Сказка
Была у Мильграма в Москве избушка ледяная. Надоела она
Борису донельзя, а тут высокопоставленные друзья пустили его
переночевать в избушку лубяную, т. е., в Пермский край.
Русская народная сказка
Кажется, на этот раз власть всерьез взялась за проводимый в Перми фестиваль «Белые ночи». Если более точно: за проверку расходования бюджетных средств, выделенных на его проведение. Услышаны стенания творческой интеллигенции края, или с помощью намеченных проверок власть намерена отмазать от ответственности своих ставленников – Марата Гельмана и Бориса Мильграма – покажет время. Если нарушения обнаружатся, для власти главное не упустить из виду два момента. Первый. Все три года руководил фестивалем не Гельман, а Мильграм: первые два года в качестве председателя оргкомитета, а в нынешнем году – в качестве арт-директора. Второй. Ответственность за проведение фестиваля (в том числе и за финансовые нарушения, в случае, если они обнаружатся) должна по заверению Геннадия Тушнолобова быть коллективной, т. е. лечь на плечи всех членов оргкомитета.
С одной стороны, эта проверка дает надежду на улучшение ситуации в культуре края, особенно с учетом того, что с политической арены удален Владислав Сурков – идеолог, крестный папа Гельмана и Мильграма. С другой стороны, пермяки знают, проверки, даже если в результате их вскрыты финансовые нарушения, в наше время не значат ничего. Примером тому зависшие финансовые нарушения в сфере культуры, выявленные в 2012 году краевой КСП. Также никому не известно, как наказаны за перерасход бюджетных средств ответственные за строительство «Ледяной Голландии». Вот и сейчас нас обещают только ознакомить с результатами грядущей проверки, но не обещают наказать виновных, если их вина будет доказана. Но я, собственно, не об этом.
В последнее время, как только речь заходит о неэффективном расходовании бюджетных средств в сфере культуры или о провальной культурной политике в крае, критикующие на первое место среди виновников ставят Марата Гельмана. При этом фигура Бориса Мильграма почему-то остается в тени. Допускаю, что это связано с его природной осторожностью и безграничной лояльностью к прикормившей его власти. Пермский край стал для бывшего и нынешнего худрука «Театра-Театра» воистину лубяной избушкой, в которой он обустроился всерьез и надолго. Обустроился несмотря на отсутствие профессиональных режиссерских качеств (более подробно об этом на размещенной в Интернете статье «Золотая маска» или Лапша для соленых ушей») и уж тем более профессиональных качеств, которыми должен обладать кадровый чиновник. Говоря о режиссерской несостоятельности Бориса Леонидовича, я имею в виду не только непрофессиональные спектакли, им поставленные, но в первую очередь отсутствие веры в себя как в художника. Именно из-за этого безверия он увязывал и увязывает свое творческое существование в крае исключительно с властью. В своих первых интервью он и нам пытался внушить, что власть в Пермском крае (на тот момент ею был Олег Чиркунов) – это генератор добра. Хотя давно известно, всякий уважающий себя художник, должен, если и не противостоять власти, то, по крайней мере, не быть её апологетом.
Дверью в лубяную избушку стал для Мильграма Пермский академический Театр драмы. Именно с театра и начались бесчинства Бориса Леонидовича в крае. 4 декабря 2007 года на сайте «Пермские соседи» в статье «История одного убийства» было подробно изложено, чем чревато для театра проникновение в него Бориса Леонидовича. Результат налицо. Нет в краевом центре Пермского академического Театра драмы, есть новообразование – Пермский академический «Театр-Театр», который носит звание академического, хотя никто ему этого звания не присваивал. Сегодня о сконструированном им детище Мильграм заявляет как о театре музыкальном. По сути, произошло перепрофилирование театра, которого ни краевые власти, ни учредитель почему-то не заметили, хотя велось оно долго и целенаправленно. И если первым шагом этого, на мой взгляд, омерзительного преобразования было переименование театра, то вторым – принятие в 2010 году нового устава театра. В нем, в уставе (принятом задолго до феерических музыкальных успехов театра «подтвержденных» получением «Золотой маски») появился пункт, согласно которому театр вправе создавать хоровые и танцевальные школы и студии. Обратите внимание: не драматические, а хоровые и танцевальные. Возникает вопрос. Неужели Мильграм своими бесталанными спектаклями и перепрофилированием единственного находящегося в Перми краевого Театра драмы нанес краю меньше духовного вреда, чем Марат Гельман? А кто из краевых чиновников возьмется подтвердить, что краю не нанесен и материальный урон, что были проведены без распила четыре театральных ремонта, на которые из бюджета выделялась, и выделяется, не одна сотня миллионов? Кто и когда проверял качество этих ремонтов?
В 2007-2008 годах «Театр-Театр», осуществляя госзаказы на постановку спектаклей, проводил запросы котировок. Для этой цели Мильграм создал котировочную комиссию под председательством директора театра Русинова Н. Т., в которую вошли исключительно работники театра. И это несмотря на закон, запрещающий вхождение в комиссию лиц, на которых способны оказывать влияние участники размещения заказа, т. е. Мильграм.
«Система» проведения запроса была следующая. На определенную постановку приглашался определенный режиссер, к которому Мильграм подключал еще двух-трех человек из «своих». Стряпались бумаги, и запрос за счет назначения более низкой цены за услугу выигрывал тот, кто и приглашался на постановку. Так, при помощи нехитрой комбинации, худрук, используя своё служебное положение, и сам раз за разом участвовал в запросах, и привлекал к ним одних и тех же людей. В пяти запросах котировок, осуществленных театром, участвовали всего семь человек. Действия Мильграма и членов котировочной комиссии противоречили закону, так как являлись «согласованными действиями группы лиц, ограничивавшими конкуренцию и препятствовавшими доступу на рынок потенциальным исполнителям услуг». Но это еще не все. Мильграм, будучи заказчиком услуг, в то же самое время подавал заявки на их исполнение (на правах хозяина участвовал во всех 5 запросах), а будучи одним из потенциальных исполнителей, подписывал контракты с участниками-победителями. В случае же, когда конкурс выигрывал он, контракт с ним подписывал председатель котировочной комиссии. Словом, жульничество на жульничестве. В своих манипуляциях Борис Леонидович обнаглел до того, что приступал к репетициям спектаклей «Нельская башня» и «Жизнь человека» задолго до того, как были проведены конкурсы к ним. То есть, он умудрился «победить» в конкурсах, которые ещё не проводились.
Нельзя не упомянуть ещё об одной закономерности. Гонорары за спектакли, поставленные на большой сцене Борисом Мильграмом («Нельская башня» – максимальная цена 400 000 руб. и «Жизнь человека» – максимальная цена 430 000 руб.), почти вдвое выше, чем гонорары за спектакль, поставленный на той же сцене Г. Тростянецким («Честный авантюрист» – максимальная цена 250 000 руб.) и за спектакль, поставленный В. Гурфинкелем («Квадратура круга» – максимальная цена 200 000 руб.). Кроме того, гонорары двух последних режиссеров за указанные спектакли, поставленные ими на большой сцене, практически равны гонорару, полученному Борисом Леонидовичем за постановку спектакля на малой сцене («Антракт» – максимальная цена 200 000 руб.), хотя работа на малой сцене требует от режиссера меньше физических и эмоциональных затрат. В действиях Мильграма, который, по сути, сам себя назначал победителем самых дорогостоящих проектов, налицо коррупционная составляющая: незаконное использование физическим лицом своего должностного положения в целях получения выгоды в виде денег вопреки законным интересам общества и государства.
Кроме перечисленных, к масштабным деяниям Бориса Мильграма внутри театра можно отнести и внедрение изобретенной им системы оплаты труда актеров. Размеры выплат за сыгранные роли при этой системе зависят исключительно от воли и желания художественного руководителя. Система, нарушающая и Трудовой Кодекс, и Конституцию РФ, система, предусматривающая неравную оплату за равный труд, действует в театре до сегодняшнего дня.
Возможно, за успешное внедрение этой системы в театре Мильграм был своими высокопоставленными друзьями переведен в министры культуры. И тут началось… Избушка затрещала от варягов и их табуреток, их красных человечков с зелеными яблоками, оплаченных из краевого бюджета. Сам Борис Леонидович тоже не голодал: получил жирный кусок в виде проекта «Пермь – культурная столица Европы». При абсолютно бесконтрольном разбазаривании денег на «залетных», на краевом уровне он начал закручивать гайки. А именно, успешно внедрил не выдерживающую никакой критики систему оплаты труда, в результате чего основная масса пермяков, работающих ныне в сфере культуры имеет ежемесячный оклад от 6 до 9 тысяч рублей. После этого деяния, во всех смыслах удовлетворяющего администрацию края, Борис Леонидович получил пост вице-премьера и еще один жирный кусок: право заведовать фестивалем «Белые ночи». Как видим, на всех занимаемых постах Борис Мильграм сумел изрядно наследить. Ныне он, как и встарь, художественный руководитель «Театра-Театра». Но власть о нем не забывает: то подбросит 230 млн. руб. на очередной ремонт театра, то 250 млн. – на фестиваль «Белые ночи», арт-директором которого она вновь его назначила в этом году.
Не буду лукавить, карьерный взлет Бориса Леонидовича впечатляет: от безграмотного – не знающего, как и за что взяться – одесского парубка до вице-премьера крупного уральского региона. Борис Мильграм: «Мне хочется преобразовать театр, потом площадь вокруг театра, потом весь город вокруг театра (смеется). Правда у меня лишь желание и пафос, а как это сделать – я не знаю». Толи власть не заметила этого высказывания, толи именно такой незнающий исполнитель ей и был нужен, сказать трудно.
В качестве подтверждения малограмотности привожу также два приказа, изданные им в начале его деятельности в качестве худрука.
Пермский академический театр драмы
ПРИКАЗ № 208
26 ноября 2004 г.
г. Пермь
Начальнику мебельного цеха Коркодинову С. В. в связи с непозволительным, хамским поведением принести мне публичное извинение, а до тех пор отстранить его от работы в театре, с сохранением заработной платы.
Художественный руководитель Б. Л. Мильграм
Пермский академический театр драмы
ПРИКАЗ № 006
12 января 2005 г.
г. Пермь
Сегодня в театре произошло событие большой творческой значимости: прошли репетиции 4-х спектаклей:
«Чайка» режиссер Б. Мильграм
«Божьи коровки» режиссер В. Ярюхин
«Будь здоров, школяр» режиссер Б. Цейтлин
«Владимирская площадь» режиссер В. Пази
Поздравляю всех с Новым творческим годом!
Надеюсь, что столь насыщенный рабочий ритм сохранится на все время моего пребывания в театре.
Художественный руководитель Б. Л. Мильграм
Не менее яркий пример безграмотности худрука «Театра-Театра» являет собой и развешанное ныне на всех углах объявление о наборе в ПГАИК на специальность «актерское мастерство». То есть, ребята, пришедшие после окончания академии в театр, будут работать не по специальности «актер драматического театра», а по специальности «актерское мастерство». Никогда не слышал о такой профессии. Все это, конечно же, несусветная глупость. Но не торопитесь записывать Бориса Леонидовича в профаны. Как это зачастую бывает у подобных людей, малограмотность уживается в нем с крайней изворотливостью. В приведенном объявлении, изловчившись обойтись без слова «драматический» и не преминув упомянуть о «музыкальной специализации», он по-прежнему льет воду на дело перепрофилирования театра. Вот и получается: вроде бы, профан, а бьет без промашки. Следует добавить, что по поводу все того же музыкального курса, набираемого в ПГАИК 5 июня в прессе появились два взаимоисключающих высказывания. Людмила Дробышева-Разумовская: «Это будет курс артистов музыкального театра, который будет вести Борис Мильграм». Борис Мильграм: «Новый курс – это не оперетта. Это будет именно драматические артисты, умеющие профессионально петь". Происходит ровно то, что и с театром: был театр драматический, но – музыкальный. Теперь и в академии появился курс музыкальный, но там будут готовить драматических артистов. Так кто же лжет: Дробышева или Мильграм? Думаю – оба. Но самое главное, эти двое, стоящие на самой нижней ступенью чиновничьей вертикали, играют в наперстки не за свой страх и риск. Их игры вполне устраивают вышестоящих товарищей.
Пока писалась статья, уволили Гельмана. Это радует. Но не радует, что второй член тандема – Борис Мильграм – принесший краю не меньше бед, остался при делах. Где справедливость и логика? Один уволен, а второй будет жировать на государственных харчах ещё как минимум два года (именно на такой срок администрация края заключила с ним договор о проведении «Белых ночей»)…
Что ж, нам, видимо, остается только надеяться, что чиновников, играющих с культурой края, поменяют раньше окончания этого срока, или, что в один прекрасный момент к Борису Леонидовичу явиться замечательный петух со своей замечательной косой и не менее замечательной сказочной песенкой:
Ку-ка-ре-ку! Иду на пятах,
Несу косу на плечах,
Хочу лису пос;чи,
Слезай, лиса, с п;чи,
Поди, лиса, вон!