Детство у Николая выдалось несладким. Он потерял отца, сразу после рождения. Позднее, когда Николай пошел в первый класс, сбежал отчим из психиатрической лечебницы и пытался прикончить мальчика. Опасность могла поджидать его где угодно, и каждый прожитый день внушал мучительный страх. Мать же не могла обеспечить мальчику полную безопасность, поэтому дала в руки электрошокер слезами на глазах: «Когда-нибудь всё наладится, ты только не волнуйся».
И чтобы мальчик Николай хоть как-то не сломался и мозг не начал работать в обратном направлении, на помощь к нему пришел Моррис. Он пришел именно тогда, когда было нужно. Позже они стали лучшими друзьями. Моррис оказался внутренним голосом мальчика, который говорил, что делать. Моррис был своего рода наводчиком, с которым было спокойно и хорошо. Он – полное отражение сознания Николая, притом всегда верный путь на минном поле ситуаций и случаев. Моррис знал все, что знает мальчик. Николай мог разговаривать с ним где угодно, на самые различные темы. Моррис говорил, как лучше, помогал во всем. Связь у них была без слов, и никто их услышать не мог, все происходило в голове; Николай не придумывал реплики Морриса, мозг сам формировал речь. Так жизнь постепенно стала налаживаться.
Однажды, проснувшись утром, Николай понял, что произошло нечто ужасное. Моррис полностью изменился. Теперь он являлся полной противоположностью мальчика; Моррис брал его мысли, пропускал через черный от отвращения и копоти фильтр и кидал их мальчику прямо в лицо. Теперь Моррис хотел подчинить себе мальчика, заставить делать всё, как хочет он. Хоть Николай никогда не видел лица своего спасителя, он с уверенностью мог бы сказать, что не узнал бы его сейчас. Николай совершенно не мог ни на чем сосредоточиться; постоянные голоса Морриса выбивали его из колеи. Взобравшись на высшую ступень своего душевного равновесия, ему предстояло мучительное падение вниз. Так он думал первый месяц. И без того неустойчивая психика начала расшатываться. Все мечты, представления, перспективы мальчика Моррис комкал как бумажный листок. Но потом, когда в голове начались сбои, Николая осенило: его главной целью стало разозлить Морриса, сломать его, делать всё наоборот, лишь бы избавиться от него. Но голос никуда не ушел, лишь стал чуть слабее. Все же Николай всегда слушал Морриса, ведь Моррис ничего не говорил просто так. Так достигалось взаимоуважение. Стены зла и негатива юноша смог превратить в пользу себе. Это было своего рода мотивацией для покорения новых горизонтов. Впоследствии неконструктивная критика Морриса лишь забавляла его. Даже с таким Моррисом юноша смог ужиться, эту битву Николай выиграл. Моррис был укрощен.
День изо дня проходили мысленные поединки, и с каждым днем победа все легче доставалась юноше. Моррис был в ярости, но он был умен и, конечно же, умел признавать поражения когда надо, что делало его достойным противником, который мог укреплять хозяина своего разума и делать его сильнее во всех смыслах. Так продолжалось много лет. Случалось даже так, что Моррис иногда ладил с Николаем, но они все так же оставались злейшими врагами. Врагами настолько сильными, что даже спустя такой промежуток времени отношения между ними не поменялись, однако голос становился все слабее и слабее.
– Кажется, я уйду раньше тебя. Хотя знаю, что это невозможно, - сказал Моррис.
– Это было бы самым лучшим подарком для меня, - серьезно подумал Николай, перелистывая страницу газеты.
– Так ты разговариваешь со своим спасителем? И это вся благодарность мне? Ничтожество!
– А что ты для меня сделал? Ты лишь пытался сломать мой разум на протяжении всего времени, сколько я себя помню.
– Если бы не я, ты бы навсегда забыл про нормальную жизнь, ты бы видел только стены психиатрической больницы, лежа неподалеку от своего отчима. Если бы не я, ты бы сошел с ума, глупый старикашка!
– В тот день я и сошел с ума, глупый ты Моррис, - Николай отложил газету и погасил свет.
С тех пор голос пропал навсегда.