударилась спиной о стену. Он стоял, глядя на нее со смесью боли и сожаления.
Он понимал, что она, отчасти, права. Он увлекся ею, такой милой и… наивной…. Он зашел слишком далеко.
Повернувшись, он сбежал по лестнице вниз и, подхватив кафтан, выскочил на улицу.
Агнис не знала, что и думать. Она все сказала правильно, но реакция Тура была непонятной. Почему он ничего не сказал? Он считал себя оскорбленным? Почему он не пытался оправдаться? Считал это ниже своего достоинства? Конечно, кто она для него? Бедная родственница, глупая деревенщина, посмевшая отказать ему, княжьему гвардейцу…. Наверное, таких, как она, у него было немало. Отказала она – другая приголубит…. Агнис не хотела быть одной из многих. Но о том, чтобы быть единственной, она не могла даже мечтать.
Постояв немного на лестнице, Агнис успокоилась и спустилась к гостям.
- Тура не видала? – спросил Феха.
Она отрицательно покачала головой.
- Куда запропастился? Тут такой разговор серьезный…. В общем, пока тебя не было, мы сговорились. Ты хорошая хозяйка, милая, приветливая девушка, непритязательная и послушная, к тому же непорочная, как заверил твой отец. Редкое качество в наше время.
Агнис сидела красная, как маков цвет, слушая признания ее достоинств из уст хозяина, да еще и при незнакомых людях. Она еще находилась под впечатлением происшествия на лестнице, поэтому не совсем понимала, к чему он клонит.
- Хайкл при ремесле, зарабатывает прилично, Муш обещает ему дом выделить, вено отцу твоему заплатить. В общем, мы решили, что вы можете составить отличную пару. Завтра я пошлю человека к твоему отцу, на следующей неделе он приедет договариваться о вено. Ну, а свадьбу сыграем, я думаю, вначале весны. Дорогие гости! Я предлагаю поднять за это бокалы!
Кажется, они считали этот вопрос решенным. Хорошо, что не забыли ее в известность поставить. Ангис еще ни разу не перечила взрослым, но сегодня…. Нет, не сегодня, недовольство тем, что никто не интересуется ее мнением, созрело гораздо раньше….
- Очень хорошо, что вы пришли к единому мнению, - тихо сказала она под стук бокалов, - Но меня, кажется, никто не спросил….
Феха, задержав бокал у рта, кажется, ожидая услышать слова благодарности.
- Меня не спросили, - громко повторила она, удивляясь своей смелости, - Я уважаю вас всех. Я ценю достоинства Хайкла и честь, которую он и его отец мне оказали, но я не даю согласия на этот брак. Во всяком случае, сейчас. Я не чувствую себя готовой к семейной жизни. Простите, Муня и Феха, я не хочу быть вам обузой, но вы знаете наши законы. Вы не можете настаивать на браке, пока я сама не приму решения. Простите меня, Хайкл и Муш, если я обижаю вас своими словами, но вам не кажется, что пары часов, проведенных за одним столом недостаточно, чтобы поженились два чистокровных эльфа?
Она обвела взглядом изумленные лица и тихо сказала:
- Поздно уже. Я вас оставлю….
И вышла из комнаты.
Надев шубку, она вышла на улицу, чтобы вдохнуть глоток морозного воздуха и немного охладить пылающие щеки. Сколько на нее свалилось за этот вечер….
Что с ней будет? Как теперь будут вести себя Феха и Муня? Отправят обратно к отцу? Только не это…. Но и замуж выходить…. Не сейчас, не так скоро, и не за первого встречного…. Неужели в Радоже нет достойных парней? Да быть того не может! Нужно почаще бывать в городе. К Иссин сходить…. Но как они могли? Она же эльфийка, а не корова чистопородная. Она познакомится с кем-нибудь. Она найдет, того, кто ей нужен. Ей же всего восемнадцать! Неужели они так тяготятся ее присутствием в своем доме?
Она обидела Тура. Ничего, так ему и надо. Может, отстанет и не будет больше смотреть так, что у нее сердце заходится. И целовать не будет… и обнимать….
Больно, как больно…. Нельзя любить его, не  для нее он. Может, вернуться в деревню? К отцу??? К побоям и его вечно пьяным друзьям, бесстыдно тянущим к ней свои потные руки? Что делать? Как жить дальше? Кроме домашних дел, она не владеет никаким ремеслом, даже шьет плохо. В прислуги идти? Да кто же женится на эльфийке, согласной работать по найму? Надо посоветоваться с Иссин. Она молоденькая, но, кажется, неглупая, к тому же, знает местные порядки. Да и не с кем больше советоваться.
Решив, что утром обязательно навестит гному, Агнис открыла дверь, вошла в темные сени и тут же угодила в жесткие объятья Вояра.
- Умница моя, - хрипло бормотал он, покрывая мокрыми поцелуями ее лицо, - как рассудила – они до сих пор опомниться не могут.
Агнис отталкивала от себя его лицо и руки, но он не обращал внимания на ее недовольство, сжимая так, что у нее кости хрустели.
- Пойдем к тебе…. Нет, лучше в баню, а то застукают. Какая ты сладкая, горячая….
Он впился жадными губами в ее губы, больно тиская ее грудь и бедра. Агнис никак не могла вырваться, пока, наконец, не догадалась укусить его за губу.
Вояр вскрикнул и, отпрянув, наотмашь ударил ее по щеке.
- Дрянь! Ты мне губу прокусила! С братом ты себя так не вела, я видел!
- Не приставай ко мне больше! Я не хочу!
- Ах, так? Брату не отказала, а мне, значит, отказываешь? Разве я хуже его? Чем я хуже?
- Вояр, не приближайся ко мне! Я не хочу с тобой ссориться, но то, чего ты задумал, не случится, понял?
Воспользовавшись его замешательством, она вбежала в дом. Щека горела, было больно и обидно. Закрывшись в комнате, она придвинула к двери сундук. Не хватало еще, что бы оскорбленный Вояр предпринял новую попытку….
Он видел, как Тур целовал ее? Когда? Тем утром, или сегодня? Да какая разница…. Он всегда завидовал брату, это было очевидно. Ужасно, что она попала в такую ситуацию…. Все плохо. Все.


Гарт вернулся в Панг. А куда же еще? Он объездил окрестности Таиры, у всех, кого встречал, спрашивая о девочке лет десяти, светловолосой, с большими серыми глазами, но никто не мог сказать ничего определенного. Ей нужна была помощь, он очень за нее беспокоился, но, когда он думал о Вильвере и Адомире, запястье, меченое Черным Солнцем, зудело до боли. Это значило, что они в беде. Он не мог оставить их без своей поддержки, хоть и собственных проблем было много – работы не было давно, деньги заканчивались, сапоги и плащ износились….
Над домом Адомира трепетали на ветру траурные флаги.
Почерневший от горя Вильвер сообщил, что бывшего короля Анната отравили за день до возвращения Вильвера из Термигора.  Никто не знал, откуда взялась та бутылка вина….
- А как девушка твоя? – зачем-то спросил Гарт, заранее зная ответ.
- Ее не было в Янкере. Там сейчас мой брат хозяйничает. Встреча была… не слишком дружественной. Едва он явился, она ушла, не взяв с собой ничего. Пешком ушла…. Куда – никто не знает…. И Гладий куда-то запропастился.
- Ясно. Как из Анната выбрался?
- Лесом….
Больше Гарт об этом не спрашивал. И так все понятно было.
- Лошадей привел?
- Да. Только кому они теперь нужны? – рассеяно спросил Вильвер.
- Продай. Деньги нам понадобятся. На рассвете поедем к аннатской границе. Подождешь меня на приграничной территории, а я в Янкер сгоняю. Найду я твою Аниру, не иголка.
Зачем он это обещал? Цинну-то не нашел….
Но поддержать друга, не находившему себе места от отчаянья, дать ему надежду, он был обязан.
В Янкер Гарт не поехал. Объехав окрестные села, он убедился, что искать Аниру нужно в лесах возле Восточной Топи, там, где скрывались все, у кого были проблемы с законом. Определить местонахождение лагеря лесных братьев труда не составило, сложнее было пробраться туда, оставшись целым и невредимым – лесные братья были неплохо организованы и охраняли подступы к своим жилищам не хуже гвардии, стоявшей на страже у королевского дворца.
Чтобы определить место, где есть живые люди, пришлось выпить зелье.
Выехав к первому посту, охраняемому пятью или шестью лесными братьями, точнее он определить не мог, Меченый спешился и, положив на снег оружие, развел руками, показывая, что они свободны.
- Ну, выходите! – крикнул он, - Я безоружен.
Он предполагал, что в этот момент на него нацелены как минимум четыре стрелы.
Молчание затягивалось. Лесные братья не подавали признаков жизни.
- Ну, да, я ведьмак, - он решил внести некоторую ясность, - Гарт из Ассама. Прозвище – Меченый. Я не связан с нынешними властями. Я ищу женщину по имени Анира. Клянусь Зоргом, что не причиню вам зла. Выходите, что ли….
- Отойди от оружия! – крикнул кто-то.
Другой голос поддакнул:
- И плащ сними – вдруг у тебя еще что-то припрятано.
Гарт не возражал.
- Только побыстрее решайте, как со мной поступить, - крикнул он, - холодно.
Слева от него зашевелились припорошенные снегом ветки. Он не обнаружил этого укрытия - какие молодцы….
Куст упал, приподнялась крышка, и наверх выбрался здоровенный парень, вооруженный коротким мечом.
- Я сразу понял, что ты за птица, - сказал он, подходя к Гарту, - Была тут одна ведьмачка…. Аниру, говоришь, ищешь? Ну, что ж, идем.
- Блор! Глаза ему завяжи! – крикнул мальчишеский голос откуда-то сверху.
Ведьмак поднял голову и увидел вихрастую головенку, высунувшуюся из дупла. Мальчишка целился в незнакомца из лука и настроен был весьма решительно. Гарт подмигнул ему и сказал:
- Лишнее – я дорогу в ваш лагерь все равно нашел бы. Хотелось по-хорошему пройти, без членовредительства….
- Ну, так идем, - повторил Блор, который все понял без ненужных объяснений.
Пока шли, Гарт спросил:
- Про какую ведьмачку ты говорил?
- Приходила в лагерь, откуда-то всех знала, такие подробности…. Она управляющего Янкером сюда приводила, но мы не знали его тогда. Зачем-то на Топь ходили. Потом они долго отлеживались – наверное, обряд опасный был. Ты у Аниры лучше расспроси – они с ней долго общались, у лорда Вильвера Берриха вместе жили.
Ведьмак удивленно поднял бровь, сообразив, что Блор говорил о Каре.
Анира была здесь, это радовало.
Объяснив предводителю лесных братьев причину своего появления, ведьмак вышел за Блором на улицу, где его ждали двое – хмурый парень лет двадцати пяти и худенькая девушка, очень миленькая, но немного нервная.
- Я Анира, - сказала она, нервничая, - зачем ты искал меня?
Она была симпатичной, но, на взгляд Гарта, та, которую Беррих потерял из-за поворота времени, была гораздо привлекательней и больше подходила Вильверу.
Гарт ответил прямо:
- Я друг Вильвера. Он приезжал за тобой в Янкер, но тебя там уже не было. Знаешь ведь, у него проблемы с новыми властями, поэтому он был вынужден уехать, и прислал меня за тобой. Если твои намерения в отношении него не переменились, я буду рад проводить тебя через границу. Он ждет нас в Панге.
Пока он говорил, она все время посматривала на стоящего рядом мужчину.
- А как ты докажешь, что действительно послан лором Беррихом? – хмуро спросил мужчина.
Гарт развел руками.
- Да никак. Меня хорошо знал Гладий, его управляющий, но в Янкере его нет.
- Не проблема, – проворчал мужчина, - Тут он. С тех пор, как в Янкере появился новый владелец.
- Да, порядки тут изменились, - подтвердил Гарт.
Мужчина протянул ему руку:
- Тильм, брат Аниры. Кличут Малышом.
Гарт пожал ему руку и посмотрел на Аниру:
- Ты не сказала, согласна ли ехать со мной.
- Конечно, согласна, - улыбнулась она, - Как он там?
- Ничего…. Правда, теперь у него ничего нет – ни денег, ни власти, ни его саттархов. Тебя это смущает?
- Нисколько, - ответила она, - у меня тоже ничего нет….
- Анира! Ты с ума сошла! – перебил Тильм, - Боги были злы в тот день, когда позволили тебе узнать этого лорда. Зачем тебе уходить?
- Глупости. Здесь у меня прошлое, а там – будущее….
Из дома вышел Мерин.
- Анира, сходи-ка к доче моей – опять припадок начинается.
- Тильм, проводи гостя в мою землянку и накорми. Я помогу девчонке и приду….
Тильму не нравилось присутствие Гарта и цель его приезда. Разговаривал он резко, задирая ведьмака по любой причине. Понятное дело – не хотел терять сестру. Мало того, что ее угораздило влюбиться в представителя другого сословия, так еще и опального теперь.
- И на что он там жить собирается?  - хмуро спросил он, ставя перед Гартом плошку с остывшей похлебкой, - Как я понимаю, гол теперь, как сокол, ремесла не знает. Разве что военное. Ну, наймется к королю Панга, Сражаться будет и все такое, а Анира как же? Будет вечно сидеть дома, дожидаясь муженька? Если еще женится…. Лучше пусть леди какую-нибудь ищет, с состоянием. Не пара они с Анирой друг другу. Знаю я таких, как он – потешится и бросит. Ну, скажи, на кой ляд она ему сдалась? Не молоденькая же. Что за любовь такая?
- Сам же говоришь – любовь, - ответил Гарт.
- Да что ты знаешь о любви? – скривился Тильм, - Вижу, ты – перекати-поле. Ни дома, ни семьи. А рассуждаешь….
Гарт возражать не стал. Тильм был прав. Но Вильвер с Анирой были другого мнения. И не настолько молоды были оба, что не понимали, какая пропасть лежит между ними, и как будет трудно.
Снаружи раздались быстрые шаги, и в землянку влетела Анира:
- Ведьмак! Она тебя зовет!
- Кто? – вскочил он, пригибаясь, чтобы не стукнуться головой о низкое перекрытие.
- Дочка Меринова. Медиум она. За женщину какую-то к тебе обращается. Быстрее! Девочка слабенькая, плохо ей от таких контактов.
- Пришел? Давно жду! – злым взрослым голосом заговорила девочка, едва он вошел, - Еле нашла тебя, дорогой. Помнишь, должок за тобой?
- Кто ты? – быстро спросил он, взяв безразличную ко всему девочку-медиума за руки, чтобы немного поддержать ее силы.
- Боевая Волшебница, которую ты оскорбил. Помнишь такую?
Ничего себе! Кара!
Оправдываться не имело смысла.
- Что ты хочешь? – спокойно спросил он.
- Смерти твоей, дорогой.
- Где ты?
- В Таире, разумеется. С той, кого ты ищешь, - злорадно рассмеялась она.
- Ты сдала ее властям? – заволновавшись, спросил ведьмак.
- Нет, милый. Тебя жду. Вот разберемся с тобой, а там…. Торопись, ведьмак. И береги себя - ты мне живой нужен. Я хочу вырвать твое сердце!
Контакт прервался. Девочка сникла, заваливаясь набок. Гарт уложил ее в постель и повернулся к Анире:
- Спешить надо. Одному человеку угрожает опасность. Я должен быть в Таире.
- Хорошо, - пробормотала Анира, - А кто это с тобой разговаривал?
- Кара.
- Кара? - удивленно переспросила Анира, - Но за что она так тебя ненавидит?
- Наши дела….
- Гарт, я могу ошибаться, но это не ее голос, хоть и искажение могло быть….
- Она, больше некому. Собирайся, едем немедленно.
Девочка вдруг выгнулась на постели в припадке падучей. Гарт и Анира кинулись к ней, пытаясь помочь, но она неожиданно успокоилась и, сев на постели, сказала безжизненным голосом:
- Ратники. Много. Ведет лорд Беррих. Они уже на развилке. И у озера. Мы окружены.
- Деточка, ты уверена? – выкрикнула Анира, схватив ее за плечи.
- Да.
- Вильвер…. – начала Анира, но Гарт ее остановил движением руки.
- У него брат есть, забыла? Новый владелец Янкера, – выкрикнула девочка.
- Гарт, скажи всем, чтобы в схроны детей прятали, а мужчины пусть к Топи идут! Заманим…. Иди, я ей помогу!
Он кивнул, выбегая на улицу.
Лесные люди, услышав рог, трубивший тревогу, собрались быстро. Мерин коротко отдавал приказания:
- Блор, Микша, Тильм, Сыпь, ведите своих людей навстречу ратникам. Заманивайте к топи. Пройдоха, Нос, прячьте детей и женщин, и сразу к Топи, в схроны,  окружим их….
- Не выйдет, - подбежав к нему, крикнула девочка-медиум, - Много их, всем прятаться надо.
Мерин посмотрел на Аниру:
- Как думаешь?
- Сам решай. Их больше двух сотен.
- А нас – около семидесяти. Немало, если с умом, - принял решение Мерин.
- Анира, сможешь заморочить их, к топи выманить?
- Попробую. Но с ними два ведьмака, - она посмотрела на Гарта.
Несколько мужчин выхватили мечи, ожидая ответа Меченого.
Мерин посмотрел в глаза ведьмака:
- Ты с нами или как?
- Я возьму их на себя.
- Там могут быть твои друзья.
- Мои друзья не служат Амирану, - хмуро ответил ведьмак.
- Эх, придется верить на слово, хоть и странно – как только ты появился, у нас сразу такие проблемы. Все по местам!!!
- Анира, веди к схронам, где детей прятать собираетесь, - сказал ведьмак.
Она кивнула и побежала вперед.
Очертив зачарованным кругом подземный схрон после того, как там закрылись женщины и дети, Гарт прочел защитное заклятье, велел Анире бежать к Топи, чтобы она попробовала прикрыть ее от взглядов людей, не чувствующих магию. Сам помчался туда, где уже слышались яростные звуки битвы.
Лесным братьям туго приходилось, хоть они и были опытными бойцами – ратников было намного больше. Сражаясь, люди Малыша, Блора, Сыпи и Микши отступали, стараясь вести ратников к Топи.
Гарт вступил в схватку, высмотрев двух ведьмаков, сражающихся чуть поодаль. Это были Манг и Пеним. Судьба упорно сводила Гарта с ними. Правда, на этот раз исход мог быть иным.
Его тоже узнали.
- Гарт? С этим сбродом? – крикнул Пеним, - Кодекс забыл?
- Я людей защищаю, как клялся, – откликнулся Меченый, - А вы?
- Так и мы защищаем! – весело выкрикнул Манг, отрубая голову одному из лесных разбойников, - Сюда иди, предатель! Я с тобой по-свойски….
Гарт, расчищая себе дорогу мечом, двинулся, было к нему, но Тильм, хлопнув его по плечу, крикнул:
- Не время отношения выяснять!
Ведьмак кивнул и они, встав спина к спине, завертели мечами, отбиваясь от нападавших.
- Уводи людей, - сказал ведьмак, - Я тут немного подержу их.
- Не справишься один!
- Я тебе что сказал??? Если что, Анире передай, что Вильвер ее в Мокрой Лощине  ждет.
Малыш кивнул и заорал:
- Уходим!
Гарт отступал последним. Его настиг Пеним. Меченому пришлось использовать все боевые и магические возможности, которыми он обладал. Манг торопился на помощь Пениму, но его сдерживали Блор и Микша, умудрившиеся нанести ведьмаку несколько ранений.
Блор упал первым. Микша заревел, как раненый медведь, кинулся на Манга, пытаясь достать его мечом, но стрела одного из ратников, взобравшегося на дерево, пробила его правое плечо, и Манг, немедленно воспользовавшись его замешательством, перерубил его ноги.
Место павших братьев немедленно занял Малыш, не внявший совету ведьмака. Ратники последовали за убегающими лесными братьями. На поляне, где происходило сражение, остались только четверо – Гарт, Пеним, Манг и Тильм.
Гарт и Пеним отлично знали возможности друг друга. Они дрались с закрытыми глазами, прекрасно чувствуя противника. Понимая, что закончить с Пангом нужно как можно быстрее, чтобы помочь Малышу и остальным, Гарт вошел в транс, отключив сознание. Теперь он бился исключительно на выработанных рефлексах, получив большое преимущество перед соперником, замешкавшимся поступить так же. Гарт не давал ему возможности сосредоточиться, чтобы тоже войти в транс. Панг был очень опасным противником, но шанса у него не было. Панг рухнул, все еще пытаясь бросать заклятья, Меченый с быстротой молнии бросился на него, отсек ему голову и тут же, не задерживаясь, рванулся к Мангу.
Манг отразил удар Гарта, заорав:
- Ты ответишь за Панга!
И тут же упал на колено, получив удар в спину.
Малыш добил его сам, полоснув мечом по шее.
Не выходя из транса, Гарт, набирая огромную скорость, помчался по лесу вслед за ратниками. Малыш замешкался, осматривая поляну в поисках раненых друзей, и скоро потерял ведьмака из виду.
Меченый врезался в толпу ратников и, пробивая себе дорогу мечом, довольно скоро опередил их и помчался к Топи, где его поджидала Анира.
Разглядев лицо ведьмака, она, трясясь от страха, стала отступать назад, рискуя переступить черту, за которой ждали твари из Топи.
Рванувшись, ведьмак успел ухватить ее за руку и выдернуть на безопасное расстояние.
- Не бойся, я еще с вами, - свистящим шепотом сказал он, поднимая с земли длинную палку, стремительно оборачиваясь на звук летящих в них стрел и раскручивая мельницу.
- На землю! – крикнул он и, убедившись, что перепуганная женщина немедленно исполнила его приказ, двинулся в сторону приближающихся ратников, - Не снимай морок!
Ратники не видели чудовищ, скопившихся за чертой. Их целью было убить одного-единственного человека, который, как им казалось, стоял  между ними и небольшой группой лесных братьев, которых они хотели уничтожить.
- Он ведьмак, но он смертный! – заорал лорд Номий Беррих, - Вперед! Нас много, а он – один!
Ратники кинулись на Гарта, отбросившего палку и выхватившего сразу два меча. Обступив его со всех сторон, ратники напарывались на мечи друг друга, но достать ведьмака, вертящегося на месте, как волчок, они не могли. Его мечи жалили и убивали, казалось, он не чувствовал усталости, казалось, он не был человеком. Возможно, в этот момент так и было.
Из лесу раздался клич Мерина, поднявший лесных братьев из укрытий. Сбегая с горы, они сходу врезались в толпу ратников, обступивших Гарта, вынуждая их отступать к Топи.
Ведьмак знал, что чудовищ не видит никто, кроме него и Аниры, и всерьез опасался, что в пылу схватки лесные люди зайдут за зачарованную черту, но открыто предупредить об опасности не мог. Аниру он не видел, но чары она поддерживала, значит, была жива.
Заметив Гладия, дравшегося с Номием, он закричал:
- Не увлекайся, Гладий! Помни о тварях! Мерин! Выстрой людей!
Он видел, как чудовища набросились на первых, заступивших за черту, терзая их тела.
Мерин заорал, приказав своим людям идти ровной линией - удивительно, но разбойники услышали его и выполнили приказ. Для бродяг, воров и убийц они были отлично вымуштрованы и слушались приказов беспрекословно, стараясь пробиться к месту, где должна была быть Анира.
 Она была ранена очень серьезно – стрела пробила легкое. Харкая кровью, женщина из последних сил поддерживала морок.
- Снимай заклятье! – крикнул Гарт, ударив мечом одного из противников.
Раненый ратник упал и дико заорал, почувствовав, как в его ногу вцепились клыки чудовища, некогда бывшего человеком.
Защищая Аниру, лежавшую у самой черты, ведьмак увидел, как из Топи поднялась огромная голова Трока. Чудовище, привлеченное запахом живых, медленно приближалось. Трок редко покидал свое болото, но он был очень голоден, а в таком состоянии он мог натворить много бед, и зачарованная черта была ему нипочем.
- Трок проснулся! – заорал Меченый, хватая Аниру за руку.
- Меня… не тронет…. – выдавила она, захлебываясь кровью, - слово… знаю….
Один из нападавших успел-таки воспользоваться замешательством ведьмака и плашмя ударил его по голове мечом.
Потеряв равновесие, Гарт упал, и тут же в его левую руку впились зубы и когти мертвяка. Перерубив чудовище пополам, он вскочил, но был сбит с ног ударом щупальца Трока. Шипы проткнули кожу, обожгли жуткой болью, но ведьмак сдаваться не собирался. Утирая кровь, заливавшую глаза, рукой, на которой все еще висела голова мертвяка, намертво вцепившегося зубами, он отрубил щупальце, несшееся на него, чтобы нанести еще один удар.
Рубанув по голове мертвяка, он сбросил ее на землю и бросился на ратников, пытавшихся прорваться сквозь поредевший строй лесных братьев….
Когда бой закончился, Гарт, шатаясь, подошел к Анире, над которой рыдал Малыш.
- Успокой его…. – захлебываясь кровью, выговорила она, - Все проходит…. Прими … зелье… от шипов…. Спеши…. Скажи Вильверу… любила….
Гарт упал рядом, не в силах помочь ни ей, ни себе.
Анира слабо улыбнулась, сжав его ладонь в своей:
- Я… помогу… портал….
Свет померк в глазах ведьмака….


Проснулась Агнис, как всегда, рано. Муня сердито гремела на кухне чугунками, делая вид, что Агнис не существует. Это было лучше, чем если бы она ругалась и выговаривала девушке за вчерашнее.
Агнис сходила на скотный двор, выполнила все, что от нее требовалось, и вернулась в кухню, где хозяйка и Феора готовили завтрак.
- Можно я схожу в город? – осторожно спросила Агнис.
- Да иди, куда хочешь! – выплеснула, наконец, возмущение Муня, - Самостоятельная девица, законы знаешь, зачем спрашиваешь? Разве тебя интересует мнение старших? Да откуда тебе знать о приличиях? Дурочка деревенская! Возомнила, что принцесса, чистокровностью своей кичишься! А воспитания никакого!
- Прости меня, Муня, - оправдываясь, тихо сказала Агнис, - Я понимаю, что обидела вас, ведь вы добра мне хотели. Но я же постаралась вежливо…. Я понимаю, мешаю я вам, но умоляю – потерпите немного, не отправляйте меня к отцу….
- Да не мешаешь ты! – в сердцах выкрикнула Муня, бросив на стол  грязный черпак, - Живи, сколько хочешь! Мы хотели помочь!
Сообразив, что хозяйка кричит только для проформы, Агнис постаралась подлизаться:
- Муня, я так полюбила вашу семью, дочки у вас такие хорошенькие, ласковые, сыновья умные, достойные, ты и Феха – такие добрые, справедливые! Вы так дружно живете, так славно у вас – я никогда таких семей не видела. Я же никогда слова против не сказала, всегда угодить пыталась…. Ну, пойми, не нравится он мне совсем! Ты же сама видела – глупый он и заносчивый!
- Смотри, какая разборчивая, - проворчала хозяйка, едва сдерживая довольную улыбку.
Видимо, слова Агнис подействовали, как бальзам.
- Я не разборчивая, правда, но просто Хайкл… ну, не пара мы, ты же сама это поняла.
Муня снова принялась за стряпню. Молчала она долго. Агнис не смела снова подать голос. Да и что говорить? Все сказала, вроде бы. Еще польстить? Не переборщить бы….
- Ну, то, что не пара вы, я только сейчас поняла, - неожиданно сказала Муня, кромсая большим ножом капусту, - Ты же все больше отмалчивалась, смотрела диким зверьком, как же мне догадаться было, что ты вовсе не так глупа? Не спорила, не жаловалась, все молчком делала, слова от тебя не слышали, только «спасибо», да «пожалуйста». Ладно, замолвлю за тебя словечко Фехе – он злой с утра, грозился к отцу тебя отправить. Ты бы нашла способ умаслить его…. Но не сейчас. Иди в город, раз надо. Так для всех лучше будет. Феора, Вояра позови.
Молчаливая гнома, чуть прихрамывая, вышла за дверь.
- Проголодалась? – спросила Муня.
- Да, - призналась Агнис, радуясь, что все так хорошо получилось, и добавила еще одну, совсем маленькую капельку лести, - Я стеснялась поговорить с тобой. Очень хотелось, но ты строгая такая….
- Да ты не обращай внимания на строгость – напускное это, - добродушно ответила Муня, - Семейство большое, парни взрослые, хозяйство, опять же…. Никак без строгости…. Если поговорить захочешь – не стесняйся. Честно говоря, мне тоже одиноко бывает – Феха в погребах своих целыми днями пропадает, сыновья выросли, так и норовят из дома упорхнуть, дочки малы еще, а Феора…. Прислуга она, нельзя ее близко подпускать, и так ленива до крайности. 
 В кухню вошел заспанный Вояр.
- Чего подняли ни свет, ни заря? – сердито спросил он.
- Агнис прогуляться хочет. Не следует девке одной по городу шастать. Проводи ее, что ли.
- Вот еще. У меня дел по горло. Я вчера Квору помочь обещал. Так что до вчера не ждите. А ты, Агнис, если надумаешь в город пойти, заранее предупреждай. Ну, дня за два. Я не откажу, но у меня тоже, знаешь ли, дела бывают.
Агнис опустила голову, боясь, что ее не отпустят.
- А куда сходить хотела-то? – спросила Муня.
- Помнишь, когда нападение тагов было, я с гномой одной познакомилась? Иссин ее зовут, дочка оружейника Сога она.
- Сога? Это который мечи отличные делает? – обратившись к Феоре, уточнила Муня.
Феора молча кивнула.
- Знаю, знаю. И девчонку его видала. Одевайся, Феора. Пойдешь в лавку к башмачнику Нису, наверное, готов уже мой заказ. Если нет – поторопи, сапожки у девчонок поизносились совсем. Проводишь Агнис, там рядом. На рынок зайди, мука кончается. Можешь на пару часиков к сестрице своей зайти, а потом Агнис домой приведешь. Запомнила все?
- Не дура, - сухо ответила Феора, вытирая руки о фартук….
Иссин страшно обрадовалась Агнис, даже целоваться бросилась.
- А меня отец до сих пор из дому не выпускает, - пожаловалась она, скукотища…. Пошли, я тебе дом покажу и оружейную мастерскую, и к дядьке заскочим, там столько красивых вещиц! Может, присмотришь чего.
- Денег нет, - развела руками Агнис, -  Мне поговорить с тобой надо, чтобы не слышал никто. Тайны хранить умеешь?
У девчонки загорелись глаза.
Агнис училась управлять людьми, и ей это, кажется, удавалось.
Рассказав подружке о том, что ее чуть не сговорили, она спросила:
- Может, подскажешь, с кем из эльфов познакомиться можно? Понимаешь, я боюсь, что мне снова придется отказать Фехе и Муне - рассердятся и домой отправят. И еще я бы хотела работу какую-нибудь подыскать, чтобы самой на хлеб зарабатывать. Пойми – эльфийка я, мне в служанки нельзя. Может, к белошвейке какой ученицей пристроиться? Я не хочу, чтобы Муня знала, а спросить больше некого.
Гнома заважничала.
- Хорошо, я подумаю. Знаю я несколько белошвеек-эльфиек. И парней ваших многих знаю. С отцом поговорю и дядькой. Не бойся, не выдам, - заметив тень, пробежавшую по лицу Агнис, добавила она.
- Жаль, что Тур твой родственник, - неожиданно сказала Иссин, с любопытством поглядывая на подругу, - Такой парень….
- А мне не жаль, - резко ответила эльфийка, - Разве не слышала, как он с девицами обращается? Не уважаю я таких, потому что они нас не уважают.
- Ничего себе «не уважают». Да у него лицо на пол упало, когда он узнал тебя в домике деда моего, да еще подумал, что ты ранена. Что-то мне подсказывает, он к тебе совсем не братские чувства испытывает….
- Мала ты еще на такие темы рассуждать, - сердито начала Агнис, но, заметив, что гнома обиженно поджала губки, добавила, - Вообще-то, ты правильно сказала, не братские…. Я для него – очередная девица, с которой можно развлечься. Обидно. Но я положение уже исправила. Вчера.
- Что, поругались? – заинтересовалась девочка.
- Не совсем, - невольно вспоминая его губы и руки, ласкавшие ее тело, ответила Агнис, - Я ему сказала все, что о нем думаю.
- Ну и молодец! – похвалила гнома, - Так им и надо, заносчивым и самоуверенным! Пусть знают, что у нас тоже гордость имеется.
Рассуждала она, как взрослая. Агнис смотрела на нее с легким удивлением, понимая, что недооценивает маленькую подружку.
Иссин показала Агнис свое жилище. Дом был большой, но неухоженный. Матери у Иссин, как и у Агнис, не было, за домом следила старая тетка и несколько нерасторопных служанок из гномов и беженок. Чем они занимались целыми днями, если полы были не скоблены, кухня завалена черными от копоти чугунками, а от скотного двора несло так, хоть нос зажимай?
Надолго задержались в комнате Иссин, рассматривая многочисленные украшения, которыми одаривал ее дядька. Многие из них не годились для девочки ее лет – слишком ценными и великолепными были эти вещицы. Они, скорее, подошли бы королеве, чем низкорослой кругленькой гноме, живущей в доме, напоминающим сарай, набитый разным барахлом.
- Многие из них залежались в лавке, и дядька их мне отдал. Говорит, на приданое. Носить не разрешают – дорогущие. Я дома иногда наряжаюсь. Обидно, что не видит никто, - пожаловалась Иссин.
- Ничего, вырастешь, замуж за богатого и знатного выйдешь, и сможешь красоваться в них, сколько душе угодно, - успокоила Агнис.
 В лавке и мастерских дядьки Иссин задержались еще дольше – столько тут всего было! Агнис не питала страсти к безделушкам и украшениям, но от некоторых из них просто глаз нельзя было оторвать. Добродушно посмеиваясь, Йон доставал из коробочек и ящичков всё новые очаровательные вещицы, наслаждаясь искренним восхищением в девичьих глазах. Напоследок даже подарил Агнис плоское золотое колечко, украшенное гравировками, изображающими единорогов. Девушка принимать такой дорогой подарок не хотела, но он, посмеиваясь в бороду, ответил:
- Подмастерье пережег золото, на прилавок выкладывать стыдно. Гравировочки хорошие получились, выбрасывать жаль, но особой цены колечко не имеет, знающие люди поймут.
Агнис радовалась подарку, как ребенок, пока за ней не пришла злая кикимора Феора.
- Я тебя полдня ищу! – набросилась она на девушку, - Муня с меня три шкуры сдерет! Давно дома быть пора!
Всю дорогу до дома Агнис любовалась своим колечком, не замечая ничего вокруг. Какой день был хороший! И с Муней общий язык нашла, и с Иссин замечательно время провела, да еще это колечко!
Дома ждал скандал.
Едва они с Феорой вошли, на Агнис прямо-таки набросился разъяренный Феха. Он припомнил ей и вчерашнюю несговорчивость, и все спрашивал про какие-то деньги. Муня молча стояла за его спиной и смотрела на Агнис так, будто девушка совершила какое-то страшное преступление, убила кого-то, например. Слушая бессвязные выкрики Фехи, нервничавшего так, что у него тряслись руки и лицо, Агнис не сразу разобралась, что к чему.
Оказалось, что в доме пропали деньги. На эту сумму вполне можно было купить корову и пару овец. Такого в доме Фехи отродясь не бывало. На вчерашних гостей он подумать не мог – не поднимались они на второй этаж, где у Фехи было тайное место. О сыновьях он тоже никогда плохого слова сказать не мог – бывали, конечно, у старшего залеты, но, если ему помощь была нужна, он всегда честно обо всем рассказывал. На Феору тоже не думали – она работала в доме уже десять лет, знала все уголки и о тайном месте, конечно, знала, но что бы взять чужое…. Да она нитки никогда из дома без спросу не вынесла!
Когда Феора указала на колечко, сияющее на пальчике Агнис, Феха охнул и схватился за сердце, а Муня… заплакала и ушла в кухню.
Агнис понимала, что влипла. Доказать свою невиновность она не могла, ведь она действительно поднималась наверх и потом надолго отлучалась. А тут еще колечко! Выходило, что деньги взяла она, и по глупости сразу потратила на дорогую обновку. Никакие оправдания не помогали. Феха, проклиная ее на чем свет стоит, отнял колечко и приказал сидеть в своей комнате, пока они с Муней придумают, как поступить с подлой воровкой.
Сердито громыхая ключами, Феора отвела несчастную девушку в ее комнату и заперла дверь. Зачем? Неужели они думали, что она убежать вздумает? Куда? К отцу?
Глотая горькие слезы обиды, Агнис до самого вечера пролежала, уткнувшись лицом в подушку.
Она не брала этих денег! Она про тайное место даже не знала, а если бы и знала, разве бы она взяла?
Тогда кто? Да не на кого думать! Ни Вояр, ни Тур не могли…. Тур поднимался наверх, но разве он стал бы…. Феора? Агнис не смеет думать о ней плохо, тем более, что Феха и Муня были в гноме уверены, как в себе.
Кто???
Может, Феха, обозленный на нее за вчерашнее, придумал жестокую уловку, чтобы прогнать ее из дома? Но почему тогда он сразу не прогнал ее, а запер?
От мыслей болела голова, от слез распухло лицо.
Вечером к ней зашла Муня. Поставив на сундук плошку с похлебкой, она зло сказала:
- Какая же ты мразь! А я поверила тебе…. Ты на что рассчитывала? На кого вину свалить хотела?
- Да ты что, Муня??? Как ты можешь??? К Йону сходите, он подтвердит, что подарил мне колечко!
- Думаешь, не посылали? Я не верила, что ты воровка, пока Вояр не вернулся! Не дарил тебе Йон ничего! Да и что за нелепое вранье? Чтобы гном просто так, ни за что, подарил ценную вещь? Кстати, продешевила ты, девка. Феха рассмотрел колечко, говорит, золото порченное. Не стоит оно таких денег! Йон ни за что не признается, что он такое барахло своими золотыми руками сделал.
- Да не он, а подмастерье его…. – простонала Агнис, не понимая, почему Йон обманул Вояра, - А Тура спрашивали? Может, он видел чего? Может, приходил кто, чужой?
- Не уймешься никак? На своем стоишь? Какая же ты тварь! Лучше бы в ноги пала, да о прощении молила! Еле уговорила Феху не отдавать тебя стражникам! Он сам не свой – ему марь для виноградников пора покупать, а ты…. Тура не нашли – опять по девкам шастает. Посидишь в комнате, пока он не объявится, а потом к папаше твоему тебя отправим, дрянь неблагодарная! Я же к тебе, как к дочери….
Муня махнула рукой и, в сердцах хлопнув дверью, закрыла Агнис на замок.
- Отец прибьет меня…. – пробормотала Агнис и снова зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
Муня больше не приходила. Еду и питье два раза в день приносила Феора. Агнис с ней не разговаривала, понимая, что это бесполезно. Не верили ей, никто не верил.
На шестой день к вечеру за девушкой пришел Вояр.
- Ты тоже думаешь, что я воровка? – спросила Агнис, - Клянусь Ярой, я тут не при чем! Йон так и не признался, что подарил это проклятое колечко? А с Иссин, его племянницей, ты разговаривал? Она же видела все и слышала, она с нами была.
- Нет, про Иссин мне никто не говорил, - почему-то пряча глаза, ответил он,  - Я думаю, эти деньги взял Тур – у него всегда проблемы с наличными были, он ко мне опять в тот вечер обращался, но я не дал.
Агнис растерялась. Неужели он мог?
- Ты сказал родителям?
- Нет. Все равно не поверят. Он для них – свет в окошке, божество какое-то. Скорее, они бы поверили, что я взял.
- Вояр, миленький, а ты не брал? – с мольбой глядя в его хмурое лицо, спросила Агнис.
Вояр медленно покачал головой, будто что-то обдумывая.
- Вот что, Агнис, - наконец, сказал он, с интересом рассматривая рисунок на старом сундуке, - Я тут думал много…. но ты не согласишься.
- Говори! – запальчиво воскликнула она, хватаясь за его слова, словно утопающий за соломинку.
-  У меня есть кое-какие сбережения. Я слышал, сколько пропало денег. Я могу подбросить их отцу, пока ты тут сидишь, чтобы он понял, что воровка не ты. Он будет, конечно, голову ломать, кто взял, а с тебя обвинения будут сняты. Со временем все забудется…. Но и ты должна кое-что для меня сделать.
- Что? – испуганно спросила она, понимая, что цена может быть слишком высока.
- Ты же не хочешь возвращаться к отцу? – продолжал Вояр, - Родичи будут перед тобой приплясывать, прощения за обиду вымаливать, уж я-то знаю. Будешь жить, как сыр в масле, как принцесса какая. Но за это…. Хочу я тебя! – нервно выкрикнул он, и его прорвало, - С тех пор, как увидел, ночей не сплю! Ну, что тебе стоит? Я ласковым буду, нежным…. Клянусь, не обижу, и никогда больше руки на тебя не подниму! Но ты моей должна стать. Только моей, слышишь? Ни на брата, ни на кого другого смотреть не должна! Только на меня! Я любить тебя хочу…. Я даже женюсь на тебе, как только в гвардию меня возьмут. Раньше нельзя – нет у меня никакого ремесла.
Агнис стояла, широко раскрыв фиалковые глаза, безуспешно пытаясь принять правильное решение.
- Думай быстрее. Нас ждут, - поторопил Вояр, - Тур приехал, они сейчас твою судьбу решать будут. Может, даже, стражникам отдадут. У нас за воровство пальцы отрубают.
Агнис похолодела, невольно посмотрев на свои руки.
- Ну? Согласна? Согласишься – я сейчас же деньги подброшу. Но если обмануть меня вздумаешь – пометил я их, так что не отвертишься…. Не обижайся, но я все-таки не уверен, что не ты взяла деньги, - быстро добавил он, заметив возмущение в ее глазах.
- Согласна, - выдавила она.
Вояр снисходительно кивнул и встал.
- Умная девочка. Ты все правильно решила.  Я сегодня приду, как только все угомонятся. Или нет… ты сегодня еще переживать будешь, а мне ласковая женщина нужна, и покорная. Завтра ночью.
Он проводил ее в комнату, где собрались взрослые члены семьи. Феха был мрачен, у Муни залегли темные круги под глазами. На Тура Агнис посмотреть не решилась, она боялась увидеть, что и он верит….
- Ну, расскажешь все, как было, или снова отпираться будешь? – устало спросил Феха.
- Не брала я денег, - твердо ответила Агнис, - Хотите, снова повторю все, что раньше говорила. Клянусь Ярой и Ярошем, я не воровка. Иссин, дочка оружейника Сога, подтвердит, что колечко мне подарил ее дядя Йон. Почему он солгал, я не знаю.
Пока она говорила, Вояр нервно ходил по комнате.
- Не признаешься, - констатировал Феха, - Ладно. Стражникам тебя сдать хотел, но все остальные члены семьи против. Они говорят, что не стоит привлекать к нашей беде внимание горожан. Хотя я считаю, что вор должен получить по заслугам. Знаешь, что у нас с ворами делают?
- Пальцы отрубают, - прошептала Агнис, пытаясь сдержать слезы.
- Но это тебя не остановило.
Вояр наклонился и поднял из-под стола какой-то сверток.
- Это еще что?
Он размотал тряпку и высыпал на стол золотые казары.
В комнате повисла тяжелая тишина. Агнис не смела поднять глаз, с ужасом понимая, что Вояр выполнил свою часть уговора, и теперь ей придется выполнять то, на что она согласилась.
- Но откуда? – промямлила Муня, - Кто???
Феха кинулся к столу и быстро пересчитал деньги. Потом еще раз. И еще. А потом, обогнув стол, бухнулся в ноги Агнис и простонал:
- Прости меня, девочка…. Прости дурака! Не верил тебе….
Агнис охнула и попыталась поднять его с пола.
- Встань, Феха, миленький, пожалуйста, - растерянно повторяла Агнис, обнимая его за плечи.
- Прости меня, - твердил он, прижимаясь лицом к ее коленям.
Агнис было так неловко, так стыдно….
- Тур, Вояр, да помогите же поднять его! – взмолилась она.
Братья подхватили отца подмышки, подняли и усадили в кресло.
- Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – потрясенно спросила Муня, оглядывая лица сыновей и мужа.
- Да что непонятного? – хмуро ответил Тур, - Не виновата она, не она взяла деньги. Тот, кто взял, одумался, да подкинул. Совесть есть все-таки – чуть невинной пальцы не отрубили, а о том, что оскорбили ее смертельно, я даже не говорю.
- А кто взял? – рассеяно спросила Муня.
Тур пожал плечами. Вояр покачал головой.
- Ну, ты еще на меня подумай! – взвился Феха, - Я и так подлецом себя чувствую!
- Я не сержусь на вас, - тихо сказала Агнис, нервно теребя платье, - Вы были вправе подумать, что это я виновата. Спасибо тому, кто вернул деньги, говорить не буду, но давайте забудем эту историю? Прошу вас, давайте забудем? Пусть все будет, как прежде…. 
Муня заплакала. Агнис подошла к ней и осторожно обняла за плечи:
- Я знаю, всем плохо было, - тихо сказала она, - Вы хорошие люди, вы так переживали из-за этой пропажи…. Нет, не только из-за пропажи…. Так тяжело осознавать, что человек, которому веришь, так позорно предал….
На долю секунды ее глаза скользнули по лицу Тура. Он смотрел на нее с отчаяньем. Она не могла правильно истолковать его взгляд, но теперь была почти уверена, что именно он был причиной ее несчастья.
- Добрая, великодушная девочка, - пробормотала Муня, вытирая слезы, - Хватит ли моей жизни, чтобы загладить вину?
- Не надо… тетя, - она впервые ее так назвала, - Ты ни в чем не виновата. Хорошо, что все окончилось так… быстро….
- Я горжусь тем, что я – твой родственник, - сказал Феха.
- Я тоже вас всех люблю, - прошептала Агнис, - А теперь… можно я к себе пойду?
Феха кивнул. Муня сжала ее ладонь и, прижав к губам, поцеловала. Агнис растеряно выдернула пальцы и, смутившись, убежала к себе.
- Но кто-то же взял деньги…. – глухо сказа Тур, ни к кому не обращаясь.
Мать, отец и брат молча уставились на него, понимая, что загадка так загадкой и осталась.
Вояр сдержал обещание, он не пришел к ней той ночью, но Агнис, потрясенная недавними событиями, спала плохо, постоянно просыпаясь и прислушиваясь к шорохам ночного дома. Наутро она чувствовала себя разбитой и выглядела гораздо хуже, чем после пяти дней затворничества.
Стараясь вести себя, будто ничего не произошло, она выполнила свои обязанности на скотном дворе и пришла в кухню к Муне и Феоре.
- Доброе утро, девочка, - сказала Муня, - Мы вчера поговорили еще, когда ты ушла…. Мы понимаем, что загладить нашу вину перед тобой будет сложно….
- Тетя, я же просила…. – перебила Агнис.
- Не перебивай. Феха хотел сам, но ярмарка в Ите заканчивается, ему пришлось уехать еще до рассвета. В общем, это тебе….
Муня протянула Агнис большую деревянную шкатулку, украшенную самоцветами.
- Не надо…. – пробормотала Агнис, но Муня заставила ее принять подарок.
- Не обижай нас, дочка. Тут деньги, которые оставил твой отец и немного драгоценностей от нас с Фехой. Ты невеста, тебе следует носить украшения, достойные твоей молодости и красоты.
- Спасибо, - пробормотала Агнис, - Но это значит, что я должна вернуться к отцу?
- Нет, что ты!!! – замахала руками Муня, - Живи у нас, сколько пожелаешь! Мы с Фехой поговорили, он согласен, что не нужно настаивать на твоем скором замужестве. Мы будем знакомить тебя с достойными людьми, но выбор останется за тобой. Мы догадываемся, нелегко тебе у отца жилось…. Не нужно тебе к нему возвращаться. Постарайся забыть давешние неприятности…. С этого дня ты – член нашей семьи и, как взрослый человек, имеешь право голоса наравне со всеми.
Вояр был прав….


Гарт очнулся от сильного зуда в левом запястье. Было холодно и темно. Он лежал на небольшом пригорке вниз головой, слева от него высился прямоугольный камень, а под спиной шевелилась земля. Оттуда, из-под земли, раздавались неприятные царапающие звуки, и доносилось утробное рычание.
Вскочив, он еле сдержал стон – раны от шипов Трока зверски болели, но, как ни странно, двигаться он мог с прежней ловкостью.
Для того, чтобы оценить ситуацию, понадобилось не больше трех ударов сердца. Анира, отдав, возможно, последние силы, умудрилась немного уменьшить вред, нанесенный ядом чудовища и переместить его, но куда? Думать об этом было некогда – холмик, на котором он только что лежал, провалился, и из-под земли уже показались руки и голова с растрепанными клочьями волос. Запах, исходивший от Поднятого, говорил о том, что пролежал он в могиле самую малость – не больше двух недель.
Выхватив меч из-за спины, ведьмак стал крошить мертвеца, пока он еще полностью не вылез. Между тем, зашевелилась земля на соседних могилах.
Магия, сопутствовавшая перемещению ведьмака, разбудила весь погост. Гарт был еще слаб, но позволить мертвецам разбрестись по округе он не мог. Прикрыв глаза, Меченый снова вошел в транс и принялся методично изрубать в куски Поднятых, тупо идущих на него, чтобы утолить свою жажду.
Они не сопротивлялись в известном смысле этого слова. Они просто шли к нему, протягивая когтистые руки и щелкая зубами, пытаясь ухватить живую плоть.
Чудовищная мясорубка работала почти до самого рассвета. Гарт совершенно выбился из сил, когда первые лучи солнца вынудили тех, кто еще мог двигаться, попытаться спрятаться в могильной тьме. Погост был большим, работы было много даже после того, как мертвяки попрятались. Шатаясь от усталости, Гарт, методично раскапывая могилы, вынимал останки всех, кого разбудила магия. Собрав их в кучу, он обложил их ветками и стволами нарубленных осин, стеблями белоголовника, пучками жухлой ведьминой травы и поджег.
И только после того, как к небу поднялся столб едкого дыма, он позволил себе упасть на холмик разворошенной земли и немного отдохнуть. Усталость накатила такая, что он провалился в сон, да такой глубокий, что не слышал, как в близлежащем селении тревожно зазвонил колокол, и люди, растревоженные сполохами пожара с кладбища, пошли проверить, что там произошло.
- Гляньте – лежит! – истошно завопила какая-то женщина.
Гарт открыл глаза и прямо над собой увидел мужчину, занесшего остро наточенную лопату, целясь ему в горло. Откатившись в сторону, ведьмак вскочил на ноги и быстро заговорил:
- Я ведьмак Гарт, это я ваш погост упокоил.
Понимая, что выглядит сейчас не лучше Поднятых, он продолжал убеждать растерянных людей, что он такой же живой, как они.
- Да он сумасшедший! - взвизгнула женщина, - Осквернитель могил! Наши мертвые всегда спокойно лежали!
- Ты откуда здесь взялся? – хмуро спросил один из мужиков, - Зачем могилы разворошил, дурень?
- Говорю вам, Поднятые они были! – повысив голос, сказал Меченый, - Если прах не пережечь три раза, ночью ждите беды!
- Короче, сам поднял, сам и упокоил, – понял кто-то, - а теперь деньгу за паскудство свое требовать будет.
- Сволочь! – зарыдала женщина, бросаясь к одной из могил, - Все разорил! Сына моего…. Будь ты проклят, ведьмак!!!
- Не надо мне от вас ничего, - мрачно сказал ведьмак, - Не мешайте только, уходите. Завтра придете.
- Нет, вы посмотрите на него! Кладбище разорил, да еще и командует! – угрожающе поднимая вилы, на ведьмака пошел один из мужиков, здоровенный, бородатый, и, явно, злой с похмелья.
- Стоять! – выкрикнул другой, - Он же ведьмак! Убьет, не задумываясь. Слыхали про таких. Если он сам погост поднял, пусть сам с мертвяками и разбирается. Уходим. Уходим, я сказал!!!
- Но денег не жди! – твердо сказал старшой, оглянувшись на Гарта, - И знай – я доложу о твоей выходке, Меченый.
Гарт тяжело посмотрел ему в глаза. Старшой быстро отвел взгляд и постарался укрыться за спинами сельчан.
Бормоча ругательства и проклятья в адрес осквернителя могил, сельчане забрали истошно кричащую женщину и убрались восвояси.
Что ж, все правильно. Это его работа….
А шрам-то действительно приметный. Мужик точно угадал его прозвище.
Гарт снова нарубил осины, собрал необходимое количество волшебных трав, которые всегда росли на кладбищах, и принялся за дело. Раны причиняли боль при каждом движении, страшно хотелось есть и спать, спать…. Но дело – прежде всего. Мертвяков было много, прогорели еще не все, а до ночи нужно было закончить все, как полагалось. Пришлось подкинуть несколько заклинаний, чтобы огонь горел жарче и пожирал останки быстрее.
Часов за шесть до наступления ведьминого часа, уже в сумерках, он заметил три фигуры, двигающиеся от селения к кладбищу. Встречаться с местными не хотелось – утренних упреков и проклятий с него было достаточно, но он успел пережечь останки только дважды, поэтому уйти все еще не мог.
На погост вернулись двое из приходивших с утра мужчин и женщина, могилу сына которой Гарт нечаянно разорил.
Мужчины, не говоря ни слова, принялись рубить осины и стаскивать их к полыхавшему огню. Женщина, подойдя к Гарту, протянула ему суму и сердито сказала:
- Жрать, наверное, хочешь? На, жри.
Можно было отказаться из гордости, но он чувствовал свою вину перед ней, хоть и совершил разорение не по своей воле….
Положив суму на землю, он пошел к костру.
- Сами справятся, - сухо остановила его женщина и, уже мягче, добавила, - Отдохни, ведьмак. Тяжело, наверное, пришлось.
Он посмотрел на нее с благодарностью, но промолчал. Просто сел на землю и, вынув из сумы кусок вареного мяса и теплый еще хлеб, стал жадно есть, отрывая от них большие куски.
- Работаешь, как зверь, и живешь, как зверь…. – проворчала она, рассматривая его.
- Все, можно расходиться, - сказал ведьмак, когда костер почти потух.
- Не поднимутся снова, уверен? – озабоченно спросил один из мужиков.
Гарт покачал головой.
Мужчины собрали топоры, женщина повесила на плечо суму, и они пошли домой. Гарт остался на месте, задумчиво глядя на потухший костер.
Женщина обернулась и недовольно бросила:
- Чего стоишь? Идем.
- Пошли, чего уж, - сказал один из мужиков, - Жена баню истопила, помоемся, отдохнешь до утра, как человек.
Отказаться было просто глупо.
Укрепив мечи на поясе и за спиной, Гарт пошел следом.
В бане мылись вдвоем с хозяином. Рассмотрев хорошенько шрамы на теле ведьмака, мужик спросил, указывая на посиневшие пятна вокруг круглых ран с черными краями, оставленных шипами Трока и  зубами мертвяков с Восточной Топи:
- Кто это тебя так?
Гарт промолчал. Стиснув зубы, чтобы не стонать, он отмывал засохшую кровь и слизь, сочившуюся из открывшихся от жара ран.
- Женка моя травница хорошая. Скажу, чтобы снадобье тебе дала. Давай помогу, что ли….
Вздыхая и охая, жена хозяина обработала раны ведьмака каким-то снадобьем. Он не возражал, но и не надеялся, что мазь поможет хотя бы притупить болевые ощущения. Он ценил заботу этих людей, понимая, что они помогают из жалости, не ожидая вознаграждения.
Наутро он чувствовал себя разбитым, словно и не проспал всю ночь на довольно мягкой перине. Раны давали о себе знать острой болью при каждом движении. Гарт был бледен, у него был жар, но остаться в селении, как предложили сердобольные хозяева, не мог. Времени терять было нельзя – Кара и Цинна ждали его. Одна – с ненавистью, другая – с надеждой.
Прощаясь, хозяин тихо попросил:
- Не мог бы ты в Остин заскочить? Тут рядом, всего полдня на запад по тракту. Там сестра моя живет, Ота. Говорят, в тех местах вурдалак бесчинствует. Понимаю, болен ты…. Но, может….
Гарт кивнул. Селение Остин находилось как раз по дороге в Таиру.
- Зайду.
- Постой, - вдруг решительно сказал хозяин, схватив его за руку, - Возьми коня. Быстрый он и выносливый. Хороший скакун, для работы в поле все равно не годится.
Отказаться от такого подарка он не мог.
-  Мне нечем заплатить, - пробормотал ведьмак, пряча глаза.
- Ты и так много для нас сделал. Сельчане поймут. Наверное, уже поняли. Даже если ты виноват…. Все равно, спасибо, что упокоил их.
Гарт кивнул.
В Остин он приехал за полдень. Сельский староста принял его с недоверием, но, услышав, что ведьмак намерен помочь их несчастью, приободрился и обещал посильную помощь. Гарта накормили, напоили настоем от жара и даже раны обработали. Жалеть не стали, просто по темноте своей за человека его не считали. Отлежавшись в душном доме до ночи, Гарт заставил себя встать и пошел к погосту, где, по словам местных, последние пару месяцев по утрам находили растерзанных животных.
Пожевав истолченные в порошок красавку, аконит и очанку, ведьмак уселся на могиле в центре кладбища и стал ждать. Вурдалак осторожностью и соображаловкой не отличался. Выбравшись из могилы, он, набирая скорость, помчался к желанной добыче.  Добыча встретила его мощным ударом меча в брюхо. Отрубив ему голову, Меченый пробил сердце вурдалака заранее заготовленным осиновым колом и подвесил его тушу на дерево, чтобы первые лучи солнца закончили его работу. Оставалось дождаться рассвета и убедиться, что все получилось, как надо.
Было довольно холодно. Пронизывающий ветер рвал изрядно изодранный плащ, коченели руки и ноги, ведьмака душил сухой, до рвотных позывов, кашель. Костер грел плохо – ветер разметывал языки пламени, постоянно меняя направление. Подойти вплотную к огню было опасно – могла вспыхнуть одежда. О том, чтобы заснуть, как бы плохо он себя ни чувствовал, не могло быть и речи. Уснуть в такую погоду значило не проснуться никогда. Так и мучился до утра, проклиная свое благородство и готовность прийти на помощь всем, кто в ней нуждался.
Заплатили за работу мало – пять туфов, но собрали ему в дорогу еду, вино и немного теплой одежды. И на том спасибо.
К вечеру он был уже под Трэлем. Отсюда до Таиры было рукой подать – всего каких-то два дня. На постоялый двор его не пустили – выглядел жутко. Жар усилился, и без того темные глаза ведьмака казались совершенно черными из-за бледности и терзавшей его боли.
Хорошо, хоть удалось коня на ночь пристроить. Самому пришлось спать в сенном сарае, куда он забрался без спроса. А что делать – не ночевать же на улице в его состоянии?
Наутро, почти не соображая от жара и боли, он с трудом влез на коня и, стараясь удержаться в седле, поехал дальше.
Совсем рядом с Трэлем находилось жилище Хальге. Она бы довольно быстро поставила его на ноги, но разве он мог себе позволить задержаться еще? Кара и Цинна ждали….
Забывшись, он не заметил, как конь свернул с большака. Он очнулся от сильного зуда в левом запястье, но опоздал – Жок уже размотал свои щупы….
Гарт очнулся в небольшой жарко натопленной комнате. Голова гудела, стучало в висках, тело ныло болью и совершенно не слушалось – ни головы повернуть, ни пальцами пошевелить. Воспаленные веки казались тяжелыми, словно на них, как покойнику, монеты положили. Горло горело, дышать было тяжело….
Видел он плохо и почти не слышал. Приглядевшись, он рассмотрел сквозь слезы стены и сводчатый потолок, выложенные из крупного белого камня. На добротном дубовом столе горела оплывшая свеча, рядом с постелью стоял большой стул с высокой спинкой и удобными подлокотниками, накрытый вязаной шалью.
Дверь противно заскрипела и в комнату вошла маленькая женщина в серой одежде. Подойдя к Гарту, она поставила на стол плошку и, смочив в теплой воде тряпицу, деловито вытерла его лицо и шею.
Ведьмак хотел спросить ее, где находится, и сколько времени прошло, но из груди вырвался только сдавленный хрип.
- Ты видишь меня? – удивленно спросила она.
Он утвердительно моргнул. Приглядевшись, Гарт понял, что перед ним  девочка.
- Матушку я сейчас позову, - сказала она ласково, - Пить хочешь?
Он снова прикрыл глаза в знак согласия.
Девочка смочила тряпицу в воде и осторожно выжала ему на губы.
Глотать было трудно….
Посчитав, что больше помочь ему ничем не может, юная сиделка быстро ушла из комнаты.
Гарт лежал, закрыв глаза и изо всех сил стараясь не уснуть, пока в комнату не пришла… Хальге.
- Хвала Богам! – сказала она, стремительно подходя к его постели и склоняясь к его лицу, - Гарт, как же ты был неосторожен! Жок, конечно, страшная тварь, но ведь ты раньше справлялся с такими без особого труда. Раны Трока и мертвяков настолько серьезны….
Он не мог отвечать. Он чувствовал себя так хорошо, насколько это вообще было возможно в его состоянии. Хальге поможет…. Он хотел расспросить ее, но не мог вымолвить ни слова, только хрипел.
- Целую неделю без сознания лежал, между жизнью и смертью был, - поняв его, сказала она, - Когда тебя привезли, я даже не узнала сперва…. Ладно, спи. Очнулся – уже хорошо.
Заговорить он смог только через три дня. Правда, Хальге и девочка, которая за ним ухаживала, почти все ему сами рассказали.
Оказалось, что нашел его какой-то крестьянин – увидел коня, вышедшего на тракт без хозяина, и не побоялся сходить к болоту.
Ведьмака он обнаружил не сразу. Сначала увидел мертвую тушу Жока, припорошенную снегом. Приблизившись, крестьянин увидел, что из-под Жока торчит рука с зажатым в ней мечом. Чтобы перевернуть мертвое чудовище, пришлось использовать упирающегося коня. Гарт не подавал никаких признаков жизни, но крестьянин все же решил отвезти его к лесной ведьме, хоть и путь был неблизкий, да и страшно ему было, наверняка.
Гарт пролежал без сознания целую неделю. Точнее, только Хальге знала, что жизнь в нем все еще теплится. Девочка, которая у нее жила, была уверена, что это - заиндевевший труп, ведь его удалось разогнуть только через полдня.
Девочку звали Тиной. Хальге сказала, что она сирота и больше о ней не заговаривала. Девочка была худенькой и задумчивой. Ее большие серые глаза часто наполнялись слезами, хоть и старалась она их прятать и казаться веселой или невозмутимой. Она почти не разговаривала, и о себе ничего не рассказывала.
- Мне нужно уехать как можно быстрее, - были первые слова ведьмака, как только он почувствовал, что может говорить.
- С ума сошел, Меченый? – сердито ответила Хальге, - Да тебя только через пару недель в теплом возке перевозить можно будет. А о том, чтобы уехать самостоятельно, ближайший месяц даже мечтать не смей. Я стараюсь, но здоровье твое сильно подорвано. И как ты до такого докатился?
- Я должен…. – упрямо пробормотал Гарт, - Хальге, помоги…. Цинна в руках Кары….
- Вроде, жар спал…. – проворчала Хальге, коснувшись лба ведьмака и щупая его пульс, - Но такую бредятину несешь….
- Ей грозит опасность…. Кара отдаст ее Кронеру….
- Так…. Ничего не понятно, но я могу уверить, что Цинна в безопасности, - ответила матушка.
- Откуда знаешь? – дернулся ведьмак и застонал, покрывшись испариной.
- Не двигайся, дурачок, - ласково сказала старушка, - Говорю, с ней все хорошо. Я не лгу, ты же знаешь. Расскажи подробнее.
- Боевая Волшебница Кара передала мне через медиума, что Цинна у нее. Я должен был приехать в Таиру еще неделю назад….
- И сразиться с этой Карой? – поняла Хальге, - Тебя вокруг пальца обвели, заманить зачем-то пытались. Цинна… не в Таире уже целых два месяца. Она сообразила, где приют найти можно.
- Приют…. – повторил Гарт, начиная понимать, - Она здесь, да??? Эта девочка, что приходит…. сирота…. Она – Цинна, да???
- Лежи смирно, ведьмак! Давно у меня таких больных неугомонных не было! Ну, да. Это она. Только ее Тиной теперь зовут, понял?
Он кивнул, чувствуя восхитительное чувство облегчения.
- А что, Кара эта зуб на тебя точит?
Он снова кивнул.
- Обидел я ее, тварью неблагодарной оказался, а ведь она мне жизнь спасла….
- Ну, ничего, разберетесь со временем. Какие ваши годы….
- А Цинна знает, кто я? – мрачнея, спросил он, - Ну, в смысле, об уговоре с Ганой?
- Знает. Не поверишь, она тебя узнала. Ты когда в Таире в последний раз был?
- Когда Гана умирала, Цинне было всего…
- Семь. Надо же – помнит. Я тебя сначала не узнала, а она сразу сказала – Гарт. Мне кажется, ее способности оживать начали. Конечно, рановато, но такое потрясение пережила…. Ладно, заболтались мы с тобой, мне по делам пора. Спи. Я попробую что-нибудь узнать об этой Боевой Волшебнице.
Вернувшись утром, Хальге сказала:
- Кара не могла звать тебя в Таиру. В Роше она сейчас, я точно знаю. А в тот момент, когда она, якобы, вызывала тебя, она в Термигоре находилась и, поверь мне на слово, не до обид ей было. Может, подумаешь, вспомнишь точно, что тебе медиум передал?
Гарт прикрыл глаза, вспоминая.
- Та женщина назвалась Боевой Волшебницей. Сказала, что должок у меня имеется. Сказала, что та, которую я ищу…. Ну, конечно же…., - понял он, - Герата.
- Что, ты обидел всех Боевых Волшебниц, с которыми тебя судьба свела? – усмехнулась матушка.
- Получается, так, - вздохнул Гарт.
- Вот паршивец! Никакого уважения к женщинам! – заворчала Хальге.
- Теперь понятно, почему она Цинну приплела….
- А почему именно Цинну? Она же сказала «ту, которую ищешь».
Гарт посмотрел на старушку с удивлением:
- И правда…. Она же о Каре говорила. Я о Каре ее расспрашивал.
- Ну, про Кару я тебе уже сказала – не могла она в Таире находиться.
- Могла, - уверенно сказал Гарт, - Она могла. Но, раз она в Роше, все нормально.
- Нормально? – хмыкнула Хальге, - Да у нее там такие проблемы….
- А что? – озабоченно спросил он.
- Ничего, выкрутится, не впервой. Интересная личность эта Кара. Я немного в прошлом ее покопалась…. Заслуг побольше, чем у тебя, даром, что женщина и моложе тебя лет на пять.  Ну, и проблем, соответственно.
- Расскажи, - попросил ведьмак.
- Что, хочешь знать подноготную противника? – нахмурилась она.
Гарт смутился.
- Нет…. Интересно мне. Клянусь, я не желаю ей зла. Я хотел бы… прощения у нее попросить при встрече.
- Не буду ничего рассказывать, даже не проси. Слушай песенки менестрелей, отсекай добрую половину и узнаешь все. Известная личность.
Он кивнул.
- Хальге, а что это за дом? Ты, вроде, в землянке жила.
Старуха хитро сощурилась:
- Я переехала. В свободные апартаменты, - и добавила с грустью, - Это помещение находится в горе Нирра. Его дом был. Но теперь он ему не понадобится….
- И сокровища его здесь?
- Интересуешься? – усмехнулась она, - Здесь, где же им быть. Только даже не вздумай…. Проклятые они. Нельзя их брать.
- Хальге, а Цинна видела, как ты выглядишь на улице? – осторожно спросил он.
Старуха кивнула.
- Она когда пришла сюда, я ее не почуяла. Непростая девочка, ну, ты знаешь. Я на улице как раз и была.
- И как?
- В обморок не упала, но была к этому близка, - призналась колдунья, - Но я с ней поговорила, успокоилась она маленько. А потом она привыкла.
- У вас тут спокойно?
- Ничего. Чужие пока не шастают.
- Менестрели уже прознали про смерть Драконов. Кто-нибудь решится прийти за его сокровищами.
- Надеюсь, я сумею отогнать….
В дверь робко постучались. Вошла Цинна. Гарт, жадно рассматривая ее лицо, удивился, что не смог признать в ней дочь Ланы, а ведь похожа была очень.
Погрозив Гарту на всякий случай пальцем, Хальге вышла.
Девочка села на ее место и, едва за старухой закрылась дверь, тихо спросила:
- Ты заберешь меня отсюда?
Гарт растерялся.
- Нет. Тебе же здесь хорошо, да?
- Хорошо. Но ты же поклялся, я знаю….
- Цинна, - шепотом ответил он, - Я не могу. Я не должен был клясться, я не имел на это права….
- Бабушка знала будущее, - по-взрослому ответила она, - Она знала, что я останусь совсем одна, и мне будет угрожать опасность. Только ты можешь защитить меня.
Гарт ответил не сразу. Наверное, девочка была права, но представить себе, что придется изменить образ жизни, осесть, жениться на ней? Что за чушь?
- Цинна, давай об этом позже поговорим, - выговорил он, - Мне еще не скоро уезжать. Месяц, не меньше, как сказала матушка, валяться в постели придется….
- Ну и хорошо, - неожиданно ответила она, - Нам нужно получше узнать друг друга.
Он уехал спустя девять недель. Цинна плакала, умоляла его остаться, но он был непоколебим:
- Тебе здесь будет лучше. Я вернусь, когда ты станешь взрослой.
- Поклянись, - размазывая горькие слезы по худенькому личику,  потребовала она.
Ведьмак тяжело вздохнул и ответил:
- Клянусь Ярой и Ярошем.
- А Дамианом поклясться не хочешь? – всхлипнула она, - Я ведь нареченная твоя.
Ведьмак промолчал.


Весь день Агнис провела с Муней и Феорой. Гнома отмалчивалась, но девушка видела, что ей тоже не по себе оттого, что она сомневалась, как и другие. Проснувшиеся братья позавтракали и сразу куда-то ушли. При чем Вояр вел себя более, чем странно – он то улыбался, чего от него давно никто не ждал, то снова начинал хмуриться и огрызаться.
Феха приехал только к вечеру, он успел-таки купить необходимое количество мари и был очень этим доволен. Следом за ним вернулись и братья. Вояр приволок с собой длинный сверток и, загадочно улыбаясь во весь рот, быстро унес его в свою комнату.
 Ужинали, сидя за одним столом. Агнис, никогда не позволявшая себе пить вино, в этот вечер решила напиться, надеясь, что это не понравится Вояру, и он, может быть, не придет к ней ночью. Ну, а если придет… может быть, ей не будет так противно….
Родственникам ее поведение явно не нравилось, но они отмалчивались, лишь один раз Тур накрыл ее бокал ладонью и тихо сказал:
- Не усердствуй, с непривычки может быть плохо….
Агнис сделала вид, что не обратила на его слова никакого внимания.
В конце ужина Тур сказал:
- Ну что, братец, сам скажешь, или ждешь, что я….
- Сам!
Вояра распирала гордость, когда он сообщил:
- Мы с Туром сейчас уезжаем. Меня приняли в гвардию!!!
Муня заохала, Феха заулыбался, Агнис выдохнула с видимым облегчением. Вояр заметил ее реакцию, но он был так счастлив, что можно было и потерпеть…. Тем более, что на руках у него оставался важный козырь.
- Я месяц учиться буду, - продолжал Вояр, - приезжать не смогу – так положено. Ну, вы помните, как с Туром было. Так что смотрите в небо – скоро, совсем скоро я буду охранять ваш сон, летая на грифоне!
Месяц…. Неплохая отсрочка….
Агнис пьяно икнула и, прикрыв рот ладонью, сказала:
- Извините, я к себе пойду…. Что-то мне нехорошо.
Вояр поднялся со стула:
- Я провожу!
- Сядь, гвардеец! – строго сказал отец, - Поговорить нужно – на месяц уезжаешь все-таки. Пусть Тур проводит. Он, кстати, лучше знает, как справиться с таким состоянием.
Тур кивнул и, вытерев губы полотенцем, пошел за Агнис.
- Агнис!.... –  в голосе Вояра прозвучало предупреждение и явная угроза.
Она обернулась, чувствуя, как начинает противно кружиться голова.
- Не беспокойся. Я буду вести себя хорошо, - пробормотала она, чувствуя, как пол вырывается из-под ног.
Тур не дал ей упасть. Ощущение было странным – он обнимал ее, но она не чувствовала тепла живого человеческого тела.
Тур подхватил ее на руки и понес в кухню.
- Отпусти, - промямлила она, проводя пальцами по своему лицу, но не чувствуя их, - меня сейчас вырвет.
- Конечно, вырвет. Напилась, как мужик, - ласково ответил он, сажая ее на стул.
Агнис сидеть не могла, постоянно заваливаясь набок. Тур едва успевал поддерживать ее и наливать воду из кадки в большой кувшин.
- Пей! – приказал он, подсовывая кувшин ей под нос.
- Не буду. Меня и так… ик… тошнит.
- Вот и пей. Надо желудок освободить, а то к утру совсем худо будет. Отравилась ты. Нельзя столько сразу.
Он уговаривал ее, как ребенка, нежно гладя по лицу, волосам и спине. Она чувствовала его прикосновения, но из-за спазмов, терзающих желудок, эта ласка только раздражала.
Стряхнув его руку, она взяла кувшин обеими руками и пробормотала:
- Все равно не отвяжешься….
Кувшин был тяжелым, пальцы почти не слушались, если бы Тур не помогал, она бы непременно его разбила.
Ее знобило, она тряслась всем телом, зубы стучали по краю кувшина, вода проливалась на грудь и колени.
Тур мучил ее долго. Агнис капризничала и, даже плакала, но он все-таки заставил ее выпить все содержимое.
Опорожнив желудок, девушка почувствовала себя намного лучше, правда, теперь сильно болела голова, и было очень стыдно, что Тур видит ее в таком состоянии.
Он помог ей подняться и, отметая все ее возражения, умыл.
Покопавшись в карманах, он достал какой-то пузырек и заставил Агнис сделать из него глоток, объяснив, что это снимет головную боль и последствия похмелья. Жидкость была тошнотворно-сладкой, но девушка мужественно проглотила ее.
- Теперь спать.
Несмотря на слабые возражения, он снов поднял ее на руки и отнес в ее комнату и, усадив на сундук, разобрал ее постель.
- Все, можешь лечь. К утру все пройдет. Надеюсь, урок пойдет тебе на пользу, - ласково сказал он, останавливаясь напротив нее.
Агнис уже протрезвела, ей было невыносимо стыдно….
- Не расстраивайся, - мягко сказал он, осторожно убирая волосы, закрывавшие ее лицо, - С кем не бывает….
Он присел перед ней на корточки и, глядя в глаза, погладил ее щеку.
- Не надо, - хмуро сказала она, отстраняясь, - Спасибо за терпение, но… уходи.
- Почему? Устала? Голова болит?
- Просто уходи. А то я наговорю тебе гадостей.
Он тихо рассмеялся.
- Ну, говори….
- Не буду….
Он помолчал, не делая никаких движений, чтобы уйти.
- Ты из-за пропажи этой, да? Я знал, что ты не могла взять….
- Тур, уходи! Я не хочу говорить на эту тему!
- А на какую хочешь? А?
- Я устала, я все еще пьяна, мне плохо и стыдно! Оставь меня, прошу!
Он встал и с явным сожалением сказал:
- Хорошо, не буду больше тебя мучить. Я приду завтра вечером – провожу Вояра в казармы и вернусь. Тогда и поговорим.
- Да что вы пристали ко мне??? Приду, приду…. Оставьте меня в покое хоть на месяц!!!
Тур недоуменно пожал плечами и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Агнис сдернула с себя платье и тяжелые украшения, которые оттягивали уши и шею, и бухнулась в кровать.
Плохо она себя вела, очень плохо. Тур был так терпелив…. Даже если он взял эти деньги….
Это было ее последней мыслью. Агнис провалилась в глубокий сон и проспала почти до обеда.
Агнис чувствовала себя, как нашкодившая кошка, стараясь не попадаться домочадцам на глаза. Разве что с девочками немного поиграла на улице.
Муня и Феха беззлобно посмеивались, но о вчерашнем происшествии с Агнис не заговаривали – понимали, что ей и без того плохо.
Вечером приехал Тур. Рассказав за ужином, как Вояр устроился на новом месте, он предложил Агнис немного прогуляться, но девушка отказалась, сославшись на головную боль. Тур вынул из кармана давешний пузырек, но она лишь отмахнулась и ушла в свою комнату. 
О чем им было говорить? Да еще и после того, что она пообещала Вояру….
На следующий день у нее было много якобы неотложных дел, но Тур был упрям. Он ходил за ней по пятам, даже к коровам, которых Агнис вызвалась подоить. Вот там-то ему никто помешать не мог.
- Ну, что с тобой происходит, Агнис? – спросил он, опершись о перегородку стойла, - Почему ты избегаешь меня? Из-за того разговора на лестнице?
- Не было никакого разговора, - сухо ответила она, дергая корову за соски, - Ты был пьян и приставал ко мне, а я сказала все, что о тебе думаю.
- Да, я помню. Я думал потом…. Ты была права. Я действительно зашел слишком далеко. Прости.
Она не ответила.
- Агнис, ну, скажи что-нибудь…. – взмолился он.
- Чего тебе сказать? Вот что, Тур. Твои родители сказали, что я могу считать себя членом вашей семьи. Если не возражаешь, считай меня своей сестрой. И относись ко мне соответственно. Иначе мы будем ссориться, понял?
Агнис сама удивлялась, как у нее язык поворачивается говорить с ним в подобном тоне, а уж Тур как был удивлен….
Он вздохнул и развел руками:
- Я не понимаю…. Что я такого сделал? Я же не был груб с тобой…. Мне казалось, тебе нравится….
- Тебе не понять, - отрезала она, - Считай, что я боялась тебя и не смела противиться. Но теперь…. Или я сестра тебе, или никто. Я ясно выражаюсь?
Он молчал долго.
- А ты не такая беззащитная, как мне казалось…. – пробормотал он.
- И ты пытался пользоваться моей беззащитностью. Нет, ты не был груб. Но тебя совсем не интересовало, что при этом чувствую я.
- Интересовало… Очень даже интересовало… - проворчал он.
- Все. Закончим пустой разговор. Я нервничаю, корова это чувствует. У тебя что, других дел нет, как подпирать эту стойку?
Он постоял еще немного, задумчиво глядя на Агнис, и ушел.
Даже если не он взял эти проклятые деньги…. Даже если он относится к ней не так, как ей казалось на лестнице…. Она обещала Вояру, и она сдержит свое обещание, как бы противно ей не было….
С Иссин удалось увидеться только через два дня. Гнома собиралась пройтись по лавкам с тканями, присмотреть что-нибудь новенькое. Рассказав подружке историю с кражей денег, Агнис попросила:
- Ты спроси осторожненько у дядьки своего, был ли у него Вояр, и о чем спрашивал. Только не рассказывай, что меня в воровстве обвиняли – ни к чему мне такая слава. Или ты думаешь, что он не сказал Вояру правды?
- Нет, он бы не стал врать. Хочешь, я схожу к твоим, скажу, что все видела?
- Уже нет необходимости….
- Что, будешь с ним спать? – ужаснулась Иссин.
- А что делать? Он все хорошо продумал. Даже если деньги взял он, и я это буду знать точно, все равно ничего не смогу доказать. Не поверят. Не простят свое унижение.
- Месяц – это долго.
- Не думаю.
Иссин неожиданно остановилась и радостно захлопала в ладоши:
- Агнис, подружка, он не все продумал!!! Феха марь купил?
- Да.
- А на какие деньги? Наверняка, на те самые, помеченные.
- Ну, не знаю…. Сомневаюсь я, что это были последние деньги Фехи.
- Да…. – протянула Иссин, поглядывая куда-то за плечо Агнис, и быстро спросила, снизив голос, - Слушай, как я выгляжу?
Агнис оглядела ее.
- Нормально. Как всегда. А что?
- За нами гном один почти от рынка идет, - сделав большие глаза, сказала гнома, - Не поворачивайся! Потом. Рыженький такой, симпатичный. Наверное, я ему понравилась.
Посмотреть на следившего за ними парня удалось только через два дома, у гончарной лавки. Симпатичным его назвать было трудно, к тому же он не слишком подходил Иссин по возрасту – лет на десять старше был, не меньше. Гном делал вид, что просто прогуливается. Девушки специально обошли вокруг квартала и вернулись к гончарной лавке.
- Так и есть, следит, - начиная нервничать, сказала Агнис, - А вдруг это Огир?
У Иссин мигом испортилось настроение.
- А пошли домой? – тоскливо спросила она.
- Может, попытаемся оторваться? Не надо, чтобы он знал, где мы живем.
- Не надо, - согласилась гнома, - Но если он догонит нас между частоколом? Прирежет ведь! Давай лучше домой пойдем. Я скажу кому-нибудь, чтобы его запомнили. И одни пока ходить не будем – опасно же.
Гном был упрям. Он проводил их до дома Иссин и потом долго слонялся под окнами, пока не вышли оружейники, посланные перепуганной Иссин. Догнать его не сумели.
- Ты Туру расскажи, ладно? И опиши его подробнее. Может, найдут его.
Обращаться к Туру не хотелось, но ведь Огир и ему мог навредить, и этой, Лаид….
Он появился только через десять дней, да и то, забежал всего на пару минут.
- Привет, сестрица! – заметив ее, приветствовал он.
Пока он разговаривал с отцом и матерью, рассказывая об успехах Вояра, Агнис терпеливо дожидалась его во дворе. Зима потихоньку отступала, но ветра дули страшные. Она очень переживала за гвардейцев, вынужденных в свои дежурства носиться по небу на грифонах – там, наверное, было очень холодно.
- Ты чего тут? – удивился Тур, обнаружив ее, топчущейся у крыльца, - Иди в дом, простынешь!
- Поговорить надо, - пробормотала она, постукивая зубами.
- Ну, идем.
- Куда?
- В твою комнату. Не бойся, сестра, - со смешком сказал он.
Вот как? Значит, она казалась ему смешной?
- Не знаешь, тага Огира нашли уже? – с ноткой обиды в голосе спросила она.
- Нет. А почему ты спрашиваешь?
Агнис коротко рассказала ему о рыжем гноме и достаточно точно описала его внешность. Тур слушал внимательно, но потом беззаботно рассмеялся и сказал, снисходительно похлопав ее по плечу:
- У страха, девочка, глаза велики. Может, понравилась ему одна из вас? Конечно, понравилась. Ты – настоящая красавица, да и подружка твоя – красотка по гномьим меркам. К тому же у папаши ее денег немеряно. Забудь и живи спокойно. Огир, я думаю, давно из города свалил. Грехов на нем много, не дурак он. Мстить не будет, не бойся. Шкура дороже.
Он совершенно не беспокоился за нее! Да и на Лаид, ему, видимо, было наплевать. Что ж, Агнис его предупредила….


Столица Термигора не была похожа ни на один город Среднего Мира. Скорее, это была большая деревня с бестолково понатыканными домами, окруженными высоким частоколом. Ровных улиц тут почти не было. Они вились меж частоколом, часто заканчиваясь тупиками или узкими проходами, где двум прохожим было трудно разойтись. Да уж, городишко не для чужаков с дурными мыслями. Захочешь убежать – непременно заблудишься или застрянешь.
Все дома были деревянными, даже палаты князя Валлаха. Они, правда, были гораздо выше всех остальных сооружений, разве что башенки храма Омелы вытянули чуть выше высокие деревянные шпили с позолоченными наконечниками - копьями. Дворец князя и домики зажиточных горожан были выкрашены ярко-оранжевой краской. Как потом объяснили Каре, в этой краске недостатка не было - ее делали из мари, особого сорта льна, растущего в этой местности, и использовали всюду – для окрашивания любых поверхностей, тканей и кож, принимали внутрь, как лекарство, натирали тела, пытаясь защититься от сглаза и гнуса, добавляли в пищу в качестве приправы. От постоянного употребления мари, кожа многих людей со временем приобрела грязно-коричневый цвет, зубы были такими же, даже белки глаз редко у кого были естественного цвета. Каре казалось это весьма неприятным, даже отталкивающим, но жители Радожа гордились своей непохожестью на других жителей Термигора и, даже, всего Среднего Мира.
Вот такой необычный оранжевый город с коричневыми жителями.
Заблудившись в лабиринте улиц, воительница нашла-таки скромное жилище, где ей предложили маленькую комнатку на втором этаже и довольно вкусно накормили.
Хозяйка, веселая веснушчатая гнома лет двадцати пяти, сообщила, что Кара должна немедленно представиться начальнику княжьей стражи, чтобы получить желтую бляху, свидетельствующую о том, что ей разрешено проживание в Радоже. Безостановочно болтая, она рассказала Каре о местных порядках. Боевая Волшебница была потрясена, узнав, что стражники летают на грифонах. Оказалось, что эти чудовищные создания прекрасно относятся к эльфам, постоянно употребляющим марь, зато чужаков, мягко говоря, недолюбливают.
В Радоже, кроме эльфов, жили представители двух враждующих гномьих кланов – теги и таги. Княжество было сравнительно молодым, его история насчитывала всего два столетия. Тут жили потомки тех, кто по каким-то причинам решил навсегда покинуть родные горы и леса, построив жилища в долине.
Много лет назад в местечко, где сейчас стоял Радож, пришли два друга-гнома, Тег и Таг, и решили построить город. Они договорились меж собой, что их дома будут одинаковыми по размеру и внешнему виду, но в одну из ночей Тег установил на крыше своего дома позолоченный шпиль, а Таг той же ночью украсил свои окна золотыми ставнями. В общем, началась глупая вражда и вечное соперничество. Дошло до драк и, даже, убийств. Со временем представители кланов все же договорились между собой, издав закон, что дома горожан не должны быть выше княжеских палат, хозяева которых менялись раз в два года – то правили теги, то таги. Власть в княжестве менялась, менялись и законы. Неизменными оставались только два закона – о высоте домов и о том, что четыре раза в год представители клана, который временно не правил, могли устроить себе праздник, творя все, что им заблагорассудится.
Княжество считалось гномьим, но многие важные посты в нем занимали эльфы. Даже гвардия, охраняющая покой мирных жителей была исключительно эльфийской. Это было удивительно – ни в одном из государств, в которых бывала чародейка, гномы и эльфы не могли существовать вместе. А чтобы княжил гном, а эльфы занимали посты ниже по рангу – такого Кара раньше даже представить себе не могла. Интересным было еще и то, что гвардия не подчинялась князю. Управлял Термигором Совет Старейшин, следивший за порядком в княжестве и назначавший чиновников на главные посты. Зато обязанности судьи неизменно исполнял князь, сменявшийся каждые два года. За последние двадцать девять лет княжеством попеременно управляли два гнома – Валлах и Валор. В данный момент Термигором правил князь Валлах, тег по рождению.
Гномы – народец не слишком чистоплотный. Они имели прочные дома и хозяйственные постройки,  но во дворах и на улицах было грязно, повсюду валялись отбросы, в домах тоже убирали лишь для проформы. Дом эльфа всегда сиял чистотой, как и двор. Даже по корове можно было сразу определить, кому она принадлежит.
Термигорские гномы занимались ремеслами, обрабатывали землю, добывали самоцветы в многочисленных штольнях, а эльфы, если не занимали высокие посты и не служили в гвардии, были хорошими виноделами, ткачами и разводили лошадей, известных по всему Среднему Миру термигорских рысаков.
Кара не понимала, зачем жители Радожа постоянно пользовались марью. На ее взгляд это было совсем некрасиво и, наверное, портило кожу и весь организм в целом. Почему даже проезжих людей, случайно оказавшихся в городке, заставляли мазаться этой пакостью? Была в этом какая-то тайна. Кару давно чужие тайны не занимали, меньше знаешь – крепче спишь. Хотя….
Было не ясно, что притупляет ее магические способности. Дагаров в городе не было, это она точно знала. Глубокое зондирование окрестностей показало, что в Радоже живет всего несколько магов-целителей, пара предсказателей и один медиум. Ни Боевых Магов, ни чародеев тут не было. Кроме того, окрестности Радожа были совершенно свободны от нечисти и чудовищ. Жили в лесу несколько лешаков, в северном болотце тянули свой долгий и скучный век хюльдры, в озере на востоке жила старая русалка. Да, еще грифоны. Казалось странным, что они позволили людям приручить себя. Ну, не людям, эльфам, но все равно, странно.
Интересно, куда же нечисть подевалась? Даже Триног издох, хотя раздолье ему было…. Где вампиры, поднятые, химеры, гидры, оборотни, домовые и кикиморы, наконец? Почему они живут только на окраинах княжества? Где дагары???
Может, здесь тоже какой-то эксперимент проводится? Ох, лучше об этом не думать. Понятное дело, для воительницы здесь работы днем с огнем не сыскать, разве что напроситься обучать кого-нибудь ратному мастерству. Кого обучать? Гномов, занятых ремеслами и добычей самоцветов? Гордецов-эльфов?
Вообще-то, даже гномы и эльфы тут не были похожи на тех, кого она знала раньше. Понятное дело, их предки давно покинули Вечный Лес и гномьи пещеры, очеловечились в долине, хозяйство вели, как обычные люди. Кое-какие расовые особенности остались – пресловутая эльфийская надменность, например, да гномья способность к ремеслам и добыче камушков и руд, но здешние эльфы больше не слышали лес и потеряли способность исцелять, а гномы не чуяли золото и самоцветы, как их сородичи за пределами княжества.
Марь? Может быть. Но зачем бы они сознательно лишили себя своих особенностей? Да, было о чем подумать.
Кара решила немного задержаться в городе, чтобы перековать меч и немного отдохнуть. Денег, которые она получила от лорда, чью дочь она безуспешно пыталась вернуть с Зачарованной Пустоши, хватило бы надолго. Можно было одежду обновить и присмотреть отличного коня.
Посоветовавшись с хозяйкой, она пошла в квартал оружейников и без труда нашла мастерскую Сога. Показала свои мечи мастеру, договорилась о цене и, побродив по городу, вернулась домой.
Глубокой ночью в ее комнату робко постучали.
- Госпожа, - услышала она робкий голос хозяйки, - К тебе пришли. Спустись, пожалуйста, вниз.
- Кто там еще? – недовольно спросила Боевая Волшебница, быстро одеваясь и пряча в рукаве стилет – так, на всякий случай.
- Гвардеец один, Тур его зовут. По какому-то важному делу.
Во, дела…. Она всего два дня находилась в Радоже, по улицам почти не слонялась, ни с кем, кроме начальника княжьей стражи и некоторых ремесленников, не общалась. Впрочем, в маленьких городках слухи расходятся быстро, а она своим внешним видом всегда привлекала к себе излишнее внимание.
Спустившись за хозяйкой, Кара вышла на улицу, где ее ждал стройный светловолосый эльф в красной форме гвардии.
- Ну, я Кара, чего надо? – хмуро спросила она, разглядывая парня.
Совсем еще молодой, и, конечно, красавец. На взгляд воительницы, среди эльфов не было некрасивых мужчин и женщин. Даже старики неизменно хранили следы былой красоты.
- Меня Тур зовут, - представился он, белозубо улыбнувшись.
- Сказали уже, - буркнула она.
- Поговорить бы…. – нерешительно сказал он, поглядывая на любопытную гному, выглядывающую из-за плеча Боевой Волшебницы.
Воительница кивнула и, оглянувшись на хозяйку, цыкнула, показав на дверь. Гнома фыркнула, но спорить не решилась.
- Тут такое дело, - начал гвардеец, как только за гномой закрылась дверь, - Мне помощь твоя нужна. Нужно за одним человеком проследить….
- Ха! Парень, ты не ошибся? Я Боевая Волшебница, а не соглядатай.
- В том-то и дело. Я когда увидел тебя у Сога, сразу понял – ты-то мне и нужна. Ты выслушай сначала – дело серьезное, заплачу, сколько скажешь.
В этом паршивом городке совершенно нечем было заняться. Почему бы не выслушать?
- Говори.
Подробно рассказав о неприятностях, в которые попали Агнис и Иссин, Тур сказал:
- Ты же морочить можешь, тебя не увидит никто, если пожелаешь. Понимаешь, за Агнис проследить нужно, но так, чтобы она об этом не знала. Огира не поймали еще, но, по слухам, в городе он. Как бы беды не случилось. С отцом Иссин я поговорил, он ее одну теперь не отпустит. Агнис я пугать не хочу, и не хочу, чтобы она знала, что именно я тебя нанял. Может, выследишь ты этого рыжего тага? Опасный он очень. На днях он на девушку одну напал, она вырваться смогла, но он ее ножом пырнул, еле успели спасти. Возьмешься? – с надеждой спросил он.
- На живца поймать хочешь? – по-своему истолковала его слова она.
- Кара, эта девушка много для меня значит, - не смущаясь, честно ответил он, - Я много слышал о Боевых Магах, я не предложил бы никому другому…. Ну, не век же ей взаперти сидеть? Можно, конечно, охрану у дома поставить, ходить с ней везде, но если он задумал убийство, он же может из лука выстрелить. И не поможет никакая охрана.
- Я могу задержаться в Радоже на пару недель, - подумав, сказала она, - Если не появится твой таг, не обессудь – деньги твои пропадут.
- Думаю, объявится. Не зря же он за ней целый день ходил. Только прошу – пусть Агнис ни о чем не догадывается.
- Поняла я. Моя задача – убить тага или задержать?
- Надеюсь, ты не ошибешься. Лучше убей его. И сбереги Агнис.
- Рассказывай, где живет твоя принцесса и как выглядит. Эльфийка хоть?
Он кивнул.
Получив задаток за предстоящую работу, Кара простилась с Туром и поднялась наверх. Спать больше не хотелось. Надо же, работа нашлась! Да и платили неплохо. Этот стройный эльф тронул ее сердце своим отношением к любимой девушке. Он по-настоящему боялся за Агнис, хоть и пытался, гордец, это скрыть.
Перетряхнув содержимое своих карманов, она избавилось от всего лишнего, оставив при себе лишь несколько разноцветных флакончиков, стилет, мизерикордию, пару ножей и огниво. Арбалет мог бы пригодиться, но таскать такую тяжесть? Подумав, она вложила в сапог еще пару стилетов и, повесив на пояс боевой веер и меч, вышла из дома, кинув заклинание невидимости.
Над головой, шелестя и хлопая большими крыльями, пролетел грифон. Ни он, ни всадник видеть ее не могли, но грифон что-то учуял и спустился совсем низко. Заклинание отвода глаз подействовало не сразу. Грифон, покружив над Карой, наконец, взмыл ввысь и понесся в прежнем направлении.
Интересно, от кого они пытались защитить мирных горожан? Неужто, от них самих?
Дом Фехи она нашла быстро – Тур отлично все объяснил. Кара облетела участок, где стоял дом, прочертив у самого забора невидимую черту, и прочитала заклятье запора. Теперь, если кто-то захотел бы проникнуть внутрь зачарованной территории, она бы об этом узнала. Приземлившись на крыше сенного сарая, стоящего на заднем дворе, воительница поплотнее закуталась в полушубок и, закопавшись в сено, спокойно уснула.
Прошло три дня. Кара дежурила у дома Фехи, не отлучаясь ни на шаг. Сквозь зачарованную черту не прошел ни один чужой, правда, здорово доставали кошки, крысы и мыши, но колебание волшебного заслона при их проникновении было незначительным, поэтому по ночам она редко срывалась с места, чтобы проверить, что и как. С едой было туговато, но несколько дней можно было обходиться свежими яйцами и коровьим молоком.
Агнис чародейке понравилась – спокойная, рассудительная, расторопная. И красивенькая, эльфийка же. За три дня она ни разу не выходила за пределы зачарованной черты. По двору ходила много - работала, играла с хозяйскими дочками. Сначала было непонятно, кем она приходится Туру, но скоро воительница сообразила, что Агнис тут гостит на правах дальней родственницы. Относились к ней хорошо, душевно даже. Семья вообще была хорошей – ссорились редко, советовались друг с другом, голос почти не повышали даже на ленивую служанку-гному.
На четвертый день Агнис в сопровождении служанки пошла в город. День был солнечный, по дорогам текли весенние ручьи, следов за людьми почти не оставалось, так что Кара могла идти за ними, прикрывшись мороком невидимости, не используя подарок Чолы. Чародейка заметила рыжего гнома, когда Агнис и Феора подходили к дому Сога. Девушка зашла в дом, а служанка продолжила свой путь. Подумав, рыжий направился за Феорой, а Кара осталась у дома оружейника. Служанка вернулась через два часа, зашла за Агнис, и они пошли домой. Гном неотступно следовал за ними. Кажется, девушка его заметила, потому что занервничала и стала часто оглядываться.
Проводив Агнис до самого дома, рыжий немного покружил вокруг, пока не увидел, как Агнис с кучей вещей подмышкой пошла в баню. Убедившись, что девица живет именно здесь, гном чиркнул что-то на частоколе и ушел. Оказалось, что он пометил забор краской раен, видимой даже в темноте. Так, точечка маленькая, но видно за версту и не сотрешь.
В принципе, можно было его грохнуть. Но мало ли рыжих гномов? К тому же он пока не сделал ничего предосудительного, разве что забор испортил.
 Вечером того же дня приехал Тур. Въехав во двор на гнедой кобыле, он осмотрелся, вглядываясь в постройки, но Кару, конечно, не заметил. Она хотела подать ему знак, но из дома выскочила одна из его сестричек и радостно завизжала, бросаясь к нему на шею.
- Как тут? Все в порядке? – целуя ее в желтую щечку, спросил он.
- Да, все хорошо. Ты так редко приезжаешь, - капризно выпятив губки, сказала девочка.
- Работа, - оправдываясь, ответил он и внес ее в дом.
Воительница решила показаться ему, когда он вышел из бани.
Сняв морок, она появилась внезапно, но он был малым проворным – выхватил меч, который с собой даже в баню носил, и встал в боевую стойку.
- Опусти железку, - тихо сказала она, - не узнал?
- Ты здесь была?
- Конечно. Рыжего видела сегодня, он за Агнис долго по городу ходил. Но я не уверена, что это именно он. Не убивать же всех рыжих гномов, в самом деле. Метку на заборе видел?
- Видел, - озабоченно ответил он, - не сотрешь.
- Точно. Не боись, выслежу. Ты бы принес мне в сенный сарай мяса какого-нибудь, а то я на яйцах и молоке скоро кукарекать начну, или мычать.
- Хорошо, прости, что я не подумал об этом раньше. Агнис видела его?
- Рыжего-то? Видела. Волнуется очень.
- А тебя?
- Сомневаешься во мне?
- Нет…. Переживаю очень, - признался он, - Я очень на тебя рассчитываю, Кара.
Дверь дома открылась, на крыльце показалась хозяйка. Кара испарилась.
- Тур, ты что ли? Мне показалось, разговаривает кто-то.
- Прохожие. Мыться еще кто-нибудь будет? Вода горячая осталась.
- Агнис хотела.
Тур посмотрел на место, где только что стояла Боевая Волшебница.
- Прослежу, прослежу, - шепотом проворчала чародейка.
Он благодарно улыбнулся и ушел.
Через пару минут из дома вышла девушка. Поеживаясь на весеннем студеном ветру, она легкой тенью скользнула к бане и закрылась. Снова все стихло.
Тур принес Каре большой кусок отменной телятины и кувшин с горячим напитком из трав и меда.
- Холодно здесь, - сочувственно поглядев на нее, сказал он.
- Мне не привыкать, - буркнула Кара, - Ты иди, а то волноваться будут – не спят еще.
- Не будут. Может, поспишь сегодня? Я же дома.
- А если твое присутствие его не остановит? Да и откуда ему знать, что ты здесь?
- Нетрудно вычислить – у меня дежурства через каждые три дня.
- Хочешь сказать, что сам все эти три дня за принцессой своей следить будешь? – хмыкнула она.
- Она не позволит мне все время быть рядом – в ссоре мы.
Расспрашивать Кара не стала, захочет – сам расскажет.
- Я не уйду, не беспокойся, - сказала она.
- Я тебе не все сказал. Думал – неважно, сам справлюсь. Этот Огир из-за меня ее ищет. Я друга его убил. Возможно, остальным домашним тоже грозит опасность. Как бы дом не спалили….
- Ну, за всеми твоими я не услежу – отец все время ездит куда-то, мать часто уходит….
- За Агнис следи – он напрямую ей угрожал.
Воительница понимала, что нападение на помеченный дом могло произойти в любую минуту, поэтому решила этой ночью несколько раз облететь вокруг. Тем не менее, ночь прошла относительно спокойно. Только кошки достали – свадьбы у них начались. Нашли время….
Все три дня, пока Тур находился дома, подозрительные личности возле дома Фехи не появлялись.
Уезжая на службу, Тур снова наведался в сенной сарай и принес здоровенный окорок, хлеб и кусок сала. Не жизнь – малина. Такого благодарного нанимателя у Кары еще не было.
К полудню следующего дня Агнис снова пошла в гости к дочке Сога. Бесшумно скользя мимо непривычно хмурых подмастерьев во дворе оружейника, Кара узнала, что ночью пропала Иссин. Окно ее спальни утром нашли открытым. Девчонку выкрали из постели, даже теплую одежку не захватили. Сог был на грани отчаянья.
Похищение Иссин означало только одно – Огир собирался сдержать свое слово, не гнушаясь никакими средствами.
Агнис не выпустили из дома, пока не вернулась Феора. Сог позаботился о подружке дочери, дав ей провожатого.
На одной из безлюдных улочек, окруженных высоким частоколом, Агнис, Феору и сопровождающего их мужчину нагнал небольшой крытый возок, в который была впряжена пара вороных. За кучера сидел пожилой гном, сколько человек находится внутри, Кара не знала.
Возок поравнялся с ними, и возница сказал, обращаясь к подмастерью:
- Янг, можешь домой идти – Сог сказал, чтобы я отвез дамочек домой – так спокойнее будет.
Янг кивнул и помог Агнис и Феоре залезть внутрь. Воительница успела заметить, что в возке больше никого не было.
Взмыв в воздух, она понеслась за возком, довольно быстро ехавшим по дороге. На одном из перекрестков возница притормозил, и на заднюю площадку, приспособленную для поклажи, ловко вскочили два дюжих гнома. Рыжего среди них не было.
Пока никто из них не пытался пробраться внутрь возка, опасности для Агнис они не представляли.
Странно было, что ни Феора, ни Агнис еще не забеспокоились, и не начали спрашивать, почему они едут так долго и совсем в другую сторону от дома. Окон в возке не было, может, не видели, куда их везут? Подлетев ближе, Кара прислушалась и услышала… здоровый храп. Ну, не может же юная эльфийка издавать такие страшные звуки! Вероятно, служанку укачало. Или сыпанули снотворного? Неважно. Так даже спокойнее.
Возок выехал за городские ворота и долго ехал по большаку, пока не добрались до леса. Возница остановил лошадей. Кара подлетела почти вплотную к двери, осторожно вынула меч и приготовилась. Спрыгнув с площадки, один из гномов снял меч и протянул его товарищу.
- Я понесу.
Нырнув в возок, он вытащил спящую Агнис и, перекинув ее через плечо, пошел в лес по хорошо утоптанной тропинке. Другой последовал за ним. Возница гикнул и поехал дальше. Видимо, решив избавиться от служанки где-то в другом месте.
Кара опустилась на землю и, не снимая морок невидимости, пошла за гномами, стараясь наступать одновременно с ними, чтобы ее не было слышно. Гном, идущий сзади что-то слышал, но, оборачиваясь, никого не видел.
Эльфийка легонькая была, здоровенный гном тащил ее без труда. Шли долго, пока, наконец, не оказались у старой шахты, по-видимому, заброшенной. Гномы вошли внутрь, Боевая Волшебница последовала за ними. Сняв со стены чадящий факел, второй гном пошел вперед, освещая товарищу дорогу. Шахта, как шахта – сыро, темно, на потолке висели гроздья спящих летучих мышей, земля под ногами была немного скользкой. Наконец, они пришли в небольшой круглый зал, освещенный огнем небольшого костра, возле которого стоял знакомый Каре рыжий гном. Какие тут сомнения? Огир.
- Точно она? – спросил Огир, подходя ближе.
Здоровяк легко снял свою ношу с плеча и положил на спину. Второй гном осветил ее лицо факелом.
- Отлично.
- Ну, когда развлекаться начнем? – довольно потирая руки, спросил здоровяк.
- Как только очнется, - ухмыляясь, ответил Огир, - Я хочу, чтобы она испытала все сполна. Говорят, девица еще.
- Разыграем? – предложил гном с факелом.
- Конечно, - заверил Огир, - Она, правда, долго еще спать будет, не меньше двух часов. Так что, если хотите, маленькая гнома опять в вашем распоряжении.
- Ревет?
- Спит. Умаялась, бедная. Я к ней еще пару раз ходил, - похвастался Огир.
- До смерти не затрахаем? – почему-то забеспокоился здоровяк.
- И что с того? – протянул гном с факелом, - Еще кого-нибудь притащим. Ну, ты идешь?
- Ни в чем себе не отказывайте, - заржал Огир.
«Вот тебе и местечко без чудовищ», - подумала Кара, вынимая из-за голенища стилет.
Иссин проснулась, едва из-за угла показались две огромные тени.
- Не надо, прошу вас…. Не надо…. – пролепетала она, пытаясь уползти в угол
- Надо, душечка, надо! – заржал здоровяк, спуская штаны, и предупредил нерасторопного приятеля, - Я первый, распаляйся пока!
«Ну, первый, так первый», - подумала чародейка, размахиваясь.
Гномы даже пикнуть не успели. Зато страшно закричала несчастная девочка, не понимая, почему отвалилась голова одного из ее мучителей, а второй рухнул навзничь с неизвестно откуда взявшимся стилетом, пробившим его лоб.
Оставив ее, Кара немедленно вернулась в помещение, где она оставила Огира наедине с его жертвой. Он сидел на корточках радом с мирно посапывающей Агнис и с жадным любопытством прислушивался к воплям Иссин.
- Во, дают! – восхищенно пробормотал он, вставая, - Подо мной она так не орала. Во вкус входит девка.
Кара решила, что умирать он будет долго и, скорее, от страха, чем от ран.
Наложив на него заклятье немоты, чтобы не пугать и без того заходящуюся криком Иссин, она два раза рубанула мечом, отсекая его кисти. Распахнув рот в беззвучном крике, он рухнул на колени, прижимая к груди истекающие кровью обрубки. Воительница сняла морок невидимости и показалась ему.
Ох, как ему было больно и страшно!
Беспокоясь, что он потеряет слишком много крови и перестанет соображать, Кара быстренько затворила его раны, и, страшно улыбаясь, вытащила мизерикордию.
- Поиграем, рыжий гном? – шепнула она и, взлетев, стала носиться вокруг, изредка полосуя его узким кинжалом, стараясь резать неглубоко, но болезненно.
Он пытался убежать, но ведьма не выпускала его из круга.
- Смерть я твоя. Долгая и мучительная, - шептала она, надеясь, что он еще в состоянии понимать человеческую речь.
Зверствовать можно было долго. Но могла проснуться эльфийка, и маленькая гнома могла решиться выйти из своего темного угла. Пугать их не хотелось.
Кара опустилась на землю и, ударив гнома по щеке, тихо спросила:
- Слышишь меня, Огир?
Застыв на месте, он с ужасом смотрел на нее и, конечно, молчал.
- Имя помнишь свое? Кивни.
Он кивнул, опустив голову.
- Выходи из шахты. Прогуляемся немного, - сказала она, пнув его в зад.


Возвращаясь в Мокрую Лощину, Гарт даже не надеялся застать там Вильвера, ведь почти три месяца прошло с тех пор, как он уехал в Аннат. Но лорд Беррих его дождался. Оказалось, он уже знал о смерти Аниры – Малыш послал к нему Гладия, понимая, что умирающая сестра могла ошибиться и отправить Меченого не в ту сторону.
Гладий занялся разведением лошадей, Вильверу это занятие казалось скучным. Поскольку Берриха больше ничто не задерживало в Панге, он решил отправиться в путь с ведьмаком. Около года они ездили по Роне, расправляясь с чудовищами, пока до них не дошла весть о том, что храмовники выжгли лес, в котором скрывалась Хальге. Ведьму они убили, воспользовавшись помощью Боевых Магов. О Цинне никто ничего не слышал.
Гарт не находил себе места от отчаянья. Ну, почему он не поддался на уговоры Цинны и не забрал ее с собой, ведь говорило же сердце….
Объехав за следующий месяц окрестности Трэля, они убедились, что Цинну никто не видел. Что с ней стало, никто не знал, но и мертвой ее никто не видел, что вселяло определенную надежду. Подумав, ведьмак решил искать ее на западе. Он помнил, что Лана как-то обмолвилась, что кормилица Цинны живет на святых источниках под Фратеном, и юную принцессу как-то инкогнито отсылали туда на лето.
В каждом городке, в каждом селении, в каждом постоялом дворе ведьмак и лорд Беррих расспрашивали о Цинне, но никаких следов принцессы обнаружить не удавалось. Вначале лета они добрались до Фратена. Городской Голова, прознав, что в городе объявился ведьмак, прислал за ним человека и сразу же предложил работу – на западной окраине города были неприятности на погосте. Поднятых там, к счастью, не было, но люди стали часто видеть женский призрак, круглыми сутками бродящий меж могил и склепов.
- Ты или упокой ее, или прогони – люди боятся могилы родных навещать, слухи разные ходят. Юродивые вон одни чего болтают – волосы на голове дыбом встают.
- А чего болтают? – сухо спросил ведьмак.
- Женщина это, колдунья. Тела у нее нет, лица никто разглядеть не может….
- Нет, что юродивые болтают?
- Сам и спроси, - буркнул Городской Голова, - Вон их возле храма Омелы сколько.
Не по чину ему было сплетни нищих оборванцев передавать.
Вильвер и Гарт отправились к паперти. Встретили их шумно и радостно. Трое оборванных юродивых кинулись в ноги к Вильверу и запричитали:
- Дождались! Наконец-то дождались, батюшка!
Гарт и Вильвер удивленно переглянулись. Ведьмак кивнул.
- Рассказывайте, - приказал Вильвер.
- Ослобони от ведьмы бестелесной! Сумасшедшая она, души упокоивать не дает, вытягивает их, да силы в них черпает. Пытается прежнюю силу обресть, да не может. Тело она себе заполучить хочет, пытается в свеженьких мертвяков проникнуть, но не получается. Вот и бесчинствует, земельку ворошит, гробы поднимает. Люди расстраиваются….
- А я-то чем помочь могу? – удивился Вильвер.
- Как чем? – удивился один из юродивых, - Ведьму успокоишь и будешь во Фратене воеводою. Голова наш давно тебя ищет. Ведьмак поможет, но ведь и ты не прост, знаешь, как с мертвяками да ведьмами обращаться.
- С чего это вы взяли? – растерянно спросил Вильвер, но Гарт дернул его за рукав.
- Пошли, понятно все, - сказал ведьмак.
- Чего тебе понятно? – сердито спросил Вильвер, когда они уселись в кабаке и заказали пива.
- Работу мы тебе нашли, лорд Беррих. Они, юродивые, знают, что говорят. Фратен – отличное место. Спокойно тут, нечисти не много. С теми, кто в лесах шастает и болотах таится, ты знаешь, как поступать – не впервой.
- А ведьма с погоста?
- Справимся. Безвредная она. Да, могилы оскверняет, неприятно это, людей пугает своим видом, но ведь не причинила никому вреда. Ночью сходим, попробуем поговорить. Узнать бы, чего хочет. Тело ищет, говорят…. Опять же, в живых не хочет вселяться, значит, вредить не желает.
- Что-то я не понимаю, зачем тогда мы столько пива заказали? Реакция же не та будет.
- Ошибаешься, - улыбнулся ведьмак, - в таком состоянии она легче поймет, что без задней мысли мы к ней….
- А если она….
- С чего? Раньше же за ней грешков не водилось, так с чего ж начинать? Пей, не сомневайся, мой осторожный друг.
Голубой призрак, понурив голову с редкими волосами, сидел у разрытой могилы. Гарт и Вильвер, поддерживая друг друга, подошли и встали напротив.
- Доброй ночи, уважаемая, - заплетающимся языком сказал Вильвер, - скучаешь?
Призрачная ведьма бросила на пьяную парочку недовольный взгляд, поднялась и медленно поплыла прочь.
- Прошу тебя, не уходи, - пытаясь говорить членораздельно, попросил Меченый, - Есть вопросы.
Ведьма даже не оглянулась. Спотыкаясь, Вильвер и Гарт побрели за ней.
- Нет, ты видал – уходит! – возмущенно заметил лорд Беррих, потирая ушибленное об оградку колено, - Эй, дамочка, мы же тебе помочь хотим!
- Ты повежливей, лорд! Это тебе не селянка какая-то! – проворчал Гарт, дергая его за рукав.
Вильвер, ругнувшись, упал на могилу. Ведьмак стал его поднимать, но, не удержавшись, свалился, угодив локтем ему в пах.
Пока они препирались, поминая матерей друг друга, призрачная ведьма остановилась и, заинтересовавшись, стала смотреть, как они поднимаются.
- Глянь – смотрит! – радостно выпалил Вильвер, поворачивая лицо друга в сторону ведьмы.
- Не уходи, пожалуйста, - вежливо попросил Меченый, вставая, - Мы не причиним зла. Так, поговорить хотим.
- Общения нам не хватает, - хохотнул Беррих.
- Заткнись, осел! Уважаемая чародейка, не знаю твоего имени, я ведьмак Гарт из Ассама, еще меня Меченым кличут, - приложив руку к сердцу и поклонившись, сказал ведьмак, - Этот пьяница – лорд Вильвер Беррих из Анната.
- Пьяница, - обидчиво повторил Вильвер, - Сам накачал меня! Говорил тебе – хватит уже, а ты – пей, пей!!!
- Чего надо? – неожиданно услышали они свистящий шепот, исходящий от призрака.
Гарт подмигнул Вильверу и снова поклонился, пытаясь удержаться на ногах:
- Поговорить надо. Народу не нравится, что ты покой их мертвых нарушаешь. Может, помочь чем?
Ведьма немного помолчала.
- Помогите. Там, - она протянула прозрачную руку в трепещущих одеждах в сторону, - могила вчерашняя. Плита на ней тяжелая, заговоренная, трудно проникнуть.
- Раскопать, что ль? – ужаснулся Вильвер и икнул.
Гарт махнул рукой, призывая его к молчанию.
- А зачем тебе туда?
- Зачем мертвому могила? – вопросом на вопрос ответила она.
- В смысле, покоя ищешь? – уточнил ведьмак.
- Покоя…. Нет мне покоя…. Не пускают даже в Междумирье, - вздохнула призрачная колдунья.
- Бывает, - сочувственно вздохнул ведьмак, садясь на могильный камень, - Иди сюда, поговорим. Может, найдем решение твоей проблемы.
- Совместными усилиями, - снова икнув, встрял лорд Беррих.
Ведьма усмехнулась.
- Веселые вы ребята, как я посмотрю…. Мне раньше нравились такие….
Гарт и Вильвер переглянулись.
- А теперь? – осторожно спросил Вильвер.
- Теперь мне все равно….
- Не все, раз покоя ищешь, - напомнил Гарт, - Противно, наверное, по кладбищу в одиночестве шляться.
- Компанию составить хочешь? – недобро усмехнулась она.
- Ну, немного времени у нас есть, - храбрясь, ответил Вильвер.
- А у меня – вечность, - вздохнула колдунья, - Пока тело было, радовалась, что бессмертна, а теперь…. Ничто не радует, ничего не чувствую. Что я могу? Только людей пугать. Но удовольствия от этого – пшик. Скучно….
- А с телом твоим что случилось? – брякнул Вильвер.
- Не твое дело, дружок.
- Ясно, не уследила, - констатировал храбрый саттарх.
- Именно, - неожиданно подтвердила ведьма, развеяв опасения Гарта, что она обиделась.
- Может, помочь? – предложил Гарт, - Кое-что можем, не сомневайся.
- Говорю – могилу мне откройте.
- Зачем?
- Душа еще там…. Погреться хочу.
- Как там??? – поразился Гарт.
- Ну, какой ты непонятливый, а еще ведьмак! Жива еще девица. Спит.
Ведьмак вскочил, упал, снова поднялся и, не разбирая дороги, помчался в сторону, указанную призраком. Вильвер, матеря громким шепотом местных лекаришек, побрел следом.
Ведьма медленно плыла рядом.
- Слушай, Вильвер, что-то я не пойму, что за связь у тебя с Анной моей?
- С какой Анной? – не понял он.
Она задумалась.
- Ладо, проехали. Иди, помоги другу своему из могилы выбраться – видишь, упал. Нет, что за люди! Шли для серьезного разговору, и так надрались! Никакого уважения…. – ворчала она, наблюдая, как лорд Беррих вытаскивает ведьмака из выкопанной могилы, - Лопаты эти возьмите, олухи! Чем плиту поднимать будете?
Поднимали плиту долго и мучительно, пока развеселившаяся ведьма не напомнила, что Гарт, по роду своей деятельности, мог бы кинуть несложное заклинание и откинуть тяжесть, не тужась.
Девушка действительно была жива, хоть сердце почти не слышно было, и холодная была, как ледышка. Решили пока не будить.
- И как ты греться собиралась? – поинтересовался почти протрезвевший Вильвер.
- Лучше не надо знать, - озабоченно ответил ведьмак, - Слушай, уважаемая, а звать-то тебя как?
- Когда-то Фраимой звали…. – грустно ответила она, - А теперь….
- А что теперь? Я тут подумал…. В Междумирье тебя не пускают, покоя тебе нет, скука, да?
- А что? – заинтересовалась она.
- Но ведь ты все еще что-то можешь? Вот жизнь в этой девице учуяла, например.
- Ну, могу, - согласилась она, - Не сама, конечно, но посоветовать кое-что в состоянии. Многое знаю, многое помню. Обидно, что сама ничего сделать не могу.
- Болезнь от порчи отличишь?
- Обижаешь….
- Отлично! Ты не хуже меня понимаешь, что грехи отрабатывать надо.
- Не пойму, к чему клонишь?
- А к тому, что Вильвера тут воеводой со дня на день назначат. Он, конечно, парень не промах, но хороший совет никому не повредит. Утром пойдем к Городскому Голове и предложим помощь городу. Согласна поучаствовать?
Пока она соображала, Вильвер вступил в разговор:
- Скучно, говоришь? Да тут дел немеряно. Лекаришки паршивые народ губят почище тварей лесных и болотных. Ну, с тварями я как-нибудь разберусь, а с твоей помощью мы этот Фратен вычистим и от нечисти, и от шарлатанов. Развлечешься и, заодно, душу почистишь.
- Почистишь, - фыркнула Фраима, - Да мне жизни человеческой не хватит, чтобы очиститься.
- Раньше начнешь, раньше кончишь, - философски заметил Вильвер.
- Вообще-то, вы правы, хоть и пьяницы…. – задумчиво сказала она, - чем слоняться меж могил, лучше делом заняться. Глядишь – отыщется способ вернуть тело. Да и Голова возражать не будет – старые знакомцы мы. Были времена, когда он счастлив был, когда я его в гости приглашала. Тут, кстати, дом у меня остался и барахлишко кое-какое. Ладно, согласна я. Берите девицу, за мной идите. Только не уроните, горе - спасатели, не ровен час, кости переломаете, лечи ее потом…. 
Дом у Фраимы был огромный и богатый. С первого взгляда было видно, что хозяйка обожала гостей и увеселения. Не смотря на то, что дом простоял запертым около четырех лет, никаких признаков запустения не наблюдалось. В общем, жить тут можно было неплохо.
- Устраивайтесь, - проворчала Фраима, пытаясь скрыть удовольствие от реакции гостей, - Спальни наверху. Моя – последняя по коридору. Слуг завтра позову. Напугаются, наверное…. Я могла бы им не показываться, но, может, поймут?
- Постараемся объяснить, - заверил ведьмак.
Отоспавшись до обеда, Гарт, Фраима и Вильвер наняли повозку и отвезли спящую девицу в дом Городского Головы. Вид Фраимы привел его в ужас, но человек он был бывалый и сумел справиться с эмоциями. Предложение Вильвера и Фраимы ему понравилось, Вильвер получил должность, а Фраима - милую полуторачасовую беседу со старым знакомым и предложение приходить в гости, когда ей заблагорассудится.
Жизнь налаживалась.
Гарт, погостив в доме Фраимы пару дней, собрался в дорогу. Прощаясь, ведьма сказала:
- Слышь, ведьмак, в Зургоду поезжай. Там твоя принцесса.
Гарт не слишком удивился ее осведомленности.
- Где именно? – вскочив на коня, спросил он.
- Спроси на базаре Элату, торговку рыбой. Девчонка у нее около месяца живет.
- Здорова? – озабоченно спросил он.
- В порядке. Ну, спрашивай еще…. – хитро прищурившись, предложила Фраима.
Ведьмак растерялся.
- О чем?
- Не о чем, а о ком, - поправила Фраима, - О той, о которой думаешь постоянно. Что, не догадываешься?
- Ты знаешь ее?... – пробормотал он.
- Еще как. Между прочим, я из Фратена из-за нее уехала. И тело превосходное, можно сказать, по ее милости утратила. В Роне она, Эйд ее к Кронеру работать послал. Увидишь – привет от меня передай и просьбу о прощении. Так и скажи – Фраима, ведьма бестелесная, прощения просит. Если успеешь….
- А могу не успеть? – задумчиво спросил ведьмак.
- Можешь, - убежденно ответила ведьма, - Она женщина резкая, решительная, сначала за меч хватается, только потом слушать начинает. Сам-то прощения просить собираешься, или гордость не позволяет?
Ведьмак хмыкнул и тронул поводья.
- Хороший ты мужик, Гарт, глупый только, - проворчала Фраима и уплыла в дом, где ее ожидала целая толпа страждущих.


Гном, оглядываясь, медленно пошел к выходу, потом ускорил шаг и даже попытался бежать. Легко догнав его, Боевая Волшебница легонько кольнула его в шею мизерикордией и прошипела:
- Не убежишь, не надейся. И не поможет тебе никто, как никто не помог Иссин.
Гном замедлил шаг и понуро поплелся навстречу своей смерти. Выйдя на улицу, он рухнул на колени, подставляя Каре свою шею.
- Быстрой смерти хочешь? Это после того, что вы почти сутки издевались над девочкой? Вставай, сволочь, дальше пойдем.
Воительница снова кольнула его в спину. Он вздрогнул и покачал головой, продолжая стоять на коленях.
- Нет, ты совсем обнаглел! Хочешь, чтобы девочки увидели еще один труп? Достаточно с них и двух.
Подталкивая его в спину, Кара заставила его встать и отвела за запорошенный снегом куст.
Закончив с ним, она вытерла оружие от крови, засунула кинжал в сапог и, прочитав над мечом заклятье невидимости, вынула огниво. Окропив его кровью Огира, она прошептала:
- Помощь твоя нужна, миленькое мое.
Вернувшись в шахту, она убедилась, что Агнис еще не проснулась, и пошла к притихшей Иссин. Видеть глаза девочки не хотелось – сама однажды пережила нечто подобное, и могла себе представить, что должна чувствовать девочка…
- Не бойся, - будничным голосом сказала Боевая Волшебница, - Они больше не тронут тебя.
Иссин дрожала всем телом и совсем не понимала, кто перед ней стоит. Кара хотела помочь ей подняться, но девочка снова закричала и попыталась отползти.
Громко вздохнув, чародейка протянула к ней руку и что-то пробормотала. Закатив глаза, девочка стала медленно заваливаться набок. Кара успела поддержать ее голову, чтобы она не стукнулась о камни.
Гнома была тяжелой, но не оставлять же ее здесь одну? Кряхтя, воительница донесла ее до костра и бережно уложила на землю, а потом осмотрела. Здорово ее помучили….
Подумав, Боевая Волшебница продлила сон Агнис. Подружки должны были проспать до самого утра.
С помощью огнива Кара вылечила тело гномы, но избавить девочку от воспоминаний ей было не под силу.
Кара одела Иссин в вещи одного из убитых, унесла подальше отрубленные кисти Огира и, подбросив хвороста в огонь, села у костра, слушая звуки шахты. Все, как обычно. Старая, заброшенная шахта. Капли воды, шлепки срывающихся на пол спящих летучих мышей, редкие осыпи мелких камушков. Спать не хотелось, усталости она пока не чувствовала, заняться было совершенно нечем – они не могли покинуть штольню до утра, чтобы не нарваться на неприятности с летающими кошками. Дело было неприятным, нельзя было, чтобы в городе узнали, что случилось с несчастной гномой. Нужно было еще придумать, как доставить девушек по домам незамеченными. Ну, с Агнис, положим, Кара могла бы договориться, а за душевное состояние Иссин она очень переживала. Как ей хотелось, чтобы девочка забыла о том, что с ней произошло!
Неожиданно к воительнице пришла уверенность, что в глубине штольни происходит что-то необычное. Глотнув эликсира, обостряющего чувства, она закрыла глаза и снова прислушалась. Звуки стали слышны четче. Она ясно слышала, как где-то неподалеку бились несколько живых сердец. Спящие девочки и мыши были не при чем. В шахте, кроме Боевой Волшебницы, эльфийки  и гномы был еще кто-то живой, и не один.
Закрыв выход из шахты на случай, если у Огира и двух его приятелей могли быть сообщники, она подняла факел и пошла в темноту. Шла долго, петляя по бесчисленным коридорам. Заблудиться не боялась – она всегда отлично ориентировалась, а под воздействием эликсиров, и подавно. Звук бьющихся сердец становился все отчетливей. На всякий случай обнажив меч, Кара взлетела, чтобы не было слышно шороха камней под ногами и, напрягая слух, продолжила путь, пока не наткнулась на завал, когда-то давно унесший несколько жизней. Вибрации неупокоенных душ все еще ощущались, хоть и были слабыми. Осторожно прозондировав завал и помещение, оказавшееся за ним, Кара поняла, что живые существа находятся именно там.
Кто мог находиться в замурованном много лет назад помещении и продолжать жить? Сердца всех известных чародейке чудовищ и волшебных существ бились иначе.  Любопытство гнало ее вперед, осторожность  заставляла немедленно уйти.
Любопытство победило. Полоснув по запястью кинжалом, Кара окропила кровью волшебное огниво и приложила его к стене. Прошло несколько томительных секунд. Кара еще сомневалась, правильно ли поступает, когда, наконец, раздался грохот и в завале образовался узкий проход, через который она могла протиснуться внутрь загадочного помещения.
Тут было темно и прохладно, как на улице. Сыростью и гнилью не пахло. Тут вообще ничем не пахло.
Воспользовавшись неживым огнем, Боевая Волшебница осветила помещение, в центре которого лежал довольно хорошо сохранившийся лошадиный скелет. Внимательно его осмотрев, она замерла, не веря своим глазам. Скелет, который она приняла за лошадиный, принадлежал единорогу.
Ошибки быть не могло. Это был действительно единорог!
Сообразив, наконец, какое кощунство совершила, Кара упала на колени перед скелетом священного животного и забормотала, пугаясь звуков собственного голоса:
- Прости меня, прости! Я сейчас уйду и снова завалю твою гробницу. И даже шахту эту от посторонних глаз прикрою….
Она встала, собираясь уйти. И тут снова различила стук сердец и даже разобрала, что они принадлежали трем существам. Подняв кверху руку с неживым огнем, она снова осмотрела помещение и заметила в небольшой нише что-то, похожее на большое птичье гнездо, в котором лежали три больших круглых красных камня. Звуки шли именно оттуда. Нужно было уходить, но Кара все-таки сделала пару шагов к непонятным предметам и ахнула от восхищения. То, что она вначале приняла за камни, оказалось живыми яйцами красного единорога, пролежавшими в темной пещере не одну сотню лет.
Боевая Волшебница в замешательстве остановилась. Мысли роились, как бешеные пчелы.
Теперь многое становилось понятным – отсутствие чудовищ, чудесные радуги, подчинение грифонов эльфам, закон о применении мари, наконец. Как она раньше не догадалась, что радуги сходились своими концами именно в этом месте, явно указывая на присутствие настоящего чуда? Старейшины, наверняка, знали о яйцах и скелете, раз продолжали настаивать на продлении странного закона. Марь притупляла природные магические способности местных эльфов и гномов, а чужаки, впервые использовав марь, тоже лишались многих возможностей, и не могли обнаружить этот клад.
Было ясно, что зародыши сознательно приостановили свое развитие, выжидая какого-то благоприятного часа.
В яйцах единорога таилась колоссальная магическая сила. Приняв на себя силу только одного яйца, Кара могла стать одной из самых могущественных волшебниц Среднего Мира. Даже страшно подумать, чтобы стало со смертным, если бы он принял силу сразу трех яиц. 
Она не чувствовала себя готовой принять такую сильную магию.
Кара не понимала, почему единороги позволили ей себя обнаружить, но и уйти просто так она не могла. Ее руки невольно потянулись к кладке, и на долю секунды ей показалось, что внутри яиц вспыхнули алые огоньки. Воительница отдернула руки, боясь, что, дотронувшись, не сможет остановиться.
Нет, она не посмеет, хоть искушение было таким сильным….
Она повернулась к скелету и пробормотала:
- Зачем ты пустил меня? Чего ты хочешь?
Никакого знака, никакого ответа. А чего она хотела, чтобы скелет заговорил?
Думай, Боевая Волшебница.
В штольне иногда бывали люди – находили приют усталые путники, бандиты облюбовали ее для утех с юными девушками….
Рог единорога неожиданно слабо замерцал и стал гореть ровным алым светом.
- Ты слышал? – пробормотала Кара, - Конечно, ты все знал, но помешать не мог. Ты поэтому пустил меня к себе? Ты хочешь, чтобы я помогла? Но как?
Рог мигнул несколько раз, словно единорог пытался намекнуть на что-то….
- Конечно!!! Твой исцеляющий рог…. Или я ошибаюсь? Я не могу осквернить твои останки. Хватит и того, что я нарушила твой покой. Прошу, дай знак, ну, хоть какой-то….
Рог снова замерцал, притягивая к себе взгляд Кары.
Нерешительно постояв рядом, Кара скинула полушубок, стянула рубаху и, обмотав кисть, взялась за рог, оказавшийся приятно теплым.
- Прости….
Рог не отрывался, а унести с собой весь череп чародейка не могла, даже если бы использовала все волшебные средства, которыми обладала.
Кара вынула меч. Рог мигнул.
- Умоляю, прости.
Удар! Рог отлетел в сторону, меч рассыпался мельчайшие осколки. Снова замотав руку рубахой, чтобы не принять ни капельки силы, предназначавшейся истерзанной гноме, Боевая Волшебница подняла рог.
- Я верну, я обязательно его верну. Мне очень хочется оставить его себе, но я справлюсь…. – как безумная, бормотала она, не в силах отвести восхищенных глаз от чудесного рога.
Протиснувшись сквозь щель, она взмыла в воздух и со скоростью, которую позволяли развивать крутые повороты штольни, понеслась к Иссин.
Встав на колени возле спящей девочки, Кара расстегнула рубаху на ее груди, приложила рог единорога к сердцу гномы и отступила, почувствовав сильную вибрацию магии. Рог вспыхнул красным, ослепив Кару, не успевшую прикрыть глаза.
Когда зрение вернулось, она увидела, что рог уже не светился. Отдав волшебную силу Иссин, он снова стал белой костью.
Девочка по-прежнему спала, но лицо ее сияло улыбкой.
Воительница не решилась взять рог незащищенной рукой. Она понимала, что в нем еще много силы, чудовищно много. Его нужно было вернуть на место… или унести с собой. Борясь с диким желанием забрать его, Боевая Волшебница полетела обратно.
Она осторожно положила рог возле черепа единорога и тихо прошептала, глотая комок, застрявший в горле:
- Спасибо за то, что не позволил мне его унести. Я постараюсь забыть это место. Я закрою штольню от чужих взглядов. Не нужно, чтобы тебя беспокоили люди.
Бросив последний взгляд на кладку, она уже хотела уйти, как вдруг заметила на земле слабо переливающиеся осколки собственного меча. Они коснулись рога, значит, металл теперь обладал чудесной силой. Собрав все, что удалось найти, она связала осколки в рубаху и протиснулась сквозь щель.
Закрыв щель в завале, Кара начертила на камнях охранные руны, заперла склеп единорога, и только потом вернулась к девушкам.
Она не очень-то отдавала себе отчет, сколько прошло времени с тех пор, как она разделалась с Огиром. Чтобы избежать огласки, нужно было доставить девушек в город, пока не наступил рассвет. Выйдя из штольни, Кара посмотрела на небо.
До рассвета оставалось совсем немного – не больше двух часов. Наглотаться зелий и отнести девушек на себе? А грифоны? А почему, собственно, она так их боится? Ведь на них сидят эльфы, прямая обязанность которых – защищать покой мирных горожан. К тому же, Тур - один из наездников, и сейчас как раз его смена.
Кара подняла руку к небу и запела заклинание. Кончики пальцев слабо засветились, свет становился все ярче, скоро стало больно глазам. Прочертив небо пятью ослепительно-белыми молниями, чародейка погасила волшебное пламя и, прижав ладонь к груди, тихо застонала от боли. Не просто давалось волшебство….
Через пару минут она услышала шелест крыльев, и над ее головой несколько раз пролетел огромный грифон.
Пришлось повторить фокус с молниями, правда, не вкладывая в это действие столько же силы, сколько в первый раз.
Гвардеец определил место, откуда били необычные молнии, грифон стал медленно снижаться, громко хлопая огромными крыльями.
- Помощь нужна! - крикнула Кара, замахав руками, чтобы привлечь внимание.
Грифон опустился на землю в десяти шагах от нее. Гвардеец, вооруженный арбалетом, прицелился в незнакомку и крикнул:
- Кто такая? Что тут делаешь?
- Слезай со своей крылатой кошки, - предложила Кара, - Тут девушки похищенные. Вывозить пора. Да не причиню я вреда, не бойся.
- А откуда мне знать, что не ты их похитила?
- Ох, не болтай, а? Иди сюда скорее! Или женщины боишься?
Гвардеец хмыкнул, спрыгнул со спины грифона и подошел к молодой женщине с коротко остриженными темными волосами. Вместо юбки на ней были мужские штаны и высокие сапоги, одежда была заляпана грязью и кровью. Она была чуть старше его, ну, может, года на два-три, хотя он мог и ошибаться.
- Кара, Боевая Волшебница, - представилась она, - Тура знаешь?
- Да. Я Колт. Где девушки? Весь город на ушах стоит. Что с ними?
- Все в порядке. Я на них заклятье сонное наложила. Сможешь перевезти в город на кошке своей? Только учти – надо тихо все сделать, не нужно лишнего внимания. Не помнят они ничего, я надеюсь. И про меня не болтай никому. Тура пришли сюда. Тут Агнис его.
Он смотрел на нее своими карими глазищами и соображал, стоит ли ей доверять.
- Раздумываешь, не поднять ли тревогу? – словно читая его мысли, разочарованно спросила она.
- Я только одну смогу за раз отвезти…. – решившись, ответил он.
- Ничего. Тур будет рад помочь.
Он кивнул.
- Как они здесь оказались?
- Огир. Ну, гном, таг.
- Где он???
Кара кивнула на куст.
Эльф дернулся, намереваясь сходить туда, но она остановила:
- Не на что там смотреть.
Гвардеец понимающе кивнул, продолжая удивляться, что эта девушка, несмотря на свой вид и поведение, была способна на убийство.
Они сходили за Иссин и пристроили ее на спине грифона, бросающего злобные взгляды на чародейку. Эльф успокаивал его, говоря с ним на древнем языке, но помогало мало – Кара грифону не нравилась.
- Скажи Согу, чтобы в полдень умыл девочку ключевой водой и имя мое назвал. Помнишь, как меня зовут?
- Да, Кара, - улыбнулся гвардеец, удивляясь, что спокойно сносит ее тон и принимает указания от женщины, даже не эльфийки.
- Постарайся вернуть Иссин отцу так, чтобы не переполошить весь квартал и скажи, чтоб вымыли ее до того, как она проснется – в крови она.
- Что с ней? – озабоченно спросил он.
- Неважно. Все равно не вспомнит. Тура найди. Наверное, парень вне себя от переживаний.
Гвардеец сел на спину грифона и они улетели.
Кара вернулась в штольню и выволокла из нее останки гномов. Священным животным такое соседство было совершенно не к чему.
Едва приземлившись, Тур спрыгнул со спины летающей львицы и подбежал к воительнице.
- Все в порядке с Агнис твоей, - предупреждая его вопросы, сказала Кара, - Не тронули. Спит она. Она даже не догадывается, что случилось – они порошком сонным в возке посыпали. Феору нашли?
- Да. Возок бросили прямо на дороге. Она даже не проснулась, пока ее домой везли. Замерзла очень. Где Агнис?
- В штольне. Куда помчался? Темно там. Погоди, провожу.
Тур бросился к Агнис и, приподняв ее за плечи, прижал девушку к своей груди.
- Тур, скоро солнце встанет, - напомнила Кара, - Тебе что, сплетни нужны? Спать будет до полудня, насмотришься еще.
- Кто? Огир?
- Да.
- Где он? Ушел? – зло спросил Тур.
- Не ушел, не беспокойся, я свое дело знаю, - устало ответила она.
- Что ты с ним сделала?
- Кастрировала. Интересуешься?
Он покачал головой.
- Но он жив?
- Куда там…. Все, улетайте.
Пока Тур нес Агнис до грифона, Кара давала нужные, по ее мнению, наставления.
- Да понимаю я все, - терпеливо выслушав ее, ответил Тур, не сводя печальных глаз с лица любимой девушки, - И про то, что о тебе никому рассказывать не надо, я понял. Мы с Колтом уже договорились обо всем, он хозяйку твою предупредил. Она хоть и выглядит болтливой, но, если надо, молчать умеет. Он прилетит за тобой перед рассветом.
- Не надо, - отмахнулась Кара, - У меня тут еще одно дело имеется. Не для посторонних глаз.
- А же ты как до Радожа доберешься? Откат же скоро, вижу.
- Какой ты заботливый…. Лети, давай.
Как только он взмыл в воздух, чародейка вернулась к штольне и до восхода солнца успела провести запирающий обряд. Теперь ни одна живая душа не обнаружит это место и не потревожит покой единорога и его потомков. А когда придет время, молодые единороги без труда покинут место своего рождения. Как бы Каре хотелось оказаться здесь в этот момент….
Действие эликсиров проходило, силы были почти на исходе, а до города было еще идти, да идти. Воспользоваться подарком Чолы она не могла – столько силы заемной за последнее время использовала, что откат и так будет долгим и мучительным. А если промахнется мимо дома своей гномы? Не хватало еще перепугать горожан своим видом, ведь даже простенький морок невидимости сейчас не удастся. Придется идти пешком. Даже в транс войти нельзя – не поймут. Не надо было штольню запирать так прочно – отдохнула бы до вечера, а там, глядишь, и силы бы вернулись.
 Соображалось плохо. Спать хотелось страшно. Ноги отказывались идти. Замерзнет….
Ну, почему она не попросила вернуться за нею? Тур не отказал бы, да и тот кареглазый эльф….
Она упала на подтаявший снег у самой дороги и некоторое время лежала, борясь с накатывающимися волнами отката и сна. Вот будет потеха, если ее, Боевую Волшебницу, обнаружат замерзшей насмерть….
Свет резал глаза. Она знала, что если закроет их, то не откроет больше никогда. Сил уже не оставалось, но жить хотелось. Очень.
Она заставила себя встать и, пошатываясь, побрела в сторону города, уже не понимая, зачем ей туда нужно. Нужно, и все.
А потом она услышала шелест огромных крыльев и поняла, что теперь может расслабиться.
Кара проснулась от противного скрипа, который издали ржавые петли двери. Спросонья она успела схватить боевой веер, лежавший на лавке возле кровати, и тут только поняла, что стоит перед давешним гвардейцем совершенно нагая.
Он улыбнулся и, без ложного смущения оглядев ее тело, весело сказал:
- Здорово, Боевая Волшебница Кара. Выспалась, наконец? Отлично выглядишь.
Она проворчала:
- Стучать надо, - и стала надевать новую рубаху, аккуратно разложенную на лавке.
- Ну, извини. Ты спала двое суток. Представляю, как ты устала…. Я и не надеялся застать тебя бодрствующей.
- Чего надо?
- Так…. Проведать пришел.
Она стояла перед кареглазым эльфом в одной рубахе, чуть прикрывающей ягодицы.
- Кто меня сюда доставил? Уж не ты ли? Помню, я почти отключилась….
- Ничего себе «отключилась»! Да я тебя целый час уговаривал лететь со мной, даже связать пришлось, извини. Ты здорово мне врезала, - посмеиваясь, он коснулся красной отметины на губе.
- Понятное дело – за честь свою боролась, - хихикнула Кара, раздумывая, стоит ли продолжать одеваться, - Кто меня раздел?
- Хозяйка. Ну, я не смотрел почти – некогда было. Тур привет тебе передает и благодарность. Зайдет сегодня.
- Ну, проведал? Чего не уходишь, дел, что ли, нету?
- Мое дежурство закончилось, и я совершенно свободен целых три дня, - улыбаясь, сказал эльф, делая шаг ей навстречу.
Кара усмехнулась, поворачиваясь к нему.
- Значит, зря я оделась так быстро?
Он обнял ее и, целуя, заскользил руками по ее спине и ягодицам. Чародейка, жадно отвечая на поцелуи, быстро расстегивала его кафтан….
Тур пришел в полдень. Постучав в дверь Кары, он услышал какую-то возню, дверь открылась и в щель просунулась всклокоченная голова Боевой Волшебницы.
- А, Тур…. Погоди, я оденусь.
Дверь закрылась быстро, но он успел заметить красный кафтан с блестящими пуговицами, валявшийся на полу.
На улице он видел коня Колта.
«Да… времени она не теряет…» - восхищенно подумал он, слыша тихую перебранку и возню в комнате.
Через полминуты она вышла.
- Ну, как девчонки?
- Не помнят ничего. Вопросов много задают, особенно Иссин, а я не знаю, что отвечать.
- Ну, придумай что-нибудь. Вон у тебя голова какая светлая.
- Я оставшиеся деньги принес. И, считай, я навечно у тебя в долгу. Спасибо тебе, Кара, - помрачнев, сказал он, - Если бы не ты….
- Ерунда. Работа такая. Хорошо, хоть кто-то ценит. Как Агнис твоя? Помирились?
- Нет…. Вижу, занята ты…. Потом обо всем поговорим, если захочешь…. Я тебя на ужин пригласить пришел. Родители рады будут.
- Ну, уж, нет! Извини, парень, но мне их охи, да ахи ни к чему. Захочешь – приходи сюда вечерком. Я, наверное, освобожусь, - прыснула она, кивнув на дверь своей комнаты, - Выпьем, поболтаем о… пустяках.
- Хорошо, - согласился он, улыбаясь во весь рот, - Вечером зайду. Дома будешь?
- А куда же я денусь?
Кара шмыгнула за дверь, и он услышал, как она весело спросила:
- Слушай, а тебя как зовут, напомни?
Знакомый голос ответил:
- Я думал, так и не спросишь…. Конечно, я – какой-то паршивый гвардеец, пусть и эльф, а ты – Боевая Волшебница, девушка с характером и мускулами.
- Чем тебе мои мускулы не нравятся? – засмеялась Кара, - Что, жестко было?
Тур улыбнулся и пошел к лестнице.
Вечером Кара, Колт и Тур встретились в небольшой харчевне по соседству от дома, где жила Боевая Волшебница. Тур понимал, что воительница и Колт провели весь этот день вместе, возможно, даже из постели ни разу не вставали. Похоже, они были страшно довольны друг другом и расходиться не собирались. Пока Кара жадно поглощала все, что могла предложить радушная хозяйка, Колт и Тур тихо переговаривались между собой, обсуждая службу и давешнее происшествие, ну, и с удивлением прикидывали, сколько же может вместить желудок этой необычной женщины.
- И не надо так на меня смотреть, - дурачась, сказала она, заказав еще гуся после того, как уничтожила половину бараньей ноги, чугунок похлебки и пирог с капустой и яйцами, запивая все это изрядным количеством крепкого пива, - Я не ела три дня, и до этого питалась довольно скудно. А энергии сколько потратила?
Она пихнула Колта локтем:
- … за сегодняшний день…. Так что я еще скромничаю.
Колт обнял ее и чмокнул в перепачканную жиром щеку:
- Кушай, кушай, солнышко. Твоя энергия нам еще понадобится.
- Кара, тут никто не понял, что случилось, - посмеиваясь, тихо сказал Тур, - но народ волнуется – с той ночи радуги не появляются. Мы с Колтом сговорились, что нашли девушек в заброшенной избушке лесника. Она неподалеку от штольни стоит. Ну, якобы, сигналы световые, ну, молнии твои, оттуда шли. Кто посылал сигналы, мы, как будто, не знаем. Кроме девушек спящих в избушке никого не было. Колт там немного снег потоптал вокруг, грифона уговорил поваляться, чтоб непонятно было, но следопыты у нас хорошие, вопросов у них много. Пожурили нас… слегка, что мы тревогу только после того, как девушек по домам отвезли, подняли и засаду на похитителей не организовали.
- Отлично.
- Лес прочесали, - продолжал Тур, - но труп Огира не нашли. Ты что с ним сделала?
- Профессиональный секрет, - нахмурилась она, потягивая пиво, - Гнома того нашли, ну, который за возчика был?
- Да, он в деревне у родственников скрывался.
- А я можно спрошу? – дурашливо поднял руку Колт.
- Ну?
- Куда штольня подевалась? И радуги?
- Никуда не подевались. Просто их не видно теперь. Больше ничего объяснять не буду. Читать вас тут некому, но лишнего все равно знать не надо. Не обессудьте. Я тут немного пожить хочу, отдохнуть. Без допросов и настороженных взглядов. Хватит и хозяйки моей – смотрит со страхом и почтением, угодить во всем пытается. Припугнули вы ее, что ли?
- Ты себя когда в последний раз в зеркале видела? – рассмеялся Колт, - Ей и объяснять ничего не нужно – понимает, что женщина ты воинственная.
- Что, действительно так страшно выгляжу? – улыбнулась чародейка.
- Нет, на мой взгляд, очень даже…, но я бы все-таки посоветовал сменить наряд. Ты же на отдыхе. Хочешь, платье тебе куплю?
- Спасибо, конечно, но мне так привычнее.
- Подозрения могут возникнуть…. – настаивал Колт.
Тур кивнул, соглашаясь.
- Ладно, - буркнула Кара, - тащи платье. Что с Агнис?
Тур тяжело вздохнул:
- Переживает. Она и так скрытная была, а сейчас вообще замкнулась, редко из комнаты выходит. Мать пыталась приставать, на откровенный разговор вызывала, но она только плачет.
- Ничего. Не знает она того, что там было, я уверена. Плачет от растерянности. Или еще какое горе в маленьком сердечке таится. Не мое дело, конечно, но, может, расскажешь, что у вас с ней?
- Кара, а что там было? – хмуро спросил Тур, пристально глядя в глаза Боевой Волшебницы, - Колт говорил, Иссин в чужой одежде была, все тело в крови, даже волосы….
Она не выдержала его взгляд, но сказать правду не захотела.
- Не ее это кровь. Не сделали с девочками ничего плохого, уверяю. Иссин немного раньше туда попала, чем Агнис, она может что-то помнить, ну, может, сны дурные будут. Но, скорее всего, у нее напрочь память о тех событиях отшибло. А Агнис, уверяю тебя, пальцем не тронули, я же не отлучалась ни на минуту. Спала она все время, клянусь.
- Как подумаю….
- Не думай. Все кончилось. Ничто больше ей не грозит. Хотя, я бы посоветовала приглядывать за ней.
- Я охрану нанял. Люди проверенные, хоть и не такие опытные, как ты. Если бы ты согласилась пожить у нас недолго…. Ну, пока не надоест….
- Тур, дай ей отдохнуть, а? – взмолился Колт.
- Ладно, - проворчал Тур, - наверное, я слишком осторожничаю.
- Слушай, Тур, она ведь не близкая родственница тебе? – спросила Кара.
- А что? – он не понимал, к чему она клонит.
- Почему не женишься на ней? Как я понимаю, ты не ко всем девушкам так относишься.
Он посмотрел на Кару так, словно она открыла ему какую-то страшную тайну. Ответил не сразу.
- Она… не захочет, я думаю. Она серьезная девушка, а у меня репутация…. Знает она про мои грешки.
- Что, не нагулялся еще?
- Не знаю, - честно признался он.
- Да брось ты, - вступил в разговор Колт, - Сам говорил, что на баб смотреть тошно. Ходишь, как зачарованный, думаешь о чем-то. Не в Агнис ли дело? Что, страшно волю терять?
Тур растеряно молчал.
- Хватит давить на парня, - улыбнулась Кара, - наливайте, что ли – в горле пересохло.
- Ну и здорова же ты пить! – восхитился Колт, понимая, что Боевая Волшебница, несмотря на огромное количество выпитого, не пьяна, ну, может, самую малость.


Агнис чувствовала себя отвратительно. Она ничего не помнила о том, что случилось. Довольно большой промежуток времени, почти сутки, напрочь выпал из памяти. Муня, разбудившая ее, умыв холодной водой, объяснила, что перед самым рассветом Тур принес ее на своем грифоне и сразу улетел, объяснив, что девушке не успели причинить никакого вреда.
Потом приходили какие-то важные пожилые люди, расспрашивали Феору и Агнис, но обе они не помнили ничего после того, как сели в возок, якобы посланный Согом.
У Агнис волосы на голове шевелились, когда она думала о том, что с ней могли сделать, пока она спала. Едва Муня и Старейшины оставили ее в покое, Агнис пошла в баню и внимательно осмотрела и ощупала собственное тело. Никаких признаков насилия, никаких следов, но она еще долго чувствовала себя… оскверненной.
Тур приехал только через два дня, когда закончилось его дежурство. Она прятала глаза, ей было очень неловко, хотелось расспросить, что он знал, но она не решалась.
- Да не мучайся ты так, - словно читая ее мысли, тихо сказал он, подкараулив во дворе, - Не сделали с тобой ничего плохого. Ну, хочешь, к знахарю тебя провожу, чтобы он осмотрел тебя, и ты убедилась….
- А вдруг он скажет…. – подняв на него большие печальные глаза, начала она и замолчала на полуслове.
Тур не сдержался. Он протянул к ней руки, желая обнять, успокоить, приласкать….
Девушка испуганно отпрянула, в ее глазах плескался такой страх, что ему стало плохо.
- Не прикасайся ко мне…. Оставь меня…. Не подходи….
- Да что ты…. – пробормотал он, - У меня и в мыслях не было…. Я же успокоить тебя хотел….
- Прости, - виновато сказала она, все же отходя подальше, - Плохо мне. Я, конечно, благодарна тебе за то, что ты спас меня….
- Не за что благодарить, - расстроено ответил он, - Я просто привез тебя домой, и все.
Ночью она снова долго не могла уснуть, думая о своей жизни, о Вояре, до приезда которого оставалось ровно две недели, о Туре, который не пытался преувеличить свои заслуги в ее спасении. Она не верила, что Тур случайно оказался в том месте, где держали их с Иссин. Конечно, в ту ночь было его дежурство, но ведь над Радожем каждую ночь летает целая дюжина грифонов. Она додумалась даже до того, что это похищение мог задумать сам Тур. Потом стыдно стало – она видела, что он действительно переживает за нее. Впрочем, если вспомнить его братца, воспользовавшегося ее несчастьем, и то, что до сих пор не ясно, кто взял деньги….
С этого дня во дворе дома Фехи постоянно дежурили два дюжих охранника из людей, бывших солдат армии Биггиага.
К Иссин Агнис попала только через неделю после похищения. Долго обсуждали происшествие, но обе не могли ничего припомнить. Иссин не помнила даже, что вообще отлучалась из дому. Легла спать, потом проснулась, когда ее водой холодной облили. Думала, до обеда проспала, только потом, когда в дом пришли Старейшины, что-то начала понимать.
За ней теперь тоже постоянно ходили охранники. Даже тогда, когда они с Агнис сидели в комнате Иссин, за дверью молчаливо стояли два бравых вояки.
- Как в тюрьме, - жаловалась гнома, - погулять хочется, весна на дворе, капель стучит, а я дома сижу. Да понимаю – опасность еще есть, Огира же не нашли еще, но не век же тут сидеть!
 Еще через четыре дня вернувшийся с дежурства Тур нашел Агнис в комнате сестер и прямо с порога сказал:
- Так дальше продолжаться не может. Нам нужно поговорить. Наедине.
Она отнекивалась, пряча глаза, но он был настойчив. Пришлось подчиниться. Они вышли во двор и остановились возле ворот. Охранники не сводили с них глаз. Было неловко, что они смотрят, Тур это понял.
- Идите, погрейтесь в доме. Я сам прослежу.
Он повернулся к Агнис и сказал:
- Пойдем, пройдемся немного.
Она кивнула. Странный он был сегодня. Смотрел так, что сердце от волнения заходилось. Впрочем, она по-другому себя в его присутствии не чувствовала.
- Пожалуйста, выслушай, не перебивай. Мне трудно говорить об этом….
Он нервничал так, что Агнис казалось, что он хочет рассказать ей что-то страшное, возможно, связанное с той ночью, когда она попала в руки тагов.
- Агнис, я знаю, ты думаешь, что я развратный балбес, ищущий приключений. И про женщин моих ты слышала…. Да, репутация у меня…. Агнис, поверь, я отношусь к тебе иначе, чем к другим. Агнис, я с ума схожу. Я только о тебе и думаю, правда. Агнис, я люблю тебя, - вдруг выпалил он, останавливаясь и хватая ее за руку.
Она дернулась, словно он ее ударил. Он тут же отпустил ее руку, боясь напугать своей настойчивостью.
Агнис смотрела на него с испугом и недоверием. Она видела его глаза, она чувствовала, что он не лжет…. Так хотелось верить. Так хотелось….
- Я люблю тебя, - глухо повторил он, - Я знаю, мы так мало знакомы, и ты думаешь обо мне плохо…. Ты… необыкновенная. Я не знаю, как убедить тебя, просто прошу – дай мне возможность доказать тебе свою преданность. Знаю, я слишком тороплюсь, но я хочу… чтобы ты согласилась стать моей женой.
Увидев смятение Ангис, он быстро добавил:
- Я не тороплю, ты можешь ответить, когда сочтешь нужным. Я буду терпелив, я буду ждать, сколько потребуется.
Женой? Терпелив? То же самое говорил Вояр. Великая Яра! Он приедет всего через шесть дней!!!
Он стоял, с мольбой глядя в ее милое личико, и понимал, что не может высказать словами всего, что чувствует на самом деле.
Она долго молчала, пытаясь найти ответ, пытаясь справиться с чувствами, терзавшими душу. Хотелось забыть обо всем, броситься к нему на шею, безумно хотелось, чтобы он целовал ее так, чтобы снова дрожали колени, и сладкой болью сводило низ живота. Хотелось чувствовать его сильные руки, которые могли быть такими нежными, хотелось ощущать на своих щеках его горячее дыхание, хотелось….
До приезда Вояра оставалось всего шесть дней….
- Я отвечу сейчас, - тихо сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и убедительно, - Я уважаю тебя, Тур, я думаю, что тогда, на лестнице, я была слишком резкой….
Он потянулся к ней, но она подняла руку в предостерегающем жесте и продолжила:
- Ты хороший человек. Ты честный, добрый, внимательный, и твоя семья гордится тобой по праву. Я … рада, что узнала тебя.
Она замолчала, готовясь разрушить чувство, возникшее между ними.
- Я не выйду за тебя, Тур, - четко выговорила она, - потому что не люблю тебя.
Он молчал, глядя на нее так, словно не верил своим ушам.
- Я не люблю тебя, - повторила она, из последних сил стараясь выглядеть равнодушной и спокойной, - Я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня. Но больше не будем говорить на эту тему. Я говорила уже, что готова быть тебе сестрой. Прости, но это все, что я могу тебе предложить. Идем домой – сыро….
Потом она закрылась в комнате, сославшись на головную боль, и не вышла даже к ужину, не желая, чтобы Тур видел ее опухшие от слез глаза. Она знала, что разрушила свое счастье. Она знала, что разрушила надежду Тура, который ее действительно любил. Любил….
Поздним вечером к Агнис снова пришла Муня. Она пыталась расспросить девушку, но та отнекивалась, жаловалась на плохое самочувствие и просила, чтобы ее не трогали. Есть она отказалась.
Агнис узнала, что Тур уехал, не простившись, и пока не возвращался.
- Вы говорили о чем-то, я знаю, - сказала хозяйка, - Ты сама не своя, он огорчен. Неужели не расскажешь?
- Нет, прости, - покачала головой Агнис.
Муня ушла. Было жаль, что она обиделась, но разве Агнис могла рассказать ей все?
На следующий день девушка пошла к Иссин. Они долго гуляли по двору, потом зашли на территорию мастерских ее отца. Тут, как всегда, было шумно и интересно.
- Кто это, не знаешь? - спросила Агнис.
Она давно заметила веселую молодую женщину, на которую все мужчины, находившиеся во дворе, посматривали с искренним интересом и восхищением. А сопровождавший ее Колт вообще не сводил с нее влюбленных глаз, хоть и старше его она была.
Женщина была довольно симпатичной, но, по мнению Агнис, не слишком женственной. Она странно поддергивала юбку при ходьбе, казалось, что такая одежда была ей непривычна. Говорила она громко, в глаза мужчинам смотрела без смущения, смеялась открыто, весело, отпускала такие шутки, что даже Иссин краснела, чего уж о Агнис говорить.
- Это Кара, Боевая Волшебница. Отец ей мечи перековывает. Он сказал, что такой стали отродясь не видел. Он вообще от этой Кары в щенячьем восторге. Да и все остальные. Она уже месяц у Ринг живет. Смотри, Колт, кажется, влюбился…. Я его никогда таким не видела. Говорят, они все время вместе.
Если бы не пояснение гномы, Агнис решила бы, что Кара… публичная женщина, хотя…. Мужчины обращались к ней почтительно, слушали внимательно и всячески старались завоевать ее расположение.
- Я смотрю, от нее тут все без ума, - задумчиво пробормотала Агнис, - Боевая Волшебница…. Надо же. Я никогда их не видела. Ну, женщин таких.
- Я тоже. Боевые Маги редко в наши края заглядывают.
- Она колдовать может, да?
- И дерется, наверное…. Недаром мечи такие…. Она юбку только дней десять как надела. Раньше в штанах ходила, вся оружием увешанная. Ну, прям, бандитка настоящая. Удивляюсь, как ей бляху дали. Смотри, глядит на нас….
Кара тоже их заметила. Беспечно болтая с подмастерьями и Колтом, она часто поглядывала на подружек, прогуливающихся по двору возле мастерских.
- Хочешь, подойдем? – предложила гнома.
- А ты знаешь ее?
- Ну, здоровались как-то. Отец показывал ей меня.
- Неудобно как-то, - ответила Агнис, которой страшно хотелось поговорить с этой женщиной.
Может, она сможет помочь…. Только она и сможет, если захочет….
- Да не тушуйся, идем! – решительно сказала Иссин, схватив ее за руку.
Сгорая от смущения, Агнис подошла к чародейке.
Оборвав фразу на полуслове, Боевая Волшебница повернулась к подругам и, улыбнувшись, сказала:
- Здравствуйте, девушки. Иссин, познакомишь нас?
Улыбка у нее была добрая и открытая. Даже не верилось, что эта женщина владела мечом не хуже городского стражника или княжьего гвардейца. И на ведьму она совсем не была похожа. Агнис никогда ведьм не видела, но представляла, что они должны быть непременно страшными старухами.
- Это Агнис, родственница Тура, ты его знаешь, - важно ответила Иссин.
Ее просто распирало от гордости, что Кара помнит ее имя и обращается к ней, как к равной.
- Конечно, я знаю Тура, - продолжая улыбаться, ответила воительница, - и про тебя наслышана. Как поживаешь?
- Спасибо, хорошо, - смущаясь от излишнего внимания, которое привлекала к ней эта женщина, ответила эльфийка.
Ей нужно было поговорить с ней, но как это сделать? С чего начать?
Как же она обрадовалась, когда Кара неожиданно сказала:
- Агнис, ты скоро домой пойдешь? Я знаю, Иссин отец не отпустят, спрашивала уже, а мне нужен женский совет – платье хочу купить. Поможешь?
- Да я и сам бы помог, - улыбаясь, вступил в разговор Колт.
Кара рассмеялась:
- Нет, уважаемый. Хватит с меня и этой юбки – поддерживать приходится, чтоб не свалилась.
- Ну, промахнулся немного с размером, - оправдываясь, весело ответил гвардеец, - так что, нет мне больше доверия, да?
Кара положила руку на его плечо и чуть сжала:
- Ну, удивить я тебя хочу. Вернусь в обнове – не узнаешь.
Агнис показалось, что они понимают друг друга даже без слов, а то, что сейчас говорила Боевая Волшебница, было простым сотрясением воздуха.
Колт улыбнулся и, быстро обняв женщину, громко чмокнул ее в лоб и тут же отпустил:
- Узнаю, я тебя в любом обличье узнаю.
- Не скажи…. – протянула она, - Я могу так заморочить….
И все-таки, было видно, что слова Колта ей приятны.
Кара снова повернулась к Агнис.
- Ну что, поможешь?
- Конечно. Иссин, мы пойдем?
Гнома выглядела расстроенной. Ей, наверное, очень хотелось пойти с ними, но с отцом спорить было бесполезно.
Кара и Агнис шли по улице в квартал белошвеек. Хранители Агнис следовали за ними, не выпуская их из виду.
- Тур рассказывал о тебе, - начала воительница, чтобы завязать разговор.
Агнис ее прервала:
- Прошу тебя, не будем о нем говорить. Кара, я знаю, кто ты, мне Иссин сказала. Тебе, наверное, надоели постоянные просьбы….
Девушка нервничала и так смущалась, что чародейке стало ее жаль.
- Нет, не надоели. Давай, выкладывай. Я от скуки повеситься готова, а мне тут еще неделю торчать – Сог все никак с мечами моими не управится. Говори, не стесняйся, чем могу, помогу, и болтать не буду, обещаю.
Агнис поверила ей. И рассказала историю о пропаже денег, не обмолвившись, однако, об уговоре с Вояром.
- Хочешь знать имя вора? – поняла Кара.
- Да. Я не хочу думать на хороших людей, но я должна знать, чего можно ожидать от членов семьи, в которой живу.
Кара кивнула, одобрительно глянув на эльфийку. Да, Тур не в дурочку влюбился…. Оттого и непросто с ней. Может, все их проблемы из-за того, что она его в пропаже подозревает? Не доверяет….
- Я заплачу…. Отец деньги оставил, я дам столько, сколько захочешь, - Агнис смотрела с мольбой.
- Не надо мне твоих денег, - замахала руками воительница, - дело-то плевое. Я поняла все, только я должна знать, где твой дядька деньги хранил. Наверное, место сменил….
- Я не знаю, я правда не знаю…. – развела руками Агнис.
- Ничего, сама все узнаю, - беззаботно улыбнулась Кара, - думаю, дня за два разберусь, что к чему, не волнуйся. Ты не пугайся только, если я с тобой заговорю, или дотронусь, а ты меня не увидишь – морок это просто, страшного нет ничего, просто необычно немного.
Агнис поежилась, с опаской посмотрев на Боевую Волшебницу, не решаясь попросить еще об одном. Кара снова поняла ее.
У Агнис что, на лице было написано, что она не все сказала?
- Ну, говори….- предложила Боевая Волшебница.
- Ты… если деньги найдешь, посмотри… нет ли там помеченных. Я не знаю, чем. Я не могу рассказать….
Ого, так тут еще какая-то интрига? Ничего себе! Девушка живет в доме Тура не больше двух месяцев, а обложили ее, как зверя дикого….
- Не говори, если не хочешь, - согласилась чародейка, - Достаточно и того, что я знаю.
Ее слова прозвучали двусмысленно. Агнис сжалась, опустив голову….
Неужели, это Агнис взяла деньги? Не может быть, зачем бы она просила узнать имя вора? Эх, разобраться бы во всем…. Может, и с Туром бы они быстрее помирились. Но не расскажет, не признается – гордая….
У Кары даже мелькнула мысль, не почитать ли ее тихонько, но она тут же ее отмела, подумав, что всегда успеет. Девчонка ей доверяла, ну, почти…. Нельзя вторгаться в личную жизнь, если тебя об этом не просят.
Колт был разочарован, когда она сообщила ему, что вынуждена отлучиться на пару дней. Увидев выражение его лица, Кара с раздражением подумала, что сейчас повторится история с Малышом или Канном. Колт повел себя иначе.
- Жаль, конечно, - беспечно улыбаясь, сказал он, - Но я же не могу привязать тебя к кровати. Хотя хотелось бы….
- Ты же знаешь, я в Радоже ненадолго, - добавила она, задетая его поведением.
- Ну, конечно, знаю, - кивнул он, - Мне через два дня на дежурство заступать. Успеешь вернуться?
- Постараюсь.
Да, эльфы, живущие в этой долине, сильно отличались от других своей беззаботностью и легким отношением к жизни. Очеловечились….
Каре не нужны были долгие отношения, но все-таки, гордость была задета. Впрочем, разве она вела себя иначе? Чего ожидать от других, если сама идешь по жизни, стараясь  обходиться без привязанностей.
Став невидимой, она пробралась в дом Фехи и за ночь обследовала его от подвала до крыши. Феха сменил тайное место. Если раньше он хранил свои сокровища в нише стены за изголовьем своей кровати, то теперь они лежали под половицей. Отодвинуть кровать и пощупать дверцу и стенки ниши удалось только наутро, когда Феха уехал в свои винные погреба, а Муня занялась домашними делами. Оказалось, что о существовании первого тайного места кроме Фехи знали Муня и оба сына. Наивный…. Определить точнее, кто взял эти несчастные деньги, можно было, прочитав всех, включая самого хозяина. Проверив монеты, хранящиеся под половицей, Кара могла с уверенностью сказать, что никаких пометок на них не было.
Прочитать Муню удалось в бане, она к исчезновению денег причастна не была. Тур и Феха, явившиеся к вечеру, тоже не были виноваты. Оставался Вояр, но он должен был приехать только через четыре дня. Обвинять его без оснований, даже если он оставался единственным подозреваемым, Кара не могла. Пришлось сгонять в казарму.
Честно говоря, это был первый эльф, внешность которого произвела на Кару отталкивающее впечатление. Казалось странным, что он был братом  Тура. Впрочем, прочитав Муню, чародейка знала, что отцы у них разные, более того, Вояр был полукровкой, что тщательно Муней скрывалось. Грешила с гномом, в работниках он у нее ходил, когда она овдовела.
Была глубокая ночь, но рекруты не спали, нервничая перед предстоящим экзаменом, сдав который, они бы стали настоящими гвардейцами, за ними бы закрепили грифонов и выдали, наконец, кафтаны, о которых они грезили по ночам.
Рекруты шептались, рассказывая друг другу истории из своей жизни. Говорили, понятное дело, о девицах. Многое было ложью, что-то было через чур приукрашено – молодость, молодость….
- А у меня уговор с Агнис, - мечтательно сказал Вояр, - как только вернусь, моей станет.
- Врешь…, - протянул его сосед, - видел я вашу Агнис. Она с Туром на празднике плясала. Скорее, она брату твоему отдастся, чем тебе, прыщавому!
- Я вру??? – приподнявшись на локте, зашипел Вояр, - Да она даже смотреть на него не посмеет, уговор у нас с ней – дождется, как миленькая, и будет делать все, что прикажу!!!
- Врешь ты все. Расскажет Туру, он тебя отлупит, а она с ним будет.
- Не расскажет! – убежденно ответил Вояр, - Не отвертится, будет только моя, пока мне не надоест. И то не знаю, позволю ли я ей потом с кем другим спать…. Хочешь, поспорим?
- На что?
- А на что хочешь! На бочку вина! Купишь у отца моего, да напоишь всех!
- А как докажешь?
- Легко! В моей власти она. Скажу вам, когда прийти, в баню ее позову – сами все увидите.
- Во, даешь! Что за уговор такой? Чем девицу принудить можно?
- Сволочь ты, Вояр, - неожиданно громко сказал голос из дальнего угла общей спальни, - Она не скажет никому, так я скажу. Нельзя с девушкой так….
- Заткнись, Квор! – прошипел Вояр, - Скажешь – ей только хуже будет. Я так все придумал, что комар носа не подточит. Она ни за что не сознается, что не по доброй воле ублажает меня, понял?
- Она и так, наверное, переживает, что похитили ее. Может, даже, надругались, - продолжал Квор.
- Через четыре дня узнаю, пользовали ее, или нет. По мне лучше было бы, если бы не первый я у нее был. Неинтересно с неумехой-то. Возись с ней, учи….
Квор вскочил и пошел к лежанке Вояра. Кажется, назревала драка.
Что ж, мерзавец должен был получить по заслугам. Кара не вмешивалась, пока не поняла, что Квор гораздо слабее своего противника. Пришлось хлопнуть дверью, напугав рекрутов.
Они бросились под одеяла, оставив Квора на полу. Боевая Волшебница подлетела к нему и легонько приложила руку к его плечу, делясь с ним силой. Парень не понял, что произошло, но ему полегчало настолько, что он поднялся и вернулся в свою постель.
- Я расскажу Агнис, как ты о ней треплешься, - упрямо сказал он.
- Заложишь? – усмехнулся Вояр.
- Я товарищей не продаю. А про сволочь расскажу с удовольствием, - ответил Квор, поворачиваясь ко всем спиной.
Да, непросто будет парню. Странно, что его никто не поддержал….
Кара дождалась, когда Вояр уснул и, с брезгливостью прикоснувшись к его руке, узнала все, что требовалось. Оставалось вернуться к Агнис и все рассказать. Или сразу Туру?
Вернувшись, Кара разбудила Агнис и выложила все, что узнала.
Девушка сидела на кровати бледная, как Харита. Чародейке казалось, что она вот-вот лишится чувств.
- Хочешь, я все сама Фехе и Муне расскажу? – жалея ее, предложила Кара.
- Не поверят. Даже тебе не поверят, - твердила Агнис, - Решат, что я тебе денег дала….
- А я могу им в воде показать, как все было….
- Скажут, морочишь….
- Что-то я тебя не понимаю, Агнис. Ты что, решила стать жертвой этого подонка? Ты понимаешь, кем ты станешь в глазах его товарищей? Ты понимаешь, что весь Радож узнает? Замуж тебя никто не возьмет. Тур уважать перестанет.
При упоминании имени Тура девушка разревелась. Воительница села рядом и обняла ее за худенькие плечи.
- Ну, не плачь, дурочка! Ты пойми – нет у тебя другого выхода, если не хочешь дурной славы и всеобщего презрения. Расскажи Туру, пусть он с братцем поговорит, как следует. Глядишь, и перестанет Вояр доставать тебя.
- Не могу, не хочу! – рыдала она.
- А ублажать подонка, значит, хочешь. А если он тебя друзьям своим на потеху отдаст?
Агнис рыдала, не в силах справиться со своим горем.
- Денег меченых нет в доме, я проверяла. Вояр солгал. Тур в тебе души не чает, расскажи ему все, - повторила Кара.
- Не хочу между двумя кровными братьями стоять!
- Не люблю раскрывать чужие секреты, но делать нечего. Припугни его тем, что расскажешь всем – полукровка он. Он – сын гнома Валора. Нет, не того, о ком ты подумала. Работником он у Муни был, когда отец Тура умер. Вояра в два счета из гвардии выпрут!
- Муне вредить не буду!
- Ох, какая трудная ты! – разозлилась Кара, - Ну скажи честно, почему Туру рассказать не хочешь?
- Люблю я его! – простонала Агнис, - Разве могу сказать, ЧТО обещала брату его??? Да у меня язык не повернется!
Странные были у девочки понятия. Сколько чародейка не увещевала, ничего не помогало. Разозлившись, Кара сказала, что сама все расскажет Туру. Девушка вскочила с кровати и бухнулась в ноги Боевой Волшебнице, умоляя сохранить эту тайну.
- Я уеду к отцу, и никто ничего не узнает!  - наконец, сказала глупая гордячка.
- Ну и дура! От счастья своего бежишь! А о Туре ты подумала? Ты ведь и его счастья лишаешь!
- Да я только о нем и думаю, - неожиданно успокоившись, сказала Агнис, - Ничего, он забудет меня со временем. Много желающих найдется помочь ему в этом….
Упрямая гордячка…. Кажется, она приняла решение, и спорить с ней было бесполезно.
Услышав шаги у двери, Боевая Волшебница едва успела кинуть заклинание невидимости, а Агнис юркнула в постель и накрылась одеялом. В комнату вошла заспанная Муня со светильником в руке:
- Ты с кем тут? – спросила она, оглядывая комнату, в которой, кроме Агнис, никого не было.
Девушка потерла глаза и очень убедительно удивилась:
- Ой, я что, плакала? Приснилось что-то…не помню…. 
- К знахарю тебя сводить надо, - проворчала Муня, - совсем дурная после похищения стала….
- Не надо знахаря…. Муня, я домой хочу, к отцу.
Кара скользнула мимо открывшей от удивления рот Муни, не желая присутствовать при их разговоре. Хватит с нее. Она и так чувствовала себя так, словно пришлось целый погост упокоить.
На улице было свежо и ветрено. Снег почти сошел, под ногами чавкала грязь. Вдыхая запах весеннего ветра, воительница думала о том, что и в этом маленьком мирном городишке, не знавшем войн, злой магии и чудовищ, кипели нешуточные страсти. Она не могла тут жить. Она задыхалась от тоски. Хотелось действовать, а не нянчится с гордыми девицами и учить жизни злобных подростков.
Она сходила к Согу. Оказалось, что мечи уже готовы. Кара осталась довольна работой оружейника. Собственно, в этом городке ее больше ничто не задерживало, разве что оставалось проститься с Колтом и Туром. Прощаться она не любила, но и исчезнуть без объяснений не могла – не хотела обижать хороших людей.
Собрав вещи и уменьшив их в размерах, она рассовала их по карманам и, заплатив хозяйке, пошла покупать себе коня и искать Колта.
- Мы провели чудесные две недели, мне было с тобой легко и приятно, и я хочу, чтобы мы расстались сейчас без сложностей, - сказала она ему.
- Не сидится на месте, да? – понял он.
- Не сидится, - согласилась она, - весенний ветер зовет в дорогу. Хочется приключений и опасностей, а тут… Не обижайся, я не о наших отношениях говорю.
- Понимаю. А я говорил о тебе с нашим воеводой. Он хочет посмотреть тебя и, может, даже работу предложил бы.
- Заманчиво, но я боюсь, что ваши тугодумы-старейшины сложат, наконец, картинку, и сообразят, кто виноват в том, что ваши знаменитые радуги больше не появляются. Через пару дней скажи старейшинам, что я велела передать - радуги появятся, когда придет время рогатых. Они поймут, если ты передашь слово в слово. И еще скажи, что в мари больше нет необходимости. Запомнил?
- Запомнил, запомнил, - хмуро ответил он, - Ты не вернешься, да?
- Колт… я не знаю. Не могу обещать, - честно ответила она, - Завтра может случиться все, что угодно….
- Я не хочу, чтобы ты думала, что мне легко с тобой расставаться, - неожиданно признался он, - но и удерживать тебя не стану. Мне было весело с тобой и…. Наверное, такую, как ты, я больше встречу.
- Колт, чистокровные эльфы не женятся на женщинах другой расы, а Боевые Волшебницы не выходят замуж.
- Да, я знаю, - ответил он и, подмигнув, добавил, - Между прочим, моя пра-прабабка была чистокровной эльфой и Боевой Волшебницей, а ее муж был человеком.
Колт хотел проводить ее до леса, но Кара решительно отказалась:
- Ни к чему эти долгие проводы. Мне еще с Туром поговорить надо.
Тура искала долго – дома его не оказалось, никто не знал, куда он ушел. Муня выглядела подавленной. Спрашивать у нее об Агнис чародейка не стала. И так все ясно было.
Тур сидел в харчевне на окраине города.
- С утра напиться решил? – поинтересовалась Кара, садясь напротив, - Чего так?
- Погано мне. Все кончено. Утром она в деревню свою уехала. Навсегда. А перед отъездом сказала, что больше не хочет видеть ни меня, ни Вояра.
- Ну, Вояра-то понятно, а ты тут при чем? Ты сказал, что любишь ее?
- Сказал. Я даже замуж ее звал.
- И что?
- Ничего. Сказала, что не любит меня.
- Ясно. Про Вояра так и не сказала.
- А что? – встрепенулся он.
- Да твой братец просто замучил бедную девочку. Это он деньги взял, я сама проверяла по ее просьбе. А потом задурил ей голову, будто спас ее, подложив собственные деньги. Она за это ублажать его должна была, пока ему не надоест.
- Он…. – выдохнул Тур, сжимая кулаки.
- Нет. Ты вовремя о службе его договорился. Он ведь через пару дней приедет, да? Вот тогда это и должно было случиться. Твой братец, прости меня, сволочь еще та. Он товарищам своим по казарме хвалился про Агнис, на бочку вина поспорил, своими ушами слышала. Я рассказала ей все, про деньги, про болтовню его, но она все твердила, что ей не поверят. Не хочет она, что бы ты узнал об уговоре ее с братцем твоим, поэтому и уехала. Короче, парень, скачи за ней. Сами меж собой разбирайтесь, да с семейством твоим. Хорошая она девка, жаль будет, если пропадет. Отец ее лупцует почем зря…. Странные отношения в семействе эльфов, право слово.


Ранее утро. Воздух свеж и прозрачен, молодая зелень, не припорошенная пылью, радует глаз, ярко-синее небо предвещает прекрасный солнечный день. На душе легко, настроение отличное. Поют соловьи, кричат кукушки, тоненько и чисто выводит свою песенку малиновка. И еще чей-то хриплый голос, до боли знакомый, вырывается в слаженный птичий хор.
Гарт прислушался.
- Эй, кто-нибудь!!! Помогите!!! – где-то неподалеку орал какой-то мужчина.
Ударив коня в бока, ведьмак поскакал на голос и скоро увидел обладателя голоса.
- Да, не ошибешься, - пряча улыбку, сказал Меченый, останавливаясь у дерева, к которому был привязан Гусак.
На голове несчастного актера красовалась красная бархатная шапочка с павлиньим пером. Больше из одежды на нем ничего не было.
- Давно страдаешь? – уточнил ведьмак.
- Господин, умоляю, спасите несчастного артиста! – завопил Гусак, - Подлые людишки ограбили, одежду отобрали, коня и весь мой скарб сперли!
Гарт слез с коня. Он был страшно рад видеть старого друга, который его, конечно, не узнал.
Отвязав Пжечноша, он первым делом протянул ему флягу с вином.
Захлебываясь и чуть не плача от счастья, Гусак отпил из фляги добрую половину и, смутившись, с сожалением вернул ее владельцу:
- Спасибо, добрый человек! Большая удача, что ты ехал мимо – совсем проклятые комары одолели! И жажда так мучила!
Гарт развязал мешок и кинул Гусаку штаны и рубаху.
- Вот спасибо! Как зовут тебя, мой великодушный неразговорчивый друг? – высокопарно спросил поэт.
- Гарт из Ассама, - посмеиваясь, ответил ведьмак.
- А я – Пжечнош из Авели, но еще я известен как….
- Певец Долины Людей, - закончил Меченый, - слыхал. Но, если не возражаешь, я буду называть тебя Гусаком.
- Ого…. – восхищенно протянул Гусак, - Тебе ведомы мои прозвища! Ты слышал обо мне, или имел удовольствие видеть мои представления?
- Есть хочешь? – вместо ответа спросил ведьмак.
Гусак быстро закивал.
- Тогда марш за хворостом. Я утку ощиплю.
Пока жарилась утка, Гусак, беззастенчиво допивая вино ведьмака, в красочных нецензурных выражениях жаловался на непонимание необразованного быдла, населявшего окрестные деревни. Гарт слушал, не перебивая. Песня была старой и до боли знакомой, но он был так рад снова видеть старого друга, что готов был терпеть его стенания хоть до самого рассвета.
- За что привязали-то? – наконец, спросил Гарт, - За талант или, все-таки, за неистребимую жажду плотских удовольствий?
 - Фу, как грубо, - обидчиво выпятил губу артист, но пояснил, - Не за жажду плотских удовольствий, а за любовь к прекрасному полу.
- Ну, я так и понял. Пока ты за хворостом ходил, я твою лютню в кустах нашел. Сыграешь?
Два раза просить не пришлось. Радостный Гусак слетал за инструментом и до самого рассвета играл и пел для своего спасителя, оказавшегося еще и ценителем его таланта. Ведьмак, правда, был немного циничен, но это музыканта не удивляло – он представлял себе образ жизни нового знакомого и был уверен, что именно так он и должен себя вести.
- А куда ты направляешься, Гарт из Ассама? Не нужен ли тебе попутчик? Знаешь ведь, за увлекательной беседой любая дорога короче кажется, - добродушно улыбаясь, спросил Гусак наутро, помогая Гарту собирать вещи.
- Для начала заедем в ближайшее селение, оденем тебя подобающим образом, - усмехнулся ведьмак, оглядев друга с ног до головы, - Не гоже артисту появляться в публичных местах в таком виде.
Босой, в рубахе с завернутыми рукавами и подвернутыми штанами, поддерживаемыми на круглом животике веревкой – Гусак был ниже Гарта и намного толще – музыкант выглядел просто уморительно.
- Конягу тебе купим, - продолжал Гарт, - А дальше – как пожелаешь. Я в Зургоду направляюсь, а потом через Крон в Янтарный Город поеду.
- У меня ощущение, что тебе надо к лекарю обратиться, - изображая крайнюю озабоченность, изрек Гусак, - Или мне….
- Почему это? – поинтересовался ведьмак.
- Добрый ты парень, хоть и ведьмак.
- Даже не надейся, - хохотнул Гарт, - Даром ничего не получишь – развлекать меня по дороге будешь и спасать, когда понадобится.
- Заметано!
Гусак вскарабкался на коня позади Меченого, и они тронулись в путь.
- Только в соседнее селение заезжать не надо – вряд ли там помогут, - озабоченно сказал он.
- Наследил?
- Еще как. Мстительные, сволочи – обобрали до нитки.
- Шапочку оставили….
- Ага, это гордость моя. Мне ее подарила вдовушка одна из…. С ума сойти! Не помню! И как вдовушку зовут тоже…. Но все равно, здоровья ей и мужика хорошего.
Еще через полчаса Гарт знал обо всем, что случилось с Пжечношем в это утро с точностью до минуты.
Ловеласа застукали в объятьях его подруги перед самым рассветом. Услышав, что в запертую дверь ломится возбужденный обоснованными подозрениями муж, Гусак вскочил с постели, наступив при этом в кошачье дерьмо. Ревнивая кошка умудрилась нагадить на все предметы его одежды, в художественном беспорядке валявшиеся на полу возле ложа страсти. Ругаясь, на чем свет стоит, он сиганул в окно, боясь, что здоровяк-муж вот-вот справится с засовом, успев прихватить лишь шапочку, единственную чистую вещь. То, что каморка возлюбленной находилась на втором этаже, он понял, когда удачно приземлился в возок, перевозивший корзины со свежими яйцами, используемыми в строительстве местного храма. Под крики и проклятья возчиков и мужа красотки, Гусак, с ног до головы перемазанный яичной жижей, спрыгнул с телеги и тут же, поскользнувшись в луже, упал лицом прямо в свежую коровью лепешку.
Бить не стали. Ржали, сволочи, пока вели посрамленного актера по всей деревне голого, перемазанного в яйцах и навозе, но в шапочке, которой так и не суждено было ни испачкаться, ни потерять прекрасное перо.
Думали, что с ним делать недолго – времени не было, ожидали приезда какого-то важного человека. Если бы не этот сановник, стоять бы сейчас Гусаку у позорного столба. Решили привязать его в лесу, чтобы гнус и дикие звери отомстили бедняге за обиду, нанесенную приютившему его хозяину.
Перспектива быть обглоданным мошками Пжечноша не радовала, поэтому он, не задумываясь, спрыгнул с моста в речку, за которой начинался лес. Выловили, гады. Но течение успело смыть противный яичный налет с тела и навоз с благородного лица.
- Шапочка, как заговоренная, снова не пострадала, оставшись в руках одного из моих мучителей! – в красках заканчивал свой рассказ Гусак, - Пачкаться он не хотел, за волосы надеялся меня поймать, гад! Слышь, Гарт, в Крон меня, конечно, не пустят. Я тебя где-нибудь поблизости подожду. Надолго туда?
- Ты что, собираешься всю мою жизнь за мной таскаться? – усмехнулся Гарт.
- Или мою. Не ведомо, чья короче окажется.
- Это точно.
- А ты что, возражаешь против моего присутствия?
- Нисколько.
- Ну, тогда рассказывай, какие нас ждут приключения. Я уже сейчас балладу задумываю новую, хоть намекни, что дальше-то будет? – деловито интересовался актер.
- Подробностей не знаю. Битвы с чудовищами обещаю. Драк с рыцарями Омелы не избежать. Погони будут, аресты, побеги, свалки.
- Тоже рыцарей недолюбливаешь?
- Как все, - пожал плечами Гарт.
- Слышал, что говорят? Якобы, сам Кронер замешан в убийстве королевской четы, - понизив голос, хотя на дороге в этот час не было ни единой души, сообщил общеизвестную сплетню Гусак, - Рыцари наняли банду, а потом сами же с ней расправились. Такие пироги.
- А ты не слыхал, что с принцессой стало?
- Сгинула, будто и не было. Пропала. Никто не знает, где она. Девчонка маленькая, пропадет одна…. Кронер ее повсюду ищет.
- Авось, опередим, - спокойно ответил Меченый, не собираясь таиться от старого друга.
Гусак крякнул от неожиданности.
- Ох, и нравишься ты мне, ведьмак! Только болтлив слишком – разве можно о таких планах первому встречному говорить?
- Что-то мне подсказывает, что тебе можно, - улыбаясь, ответил Гарт.
- Конечно, мне можно. Ты наверняка людей хорошо понимаешь. Или прочитал меня ночью?
- Даже не собирался. Я и так все про тебя знаю.
- Например? – озадаченно спросил Гусак.
- Например, что задумал ты трактат для обучения молодежи актерскому мастерству. Записи ведешь, или в голове все держишь?
Гусак растерялся.
- Ну, ты даешь, - растерянно пробормотал он, - Да об этом я еще никому не говорил!!! Или говорил? Напился и болтал, да? Мы что, знакомы были?
- Береги нервы, друг. И пей поменьше. Такие, как ты, на вес золота, гордость, можно сказать, всего Среднего Мира. А ты – голый и в шапочке с павлиньим пером.
Гусак нисколько не обиделся. А на что? Правда, ведь.
- В селение все-таки заедем, - продолжал ведьмак, - ты же чревовещатель, так? Попугаем немного народ моим видом и твоим голосом – за меня говорить будешь. Ну, так, чтобы никто не видел движения губ. Попытаемся вернуть твои вещи и коня, да с теми, кого ты обидел любвеобильностью своей, рассчитаемся. За грехи, знаешь ли, платить надо. Согласен?
- Вообще-то, я за такие представления деньги беру, - проворчал Гусак, - Но, если ты просишь, согласен. В рамках оказания благотворительной помощи местному населению и уважаемым ведьмакам, растудыт вас налево….
- А я надеялся, что ты, как человек образованный, сможешь стать учителем юной принцессы. Ну, когда мы ее найдем…. Но, вижу, на роль наставника ты не годишься, - пряча улыбку, заявил Гарт, - Ты – грубый прямолинейный хам.
- Это я не гожусь? – обиделся поэт, - Да я так выражаться могу – закачаешься! Вообще-то, я – романтик. В душе…. Просто я могу за себя постоять. Иногда. Но нервы в клочья разодраны….


Агнис не сразу поняла, зачем возница остановился. Приближались сумерки, день был длинным и нудным – дорога, лес, дорога. Она то плакала, то спала, то тупо смотрела в стену напротив. Думать о прошлом было больно. Думать о будущем не получалось. Не было у нее будущего.
Она услышала приближающийся топот, но не придала этому никакого значения – мало ли путников на дороге, спешащих по каким-то важным делам? Это у нее, у Агнис, никаких дел не было. Она бы даже рада была, если бы возок, сопровождаемый двумя конными хранителями, ехал чуть медленней, чтобы хоть ненадолго оттянуть неприятную встречу с отцом.
Не оправдала она его надежд. Она ничьих надежд не оправдала – ни Тура, ни Вояра, ни своих собственных, но разве она была в этом виновата? Все произошло так быстро, событий было так много, даже не верилось, что прошло не больше двух месяцев с тех пор, как она оказалась в Радоже.
- А ну-ка, погуляйте немного! - услышала она решительный голос, от которого болезненно сжалось сердце.
Ему что, мало? Чего он добивается???
Дверь распахнулась, и в возок запрыгнул раскрасневшийся от быстрой езды Тур. Бухнувшись на сиденье напротив Агнис, он … стал отчитывать ее, как девчонку!
- Ты что, решила, что взрослая и самостоятельная, и можешь принимать решения за всех? – тяжело дыша, говорил он, - Да ты понимаешь, что подлость нужно наказывать? Ты даже отъездом своим ему потакаешь! Почему ты решила в жертву себя принести? А меня? Кто дал тебе на это право?
Она сидела, уставившись в пол, и не находила слов. Кара, конечно, Кара, кто же еще? Как она могла???
- Вбила себе в голову, что грех твой уже в том, что под давлением братца согласилась на эти мерзкие условия, да? Агнис, девочка моя, какая же ты глупенькая, если считаешь, что вокруг одни враги и подонки…. А я-то думал, чего ты так переменилась, места себе не находишь, в комнате запираешься, плачешь по ночам…. – постепенно голос его становился мягче, он уже не ругал ее – жалел, - Ну, как ты могла подумать, что я не поверю тебе? Или ты на меня думала? Думала, что я на такую подлость способен, да?
Сил казаться невозмутимой и независимой не было. Никаких сил не было. Агнис закрыла лицо руками и тихо заплакала. Тур замолчал, растерявшись. Он думал, что готов к любой ее реакции, оказалось – не готов. Хотелось обнять, успокоить, но он так боялся, что она оттолкнет его, или просто испугается, решив, что он хочет того же, что и Вояр, просто действует по-другому. Молчать было нельзя. Нужно было постараться убедить, используя свой последний шанс. Но и дать ей почувствовать его растерянность было нельзя. Она должна была понять, что он – мужчина, который сможет защитить, который отвечает за свои слова и понимает, что делает.
- Я понимаю, ты столько пережила за последнее время…. И согласие Вояру ты дала потому, что думала - другого выхода нет, что помощи ждать неоткуда, нужно рассчитывать только на себя, а он давил, и времени подумать он тебе не дал. Ну, я не знаю, что еще сказать тебе, чтобы ты поняла – ты ни в чем не виновата, и не должна платить за чужие грехи.
Решившись, он обеими руками взял ее взял ее за руку и, нагнувшись, уткнулся лицом в ее мокрую ладонь. Агнис притихла, и на некоторое время в возке повисла тишина. Слышно было лишь, как Агнис тихо всхлипывает, успокаиваясь.
Ее напряженная рука постепенно расслабилась, Тур осторожно прижался губами к ее ладони и стал нежно целовать тонкие пальчики. Девушка громко вздохнула, но руку не отняла.
Он так хотел сказать, что любит ее, но боялся спугнуть.
Неожиданно он почувствовал ее руку, несмело коснувшуюся его волос. Вздрогнув, он поднял голову и встретился с ней глазами. Агнис уже не плакала. Она выглядела виноватой и расстроенной, но это значило, что она сдается, что он все-таки нашел дорожку к ее сердцу.
Не выпуская завоеванной ладошки, Тур протянул руку к ее лицу. Она испуганно моргнула, но не отстранилась. Его пальцы, скользнули по нежной коже ее щеки и обняли ее головку.
- Иди ко мне, Агнис, - прошептал он, слегка потянув ее на себя.
Она подчинилась, подавшись к нему. Он усадил ее к себе на колени и, обняв, ласково коснулся губами ее щеки. Покачивая, как ребенка, он гладил ее волосы и скользил губами по ее лицу и шее, оставляя на них легкие, как крылья бабочки, поцелуи. Девушка притихла и, прикрыв глаза, прислушалась к ощущениям, которые будили в ее теле ласки Тура.
Повернув ее лицо к себе, Тур обхватил ее губы своими и впервые позволил себе коснуться их языком, мягко и осторожно. Она несмело обняла его и ответила на поцелуй. Он вздрогнул, и она почувствовала, как что-то жесткое уперлось ей в бедро. Охнув, Агнис вырвалась из его объятий и, пересев на противоположную лавку, забилась в угол, глядя на него, как затравленный зверек.
Тур озорно улыбнулся и развел руками:
- А ты как думала? – с легким смущением весело спросил он, и добавил, посмотрев серьезно, - Я могу контролировать себя, не бойся. Я не сделаю ничего такого, что тебе бы не понравилось. Доверься мне, я не обижу тебя.
Он не знал, можно ли приблизиться к ней. Он протянул к ней руки и мягко сказал:
- Иди ко мне. Разве тебе плохо на моих коленях?
Она боролась со своим желанием снова ощутить его ласки и собственной робостью.
- Ну? Иди ко мне, - снова позвал он.
Агнис нерешительно встала, он обнял ее и притянул к себе, посадил на колени, зарывшись лицом в ее волосы. Почувствовав капельки пота на ее шее, он улыбнулся и шепнул в ее ухо, чуть касаясь его губами:
- Жарко?
Она кивнула и потянулась к воротнику шубки. Пальчики подрагивали и не слушались. Застежка никак не поддавалась.
- Я помогу, - прошептал он, осторожно расстегивая шубку.
Его рука скользнула в ароматное тепло и накрыла ее грудь. Агнис ахнула и дернулась. На мгновение его руки напряглись, чтобы не дать ей выскользнуть, и тут же снова стали мягкими и нежными. Она не сопротивлялась, только сердечко стучало часто-часто, и дыхания стало почти не слышно.
- Я держу твое сердце в ладони, - едва слышно прошептал он, не в силах оторвать пальцы от маленькой груди с твердым соском, упирающимся в его ладонь.
Она не вырывалась, не отталкивала его, но он понимал, что слишком торопится. И все-таки он снова прильнул к ее губам и, едва касаясь, стал медленно ласкать ее грудь.
Девушка громко вздохнула и со стоном подалась к нему всем телом.
Он вздрогнул и немедленно оторвался от ее губ, понимая, что перестарался.
Он увлекся. Достаточно. Иначе он не сможет сдержать слово, данное ей….
Он с сожалением убрал руку от ее груди и, обняв, положил ее головку на свое плечо, пытаясь дышать глубоко и ровно, чтобы успокоиться и успокоить ее.
Закрыв глаза, он слушал, как бьется ее растревоженное сердечко, и тихо радовался, что смог подарить ей такие приятные ощущения. Он не сомневался, что никто раньше не будил в ней таких чувств, и был счастлив, что свои открытия она сделала именно с его помощью.
- Я и не знала, что так бывает…. - несмело призналась она, - наверное, нет ничего приятнее.
Он тепло рассмеялся и сказал:
- Поверь мне, ты еще многого не испытала.
Вздохнув, он сказал:
- Агнис, люди замерзли и устали. Я скажу, чтобы трогались, ладно? Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы вернемся в Радож?
Она кивнула, с удивлением осознав, что кроме этого возка и них двоих, вокруг есть целый мир и множество людей.


Почему бы не поехать через Термигор? Навестить старых друзей…. Сколько времени прошло? Почти два года….
Останавливаться в Радоже надолго Кара не собиралась. Ну, может, всего на пару дней, чтобы навестить старых знакомых. Она все еще плохо выглядела, видеть в глазах кого бы то ни было сочувствие казалось неприятным, но так хотелось узнать, чем закончилась история Агнис и Тура, да и Колта повидать. В конце концов, она лишь немногих может назвать друзьями, так чего ей стыдиться?
Радож сильно изменился. Некоторые улицы стали шире, появились новые дома, на месте деревянных княжьих палат высился теперь внушительный замок из белого камня. Да и сами жители, прекратив, наконец, пользоваться марью, выглядели гораздо приятнее. Кожа многих из них еще носила следы краски, но была намного светлее, чем раньше, и их улыбки стали намного привлекательней. Лишь немногие не пожелали нарушать традиции, но их были считанные единицы.
Перед тем, как въехать в город, чародейка глотнула эликсира и прозондировала окрестности, с грустью думая о том, что раньше для такого плевого дела ей не нужны были дополнительные магические средства. Все было по-прежнему спокойно, разве что появилось гораздо больше жителей, у которых проявились магические способности. Отметившись у старшины стражников, Кара получила оранжевую бляху на временное проживание и с легкостью нашла дом своей прежней хозяйки. Гнома Боевую Волшебницу узнала не сразу. Расплывшись в растерянной улыбке, она некоторое время недоверчиво смотрела на изможденную худую женщину с огромными зелеными глазами в половину лица, зато, когда убедилась, что перед ней действительно Кара, предложила ей комнату, которую чародейка снимала раньше, и вкусно накормила.
- Мало теперь жильцов, - пожаловалась гнома, - Власти построили много новых домов и сдают их бывшим беженцам. Совсем заработать не дают. Как жила, где бывала?
- Да так… на севере была, в Роше. И в Урии.
- Вот это да! – у гномы разгорелись глаза, - А правду говорят, что уриярикане могут оборачиваться, кем захотят? И как ты там?
- По-разному, - уклончиво ответила Боевая Волшебница.
Гнома знала, что если Кара не захочет, слова из нее не вытянешь, поэтому разочарованно кивнула, но расспрашивать не стала. Впрочем, и так видно было, каково пришлось там Боевой Волшебнице.
- А в Роше как? Правду говорят, что другого времени года, кроме зимы, там не бывает?
- Правда. Вместо стекол и бычьих пузырей в окнах льдины. Снег похоронит, никто не вспомнит, как звали. Так и говорят: «Мороз остановит, снег похоронит».
Чародейка расспросила ее о событиях, произошедших в Радоже с тех пор, как она его покинула. Радуги больше не появлялись. Многие расстраивались по этому поводу, считая это дурным знаком, но жизнь в городе текла по-прежнему, хоть и бывали небольшие скандалы, вызванные новым строительством и расширением улиц. Таги и теги по-прежнему враждовали, но стычки между ними происходили редко.
- Грифоны так и летают по ночам? – спросила Кара.
- Конечно. Кстати, Колт, знакомец твой, - подмигнула гнома, - главный сейчас у них – прежний воевода умер прошлой осенью. Глупо вышло – напился, уснул на спине грифона и свалился вниз.
- Где Колта найти можно?
- В казармах. Важный стал, в Радоже редко бывает. Но узнает еще, здоровается. Ты в прошлый раз платья свои забыла, так я ему отдала, он попросил.
Кара удивленно подняла бровь. Знала, что эльф хорошо к ней относится, но такое….
- Не женился?
- Да что ты! С его-то характером, да новыми обязанностями….
- А Тур?
- Давно не видала. У них в семействе скандал большой был. С братом он подрался прилюдно. Их даже под замок запирали. Тур, когда из тюрьмы вышел, ушел из гвардии, а братец его ничего, летает. Сволочь он – девок портит направо и налево, а потом бахвалится в кабаках.
- А Тур чем теперь занимается?
- Кажется, виноградник у него где-то за городом. Давно про него ничего не слышала, точно сказать не могу.
 - А дочка Сога как поживает?
- Иссин? Замуж вышла за работника своего отца. Он свою мастерскую открыл, ничего, хвалят его. У них с Иссин уже ребеночек есть. Давно ты не была у нас, Кара….
- Я вещи у тебя кое-какие оставлю? Ночевать, наверное, не приду – я тут ненадолго, а увидеть многих хочется.
- Да ты и тогда редко дома ночевала. Комната свободна, приходи, когда хочешь, я рада буду.
Обменяв своего коня на термигорского скакуна, воительница заехала в дом Фехи, чтобы узнать, где искать Тура. К ней вышел Вояр. Презрительно оглядев изношенную одежду Боевой Волшебницы, сказал:
- Проваливай отсюда, пока я стражникам тебя не сдал. И как только пускают таких в Радож?
Кара церемониться с ним не стала. Резко развернувшись, она ударила его в скулу и, сплюнув, процедила, пока он вставал:
- Давно мечтала…. Мать позови, выродок.
Поглядывая на нее с ненавистью, он пошел к дому, не решаясь пререкаться. Язык силы такие, как он, понимают с первого раза.
Муня похудела, постарела и выглядела осунувшейся и бледной. Кару она не видела никогда в жизни, вид Боевой Волшебницы ее пугал, а начинающая заливаться синим щека сына вообще привела ее в ужас.
- Мне Тур нужен, - сказала воительница, - Расскажи, как найти.
- Зачем он тебе? – испугалась Муня.
- Не волнуйся, дружили мы раньше. А с Вояром у меня свои счеты….
С опаской оглянувшись на сына, стоящего на крыльце со сложенными на груди руками, Муня сказала:
- Зря ты с ним так – злопамятный он.
- Что, житья не дает? – поняла Кара.
Муня промолчала.
Чародейка понизила голос:
- Это ваши дела, конечно, но ты бы намекнула ему про Валора, так, кажется, его отца звали? Глядишь, и притих бы парень.
У Муни глаза на лоб полезли. Она схватилась рукой за горло и просипела:
- Откуда?...
- Не бойся, никто не узнает, - ответила Кара, - волшебница я, а не болтушка. Так как Тура найти?
- Мать! Ты долго там? Мне на службу собираться пора!
- Сейчас! – не оглядываясь, немедленно ответила Муня, понятно было – змееныш держал ее в страхе.
Коротко объяснив, как найти Тура, Муня шепнула:
- Прошу, не рассказывай никому тайну мою – муж не простит, а Вояр…
- Отселите его, - посоветовала Кара, - житья не даст….
Муня вздохнула и засеменила в сторону крыльца.
Кара проводила ее взглядом. Нельзя помочь тому, кто сам себе помочь не хочет.
Боевая Волшебница заехала к Согу, попросила посмотреть ее мечи, и поехала в казармы, надеясь успеть до ночного боя колокола.
Пропустили в казармы не сразу. Постовые долго расспрашивали, кто она, и какое дело имеет к воеводе, бесцеремонно разглядывали ее с ног до головы. К такому отношению она привыкла давно, поэтому терпеливо ждала, пока они, наконец, не соизволили послать за Колтом.
Узнав, кто его ждет, старшина гвардейцев даже кафтан не надел, выбежал на крыльцо в одной рубахе.
- Немедленно пропустить! – заорал он на постовых.
- Что, даже досмотр не делать и оружие не забирать?
Похоже, ее присутствие нарушало какие-то правила, но он ответил:
- Пропустить, я сказал!
Отправив дежурившего у его комнаты гвардейца за вином и закуской, Колт взял Кару за обе руки и сказал, с радостью глядя в ее лицо:
- Не ждал, не думал, что свидимся. Надолго?
- Нет. Сог мечи оправит, и дальше поеду. Я еще к Туру заскочить хочу.
Он немного расстроился, но, как всегда, спорить не стал.
Он все еще не отпускал ее рук и смотрел так, что Каре неловко было.
- А ты большим человеком стал… - сказала она, оглядывая его кабинет.
- А ты… просто красавица! – нагло соврал он, - Поцеловать-то позволишь?
- Раньше ты не спрашивал, - рассмеялась она, обнимая его за шею.
Вошедший слуга уронил окорок на пол и едва не разбил бутыль с вином. Не выпуская женщину из объятий, Колт повернулся к нему и весело сказал:
- Неси все, что есть, да побыстрее, медведь неуклюжий! И скажи, чтоб меня сегодня больше не беспокоили!
Они сели за стол напротив друг друга.
- Рассказывай! – Колт разлил вино по бокалам и тепло улыбнулся.
- Была в Роше и Урии. В Роше недолго – у меня там конфликт с властями вышел – я их священного тюленя по ошибке за морского дракона приняла, ну и….
- Клянусь Вечным Лесом, Кара, ты не меняешься! У тебя хоть в одном городе этого мира без проблем с властями обошлось?
- А что, Старейшины знают, что именно я лишила вас местной достопримечательности? – сделав круглые глаза, спросила она.
Он рассмеялся.
- Пожалуй, Радож единственный город, где ты можешь жить без страха перед наказанием – я не назвал твоего имени. Сказал, что возле домика лесника, где девушек нашли, встретил бабку незнакомую, которая приказала, чтобы я только через десять дней передал ее слова старейшинам и рассказал, что Огира и его сообщников опасаться больше не стоит. Поверили, как ни странно.
- Умный! – восхитилась Боевая Волшебница.
- За то и воеводой поставили. Ну, и что дальше было? Как с рошанами разобралась?
- Без особых проблем. Улетела, - усмехнулась она, сказав чистую правду.
Он, конечно, этого не понял, откуда ему знать-то было?
- В Урию подалась…. Эти уриярикане забавные такие…. Больше года пыталась понять, как им удается менять не только внешность, но и размеры. Хозяйка у меня была – то мышью летучей прикинется, то медведицей – в зависимости от настроения. Но чаще черной пантерой ходила….
- Как же ты с ней общий язык находила?
- За ушком чесала, - усмехнулась Кара, обняв ладонями бокал.
С губ Колта медленно сползла улыбка.
- Что, трудно было?
Она вздохнула и начала рассказывать. Ему – можно. Он поймет.
- Не знаю, чего меня в эту Урию потащило, - призналась она, - Интерес был, конечно, много о ней слыхала всякого. Не понимаю, как это государство до сих пор в Среднем Мире держится – нелюди они. Живые, но повадки, как у суккубов из Амастаси. Они прикидываются представителями различных рас, покупают рабов на рынках Среднего Мира, а потом такое творят с ними - некромантам даже не снилось. Болью питаются, понимаешь?
- И ты там… год??? – ужаснулся он.
- Чуть больше, - пожав плечами, ответила она, - Мне повезло очень, хозяйка на прииски меня продала – такие как я, в цене там, так что она недолго со мной развлекалась. Камни я искала…. Потом рабы бунт подняли, повоевали немного, в плен попала…. Потом дагары за мной приехали. Удивляюсь, почему их уриярикане слушаются.
Колт молчал, играя желваками. Понимал, что кроется за ее словами. 
- В общем, вывезли меня из Урии в Рош, выходили, на ноги подняли, кое-как от местных отмазали. Мне даже оружие вернули, которое я в спешке там оставила. Жаль, потеряла я некоторые способности…. Но мечом махать не разучилась, да и заклинания почти все помню….
Бокал с вином глухо затрещал в руке эльфа и разлетелся на куски. Колт вскочил, отряхивая вино со штанов, и властно крикнул:
- Эй, кто там? Стол вытереть надо! И еще вина принесите!
- Да не расстраивайся ты так. Все в прошлом. Хороший урок получила, жива осталась, а способности… вернутся со временем, даги обещали…. – сказала Кара.
- Даги-то как там оказались? Неужто, специально за тобой приехали?
- Нет, повезло. Они с инспекцией какой-то приехали. Кто-то из них почуял меня – они давно на меня охотились. Я тогда слаба была, они что-то прочитать сумели. Уж, не знаю, что…. В общем, решили, что рано меня списывать. Оклемалась – задание дали, в Объединенное Королевство мне надо. Там Кронер наместничает. К нему и еду.
- Думаешь, у них там без тебя проблем не хватает? – с напускной серьезностью спросил он.
Кара прыснула смехом.
Он обошел стол и обнял ее за плечи.
- Может, останешься? Даги сюда редко заглядывают…. Если пришлют кого, я сумею тебя спрятать.
Она закрыла глаза, наслаждаясь нежданной лаской и теплом его тела, вздохнула и с горечью ответила:
- Не проси – не хочу неприятностей на наши головы. Связь у меня теперь с Эйдом, чует он меня. Иногда слышу его.
 Слуга вытер стол и поставил новую бутыль.
- А ты как? – спросила чародейка, - Твоя очередь рассказывать.
Он все еще не мог опомниться, понимая, что о многом, очень многом и страшном, она умолчала.
- Да нормально….  – равнодушно пожав плечами, ответил он, снова садясь напротив, - Служу.
- Вояр, брат Тура, проблем не создает?
- Честно говоря, ищу повод, чтобы турнуть его отсюда, мерзкий тип. Но с работой справляется, на грифонах лихо ездит. Нового вот приручил всего за два месяца.
- А с остальными гвардейцами он как? Друзья-товарищи есть?
- Есть парочка. Такие же подонки. Ты знаешь, Тур из-за него службу бросил?
Кара не удивилась, но подробности были интересны.
- Честно говоря, не знаю, из-за чего ссора у них вышла…. В тот день, когда ты уехала, его Агнис еще с утра к отцу своему поехала. Тур догнал ее, вернул, но домой почему-то не повез, у Сога поселил. На следующее утро он в казармы приехал, тут рекруты экзамены сдавали. Вояр отлично со всем справился. Он с грифона соскочил, поздравления принимал, а тут Тур. Все думали, поздравлять брата будет, а он кинулся на Вояра и бить его начал, да так жестоко, насилу разняли. Закрыли их до выяснения, но отмалчивались оба, так никто и не понял, из-за чего драка была. Говорили, из-за Агнис это…. Тур заявил, что останется в гвардии, только если Вояра отчислят. Ну, и ушел. Я пытался с ним поговорить  - куда там! Сказал, что если приставать буду, он меня другом считать перестанет. Пришлось умерить любопытство.
- Виноделием занимается, я слышала?
- Да. Они с Агнис поженились, дом на виноградниках построили. Тур, как из темницы вышел, домой так и не вернулся. Феха денег ему дал немного и виноградник подарил.
- Давно видел его?
- Тура? На прошлой неделе. Агнис еще краше стала – округлилась, улыбается все время, будто изнутри светится. Тур наглядеться на нее не может. Надо же! Кто б сказал – я бы не поверил, что он так любить может. Смотрят друг на друга так, что неловко становится. Боишься, что счастью их мешаешь.
- Я поеду к ним утром. Компанию составишь? – спросила Кара.
- Нет, извини, завтра с молодыми заниматься надо…. Останься на денек, посмотри опытным глазом на орликов моих?
- В общем-то, могу задержаться, - подумав, согласилась она, - один день погоды не сделает. Кронер как-нибудь без меня обойдется. Приютишь бездомную? А то в Радож далеко, да и поздно уже, - хитро улыбнулась она.
- О чем ты спрашиваешь??? Да я бы навсегда тебя оставил, только ты же не согласишься – ветер странствий, жажда неприятностей…. 
А потом была ночь…. Изголодавшаяся по ласке Кара чувствовала себя восхитительно.
Они не любили друг друга, она не знала, как определить их отношения, но они могли обходиться без слов. Так жаль, что скоро они должны были расстаться, а удастся ли свидеться вновь, они не знали.
Она не хотела, чтобы он видел ее тело, но обмануть его чуткие пальцы она не могла.
- Да, здорово они тебя…. – грустно прошептал он, поглаживая ее спину, исполосованную плетьми.
- Хуже всего то, - призналась она, - что я на зелья подсела. Даже не знаю, как отвыкать буду…. Понимаешь, чтобы определять этих уриярикан, приходилось такое глотать…. А когда в плен попала, они меня чем-то пичкали, чтобы не подохла раньше времени. Даги, опять же…. На ноги меня поставить нужно было быстро. Теперь белоголовник с белладонной через два – три часа жевать приходится. Если забываю – ломать начинает, как при откате. Ничего, найду знахарей, вылечат. Если время будет….
Наутро Колт уговорил ее присутствовать на учебных боях. Просто смотреть, не принимая участия, было скучно.
Заметив лихорадочный блеск в ее глазах, эльф тихо спросил:
- Что, травки нужны?
- Нет, я уже…. Руки чешутся, хочу с парнями твоими подраться. Давно не приходилось.
Колт посмотрел на нее с сомнением.
- Боишься, что поломаю я твоих парней? – усмехнулась она.
- Нет, я за тебя боюсь.
Кара встала, покрутила головой, щелкнула фалангами пальцев и пошла в круг, из которого только что вышли два бойца.
- Понимаю, гвардейцы не бьют женщин, - весело сказала она, - Но надо же когда-то начинать?
Рекруты смотрели на нее с недоверием.
Колт назвал одного из них по имени и махнул в сторону круга. Напротив воительницы встал зеленоглазый парень, обладающий грацией дикой кошки.
Кара встала в боевую стойку и поманила его к себе. Эльф двинулся по кругу, присматриваясь к сопернице. Боевая Волшебница не стала его разочаровывать и немедленно показала, что противник она серьезный. Рекрут охнул и схватился за отсушенное левое плечо.
Рекруты зашептались, глядя на странную незнакомку с возрастающим интересом.
- Следующий! – крикнул Колт, начиная улыбаться.
Вторым противником оказался сухощавый парень лет двадцати. Он напал первым, и тут же отлетел за черту, схватившись за горло и судорожно пытаясь вздохнуть.
- Двое! – выкрикнула Кара, кружась на месте и изучая лица будущих гвардейцев.
Рекруты волновались не на шутку. Многие из них ничего даже разглядеть не успевали.
Ловко увернувшись от кулаков одного из нападавших, она успела пнуть второго в живот, а первому ударила под колено и оглушила коротким ударом по затылку.
- Эй, Кара, не покалечь мне парней! – посмеиваясь, попросил Колт, - Лан!
Навстречу воительнице вышел широкоплечий эльф с чуть раскосыми глазами.
- С тобой на мечах драться будем, - хитро улыбаясь, ответила она.
Парень хмуро кивнул.
Им подали короткие деревянные мечи и небольшие круглые щиты. Боевая волшебница от щита отказалась, но когда парень, не спуская с нее глаз, хотел положить свой на землю, она предостерегающе покачала головой. Он растеряно оглянулся по сторонам, но щит оставил.
Немного поводив соперника по кругу, позволяя ему наносить удары и только защищаясь, Кара изобразила, что споткнулась, беспомощно ахнула и, выронив меч, позволила ему подумать, что он сможет достать ее. Торжество в глазах парня сменилось отчаяньем, когда в следующую секунду он уже лежал на спине, а воительница стояла коленом на его груди, приставив к его горлу стилет, невесть откуда появившийся в ее руке, и прижимая ногой к земле его руку, в которой он держал меч.
- Не надо недооценивать противника, - прошептала она, вскочила на ноги и подала ему руку.
Парень с опаской протянул ей руку, она рывком подняла его с земли и тут же ударила в скулу. Легонько.
- Хочешь жить – будь готов ко всему, - сказала она, - Палку!
Она вытащила из-за голенища четыре стилета и, взяв по два, одновременно метнула их обеими руками под ноги рекрутов.
Приняв жердь длиной от земли до груди, она кивнула на стилеты, воткнутые в землю:
- Кидайте одновременно. Ну?
Она была еще открыта, а для того, чтобы раскрутить мельницу, требовалось некоторое время. Парни подняли стилеты, не решаясь бросить. Одно дело – деревянные мечи и кулаки, а тут – настоящее оружие….
- Колт, мне что их, уговаривать надо? – спросила она.
Он махнул рукой.
Рекруты, как по команде, прицелились и метнули стилеты в совершенно открытую Боевую Волшебницу. Резкий взмах палкой и рукой, легкий поворот головы….
Вздох восхищения, возгласы удивления и восторга, растерянность, непонимание….
Пара стилетов оказалась в древке, третий по саму рукоять вошел в деревянную обшивку дома за спиной воительницы, а четвертый…. Кара разжала ладонь и уронила его на землю. Она подняла руку, показывая, что на ней нет ни царапины.
Один из рекрутов кинулся к упавшему кинжалу, провел пальцем по лезвию, вскрикнул и сунул палец в рот.
- Дурачок, - ласково усмехнулась Кара, - Я вам тут что, фокусы показываю?
Парни смотрели на нее во все глаза.
- А еще…. – нерешительно попросил один из них и, зардевшись, потупился.
- Луки несите. Три-четыре.
- Но можно и пять, - пробормотал Колл, глядя на нее с нескрываемым обожанием.
Перехватив палку поудобнее, она весело сказала:
- Зубами стрелы ловить не буду, даже не надейтесь. Ну, эльфы, докажите, что вы такие же отличные лучники, как и ваши сородичи из Вечного Леса.
Повесив за спину колчаны, вперед вышли четверо, в том числе раскосый, с которым они дрались на мечах.
Стреляли молодые гвардейцы отменно и очень быстро, но Боевая Волшебница была быстрее. Раскидав стрелы в стороны, она опустила палку и повернулась к Колту:
- Хорошие стрел….
Она знала, что он будет стрелять ей в спину еще до того, как он вынул стрелу, оставшуюся в колчане.
Даже не повернувшись, она немного отклонилась в сторону и поймала стрелу рукой, задержав ее всего в паре дюймов от уха воеводы.
- Лан!!! – заревел Колт, но Кара положила руку ему на плечо и успокаивающе похлопала.
- Хорошие стрелки, - повторила она, поворачиваясь к мрачному Лану, - Надеюсь, ты не убить меня хотел, парень, а просто убедиться, что я тебе хороший совет дала.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Лан опустил голову и подошел ближе.
- Прости меня, - проворчал он, - Я в запале….
- Гордость – хорошая вещь, но голова всегда должна оставаться холодной, - ответила она, протянув ему руку.
Он напрягся, снова ожидая удара, но отказаться от рукопожатия не посмел. Кара не стала его бить. Она рассмеялась и дружески хлопнула его по плечу. Он дернулся, пытаясь уйти от удара, а она улыбнулась, задержав его руку в своей:
- Опыт придет со временем, не расстраивайся. Ты должен чувствовать силу и направление удара и понимать, хотят ли тебя ударить, или просто похлопать по плечу.
Она повернулась к рекрутам:
- Все, показательное выступление окончено. Спасибо за внимание.
Они смотрели с обожанием и восторгом, некоторые, кажется, даже завидовали Лану и тем, кого Кара наградила оплеухами.
- А ты надолго к нам? – набравшись смелости, спросил один из парней.
- Не думаю…. Завтра заскочу, на лошадках покатаемся, - улыбнулась она и повернулась к Колту, - Грифонов покажешь?
Оставив рекрутов обсуждать невиданную ловкость и внешние данные Боевой Волшебницы, они ушли в сторону построек, где содержали летающих кошек.
- Кара, это было…. Ну, я и сам-то никогда в жизни такого не видел, а мои ребята и подавно…. Прошу, задержись немного. Ну, хоть на семь дней….
- Колт, милый, неужели ты думаешь, что можно научиться чему-нибудь за такой короткий срок?
- Нет, конечно, нет, но они должны понять, какие у них могут быть соперники! Они же только друг с другом дерутся! Лишь немногие из тех, кого мы считаем опытными вояками, принимали участие в настоящих боях.
- Вы что, к войне готовитесь? – она даже остановилась, считая эту затею бредовой.
- Нет… но так, на всякий случай.
И чего она спрашивала? Единороги не допустят….
- Колт, уговаривай меня еще…. – попросила она, улыбаясь, - Ну так, как ты умеешь.
Он оглянулся по сторонам и с напускной серьезностью сказал:
- Рекруты не осудят, даже если я, воевода, на колени перед тобой встану. Думаю, они уже начали на тебя молиться.
- Нет, они сейчас грудь мою обсуждают и вес.
- Плохо ты о них думаешь - и ножки, ах, эти ножки!...
Грифоны шипели, ворчали, фыркали и бросались на клетки, срывая когтями длинные стружки с деревянных жердей. Кошки, одно слово.
- Никогда не ездила на грифонах…. – мечтательно протянула Боевая Волшебница, бросая многозначительные взгляды на Колта.
- Что, серьезно? – наиграно удивился он, - Хочешь попробовать?
- Да я подойти согласилась, потому что прутья из креша вырублены, - призналась она.
- Врешь ты все, бесстрашная ты моя, ты же помогала мне Иссин на грифона сажать, я помню.
- Не в себе была.
- А в ком??? Нет, правда, хочешь прокатиться?
- А можно?
- Мы тихонько….
И как такого смешливого парня могли воеводой назначить?
- Одна не поеду, - замотала головой она.
- А я одну и не отпущу. К Туру слетаем?
- Время экономишь, чтобы я тут подольше побыла?
- Раскусила!
Колт обнимал ее обеими руками, управляя грифоном голосом. Кара удивлялась, насколько это чудовище подчиняется эльфу.
- Не удивляйся, - смущаясь, объяснил Колт, - они и раньше слушались, а с тех пор, как мы марью натираться перестали, вернулись кое-какие способности. Я… лес слышу. И траву….
Приземлившись у двухэтажного домика в центре виноградника, Колт что-то сказал грифону на древнеэльфийском, и чудовище немедленно улеглось на землю, положив огромную морду на вытянутые лапы.
- Я тобой горжусь, - сказала Боевая Волшебница, и в этом была только доля шутки.
Из дома выбежала молодая женщина и, улыбаясь, побежала навстречу.
- Тура нет пока, он на винограднике, не видели, да?
Кара с удивлением рассматривала Агнис, настолько похорошевшую, что трудно было узнать в ней ту милую девочку, которую она знала всего полтора года назад.
- Кара???
- Сердишься на меня еще? – спросила чародейка.
Агнис улыбнулась:
- Нет, что ты…. Я так тебе благодарна! Если бы не ты….
- Ой, не начинай. Я рада за вас.
- Я так счастлива!
Молодая женщина светилась изнутри, Колт правильно сказал.
- Скоро? – спросила воительница, кивая на круглый животик жены Тура.
- Скоро!
- Отложить нельзя? – смешно нахмурившись, спросила Кара.
Агнис прыснула смехом, Колт захохотал:
- Ну, ты скажешь! Отложить….
Тур примчался через несколько минут. Он видел приземляющегося грифона и сразу понял, кто у него в гостях, но что Колт привезет с собой Боевую Волшебницу, даже представить себе не мог.
 Пока Колт развлекал будущую мамочку рассказом о том, как Кара позорила рекрутов, Тур и чародейка отошли, чтобы поговорить.
- Не жалеешь, что из гвардии ушел?
- Нет, - посмотрев на хохочущую жену, ответил он, хоть и сквозила в голосе легкая грусть, - Виноградарь из меня пока никакой, винодел тоже – учусь. Отец здорово помогает.
- С матерью и сестрами видишься?
Он помолчал, прежде, чем ответить:
- Мама во всех наших бедах обвиняет Агнис. Она не хочет ее видеть. Я иногда бываю у них, когда Вояра нет, но редко – работы по горло. Отец заезжает часто, несколько раз сестричек привозил. Иссин нас часто навещает. Агнис я одну в город не отпускаю, сама понимаешь….
Кара кивнула.
- Агнис сильно изменилась.
- Ты даже не представляешь, на сколько, - улыбнулся он, - такая робкая была, застенчивая, я не знал, как подступиться. Представляешь, мы уже месяц жили вместе, а я все не решался…. Пока она не заявила, что я ее не люблю, раз мы не спим в одной постели, и я…. Я потом еще полгода берег ее, чтоб не забеременела, так она опять раскапризничалась – не люблю, говорит, раз детей от нее не хочу. Это я не люблю? Да как ее можно не любить? А теперь, представляешь, на работников покрикивает, дом держит, как бывалая хозяйка, умница моя. А в постели….
Он смутился и замолчал, но смотрел на жену с таким обожанием, что все и так было понятно.
- Эй, вы долго там еще шептаться будете? Ужин остынет! – крикнула Агнис голосом, не терпящим возражений.
- Не понятно, кто в гвардии служил, - улыбнулся Тур, - пойдем, Кара.
Она видела, что он обожает жену, но и тоску в глазах видела. Не стать воину виноделом….
Колт умудрился выпросить целых три дня. Пришлось демонстрировать свои способности, сражаясь с гвардейцами, впрочем, справиться с ними было едва ли труднее, чем с рекрутами-первогодками. Уезжать ей не хотелось, прощаться было гораздо труднее, чем в прошлый раз. Весело с Колтом было и легко, рядом с ним она отдыхала душой. Но Эйд торопил….


Постоялый двор манил огнями и домашним теплом, да и запахи оттуда шли очень приятственные.
Хозяйка, миловидная женщина лет двадцати пяти, не больше, встретила гостей во дворе:
- Здравствуйте, люди добрые! Заходите, устраивайтесь, я так рада вашему приезду! Комнаты у меня недорогие – совсем постояльцев нет в последнее время. Вы как, передохнуть, поужинать, или, может, переночуете?
Гарт и Гусак переглянулись.
- Я бы остался, - сказал актер, с интересом рассматривая хозяйку, - Давненько не спал, как человек.
Меченый с подозрением смотрел на дом и радушную хозяйку. Странно, что постояльцев тут не было – место удобное, рядом с большаком, как раз посредине между двумя селениями.
- А почему народ не останавливается? – хмурясь, спросил он.
- Вижу, не соврешь тебе…. У нас мор месяц назад был – скотина вся пала, слухи пошли…. – откровенно призналась хозяйка и огорчено спросила, - Что, не останетесь, добрые люди?
Гусак озабоченно покосился на лошадей и повернулся к Гарту.
Уезжать не хотелось. Тем более, что надвигалась буря. Гусак был болен, ему просто необходимо было отлежаться пару дней в тепле.
- Останемся, - буркнул ведьмак, - Поесть приготовь, комнаты и баню. И лошадям все, что положено, дай.
- Вот и хорошо! – всплеснула руками хозяйка, - Все будет для дорогих гостей!
Оказалось, что кроме нее на постоялом дворе живут еще трое – два угрюмых тощих работника и служанка, затюканная девчонка лет двенадцати-тринадцати. Худенькая, почти прозрачная, она бесшумно накрыла на стол и, не поднимая глаз, убежала на второй этаж, где располагались спальни.
- Не нравится мне тут, - признался Гусак, озвучивая мысли ведьмака, - дом у дороги, а постояльцев нет. И работников маловато. А если разбойники?
- Мне другое не нравится – видал хозяйку и работников ее? Сама – кровь с молоком, а они еле ходят от слабости. У меня запястье чешется….
- Вампирка? – понизив голос, спросил Гусак.
- Магии полно. Нехорошей. Но не вампиры, уверен, - задумчиво ответил Меченый, разглядывая защитные руны, начертанные над окнами и дверью.
Деревья за окнами затрещали от мощного порыва ветра.
- Подходящая ночь для неприятностей на постоялом дворе, - пробормотал Пжечнош, - прозондировать можешь?
Ведьмак отрицательно покачал головой:
- Запрещено, тут не Аннат и не Биггиаг….
- Ладно, спать будем вполглаза, - хохотнул чревовещатель.
Гарт кивнул и поманил хозяйку:
- А скажи-ка, любезная, от какого мора скот пострадал?
Она нахмурилась. Ответила не сразу. Подумав, присела на краешек лавки рядом с Гусаком и грустно сказала:
- Вижу, вам можно рассказать. Мне этот двор постоялый достался от  дядьки совсем недавно. Помер он по весне. Дочка у него есть, жена местного мельника. Он этот дом мне подарил, а она….
Хозяйка опустила голову и совсем тихо сказала:
- Ведьма она. Я знала, конечно, но кто ж от подарка такого откажется? К тому же и у меня способности есть кое-какие. Думала – пересилю. Пока не очень получается.
Она кивнула на магические знаки, начертанные над окнами и дверями.
- Я вижу, человек ты не простой, - продолжал она, обращаясь к ведьмаку, - может, поможешь? Боги вас послали, я уверена…. Видишь, люди мои болеют. Я лечу, как могу, но не очень-то выходит. Вот на позапрошлой неделе скотник помер…. Бегут мои работники. Совсем житья нет. Постояльцы двор стороной обходят, слава дурная идет…. А мне куда деваться? Муж помер, дом пришлось за долги отдать. Если придется уйти отсюда, то только на паперть, милостыню просить.
Она замолчала, тиская в руках передник.
- Прошу тебя, ведьмак, помоги, я заплачу столько, сколько пожелаешь! Не уезжайте…. Видишь, другу твоему плохо, болен он, а на улице буря. Это среди лета! Я уже приказала баньку вам истопить, - она повернулась к Гусаку и, смущенно пряча глаза, спросила, - Хочешь, девчонку пришлю к тебе, поможет вымыться…. Или сама приду?...
Актер бросил короткий взгляд на хозяйку и ответил:
- Сама приходи.
Она кивнула и, положив руку на его предплечье, сказала:
- Баня скоро готова будет. Кушайте, гости дорогие, - и умоляюще посмотрела на Гарта, - Ну, что молчишь, ведьмак, поможешь?
Меченый хмуро кивнул. Куда уедешь в такую погоду, к тому же у Пжечноша действительно горячка начиналась.
Потом была странная ночь, с беспокойными снами, в которых Гарту являлись тени прошлого. В комнате, где ему постелили, было довольно прохладно, но подушка к утру сильно взмокла от пота. Он часто просыпался, прислушиваясь к звукам ночного дома и завыванию ветра за окнами.
Снилось то, что он пытался забыть, навсегда вычеркнуть из памяти. Снилась Леда, его первая любовь, и он снова переживал все подробности, связанные с ее гибелью, снились чудовища и вампиры, друзья, которых он потерял….
Он шел по пояс в белых барашках-облаках. Сверху простиралось ясное бескрайнее синее небо, это казалось бы прекрасным, если бы под ногами не чавкала колеблющаяся ледяная жижа, которую не было видно из-за густых облаков. Неожиданно сгустился серый туман, облака стали вязкими, они замедляли движения, приходилось прикладывать немало усилий, чтобы идти вперед, туда, куда его звал тревожный голос Леды. Она сидела на небольшом пригорке, поджимая ноги, испачканные синей слизью, белое платье было перепачкано кровью и грязью, в огромных синих глазах плескалась смертельная тоска….
- Леда! – взволнованно позвал он, протягивая к ней руки.
Она его не слышала. Она вглядывалась в густую пелену под пригорком, ожидая появления чего-то ужасного.
Гарт понимал, что это сон, но ему так хотелось помочь ей, спасти ее хотя бы во сне, предотвратить ее страшную смерть.
Он не успел. Так же, как в тот роковой день, из пелены тумана вынырнули когтистые щупальца, ухватившие беззащитную девушку за ногу и шею. Он снова во всех подробностях видел, как чудовище рвало на куски ее тело, слышал, как она страшно кричала и звала его на помощь. А он, увязнув в густой мари, не мог двигаться, как и тогда.
За эту ночь он снова пережил все самые трагические моменты своей жизни, словно кто-то специально устроил ему эту пытку. Сны казались реальностью, просыпаясь, он не всегда успевал понять, где находится и что происходит на самом деле, снова проваливаясь в черную дыру очередного кошмара. Перед самым рассветом, измучившись от ночных видений, Гарт пошел проведать друга. Осторожно приоткрыв дверь в его комнату, он остолбенел.
В комнате было достаточно темно, Гарт мог ошибиться…. Но на какое-то мгновение ему показалось, что женщина, с которой Гусак занимался любовью… Ида из Янтарного Города ….
Крепко зажмурившись и покачав головой, ведьмак пересилил свое желание уйти, сделав вид, что его здесь не было, и заставил себя посмотреть снова.
С чревовещателем, конечно, была хозяйка постоялого двора. И как Гарту могло показаться…. Они же совсем не были похожи – ни фигурой, ни лицом….
Это ж надо, как Гусак завелся – на всю ночь…. Ну, теперь быстро пойдет на поправку.
Спустившись вниз, Меченый сходил к лошадям и на всякий случай снова прочел охранное заклятье.
Буря стихла. День обещал быть славным.
Пропел первый петух.
Девочка-служанка, прошмыгнув мимо, тихо шепнула:
- Уезжайте, пока не поздно….
Он хотел задержать ее, расспросить, но не успел.
Возвращаться в дом не хотелось. Настроение, навеянное снами, было паршивым, хоть в петлю лезь. Подумав, Гарт вывел из конюшни своего гнедого, одним движением руки, не прикасаясь к засову на воротах, отпер его, и поехал в сторону деревни, надеясь узнать от местных что-нибудь стоящее о неприятностях постоялого двора.
В деревне хозяйку постоялого двора не любили. Дескать, не родственница она была прежнему хозяину, а любовница, которая его в могилу свела. Появилась она в доме у дороги за месяц до его смерти, и он сразу болеть начал, осунулся, стал хмур и нелюдим, даже друзей своих видеть не желал и уволил прежних работников, которые, кстати, тоже потом долго болели. С дочкой своей он действительно не ладил из-за ее решения выйти замуж за мельника. Прознав про то, что на постоялом дворе поселилась эта Айриз, мельничиха, несмотря на строгое предупреждение отца, съездила туда, но ее с позором выгнали. Да, колдуньей она была, в деревне это знали, но слова плохого про мельничиху никто не сказал. Ее знали с детства, она всегда приветлива была и помогала, чем могла – кому в родах, кому со скотиной больной. Травница она хорошая была, и погоду чувствовала, всегда предупреждала деревенских заранее, когда заморозки или буря случатся. Вот только в последнее время ее предсказания редко сбывались. Местные списывали это на то, что мельничиха беременная ходила. Носила тяжело – то в обмороки падала, то боли ее скручивали.
Гарт съездил на мельницу, но мельничихи дома не оказалось – на ярмарку она уехала, а вернуться должна была не раньше, чем через три дня. Это казалось странным в ее положении, но понятным – работы на мельнице много, люди они небогатые, так что просто больше некому было поехать.
А на улице, между тем, снова начиналась пыльная буря, да такая сильная, что не стало видно дороги. Пришлось замотать глаза коня, отказывающегося идти вперед, и прочитать несколько заклятий, чтобы он перестал бояться и снова начал слушаться руки и голоса хозяина. Несколько раз по дороге ведьмаку с большим трудом удалось избежать гибели – страшные порывы ветра валили деревья и разметали под ногами гнедого шаткий мостик через речку. Утром она была спокойной, сейчас же бурлила и взметала вверх огромные волны, и откуда в ней столько воды взялось? Гнедой провалился в реку, спасти его не удалось, сам ведьмак чудом удержался на воде и, зацепившись за столб, поддерживающий мост, смог подняться наверх и перебраться на другой берег. Ветер был такой силы, что несколько раз Меченого поднимало в воздух и с силой бросало оземь.
Постоялый двор ведьмак нашел только к вечеру. Собственно, какое сейчас время суток, можно было только догадываться – как только началась буря, стало темно, хоть глаз выколи. Гарт застал Гусака в трапезной. Выглядел он плохо – темные круги под покрасневшими глазами, взмокший от жара лоб, слабость и тяжелое дыхание, но веселился он по-прежнему, наигрывая на гитаре и рассказывая веселые байки. Айриз суетилась вокруг него, озабоченно вздыхая и охая. Она то медовуху ему подавала, то отвары какие-то. Ну, ни на секунду от него не отходила, поговорить с глазу на глаз не удавалось.
Гарт еле успел в дом войти, когда сильный порыв ветра сорвал крышу с дровяного сарая, разметав доски по двору.
- Гусак, поднимемся в твою комнату, - тихо сказал Меченый, - поговорить надо.
- О чем? – равнодушно ответил актер, с улыбкой переглядываясь с хозяйкой, немедленно положившей ему руки на плечи, - Мне и тут хорошо. А там – сыро, тоскливо…. Видишь, хворь меня достала.
- Вижу. Идем, - сухо ответил ведьмак.
Гусак стал отнекиваться, а потом просто наотрез отказался уходить из теплой трапезной, где в камине весело потрескивал огонь, вкусно пахло щами и отлично приготовленным вепревым коленом.
- Выпей и расслабься, - по-барски раскинувшись в кресле, заявил актер, - Я не думаю, что ты можешь сообщить мне что-то, о чем Айриз не должна знать. Что, узнал что-то интересное?
И чего это он стал так доверять ей после одной только ночи? Злить Гусака не стоило, ведьмак это понимал. Увести его с постоялого двора можно было только силой. Но и оставаться здесь было смертельно опасно, Айриз явно замыслила что-то, хоть и продолжала мягко улыбаться и заискивающе заглядывать в глаза, пытаясь найти сочувствие и завоевать симпатию к себе. Ведьмак был почти уверен, что именно она виновна в этой дикой смене погоды и болезни Гусака, хоть и не чувствовал, что злая магия исходит именно от нее. Даже прочитать ее не удалось. Нарушив Кодекс, он коснулся ее плеча, но прочитал только ее страх, даже прошлое ее разобрать не смог. Может, не успел – она быстро отошла, да и закрыта была хорошо.
- Гусак, нечисто тут, - прямо сказал Меченый, - Уходить надо. Я пока не знаю, что тут, но нам в деревню надо перебраться.
Его последние слова почти заглушили сильные удары ветра в плотно закрытые ставни.
- Видишь, болен он! – встрепенувшись, заохала хозяйка, - А на улице что творится – крыши сносит! Пожалей его, ведь друг же он тебе! Дом мой крепкий, тут сухо и тепло, куда больного в такую погоду тащишь?
- Гарт, успокойся, - твердо сказал актер, - Я останусь здесь, пока считаю нужным. Надо тебе – уходи. Хотя я не понимаю причины твоего волнения. Может, ты что-то знаешь? Так расскажи нам!
- Ничего я не знаю, - хмуро ответил ведьмак, глядя в глаза хозяйке, - Только догадки и предположения. В деревне говорят, что всего полгода назад неприятности эти начались.
- Я же говорила! – поддакнула Айриз, не выдержав прямого взгляда.
Обняв Гусака за шею, она склонилась к его уху и ласково забормотала, не стесняясь присутствия другого гостя:
- Ты устал, милый. Пойдем в твою комнату, я приказала постель нагреть, чтобы тебе хорошо было.
Чревовещатель, улыбнувшись ей, встал и, обняв ее за талию, сказал Гарту:
- Ты и сам замерз, как я посмотрю. И устал, кажется. Выпей, согрейся, и спать иди. Может, к утру буря стихнет. Тогда и поговорим об отъезде.
Спорить было бесполезно. Они пошли к лестнице, ведущей на второй этаж. Поднявшись до половины, Айриз крикнула:
- Эй, Сина! Принеси-ка гостю лучшего вина, ну, знаешь, из дальней бочки! И выполняй все его прихоти, все, что захочет, ясно тебе?
В трапезную вбежала давешняя девчонка и, испуганно поглядывая на хозяйку и ведьмака, пискнула:
- Как скажешь, хозяйка!
Гусак и Айриз поднялись наверх, Сина подошла к столу и, глядя на мокрую одежду и волосы Гарта, нерешительно сказала:
- Переодеться бы тебе, господин, а то простынешь…. Я бы баню истопила, но выходить из дома страшно. Хочешь, я тебе воды горячей прямо в комнату принесу?
Он смотрел на девчонку, раздумывая, расспрашивать ли ее.
- Неси воду в комнату, - наконец, сказал он, вставая.
Девочка кивнула и быстро выскочила за дверь, ведущую в кухню. Гарт поднялся в свою комнату. Проходя мимо двери Гусака, понял, что заходить бессмысленно – радушная хозяйка как могла, развлекала дорогого гостя.
Мрачные работники заволокли в комнату Меченого большую деревянную кадку и быстро наносили горячей воды. Ведьмак разделся и сел в нее, приказав прислать к нему Сину. Естественно, он не собирался использовать девчонку, как предлагала Айриз. Просто другой возможности поговорить с ней не было.
Сина, прикрыв дверь, испуганно смотрела на сидящего в кадке мужчину, ожидая его приказаний.
- Сядь на кровать, - сказал Гарт.
Она очень нервничала, он видел, даже ручонки подрагивали. Ясное дело, чего ожидала.
- Не бойся, я тебя не трону, - тихо сказал он, - Но ты расскажешь мне все, что знаешь. Или умрешь через пару недель, как другие служанки.
Девочка затряслась, как осиновый лист, но ничего не ответила.
- Что тут происходит? Говори! Пойми, если я не разберусь во всем, если уеду – худо будет.
Она молчала долго, прежде, чем срывающимся голоском пролепетала:
- Уезжайте отсюда, увозите своего друга, если можете….
- Она что-то сделала тебе?
Девчонка отчаянно замотала головой.
- Нет, она…. Я не знаю!!!
- Рассказывай!!!
- Я спать не могу, - призналась Сина, - Мне такие страшные сны снятся…. Как маму и отца убили, как им головы отрезали…. И как меня…. Каждый раз, как засыпаю….
- А днем?
- Днем ничего, нормально. Но если задремлю – призраков вижу разных. Они меня не видят, сквозь стены проходят, с хозяйкой говорят, некоторые даже бросаются на нее, но она их тоже не видит.
- Что они говорят?
- Не знаю – не слышу голосов. Страшно….
- Давно ты здесь?
- Полгода.
- А почему не уходишь?
- Некуда мне идти – сирота я. Я пыталась уйти, но не отпускает что-то – как решусь, так что-то случается – то ливень, то буря, то ногу вывихнула….
- Откуда ты?
- Из Таиры.
- Из Таиры? – повторил ведьмак, вздрогнув, - И давно твои родители погибли?
Она опустила головку.
- Давно. Почти два года прошло.
- Кто же их убил? За что?
Она не ответила, прислушиваясь к скрипу кровати за стеной.
- Этой ночью останешься здесь, - сказал Гарт, приняв решение.
Сина вздрогнула и опустила голову, перебирая складки на юбке.
- Не бойся, сказал – не трону. Я могу сделать так, что ты сможешь поспать спокойно, без снов. Я ведьмак.
- Я знаю, - пролепетала она, - Я видела тебя раньше.
Он поднял бровь:
- Вот как? И где же?
Сина сжалась вся, опустив плечики и голову, и тихо ответила:
- Разве ты не узнал меня, ведьмак?
Гарт, забыв, что сидит в кадке совершенно голый, вскочил, расплескивая воду.
Девочка охнула, испуганно попятившись к стене.
Ведьмак подскочил к ней, схватил за плечи и встряхнул, заглядывая в ее лицо:
- Цинна! Великий Зорг! Цинна!
- Тише, тише, - умоляюще зашептала она, - услышит еще!
Как же она изменилась! Он всегда думал, что узнает ее, но теперь, такая бледненькая и слабая, вытянувшаяся за полтора года в нескладного подростка, она почти утратила прежние черты. Да, она стала еще больше похожей на Лану. И от Кареля что-то было, да и глаза Ганы…. Как он раньше этого не заметил?
Девочка смущенно отворачивалась, он не сразу понял, почему, а когда понял, в каком виде стоит перед ней, немедленно отпустил и бросился к своей одежде, валявшейся на полу.
- Там… сухое…. – пробормотала девочка, показывая на лавку.
Он натянул на мокрое тело рубаху и штаны и повернулся к ней.
- Извини, - пробормотал он, не зная, как к ней обращаться.
На его кровати сидела юная принцесса, законная наследница престола Объединенного Королевства. Та самая девочка, которую он столько времени безуспешно искал. Та самая девочка, на которой он обещал жениться, поклявшись в этом ее бабке, старой королеве Гане.
- Только не называй меня настоящим именем…. – прошептала девочка, - Мне кажется, Айриз знает все, что происходит в этом доме….
- Можешь не беспокоиться, - не слишком-то веря собственным словам, ответил он, - Я не дам тебя в обиду.
Она вздохнула:
- Ты даже другу своему помочь не можешь…. Увести его отсюда нужно. Так уже было – приехал постоялец, хозяйка его приветила, как Гусака твоего. Помер через неделю.
- Что же она делает?
- Я не знаю!!! – в отчаянье  громко прошептала Сина, - Она с тем каждую ночь проводила. Он заболел на следующий же день, как приехал, чахнуть начал, ну и умер. С работниками она не спит, а они тоже болеют. И ты, как я посмотрю, тоже выглядишь неважно….
- Это я устал просто, трудно было сюда в бурю добираться, и спал плохо.
- Сны? – понимающе спросила она.
Он кивнул.
- Вот что, девочка, ложись-ка ты в постель, - твердо сказал он, - Я позабочусь о том, чтобы тебе ничего не снилось. И подумаю, как нам всем отсюда выбраться.
- Она не человек…. – прошептала она побелевшими от страха губами.
- А кто? – не поверил он.
- Не знаю.
- Ты что-то видела? Расскажи, помоги мне!
- Ничего не видела! – горестно вздохнула она, - Но она нас отсюда не выпустит. Горем она питается…. Не знаю, как объяснить….
Гарт подошел к ней, сел рядом и обнял, прижав к себе. Девочка тихо заплакала, уткнувшись лицом в его грудь. Даже читать ее не нужно было, и так все понятно было.
Мысленно прочитав сонное заклятье, ведьмак прижал ладонь к ее голове, и она немедленно уснула, безвольно повиснув в его руках. Он уложил ее в постель, укрыл и сел рядом, прислушиваясь к звукам за стеной.
Кто же она, эта Айриз? С виду – женщина, как женщина. Попытка прочесть ее не дала никакой зацепки. Он не почувствовал ничего странного, ну, разве что, некоторые магические способности. Но она же не скрывала, что владеет ими, что лечить может, например…. Не человек? Но и не Нечисть. Живая, это точно. Смертная.
Убить – и вся недолга…. А вдруг не в ней дело?  С мельничихой же он так и не встретился. Может, правду эта Айриз сказала?
Обездвижить и прочесть до второго уровня? Как? Вломиться в комнату, пока она и Гусак…. Или дождаться, когда выйдет?
А вдруг Гусаку после такой любви еще хуже будет? Не вдруг, точно хуже будет.
Он посмотрел на спящую принцессу. Бедная девочка. Сколько же ей пришлось вынести за этот год…. Прислуживать на постоялом дворе, самой добывать себе кусок хлеба. Как с ней обращались? Подкладывали под гостей? Все может быть…. Но тогда не сбудется …. О чем он думает?  Тут такие дела творятся, а он о себе….
Запястье, меченное Черным Солнцем зудело все сильнее. Гарт понимал, что где-то рядом сгущается магия. Где? За стеной?
В комнате неожиданно стало очень холодно. Просто смертельно холодно. Свеча на окне почти погасла, но он увидел движение у двери. Нет, она не открылась. Просто прямо сквозь нее в комнату вошли два человека. Он вскочил, подняв меч, и встал в боевую стойку, намереваясь защитить маленькую принцессу, спокойно сопевшую во сне.
Призраки, оживленно, но беззвучно переговариваясь друг с другом, прошли мимо него к окну, один из них протянул руку к свече, и она вспыхнула ярким светом, озарившим всю комнату.
Гарт еле сдержал возглас удивления – перед ним стояли волколак Хрот и ведьмак Арат. Выглядели они так, как ведьмак запомнил их в момент гибели – истерзанные тела, покрытые кровью, мертвые глаза, жуткие раны.
Они что-то говорили ему, но он разобрать не мог, в тупом отчаянии глядя на разорванные кровоточащие губы призраков.
Хрот и Арат переглянулись, что-то сказали друг другу, затем Арат, показал на руку Гарта, сделав знак, чтобы он приблизился и протянул руку.
Это мог быть морок…. Это могла сделать та же Айриз…. Но другого способа понять, чего они хотят сказать, Гарт не знал.
Чиркнув лезвием меча по запястью чуть выше родимого пятна, он протянул руку Арату, шепча охранное заклятье.
Ведьмак-призрак коснулся раны, и Гарт услышал его:
- Уходи, быстро уходи!!! Она – урияриканка!
Гарт не успел отреагировать на его слова, как вдруг что-то большое и сильное навалилось сзади, повалив его на пол, обматывая мощными конечностями, обвивая щупальцами голову, сжимая грудь так, что не вздохнуть, так, что затрещали кости.
Свет погас, в полной темноте он изо всех сил бился, пытаясь достать урияриканку клинком, но безуспешно. Заклятья не помогали, мысли путались, образы, возникающие в мозгу, были один страшней другого. Он уже не понимал, что происходит, он не чувствовал боли собственного тела, зато ощущал боль тех, чьи видения навязывала ему урияриканка. Он чувствовал боль умирающих Леды,  Хрота, Арата, многих из тех, кого любил или убил сам. Это было безумие…. Это было невыносимо….
Он очнулся, с трудом вынырнув из тяжелого бредового сна, полного жутких видений. Открыв глаза, не сразу узнал лицо, склонившееся к нему, а когда узнал, дернулся и глухо замычал, понимая, что не в силах двинуться и даже заговорить.
- Не бойся, - ласково прошептала Айриз, промокая его лоб полотнищем ткани, и повторила, - Не бойся меня.
 Гарт мог только смотреть, беспомощно ожидая новых мучений и гибели. Он даже удивляться не мог, почему еще способен соображать, и почему она до сих пор его не прикончила.
Дверь в комнату отворилась, и на пороге появился Гусак. Он прекрасно выглядел, на его лице уже не было видно ни малейших следов болезни.
- Очнулся? – радостно спросил чревовещатель, подходя к кровати, - Слава Ное и Богам-Прародителям!
Ослабевшему, ничего не понимавшему ведьмаку его голос показался настолько громким, что и без того раскалывающаяся от боли голова запульсировала мощными болевыми толчками, бьющими в виски и затылок.
- Тише ты, - сердито шепнула Айриз, положив на лоб ведьмака мокрую тряпицу, - не видишь – плохо ему!
- Ты узнаешь нас? – озабоченно спросил Гусак, наклоняясь над ведьмаком, - Ну, хоть, моргни.
Гарт медленно прикрыл воспаленные веки и снова, как это ни трудно было, открыл глаза.
- Все кончено. Слава Яре, Айриз почувствовала…. Убили мы ее.
- Кого? – одними губами спросил Гарт.
- Понятия не имею, - развел руками Вильвер, - Я такую пакость впервые видел. Бесформенная, бестелесная, темная, как черный дым. Мы когда в комнату твою вбежали, ты на полу лежал, она тебя всего обволокла, только ноги торчали. Айриз волшебную сеть накинула. Как она называется?
Он посмотрел на смущенную хозяйку.
- Так я и сказала….
- Ну вот, сетка эту штуку на ячейки разбила, тебя защитила, а мы с Айриз эти куски какой-то дрянью из кувшина и кадки поливали. Чем? – он снова посмотрел на Айриз.
- Друзья твои помогли, - смущенно ответила она, глядя на ведьмака, - они в воду вошли, которая в кадке была, и силу свою последнюю отдали. 
- Ты их видела? – просипел Меченый.
Треснула пересохшая губа, из нее засочилась кровь. Странно, что он почувствовал этот  вкус.
- Видела и слышала, - вздохнула Айриз, промокая кровь с его губы, - Я многих тут слышала, но только эти пояснили, что происходит.
- Где …
- Сина? – поняла Айриз, - Так это она….
Ведьмак вздрогнул, снова покрываясь липким потом. Так вот что…. Урияриканка Цинной прикинулась…. Знала, что ли, что он прийти должен?
- Ты не говори ничего, слаб пока, - сказал Гусак, - Мы сами расскажем, а ты… чуть позже. В общем, эти куски дыма на пол попадали, в тело собрались. Ну, в девчонку ту. Правда, серую совсем. Она еще жива была. Айриз велела прикончить ее, потом мы на всякий случай ее два раза в горне пережгли, а пепел развеяли над речкой.
- Давно? – прикрыв глаза, не шевеля губами, выговорил Гарт.
- Неделя уже, - вздохнула Айриз, - Плохо тебе было. Думали, не выживешь. Я боялась, умом тронешься…. Представляю, что ты видел, когда она тебя мучила. И как я раньше не догадалась? Жалела ее – слабенькая такая, худенькая. Пришла в грозу – промокшая, больная, шаталась, как тростинка на ветру.
- Слава Богам, все обошлось, - вставил Гусак, - Как расправились с этой … урияриканкой, все изменилось – буря закончилась сразу же, все, кто болен был, быстро на поправку пошли. Видишь, я снова в форме?
Он обнял Айриз и весело добавил:
- Не признается, но я думаю, она специально меня обольстила, чтобы не дать этой твари доконать меня окончательно.
- А знаете, на востоке есть земли, где этих тварей полным-полно, - задумчиво сказала хозяйка, - слухи ходят, что много людей там гибнет…. И никто не возвращался еще оттуда. Никто.
Гарт начал ходить через четыре дня. Через неделю они покинули гостеприимную Айриз. Актер изо всех сил делал вид, что ему тошно с ней расставаться, но ведьмак видел, что это просто игра такая.


Остановившись на развилке, она раздумывала, какой дорогой ехать в Рону - через Аннат или Биггиаг, когда в голове зазвучал знакомый голос, услышав который, Кара расплылась в улыбке:
«Нет, вы подумайте, она еще сомневается! Как дагов за ней посылать, так Чола, а как в гости заехать, навестить бедную одинокую старуху, которой словом не с кем перемолвиться?»
- Чола, миленькая! Как я рада слышать тебя! – воскликнула Кара, не сомневаясь, что ее слышат, - Да найду ли я тебя?
«Без проблем. Я Риночку за тобой пошлю».
- Она что, за пределы твоего леса выходить стала? – с опаской спросила Боевая Волшебница.
«Мышкой, летучей мышкой. И сытая, не беспокойся – много ли мышке надо.»
Большая летучая мышь опустилась на плечо воительницы вечером следующего дня. Еще через двое суток Кара была у старой колдуньи.
- Только прошу тебя, без фокусов, мне нельзя задерживаться, - с порога предупредила Боевая Волшебница.
- Знаю, Эйд говорил мне.
- Эйд?
- Я когда узнала, что с тобой в Урии происходит, сразу связалась с Эйдом - сама-то помочь не могла. Теперь приходится иногда общаться.
- Спасибо, Чола. Ты жизнь мне спасла. А твой подарок….
- Знаю. Жаль. Но теперь не вернуть, - развела руками старуха, - Зато от привычки дурной вылечить могу. И кожу подправить зверями - урияриканами испорченную.
- Я и так в долгу перед тобой.
- Глупости. Скучно мне, понимаешь? А тут – работа важная, кропотливая. Придется на недельку задержаться, милочка моя.
- А Эйд?
- Знает. Он не против.
- Чола… - нерешительно начала Кара, пока колдунья, обратившись молодой женщиной, отмывала ее в большой лохани, - Когда я спала у тебя в прошлый раз, мне сны чудные снились…. Я тогда не придала значения, думала, кошмары обычные. Ты специально мне уриярикан показывала и учила, как быть там, да?
Чола хмуро кивнула.
- Почему не сказала, что меня ждет? – с обидой спросила чародейка, - Я бы ни за что в эту Урию не пошла….
- Глупые вопросы задаешь, девочка, - спокойно ответила колдунья, - Урок это тебе был, разве не понимаешь? Ты вот проспала у меня пару месяцев, а потом, не задумываясь, время вспять повернула. А последствия? Ты же ход истории изменила. За то и поплатилась в Урии. Память у тебя отшибло про это место. Каждый младенец Среднего Мира знает, что там – смерть. Я многое знаю, но все предвидеть не могу. Видишь, как все вышло – шаг назад, шаг вперед, да не в ту сторону. Разве подалась бы ты в Урию, если бы не набедокурила в Биггиаге, да время бы не повернула?
Кара задумалась.
- А я все равно не жалею, - упрямо тряхнула она мокрыми волосами, - Даже если удалось спасти всего одного человека….
- Между прочим, Анну ты спасла, а короля Адомира убили.
- Как?
- А вот так.
И Чола вкратце рассказала Боевой Волшебнице, что произошло в Аннате с тех пор, как был заключен мир с Биггиагом.
- Значит, я виновна в его смерти, - с грустью констатировала Кара, когда она закончила.
- Напрямую нет, конечно, но косвенное влияние оказала. Не казни себя. Понимаешь теперь, что лучше не вмешиваться?
Кара вздохнула:
- Не могу я не вмешиваться. Лучше бы я в Урии осталась. Грехов за собой столько чувствую – страшно. С такой тенью я точно в Междумирье не выживу.
- Простятся грехи твои, - пообещала Чола.
- Это как???
- Не скажу. Всему свое время.
Молчали долго.
- Чола, ты не знаешь, что случилось с Ташшем?
- С князем Якана? – уточнила ведьма, - Конечно, знаю. Пришел его час.
- Так просто? – не поверила Кара.
- Так просто.
- И где он теперь? – нерешительно спросила Боевая Волшебница.
- Где положено. Все в  порядке с ним, не беспокойся.
Кара вздохнула с облегчением.
- Ложись спать, детка, - тихо сказала Чола, - Я пока подлечу тебя.
Кара не возражала.
- Кара, вставай, - легкая рука старухи коснулась ее плеча.
Боевая Волшебница села и протерла сонные глаза.
- Что такое?
- Пришло время убить моих деток, - грустно ответила Чола.
- Что???
- Сама посмотри, - старуха указала на дверь.
Чародейка вскочила, быстро подошла к двери и, приоткрыв ее, почувствовала, как на голове зашевелились волосы.
- Кара, они НЕ ДЕТИ, - прошептала колдунья, выглядывая из-за плеча Боевой Волшебницы.
- Сама знаю, - огрызнулась Кара, рассматривая хмурые неживые лица.
Они стояли плечом к плечу, окружив землянку со всех сторон, и молча смотрели на дверь. Они молчали, но Кара ясно слышала их зов. Кто-то умолял, кто-то приказывал, кто-то готов был расплакаться от страха и голода.
Кара плотно закрыла дверь и бросилась к своему оружию, выбирая самое необходимое.
Она не знала, что и думать. И как после такого можно доверять этой ведьме? Может, она специально ее заманила? Но почему в прошлый раз ничего такого не случилось? Даже намека не было…. Не решилась?
- Но ведь ты всегда следила, чтобы они были сыты…. - проворчала Кара.
- Я в последнее время Риночке заботу о них поручила – столько забот появилось, - чуть не плача, ответила старая колдунья, - Устала я….
- А ведь их стало намного больше, - прикинула Кара, - раза в три. Видела, что новые пришли?
- Я давно дела эти забросила…. Риночка….
- Вот она-то их и натравила…. – пробормотала Кара, - Где она?
Словно в ответ на ее слова раздался стук в дверь.
- Чола, можно я войду? – раздался смущенный голосок Рины.
Кара едва успела зажать рот колдуньи, чтобы она не успела ответить положительно.
- Совсем сдурела? – прошипела Боевая Волшебница, - Разве не понимаешь – не может она войти, пока ты не позволишь.
- И что? Я не чувствую, что она стала… иной, чем прежде….
- Зато я чувствую! Все, Чола, случилось-таки то, чего я боялась – потеряла ты над ней власть. Представляешь, что будет, если она нас с тобой обратит? Ты же все знаешь, как ты не догадывалась, что зреет в головке этой девочки?
Чола промолчала, подавая ей склянку с бурой жидкостью.
- Выпей вот…. Легче будет деток убивать….
Кара отпихнула руку, разбив склянку, и заорала:
- Не дети они, сумасшедшая старуха! Вампиры они! И не вздумай выходить! Людям твоя помощь нужна, а не им!
- Кара, деточка, слабая ты….
- Это ты слабая! Умом! Сиди тут и не смей выходить! Выйдешь – убью!!!
Кара рванула на себя ручку двери и… потеряла сознание….
- Ты должна это сделать! Я все эти долгие годы готовила тебя к этому часу!
- Не буду! Чола, миленькая, я люблю тебя и верю тебе, но не хочу, чтобы она была проклята, как я, как все эти дети!
Голоса звучали глухо, словно из-под земли. Кара не могла пошевелиться. Она с трудом понимала, что стоит, распятая на стене какой-то пещеры, а в нескольких шагах от нее о чем-то спорят старая ведьма и молодая вампирка.
- Ничтожество! Я теряю силы! В ведьмин час я растворюсь в мировой магии, и уже ничто тебе не поможет! Ни тебе, ни этим несчастным! Пойми – она защитит вас! Кубетона больше нет! Она займет его место. Высшие признают ее, потому что, когда ты обратишь ее, я передам ей всю свою силу. Рина! Не заставляй меня идти на крайние меры! Я слабею, но еще в силах сделать тебя безумной! Ты все равно обратишь ее, даже против своей воли, но тогда ты никогда не станешь ее правой рукой! Она уничтожит тебя!
- Да с чего ты решила, что Кубетона больше нет? И почему так уверена, что сможешь дать ей столько силы, что Высшие признают ее?
- Я знаю! Я его мать!
Кара усилием воли вышла из гипнотического транса и внятно спросила:
- Меня никто не спрашивает, хочу ли я принять этот дар?
Чола и Рина переглянулись.
- Кара, никто, кроме меня, не знает твоих возможностей, - тихо сказала Чола, - То, что ты способна говорить с нами сейчас, лишь подтверждает это. Твоя судьба – изменить этот мир. Это предопределено свыше. Я не имею права озвучить то, что знаю, даже не проси. Но я знаю! И до того, как придет твой срок, я хочу помочь вампирам в память о моем сыне, Великом вампире Кубетоне, убитом твоим дружком, ведьмаком Гартом, в потерянное по твоей милости время. Его уже не вернуть, но кое-что для вампиров я сделать могу. Пусть хоть на время обретут силу и получат то, чего заслуживают. Ты станешь их предводителем. Я не спрашиваю, хочешь ли ты этого. Я так решила. Это не обсуждается. Рина! Приступай!
- Рина! Не смей! – выкрикнула Кара, понимая, что старуха окончательно свихнулась.
Вампирка выглядела растерянной. Кара понимала, что от решения вечной девочки зависит сейчас ох, как много.
- Рина, ты же умная девочка! Ты же понимаешь, что если поддашься, настанут проклятые времена! – горячо заговорила она, но тут же замолчала, не в силах выговорить больше ни единого слова.
- Заклятье безмолвия – отличная вещь, - прошипела старуха и повернулась к девочке, сверля ее потемневшими глазами, - Рина! Ты мне, как дочь. Ты всегда слушала меня. Выполни мой приказ, как ты всегда это делала. Подчинись моей воле.
Рина тяжело вздохнула, отводя взгляд.
- Чола, ты же знаешь, на меня гипнотические штучки не действуют, - напомнила она, - Сама же мне эту защиту поставила. Забыла?
- Рина! Не вынуждай меня идти на крайние меры! – зло повторила старуха, - До заката этого дня ты обратишь ее. Лучше сделай это по собственной воле!
Старуха толкнула вампирку к Каре и обвела их зачарованным кругом.
- Посиди и подумай о своем будущем, - проворчала она, уходя, - Но, если ты не укусишь ее до моего возвращения, смерть твоя будет ужасной.
Рина опустилась на землю у ног Кары, пытавшейся освободиться из магических оков, распявших ее на стене.
- Я не хочу предавать Чолу, - тихо сказала Рина, уставившись в пол, - Она заменила мне мать. Но и не хочу, чтобы ты стала проклята, как я и остальные ее подопечные. И власти вампиров над Средним Миром не хочу. Что мне делать, Кара?
Ответить Боевая Волшебница не могла. Она не раз применяла в своей практике заклятье безмолвия и при этом никогда не задумывалась, что чувствуют люди, когда не могут вымолвить ни слова в тот момент, когда решается их судьба.
Рина молчала долго. Ее худенькая сгорбленная фигурка у ног Кары застыла, словно неживая. Собственно, она давно не была живой. И от ее решения сейчас зависела судьба Среднего Мира. Кара понимала, что если Рина выполнит приказ старой ведьмы, вряд ли ей удастся контролировать себя, как это удавалось Ташшу.
Прошло очень много времени. Близился закат. Кара и Рина чувствовали его приближение.
- Она скоро вернется, - пробормотала вампирка, вставая, - Кара, мне очень трудно контролировать себя.
Кара видела ее налитые кровью глаза и острые клыки, которые вечная девочка уже не могла прятать, но не могла ничего сказать, лишь смотрела с отчаяньем.
- Кара, ты сама-то как думаешь? Может, она права? Кто, если не ты, сможет стать одной из Двенадцати? Кубетона больше нет. Я не чувствую его уже полтора года. Вампиров, под стать ему, нет, я знаю. Если Чола права и успеет отдать тебе свою силу, ты станешь Великой Королевой вампиров. Я слышу голоса моих несчастных братьев. Они ждут повелителя.
Кара отчаянно замотала головой, пытаясь отодвинуться от серого лица Рины, приблизившегося на опасное расстояние.
Рина тяжело вздохнула и отодвинулась. Кара видела, что ей даже дышать трудно.
- Как я хочу крови…. – пробормотала Рина, прикрыв глаза, - Проклятая ведьма уже четыре дня держит меня на голодном пайке. Я еще думала, что она рискует, отправляя меня в таком состоянии за наш магический барьер. Наивная. Я думала, она проверяет мою преданность ей, а она надеялась, что я не сдержусь, сидя на твоем плече. Гадина!!!
- Так вот как ты думаешь обо мне? – озлобленно спросила Чола, появляясь из ниоткуда.
Рина опустила голову и, глядя на ведьму исподлобья, упрямо ответила:
- Я уважала тебя, потому что все эти годы была уверена, что ты защитишь всех этих детей от вампирьего проклятья. А ты лгала мне! Я приняла решение. Я не буду обращать Кару по своей воле. Делай с нами, что хочешь.
Чола разразилась проклятьями. Подняв вверх руки, она начала ворожбу, но в этот миг пещера осветилась оранжевым светом, и из открывшегося портала вышел Фаргудас. Старая ведьма немедленно опустила руки и съежилась, злобно глядя на Высшего Мага.
- Такие игры, милейшая, до добра не доведут, - криво усмехнулся он, гася нестерпимо яркий свет за своей спиной.
Щелкнув пальцами, он снял с Кары магические оковы и заклятье безмолвия, наложенное Чолой.
- Ну что, девочки, прогуляться не желаете?
Чола, Кара и перепуганная Рина молча смотрели на Мага, зачем-то снизошедшего до шуток. Чола еле держалась на ногах.
- Кара, возьми старушку на руки – видишь, кончается от страха. Успеть бы…. Ну, чего ждете? Быстро за мной!
Фаргудас шагнул в портал. Боясь отстать, Кара подскочила к ведьме и, подхватив на руки легкое старушечье тельце, кивнула трясущейся от страха Рине:
- Не бойся! Они знают, что ты ничего не нарушила!
Рина вцепилась когтистой рукой в ее плечо и обреченно пошла за ней к оранжевому порталу, снова светившемуся до боли ярко.


Зал совещаний Дома Верховного Совета Магов в Кроне был огромным и воистину величественным. Кара тут никогда не бывала. Наверное, ей была оказана великая честь, но это лишь пугало. Как пугало и присутствие Высших Магов, выглядевших совсем не так, как представляла себе Кара. Понятное дело, их облики могли быть изменены, но зачем они это сделали? Особенно поразили Кару Аррос и Эльрика. Насколько она знала, обычно они выглядели ужасно – карлик с распухшим животом, изъеденным червями, и Нечто, невообразимо-страшное. Но перед ней стояли прекрасная юная дева с волосами до пят и невысокий гном с рыжей бородой. Увидела бы их в другой обстановке, ни за что бы не догадалась, кто перед ней.
Высших Магов было одиннадцать. Неужели Гарт победил Кубетона? Она знала, на многое способен этот светловолосый, но справиться с Королем вампиров???.
Маги стояли кругом и молча смотрели на прибывшую троицу.
Кара не решалась поставить на землю Чолу, чувствуя, как трепещет сердце умирающей у нее на руках старухи. Рина все еще держалась за плечо Боевой Волшебницы. От страха она почти потеряла контроль над собой, ее лицо выглядело мерзко – серое, с выдвинутыми клыками, с которых медленно стекала слюна.
Кара дернулась, освобождаясь от ее когтей, и шепнула:
- Возьми себя в руки, девочка.
Меримор заговорил первым.
- Поставь Чолу на ноги, Боевая Волшебница Кара. Мы поддержим ее силы, не беспокойся.
Кара нехотя выполнила его просьбу.
Чола пошатнулась, но Ульма легким взмахом руки влила в нее тонкую струйку голубой магии, чистой и светлой. Старая ведьма немедленно преобразилась, превратившись в высокую светловолосую деву с ярко-синими глазами.
- Теперь поговорим, - сказал Минванутра, - Ты молодец, девочка, что смогла устоять перед желанием своей свихнувшейся бабки.
Кара поперхнулась и закашлялась. Во, дела! Так Рина – дочка Кубетона, что ли?
Минванутра усмехнулся, бросив короткий взгляд на Кару, и продолжил:
- Высших Магов должно быть двенадцать. Так гласит Закон. Кубетона больше нет. Благодаря действиям отступницы вернуть его не представляется возможным, поэтому мы решили, что ты, Рина, займешь его место. В тебе течет благородная кровь Кубетона, Рина, но этого мало, чтобы стать Высшим Магом. Ты станешь равной нам, одной из Двенадцати, но ты должна помнить, что получила свою власть по нашему желанию. Поклянись, что не восстанешь против Совета Высших. Поклянись, что не сделаешь попытки установить в Среднем Мире власть вампиров!
Рина молчала, пытаясь осмыслить услышанное. Кара с удивлением смотрела на девчонку, которую решили так возвысить без длительного обучения и каких бы то ни было заслуг. Все с ума посходили, что ли? Что творится в Среднем Мире???
- Но я не могу…. – пролепетала Рина, - Я не могу быть посвящена…. Я не достойна….
- Хорошо, что ты это понимаешь, девочка, - вступила в разговор Эльрика, - Ты не должна волноваться по этому поводу – Чола, умирая, отдаст тебе свою силу и все свои знания, накопленные за время ее существования.
Все посмотрели на Чолу, выглядевшую совсем не так, как должно умирающей.
Чола обреченно кивнула и хрипло ответила:
- С радостью.
- А куда ты денешься? – неожиданно хохотнул Фаргудас.
Веселый старикашка, ничего не скажешь….
Фаргудас нахмурился и бросил на Кару недовольный взгляд.
«Мысли читает», - подумала Кара, не чувствуя, однако, ни благоговейного ужаса, ни смущения.
- Рина, ты дашь клятву? – спросил Жикар.
Девочка молча кивнула. А что ей делать было?
Жикар повернул голову к Каре.
- Теперь ты. Мы долго думали, как поступить с тобой, осмелившейся повернуть время. Признаем, ты сделала это умело. Мы не сразу поняли, что произошло, и, если бы не выжившая из ума Чола, наверное, никогда бы не догадались, что случилось, ну, разве что, Эйду удалось бы это понять, совершив над тобой ритуал окончательного анализа. Ты нарушила Кодекс. Мы уверены, что ты делала это не раз. Ты знаешь, как поступают с отступниками?
Кара понимала, что терять нечего. Злить Высших не входило в ее планы, но ответ получился не слишком вежливым. И, уж точно, в нем не прозвучало ни нотки раскаянья:
- Вы хотите насладиться процедурой окончательного анализа? Вы именно для этого вытащили меня из подземелий Урии?
- Ты дерзкая и непокорная, Кара, - сказал Меримор, - И заслуживаешь самого страшного наказания. Но мы не можем привести его в исполнение. У тебя сильная покровительница. Мы не можем пойти против ее воли, но отныне будем следить за каждым твоим шагом. Уходи, Кара. Тебе надлежит явиться к Кронеру, чтобы служить ему наравне с другими Боевыми Магами. И помни – твоя покровительница больше не станет заступаться за тебя, если ты снова надумаешь нарушить Кодекс.
Кара чуть не рассмеялась. Странные речи. Неужели они выпросили согласие Вейлу на управление жизнью Боевой Волшебницы? Неужели Великая Богиня отдаст им свою подопечную? Ха-ха.
Или они не о Вейлу говорили? А о ком? Чола вот-вот отдаст концы…. Кто еще? Да больше некому. Или она просто не все знает.
Не такие уж они Великие….
Но то, что они открылись перед ней, простой Боевой Волшебницей, в своем бессилии…. Плохо. Очень плохо. Она в опале. Теперь они действительно будут следить за каждым ее шагом. За каждым.
- Чего стоишь? – гневно прикрикнул Эйд, - Иди! Или ты решила, дерзкая, что сможешь присутствовать при обряде посвящения нового Великого Мага?
Кара посмотрела на Рину. Девочка выглядела растерянной. Ей не хотелось принимать на себя нежданное величие.
- Не поддавайся им, - шепнула Кара, - Чего бы они не говорили, после окончания обряда ты станешь равной им. Держись, девочка.
Рина кивнула, стиснув кулачки, и твердо посмотрела в глаза Фаргудасу:
- Я готова принять Силу и стать одной из Двенадцати.


Она вымоталась до крайности, еле держалась на ногах, но сражалась превосходно – волколаки, одержимые жаждой убийства, падали, сраженные ее мечом, один за другим.
Меченый, не раздумывая, вступил в схватку, криками привлекая чудовищ к себе.
Боевая Волшебница на мгновение открыла глаза и встретилась с ним тяжелым взглядом.
Она положила их уже немало, поэтому прикончить остальных вдвоем труда не оставило.
Тяжело дыша, женщина опустилась на траву.
Ведьмак спросил:
- Ранена? Помочь?
- Сама справлюсь, - зло ответила она, закатывая штанину, оголив длинную стройную ножку, прокушенную острыми зубами чуть выше лодыжки, - Чего влез не в свое дело? Заработком делиться не собираюсь!
- Я на это не рассчитывал, - ответил Гарт, наблюдая, как она, плеснув на рану водой из фляжки, снятой с седла растерзанного волколаками коня, обрабатывает покусы мазью из хрустального флакончика.
Обладательница стройных ножек и высокой груди, выглядывавшей из разодранной куртки, несмотря на грязь и кровь, испачкавшие кожу и одежду, выглядела очень соблазнительно.
- Благотворительностью занимаешься, Меченый? – недобро усмехнулась она.
- Типа того, - заставить себя отвернуться и выглядеть невозмутимым было нелегко, тем более, что женщина почти до пояса расстегнула рубаху и облила шею и грудь водой.
- Ладно, четверть отдам, - сказала она, подходя, - но за это поможешь оттащить в селение одного из них. Сам знаешь, подтверждение им надобно. Вряд ли без трупа решится кто-то в лес пойти, чтобы убедиться, что все мертвы.
- Не все, - спокойно ответил Гарт, - Ни одной беременной самки я тут не вижу. Сейчас самое время. Логово искать надо.
- Не умничай, сама знаю! Но самки подождут. Пусть местные за этих сначала заплатят. А то, не ровен час, кто-нибудь обнаружит поляну, вывезет труп и поди, докажи, что целых три часа работала.
Она была права. Такое в практике ведьмака случалось не раз. Однажды местные, пока он гнался за оставшимся в живых горным троллем, припрятали тела тех, кого он уже убил, и с невинными лицами отдали плату только за один труп.
Привязав волколака веревкой к седлу за задние ноги, Гарт взял коня под уздцы и знаком предложил Боевой Волшебнице сесть в седло.
- Благородство, не знающее границ! – усмехнулась она, но не отказалась.
Обнаженная ножка не давала ведьмаку покоя. Пришлось идти с другой стороны коня.
Предъявив первое доказательство старосте, чародейка с вызовом сказала:
- Вторую часть позже отдашь – там еще самки остались.
- Мне что, людей два раза в лес гонять? – забурчал он, не в силах оторвать глаз от мокрой рубахи, сквозь которую просвечивали тугие округлости и темные соски, - И так мало кто отважится.
- А я провожу, - предложил ведьмак.
Боевая Волшебница нахмурилась:
- Не лезь не в свое дело. Тебе что, больше заняться нечем?
Она повернулась к старосте и сказала:
- Милейший, как договаривались – по четыре туфа за каждого взрослого самца, по пять – за самку, по одному – за детеныша. Итого пока тридцать девять.
- Пока всех не истребишь, платить не буду, - попытался торговаться он.
- Что, до следующей весны проверять будешь, не остался ли кто в живых? А добрый вечер у ворот не хочешь? Сейчас вернусь в лес, самку ощенившуюся отловлю, привезу сюда живьем и выпущу в твоем дворе, - пригрозила она, - Придется тебе Меченого нанимать, а он за работу берет поболе меня, учти.
Поворчав, староста принес деньги:
- Только не обмани, всех изведи. Я заплачу сполна, хоть и цену ты заломила….
- Согласился же, - повела плечами она.
- Так положение безвыходное – совсем житья от них не стало! Люди не то, что в лес, в поле и на реку ходить боятся. А позавчера ночью один из этих в скотный сарай вдовы Годы забрался. Подрал всю живность. Бедняга, как она теперь жить будет, с пятью ребятишками-то….
- Ничего, поможете миром, - равнодушно ответила чародейка и, бросив короткий взгляд на ведьмака, неожиданно добавила, - Ладно, деньги за оставшихся самок и детенышей не возьму. Вдове отдай. Но не обмани – проверю!!!
Он кивнул.
- Ну что, Гарт из Ассама, поедешь со мной, или тут расстанемся? – спросила она, седлая своего коня, - Как на счет благотворительности?
- Коней лучше оставить, - сказал он.
- Ничего подобного. Самкам не до них будет, а от дикого зверья в кругу зачарованном укроем, - пояснила она, - или ты пёхом десяток миль идти собираешься?
Она знала, что делает.
По дороге к логову Гарт, наконец, догадался спросить ее имя.
- Разве не догадался? – усмехнулась она, - Понятное дело, не знал никогда, как я выгляжу на самом деле.
Он пораженно оглядел ее с ног до головы. Возраст и внешность подходили под описание Вильвера, но он говорил, что Кара зеленоглазая. У этой женщины глаза были темно-карими. Впрочем, Герата упоминала, что они меняют цвет в зависимости от настроения.
- А сейчас – истинный облик, Кара из Бадара? – недоверчиво спросил он.
Она кивнула.
Логово охраняли четыре взрослые самки. Пятая, щенная еще, щерилась из-под огромной коряги, где была вырыта нора.
Отделавшись несколькими рваными ранами, ведьмак и Боевая Волшебница уничтожили свирепых охранниц и, засунув в нору горящую траву, вынудили щенную самку выскочить наружу. Она была неповоротлива, но сопротивлялась яростно. Пока Кара разбиралась с ней, ведьмак выкуривал из логова детенышей. Почти все были слепы, поэтому выбрались немногие.
- Одного щенка с собой захватим! – предложила Боевая Волшебница, - Как доказательство.
- Дохлого?
- Живого. Пусть детишки подивятся на чудовище. Прикончить всегда успеем.
Она накинула мешок на полуживого наглотавшегося дыма щенка и привязала мешок к седлу.
Пока деревенские ходили в лес подсчитывать свои убытки, Гарт и Кара засели в местном кабаке. Ведьмаку она нравилась – красивая женщина была, но предчувствие опасности его не оставляло. Нет, пятно на запястье не тревожило. Было что-то непонятное, на уровне подсознания. Боевая Волшебница вела себя вполне естественно для человека ее профессии – она была резковата и самоуверенна, но он помнил, что раньше она вела себя иначе.
Разговоров об их прошлых встречах она избегала, и не пожелала рассказывать, что с ней было после того, как они расстались.
- Ты… прости меня…. – выдавил ведьмак, почему-то чувствуя унижение.
- Подумаю, - усмехнулась она, - Просто так не отделаешься. За оскорбление платить надо.
Он не понял, о чем она, но кивнул.
- Куда путь держишь, Гарт из Ассама? – спросила она, со стуком поставив на стол опорожненную деревянную кружку.
- Да так, езжу, заработки ищу…. – уклончиво ответил он.
- Вот и я…. Может, составим компанию?
- Странный союз – ведьмак и Боевая Волшебница.
- Ну и что. Я не гордая, - пожала плечами она, босой ногой дотронувшись до его промежности.
Нет, не так он себе Кару представлял….
Читать ее снова он не посмел, хоть и вопросов много оставалось. Она тоже не пыталась воздействовать на него магией. Хватало и сексуальности. В постели она была – ого…. Но он-то помнил, какой беззащитной и нерешительной она была, прикидываясь неопытной шлюхой. Надо же, как играла…. Он был немного разочарован. Секс был отличный, но бездушный, просто совокуплялись два здоровых и сильных человека.
А на что он, собственно, рассчитывал? Разве Боевая Волшебница с такими заслугами и затаенной обидой могла быть искренней? К чему ей было обнажать душу? Возможно, она его до сих пор не простила. Но она раньше была совсем не такой, он это помнил. И дело было совсем не в том, что раньше она играла. Ну, первые два раза, может быть. Но в третий…. Да, внешность она нацепила чужую, но в искренности сомнений не было.
До сих пор он почему-то думал, что они смогут найти общий язык. Он прекрасно помнил веселую разговорчивую старушку, растерянную молоденькую шлюху и женщину, которая раскопала его из могилы и рассказала, что на него точат зуб Высшие Маги. Она вела себя по-разному, но что-то общее в поведении все-таки было, поэтому он не сомневался, что перед ним один и тот же человек.
Теперь Кара вела себя иначе. Он не мог поверить, что такой она могла понравиться Вильверу и завоевать его расположение. Может, она играла именно сейчас? Но зачем?
У него сложилось впечатление, что она сознательно пытается охмурить его, привязать к себе женскими штучками, и это было неприятно. Он чувствовал к ней влечение, но … как к хорошей шлюхе. Правда, с продажной девкой можно было расплатиться и расстаться, а с Карой….
Она не позволяла ему быть с ней нежным, требуя грубого и напористого секса, она не отпускала его от себя ни на минуту. Он постоянно ловил на себе ее пристальные взгляды, и был вынужден искать уклончивые ответы на вопросы о его жизни после окончания войны Анната и Биггиага. На вопросы о себе она отвечала неопределенно, как и он.
- Говорят, ты в Термигоре была, - сказал он, - Как там?
- Кто говорит? – уточнила она.
- Люди болтают.
- Люди о тебе столько всего болтают, так что, верить всему? – сухо отвечала она, - Вот, например, песенку я слышала о том, как ты поклялся умирающей королеве жениться на ее внучке, чтобы человеком стать. Что, правда?
- Что за песенка? – озабоченно спросил он.
Об его уговоре с Ганой знали только он, Нирр и Хальге. Дракона больше не было, проболтаться он не мог, Хальге тоже вряд ли стала бы болтать. Гана умерла на его руках. Кто мог узнать???
- Я не артистка, изобразить не могу, - скривилась Кара, - Но там ясно сказано – Меченый Черным Солнцем и Великая Королева Среднего Мира. Что, не лгут?
 - Нельзя верить всему, - ответил он, - но ты не ответила.
- Не получается что-то откровенной беседы, да? – спросила она.
- Не получается. Я вообще не понимаю, зачем ты о союзе нашем заговорила, - прямо сказал ведьмак, - Раньше ты была намного откровеннее.
- И получила под дых, - усмехнулась она.
- Я раскаялся, честно, - ответил он, глядя в ее глубокие карие глаза.
- Я Герату видела, - призналась она, - зачем про меня расспрашивал?
Он не знал, как ответить. Пряча взгляд, ответил:
- Заинтересовала ты меня очень, что ж тут непонятного? Любопытство  - порок, но я, хоть и не человек, страдаю этим….
- И теперь, когда я веду себя естественно, ты разочарован? – поняла она.
- Ну, не знаю. Я совсем не так тебя представлял, - честно признался он, надеясь, что откровенность – за откровенность.
- А как? – спросила она, потягиваясь.
При этом из-под пледа показалась ее высокая грудь.  Он вздрогнул и немного отодвинулся.
- Я понимаю, что оскорбил тебя и раскаиваюсь в этом. Но не понимаю, зачем тебе наш союз? Чего ты хочешь, Кара? Читать тебя не пытаюсь, ты знаешь, но прямого ответа хочется. Иначе нам вместе быть не стоит, как бы хорошо не было в постели.
- Ты тоже помалкиваешь, - резонно ответила она, - может, откроем друг другу душу?
- Согласен, - буркнул он, хоть и не хотелось перед ней открываться.
- Правда ли то, о чем поется в песенке? – немедленно спросила она.
Вопрос в лоб. Решившись, он ответил:
- Правда.
- И теперь ты ищешь Цинну, - уточнила она.
Подумав, он ответил:
- Ее теперь многие ищут. Ты тоже?
Она, глядя в его глаза, кивнула.
- Зачем? – спросил он.
- Заработок обещали, - честно ответила она, - много – три тысячи казаров.
- Понимаю…. Кто нанял?
- Не наняли. Слухи только, - ответила она, - Герата говорила, что Кронер раскошелится, если девчонку к нему привезти. Но, думаю, можно и больше заработать, если подумать. Многие из властителей не откажутся от брака с принцессой чистой крови. Взять, хотя бы Адомира из Сейфура или крайонского повелителя – богаты и неженаты пока. И Амиран из Анната….
- Она же маленькая еще! – возмущенно ответил он, - Разве не знаешь, как с ней поступят, чтобы закрепить брак?
- Для себя бережешь, - поняла она, - Вы, мужчины, ни перед чем не остановитесь….
- Неправда, - горячо ответил он, - Я не хочу….
- Сказки. Трахнешь, как миленькую, чтобы пророчество сбылось. И не посмотришь, что ей всего двенадцать.
- Ты меня совсем не знаешь, - возмущенно ответил он, - Я бы не посмел! Да и вообще, не хочу я, чтобы это пророчество сбылось. Гане пообещал сдуру, думал, не придется никогда…. Но искать буду. Не для того, чтобы овладеть – помощь ей нужна и защита.
Кара смотрела пристально, пытаясь понять, правду ли говорит.
- Не верю, - наконец, сказала она, - Прочитать себя позволь.
Гарт думал недолго:
- Читай!
Она была бесцеремонной. Чувствуя тошноту и головокружение, он закрылся, понимая, что она пробралась до второго уровня.
- Кара, зачем ты так? – с обидой спросил он.
- А ты как думал? Что я, после того, что ты мне в Биггиаге наговорил, церемониться с тобой буду?
Холодная, бесстрастная, бесстыжая, расчетливая и грубая. А куда делась прежняя Кара? Что стало с прямодушной, беззлобной, открытой для общения, даже сердечной женщиной?
- Я узнала, все, что хотела, - сухо сказала она, - И готова помочь тебе, потому что верю, что ты не испортишь девчонке жизнь. Не бойся, я, хоть и нуждаюсь в деньгах, продавать людей не привыкла.
Он не поверил. Но пока решил не возражать. Как знать, может ее помощь окажется неоценимой….
Они продолжили поиски Цинны вдвоем. Кара не заезжала с ним в селения, предпочитая дожидаться его на постоялых дворах.
- Чтобы не было лишних вопросов, - пояснила она, - А то до Эйда быстро дойдет, заинтересуется еще….
Наверное, она была права, но их все равно видели вместе на дорогах и в постоялых дворах, поэтому это объяснение казалось неубедительным. Подозрительному ведьмаку все чаще казалось, что она ищет возможность хоть ненадолго остаться одной. Зачем? Пару раз он пытался застать ее врасплох, возвращаясь за якобы забытой вещью, но ничего странного в ее поведении не обнаруживал.
И все-таки через пару недель их совместного путешествия его смутные подозрения подтвердились.
Они ехали по дороге, ведущей в Янтарный Город, когда навстречу им попался довольно большой отряд рыцарей Белой Омелы. Кара сделала знак, что нужно сматываться, но их уже заметили.
- Какая встреча! Арна! – крикнул предводитель отряда, рыцарь в серебряных доспехах, инкрустированных драгоценными камнями.
Боевая Волшебница внешне выглядела невозмутимой, но Гарт понял, что она занервничала.
- Здорово, храмовник, - буркнула она, - Куда путь держите?
- Разве ты не знаешь, дорогая, что нельзя спрашивать государственных людей о таких вещах? – усмехнулся рыцарь, - Что за чучело с тобой?
- Поосторожней! – предупредила он, оглянувшись на ведьмака, - Этот человек со мной. К тому же он сам вряд ли потерпит такое обращение. Что, ослеп совсем от могущества своего, ведьмака не признал?
Рыцарь хохотнул, бесцеремонно разглядывая Гарта и его поношенную одежду:
- Видать, неудачливый ведьмак твой дружок. Видал я товарищей его, которые на господина моего работают. Выглядят достойно, хоть и страшные. А у этого из достоинств - только меч старинный.
- Ну и глуп же ты, Ганн! – сердито ответила Боевая Волшебница, - Раз в свои годы до сих пор по одежке судишь.
- А чего он отмалчивается? – продолжал подначивать рыцарь, - С каких пор ведьмаки прячутся за спинами Боевых Волшебников? Чудеса….
Меченый молча слушал их разговор, понимая, что ответ на главный свой вопрос уж получил.
- И куда направляетесь, уважаемые Боевые Маги? – ерничая, поинтересовался рыцарь.
- Не твоего ума дело, - огрызнулась Арна.
Надо же…. Надо право иметь так отвечать храмовнику,. Или быть с ним в довольно близкой дружбе. Второе отметалось – ясно было, что чародейка этой встрече не рада.
- Ну, не хочешь говорить, не надо, - подтверждая предположение Гарта, вполне миролюбиво ответил храмовник, хоть за его спиной был довольно большой отряд отлично вооруженных рыцарей, явно мечтавших о сваре с неучтивыми Боевыми Магами, - Ладно, удачи тебе, Арна.
Она сухо кивнула, и они с Гартом продолжили путь.
- Арна…. Как интересно…. – пробормотал он, когда они немного отъехали от отряда рыцарей.
- Я иногда называюсь этим именем, - быстро пояснила она, - У меня тут большие проблемы были.
Он задумчиво посмотрел на нее. Она не дала прочитать себя. Она отказалась ехать к Вильверу. Она не отвечала на вопросы о прошлом. Она вела себя не так, как Кара.
Он решил проверить ее. Ночью, когда она, расслабившись после бурного секса, засыпала на его плече, он тихо сказал:
- Сайенна гарошши, партхея ноя.
Женщина вздрогнула, но ничего не сказала.
- Как Ташш поживает? – беззаботно спросил он, - Ну, мутант тот, с которым я вас в Биггиаг проводил, – пытаясь запутать, спросил он.
Она пожала плечами:
- Понятия не имею.
- Но ведь он был с тобой в Биггиаге. Насколько я знаю, вы ураган подняли….
- И что? – зло спросила она, - Мне что, до смерти его пасти? Ты что, сомневаешься, что я – это я?
- Кара, ответь на один вопрос, чтобы развеять мои сомнения. Куда делся Аргиз после того, как вы с ним меня откопали?
Она его прочитала, но обдумать все, сложить подробности, было трудно. Особенно, если тех, о ком прочитал, не знаешь лично.
- Оборотень? Ладно, отвечу, - сердито ответила она, - Он снова попытался на меня напасть, и я его убила.
Сомнений не оставалось. Зачем он ей? Думает, что он выведет ее на принцессу? Убедилась уже, что он не знает, где искать Цинну? Служит Кронеру, это очевидно.
Во всем есть положительные стороны…. Может, прорицатели Кронера уверены, что он найдет Цинну?
Он не был разочарован в том, что Кара снова оказалась неуловима. Ну, может, самую малость. Честно говоря, он был даже рад, что эта женщина не Кара. Что ж, придется от нее избавиться. Убить?
Попытаться бежать? Позорно….
Поздней ночью Гарт сел на постели и, не оборачиваясь, спросил:
- Арна, чего ты задумала? Зачем ты выдавала себя за Кару?
Она резко села, но попытки достать оружие не сделала. Он ждал.
- Если бы не этот трепач, ты бы не догадался! – процедила она.
- Я повторяю. Что тебе от меня надо?
- Не понял еще? – взвилась она, - Цинна мне нужна!
Он кивнул, вставая.
- Кронер заказал меня? – спросил он, одеваясь.
- Да кому ты нужен? – скривилась она, - Принцессу ему подавай.
- И что, убедилась, что я действительно не знаю, где ее искать?
- Убедилась, - буркнула она.
- Ну что ж, Арна, будем прощаться.
- Что, драться со мной не будешь? – удивилась она.
Он равнодушно пожал плечами:
- А нам есть, что делить?
Она помолчала, наблюдая, как он одевается.
- Жаль…. – пробормотала она, - Мне было хорошо с тобой.
Он не ответил, не желая врать или обидеть.
- Прощай.
Он взялся за ручку двери.
- Постой. А про Кару ничего узнать не хочешь?
Он остановился и оглянулся:
- Опять соврешь?
Она обиделась. Но ответила:
- В Урии Кара твоя. Я недавно с дагом одним разговаривала. Говорит, Эйд людей послал из застенка ее  выручать. Влипла Кара серьезно. Непонятно только, чего она туда поперлась. Смерти, что ли, искала? И еще больше непонятно, зачем она Великому Судье понадобилась. Ведь, насколько я понимаю, спеклась твоя Кара. Толку теперь от нее никакого. Так, растение…. Вряд ли силы прежние к ней вернутся. Слышал, что в Урии с нашим братом делают?
Гарт молча переваривал услышанное.
- Что еще знаешь? – сухо спросил он.
- Больше ничего.
- Ну, прощай, Боевая Волшебница Арна.
- Не попадайся мне на пути, - процедила она.
Он кивнул.


Кара вышла из Дома Совета и огляделась по сторонам. Видимой охраны тут не было, но можно было быть уверенной, что магия, от которой нестерпимо зудело за ушами и шевелились волосы, не пропустила бы сюда ни одну нежелательную личность. К тому же, Дом стоял посреди таинственного леса, называемого Крон. Где-то на его территории находилась школа ведьмаков, о которой знали все, кто жил в Среднем Мире.
Бадар, где Кара училась магии - зачарованная солнечная долина, окруженная стенами волшебных гор, всегда славилась отличной погодой. Еще бы – ее неизменно поддерживала магия. В Кроне погоде и эстетике внимания не уделялось, во всяком случае, там, где стояла сейчас Кара, пахло сыростью и грибами, по краям дороги, ведущей прочь от древнего замшелого замка, валялись кучи веток и прошлогодних листьев. Со всех сторон Дом Совета окружала непролазная чаща. И темно было, словно вечером – солнечные лучи с трудом пробивались сквозь густые кроны огромных дубов, увитых хищными лианами. Странное соседство. Кара могла поклясться, что ни в одной стране Среднего Мира не видала, чтобы эти растения мирно соседствовали друг с другом, и чтобы стволы дубов, эвкалиптов и платанов росли так близко друг к другу, что в некоторых местах пройти между ними было невозможно. Мрачно. Неприятное место выбрали для своего главного замка Высшие.
Ощущения здесь были иные, чем в Бадаре. Магии было много, но она была темной, недружественной. Может, Крон так встречал чужаков? Или ее выпустили в Иной Мир? А что, вполне вероятно. Она стала проблемой для Совета Высших, это было понятно. Понятно было и то, что Высшие не в силах эту проблему решить. Они даже не скрывали этого, так почему бы им не избавиться от Кары таким простым способом?
Заволновавшись, Кара вернулась на крыльцо и попыталась войти в дверь. Безуспешно. Дверь не поддавалась.
Дороги назад не было. Но была дорога вперед.
Усмехнувшись, Боевая Волшебница пошла по дороге, особо не переживая за свое будущее. А чего переживать? Она жива - здорова. С ней меч, умение выживать в любых условиях и… чувство юмора. Да, еще проклятье Чолы. И как она про него забыла?
Что прокричала Чола, когда Кара покидала Зал Совещаний Высших Магов?
«Будь ты проклята! Тот, кого коснется твоя рука, умрет в мучениях!»
Вот незадача. Теперь придется следить за руками. Впрочем, найдется немало подлецов, кому бы она «с удовольствием» пожала бы руку – Бугр, например. И Вояр. И Дляну. А с остальными как быть? Надо выяснить, как ее рукопожатие действует. И можно ли избежать неприятностей, если не снимать перчатку. Носить перчатки постоянно? Фу.
Так. А к кому можно обратиться, чтобы снять это заклятье? И возможно ли это? Фраима отпадает, ясное дело.
Высшие проблемой Кары заниматься не захотят, зато непременно спросят с нее, если она воспользуется новой возможностью убивать. Они прекрасно слышали слова Чолы, но не отреагировали. Может, поговорить с Вейлу? Что за мысли!!! Богиня только рада новым неприятностям подопечной.
Лес стоял молчаливой стеной. Было очень тихо, даже ветер не путался в ветвях. Птиц слышно не было. Следы лесного зверья на дороге, заросшей ярко-зеленой травой, не читались. Лошади тут тоже давно не ходили. Высшие, конечно же, давно не пользовались таким способом передвижения, используя, преимущественно, порталы. Эйд, единственный из всех Верховных Магов, иногда ездил в седле и карете, она это видела неоднократно.
Дорога была долгой и утомительной. Уже вечерело, когда Кара, наконец, вышла на большой луг, освещенный заходившим светилом. И немедленно столкнулась с обитателями леса ведьмаков.
Их было двое. Молодые, лет пятнадцати-шестнадцати, худые и бледные, с длинными неухоженными волосами и грязными лицами и руками, они стояли у ручья, из которого пили их кони, и оживленно переговаривались, обсуждая урок какого-то Вига. Заметив незнакомку, они враз притихли, но, сообразив, кто перед ними, немедленно вскочили в седла и подъехали к ней, всем своим видом демонстрируя неприязнь к Боевому Магу другой касты.
- Эй, старушенция с мечом, чего ты тут вынюхиваешь? – развязно спросил первый, довольно симпатичный юнец со светлой нечесаной шевелюрой и большими голубыми глазами.
- Каким ветром занесло? Заплутала, что ли? Не знаешь, что шалавам тут не место? – поддержал его второй, черноволосый и черноглазый, но такой же бледный.
Кара хмыкнула, но продолжила путь, не удостоив их ответом.
Мальчишки восприняли это, как оскорбление.
- Ты что, оглохла? – поинтересовался первый, - Или не хочешь снизойти до беседы с ведьмаками?
- Не смеет! – заржал второй.
Кара невозмутимо шагала вперед. Ссориться все еще не хотелось.
Разозлившись, черноволосый преградил ей дорогу и, зло глядя в ее лицо, спросил:
- Стой, ведьма! Неужели ты еще не поняла, что не пройдешь, пока не объяснишь, что ты делаешь в самом сердце заповедного леса?
Его рука лежала на рукояти меча, и весь вид должен был означать угрозу. Светловолосый остался сзади, явно готовясь к нападению.
Кара остановилась и миролюбиво ответила:
- Дорогие мои желторотики! Я окончила школу, подобную вашей, почти десять лет назад и все еще жива. Считаете, что способны меня остановить?
Черноволосый, между тем, собирал в ладонь магию Карама. Получалось плохо, во всяком случае, медленно.
- Поджарить хочешь? – понял первый, - Оставь. Представляешь, как это старое мясо вонять будет?
- Ну, не совсем поджарить, - загоготал второй, - Хочу посмотреть, способно ли ЭТО в ЕГО возрасте прыгать. Что, боевая подруга, потанцуешь для нас?
Он швырнул Каре под ноги шар Карама, но Боевая Волшебница нейтрализовала огонь еще до того, как он коснулся земли, и спокойно сказала:
- Ребятки, сегодня меня предал и проклял человек, которого считала другом. Думаете, ваши оскорбления могут достичь цели? Не стоит мешать мне. Идите своей дорогой.
Она попыталась обойти коня, но черноволосый снова преградил ей дорогу.
- Мы задерживаем тебя! Следуй за нами!
Вздохнув, Кара на пару секунд накинула морок невидимости, без труда обошла коня и, сняв морок, пошла вперед. Наверное, ей не стоило снимать морок так быстро. Но сделанного не воротишь.
Черноволосый спрыгнул с седла и бросился за ней. Его товарищ предостерегающе крикнул:
- Квор, оставь ее!
Но было поздно – юнец ухватил Кару за обнаженный локоть, рывком повернул к себе и тут же отдернул руку, вскрикнув от боли.
Мгновение – и все вокруг изменилось. Свет померк, поднялся жуткий ветер, задрожала и разверзлась огненной дырой земля, нестерпимый жар из ее чрева выплеснул темные тени-щупальцы, обхватившие несчастного мальчишку за талию и ноги.
Он закричал так страшно! Он не хотел умирать, он не понимал, что происходит.
Кара рванула к беснующемуся коню, содрала с седла моток веревки и швырнула ее конец мальчишке, но он уже не соображал, как этим можно воспользоваться. Его товарищ бросился к нему, схватил за руки и попытался вырвать его из лап подземного Зверя, тащившего юного ведьмака в огненное пекло. Если бы не проклятье, Кара, наверняка, удержала бы обоих, но теперь она не могла быть уверена даже в том, что светловолосому не навредит прикосновение к брошенной ею веревке.
- Отпусти его! – закричала она, - Ему уже нельзя помочь!
Он держал из последних сил, скребя по земле носками сапог, но Зверь был сильнее. От жара у мальчишки вспыхнули волосы. Медлить было нельзя. Кара молниеносно связала веревку в петлю и, набросив лассо на задравшуюся на мгновение ногу парня, изо всех сил потянула его на себя.
Бездна захлопнулась, тьма рассеялась, оставив на зеленой траве юнца в горящей одежде. Он так и не отпустил обугленное тело товарища, хоть и сам довольно сильно обжег руки и лицо. Кара немедленно намотала на руки плащ и сбила пламя, стараясь не прикоснуться к ведьмачонку обнаженными локтями.
Он пораженно глядел на дымящиеся останки товарища и молчал.
Вытащив из кармана пару флаконов с зельями, Кара бросила их под ноги мальчишке и тихо сказала:
- Быстро намажь ожоги. Поторопишься – даже следов не останется.
Мальчишка отреагировал совсем не так, как хотелось Каре. Вместо того, чтобы последовать ее совету, он вскочил и, выхватив меч, встал в боевую стойку с намерением защищаться или отомстить за погибшего товарища. Кара не сделала ни одной попытки достать оружие.
- Я же сказала – я проклята! - твердо сказала она, глядя в его наполненные слезами отчаянья глаза, - Это произошло не по моей воле!
Ведьмачонок, хрипло дыша, все еще не решался напасть.
- Опусти оружие, парень. Хватит одной глупой смерти.
Юнец, наконец, понял, что она не лжет. Опустив меч, он повернулся к дымящимся останкам и рухнул на колени.
- Возьми себя в руки, парень, - тихо сказала она, - немедленно используй зелье, не стоит оставлять на молодом лице такие отметины. Не глупи. Сделай, как велю.
- Откуда мне знать, может, ты задумала убить меня именно таким способом? – хмуро сказал он, вытирая злые слезы, - Чтобы свидетелей не оставлять?
- Дурак. Зачем тогда я вытащила тебя из пекла?
Ведьмачонок бросил на нее короткий взгляд и нехотя потянулся к склянкам. Надо отдать ему должное, соображал он быстро, хоть и потрясен был страшно.
- Теперь придется держать ответ за этого молодого идиота, - с досадой проворчала Кара, - И как вы додумались, отчаянные мои, затеять ссору с Боевой Волшебницей в двух шагах от Дома Совета Высших Магов?
- Дом Совета? – удивился мальчишка, намазывающий противно пахнущую мазь на лицо и руки, - Ты была там?
- А ты что, не знал, куда ведет эта дорога? – удивилась Кара, кивнув в сторону, откуда пришла.
Мальчишка встал и посмотрел в указанном ею направлении.
- Нет там никакой дороги. И никогда не было.
Кара обвела взглядом плотно стоявшие стволы, оплетенные ядовитыми и плотоядными лианами. Никакого прохода. Впрочем, не удивительно. Удивительно лишь то, что Высшие выпустили ее из этого леса. Зачем? Чтобы найти повод расправиться с ней? В любом случае, это – конец. Окончательный анализ неминуем. Даже если парень подтвердит, что она старалась избежать ссоры. Будут ли его слушать? Вполне могут обвинить, что она спасла ему жизнь только для того, чтобы он оправдал ее поступок. К тому же, юнцы могли даже не догадываться, что их специально сюда направили именно для такого результата – она убила юного ведьмака.
- Меня выгонят, - обреченно сказал мальчишка, вставая, - Ведь это я затеял ссору.
- Может, простят, - усмехнулась она, - Никто не знает, что на уме у Высших. Ну, все, идут. Держись, парень. Главное – не ной. Достоинство – прежде всего.
Три дня в Доме Совета Магов – какая честь для Боевой Волшебницы! Даром, что в подвале, без света, воды и пищи.
Почувствовав всплеск магии, даги явились на место происшествия довольно быстро. Мгновенно оценив ситуацию, они не церемонились – разом ударили в Кару ошеломляюще болезненной силой сразу из трех дагарских поясов. Она, конечно, тут же отключилась. Пришла в себя в сыром подвале, пахнущем сыростью и мышами. Сколько пролежала без сознания, она не знала. Тупая боль в животе, жажда и сухость во рту, онемевшие конечности – нормальный откат после дагарского удара. А если еще учесть, что у нее отобрали порошки, к которым она привыкла…. В довершение всего, в этом проклятом подвале расплодились блохи, с удовольствием терзавшие ее плоть до тех пор, пока, наконец, ее решили допросить.
Удивительно, ей снова была оказана великая честь – ее привели на допрос в главный зал Дома Совета. Дознавателем был сам Эйд, и остальные одиннадцать Великих тоже присутствовали. И Рина среди них.
Вечная девочка преобразилась, отметила Кара. Она выглядела такой же юной, но, глядя на нее, ошибиться было нельзя – она стала Великой Королевой Вампиров.
- Перечислить твои грехи, Кара? – сурово спросил Высший Судья.
- Не стоит, Великий, - покачала головой Кара, едва сдерживая дрожь в теле и горячее желание чесать искусанную блохами кожу.
Ее так било, что стоять спокойно и выглядеть невозмутимо удавалось с огромным трудом.
- Заслуживаешь ли ты смерти? – устало спросил он, кивнув.
- Сомневаюсь, - усмехнулась она, - Насколько я знаю, прежние мои грехи прощены – я ответила за них в Урии. Не станете же вы судить меня дважды за одно и то же? А в смерти юнца я неповинна. Вы знаете о проклятии Чолы. Я не могла предотвратить то, что случилось.
- Я предлагаю провести процедуру окончательного анализа, - неожиданно высказалась Рина, - Насколько я знаю, эта Боевая Волшебница за время своей службы создавала Высшему Совету одни лишь неприятности.
Надо же, как меняет сознание власти и силы…. Или выслуживается, осознавая свою ничтожность?
- Ну, я бы так не сказал, - неожиданно вступился Бетр, - сложности с ней были, не спорю, но уничтожать ее за обычное недоразумение…. Не слишком ли?
- Странно слышать от тебя такие речи, Бетр, - свистящим шепотом произнесла Эвейда, - С чего такие нежности? Я тоже считаю, что с этой Боевой Волшебницей мы возились предостаточно.
- Кто еще так считает? – спросил Эйд, оглядывая лица Высших.
Странно, но мнения разделились. За процедуру окончательного анализа высказались Фаргудас, Эвейда, Жикар и Рина. Эльрика, Ульма, Бетр и Морокар были против. Аррос и Меримор сомневались, что Кара виновна в смерти ведьмачонка, но заявили, что согласятся с мнением большинства.  Минванутра медлил с ответом, но Кара на него не надеялась, ведь когда-то он сам был ведьмаком и, наверное, обязан был отмстить ей за убитого мальчишку. Эйд мог высказать свое мнение, но его слово тут не учитывалось – судья все-таки.
Ответа Минванутры ждали долго. А он не торопился, наслаждаясь моментом, ведь его слово решало все. Даже Высшим не чужды пороки….
Кара знала, что обречена. Странно, но ее это почти не беспокоило. Терять, собственно, было нечего….
- Я помогу тебе принять решение.
Тихий голос, скрипящий, как старые ржавые петли, показался громом средь ясного неба. Высшие в едином порыве вскочили со своих кресел и… склонили головы в почтительном поклоне перед маленькой сгорбленной фигуркой, облаченной в грязный драный плащ с капюшоном, скрывавшем лицо старца, опиравшегося на простую клюку.
Старец поднял морщинистую руку и откинул плащ с седой головы. Старец был слеп – оба глаза заплыли большими бельмами. Лет ему было так много, что казалось удивительным, как ему вообще удалось сюда прийти. Впрочем, он не ходил. Он медленно плыл по воздуху, не касаясь земли ногами. Остановившись рядом с Карой, он повернул к ней слепое лицо и замер. Высшие так и стояли, склонившись, не решаясь поднять головы в его присутствии.
Кара, конечно, поклонилась, как остальные, но она понятия не имела, кто перед ней стоит.
- Я видел, как погиб нахальный юнец, осмелившийся оскорбить Боевую Волшебницу, - наконец, сказал старец и снова замолчал.
В зале повила тишина. Все ждали, что он скажет дальше.
- Интересно тебе, Рина, как я мог это видеть, ведь, как ты думаешь, я слеп, как крот? – повернув голову к Королеве Вампиров, сказал он, - Я вижу сердцем. Чола передала тебе свою силу, но пожалела отдать мудрость. Мне жаль, что вы, стараясь соблюсти Равновесие, вынуждены принимать в Совет… кого попало. Я склонен думать, что Чола была права, желая, чтобы Рина обратила в вампира эту Боевую Волшебницу. Многие из вас понимают, что именно она, а не дочь Кубетона, достойна стать равной вам, но вы  снова побоялись сложностей.
- Ты прав, Божественный, - прошептал Эйд, - так и было. Мы знали, что задумала Чола, но до последней минуты сомневались. Поступок Рины подсказал нам решение этой проблемы. Но теперь, как ты знаешь, ничего не изменить. Мы готовы согласиться с твоим предложением относительно наказания этой Боевой Волшебницы.
- Наказания? – усмехнулся старик, - Вы ищете повод избавиться от нее. Любой из вас без труда снял бы с нее проклятье Чолы, но вы намеренно выпустили ее из замка и указали дорогу к неугодным юнцам, надеясь, что она прибьет обоих, а потом ее за это можно будет уничтожить. Желаете знать то, что вам не дано, надеетесь обнаружить в ее сознании решение вашей проблемы с Великой Ассамской Ведьмой? Пустая затея, говорю вам.
Высшие молчали, все еще не решаясь посмотреть на того, кого Эйд назвал Божественным. Кара терялась в догадках. Странно, но она не чувствовала исходящей от него силы. На вид простой старик, правда, умеющий летать. Бывает….
Старец повернул голову к Каре и тихо сказал:
- Встань на колени, девочка. Иначе я не дотянусь до твоей непокорной головки.
Кара немедленно выполнила приказ, во все глаза пялясь на чудесного старца, которого настолько уважали Высшие Маги.
Он возложил на ее голову руки, и она тотчас почувствовала себя лучше - перестала зудеть искусанная блохами кожа и перестало ломать.
- Снимаю с тебя проклятье Чолы, - просто сказал он и убрал руки.
Ни свечения, ни мерцания, никаких эффектных магических штучек…. Кара почувствовала легкое разочарование.
- Иди, девочка. Конь ждет тебя у входа.
- Я свободна? – не поверила она.
- До следующей выходки, - улыбнулся старец, - Не думай, что ты неподвластна Высшему Судье. Но сегодня все обвинения с тебя сняты.
Кара встала, оглядев склоненные головы Высших. Она была растеряна и понимала, что ей, видимо, никогда не узнать, КТО заступился за нее и, главное, ПОЧЕМУ.
- Не держите на меня зла, - неожиданно вырвалось у нее, - Я буду верна Кодексу, если….
Старец остановил ее движением руки:
- Достаточно. Не вреди себе словом. Все прекрасно слышат твои мысли. Иди.
Она посмотрела на него с благодарностью и быстро вышла.
У крыльца, на котором она уже бывала, ее ждал великолепный гнедой с длинной рыжей гривой. К седлу оказался приторочен мешок с чистой одеждой, тут же было все ее оружие и флаконы с зельями.
Вскочив на коня, она поскакала по лесной дороге, стараясь не ломать голову над тем, как свершилось ее нежданное спасение. Получалось плохо. Думать о том, как жить дальше, не хотелось. Не хотелось разочаровывать Божественного старца, не хотелось снова нарываться на неприятности с Высшими. Но жить по Кодексу, а не по сердцу, она не собиралась. Было немного страшно от мысли, что Божественный опозорил Великих Магов в ее присутствии. Не простят….
Получалось, что Высшие знают о какой-то связи между ней и Великой Ассамской Ведьмой? Что за связь? Уж не ассамка ли заступилась за нее давеча? Странно. Они даже незнакомы.
В любом случае, можно расслабиться. Это не ее день, но, явно, не последний.
Дорога, которая давеча вывела ее на поляну, где погиб ведьмачонок, на этот раз закончилась на тракте, по которому ехало множество телег и повозок. Оглянувшись назад, она успела заметить, как за спиной сдвинулись огромные стволы, переплетенные лианами. Крон выпустил ее и закрылся, как и следовало ожидать.
Кажется, кроме нее этого никто не заметил. На нее вообще не обращали внимания, будто она не появилась ниоткуда. Наверное, местных такие внезапные появления из волшебного леса давно не впечатляли.
- Эй! Подожди меня! – звонкий голос за спиной заставил ее обернуться.
К ней бежал знакомый ведьмачонок, правда, теперь он был одет, как селянин, и при нем не было оружия. Волшебная мазь помогла не очень – его лицо и руки покрывали волдыри от ожогов.
Она остановила коня и дождалась, когда он приблизится.
- Что, смерти ищешь, дружок? – устало спросила она.
Он с опаской покосился на ее обнаженные до плеч руки и угрюмо сказал:
- Меня выгнали из Крона.
- Понятно, - вздохнула она, - Ладно, залезай, отвезу, куда надо, если нам по пути. Не бойся, сняли с меня проклятье.
Ведьмачонок улыбнулся и ловко вскочил на круп сзади нее.
- Ну, рассказывай, чем ты так достал своих учителей, ведь, насколько я понимаю, ссора со мной была последней каплей?
- Расскажу, - охотно ответил он, - только долго это. А ты куда едешь?
- В Таиру. Кронеру служить. А ты?
- А мне некуда…. Можно я с тобой?
Нянчиться с недоучкой не входило в ее планы, но мальчишку было жаль.
- Таира город большой. Всем место найдется. Только не надейся, что я всю жизнь опекать тебя буду, - предупредила она.
- Это и не нужно, - снова улыбнулся он, - Выгнать-то меня выгнали, но и научили многому. Не пропаду, не думай.
- Сколько лет тут провел?
- Десять. Мне шестнадцать уже.
- Понятно. Расстроен?
- Не то слово, - честно признался он и философски добавил, - Что поделаешь, придется искать свою дорогу в жизни.
Кара хмыкнула. Дорогу в жизни…. Свою…. Ту, которую ищут до конца жизни, в основном, петляя по сомнительным тропкам….
- Ожоги болят?
- Ты, как я вижу, тоже прекрасно провела последние дни, - огрызнулся он.
- Блохи, - призналась она, - Развели Высшие их в своем Доме Совета бесчисленное множество. Скучно им, видимо, там….


В Танге Гарт не нашел ни одного корабля, отправлявшегося на Ассам. Кораблей было много, но все они отправлялись на остров Кайлы. Как выяснилось, с тех пор, как Великая королева Ассама Кайла освободила его от духов Тьмы, этот остров объявили зоной свободной торговли. Более того, там уже два дня, как начался большой костюмированный праздник, на который хотели попасть все, у кого были деньги и желание повеселиться, ну, и торговый интерес, конечно.
Присоединившись к группе праздных гуляк с толстыми кошелями, Гарт прибыл на Кайлу к вечеру следующего дня, и был немало удивлен размахом праздника и грандиозным строительством. За какие-то три года на безлюдном острове  был отстроен город развлечений и торговли. Удобно было всем – и торговцам, для которых оборудовали многочисленные рынки, и отдыхающим – гостиниц, магазинов, площадей для выступлений актеров и менестрелей тут было огромное множество.
Собственно, Гарт не собирался тут задерживаться, но ему объяснили, что, согласно местному закону, каждый гость должен был находиться на острове не меньше двух дней, за чем очень тщательно следили… альвы с Ассама. Пришлось бродить по улочкам нового города и, если не участвовать, то, хотя бы, наблюдать за праздником, который планировалось продолжать еще около недели – Осенний Тинг, все-таки.
День окончился быстро и без проблем – Гарту удалось найти тихую гостиницу на окраине нового города, но на утро его оттуда выставили, объявив, что комната заказана еще за месяц до этого дня.
В эти сутки Гарт невольно проникся всеми проблемами и радостями жизни новых обитателей Кайлы. Впрочем, проблема была одна – найти тихое местечко, чтобы немного отдохнуть от царящей повсеместно суматохи и безудержного веселья.
После целого дня, проведенного среди шумной нетрезвой толпы, Гарту удалось-таки устроиться на ночлег в сарае одной из забегаловок. Сарай был довольно вместительный, кроме него тут уже ночевали еще четверо таких же, как он, бродяг, но места все равно оставалось достаточно, а хозяину хотелось выжать из сложившейся ситуации максимальную выгоду, так что гости продолжали пребывать до самого утра. Какой тут сон? Вполглаза, да вполуха – как бы ничего не сперли, да ножом втихаря не пырнули.
Гарт за эту ночь узнал много интересного о делах на Ассаме и Кайле, но одна из новостей заставила его подняться и отправиться искать трактир под названием «Тихая заводь». По рассказам вновь прибывших гостей выходило, что там уже несколько часов продолжается выступление кукольника по прозвищу Гусак. И то верно, актер не мог упустить такой шанс прославиться, заработать деньжат и повеселиться на полную катушку.
Однако, в «Тихой заводи» зрителей для столь прославленного актера с неуемными амбициями оказалось подозрительно мало, всего двое. Точнее, две. Гарт еще не видел лиц, но сразу узнал их по голосам. Разломанные столы и лавки, битая посуда и окна говорили сами за себя. Разогнав остальных гостей и загнав перепуганного хозяина под стойку, сильно пьяные и раздражительные воительницы развлекались выпивкой и представлением, не беспокоясь, что измученный Гусак уже охрип и страшно устал.
Заметив, наконец, присутствие постороннего, Арна обернулась и, всмотревшись в темноту, вскочила, держа наготове меч.
- Погляди, дорогая, кого к нам занесло! – мгновенно протрезвев, сказала Герата, поудобнее перехватив меч.
- Вот кого не ожидала увидеть…. – произнесла Арна, - Разве я не предупреждала тебя, ведьмак, чтобы ты мне больше не попадался?
Гарт вышел из тени и тихо сказал, обращаясь к измученному актеру:
- Собирай манатки, представление окончено.
- Гарт! Хвала богам! – пискнул Пжечнош, облегченно вздохнув.
- Не поняла, - протянула Арна, посмотрев на Герату, - он что, хочет нам вечеринку испоганить?
- Именно. У него работа такая – портить людям жизнь, - пояснила ее подруга, - Но он забыл, КОМУ перечит.
Драки избежать было невозможно. Окинув взглядом помещение и несчастного хозяина, пытавшегося уловить момент, чтобы улизнуть, ведьмак сказал:
- Дамы, не желаете прогуляться? Душно здесь….
Но драке не суждено было случиться. Во всяком случае, не сейчас.
Дверь снова открылась, впуская огромного человека с кожей землистого цвета и довольно грубыми чертами лица. Отпихнув Гарта в сторону, чудовище растянуло в улыбке толстые неровные губы и грузно рухнуло на колени перед актером, всем своим видом изображая преданность и раскаянье.
- Хозяин…. – глухо пробормотал незнакомец, неуклюже передвигаясь на коленях в сторону преобразившегося от осознания собственного величия Пжечноша, - Прости! Я потерял тебя!
Ведьмак и Боевые Волшебницы недоуменно переглянулись.
- Явился-таки! За смертью своей тебя в следующий раз пошлю, паршивец!– ворчливо начал Гусак и, оглядев присутствующих, пояснил, - Такие деньжищи за него отвалил, не поверите! Удобная вещь - силен, как бык, охрана отличная, но туп до крайности. Я его за пивом послал, а тут вы, девочки…. Кто ж знал, что мы с вами… не поладим?
Арна презрительно сплюнула на пол и выругалась. Герата, оценив голема, тоже пришла к выводу, что связываться с ним не стоит – отлично сработан был, непросто такого уничтожить. Биться будет жестоко – предан, как собака, и боли не чувствует.
- Что, ведьмак, тоже под крылышком у этого горшка спрячешься? – поинтересовалась Арна, - Или ты все еще не прочь прогуляться с нами?
Гарт церемонно поклонился, указывая воительницам на дверь, предлагая выйти.
- Бросьте вы эту затею, - миролюбиво предложил Гусак, - Убийства на Кайле караются смертью, альвы вычислят на раз и уничтожат, невзирая на то, что вы Боевые Маги. Великая Ассамская Колдунья их такой властью наделила, что они даже дагара одного не побоялись в подстилку лесную превратить. Хотите, расскажу?
Боевые Маги снова переглянулись. Гарт видел, что Арна и Герата горят желанием подраться, но хмель из них уже выветрился, и они вспомнили, наконец, о правилах, заведенных на свободном острове.
От ассамских альв скрыться было невозможно, на Кайле они получали информацию из всего живого и обо всем живом со скоростью, невозможной ни для кого из волшебников. И немедленно карали преступника, превращая его в питательную среду для размножения растений. Гарт давеча был свидетелем такой кары. Пьяный матрос пырнул ножом собутыльника, и тут же был растерзан проросшими сквозь него стеблями какого-то растения, действующего избирательно, как дьена Олмы. 
- Ладно, - буркнула, наконец, Арна, - Средний Мир не так велик, как кажется. Встретимся где-нибудь еще, если Боги позволят.
Герата выругалась, но согласилась с ней. Гарт лишь руками развел.
Боевые Волшебницы, прихватив с собой бочонок пива, убрались прочь. Хозяин немедленно вылез из-под стойки и, ворча, принялся приводить в порядок свое заведение.
- Посидим тут? – предложил Гусак, - В горле пересохло…. Как же я рад видеть тебя, дружище Гарт!
Они обнялись, хлопая друг друга по спине и совсем не обращая внимания на несчастного голема, все еще стоявшего на коленях.
Хозяин, сообразив, что еще не все потеряно, притащил им огромную тарелку вареной картошки, квашеную капусту, окорок и бутылку вина.
- Зачем тебе голем? – кивнув на глиняное чудовище, спросил Гарт.
- Жизнь – сложная штука, - философски ответил актер, распечатывая бутылку.
- Нет, серьезно? Опять проблемы?
- А как же без них? – вздохнул Пжечнош, - Я недавно в историю неприятную влип. Тебе расскажу, только не смейся. Клянусь Дамианом, из-за любви…. Попалась мне женщина одна. Чудо, а не женщина – рыженькая, белокожая, с очами, подобными озерам в Триоре. Бестия, одним словом. Ну, замутили мы с ней. Души в ней не чаял, клянусь Дамианом. Наверное, я проклят, потому что мне сироты не попадаются. Братья ее меня вычислили, поймали и опозорили на всю Рону. Что удумали, паршивцы?!! Меня, великого актера, перед которым снимают шляпы все короли Среднего Мира, посадили в чан с нечистотами и стали над ним мечами махать. Ну, пришлось выбирать – либо нырять с головой в дерьмо, либо потерять эту самую голову. А она, как ты понимаешь, дорогого стоит.
Гарт крепился изо всех сил, стараясь казаться невозмутимым, но Гусак загадочно добавил, тыкая себя указательным пальцем в лоб:
- В этой голове, друг мой, зреют та-акие мысли….
Дружба – великая вещь, но терпеть это больше было нельзя. Разразившись хохотом, ведьмак смеялся до слез, отмахиваясь от Гусака, невозмутимо продолжавшего:
- Вот поэтому я и завел себе охрану. Правда, этот глиняный идиот не позволяет ко мне приближаться ни одной девице…. Скорее всего, придется его уничтожить. Но и в этом загвоздка. Когда я его покупал, я немного не в себе был. Ну, понимаешь, оскорбление быстро не смоешь, я его в пиве, да вине целую неделю топил.
- Голема??? – давясь от смеха, спросил Гарт.
- Нет, дурень, обиду свою. Вот и не помню, как этого идиота обратно в глину превратить. Помню, о руне какой-то чародей Хердонский говорил. Хорошо, что я тебя встретил. Поможешь?
- Да зачем тебе убивать его? Защита отличная.
- Он – идиот, - со злым упрямством повторил Гусак, - Он ничего не смыслит в стихах и пьесах. И в женщинах, что самое важное. Эх, найти бы чародея, чтобы он душу в голема вложил…. Ну, что б я с ним поговорить по-свойски мог….
- А если он тебе конкурентом станет? – снова засмеявшись, спросил Гарт.
- Обижаешь. Я – великий Певец Долины Людей! – с пафосом ответил Гусак, - Ни один человек мне даже в подметки не годится. Да, я не красив, как ты, но душа у меня… светлая, и талант непревзойденный. Ну, ты знаешь.
- Что, действительно так хочешь от него избавиться?
Гусак кивнул и с надеждой заглянул в глаза:
- Я с тобой теперь путешествовать буду. Сколько раз уж ругал себя, что отстал от тебя в прошлый раз. Теперь, клянусь, я буду твоей тенью.
- Ну-ну, - посмеиваясь, ответил Гарт, - До первой симпатичной попки.
- Фу! Как грубо! Так как мне его расколдовать?
- Легко. Выведи во двор, чтоб тут не рассыпался, сними его шапку, да сотри руну на его лбу. Но я бы на твоем месте еще несколько раз подумал….
Но Гусак его уже не слушал, принимая решения мгновенно, раз и навсегда:
- Эй, слуга! Быстро на улицу!
Вернулся скоро и весьма довольный.
- Ну, продолжим, - потирая руки, сказал Гусак, прикладываясь к горлышку бутылки, явно намереваясь осушить ее до дна.
Гарт, улыбаясь, знаком велел хозяину принести еще. Пить, так пить.
Говорили долго, было о чем.
Посетителей в таверне становилось все больше, но им не мешали.
Разговоров хватило на всю ночь. Тем более, что Гусаку принесли огромного запеченного гуся. Ел Гусак, смачно чавкая, не обращая внимания на сок, брызжущий по сторонам и жир, капающий с подбородка и стекающий за кружевные обшлага новенькой рубахи. Ну, и глаза у него в этот момент были соответствующие случаю – затуманенные счастьем.
Говорили в этот вечер о многом, благо корчма была пуста до самого утра. Гарт удивлялся, что может настолько открыть душу. И все-таки, это признание далось ведьмаку непросто, хотя он разговаривал с другом:
- Жить хочется. Верить…. Любить.
- Но что же делать с жизненным опытом? – понял Пжечнош.
- Именно….
- Боишься, что не узнаешь ЕЕ, не поверишь по привычке?
Ведьмак посмотрел на друга с удивлением. Пожалуй, такое с Гартом не случалось ни разу в жизни. Был откровенен однажды. С Хальге и Нирром. Но они – мудрецы, много повидавшие за столетия своей жизни, а Гусак….
- Ходишь, туча тучей, собираешь осколки прошлого, пытаясь сложить их в будущее. А жить ты когда собираешься? И любить, и верить?
- И откуда ты все знаешь, друг мой? – смущенно пряча глаза, спросил ведьмак.
- Не расстраивайся. Ты не единственный, кто не догадывается, что я умный, - в своем духе ответил Пжечнош.
- Тогда у меня к тебе встречный вопрос, - серьезно спросил Гарт, - Почему ты хочешь казаться не тем, кто ты есть на самом деле? Зачем прячешься под маской самовлюбленного простака? Сам-то чего боишься?
- С дурака взятки гладки, - развел руками Пжечнош, - Проще думать, что именно я обвожу оскорбляющих меня людей вокруг пальца. Защита такая, понимаешь?
Гарт пожал плечами. Пожалуй, это годится для юноши, не утвердившегося в жизни, но для мужчины…. Творческая личность, ничего не поделаешь.
- Сам знаешь, не стоит раскрывать душу каждому встречному, - продолжал Гусак, - Я к этому и не стремлюсь. А тебя, ведьмак, люблю, как брата родного, которого у меня, к сожалению, никогда не было. И не потому, что помню, как ты мне помог. Я тебя насквозь вижу. Хороший ты человек, даром, что ведьмак. Не человек – человечище. И душа у тебя чистая, несмотря ни на что. Я на тебя не обижаюсь, даже когда ты бываешь высокомерен. Ладно, хватит дифирамбов. Расскажи что-нибудь еще.
Гарт отнекивался, но один из бредовых снов, посещавших его в то время, когда он был в беспамятстве после нападения урияриканки, Гарт Пжечношу все-таки рассказал.
- Уж не знаю, вещий ли сон, или так, бред сумасшедшего, - начал он, пытаясь перебороть смущение, - мне виделась Кара, Боевая Волшебница, я потом расскажу о ней, если захочешь…. Вижу, хочешь…. Она была в Урии, работала на рудниках. Эти твари…. мучили людей. Там полно несчастных безумцев. Кара подняла бунт. Они долго сопротивлялись урияриканам, но ее схватили. Я… чувствовал ее боль.
- Вы как-то связаны, - понял Гусак.
- Не знаю, может, ты прав. Мне многое виделось тогда. Ну, люди разные…. И те, кого больше нет, и те, кто еще, я надеюсь, жив.
- Она погибла?
- Кара? – зачем-то спросил Гарт, может быть, ему просто нравилось произносить ее имя… - Не знаю. Но если она выжила после того, что ей довелось пережить….
Он задумался. Арна говорила, что Кара была в Урии. Жаль, что не удалось узнать, что с ней потом случилось. После того, что с ним за один только час сделала всего одна урияриканка, он даже представить себе не мог, что стало с Карой после нескольких месяцев, проведенных в застенке этих ужасных существ. Арна сказала, что боевая Волшебница спеклась, что она теперь … растение. Чудовищно. Если так, что от нее нужно Эйду? Выжать информацию? Окончательный анализ. Окончательный. Все. О Каре можно забыть.
- А если встретитесь? – спросил Гусак.
- После того, что с ней стало в Урии, вряд ли нам удастся понять друг друга.
- Думаешь….
Гарт кивнул.
- А если с ней все в порядке? – настаивал на своем Гусак.
- Не знаю…. Я не хотел бы, чтобы мы были врагами. Но и друзьями нам не быть.
- Расскажи о ней, - попросил поэт.
 И Гарт рассказал все, что знал.
- А если встретитесь, узнаешь ее? – спросил Гусак, явно задумавшись над новым бессмертным творением в исполнении своих кукол.
- Не знаю. Она не показала своего истинного облика. Да при чем тут это?
- Мир велик, но все дороги пересекаются,  - мудро ответил поэт.
Они помолчали.
- А каким ветром тебя на Кайлу занесло? – спросил Пжечнош, - Ты, вроде, не охоч до праздников.
- Вообще-то, я на Ассам собирался. Брата навестить. Я ведь родом оттуда.
- А меня возьмешь?
- Без вопросов. Бывал там?
Пжечнош отрицательно покачал головой:
- Не приходилось. Много дел на Континенте было. Теперь освободился малость.
- Слушай, а про какого дагара ты тут рассказывал? Ну, альвами растерзанного?
- А…. Важный такой был. С каким делом явился на Кайлу, не знаю. Ходил, совал длинный нос в чужие дела, на Боевых Магов задирался, но его никто не трогал. Понятное дело – дагар. А потом выяснилось, детей зондировал. Попытался мальчонку у матери отобрать. Нищенка она, пьяница. Но за мальчонку своего она, как волчица, билась. Даг этот убил ее, мальчишку увести хотел, но альвы немедленно восстановили справедливость.
Гарт покачал головой. Какая ж тут справедливость – мальчишка-то все равно сиротой остался.
- Мальчишку трактирщик пригрел, не беспокойся. Хороший мальчишка. Лет пять, глазки черненькие, умненькие. Жаль, конечно, но, кажется, хорошие люди рядом. Выживет.
- А имя дагара знаешь?
- Бугр его звали. Слыхал?
- Слыхал, - вздохнул Гарт, - Значит, не простой мальчишка. Похоже, в Боевые Маги ему дорога была.
- Думаешь, зря альвы Провидению помешали?
- Это Бугр рука Проведения? Шутишь?
- Какие тут шутки. Но, может, мальчишке надо в Крон? Или в Бадар, на худой конец.
Гарт отмахнулся:
- Никому не пожелаю такой судьбы.
- Что, неужели ни разу не привозил в свою школу рекрутов? – удивился Гусак.
- Не привозил. Сменим тему, а?
- Не возражаю. Расскажи о родственниках своих, что ли.
Гарт загадочно улыбнулся:
- Сам увидишь. Завтра утром поедем. Ты, я надеюсь, давно тут околачиваешься?
- Обижаешь? С самого начала Тинга. Весело тут….
Прямо с корабля попали на праздник. Тинг на Ассаме заканчивался пышно и весело. Сговоров в эту осень свершилось много, люди радовались и не жалели денег на увеселения.
Пжечнош ходил с круглыми осоловевшими от удивления глазами, злясь на друга за то, что Гарт даже не намекнул, с кем он находится в родстве.
Кайла никогда не была красавицей, а после рождения второго сына она сильно располнела и выглядела теперь… не слишком хорошо, но Орбранд до сих пор смотрел на нее влюбленными глазами.
Гарт был безмерно удивлен установившемуся порядку. Было понятно, что Орбранд – истинный король народа ассамов. Его слушались безоговорочно, смотрели с обожанием и почтением. К Овейде (Кайле, как все думали), тут относились просто как к жене короля. Ее любили и уважали, но с проблемами обращались неизменно к Орбранду. Выполнив Предназначенное, освободив Ассам и Рию от нечисти, она ушла в тень своего мужа, стараясь казаться обычной женщиной, начисто лишенной магического дара.  Гарт только удивлялся, видя, как Великая Ассамская Колдунья беззаботно щебечет с приближенными дамами, не выказывая никакого видимого интереса к государственным делам. Умница, да и только.
Между Орбрандом и Овейдой были отношения, которым можно было завидовать. Он при каждом удобном случае старался ее коснуться, невзирая на то, что тело, которое она занимала, вряд ли могло вызывать такие чувства. И она бросала на него такие взгляды, от которых всем присутствующим становилось неловко.
Увидев ее после долгой разлуки, Гарт почтительно склонился перед ней, понимая ее величие, но она радостно рассмеялась и кинулась ему на шею, назвав любимым родственником, словно и вправду была самой обычной смертной женщиной, а не королевой и, тем более, Великой Ассамской Ведьмой.
По случаю приезда Гарта устроили пышный пир, затянувшийся заполночь. Гости славили короля, королеву и ведьмака с Ассама, вспоминая былые дни. Было весело и шумно. Подвыпивший Гусак, который, очухавшись от изумления, обрел, наконец, возможность говорить и веселиться, начал демонстрацию своего мастерства.
Гарт, неоднократно видевший многие пьесы друга, устало наблюдал за гостями и братом.
- Пойдем, Гарт, окажу великую честь – сама тебе твою комнату покажу, - весело сказала королева, поднимаясь из-за стола.
- Чего задумала? – усмехнулся Орбранд, - Зачем брата уводишь? Мы же с ним не наговорились еще.
- Успеете, - отмахнулась она, - Мучитель! Сам двужильный, так хоть брата родного пожалей! Не видишь – с ног валится от усталости. Не хватало еще, чтобы он в нашем доме магию для поддержания сил применял. Собутыльник тебе нужен? Пжечнош, составишь мужу моему компанию?
Растерянный Гусак кивнул. Ему, конечно, приходилось обедать с королями, но, чтобы они общались так запросто….
Поднявшись в приготовленную для Гарта спальню, Овейда грузно плюхнулась на кровать и, тяжело дыша, призналась:
- Третьего ждем. Девочка будет. Рыженькая, как я когда-то.
- Поздравляю…. – улыбнулся ведьмак.
- Спасибо. Я так счастлива! Три года прошло, а я все еще не могу поверить в свое счастье.
Она помолчала, а потом, посерьезнев, спросила:
- Помнишь наш последний разговор?
- Помню.
- Ничего не изменить, Гарт. Даже я не могу…. Жаль, конечно. Недолго наше с Орбрандом счастье продлится. Скоро…. Ладно, голову не забивай. Садись рядом, говорить будем.
Ведьмак последовал ее совету, обратившись во внимание.
- Дело к тебе есть. Погостишь у нас до конца Тинга, а потом придется тебе отправиться в соседний Мир. Там семья одна есть, их нужно срочно вывезти, иначе погибнут, а они так здесь нужны! Мужчина – полукровка, сын последнего короля тритонов Нотта Хокка. Слышал о гибели тритонов?
Гарт кивнул.
- Я переправлю тебя через портал, как вернуться, расскажу позже. Вам нужно в Крайон переправиться. Жена Нояра, Салима, станет Первой Жрицей Карама. Сильная колдунья. Правда, ее истинные возможности только тут откроются. Она сейчас умеет немного, но из-за ее игр с огнем у этого семейства одни проблемы. Честно говоря, удивляюсь, как они с Нояром уживаются. Он – вода, она – огонь.
- Любовь…. Постой. Нояр…. А не он ли был с Боевой Волшебницей Карой в утерянное время? Помню, переправлял я их через аннатскую границу…. Точно, жабры у него были.
- Он, он. Надо же, помнишь…. Кстати, о Каре этой. В руках этой женщины скоро появится ключ к поискам Цинны, и если она захочет, найдет Цинну легко.
Гарт занервничал:
- Овейда, ты же знаешь, где искать девочку! Наверняка, знаешь! Я сюда приехал помощи у тебя просить. Я ищу Цинну уже столько времени, но она каждый раз ускользает! Ты же знаешь, как важно, чтобы ее не выследили! Скажи, где она???
Овейда покачала головой:
- Всему свое время. Найдется принцесса твоя. Встретишь, где не ждешь, поверь.
- А если кто-то опередит? Ну, Кара, например? Страшно подумать….
- Не узнаю я тебя, - улыбнулась Великая Ведьма, - Столько эмоций! Что, не потерял надежды человеком стать?
Гарт опустил глаза, понимая, что объяснять ничего не нужно, ведь Овейда с легкостью читала его мысли, а весь этот разговор состоялся только из желания Великой Ассамской Колдуньи выказать ему свое расположение и доверие.
- Ладно, можешь не отвечать, я действительно знаю твои ответы. А Кара…. Гордая женщина. Бесстрашная. Не многие Боевые Маги решаются нарушить Кодекс, чтобы людей спасти. Опыта у нее – хоть отбавляй. Особенно после того, что она в Урии пережила. Она еще себя покажет, поверь мне.
Меченый хмуро кивнул в ответ.
- В общем, твоя задача вытащить Салиму, Нояра и его дочь Лоту из Морского Мира.
- А если Кара Цинну первая найдет? – не унимался он, - Насколько я знаю, она Кронеру сейчас служит, а у него одна цель – найти принцессу и жениться.
Овейда раздраженно ответила:
- Ну и занудливый ты стал, ведьмак! Стареешь, что ли? Хватит с тебя и того, что я сказала. Но готовься. Ваш час с Карой уже близко. Разберешься по обстоятельствам. Отдыхай пока. Суетиться не стоит, поверь. Просто поверь мне.
Она ушла. Гарт остался один.
Кара. Опять Кара. Три года прошло с тех пор, как они встречались, но все это время что-то постоянно напоминало о ней. Он снова подумал о том, что с некоторых пор его жизнь связана с жизнью Боевой Волшебницы. Взять хотя бы то, что они частенько оказываются в одних и тех же местах, и у них так много общих знакомых. На чьей она теперь стороне? Она не только выжила после урияриканских застенков, но и силу прежнюю обрела. А, может, и приумножилась сила ее. Какой она стала после всего, что с ней случилось? Эйд, наверное, постарался…. Может, не осталось в ней ничего человеческого. Она и раньше была опасным противником, каких поискать, а теперь….
Теперь Кара охотится за Цинной. Надо спешить. Даже подумать страшно, что будет, если он опоздает.
И все-таки….
Овейда отказалась говорить о ней. Просто сказала: «Готовься. Ваш час настал.»
Что это значило? Они должны скрестить мечи? Пора уже…. Сколько можно ждать?


Кара и ее подопечный, шестнадцатилетний ведьмачонок-недоучка по имени Шани жили в Таире уже больше месяца. Нельзя сказать, что Кронер и его прихлебалы приняли Кару с восторгом и радушием, но в ее услугах наместник действительно нуждался, давая различного рода поручения, как всегда, сомнительного толка.
Жили они в небольшом флигеле на задворках королевского дворца. Каре даже нравилось, что ее не определили в казарму к остальным Боевым Магам, находящимся на службе у Кронера. Естественно, эта привилегия не давала покоя остальным Магам, но задирать ее никто не решался. Герата пыталась завести с ней дружбу, но Кара в свободное время предпочитала общество ведьмачонка, гостей не принимала и друзей не заводила. Немедленно поползли слухи, что Кара и мальчишка состоят в порочной связи, что страшно бесило Шани и развлекало Кару.
Ведьмачонок оказался не промах. Объявив Каре, что он не собирается сидеть у нее на шее, и будет зарабатывать на хлеб самостоятельно, он развернул бурную деятельность, объявив себя колдуном. Чтобы обратить на себя внимание горожан, в базарный день на виду у всех он исцелил от проказы нищего, жившего подаянием. Исцеленный, вместо благодарности, набросился на мальчишку с кулаками, ведь теперь его тело было чистым, и вид у него стал «не товарный», но на горожан моментальное снятие порчи подействовало. К домику Кары с корзинками и сверточками потянулись страждущие. В некоторые дни подойти к дверям стало весьма затруднительно. Кару это возмущало, ей хотелось отдыхать в покое и одиночестве, не слыша плача и стенаний за дверью. Шани заверил, что всего через пару месяцев он сможет заработать столько, что снимет для своих занятий отдельный домик, но, если Кара не будет возражать, жить он будет по-прежнему с ней. Кара не возражала. А терпения она имела предостаточно.
Кара удивлялась мальчишке все больше. Прожив всю жизнь в закрытой школе, где он не мог даже предполагать о порядках, сложившихся в обществе, он откуда-то знал, кого из важных людей нужно «подмазать», чтобы ему не запрещали заниматься колдовством. Более того, всего за пару недель он стал настолько уважаем среди местных чародеев, что некоторые из них не гнушались спрашивать его совета. Он, конечно, важничал, разговаривая с людьми и волшебниками, но с Карой был неизменно прост и предупредителен. И вообще, у них сложились вполне родственные отношения, как у брата с сестрой, к примеру.
Удивляясь его осведомленности во многих вопросах - умению исцелять, снимать порчу, разыскивать пропавшие вещи, знанию магических рецептов, Кара как-то поинтересовалась, каким образом у него это получается. Вряд ли он усвоил все это в Кроне – там, наверняка, давали лишь азы, к тому же проучился он там всего две трети положенного срока. В ответ юнец хитро улыбнулся и ответил:
- Я думаю, меня из-за этого из Крона и турнули…. В общем, все просто. Есть у меня одна способность…. Ты заметила, что я почти никогда не даю ответ сразу, а предлагаю прийти через день – два?
Кара заинтересованно кивнула.
- Я легко проникаю в хранилище манускриптов в Кроне. Ну, мысленно. И черпаю знания по нужному вопросу из первоисточников. Как нахожу нужное – понятия не имею. Просто задаюсь вопросом, и ответ приходит.
- Ты хоть запоминаешь то, что узнаешь? – озабоченно спросила она, понимая, что с мальчишкой неизменно начнутся большие проблемы.
- Запоминаю, конечно, - обиделся он, - Но, честно говоря, в голове такая каша от разрозненности понятий…. Поэтому каждый раз в хранилище отправляюсь.
- Ясно. И ты думаешь, тебе это всегда с рук сходить будет?
- В школе по первости меня за это наказывали, но потом рукой махнули. Они не могут закрыть от меня эти хранилища, пробовали уже, - обнадежил он.
Очень интересно….
- И ты можешь найти и прочитать любой документ, в любом схроне? – спросила она.
- В любом, - подтвердил он.
- А кто, кроме меня и учителей об этом знает? Высшие знают?
- Конечно. Они меня даже на Совет вызывали, - с гордостью ответил он, - Просили книжку одну отыскать. Я отыскал, но прочесть не смог – не было достаточно силы. На Ассаме она была.
- Что за книга? – быстро спросила Кара, заволновавшись.
- О Разделенных каких-то. Года полтора назад опять просили прочитать ее, но я ее нашел. Должно быть, ее уничтожили.
- Ты, надеюсь, никому больше об этом не рассказывал? Вряд ли Высшим понравится болтовня.
- Обижаешь. Кроме тебя – никому.
- Вот и не вспоминай об этом больше, - посоветовала Кара, - и мне лишнего не рассказывай. О таких вещах лучше сразу забывать, понял?
Он кивнул.
- Игрушки тебе все? Ты хоть представляешь, как опасен твой дар, и сколько найдется желающих им воспользоваться? Тебе грозит смертельная опасность.
- И тебе, если я буду рядом?
Она усмехнулась:
- А тебя это волнует, братец?
- Волнует, - насупясь, ответил он.
Через неделю, вернувшись с очередного задания Кронера, Кара узнала от Шани, что о ней несколько раз спрашивала «премиленькая девица, черненькая такая». Вечером парнишка раз десять заводил о ней разговор, из чего Кара сделала вывод, что «братишка» влюбился. По его восторженным рассказам выходило, что ладненькая девица лет восемнадцати с огромными черными глазами появляется через день к вечеру. Девица неизменно спрашивала, не вернулась ли Кара. Имени она своего не называла, вела себя дерзко, обращаясь с уважаемым чародеем снисходительно, называя его «мальчиком», что страшно расстраивало юного мага.
- Думаю, она завтра снова придет. Кара, ты не могла бы намекнуть ей, что я заслуживаю большего внимания и уважения? Представляешь, ее совершенно не трогают очереди клиентов перед нашей дверью. Может, она не местная, и не знает, чем я тут занимаюсь?
Кара усмехнулась:
- Одно из двух – либо она глупа, как пробка, либо чувствует, что ты – шарлатан.
Шани нисколько не обиделся, но все же посчитал своим долгом напомнить, что все, кто к нему обратился, остались довольны. Ну, разве что, тот нищий с рынка….
Девчонка явилась на закате следующего дня. Шани, готовясь к ее приходу, разогнал страждущих пораньше, и со скучающим видом отдыхал на крыльце после напряженного трудового дня. Незнакомка, осведомившись, вернулась ли Кара, очень обрадовалась и потребовала вызвать ее для разговора. Ведьмачонок, улыбаясь во весь рот, пригласил ее в дом.
- Кара! Как же я рад тебя видеть! – воскликнула девушка, бросаясь на шею к боевой Волшебнице, - Клянусь Богами-Прародителями, я давно не был так счастлив!
Отцепив от своей шеи руки странной незнакомки, Боевая Волшебница высказалась:
- Что-то я тебя не припоминаю….
- Припомнишь, куда денешься! – радостно сказала незнакомка, - Только мальчика выйти попроси.
Кара кивнула юному чародею на дверь. Он удалился с видом оскорбленного героя.
- Ты кто такая? – спросила она, разглядывая девушку.
- Я, когда себя увидел в луже, тоже обалдел. Признаюсь, до сих пор привыкнуть не могу. Мне еще ни разу не доводилось женское обличье носить.
Чародейка уже догадывалась, но озвучить имя все еще не смела, боясь спугнуть нежданную радость.
- Ташш. Князь Якана, - поклонившись и шаркнув ножкой, сообщила девица и снова кинулась Каре на шею.
Что-то раньше Кара не замечала за Ташшем взрывного темперамента….
На всякий случай она снова отодрала от себя руки девушки и сказала:
- Докажи.
- Прям здесь? – радостно спросила девица.
Кара, отойдя подальше, кивнула.
Обращение произошло быстро. Полурысь - полувепрь, опустившись на четыре конечности, подошел к Каре и ткнулся лбищем в ее руку. Боевая Волшебница присела на корточки и прижала к себе его огромную голову:
- Слава Ное, Ташш, ты жив!
Оборотень отпрянул и обратился в девушку.
- Ну, скажи на милость, как мне с этим жить? – огорченно разводя руками, спросил он.
- А я думала…. Страшно было, когда тебя на куски нарезало. Ты всегда так… кончаешь?
Ташш кивнул.
- И давно ли это тело получил? Где был все это время?
- Месяц назад тело подогнали. А до того в Междумирье болтался. Скука. Думал, не вспомнят обо мне. Наверное, этим телом решили мне отомстить за наши проделки в Биггиаге. Освоившись с телом, сразу тебя искать отправился. Порталы мне по-прежнему доступны, так что если надо – обращайся. Слушай, Кара, а пожрать у тебя есть что? Я со вчерашнего дня не жрамши.
 - Слушай, князь, ты в курсе, что девица не должна так выражаться, чтобы ее не приняли за шалаву?
- Объяснили уже, - рассмеялся он, - неделю назад еле ноги унес. Мужик один попался…. Через чур любвеобильный. Тело это много неудобств доставляет, знаешь ли. И слабое. Отпор, как полагается, дать не могу. Ну, не обращаться же всякий раз….
- Мда…. – протянула она, - Тело замечательное. И парнишке моему по душе пришлось. Только о тебе и говорит. Ташш, ты как жить собираешься? Опять по лесам скитаться будешь, или у нас останешься? Не думай – обузой не будешь.
- А парнишке твоему как все объясним?
- Объясним. Сообразительный парнишка, поверь. Бедовый только. Эй, Шани, зайди в дом, разговор есть!
Пока Кара накрывала на стол, Ташш коротко объяснил Шани, что к чему. Про то, кто он на самом деле, он, конечно, не сказал, но то, что носит в себе вторую суть, выложить не постеснялся. Сообщение Ташша о том, что он – мужчина, потрясло Шани гораздо больше, чем то, что он еще и оборотень. Но парень был стойкий.
- Оборотень, значит, - очухавшись от удивления, уточнил он.
- Ага. Полурысь - полувепрь.
- Кара, а ты не пробовала….
- Не выйдет,  - в один голос сказали Ташш и Кара.
Он не поверил, но спорить не стал.
- И долго ты в этом теле мыкаться будешь? – проникаясь сочувствием, спросил юный шарлатан.
- Как повезет, - проворчал оборотень.
- Уж повезло, так повезло, - поддакнула Боевая Волшебница, разливая по бокалам вино, которым расплатились за услуги Шани.
- Заткнись, - вяло попросил князь, пожирая глазами вареную свиную ногу.
Они сели за стол и принялись за еду. Точнее, на нее накинулся Ташш, а Кара и Шани лишь наблюдали за ним с сочувствием, глотая невкусное вино.
- И как оно? – живо интересовался Шани.
- Что «как»? 
- Ну, женские недомогания, желания, соответствующие полу и возрасту беспокоят? – легонько шлепнув князя по заду, спросил Шани, на всякий случай ретировавшись к двери.
- Я те дам «желания»!!! – рассвирепел Ташш, вскакивая и вытирая руки о платье.
Шани заржал и выскочил за дверь.
- Кажется, я понимаю, за что его невзлюбили в Кроне, - проворчала Кара, указывая Ташшу на его место за столом, - Никакого уважения к старшим.
- Уважаю-уважаю…. – донеслось из-за двери, - А вы шуток совсем не понимаете, да?
- Ладно, возвращайся, - крикнул Ташш, - Прощу на первый раз. Но еще что подобное выкинешь – сожру.
Парень оказался упрямый. Смотреть с вожделением на Ташша он, конечно, перестал, но шутки свои не оставил. Как не оставил и мысль о том, что нового знакомого можно освободить от темной сути.
Через пару дней Кара получила новое задание. Кронер послал ее под Трель искать место, где были запрятаны сокровища Древнего Дракона Нирра, сгинувшего пару лет назад на Ассаме. В лес, где предположительно находилось его убежище, уже несколько раз ходили Боевые Маги, даже выжгли там все, но так ничего и не обнаружили. Герата поделилась с Карой, что прочесала все окрестности, прозондировала образовавшуюся на месте пожарища пустошь, но, кроме оборотня, которого она убила, ничего заслуживающего внимания там не было.
Естественно, о цели путешествия Кары не должна была знать ни одна живая душа, но Ташш и Шани напросились в провожатые. Засиделись в городе, хотелось им немного размяться. Поразмыслив, она согласилась, предупредив, однако, что на некоторое время оставит их в каком-нибудь селении, а потом за ними вернется. Они не возражали.
Попытка обнаружить на выжженной пустоши хоть что-нибудь ценное, не принесла никакого результата. Разве что пришлось свернуть шею сумасшедшему охотнику за сокровищами Дракона, который напал на нее и не отступал до последнего, сколько она его не увещевала. 
Вернувшись в селение, где она оставила ведьмачонка и князя-оборотня, она застала их в весьма растрепанных чувствах.
- Представляешь, что учудил, подлец?!! – визгливо выкрикнул Ташш, едва ее завидев, - Заманил, мерзкая скотина, в лес….
- И изнасиловал? – «ужаснулась» Кара, почти не надеясь, что все не так плохо, как им кажется.
- Сдурела? – округлив глаза, выкрикнул Шани, чуть не плача, - Я его от темной сути избавил!
- И от возможности свободно перемещаться в порталах! А жить я теперь как буду? Работу, что ли, искать? Раньше, проголодавшись, я мог обратиться…. Заменят ли мне теперь это тело? А с бессмертием как?
- А давай проверим, - хихикнул Шани, отпихнув ногой курицу, болтающуюся под ногами.
Ташш кинулся на него, молотя маленькими кулачками по его груди.
- Не переживай так, дорогая, - смеясь, ответил Шани, уворачиваясь от ударов, - Я тебя переселю в другое тело. Надо только труп подходящий найти. И про бессмертье твое узнаю, не сомневайся. Дай срок, справимся и с этой проблемой.
Кара, слушая их перепалку, вспомнила об убитом охотнике за сокровищами.
- Так. Быстро собирайтесь. Есть подходящий труп. Свежий. Если темной сути в тебе больше нет, сама справлюсь. Тело отличное, лет тридцать ему, не больше. Я его не сильно изувечила.
- Сердце вырвала или башку открутила, не иначе, - поморщился Ташш.
- Башку подправим. Лишь бы зверье его не попортило. Я его камнями завалила.
Пока ехали к выжженной пустоши, Кара отчитывала юного чародея за глупость и неосмотрительность:
- Как ты мог, не посоветовавшись ни с кем, пойти на такое? Как ты можешь быть уверен, что такое сильное Темное Начало в тебя не перебралось? А ну, рассказывай подробно, как обряд проводил!
Парнишка рассказал все, как было, в мельчайших деталях. Ташш подтвердить его слова не мог, потому что Шани предусмотрительно ввел его в глубокий транс, что, собственно, и позволило самонадеянному юному натуралисту заманить доверчивого князя Якана в лесную чащу, где планировалось провести обряд.
Названий многих рун, которые он чертил в тот день, мальчишка, конечно же, не знал, как не предполагал и всех ужасов, которые ему пришлось испытать. Но, как ни странно, он справился с задачей, которая казалась непосильной даже Высшим. Оставалось лишь надеяться, что в ближайшее полнолуние у него не откроются новые способности.
- Придется тебя запереть на трое суток, - мстительно пообещал Ташш, - Необходимость, знаешь ли….
Кара кивнула, соглашаясь. Шани поежился, но не возразил.
Переместить Ташша в новое тело оказалось делом несложным, тем более, что Шани помогал изо всех сил. Откат был недолгим и не особенно сильным, один князь чувствовал себя неважно, ведь за последние два дня ему пришлось перенести два обряда, а теперь еще и к новому телу нужно было привыкать.
Решили, что придется остаться на пепелище на ночь.
Похоронить прежнее тело Ташша вызвался Шани. Чародейка надеялась, что он предложил свои услуги, потому что испытывает хоть какие-то угрызения совести по поводу самовольного поступка, но не тут-то было. Юный наглец разыграл настоящий фарс.
- Прощай, моя первая любовь! – стенал он, прикладывая руки к груди, - Ты навсегда останешься в моем сердце светлым воспоминанием о наших чистых и нежных отношениях! Ты, нежная, чувственная, страстная и непорочная! Зачем ты покинула меня? А ведь наши чувства только начали преображаться в нечто глубокое и сильное!
- Нет, ну ничего святого! – проворчал Ташш, наблюдая за ним со стороны.
Каре смешно не было.
- Прекрати эти глупости! – прокричала она, - И заканчивай быстрее! Хочешь, чтобы она тебя услышала и встала? Про зомби слышал когда-нибудь, недоучка?
Шани немедленно замолчал и, нервно оглянувшись по сторонам, взялся за работу.
Ночью, когда они сидели у костра, Шани спросил:
- А что ты делала в этом лесу?
- Глупые вопросы задаешь, сынок, - усмехнулся Ташш, - Все равно не ответит.
- Кара, ну, хоть, намекни.
- Вещь одну искала, - буркнула она.
Казалось, ответ его вполне удовлетворил, потому что больше он к этому вопросу не возвращался.
Разговаривая с Ташшем, Кара не сразу заметила, что мальчишка, сидевший напротив нее, странно неподвижен. Глаза почернели и остекленели, лицо осунулось, нос обострился….
Толкнув Ташша локтем, Кара озабоченно сказала:
- Что это с ним?
- Неужели начинается? – с тревогой спросил Ташш, вскакивая с места.
Они бросились к Шани, пытаясь привести его в чувство. Но не тут-то было. От их усилий он, не меняя позы, лишь завалился набок, продолжая смотреть неживыми глазами прямо перед собой.
Пришлось принимать срочные меры на случай, если начнется обращение. Оттащив его в сторону от огня, Кара начертила вокруг него зачарованный круг и, прочитав нужные заклинания, нарисовала на его лбу руну, подкрепив ее собственной кровью и магией огнива. Теперь, если оборотень был в нем, он мог проявить себя, но выйти и изменить тело Шани был не способен.
Парень не выходил из своего состояния долго. Уже прошел ведьмин час, а оборотень все еще не давал о себе знать. Посовещавшись, Кара и Ташш решили дежурить возле юнца по-очереди. Ташш вызвался наблюдать за ним первым. Кара сменила его через пару часов, обнаружив, что пока ничего не изменилось – Шани лежал на боку в той же позе, и глаза его все еще были открыты.
В предрассветных сумерках Шани очнулся, потянулся, словно прекрасно выспался, и, улыбаясь, спросил удивленную до крайности Кару:
- Чего не спишь, сестричка?
Пока она соображала, что ответить, юнец преспокойно перешагнул через тщательно выстроенный Карой магический заслон и подошел к ней.
- Нет, правда, почему не спишь? Сама говорила, что нам в Таиру возвращаться надо.
Ругать его, видимо, было бесполезно.
- Высечь бы тебя, - проворчала она, - Ну-ка, объясни, что за штуку ты проделал?
- А что? Так ты за меня волновалась? - наконец, понял он, - Да я всегда так. Разве не замечала раньше?
Она отрицательно покачала головой.
- Шани, а ты что-нибудь почувствовал, когда ко мне подходил?
- Нет…. А что я должен был чувствовать?
- Магию, дурашка.
Он задумался. Потом оглянулся на место, где только что лежал и понял:
- А, ты про это…. Ерунда. На меня такие штуки никогда не действовали.
Во, дела! Похоже, способности у него были гораздо более сильные, чем она могла предположить, слушая его рассказы об учебе в Кроне.
- Бестолочь ты, Шани, - незлобиво высказалась она, - Тебе бы учиться получше, так ты бы таким Чародеем стать бы мог!
- Я и стану, - заверил он, - Со временем. Я способный, мне много раз говорили. А то, что ленив…. Ну, что ж, я такой. Но я научусь, не беспокойся. Кстати, нашел я то, что ты искала. Еще интересуешься?
Она вздрогнула, посмотрев ему в глаза.
- А что я искала?
- Сокровища Нирра. Идем, покажу.
Разбудив Ташша и вкратце объяснив, что к чему, они пошли по пепелищу. Шани вел уверенно, словно не раз ходил по этим местам.
- Лес зачарован с тех пор, как тут Нирр поселился, - по ходу пояснял он, - Он не возражал против присутствия здесь людей, пока они страх перед ним имели. Потом нашлась одна женщина, она его глаз заимела и потребовала за него сокровища Дракона. Не знала, бедолага, что прокляты они. Сокровища получила, но стала оборотнем. Правда, и чары волшебные в нагрузку достались. Стала хорошей травницей и ведуньей. Хальге ее звали. Она тут долго одна жила. Люди к ней ходили редко – боялись, хоть и знали, что она многое умеет. Она со временем подружилась с Драконом, они тут … веселились иногда. Рассказать – никто не поверит. Еще сюда ведьмак один часто приходил. Представляете, его Древние Драконы на спине возили и другом своим считали.
- Постой, тут же только Нирр жил? - уточнил Ташш.
- Ну, да. Но иногда его брат навещал, Дракон Сутеп с Ассама.
- А что за ведьмак? – поинтересовалась Кара.
- Он тоже с Ассама. Светлый такой, с родимым пятном в виде солнца на запястье.
- Меченый???
Кара и Ташш переглянулись.
 - Что, знаешь его? - восхитился мальчишка.
- И что с ведьмаком этим?
- Ну, там запутанная какая-то история. Он обычно лечиться к Хальге приезжал. Дружили они очень. Кажется, он ее сына спас. Ах да, ее сын тоже чудовище. Он сейчас в Янтарном Городе живет. Может, слыхали о Гиппиусе?
Кара кивнула. Надо же….
- В тот год, когда Драконы погибли на Ассаме, Меченый тут часто появлялся. Потом надолго пропал. Года два назад его сюда крестьянин какой-то привез. Гарт болел долго. Тут у Хальге девочка одна была. Гарт, когда приехал сюда после смерти Хальге, очень убивался. И девочку все искал. Тиной называл.
- Тиной? – быстро переспросила Кара, - Ты уверен?
- Кажется, да. Или Синой….
- Или Цинной? – уточнила Кара.
- Ты знаешь эту историю? – спросил Шани.
Она покачала головой.
- А ты, случайно, не знаешь, куда эта девочка подевалась?
- Когда лес горел, они с Хальге в убежище Дракона прятались. Потом Хальге пошла свою землянку посмотреть, тут ее и убили.
- Герата, - поняла Кара.
- А девочка долго ее ждала. Потом ушла.
- Куда? Знаешь?
- А надо? – оживился Шани, - Хочешь, выясню?
- Нет, - твердо ответила она, - Пока не надо. Очень прошу, не узнавай пока об этом!
- Ну, как хочешь.
Верилось с трудом.
- Пришли.
Шани ткнул носком сапога в огромные, вывороченные из земли корни. Они обуглились, но еще были крепкими.
- Тут вход. Кто-нибудь знает, как открыть? – спросил он.
- Умник…. – проворчала Кара, рисуя в воздухе руну.
То, что казалось корнями дуба, на деле оказалось накатом над входом в подземелье.
Щелкнув пальцами, Кара зажгла в руке волшебный огонь и ступила на лестницу, ведущую вниз.
Подземелье обследовали долго. Все, даже Шани, понимали, что ни к одной вещи тут лучше не прикасаться – кому охота быть проклятым? Драконов больше нет, но их магия никогда не потеряет силу.
Кара не волновалась, каким образом Кронер собирается воспользоваться этим открытием. Он не хуже нее знал, чем грозит одно лишь прикосновение к артефактам.
В одной из комнат Шани остановился.
- Здесь жили Хальге и Цинна. Тут все вещи им принадлежали, поэтому можно что-нибудь взять.
- Я тебя очень прошу, братец, НИКОГДА больше не упоминай ее имени. Зови Тиной или Синой, если приспичит, - сказала Боевая Волшебница, - А какая вещь принадлежала именно ей?
Подумав, он поднял со стула заштопанную вязаную шаль и протянул Каре.
Боевая Волшебница, разложив шаль на полу, попросила:
- Собери сюда все, что ей принадлежало. Постарайся ничего не упустить, ладно?
Паренек вздохнул и принялся за дело. Вещей оказалось совсем мало – юбка, пара блузок, бусики и косынка.
- Она все здесь трогала, но по этим вещам обнаружить место, где она находится, практически невозможно, - сообщил он, прекрасно понимая, чего добивалась Боевая Волшебница.
Свернув узелок, Кара направилась к выходу.
- Все, больше нам тут оставаться не стоит. И так слишком задержались. Не нужно, чтобы кто-нибудь смог определить, что вы тут были.
- Постой!
Шани подошел к стене, возле которой стоял старый деревянный посох с большим глиняным набалдашником.
- Я советую тебе прихватить его с собой, - неожиданно заважничав, сказал он, - Эта вещь принадлежала Хальге. Точнее, ее для нее сделал Нирр. Посох не проклят, я точно знаю. Это та самая вещь, которая выглядит не так, как должна. Слыхала о таком? Он может принимать любую форму и размер. Ты легко унесешь его в кармане.
- Тебе надо – ты и бери, - с досадой ответила она, собираясь уйти.
- Кара, не глупи, - неожиданно поддержал мальчишку Ташш, - Он тебе нужней. Это Жезл Дракона, разве ты не поняла?
Шани важно кивнул, соглашаясь.
- Уверен, что он не проклят? – с опаской спросила Кара, - Кому, как не тебе, знать, что случается, когда на меня падает проклятье.
- Возьми его, недоверчивая ты наша, - улыбнулся Шани, - После смерти Хальге у него больше нет хозяина.  Он будет подчиняться тому, кто первый до него дотронется. Мне такая игрушка ни к чему. Ташш?
- Мне тоже. Бери, что ли….
Выйдя из пещеры Нирра, Кара развела огонь и сожгла вещи Цинны, надеясь, что ее спутники не заметили, как она положила в карман бусики.


Гарт проходил через порталы не раз. Сейчас тоже обошлось без осложнений. Вывалившись на песок в паре локтей от прибрежной полосы, он потряс головой, стряхивая глухоту и слепоту. Первым, что почувствовал, был запах дыма. Первым, что услышал – крики, стоны и звон мечей. Первым, что увидел….
Горел поселок, выстроенный прямо на воде, возле берега стояли пять небольших кораблей с непонятными рунами на флагах. Неподалеку шло сражение. Местные пытались отбиться от морских разбойников, отлично вооруженных и безжалостных.
Выхватив меч, ведьмак черной молнией кинулся на подмогу, успев разглядеть в толпе сражающихся высокого худого мужчину со светлыми волосами.
- Здорово, Нояр! - крикнул Гарт, врываясь в толпу орингов, - Салима где?
Нояр узнал его сразу и крикнул в ответ:
- Здорово! Скоро увидишь!
И… кинулся прорубать себе дорогу к берегу. На бегство это похоже не было. Спрашивать, что он задумал, ведьмак не стал.
Разбросав в стороны тех, кто стоял на пути, тритон-полукровка кинулся в воду и исчез.
Между тем над одним из кораблей поднялся высокий столб пламени и черного дыма. Нояр не успел бы доплыть так быстро…. Или успел?
Второй и третий корабли вспыхнули почти одновременно с первым.
Разбойники были опытными рубаками, но сопротивляться Гарту, принявшему снадобье, было бессмысленно. Бой закончился в несколько минут.
Оставив местных разбираться с ранеными и убитыми, Гарт забрался на лодку и стал грести к горящим кораблям, на одном из которых, как он заметил, тоже шло сражение.
Увидев приближающегося ведьмака, Нояр крикнул:
- На корабле с синими щитами дети! Салима – на том, что загорелся первым!
Пришлось поворачивать, накинув морок, отводящий глаза – с кораблей дождем сыпались стрелы.
Проскользнув в орудийную щель, Гарт рванул к трюму, из которого слышались плач и испуганные детские вопли. Его все еще не было видно, оринги были неопытны в магии, но сразу поняли, отчего некоторые из их товарищей стали падать на палубу с жуткими ранениями. Сверкающий меч ведьмака, крушивший все, что попадалось на пути, внушил им такой ужас, что оринги попадали на мокрую от крови палубу и стали молить о пощаде. Некоторые бросались в воду и плыли к берегу. От страха они даже прекратили жалкие попытки потушить пламя, бушевавшее на носу и корме.
- Лежать! – заорал Гарт, сняв морок, - Кто поднимет голову – убью!!!
Распахнув дверь в трюм, Гарт крикнул:
- Выходите!
Перепуганные дети притихли. Даже всхлипы прекратились.
- Лота, ты здесь? – позвал Гарт.
- Здесь, - раздался тоненький девичий голос.
- Выводи всех! Меня Нояр послал, не бойтесь!
Из трюма выглянула растрепанная головка девочки.
- Лота? Я Гарт. Быстро садитесь в лодки!
Дети начали осторожно подниматься на палубу.
- Быстрей!
Надо Салиму спасать. Что делать с детьми? В воде полно орингов. Да и течение сильное, как бы лодки в море не отнесло.
Не придумав ничего лучше, Гарт сосредоточился, направив руку на воду, сложив пальцы в ведьминском знаке, и мысленно приказал плывущим забыть о детях и спасать свои жизни, не смея забираться в лодки, В КОТОРЫХ СМЕРТЬ. Людей в воде было немного, заклятья должно было хватить. Он очень надеялся на это.
Гарт подскочил к одному из лежащих на палубе орингов и пнул его ногой.
- Вставай! Повезешь детей на берег! И ты! Сажайте их в лодки. Если с ними хоть что-нибудь случится, разорву! Я вас ЗАПОМНИЛ!
Ему поверили безоговорочно. Умел убеждать.
- Остальные пусть плывут к берегу! Корабль все равно сгорит!
Дело пошло быстрее. Проследив, чтобы в трюме никого не осталось, Гарт бросился в воду и поплыл к третьему кораблю, на котором во всю бушевало пламя. Нояр уже был там, пытаясь уговорить нагую прозрачную женщину, окутанную синей дымкой, прекратить игры с огнем.
Она не понимала, о чем он просит. Нояр едва успевая уклоняться от огненных шаров, которые она в него метала.
- Салима? – на всякий случай спросил Гарт, хотя и так все понял.
- Да! Я ее в воду спихну, а ты в трюм постарайся проникнуть. Там женщины.
Салима, заметив, наконец, нового человека, который казался ей врагом, удвоила усилия, поэтому пробраться к трюму было сложно. Гарт понимал, что там уже не может быть живых, но все же попытался открыть крышку, из-под которой вырвался огненный столб, отбросив его к борту.
- В воду! – заорал Нояр, бросаясь к отвлекшейся на Гарта Салиме с горящим обломком весла.
Раздался взрыв….
Гарт очнулся уже на берегу. Возле него суетилась какая-то женщина. Рядом стоял молодой мужчина.
Сдерживая приступы тошноты, он сел и огляделся. Ни горящих кораблей, ни сожженного поселка. Кружилась голова, подрагивали руки, ноги сводило судорогой. Впрочем, как всегда – откат.
- Где я?
- А где бы тебе хотелось быть? – игриво поинтересовалась симпатичная девица лет двадцати.
- Сражение с орингами было. Три корабля сгорели и поселок.
- С орингами? А, с морскими разбойниками, - поняла она, - Это на другом конце острова, наверное, мы дым видели.
- Когда? – волнуясь, спросил он.
- Утром еще. Далеко же тебя отнесло. А ты кто? Сам из разбойников, как я погляжу? – хмуро спросил мужчина, на всякий случай положив ладонь на рукоять короткого меча.
- Ошибаешься. Мне в тот поселок нужно. Срочно.
- Обойдешься. Сначала расскажешь старейшинам, кто ты и как тут оказался. Не похож ты на местных, мужик.
Мужчина велел Гарту встать и идти в сторону леса.
Спорить не стал. Пошел, пошатываясь от усталости и головокружения.
Народ собрался на площади быстро. Здоровенный косматый мужик лет пятидесяти грубо спросил:
- Откуда взялся?
- Вода принесла, - ответил парень, который привел Гарта, - говорит, что был в поселке на берегу, про сражение с морскими разбойниками рассказывает.
- Говорит, ему срочно в этот поселок вернуться надо, - встряла в разговор девушка.
- Заткнись, Ода. Пусть Зиг говорит, - прервал ее главный.
- Нечего больше говорить. Сами его расспрашивайте, - хмуро ответил парень и отошел в сторону.
- Ты кто? – спросил он Гарта, - Что-то не похож ты на мирного жителя.
- Я Гарт, ведьмак из Среднего Мира, - устало ответил Меченый, - Там, в поселке, остались люди, которым нужна моя помощь. Если вы доставите меня туда – спасибо. Если нет – сам дорогу найду.
Он изо всех сил пытался стоять прямо, но силы никак не восстанавливались. Даже думать было трудно.
Вожак нахмурился.
- Откуда ты, говоришь? – переспросил он.
- Из Среднего Мира.
- Ясно, - протянул он, - через портал прошел?
- Да.
- Вот, повадились…. То ведьма, то ведьмак. Мало нам своих проблем.
- Мне спорить с вами некогда. Говорю вам, вернуться мне надо.
- А чем докажешь, что ведьмак, а не разбойник? Видали мы всяких, поверь, так ты больше на разбойников похож, уважаемый. Эй, приготовьтесь на всякий случай, - добавил он, обращаясь к стоявшим за его спиной мужчинам.
Признаваться в том, что в данный момент не способен пользоваться безрунной магией не хотелось. И вообще, устраивать представления он не собирался.
Подумав, Гарт неторопливо полез в карман и достал уцелевший флакончик с зельем. Воспользоваться им не дали. Несколько мужчин кинулись на него одновременно, свалили на землю, скрутили руки за спиной. Песок забил рот и глаза.
- Повесить его, что ли? – вслух подумал старший.
- Не стоит, - неожиданно вступился Зиг, - Если он действительно тот, за кого себя выдает, значит, он знает дорогу в другой Мир.
Гарт не мог его видеть, но узнал по голосу.
- Я видел, Кара так же выглядела после волшебства. Может, он поможет нам выбраться отсюда? В обмен на жизнь?
Кара, опять Кара. Неужели и здесь прославилась?
- А если очухается и начнет выкидывать свои магические штучки?
- Фатисса говорила, можно обезвредить таких. Надо повязку ему на глаза надеть, отваром специальным пропитанную. И руки такой же повязкой связать.
Грамотные, гады….
Гарт уже проморгался и выплюнул почти весь песок изо рта, но чувствовал себя все еще погано. Оставалось надеяться, что не убьют сейчас, и силы вернутся до того, как они успеют приготовить отвар.
- Ладно, тащите в сарай. Подумаем, как с ним быть. И отвар готовьте быстрее, - решил вожак.
Хоть в живых оставили, и то хорошо. Впрочем, они могли и передумать.
Скрутили крепко, но с веревками он бы справился, если бы силы вернулись. Не впервой. Надо было поскорее восстановиться. Времени было мало – портал, открытый Овейдой, должен был закрыться ровно в полночь. А ведь нужно было еще вернуться в поселок, разыскать Нояра, Салиму и Лоту.
Остались ли живы после взрыва Нояр и Салима? Добралась ли до берега Лота?
Когда его оставили одного, Гарт тихо зашептал заклятье Силы, которому его когда-то научила Хальге. Опасное заклятье. Практически неуправляемое.
Но со связанными руками на другое он способен не был.
Сила нахлынула неожиданно. Темный сарай наполнился голубым светом, сгустки энергии врывались в тело ведьмака, причиняя нестерпимую боль и подавляя сознание.
Стараясь думать о цели своего прибытия в этот Мир, Гарт некоторое время боролся с болью и холодом, пронизывающим тело….
Как потом рассказали Нояр, и Лота, он появился изниоткуда. Было уже темно, когда прямо перед ними, сидевшими на берегу у бесчувственного тела Салимы,  зароились светящиеся огоньки, которые, уплотнившись, стали Гартом. Выглядел он страшно – бледный, в окровавленной одежде, с черными глазами без белков.
Он шагнул к лежащей на песке Салиме. Нояр заступил, было, ему дорогу, но ведьмак медленно покачал головой и кивнул им в сторону валунов, стоявших у самой воды. Подняв на руки Салиму, он в полном молчании пошел вперед. Нояр и девочка, поколебавшись, последовали за ним.
Найдя нужное место, Гарт положил Салиму на землю, знаком объяснив Нояру и Лоте, чтобы встали рядом с ней, и начертил вокруг них круг. Посмотрев на растерянных мужчину и девочку, он показал, что они должны зажать уши руками и, подняв голову к небу, закричал. Лота потом жаловалась, что после его крика она оглохла на несколько дней.
Потом был взрыв света, и все потеряли сознание.
Первой пришла в себя Салима. Оказалось, что они очутились в Храме Карама. Как объяснили ухаживающие за пришельцами жрецы, они были не первыми, кто пришел сквозь магический огонь. Что произошло, она не помнила. И, конечно, не узнала светловолосого мужчину, который прошел сквозь портал вместе с ними. Она приняла его за морского разбойника и уговорила жрецов держать его подальше от ее семьи.
Потом очухались Нояр и Лота, и недоразумение разрешилось.
Гарт пролежал без сознания около двух недель. К тому времени Нояр и его семья перебрались из храма в близлежащий поселок, по-очереди навещая больного, за которым ухаживали жрецы.
Через пару дней после прибытия в Средний Мир Салима, разговаривая со старшим  жрецом у подножия статуи Бога Огня, неожиданно почувствовала поток Силы, наполнивший ее существо. У жреца глаза на лоб полезли, когда он увидел, как рассыпалась пеплом ее одежда, а тело засияло оранжево-красным. Испугавшись, что Сила будет неуправляемой, Салима попыталась направить ее поток на статую Божества. Получилось. Статуя засияла, приняв этот дар, а Салима снова приобрела вид нормальной смертной женщины, правда, обнаженной.
Сообразив, что произошло, жрец рухнул перед Салимой на колени, убежденный в том, что она – дочь Карама. Салима не могла объяснить, что произошло, но отныне каждый раз, когда она входила в храм, статуя начинала сиять. В общем, жрецы, посоветовавшись с Высшими Магами и презрев установленный веками порядок не принимать на служение женщин, стали уговаривать Салиму стать Первой Жрицей Карама.
Очнувшись, Гарт еще долго не мог двигаться. О том, что произошло в поселке Проклятых, историю которых он узнал от Нояра, он не помнил. Досадуя на то, что не может подняться и продолжить поиски Цинны, он пытался вызвать на разговор Овейду, но она ему не отвечала.
Прошло еще две недели, когда он смог, наконец, перебраться из Храма в дом, где теперь жила семья Нояра.
В один из дней Лота сообщила, что приведет подружку.
- Она немного старше меня, но очень хорошая. Во всяком случае, она не пялится на мои жабры и перепонки, как другие. И добрая очень. Она в корчме на окраине Мармингуса работала, угощала меня вкусными пирожками. Хозяин выгнал ее. Он на нее все время кричал и бил даже, я сама видела. Ей теперь жить негде. Она ночует под старой лодкой на берегу. Ну что, можно мне ее привести?
Салима и Нояр не возражали - нужен был уход за Гартом, да и помощницу Салиме они подумывали искать, ведь Салима целыми днями пропадала в храме, принимая участие в религиозных ритуалах.
Решено было пригласить девочку на обед и, возможно, предложить ей работу.
В назначенный час раздался стук в дверь. Лота бросилась к двери, открыла и замерла, увидев незнакомого важного господина в дорогом кафтане и плаще, да еще и в шляпе с огромным белым пером.
- Это что за чучело? – выпалила девочка, необученная хорошим манерам.
- Ведьмак Гарт из Ассама по прозвищу Меченый здесь живет? – не смущаясь, спросил мужчина.
Услышав знакомый голос, Гарт расплылся в улыбке и впервые за месяц поднялся с постели.
- Как ты нашел меня, дружище???
- Королева Кайла подсказала дорогу!
Они обнялись, хлопая друг друга по спине и бокам.
- Привет, подруга! Заходи! – радостно воскликнула Лота за спиной Гарта, - Кажется, у нас сегодня будет больше гостей, чем мы ожидали.
Обернувшись, Гарт замер.
На пороге стояла Цинна.