В тот летний вечер, о котором пойдёт речь, муж пришёл с работы домой поздно, уставший и сердитый.
— Сама кашу заварила, сама и расхлебывай, — заявил он с порога.
— Какую кашу? — спросила я скорее заинтересованная, чем встревоженная.
— Тебе лучше знать.
— Не понимаю. Что случилось?
— Приходила ко мне на работу скандальная женщина. Её муж отдыхает в санатории. Дома в рабочем столе мужа она нашла тетрадь, а в ней рукопись любовного романа.
— Ну и что? — подчеркнула я равнодушие к событию. В таких случаях обычно пожимают плечами, пожала плечами и я.
— А то, что имя героини — Макдей.
«Весьма любопытно. Похоже, что приходила жена философа», — отметила я про себя, ибо первый слог имени героини из его фамилии, а вслух спросила:
— Я-то тут при чём?
— При том, — пояснил муж. — искать ответ на вопрос, кто героиня романа она сначала отправилась на работу мужа. Там-то ей и разъяснили, с кем тот жарко спорит в вестибюле, остаётся после работы. Оказалось, что с тобой. Вот и разберись, ты ли героиня — красавица с родинкой на груди.
Пытаюсь сменить тему:
— Ну, во-первых, я вовсе не красавица.
— Но довольно симпатичная, — смягчает тон муж.
— А во-вторых, родинки на груди у меня нет. Персонаж выдуман! — заключаю я. — Не бери ерунду в голову. Пошли ужинать, — успокаиваю я мужа, а сама мысленно оцениваю ситуацию.
Легенда «Пигмалион», да и только! Как поступить? Можно ничего не предпринимать до возвращения философа из санатория, и с точки зрения здравого смысла — самый подходящий вариант, а можно пойти к его жене, объясниться. Решаю подумать об этом завтра.
А завтра наступила суббота. Я проснулась с ясным планом, зная, что делать. Возбуждение, вызванное событием, улеглось. Будь я постарше, отнеслась бы к визиту скандальной (по оценке моего мужа) женщины несколько иначе. Не обратила бы на него внимания и отправилась бы на пляж. Но тогда по молодости я ещё не научилась взвешивать обстоятельства, была уверена в необходимости объяснений с женой философа.
Описывать, как я разыскивала адрес философа, нужный мне дом, — считаю излишним. Сущность начинается с того момента, когда я позвонила в его квартиру. На мой звонок дверь открыла ухоженная женщина. Роскошный антураж...
Некоторое время мы молча уставились друг на друга. Любопытство неистребимо! Секунды две длилось молчание, но показалось длинным, как зимняя ночь. Передо мной стояла располневшая женщина с недовольным выражением лица. Я невольно задалась вопросом: «Где же былая красота?», затем, несколько оправившись, торопливо улыбнулась, давая понять, что не враг стоит, поздоровалась, представилась и начала объяснение прямо у порога:
— Выслушайте меня, пожалуйста. У меня с вашим мужем только умственные отношения,
— звучало нелепо, но ничего лучшего я не смогла придумать.
Мои доводы слушать женщина не желала, и они разбились о каменную стену её миропонимания.
— Красавица! С родинкой на груди,– обиженно процедила она, явно считая меня красавицей в кавычках.
— Да нет у меня никакой родинки! Это же фантазия! Поймите…
Она прервала меня голосом холодного презрения и усталого разочарования:
— Вернётся муж, я ему устрою фантазию!
— Разве же вы не понимаете?..
— Куда уж мне понять! — передо мной захлопнулась дверь. Женщина уже не могла себя сдерживать. Просто не могла себя сдерживать.
Взгляд, подобный пощёчине, и срыв в хлопнувшую дверь…
— Уф-ф-ф! — перевела я дух, тоскуя от бессмысленности своего визита. Вздыхать — единственное, что оставалось в моей ситуации. Ничего хорошего не вышло. Для семейного скандала женщине надо сохранить воинственный настрой. Может, это и не так, но мне так хотелось думать!
«С таким мужем следует постоянно быть готовой ко всяким неожиданностям, но семье он никогда не изменит, и это факт», — заключила я и пошла прочь. Мне стало жаль и философа, и его жену. Оба они не приняли друг друга такими, как они есть, не поняты и одиноки. За его мыслями ей не угнаться, но она и не стремится к этому. А он не оценил по достоинству доставшуюся ему природную красоту, и та со временем увяла, не принеся счастья...
Не знаю, как встретила жена отдохнувшего философа. Мы с ним больше не общались. По его просьбе. Без объяснений. Что касается наших отношений, то философ пробудил во мне творческий потенциал (за что я ему благодарна), а сам, как оказалось, считая меня своим творением, сочинил фантастический любовный роман с героиней, имя которой соединило обе наши фамилии без моего на то согласия. Но я не держу на него обиды. «Лучшее средство от обиды — прощение», — советовал философ Сенека ещё во времена Древнего Рима. И это верно! Сожалею я лишь о том (отчасти из любопытства, а более из любви ко всему таинственному), что мне не удалось ознакомиться с романом, сочинённым философом. Что же он там накрутил? У него такое богатое воображение, что придумать что-нибудь, тем более невероятное, пожалуй, не составило особого труда. Фантазер!
13.
Шли годы, менялись мы, менялась жизнь. Какие-то проблемы разрешались, какие-то накапливались. С защитой диссертации всё ещё не было определённости, и я решила, что самое время родить второго ребёнка, почему-то уверенная, что это будет мальчик...
Сын родился в праздничный день в 21.00. С первым его криком грянул залп салюта и за окном хлынул поток золотых нитей, сверкающих, струящихся. Ах! Это так прекрасно! Это дивно, сказочно дивно!
— Хороший мальчик! — охарактеризовала врач новорожденного. С этой характеристикой он и пошёл по жизни.
Муж ликовал. Теперь у него есть наследник, которому можно передать хозяйство. Добротное, созданное своими руками, своим трудом. В честь рождения сына приобрели новый телевизор, теперь уже цветной, с большим экраном. Появилась в нашем доме и бытовая техника, облегчающая домашний труд. После рождения ребёнка теперь можно целый год находиться в отпуске. Правда, в неоплачиваемом, но всё же в отпуске!
А обстановка в стране не радовала. СССР всё больше и больше отставал в своём развитии от ведущих мировых держав. Экономические реформы шестидесятых годов свёрнуты, резко снизились темпы роста промышленности и сельского хозяйства, замедлился научно-технический прогресс. В экономике, социальной и духовной сферах жизни общества нарастали негативные процессы.
Эпоха Брежнева становилась эпохой застоя и политических анекдотов.
Очередной съезд Коммунистической партии. Докладчик: "Мы стоим одной ногой в коммунизме." Вопрос из зала: "И долго нам стоять раскорякой?"
Всесильная партийная номенклатура стремилась сохранить режим, обеспечивающий ей власть, стабильность и широкие привилегии, но продолжала отчитываться перед народом, уверяя, что все делается для блага человека, во имя человека.
Очередной анекдот:
Чукча вернулся со съезда Коммунистической партии. Его спрашивают: "Ну, что ты понял?" Тот радостно отвечает: "Чукча понял: «Всё для Человека, всё во имя Человека!». Чукча видел этого Человека!" Видел чукча докладчика — Леонида Брежнева...
В конце семидесятых возникли серьёзные трудности в снабжении населения продовольствием. Может, эти трудности создавались умышленно, чтобы вызвать у населения недовольство существующим советским строем? Ситуация в стране становилась напряжённой. Ввели талоны на мясо, сыр, масло и водку. Потребность перемен чувствовалась всюду. Это общее настроение выразит в песне Виктор Цой:
Перемен! — требуют наши сердца,
Перемен! — требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
«Перемен!
Мы ждём перемен!»
14.
Моего научного руководителя постигла та же участь, что и моего мужа. После окончания строительства зарубежного филиала научно-исследовательского института и сдачи объекта в эксплуатацию его снимали с поста директора по отработанной схеме: устраивался семейный скандал, чтобы обвинить его в нарушении морали. Пост директора он оставил добровольно и вернулся в науку. В стране уже намечалась перестройка. Пока мы, низы, участвовали в соревнованиях за звание «Ударник коммунистического труда», верхи уже готовили переход к капиталистическому труду. На руководящие должности расставлялись свои номенклатурные кадры.
Мои новые наработки понравились научному руководителю. В соавторстве мы опубликовали ряд статей за рубежом. После их публикации я получила приглашение принять участие в международном симпозиуме в Монреале. Документы на оформление поездки в Канаду подала в администрацию своего предприятия. Меня вызвали «на ковёр», где после соответствующего разъяснения вынесли решение:
— Никуда вы не поедете! И все! Разговор окончен!
Оформить поездку за рубеж в то время было очень сложно. Тем более в капиталистическую страну. С отказом пришлось смириться и продолжать работу в своём Отечестве. Научный руководитель добился в Министерстве разрешения на месячную командировку группе сотрудников во Владивосток для испытания нашей разработки на промысле тихоокеанской сайры в период её путины. И опять у меня конфликт с администрацией. Министерство направляет в командировку, а предприятие не желает её оплачивать. Мне поставили условие: уйти с руководящей должности. Наука требует жертв! Я приняла условие ради науки.
Муж отпускать меня в столь длительную и столь удалённую командировку не желал и изыскал возможность сопроводить меня.
Океанические испытания прошли успешно! Я дополнила диссертацию примерами практического использования системы и представила её к защите. Защита состоялась!
Директор ленинградского института, он же Председатель комиссии, поднялся ко мне на сцену со словами:
— Позвольте пожать вам руку. Таких работ у нас еще не было!
Я защитила диссертацию, Высшая аттестационная комиссия утвердила защиту, но жизнь подготовила очередные испытания. Для присвоения учёной степени кандидата технических наук по специальности океанология мне, математику по институтскому диплому, требовалось дополнительно сдать экзамен по полному курсу... географии.
Так судьба спустя три десятилетия напомнила мне о лагерном воспитателе. Я основательно изучала нашу планету от ядра до космической оболочки в её экологическом, историческом, экономическом развитии, а перед моим взором ясно вырисовывалось его мужественное лицо, в ушах звенел его приятный баритон, утверждающий, что география интереснейшая наука. Святая истина!
Иначе мне представились и наши отношения. С высоты своего возраста я осознала, что в свои двадцать пять лет воспитатель был в любовных делах ещё робким неопытным мальчишкой, переживал чувства, подобные трепету юноши, ждущего первого свидания. А в тот прощальный лагерный вечер, будучи взволнованным, испытал непреодолимую потребность выместить на моих губах взбудораженное состояние своей души. Это и подтолкнуло его осмелиться на первый поцелуй, для которого я тогда ещё не созрела.
15.
Наконец-то все выучено, всё сдано, мне присвоена ученая степень, но расслабляться некогда. Впереди у нас ещё более сложные испытания.
Мы ждали перемен? Дождались! Перемены наступили. Эпоху брежневского застоя сменила эпоха пышных похорон. После продолжительной болезни умер Леонид Брежнев. С приходом Юрия Андропова появилась надежда, что в стране будет наведен порядок. Но тот тяжело болел и вскоре ушёл. Также в тяжелом болезненном состоянии находился и сменивший его на короткий срок Константин Черненко. В марте 1985 года Генеральным секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии стал молодой, энергичный Михаил Горбачев. В стране объявлена перестройка! Эта новость была у всех на устах.
Обещают реформы! И экономические, и политические! Конец бюрократической системе!
Наступит истинный социализм!
Представитель нового поколения руководства сразу же развернул в стране беспрецедентную по масштабу борьбу с пьянством. В этой обстановке мы отмечали пятидесятилетие мужа. Успели! Спустя три дня выйдет Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом», который подкреплял эту борьбу административными и уголовными наказаниями. Это будет чуть позже, а пока гуляй, улица! Юбилей шумный. В ресторане. Играет музыка. Много гостей. Он-- главный конструктор большого предприятия. Льётся шампанское. Звучат тосты. Гремит музыка. И вдруг странное пожелание:
— Я хочу, чтобы ты умер, — выступающий не закончил фразу, зал затих, все оцепенели.
Наступила суматоха молчания. Оглушение событием превзошло своей силой возможность немедленно отозваться на него разумным словом...
Мужчина оглядел всех, наслаждаясь молчанием, затем продолжил:
— «Memento mori!». В переводе с латинского: «Думай, что придётся умирать!». Да, я хочу, чтобы ты умер на кровати! Чтобы рядом была любимая женщина!
После небольшого замешательства гости наперебой стали высказывать условия нормальной (по их мнению) смерти:
— Умирать надо в старости, но в ясном уме.
— Без трагизма, без надрыва.
— Даже весело.
— Надо успеть проститься с близкими.
— И ещё надо обязательно успеть поверить в Бога, даже если всю жизнь сомневался...
И этот тост, и эти разговоры за праздничным столом мне очень не понравились! А надо бы понять как важен конец нашей жизни, наш уход. Отметить на будущее, что конец приходит внезапно...
16.
Великий Конфуций высказал мысль, что горе тому, кто живет в эпоху больших перемен. Увы, эпоху себе не выбирают. Шестилетний период правления Горбачева оказался периодом бед и разочарований. Началось испытание смутой, и пошло одно за другим: события в Нагорном Карабахе, Сумгаите, Оше, Южной Осетии, в Баку, в Литве; межнациональные конфликты, тысячи беженцев в своем Отечестве! Казалось, что вырвалась наружу всё уничтожающая агрессивность. Больше не осталось никаких нравственных ценностей, никаких идеалов. В анекдоте того времени фамилию «ГОРБАЧЕВ» расшифровывали так: «Граждане, Обрадовались Рано, Брежнева, Андропова, Черненко Ещё Вспомните!»
В 1987 году, ощущая наступление «роковых минут», учёный и публицист Вадим Кожинов сформулировал основной социологический закон смутного времени: «Когда одни хотят одного, а другие — другого, то получается третье, чего не хотел никто!».
В то смутное время появилось много литературы по астрологии — «ложному учению» по определению Большой советской энциклопедии. Ранее запретный плод оказался сладок, информации о плоде — никакой, поэтому астрологии начали приписывать невиданные качества и несуществующие возможности. Новая область знаний отвлекала от тягот сложившейся обстановки и давала веру в законы звёзд. Двенадцать созвездий формируют двенадцать психологически весьма типичных персонажей и определяют их судьбу.
Литературу по астрологии я прочла с интересом и пользой. Многие параллели, конечно, показались иллюзорными и случайными, но некоторые моменты подмечены довольно точно и остроумно. Смогла лучше понять окружающих меня людей, оценить их достоинства. Узнала, что рождённая под созвездием Рака, я романтична и практична. К своему дому отношусь с любовью, граничащей с благоговением. Подтвердилось предположение, что мой характер находится в большой зависимости от фаз Луны; меня влечёт морской прибой и лунная дорожка. Благодаря своей интуиции, участливости и способности сострадать другим я нередко становилась поверенной человеческих душ. Наконец-то я получила объяснение, почему подвергнута ложным страхам, — я-де не так красива, не так хороша. Эх, узнать бы всё это в молодые годы!
Муж с насмешкой относился к астрологии, но чуть позже тоже ознакомился с литературой и неожиданно заявил:
— Галусь, а ты знаешь, что наш брак нельзя считать хорошим?
— Почему? — встревожилась я.
— Потому, что он... очень хороший!
В газетах стали регулярно публиковать гороскопы. К ним я относилась скептически, но после одного удивившего меня случая своё отношение изменила.
17.
Перестройка продолжалась. Зарплаты задерживали на неопределённый срок, а мы всё по инерции работали, работали и работали. Завершён календарный год, необходимо везти в столицу годовой отчёт, согласовывать планы на будущее, а денег на командировочные расходы у предприятия нет, да и у меня тоже нет. Наскребли на проезд, но этого мало. Деньги... Деньги... Деньги... Уже и февраль на исходе. Где раздобыть деньги на командировку?
Идею подсказывает соседка:
— На нашем предприятии наладили выпуск сувениров. Это маленькие флакончики духов в виде вазочки с цветочком. Ящик с такими сувенирами можно взять в долг.
— Да видела я эти сувениры. Мне они не понравились, — замечаю я.
— А многим они нравятся. Поедешь с ними в Москву. В канун 8 Марта пойдут на ура. Продашь, заработаешь денег, а что не продашь — вернёшь предприятию.
— Я? Продам? Да я в жизни никогда никому ничего не продавала!
— Многие не продавали, а сейчас продают. Перестроились. Вот и ты перестраивайся.
Я — научный сотрудник с учёной степенью и буду заниматься продажей сувениров? Да ещё в Москве! Где продавать? Кому продавать? Не представляю себе, как я это буду делать.
Дилемма: брать сувениры или не брать? Ехать мне надо? Надо! Денег нет? Нет! Может, решиться и взять ящик сувениров?
Соседка даёт совет:
— Посмотри в газете свой гороскоп на неделю.
Читаю: «Вам повезёт в четверг после двух часов дня».
— Вот! — восклицает соседка. — Надо рискнуть! Бери сувениры! По крайней мере, гороскоп проверим.
После некоторых раздумий я соглашаюсь.
Поезд прибыл на Киевский вокзал. Выхожу из вагона. В одной руке — дорожная сумка с документами и личными вещами, в другой — ящик с сувенирами. Осматриваюсь. Всюду киоски, в каждом такие же вазочки с цветочком, как и в моём ящике. Подхожу к киоску, спрашиваю у продавца, можно ли сдать ему товар. Ответ вполне ожидаемый: «Такого добра у нас навалом!». Вот так!
Поселилась в Москве у друзей. Посетовала о своих проблемах. Показала сувениры.
Пошутила про гороскоп. Друзья, тоже научные сотрудники, посоветовали мне не отчаиваться, а именно в четверг сходить со своим товаром на стадион «Лужники», где работает большой рынок.
Наступил четверг. По календарю первое марта. Погода — по Тютчеву: «Зима недаром злится, прошла её пора...». С серого-серого неба хлопьями валит снег. Всё как в тумане. Какой рынок в такую погоду? Надежда только на гороскоп. Повезёт! Сегодня повезёт! Обязательно повезёт! Но почему после двух часов?
И вот я у ворот стадиона. Для торговли надо купить в кассе билет. Цены разные. Беру самый дешёвый и прохожу на рынок. Торговля начинается от ворот. Товар разложен прямо на снегу. А снег всё валит и валит. Засыпает и товар, и продавцов... Я со своими сувенирами направляюсь к крытым трибунам стадиона. Нахожу свободное место и становлюсь у прилавка, где развешаны и разложены кожаные куртки. Сразу же ко мне подходят двое кавказцев.
— Женщина, уходи по-хорошему. Здесь нельзя становиться. Это наше место. Купленное.
— У меня тоже есть билет, — возражаю я, показывая им свой билет.
Вид у меня, наверное, совсем не торговый. Можно сказать, даже какой-то жалкий. Мне довольно вежливо объясняют, что по моему билету торговать можно только на площади перед трибунами стадиона.
Вышла на площадь. Осмотрелась. Стать и здесь негде, но обстановка иная, чем на трибунах стадиона. Какое-то торговое братство. Одна женщина, отодвинув свой товар, предложила: «Становись!». Поблагодарив женщину, я стала рядом. Раскрыла ящик с сувенирами. Чуть позже другая женщина протянула мне картон со словами: «Брось под ноги, пока не застыла!»
Стою с сувенирчиком в руках. Пальцы деревенеют от холода.
— Да ты смелее, смелее! — подбадривают меня окружающие торговки. — Зазывай покупателя!
— Сувениры! Подарки женщинам к празднику! — начала я скорее мямлить, чем рекламировать свой товар. Покупатели проходят мимо. — Три рубля штука, пять рублей пара! — громче выкрикиваю я.
Кому нужны эти флакончики? Никому! Настроение паршивое. А снег валит и валит хлопьями. Сыро. Холодно. В непривычной для меня, южанки, одежде (шубе, меховой шапке, сапогах на меху) я чувствую себя неуклюже и всё равно мёрзну.
Одиннадцать часов...
— Сувениры!
Двенадцать часов...
— Подарки женщинам!
Час дня...
— Покупайте флакончики с духами!
Два часа дня. Появилась конная милиция.
— Сворачивайтесь, граждане! Сворачивайтесь! Рынок скоро закрывается!
Вот тут-то и случилось чудо! По рынку пошёл оптовый покупатель. Мои флакончики забрали оптом! Вместе с ящиком! Вырученных денег хватило и на командировочные расходы, и на подарки родным и близким, да ещё, чтобы рассчитаться с предприятием за ящик с сувенирами. Повезло! Мне действительно повезло! В четверг. После двух часов...
Ну как тут не верить гороскопу? Совпадение? А может, и нет.
18.
Раз я в столице, то обязательно должна быть у меня и культурная программа. Посетила театр. Название спектакля не запомнила, но он меня удивил. Более того, он меня ошарашил. Да ведь это новая трактовка романа Николая Островского «Как закалялась сталь»! Герои живут нормальной жизнью, и только одержимый Павка Корчагин отдает свою жизнь, которая даётся один раз, мистической идее — борьбе за освобождение человечества...
Мы воспитаны на примере Павки Корчагина. На его гордом превосходстве перед теми, кто живет во власти денег. На его высокой жизненной цели, которая дает человеку счастье быть нужным людям, быть полезным делу. Почему же теперь такая трактовка этого произведения? Ответ поняла позже. Началась идеологическая перестройка: не следует превращать жизнь в вечную борьбу, как Николай Островский и его герой Павка Корчагин. Предлагаются новые лозунги: «Каждый сам за себя! Бери от жизни всё! Обогащайся! Кто смел, тот и съел!». Лучшие качества в человеке: совесть, добро, справедливость — отменяются.
В марте 1991 года в стране провели всесоюзный референдум. Значительное большинство населения СССР высказалось за сохранение союзного государства в обновлённом виде. И как отнеслись к мнению народа? Руководители страны (тоже коммунисты, но совершенно другой породы, ставящие личное благо выше общественного, пользующиеся особыми привилегиями) распорядились иначе. С отстранением Горбачева в стране пошла псевдоперестройка в целях благополучия отдельных лиц, предавших достоинство страны, ее народа, ее истории. В декабре того же 1991 года СССР распался.
Пошли лихие девяностые! Никуда не уезжая, мы вдруг оказались за рубежом своей горячо любимой Родины. Для своего родного Отечества стали иностранцами. Все вокруг рушилось. Предприятия разворовывались. Шло повальное сокращение штатов. Квалифицированные инженеры, научные работники вынуждены были идти торговать на рынках. Только Павки Корчагины продолжали работать. Бесплатно. За идею. Чтобы сохранить производство, созданное таким огромным трудом.
Мрачный юмор девяностых: «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний, приходит буржуй». (В оригинале у Владимира Маяковского запятая чуть дальше, после слова приходит).
После стольких лет стабильной жизни, в которой всегда в положенный срок выплачивалась зарплата, да еще и бывали премии, вдруг оказаться без денег! Положение осложняется ежедневно. Объявлены недействительными пятидесятирублевые денежные знаки. Заблокированы вклады в Сберегательном банке. Цены растут стремительно. Подобно лёгким газам, улетучивается ценность денег.
Анекдот того времени: «Невозможно выйти из магазина. Пока дойдёшь от прилавка до кассы — цены удвоились. Заплатишь, вернёшься к прилавку, опять цены удвоились. Снова иди в кассу доплачивать».
Полвека назад в трудное военное время заботу о нашей семье взяла на себя бабушка. Теперь бабушкой была я. Спасали нас случайные подработки, огороды и взаимовыручка. В обиход вошло слово «бартер». Меняли, кто что мог. Положение отчаянное, жизнь по пословице: не до жиру, быть бы живу.
Актуальным стал вопрос: «Если ты умный, почему не богатый?». Есть образование, высочайшая работоспособность, стремление, вдохновение. Но…
Чтобы броситься в погоню за большими деньгами, надо нарушить традиционный образ жизни, изменить свои моральные нормы, предать дело, которому отдана вся жизнь...
Вся жизнь моего мужа отдана укреплению обороны страны. Война была знакома ему не понаслышке. Она ворвалась в его жизнь, отняла детство. Немцы захватили его станицу в канун сентября. Первоклашка, вместо радостного начала учебного года, увидел вражеские полчища, уничтожающие все вокруг. От разорвавшегося снаряда сгорела школа. В памяти навсегда остался гул орудий, запах пороха, зола, пепел сгоревших домов...
Почему Красная Армия не остановит врага? Почему не уничтожит бомбящие самолеты? Мальчик задавал себе эти вопросы и дал клятву, что когда он вырастет, сделает Красную Армию сильнее всех, непобедимой.
Жестокая война ожесточила его требования к себе и в учебе, и в работе. Окончив школу, столичный вуз, аспирантуру, он упрямо шел к цели и достиг ее. Стал высококвалифицированным конструктором, создавал уникальные приборы для оборонных комплексов. Гордился своим весомым вкладом. Не мог допустить крушения важного для обороны страны производства. Будучи уверен в своей правоте, продолжал работать, спасая лабораторию, оборудование для производства и испытания приборов. Гордо выносил и физические, и моральные перегрузки. Сохранял душевную стойкость. Терпя поражения, оставался непобеждённым.
Заказ на его уникальные измерительные приборы поступил лишь спустя десятилетие. В столичном научно-исследовательском институте вспомнили о бывшем филиале. Как муж обрадовался возможному возрождению производства! Добился финансирования. Согласовал техническое задание. С согласованными документами он возвращался из столицы. По пути заехал на родину навестить родителей. Внезапно потерял сознание — дал знать о себе тромб, образовавшийся в кровеносном сосуде. «Скорая помощь» доставила его в больницу. Сделали операцию. Хирурга вызывали из краевого центра...
19.
Зима. Мороз. Метель. Нас разделяло расстояние почти в тысячу километров. Я добралась в больницу на следующее утро.
— Галу-у-у-сенька!… — протянул он, находясь в таком беспомощном состоянии, что казались живыми только глаза. Звук его голоса, странно чужой, делал излишними расспросы.
Хотелось сказать что-то тёплое и трогательное, но не было слов, была тревога и отчуждённость, вызванная видом реанимационной палаты и подключенной аппаратуры. Мысли вились какие-то нескладные, сумбурные. Врач, отозвав меня в сторону, развёл руками и обречённо изрёк: «Сосуды!»
Мне разрешили сидеть у его кровати. Я просила его крепиться, бороться с недугом. Он заверял, что борется. На третий день мужу стало лучше. Разрешили его покормить. Вечером отправили отдохнуть.
Ночь была тревожной. Долго я не могла уснуть. Под утро приснился плохой сон.
Взявшись за руки, мы идём с мужем по многолюдной улице. Вдруг он отпускает мою руку, немного отстаёт, переходит на другую сторону и теряется в толпе. Я пытаюсь найти его. Суетливо, в волнении начинаю метаться в разных направлениях. Всё тщетно. С уличного телефона-автомата звоню своей сослуживице и сообщаю: «Он ушел!»
Телефон надрывается. Это уже наяву. Просыпаюсь. Светает. Чувствую, что звонят из больницы, знаю, что мне скажут. Я уже ощутила и дыхание смерти, и зов бессмертной любви.
Холодно. Одиноко. А за окном метель, метель, метель…
Что муж вдруг так неожиданно может уйти, я и предположить не могла. Еще живы его родители, и у самого столько незавершенных дел! Такие грандиозные планы!..
Была надежда на выздоровление, а он ушёл так и не успев сказать мне, как жить дальше без него, ни наказа не оставил, ни последнего пожелания, лишь на его сомкнутых губах застыла светлая чистая улыбка...
Утрату я переживала очень тяжело. Давление зашкаливало, сердце выпрыгивало, глаза не просыхали. Вместе с мужем ушла и часть меня. Почти полвека прожито одной семьёй, одними заботами. В нашей жизни было все. И радости, и горести. Был и огромный труд, и нервные перенапряжения. Были успехи и поражения, нужда и достаток. Мы прошли через все это, сохранив основу наших отношений, верность обетам отваги и чести, не предав наших идеалов.
Жизнь в нашей семье проходила интересно. С интересом и работали, и отдыхали, и занимались хозяйством, и воспитывали детей. А дети — самое главное в жизни — получились у нас действительно замечательные. Умные, самостоятельные. Талантливые. Коммуникабельные. Красивые в бабушку — светло-русые, сероглазые, с правильными чертами лица. Гимнастическое «колесо» за меня выполнила дочь, которую я с пяти лет водила на занятия по художественной гимнастике. Натанцевался за меня сын — профессиональный танцор.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
«В человеке борются два взаимоисключающие стремления: лучше быть и лучше жить».
Максим Горький
Описанные события охватывают почти вековой период. Срок и большой, и ничтожно малый. Это эпоха создания, расцвета и разрушения великой державы — Союза Советских Социалистических Республик, где мы жили, были по-своему счастливы. Где выросли наши дети и внуки. Нам нравилось то время, в котором мы жили. На наших глазах свершилась Победа. Восстановлена разрушенная войной страна. Освоен космос. Была уверенность в завтрашнем дне. Мы жили в ожидании светлого будущего. Честно трудились, чтобы приблизить его.
Многое изменилось за прошедшее время: и жизнь страны, и обстоятельства, и убеждения граждан. Обратной дороги нет! Наше время было тяжелое. В нем много было несправедливого. Но разве этого стало меньше?
Не случайно появилась крылатая фраза: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда». Почему? Да потому, что человечество, в общем-то, не меняется в своей сущности. Наступает на одни и те же грабли. Потому, что каждый хочет сам прожить свою жизнь, набить себе свои шишки.
Много веков не устаревает рыцарский девиз: делай, что должен и будь, что будет! Мы сами есть и причина всего, и центр происходящего. От наших поступков зависят и наши будущие успехи, и будущие испытания. И кто знает, может, прожитая нами жизнь — это всего лишь очередной пройденный уровень в большой многоуровневой игре в бесконечной Вселенной...