Эта история произошла в маленьком городке в Сибири, и казалось, ничем не отличается от других обывательских историй, которые происходят в провинции. Городок тот назывался Зебра, никто из жителей и не помнил причину такого экзотического названия. - Зебра она и зебра есть, что тут говорить, черно-белый наш городишка то, а лучше серый подходит, - шутили старожилы. Никаких примечательностей в этом городе не было, да и городом его можно было назвать с натяжкой, потому как тысяч тридцать народу всего насчитывалось. Когда-то в этих местах стояла воинская часть, с наступлением перестройки моратории с американцами стали вводить, так и убрали вояк, жаль, конечно, зебровцам, жители после этого события стали разбегаться кто куда.
Но как ни крути, цивилизация и сюда прокралась. Как на дрожжах растут магазины, супермаркеты двухэтажные. Приезжают в районный центр колхозники и диву даются – сколько товару то, глаза разбегаются от такого изобилия. Зебровцы сами торгуют и тут же покупают, рынок, ничего не скажешь. А горожане в свою очередь дивятся деликатесам, которые москвичи рекламируют по телевизору во всяких кулинарных передачах, здесь например семги в глаза никто не видел, разве что мэр, да банкир местные. В основном селедка худая, да камбала серая от пыли, так как завезли ее сюда бессрочно. Может быть, поэтому зебровцы народ зубастый, злой на залетных – попробуй, поживи в этой глуши на подножном корме. Уже и не деревня, от земли оторвали, свое не вырастишь, но и не город продвинутый, до истинного изобилия далеко еще. Что верно, то верно народ не простой, приезжие редко задерживаются в этих краях. Раньше сюда ехали на стройку, на целину, а кто не по доброй воле, в Сибири же много ссыльных было во все времена, затем война, люди находились в эвакуации, кто-то оставался и создавал здесь семьи. Много немцев попадало с Поволжья, целые поселения живут украинцев, белорусов, татар, казахов. Но есть здесь особый народ, который считает себя коренными, зажиточными сибиряками – это кержаки. Откуда они появились, никто не знает, а может просто себя выделили в «народность». Могу сказать, что нет такой касты, это просто обыватели, которые следят друг за другом, толстокожие, черствые, непременно злорадствующие и распускающие сплетни, ратующие за правду и чистоту нравов. Они напоминают шакалов, которые ждут, когда человек оступиться и упадет, чтобы смаковать при этом «пире» и обгладывать косточки. Это не история с ужастиков, это реальная жизнь, где улыбчивые и добрые люди становятся твоими судьями и палачами, ведь против «общественного» мнения не восстанешь, затопчут такие милые благодетели. В общем, это предисловие к истории, которая началась год назад.
После больших потерь и мытарства Люда возвратилась с большого города домой к маме. Выхода не было пришлось вернуться в родную Зебру, которая наводила на нее уныние и апатию. Мама жила в частном доме, работы домашней накопилось, и Люда решила помочь и немного отдохнуть от городской суеты. Первыми «забили тревогу» соседи. В голове крутилось много «почему» и «как». - Почему вернулась, и как будет жить в этой глуши? Почему дома сидит и не идет на работу?
- Была бы здесь работа, не уехала в большой город, - отмахивалась Люда. На этом бы все и закончилось у добрых людей. Но у нас всегда были любители советовать: - Людка, ты не сиди дома, иди дворником, техничкой, пусть будут копейки, но твои кровные, а то, что так хлеб будешь проедать.
- К вам точно не приду обедать, да и никто стакана воды не подаст из вас, - стала злиться Люда. Тем не менее, девушка не воспринимала всерьез нападки окружающих, но это было в первое время. Начались поиски работы. Со своим высшим экономическим она могла рассчитывать только на рабочего по благоустройству территорий. Это для местных властей своеобразная палочка-выручалочка. – Вакансий нет, только эта. А чем не нравится? Свежий воздух круглый год, здоровый дух и каких никаких по нашим временам пять тысяч зарплаты, работы все равно нет, так что соглашайтесь, - сделали вывод «работодатели». Люда знала, что вакансии всегда были. Здесь все места передаются по наследству, круговая порука и блат, простому смертному не подступится. Тогда зачем спрашивается, штаны протирать пять лет в институте? Пять тысяч рэ и круглый год свежий воздух тебе обеспечены без всяких заморочек. Люда была готова к такому сценарию, но все же стала падать духом, потому что подобные нападки ослабляют волю человека. Она старалась не обращать внимания и жить по-своему. Но когда ты под колпаком у обстоятельств, сильно отравляющих тебе жизнь не просто их перешагнуть и пойти дальше. Ей нужны были деньги, но ее красный диплом вынуждал не сдавать позиции и идти до конца.
Люду не понимали коллеги, которых она оставила в недоразумении от своего ухода. Она уехала в свою Зебру для всех неожиданно и внезапно. Люда не могла им объяснить, что не может больше жить по чужим съемным углам. Пятнадцать лет снимать квартиру, отдавать львиную долю зарплаты за аренду просто не приемлемо. Устала экономить и жить впроголодь. Ей на пятый десяток, а она не имеет своего угла. Кроме всего стало тяготить одиночество, огромный город давил на плечи, частые жалобы матери и ее болезнь сыграли свою роль. Она сдалась после стольких лет «карьерного роста». А может быть действительно лучше на природе метлой махать, – думала Люда, вспоминая свою жизнь в большом городе. Она была измотана многолетней борьбой за себя и за ту стабильность, о которой мечтала. Все это время она была натянутой струной и тут ослабла без поддержки и любви близких. Когда у тебя за спиной семья и чувствуется тыл, тогда ничего не страшно - ни лишений, ни других проблем. Поэтому она и не рассчитывала на понимание коллег и окружающих, путь Люды нужно было пройти, чтобы понять. А если как говорят, не побывал в шкуре медведя, зачем ее прикидывать и мерить.
За этими рассуждениями ее застала соседка, которая наблюдала за тем, как Люда развешивала белье. – Ну, как успешно сходила на биржу? – попыталась улыбнуться соседка.
- Отстаньте вы от меня. Какое вам дело? Ваша «забота» переходит все границы, - начала Люда, решая про себя что, наконец, нужно поставить точку в затянувшихся распрях.
- Нам до этого прямое дело и не надо огрызаться. Не хотим жить с тунеядкой, нет в нашем городе безработицы, все улицы метут, и ты будешь или хочешь, иди на нашу трассу, там тоже девки стоят, зарабатывают. Такие у нас порядки, вернулась – терпи или подчинись общественности. Потому что против нее, общественности не попрешь, будешь изгоем, пальцем будут показывать и говорить, что работать не хочешь, - кричала на всю улицу соседка.
Люда посчитала важным не отвечать на этот словесный абсурд, но как только закрыла дверь комнаты, темнота подступила к глазам, женщина рухнула на пол. Очнулась она глубокой ночью, с провалившимися от сна глазами и нестерпимо хотелось пить. Люда поняла, что-то изменилось, как будто нить оборвалась с этим жестоким и серым миром. Теперь она одна и здесь, а сил нет бороться. Есть одно желание – попасть на необитаемый остров подальше от этих милых людей. Люда стала таять на глазах, позже врачи вынесли вердикт – рак. Отсутствие радости в жизни и ежедневная травля сделали свое дело – через полгода Люда умерла также тихо и незаметно, как и жила в последнее время, стараясь быть тенью, чтобы лишний раз не трогали и не причиняли боль. На похоронах было не много народу, в основном это мероприятие здесь посещают, чтобы удовлетворить обывательский интерес, да покушать на поминках супчику и стопочку выпить. Конечно, покойной досталось обсуждений и претензий со стороны общественности. Люда, по их мнению «не умела жить», «не так жила, как все», «была не современной, со старомодными принципами и совестью». Нужно быть «крутой», «хапать», врать, выкручиваться – это сейчас в моде, как говорят «в тренде». Но теперь покойная не могла возразить всезнающей и могущественной общественности. Она ушла в другой мир, надеюсь более счастливый для нее.
23.06.13 г.