Я даже знаю за что мне это.
В студенчестве я жила в четвертой общаге МИИТа, на Огородном проезде. На пятом этаже в комнатке со старшекурсницами: три железные кроватки, стол, шкаф - между шкафом и стеной - штора, которая отделяла от комнаты прихожую. В ней двери шкафа, холодильник, еще один удачно спертый где-то стол.
Туалет на седьмом, душ - в подвале. Дружила со своими - Женей и Леной. Родственник Жени преподавал у нас электронику, и поэтому девчонки жили в блатном семейном крыле на седьмом этаже. Комнатка была маленькая, но в тихом уголке и вдвоем. Соседом у них был аспирант Владимир Михайлович - дяденька лет тридцати - тридцати пяти - старье неисправимое по нашим меркам, двадцатилетних. Симпатичный вообще такой - не очень-то помню детали. Помню, что был похож на какого-то певца.
По общаге он ходил всегда в темно-синих спортивных штанах и клетчатой рубашке в них заправленной - ужас.
Дружил с девчонками - без меня они называли его Володей - ну вроде, сосед. Живет один за стенкой, прибить, передвинуть что, якобы. Часто придешь к ним, он вскакивает с железной койки и прощается.
- Владимир Михалыч, ну посидите, куда вы?
- Пойду-пойду. К Лозе еще зайти надо.
Лоза - кличка другого аспиранта-препода. Усатый такой маленький мужичок - называли его Лозой, потому что он очень любил песню "Плот" Юрия Лозы. И чтоб не отматывать без конца кассету - тогда были кассетные магнитофоны - он просто записал эту песню на всю сторону. Так и прозвали его - Лозой.
Короче говоря, в один из вечеров я к ним зашла, а девчонки c Владимиром Михайловичем чай пьют. Слово за слово - я договорилась до того, что сколько коньяка я ни пей, мне -ничего. И аспирант принес из своей комнаты бутылку коньяка. Бывает молдавский коньяк? Вот, по-моему, был молдавский. Ну сидели, пили-курили. Как это в молодости-то было - всю ночь пьешь-гуляешь, с утра встала - и к первой паре. Закончили поздно, а мне с седьмого на пятый этаж в другое крыло идти - далековато и страшновато. И дошла бы, конечно, но Владимир Михайлович вызвался меня проводить.
Дело, надо сказать, было уже на пятом курсе, и я жила в комнате одна, прописав к себе "мертвых душ" - подмосковных, которым общага полагалась, а жили они дома. Вот пришли мы с ним, дверь открыла, помню, а потом - раз - и я уже сижу на столе и Владимир Михайлович меня целует. До сих пор помню его запах - мыльный какой-то... Я в момент протрезвела. Как закричу возмущенно:
- Да вы что!
А он продолжает меня тискать и так целует, так целует и приговаривает:
- Девочка моя, девочка...
И в меня упирается этими своими спортивными штанами такими твердыми. Ужас. А он все дальше и дальше, а я только возмущаюсь:
- Да вы что?! Вы что?! Я вообще … я это…я не спала ни с кем никогда. Вы что?!
- Да ладно тебе, а Эдик твой, а Сашка...
И все твердым ко мне прижимается, прижимается... В общем, не знаю, как умудрилась дать ему пощечину, и он сразу ушел.
На следующий день в институте говорю девчонкам:
- Ваш-то друг что вчера!, - и в лицах рассказываю.
А они как-то вяло реагируют. Молчат, потупившись. Я говорю :
- Вы что - мне не верите? Я вообще сильно пьяная-то была? Тако-о-ой придурок!
- Понимаешь, говорит Лена. - Он при тебе вообще каким-то дурным становится. Он хороший, умный мужик. А как ты приходишь - он такое несет... В общем, он влюблен в тебя. И давно.
Я рассмеялась тогда. Пень какой-то. В трениках. Влюблен в меня. В звезду такую.
А вечером мыла посуду на кухне, иду обратно по коридору: кастрюля, чашки - прям гора высится. А у двери - он. В рубашке и трениках.
- Извини, - говорит, - за вчерашнее.
А я молчу со строгим лицом и бедром дверь толкаю.
- Ань, прости меня...
- Пить меньше надо! - и дверью так хлопнула, что упала и разбилась посуда.
Долго потом с ним не виделись - перестала ходить к девчонкам. Уже весной попросила его отвезти мне сумку к подружке - диплом писать. Владимир Михайлович был веселый и спокойный, проводил меня до дверей квартиры. И всю дорогу не смотрел мне в глаза...
... А теперь лет я тоже сидела на столе, в глаза не смотрела и говорила:
- Чего ты испугался? Признаний в любви? Мне ничего от тебя не нужно - ни любви, ни отношений. Просто тебя очень хотела... Как никого и никогда...
- Это твои проблемы.
За то?