— 1 —
Сидим мы с Борькой утром на крылечке и размышляем, чем бы нам сегодня этаким заняться. Вот если вспомнить вчерашний день, то он у нас, прямо скажем, с некоторым конфузом прошёл. А всё из-за меня: люблю всякие придумки ладить. Борька даже иногда обижается на меня за это. А стоит ли? Вот и в этот раз я только спросил:
— Слушай, Борька! Что, разве твой отец ружьё охотничье не прячет от тебя? Вчера я видел: оно на стене висит себе.
— Нет, не прячет. А что его ему прятать? Я вроде уж не маленький — мне уже скоро двенадцать. Понимаю, что к чему. Ружьё — штука серьёзная. А ты что? Почему спрашиваешь-то?
— Я понимаю, что значит ружьё. Я о другом...
— Ну, говори. Ты опять что-то придумал?
— Да постой ты! Я знаю, что твой батюшка охотник, а вот ты, наверное, и не стрелял ни разу из этого ружья! — Вижу, Борька скривил физиономию:
— Конечно, стрелял. Тоже скажешь! И не раз, а много раз. Тятька иногда берёт меня с собой на охоту. Так что будь спокоен, не промахнусь, если надо!
— Вот здорово! А я даже ни разу в руках ружьё не держал.— сказал я.
— Так, ты что, хочешь, чтобы я показал, как его держат.- Он с неким превосходством глянул на меня и добавил: - К службе в армии мы готовимся заранее!
«Мы» — это он о себе.
— Ну да ладно! Отец-то разрешает брать ружьё без спроса?
— А! — махнул рукой Борька. — Побежали! Пока родители на работе, мы это дело быстренько сварганим!
Ружьё висело под самым потолком над широкой полкой. Именно по этой полке и вознамерился Борька добраться до ружья.
Мы к стене придвинули стол. Борька на него поставил табуретку и этак ловко забрался на полку, видно, не впервой. Только он схватился за ремень ружья, как полка заскрипела и рухнула на пол, едва не придавив меня. Борька дико закричал:
— Держи! Падаю! А-а!- Он отчаянно дёргал ногами. Побелевшие от натуги руки его дрожали, готовые вот-вот разжаться. Я быстро заскочил на стол, придвинул табуретку чуть ли не под самые ноги Борьки и стал осторожно придерживать его, испуганного, дрожащего.
Мы соскочили со стола, всё поставили на свои места, кроме полки: она была тяжёлая, и, откровенно говоря, теперь не хотелось к ней даже прикасаться.
Борька был бледен. Испуган и огорчён он был, думаю, не столько свершившимся, сколько тем, что будет, когда вернутся родители.
— А ружьё-то не упало, — осторожно напомнил я Борьке. — Только вот висит криво.
— Да ну его ! — отчаянно лягнул Борька ногой. — Это всё ты, Лера! Всё твои дурацкие выдумки! Взбаламутил меня...
— 2 —
Ещё вечером с Борькой договорились: завтра пойдём на рыбалку — надумали усачей наловить. На мельничий пруд. На мельнице интересно: в ожидании очереди помола собравшиеся мукомолы поют песни, передают друг другу последние новости. Мы с Борькой часто там бываем.
Рано утром в окно постучали. Проснулась мама:
— Кто это в такую рань? — проговорила она сонным голосом. — Я тоже проснулся и, прыгая на одной ноге, уже надевал штаны:
— Да ты, мама, не беспокойся. Это Борька, — громко шепчу я.— Мы на рыбалку идём. Я вот только молока выпью чуть-чуть, возьму ведро, ботало и побегу. А ты спи, спи, мамочка!
До мельничного пруда надо было идти целый километр. В дороге мы напрасно времени не теряем. Я часто рассказываю Борьке содержание чего-нибудь из прочитанного. А он на сегодня, например, обещал мне спеть новую услышанную им на мельнице частушку.
Частушек он знал огромное количество. Хватило бы их, наверное, и на километр пути. Такая память у Борьки! Кстати, удивляется даже наша учительница, Клавдия Семёновна. Стоит только Борьке один раз прочитать какое-нибудь стихотворение — и он всё перескажет без запинки. Вот такой он.
— Ну, давай теперь частушку-то, — напоминаю я ему. Он вытирает одним взмахом губы и в голос:
Чернобровая залётка
На свиданье не пришла.
Видно, гордая красотка
Покрасивее нашла!
Или вот ещё:
Не стой на пути:
Раскудрявую люблю!
Я отчаянный парнишка -
Морду каждому набью!
— Пуня, Груня, ты откуда?
—
- Я-то?
— Из Туканова...
Напоили нашу Груню
Из ведра поганого!
Мы долго истерично хохочем по поводу Груни-недотёпы. Бездумно поднимаем босыми ногами дорожную пыль, а потом на какое-то время смолкаем.
Я вспомнил, что по договорённости мы с Борькой будем искать всякие придумки поочерёдно. Вот я и говорю:
— Борька! А сегодня твоя очередь что-нибудь... Помнишь?
— А! Конечно, помню! Ты что!
— Да ничего! Предлагай!
— А давай Липатова отлупцуем! Он, по-моему, давненько нарывается...
— А за что? — недоумеваю я. — Он же ничего нам плохого не сделал.
Я от кого-то слышал, что раньше его семья жила в Москве. Потом родители в Москве почему-то всё бросили и переехали в наш посёлок. О себе Липатов никогда ничего не рассказывает. Но я знаю, в Москве Липатов занимался каким-то спортом. С нами он не общается. Ходит всегда какой-то хмурый. И скрытный он. Не может, наверное, пока к деревенской жизни привыкнуть.
— За что, спрашиваешь? Ну, мало ли за что! На рыбалку с нами не хочет ходить. Задается. Всё один да один...Да ну его! Сопли у него всегда под носом. Фу!
— А-а! — этим звуком я выражаю своё несогласие. — Придумай что-нибудь поумнее, Борька! Может, лучше модель самолёта начнём собирать? У меня есть старые бамбуковые палки. Нащеплем из них рёбрышки для каркаса и ...
— Вот-вот-вот! — прерывает меня Борька. — Опять придумываешь ты! Моя же очередь. Забыл?
— Ах, да-а! — извинительно соглашаюсь я. — Только вот Липатова лупцевать ни с того ни с сего всё равно как-то... Тут Борька вскипает, прямо как самовар:
— Ай, что ты, Лера, заладил: «ни с того ни с сего», «ни с того ни с сего»? Вот ты говорил как-то, что в будущем хочешь стать офицером. Говорил?
— Ну, говорил, а что?
— Какой же из тебя офицер получится, если ты драться не научишься? И ты, и я - кто мы? — Будущие солдаты! Так или нет?
— Ну, ладно. Я согласен, — говорю я. — С чего начнём? Вот мы встретились с Липатовым, а дальше что?
— А дальше ты с ходу в атаку : «Слушай, Липатов, у тебя сопли спустились до пупа! » А он тебе: " Ты чего? Какие сопли? Хочешь, в сопатку двину!? " Тут подхожу я и слегка ему в плечико — рраз! И зло так, но спокойно: «Ты что, беженец московский, нам угрожаешь что ли? » Ты, как я тебя учил, сразу после этих слов подскакиваешь и в отчаянном прыжке обеими ногами в брюхо ему — рраз!
— Липатов тут же побежит отцу жаловаться. Учитываешь это?
— Да ты не сомневайся, Лера, — продолжает Борька. — Если Липатов пожалуется кому-нибудь, мы его ещё раз отлубцуем! Пока ума не наберётся. Будем учить деревенским наукам. В общем при встрече с противником будем действовать по обстановке.
— Ну и стратегия у тебя! — восхищаюсь я Борькиной придумкой.
— А ты думал! — отвечает довольный похвалой Борька. Он начинает хохотать, а вслед за ним и я. Стали дико, возбуждённо боксировать с воображаемым противником, издавая громкие победные кличи.
— 3 —
Наступило утро следующего дня. Мы с Борькой бодро и уверенно идём к предполагаемому месту расправы с зазнавшимся москвичом.
На поселковом стадионе народу было полным-полно, в основном, конечно, школьная ребятня.- Каникулы.
Среди игроков на футбольном поле Липатова не было, и мы предположили, что он где-то среди болельщиков.
— Я вижу его! Вон он, — негромко сказал Борька. — С каким-то дядькой сидит. Постой-постой! Да это же новый тренер спортобщества! Разговаривают. Странная картинка получается, — бормочет себе под нос Борька.
И я подумал: что-то изменилось в настроении моего собоевика.
— Ну, что? Какие теперь наши тактические задачи? — спрашиваю я его ёрническим голосом.
— Да не выпендривайся ты, Лера!- Не до того! Я же ещё вчера тебе сказал: будем действовать по обстановке.
— Ну, давай хоть на скамеечку что ли присядем, а то стоим тут, как два тополя на Плющихе...
— Да ладно. Постоим. Послушай, Лера, мы с тобой зачем сюда пришли? А? - На беготню эту будем смотреть или следить за продвижением соперника? Посмотрим, как будут развиваться события в дальнейшем.
Неожиданно дядька и Липатов поднялись со своих мест и, не дождавшись исхода футбольной встречи, последовали в сторону выхода со стадиона.
Минут через тридцать Липатов вернулся, но уже один. Наверное, Липатов просто проводил своего собеседника. Проходя мимо, он поприветствовал нас рукой, но не подошёл и занял прежнее место на скамье для болельщиков.
— Всё нормально, Лера! Скоро встреча закончится. Вот-вот состоится другая! И она обязательно будет выигрышной, в нашу пользу! — уверил меня ещё раз Борька.- Как ты? Ещё не потерял дух боевитости?
— Борька, жду твоё «Ату!».
— Так-то так, но ты, Лера, и своим умом маленько двигай.
Футбольная встреча закончилась. Все быстро стали расходиться. Скоро стадион и совсем опустел.
Борька подёргивал плечами, волновался и по-прежнему давал совет за советом:
— Помни, Лера, наша цель — нападение! О самозащите пусть думает Липатов. Так или не так?
— Да понятно,- отвечаю я с некоторой досадой в голосе, чувствуя, что Борька всю ответственность за проведение операции пытается как-то свалить на меня, и выражаю свои опасения: — А вдруг Липатов схватит какой-нибудь камень или увесистую палку. Возьмёт да и отдубасит нас обоих?
— Да не бойся ты! У меня в запасе есть ещё один вариант. Так что...
Я взвинчен непредсказуемостью. Драться мне что-то совсем не хочется. А Борька опять за наставления:
— Не теряй уверенности, Лера! У нас есть все шансы победить: мы двое, он - один! Сделай глубокий вдох, задержи дыхание на счёт четыре. Теперь свободно выдохни. Вот и всё. Ты спокоен, собран, готов к борьбе!
Я не выдерживаю:
— Ты-то, Борька, где всему этому научился? Меня наставляешь!
— Ты забыл: тятька мой в милиции служит. Они там почти все приёмами самбо владеют. Вот и я кое-что от отца поднабрался.
— Ладно. Кончай трёп! Дай мне чуть-чуть сосредоточиться! Вон Липатов уже идёт!
Борька дёрнул плечами и — навстречу проходившему Липатову. Остановил его каким-то несвоим голосом:
— Липатов! Можно тебя на минутку?
— Конечно. Ну, вы за кого болели?
— Ни за кого мы не болели, — продвинувшись к собеседникам, ответил я довольно недружелюбно. — Слушай, Липатов! У тебя сопли до пупа свесились! У вас в Москве все такие сопливые?
— Что-то не понял! — встревожился Липатов.
— Сейчас поймёшь, сопля московская! — съёрничал Борька хриплым голосом.
— Может, обойдёмся без оскорблений, ребята. Мы же из одной школы всё-таки! А то ведь... — ответил на обидные слова Липатов.
— Что-что ты сказал? Ты сказал: «А то ведь!» Ты что? Угрожаешь нам что ли, беженец столичный?
Липатов понял: его оскорбляют лично, двое этих парнишек собираются избить его, и драки не избежать. Две секунды! Промедлишь — страх может испортить всё! И он вдруг зверски зарычав, двинулся на сближение с Борькой. Мы оба были шокированы этой неожиданностью.
В считанные мгновенья сблизившись с Борькой, Липатов по-прежнему изводился в своём зверином оре, как резаный:
— Вы на кого рассчитывали, подонки, пришли двое на одного!--глаза Липатова сверкали, как молнии. Подобно гиене, он смотрел прямо в глаза Борьки, который оцепенел только от одного крика Липатова. Я не смел двинуться с места, чтобы постоять за товарища.
— Двое на одного! Мразь! Мразь! Мразь! — с этими словами Липатов окончательно вступил в фазу разъяренного зверя и свободной правой рукой шваркнул по Борькиным глазам и нанёс мощнейший удар в Борькин подбородок. Борька тут же упал на спину.
— Теперь ты на очереди! — бросился Липатов в мою сторону.
Какие-то силы мгновенно вселились в меня, и я бросился наутёк.
Бежал без оглядки до самого дома.