Мой заклятый атеизм

Юрий Шмелев
    Я, как и все мое поколение воспитан в духе воинствующего атеизма. C первых шагов в школе, когда мы чуть научились читать и писать, для нас уже готовы были фразы: «Рабы не мы, мы не рабы», « Религия – опиум для народа». Они очень удобно располагались в наших девственно чистых душах на всю жизнь. Это был, во всяком случае, для меня, как приговор к пожизненному заключению без права освобождения. Так я и шел по жизни, веря сказанному, влача свою земную юдоль, существуя и плывя по воле волн, « без руля и без ветрил». Правда, взамен отнятого мне дали вместо паруса, надежду на счастье в «светлом будущем» и руль под названием: «моральный кодекс, строителя коммунизма». Они то и стали для меня путеводной звездой, компасом и проводником – попутчиком по жизни. Безмятежно и бездумно, как в армейском строю, проходили мои годы. Не надо думать, не надо заботится о своем будущем, обо всем за тебя уже подумали и все решили. Ты должен лишь выполнять предначертания партии, любить партию, гордится партией и собственной, самой передовой в мире, страной. Атеизм в стране Советов лишь крепчал, одерживая, одну победу за другой и всякий раз доказывал верность своей материалистической позиции, победно шагал по стране. Целых сорок пять лет жизни прошли у меня под руководством славной КПСС. «Спасибо партии родной, что нам сегодня выходной» - вот такими прибаутками из переделанных партийных лозунгов, тешил себя народ, в сермяжном существовании своем. Помните, лозунг был такой: «За наше счастливое детство, спасибо, партии родной!».
     Но однажды её время пришло, партия, по воле и  разрешению которой я вырос, жил и  радовался безоблачному счастью и безбожию, скоропостижно исчезла. Вместе с партией исчез и тот, упомянутый выше, кодекс, как и сама надобность в строительстве коммунизма. Теперь уже о самой стране можно было сказать: «без руля и без ветрил». Семимильными шагами Россия, одна, уже без СССР, бросилась, как в омут, искать удачи в  строительстве капитализма и рыночных отношениях. Поплелся и я вместе с ней, куда ж мне деваться то. Еще двадцать три года бросил в топку вечности. Семь десятков лет на исходе, а я,  по прежнему, как был, так и остался атеист. Поневоле скажешь: крепка советская власть! В период развитого капитализма редко кто отваживался испытать, проверить его прочность и уж тем более открыть нам его порочность. Каюсь,  в их числе оказался и я. Теперь же вирус атеизма пустил метастазы и совсем не собирался исчезать, он, по прежнему, комфортно располагался в моей душе. Не помогал даже пример новоявленных верующих, когда они толпами ринулись в храмы падая ниц перед алтарем. Кроме брезгливости и отвращения в душе, они ничего не вызывали. Объяснить их фанатичную, враз проснувшуюся веру, обычной логикой невозможно, поэтому поневоле закрадывалось сомнение в их искренности. Внешне они свято блюли традиции и каноны своего религиозного учения, но в делах своих зачастую оставались теми же атеистами и грешниками. Лбы и лица новых «прихожан» даже после того, как они осенили их крестным знамением, не выражали благодати, а хмурились за досадное нововведение, обязательно посещать службу в храме. На физиях так и читалось: а не проще ли откупится деньгами? 
    Чтобы найти себя и свое место среди верующих, стал читать святые книги от разных религиозных учений. Увидел неизмеримую мудрость знаний в этих книгах, даже сумел, на мой взгляд, кое что почерпнуть и для себя, но веры, к великому сожалению, не нашел. Стал даже иногда заходить в храмы, но и там не обрел. Не осеняла вера меня своей глубиной и непостижимостью, а врать и лицедействовать в святом месте не хотелось. Мне все время мешала, какая то незримая преграда, стоящая между мной и Богом. Священнослужители не смогли помочь мне, ведь видеть их я мог только во время службы, а духовным наставником не обзавелся, да и не очень то и стремился к этому. Я остался в одиночестве. Но одновременно и постепенно стал замечать, что атеизм потихоньку выветривается, он уже почти исчез из моего сознания. К великому огорчению, вера все не приходила и как найти её, я не знал. В сознании своем обратился к знаменитой теории Дарвина. Его учение о эволюции видов, является краеугольным камнем в атеизме и всегда нам говорили, что оно и является самым наглядным доказательством отсутствия Бога. Не спорю, на первый взгляд все правильно, эволюция видов есть, её можно увидеть всюду, на множестве примеров и даже на тех же самых Галапагосах. Вот только с происхождением человека не все срастается, как говорится, нестыковочки есть. Нам, правда говорили, что это дело времени, недостающие звенья обязательно найдутся и все состыкуется. До сих пор не нашли. Но, как говорится: «обрящет ищущий». Я опять, как и раньше, остался в неопределенности и как теперь быть, не знал.
     Но совсем неожиданно замерцал и даже появился проблеск, этакий лучик света в «конце туннеля». «Помогла» именно она, все та же теория Дарвина. На глаз попалась скромная заметка в газете, что на Марсе когда то была вода, которую можно было даже пить. Оставим на совести ученых это утверждение, речь не об этом, а о факте однотипности воды на далекой планете и на нашей Земле. Вода или по научной формуле: Н2О, одинакова везде, она не подлежит эволюционному развитию по Дарвину.
     Как так? Тогда кто же тогда её придумал и откуда она взялась? Ах, существует еще теория вероятности, она объяснить может откуда. А кто установил и заставил работать основные физические и химические законы? А законы гравитации, по которым существует вселенная?  А еще множество всяких других закономерностей и правил, которые мы открываем для себя, изучая окружающий мир? Нет ответа. Можно, конечно, повторять, что это неотъемлемое свойство материального мира. Но это лишь отговорка. Поневоле начнешь искать Бога. Вот я и пришел на порог, где мне может открыться, что то новое, способное заполнить тот вакуум, что остался в душе моей после испарения атеизма. Я сейчас на пороге такого богоискательства. Приведет ли меня этот процесс к ВЕРЕ, не знаю, но я надеюсь.