Сказки для Алекса. Джон Маверик http://www.proza.ru/2009/04/28/529
09.01.2012
«В сказках для Алекса» гармонично сочетаются (причём на нескольких уровнях) разум и чувства. Рассказ идейно и эмоционально очень плотный. Сюжетная линия чётко оформлена и протянута сквозь бусины идей, каждая из которых любовно отполирована и окрашена в свой неповторимый эмоциональный оттенок. И это не просто низка бус – это полноценное ожерелье, в котором конец сопряжен и соразмерен началу, но состыкован с ним подобно ленте Мёбиуса – со сменой полюсов.
Кроме того, ожерелье свернуто тугой пружиной внутри классической формы рассказа о гонимом сироте, что делает его троянским конем – внутрь входит легко, поскольку создаётся видимость узнаваемости (сирота - частый гость детских историй и сказок), а уже прорвавшись за внешние защитные барьеры, постепенно разворачивается во всей сложности совсем не детских смысловых переплетений и аллюзий. Своим готическим мрачным очарованием рассказ близок сказкам братьев Гримм.
--- Здесь и Эрос с Танатосом рука об руку: боль просыпающейся запретной чувственности, неизбежно влекущей за собой добровольное принятие клейма, ;
--- тема богооставленности, сиротства в своём самом высшем и безнадёжном проявлении (ведь, в самом деле, все мы сироты, если нет Отца);
--- облаченная в роскошную метафору чавкающих безличных червей индуистская концепция голодных духов, скрещенная с представлениями западной магической традиции о лярвах;
--- идея о срединном месте человека-дерева, укорененного в Земле и подпирающего Небо, в душе которого и происходит настоящее алхимическое чудо смешения восходящего и нисходящего потоков горнего и дольнего;
--- тема тёмной и злой подспудной основы стайных инстинктов, далеко не всегда, впрочем, неверных - ведь, по сути, дети чувствовали в Алексе глухую угрозу, ставшую явной, когда он выбрал замещающую жертву;
--- сквозная тема жертвоприношения, причём взятая в своей крайности - замещающей и добровольной жертвенности, когда жертва искупает вину совратителя и одновременно совращает чистую душу, возлагая её в м е с т о с е б я на алтарь как на любовное ложе и тем спасаясь. Но вот чего в рассказе нет - так это любви к смерти и её воспевания. Есть застывший ужас кролика перед удавом.
Единственное, финал показался несколько скомканным. Будто бы автор не торопясь рассказывал страшную сказку с подробностями дитяте на ночь, а тут его на работу вызвали. Он быстренько одного героя убил, другого переименовал, остальных прослезил, и побежал по вызову :)
Но в целом рассказ является прекрасным образцом сентиментального пафоса (когда труднейшие идеи со всей авторской страстью доносятся до читателя через эмоциональную сопричастность страданиям героев).
Постоянный адрес рецензии на К2: http://www.proza.ru/rec.html?2012/01/09/2124