Прошло несколько дней после странного телефонного разговора. Дана утром убегала на работу и возвращалась совсем поздно. Вечером девушка читала книги или смотрела телевизор. Она думала о своей жизни. У нее были приятели, подруги, с которыми можно иногда весело провести время. Родители ее жили в другом городе, братьев и сестер у нее не было. Девушка работала в крупной компании уже несколько лет, и на работе ее любили, ведь она была исполнительным и неконфликтным работником. Она казалась себе непохожей на других, но эту непохожесть она ощущала где-то очень глубоко, может быть, только интуитивно.
Наступил выходной день. Рано утром, пока горячий чайник что-то тихо бурчал себе под нос, Дана быстро приготовила завтрак и с нетерпением открыла альбом для рисования. Она любила живопись. И почему-то сегодня, сидя за кухонным столом в своей маленькой квартирке, она взяла в руки карандаш. Он в ее руке, как живой, побежал по альбомному листку. Дана рисовала дерево. Плавно, едва нажимая на карандаш, легкими штрихами. У дерева получился тонкий ствол, а корни ушли глубоко под землю. Изящные ветки расходились в разные стороны. Наверху девушка изобразила пушистую крону.
Прохладный ветерок задувал в приоткрытое окно и медленно шевелил занавески. Он такой странный, этот Макс. Что-то он не договаривает. Он же зрелый мужчина. Чем он увлекается? С кем живет? Он очень наблюдательный. А, может быть, это такой специальный прием – заинтересовать девушку своей неординарностью? Из ступора ее вывел щелчок закипевшего чайника. Она заварила себе черный чай с лимоном и сделала бутерброд с сыром.
Дана стала тщательно вырисовывать штрихами кору дерева. В стволе она нарисовала дупло, из которого выглядывала маленькая птица. По небу рассыпала кудрявые облака. Острые лучи солнца Дана штрихами разбросала по небу. Затем художница отложила карандаш и критически рассмотрела свое творение. Ей показалось, что в рисунке чего-то не хватает. Она потянулась за бутербродом и взяла в руку чашку с чаем.
После завтрака Дана выглянула в окно. Солнце взошло уже довольно высоко, небо было ярко-голубое, чистое, без единого облачка. Весело щебетали птицы, со двора были слышны детские голоса. Дана любила лето. Как хорошо было бы сейчас выйти из дома и просто погулять! Но бродить по улице утром одной как-то глупо. Она еще раз посмотрела на рисунок. Рядом с ним на столе лежал ее мобильный телефон.
Макс… Чем-то он ее притягивал. С ним почему-то очень легко разговаривать. Есть люди, с которыми при общении чувствуешь себя неуютно. Приходится искать темы для разговоров, усиленно копаться в себе и в них, чтобы найти что-то общее. Разговор с такими собеседниками получается каким-то натянутым. А с Максом было очень легко беседовать. Иногда незнакомому собеседнику в поезде ты можешь излить все, что наболело у тебя на душе. Но обычно такому собеседнику глубоко наплевать на тебя и на твои проблемы. Он выйдет на своей станции и тут же забудет про тебя. Но Макс был искренне заинтересован в ней. Почему?
Интересно, а что он сейчас делает? Может быть, еще раз позвонить ему? Она взяла телефон, нерешительно набрала его номер и вслушалась в протяжные гудки. После третьего гудка Макс взял трубку.
- Слушаю!
- Здравствуйте, Макс. Это Дана.
- Здравствуй, Дана. Рад тебя слышать.
Ей показалось, что голос его теплый. Как будто мягкие ноты его голоса завораживали ее.
- Я Вас не отвлекаю? Можно поговорить с Вами?
- Конечно. Что ты сейчас делаешь?
- Я дома одна. Я рисовала.
- Ты хорошо рисуешь?
Дана в детстве училась в художественной школе, но в жизни ей эти навыки не пригодились. Она иногда рисовала, когда о чем-то думала: узоры, деревья, людей.
- Не знаю, наверно, непрофессионально. Я больше для себя рисую.
- Ну и что же ты рисовала?
Дана взяла в руки свой рисунок.
- Дерево под лучами солнца, а в дупле – птичка.
- Интересно… - задумчиво произнес собеседник.
Девушка решила взять инициативу разговора в свои руки.
- Макс, а что Вы сейчас делаете?
- Сейчас я смотрю телевизор.
Она подумала, что два человека, рядом с которыми никого сейчас нет, держат в руках по телефонной трубке, и улыбнулась своим мыслям.
- Вам бывает одиноко? – спросила она.
- Бывает. Так же как и тебе. Ты одинока по жизни.
Вот это номер! Как он узнал об этом? Неужели сделал вывод, что если Дана звонит ему утром – то ей не с кем поговорить? Вовсе это не так. У нее есть подруги и приятели. Что-то уж слишком он самоуверенно заявляет про ее одиночество.
- Интересно, как Вы могли сделать такой вывод? Это неправда, - ответила она вызывающе.
- Скорее всего, я прав, - парировал он.
- Почему Вы так решили? – растерянно спросила она.
- Мне нужно посмотреть на твой рисунок, чтобы рассказать все о тебе более подробно.
Дана слышала о том, что по рисункам можно определить характер и наклонности человека. Но это довольно сложно.
- Вы изучали психологию? – поинтересовалась она.
- Немного.
Дана в недоумении замолчала. Этот человек был ей интересен. Хотелось встретиться с ним и просто поговорить, но она стеснялась ему это предложить. Макс, как будто почувствовав ее колебания, нарушил молчание первым:
- Ты хотела бы показать мне свой рисунок?
- Да, было бы интересно, – девушка помолчала немного и решительно продолжила, - Такая погода замечательная… Может быть, встретимся где-нибудь на улице? Конечно же, если у Вас нет других планов на сегодня.
- Хорошо. Через два часа встретимся в парке на проспекте Ленина. Там возле памятника есть скамейка, где я буду ждать тебя, - сказал Макс. – Только не приходи в брюках. Надень юбку и майку.
- Зачем это? – удивилась Дана.
- Потому что ты красивая. Хочу лучше рассмотреть тебя.
На что это он намекает? Если мужчина в самом начале общения указывает, как тебе необходимо одеваться, то он тиран. Или деспот. Вообще, какое он имеет право говорить, как ей следует одеваться?
- Нет, я приду в брюках, - упрямо сказала она.
- Ну, нет, так нет. Тогда вообще не приходи.
Она замялась. Хочется с ним поговорить, а он ставит ей условия. Но, если подумать, что это за условия? Ну что тут такого – выйти летом на улицу в юбке и майке? Тем более, Дана летом обычно именно так и одевается.
- Хорошо, Макс, я в юбке приду. И в майке.
- Отлично, буду ждать. Рисунок не забудь, - сказал он и положил трубку.