"По- моему, не совсем правы те, кто говорит, что время лечит, -думал Колька-,ведь, если оно и "доктор", то в любви -это, скорее, пьяный хирург, который машет скальпелем направо и налево, без всякой оглядки, превращая сердце в мелкую сеточку, из которой словно маленькие язвочки, сочатся воспоминания. Иные — грязно -зелёные, другие — с примесью ярко — алой крови, солоноватой на вкус. Трудно сказать, что лучше, ибо редко вытекает всё до дна. Чаще что -то остаётся, где -то глубоко — глубоко и болит, долго и нудно. Ту пустоту, которая возникает в сердце, очень трудно, почти невозможно заполнить чем — то новым. Не получается! Даже если очень стараться».
Недавно Колька снова стал вести дневник, в котором и сделал эту запись. Из головы у него не выходило последнее письмо Ольги.
- «Эй, мужик, ты выходишь или где»? - забубнил рядом рыжебородый сосед, толкая его плечом.
- «Да, да, конечно» - заморгал Колька.
Погрузившись в воспоминания, Звонцов едва не проехал свою остановку. Он вскочил с места и вслед за рыжебородым вывалился из «Газели». Сырой воздух немного взбодрил. Звонцов взглянул на часы.-была половина первого. Семёныч, с которым он созвонился по дороге, ждал его к часу.
«Подождёт, - решил Звонцов, - суббота сегодня и в клубе всё равно народу мало».
Он бодро зашагал в сторону шахматного клуба. Вот и знакомый переулок. Здесь располагался любимый рынок, вернее несколько киосков.У одного из них Колька вместе с шахматистами — одноклубниками часто останавливался, чтобы, как он выражался «услужить Дионису» - когда -то здесь продавали и холодное пиво, и винишко на разлив. За то время, что Звонцов не был на ЧМЗ, здесь многое изменилось. Сегодня вдоль всего проулка тянулся аккуратный ряд крытых павильончиков, которые пока пустовали, а старые добрые киоски, либо убрали совсем, либо они прятались в соседних закоулках. Так говорили случайные прохожие. Колька ускорил шаг, и скоро будущие торговые точки остались позади. Прямо за ними Колька, и впрямь,,обнаружил киоск. Незнакомый Кольке загорелый продавец, белозубо улыбаясь, с готовностью продал две банки «Мастера Крепкого». Поблагодарив, Колька привычно бросил их в сумку.
«От заморской гадости по имени «Marty Ray” давным давно не осталось и следа. - думал Колька, - а так хочется пить — жара»! Ему вспомнилось сообщение от Витьки, которое он получил недавно.
«Беда с нашими законодателями, - писал друг, - сначала они «окуривают» и спаивают всю страну, потом вдруг пытаются запретить всё разом. А что толку? Меняются только параграфы и вывески: как пили, так и пьём, как продавали, так и продаём».
Он поспешил в клуб, где его уже поджидал улыбающийся Семёныч.
***
- Каким судьбами, Николай? Скажи, где ты был так долго? Совсем забыл старика!
Семёныч крепко тряс ему руку. Видно было, что он искренне рад встрече.
- Что ты, Семёныч, просто некогда было.
- Некогда? - Семёныч поднял кустистые брови, - помнится мне, ты не вылезал отсюда.
«Правда, некогда, Семёныч, - перебил Николай, - домашние заботы, жена, а ещё — учу второй язык».
-Какой?
-Польский.
-Пустое это, - махнул рукой старик, - зачем он тебе?
-Просто нравится.
Николай говорил, стараясь быть сдержанным, но последнюю фразу произнёс глухо, сквозь зубы: «Заладили, как попугаи — зачем, да зачем? Достали уже»!
-Да не кипятись ты!
Семёныч положил ему руку на плечо. Николай снова покорно сел на стул. - Просто хотел, чтобы ты к Кочергину присоединился, - продолжал Семёныч, - он сейчас с молодняком работает. Группу набрал, даёт мастер — классы, по области катается. Ему помощник нужен. Он меня зовёт, а я уже стар, на покой хочу.
- Он что, совсем спятил? Помоложе никого не нашёл? Знаю, что он с шахматами « спит", но, по — моему, это уже слишком»!
- Надеюсь — не только с шахматами, - расхохотался Семёныч, - знаешь, он недавно женился. Ходит счастливый такой, грудь выпятил, шахматную смену стране растить собирается!
Звонцов удивлённо раскрыл рот, снова вскакивая со стула.
- И с женой знакомил? Держу пари, она тоже играет в шахматы!
- Знакомил. Только в клубе её все знают. И ты — тоже.
Кольку обуревали сомнения, однако, он, пересилив себя, спросил: «Неужели — Ольга»?
- Не хотел он, чтобы я тебе говорил: боялся, видимо, что искать его будешь. Он, ведь, как мужик, - трус, хотя шахматист отличный!
Колька громко выдохнул, но промолчал. Затем выставил на стол обе банки пива.
«Выпьешь со мной, Семёныч?
Старик встал, запер дверь на ключ, радостно хмыкнул: «От чего же не выпить? Суббота сегодня».
***
«Не переживай, Николай, - говорил Семёныч, когда они, как в прежние времена, по — свойски потягивали пивко, - у тебя, я слышал, жена есть, вот и держитесь друг за друга».
И Семёныч — туда же, - буркнул про себя Колька, - а вслух сухо сказал: «Устал я, Семёныч, хочется чего — то большего.
- Не знаю я, чего тебе хочется. Я в твои годы об усталости не думал. Главное — друг другу уступать, и детей завести, пока не поздно.
- Семёныч, давай ещё по глоточку. Хватит философствовать!
- Я со своей Галочкой тридцать лет душа в душу прожил-, продолжал старик, не обращая внимания на Кольку, -видимо, крепкое пиво давало о себе знать,- всякое было. И я погуливал, и она, а сына вырастили.
Николай слушал молча. В конце концов, разговор вошёл в мирное русло. Они даже сыграли партию. Семёныч всегда стремился поддерживать форму своих подопечных и никого не отпускал, не сыграв партию или не проанализировав даже короткого этюда. Колька и не заметил, как прошло время. Стрелки часов приближались к шести.
«А это тебе компенсация за поражение» - Семёныч протянул двести рублей, о которых Звонцов просил по телефону, - только смотри не пропей, знаю я тебя».
«Я жене цветов хочу купить, лепетал Колька, - говорю же, с зарплаты отдам».
«Верю, - махнул рукой Семёныч, заходи ещё, не забывай нас.
Он так же широко зашагал обратно, надеясь успеть на маршрутку, которая отходила через четверть часа. Николай уже собирался пересечь трамвайные пути, но вдруг что — то заставило его замедлить шаг. Приглядевшись, он заметил парочку: Кочергина трудно было с кем -то спутать — всё та же бейсболка и неизменная сумочка через плечо, в которой — Николай был в этом уверен — опять лежали магнитные шахматы. А рядом шла Ольга, толкая перед собой детскую коляску. Звонцов хотел сделать вид, что не заметил и пройти мимо, но не сумел: машинально поднял руку вверх, приветствуя обоих.
***
Коля, постой!
Сделав Кочергину какой — то знак и передав ему коляску, Ольга уже неслась навстречу — сияющая, радостная, счастливая.
- Здравствуй, Коля!
Здравствуй! - Звонцов растерялся, подыскивая слова, потом молча подал Ольге руку.
- Ты что здесь делаешь?
- У Семёныча был. В шахматы поиграли
- Так значит, ты всё знаешь?
- Да. Но увидеть вас не ожидал.
- Мы в парке гуляли, а теперь домой идем. - предвидя его вопрос, добавила: «Живём пока у Володи. Здесь недалеко.
- Скажи, а что значит твоя смс?
- «Как видишь,» - улыбнулась Ольга, кивая в сторону Кочергина.
Колька погрустнел.
- « Мы не виделись почти два года, - говорила Ольга успокаивая его, - когда ты уехал, я очень скучала, плакала. Потом пришла в клуб, надеясь хотя бы видеть тебя, но тебя там не было».
- Был занят, виноват.
Как тогда, в первый раз, в клубе Звонцов попытался обнять её, но Ольга не ответила на ласку.
-» Не надо» - сказала она, отходя на шаг в строну.
- «Понятно, - кивнул Звонцов, - теперь ты замужем.
- И счастлива.
- «Слушай, а как тебе удалось расшевелить Вовку, - развеселился Звонцов,- ведь, он же «кочерга», представить не могу, как он за тобой ухаживал».
- Я — за ним, - улыбаясь, перебила Ольга, - сама сделала первый шаг.
- Конечно, играла с ним в шахматы?
- Нет, просто однажды пригласила его на чай, - ответила Ольга, наблюдая за тем, как быстро меняется выражение Колокольного лица, - мужик — он мужик и есть. Будь то гроссмейстер, учёный, или король Персидский. Всё равно, ласки хочет, так ведь?
***
-А в Кёльн ты уже не хочешь?
-Знаешь, Коля, ерунда всё это. Просто ещё в школе по уши втюрилась в одного из ведущих «Немецкой волны». Вот и вбила себе в голову. А теперь мне и здесь хорошо.
Она заметила, что Кочергин, стоя на остановке, усиленно машет рукой, призывая вернуться. Они ускорили шаг.
- Извини, дорогой, мы поболтали немного» - сказала Ольга, принимая коляску из рук мужа.
- Всё о к» - махнул рукой Вовка, и Николай впервые в жизни увидел, как он улыбается, - только поздно уже»\
- Ничего, успеем!
***
«Это — наше сокровище, - сказала Ольга,- разве в Кёльне найдёшь такое?
Она склонилась над коляской, что — то поправила.
«
-Будущий Карпов растёт»? - спросил Колька, бросив взгляд в сторону Кочергина.
«
-Скорее — Гаприндашвили — девочка это, - ответила за мужа Ольга, - Лидочкой назвали, в честь бабушки».
"А ведь она могла быть моей дочерью" - пронеслось в голове у Звонцоваю Однако, вслух он ничего не сказал, а, взглянув на часы, заторопился: «Ладно, ребята, бывайте! Мне ещё по делам сбегать надо! Всего вам — самого -самого! И, смотрите, не расслабляйтесь»! Ольга и Владимир дружно рассмеялись.
***
Колька спешил к ближайшему цветочному киоску. «Опять какой — нибудь «Махмуд» встретится» - думал он. Но в окошке показалось миловидное женское личико.
Что для Вас?
Звонцов купил три огромных гладиолуса.
«Спасибо, поблагодарила улыбчивая продавщица, - приходите ещё».
Колька хотел, как делал это всегда, поболтать, записать телефончик, но, увидев подъезжающую маршрутку, лишь торопливо рассчитался, и в следующую минуту за ним закрылась дверь « Газели».
***
Вики дома не было. На кухонном столе Николай нашёл записку: «Вера и Виктор скоро распишутся. Мы бегаем по магазинам. Скоро буду. Целую. Викусик». Николай, взглянув на часы,- стрелки показывали начало десятого- понимающе хмыкнул: «Улетели красавицы не иначе, как после обеда. Знаю я это женское: «http://www.proza.ru/about/pics.htmlскоро буду». Ниже стояла приписка: «Ужин в холодильнике. И не забудь помыть посуду»!
«Опять 25, - пробурчал Николай, называется «вернулся я на родину».
Кроме записки на столе стояли бокалы и недопитая бутылка вина. Николай налил себе немного, сделал глоток, затем поспешил к раковине. Вообще — то, он всегда с удовольствием мыл посуду, ведь, за этим монотонным занятием можно была, всякий раз предаться своим мыслям. Вика довольно часто пользовалась этой его слабостью. А он это видел и молчал, и каждый раз, сам, без всякого напоминания отправлялся на кухню.
«Неужели вся дальнейшая жизнь так и пройдёт возле раковины, полной грязной посуды»? - думал он, прислушиваясь к звукам текущей воды? - А как всё всё, о чём мечтали раньше? Совместные творческие командировки и общие замыслы?. После похода с Викой в Загс, он и не заметил, как это всё куда -то исчезло, попросту испарилось, растаяло».
Послышался звук открываемой двери. Это вернулась Вика.
-Спасибо, дорогой, очень красивые! Она залюбовалась гладиолусами, которые стояли на журнальном столике в вазе. Затем прошла на кухню, где на плите уже кипел ужин, и нежно поцеловала супруга.
-Я, действительно, очень рада. Ты так давно не дарил мне цветов.
-А сегодня мне почему — то особенно захотелось что — нибудь подарить тебе»! - игриво улыбнулся Николай, накрывая на стол.
***
«Ты знаешь, Верка такая счастливая, просто светится вся, - сказала за ужином Вика, - я так рада за неё»!
« У попа была собака», серия 250»- хотел съязвить Звонцов, но сдержался.
«Я тоже рад» - сказал он, стараясь поддержать настроение жены, но это прозвучало как -то натянуто, сквозь зубы.
Извинившись, Николай вышел покурить, а когда вернулся, Вика заговорила первой
-Скажи, ты не рад, что вернулся домой или у тебя неприятности на работе?
Николай был рад, что разговор перешёл в другое русло, и взгляд его заиграл такими знакомыми Вике искорками.
-На работе, как раз, всё нормально. В октябре приглашают на стажеров ку в Лейпциг. Возможна поездка вдвоем, скажем с супругой. Поедешь?
-Это здорово, конечно, я подумаю. Но у меня для тебя тоже есть новость.
-Опять что -то с Верочкой задумали?
-Да нет, Коля, с тобой!
-«Что со мной»? - не понял Николай.
-Я в консультации была. Ребёнок у нас будет.
«Будущий новый Гётте или Марлен Дитрих» - усмехнулся про себя Николай, вспомнив счастливых Ольгу и Владимира, - а, может быть, всё — таки, был прав Семёныч, и надо использовать этот шанс»?
«Так ты рад или нет»? - голос Вики вернул его с небес на землю.
- «Да, конечно, милая, я рад, - ответил он и нежно поцеловал её в губы, - ты — умница»!
***
«Жизнь нанесла мне сегодня ещё один «удар»,- думал Колька, лёжа в постели,- я встретил Ольгу, чтобы расстаться с ней навсегда. Но удивительно: я не чувствую после этого ни боли разочарования, ни горечи потери. Напротив, я рад от того, что она счастлива. Никогда не думал, что так бывает».
Он хотел встать, чтобы покурить, но, боясь разбудить жену, остался лежать на месте .- и разве не права, Ольга, когда говорит, что для того, чтобы быть счастливым, не обязательно ехать в Кёльн, Берлин или куда -то ещё? А, может быть, это был и не «удар» совсем, а своего рода «профилактический шок», призыв — остановись, оглянись вокруг, опомнись! Вот и сейчас меня ожидает нечто новое: такое такое крохотное и беззащитное и, вместе с тем, такое огромное — счастье»!\
Колька нежно погладил по голове лежащую рядом жену. «Спасибо, тебе, милая, за всё. Всё у нас будет хорошо, Викусик. И скоро, мы вместе будем радоваться тому, кто скоро придет в этот мир».
«Надо бы сбегать к Борюсику,, радостью поделиться, - подумал Колька, - он так часто говорит о своих дочерях и при этом так мило улыбается, видно
сразу — гордится ими»
Он сказал это вслух и, по- видимому, очень громко, потому что Вика, которая уже заснула, недовольно заворчала: « Куда это ты опять собрался? Не обойдётся твой Борюсик без тебя»?
«Викусик, не ворчи, - запел Колька, - пойду, если будет время, и если — он запнулся, подыскивая нужное слово- если ты отпустишь».
-Ладно, спи, утра вечера мудренее, может быть, и пойдёшь.
Она хотела отвернуться к стенке, но Колька нежно привлёк её к себе со словами: « Я люблю тебя, милая»
Внезапно Николай понял, что не лгал. Просто в круговороте жизни он вдруг забыл о ней — такой милой, нежной и сильной. И сейчас мысленно ещё раз просил у нее прощения. Вскоре их укрыла ночь, полная любви и нежности. Что ему снилось, Колька не помнил, одно знал точно: если завтра, с утра пораньше, Вика вдруг снова врубит пылесос, он уже не рассердится на неё. Никогда!
11.06.2013.