Глава 9. Совещание двенадцати.
Зал Собрания был огромным. Брукс предпочитал называть это помещение штаб-квартирой, но официально совет именовал его именно «Зал Собрания Совета Двенадцати», он занимал без малого четверть 33-го этажа одного из небоскребов деловой части Нью-Йорка.
С тех пор, как один из богатейших членов их организации пожертвовал небоскреб в ее пользу, он был в их полном распоряжении. Выше вплоть до предпоследнего этажа под разными, порой весьма экзотическими вывесками, располагались подразделения одного из аналитических центров организации и несколько исследовательских лабораторий. Этажом ниже помещались конференц-залы. Еще с десяток этажей ниже занимал отель их общины, а уже под ним свободные площади сдавались под офисы.
Пентхаус находился в полном распоряжении Ястреба. Там он жил и, надо полагать, работал.
Ястребом его про себя называл только Брукс. Для остальных он был Джимми Макгрей. Это был высокий подтянутый мускулистый мужчина неопределенного возраста, внешностью и выправкой он походил скорее на отставного генерала, чем на директора Фонда Гуманитарных Исследований, должность которого он занимал официально. Но не только выправка выдавала в нем бывшего военного – его лицо являло собой типичную физиономию, которую киношники тиражируют из фильма в фильм, когда надо показать зрителям главаря банды наемных убийц или генерала американской армии. Само собой пресловутая американская улыбка прочно обосновалась на его угловатой челюсти, - как же без нее? – но от этого его лицо не делалось приятнее. Скорее оно отражало самодовольство и упрямство, чем волю и уж, тем более, интеллект.
Брукс невзлюбил его с самого начала, и было за что. Но что делать? Он тут мало что решает. Даже глава Совета – он же тесть Брукса, - не в состоянии повлиять на решения этого «стратега», как он любит себя называть, - где уж тут Бруксу.
Хотя если бы тесть хотел, наверное, мог. Но пикантность ситуации как раз в том, что глава Совета давно уже ничего не может. Ему уже давно пора на покой. Если откровенно – этот добродушный старичок давно уже выжил из ума. Единственное что он в состоянии делать, так это монотонно бубнить свои бесконечные цитаты из единственной книги, которую он прочел за всю свою жизнь. Нет, может быть, он и читал когда-то что-нибудь кроме той, что и сейчас перед ним, но цитирует он только эту. Вот и сейчас если бы он не сидел во главе стола спиной к стеклянной стене, и часть стены не была завешена плотной шторой, закрывающая от его цепкого председательского взора статую Свободы, он давно уже бы обличал идолопоклонство, озвучивая несколько страниц кряду. Остановить его было невозможно.
Овальный стол совета стоял посреди Зала, и располагался он именно таким образом – торцом к статуе Свободы, исключительно дабы лишний раз не провоцировать председателя Совета.
Брукс едва сдержал неуместную улыбку, когда об этом подумал. Он обвел глазами присутствующих: Председатель, он же тесть собственной персоной, Ястреб и Саймон Хоукинс. Ястреб и ястребок. Сладкая парочка. Об их отношениях можно было только догадываться, но как-то уж слишком много времени Саймон проводил в резиденции Ястреба. Да, бассейн, тренажерный зал. В пентхаусе Ястреба был оборудован даже стрелковый тир. Почему Саймон не может пользоваться всем этим, всегда, когда ему будет угодно? Ведь все это формально собственность общины. И все равно трудно отделаться от мысли, что их связывает нечто большее, чем просто общее дело. Оба неженаты, оба не проявляют никакого интереса к противоположному полу, оба все время вместе. Ну да ладно, это их бизнес. На самом деле Бруксу на это наплевать, пусть даже в их организации подобные отношения абсолютно неприемлемы.
Саймон – рыжеватый невыразительный мужчина среднего роста и возраста. Очки и какая-то болезненная бледность. Компьютерный гений, как его иногда называл Ястреб. Он действительно обладал незаурядными способностями и вполне мог быть широко известен, если бы не дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Дело это однажды сделает его популярным, но время еще не пришло. Они в шаге от завершения начатого, осталось совсем немного, и его имя будет греметь. Именно Саймон открыл то, что наделило их невероятными возможностями. Брукс нашел это, а Саймон открыл их истинные свойства.
Итого всего четыре из двенадцати. Остальные отсутствовали по вполне уважительным причинам. Один не мог прийти, сославшись на неотложное дело – и это действительно было так, можно не сомневаться. Иначе бы он явился. Тот заоблачный пост, который он занимал, не позволял ему свободно распоряжаться своим временем.
Остальные семь членов Совета не могли тут быть никак: двое лежали в госпитале и по правде говоря, доживали последние дни, еще пятеро уже дожили и давно уже лежали там, откуда ни при каких обстоятельствах невозможно явиться на собрание. Все семь этих постоянно отсутствующих лиц являются почетными членами Совета, считается, будто они всегда составляют незримый кворум. Кресло каждого всегда стоит каждое на своем месте. На столе напротив каждого кресла можно увидеть табличку с именем отсутствующего.
На первый взгляд это кажется странным – почему бы не избрать в Совет новых людей? Но если принимать во внимание текущую повестку дня, которая к тому же, неизменна с тех самых времен, когда все двенадцать в полном составе еще сидели в своих креслах, ничего удивительного в этом нет. Целесообразнее менять состав Совета уже после реализации текущей повестки, чем в процессе. Так постановили, когда еще только один навсегда покинул свое кресло. Тем более, в настоящий момент Совет уже близок к завершению начатого дела.
Ястреб встал и обвел взглядом таблички. По неписаным законам следовало прочесть молитву. Брукс уже приготовился к долгому монотонному бубнению, но Ястреб был краток, и после непродолжительного чтения, сразу приступил к делу:
- Господа, - начал он торжественно, - рад сообщить вам: операция на юге России завершена блестяще. Мы полностью нейтрализовали угрозу утечки информации и исключили саму возможность ее возникновения. Ключевые фигуры нами ликвидированы, и сделано это настолько чисто, что вчера вечером русская полиция приняла решение отказаться от дальнейшего расследования обстоятельств их ликвидации.
Его физиономия и поза напоминала Бруксу парадный портрет Наполеона – для полноты картины не хватало только мундира и орденов. Ястреб был в своем обычном дорогом костюме.
- Поздравляю тебя Джимми, - отозвался председатель и принялся озвучивать очередную цитату: - Ибо сказано…
Уткнувшись в книгу, он говорил долго и нудно и наконец, умолк, почему-то переведя взгляд на Брукса.
- Прими и мои поздравления, Джимми, - с давно отрепетированным выражением искренней признательности сказал Брукс. – Я рад это слышать. По правде говоря, мне не совсем была понятна необходимость проведения этой операции, я дилетант в этих вопросах. Но я как всегда полагаюсь на твой аналитический ум и талант стратега. Однако позволь спросить: насколько я понимаю, ликвидация утечки информации была только частью операции, а ее главной целью являлось нечто иное и цель эта, увы, не достигнута.
- На этом этапе да, - по-военному четко рапортовал Ястреб. – Но я намерен в ближайшее время приступить к реализации второго этапа операции. С вашего разрешения я готов обсудить детали.
Брукс кивнул, Саймон никак не проявил себя, а председатель потянулся к книге. Ястреб его опередил:
- План прост, - сказал он, - мы найдем и наконец, возьмем то, что нам должно принадлежать. Сегодня вечером наш дорогой Саймон отправляется в Россию.
Саймон расплылся в улыбке, но она выражала скорее готовность, чем удивление. Это могло означать только одно: они с Ястребом уже все решили помимо Брукса.
- В этом есть необходимость? – скептически осведомился Брукс. – Разве нельзя сканировать отсюда? Зачем спешить?
Саймон посмотрел на него с укоризной.
- Эд, ты же сам все прекрасно понимаешь: 6000 миль, - возразил он. – Это может занять полгода. Мы не можем удерживать линии длительное время, тысячная доля дюйма тут это многие сотни дюймов в искомой точке. Учитывай еще паразитный трафик, который необходимо отфильтровывать от полезного. Я сканировал, да, но это было непросто и это заняло уйму времени. Да, это обеспечило успех первого этапа операции. Но полгода! За это время многое может измениться. А на месте мне потребуется неделя максимум…
- За это время, - подхватил Ястреб, - мы отсканируем весь город и окрестности в радиусе десятков миль. Если потребуется, и на сотню футов в глубину. Нам будет известно о городе все, не только где лежит самый невзрачный клочок бумаги, но что на нем написано. Даже если он будет находиться между страницами книги из полного собрания сочинений Достоевского. Мы найдем и зафиксируем местонахождение любого предмета, даже если это будет горсть монет, которую закопал какой-нибудь скиф еще до нашей эры. Если будет желание, поедешь, откопаешь.
Брукс ухмыльнулся: намек на его увлечение археологией в прошлом на этот раз был уместен. Обычно Ястреб вспоминал об этом невпопад.
Председатель оживился и снова потянулся к книге. Известно о чем он сейчас будет вещать: даже волос, дескать, не упадет без ведома.
Брукс поспешил возразить:
- Все это так, Джимми, ты же знаешь, это для меня не новость. Тотальное сканирование может обеспечить результат. Но у меня несколько замечаний. Во-первых, почему ты решил, что нужный нам предмет в городе? Почему ты не можешь допустить получение Тимофеевым бумаги, от которой мы отталкивались изначально, например почтой? Ведь могло быть письмо.
И второе замечание: При тотальном сканировании необходимо будет непрерывно анализировать огромный поток информации. Как ты собираешься обеспечить передачу этой лавины? Но это я так понимаю это не самое сложное. Тут другое. Обработка информации: как минимум нужны будут переводчики, и думаю одним десятком тут не обойтись. Анализ: нужно будет привлечь аналитиков. Это еще не один десяток человек. Как ты собираешься тут исключить утечку? Переводить будут вполне обычные люди, многие из них надо понимать будут русские, у многих есть семьи, все активно пользуются интернетом, многие постоянно общаются со своими друзьями и родственниками в России. Документы, с которыми им придется работать, самые разные, вполне можно допустить самое обыкновенное любопытство, с чем связан, например, столь пристальный интерес к отдельно взятому городу? Или каким способом добыты документы? Понимаешь о чем я?
Третье: Оправдан ли риск? Как всегда Саймон будет работать один. Только мы четверо знаем, какого рода инструмент он будет использовать, и мы не можем допустить даже догадок о свойствах прибора. Это не может быть предметом обсуждения, тут я согласен. Согласен так же: Саймон неоднократно бывал во многих странах, в том числе и в России, и никогда не возникало никаких проблем. Но на этот раз ситуация несколько иная: Имела место утечка информации, и утечка эта так или иначе напрямую касается нашего сканера. Я так понимаю, у нас нет полной уверенности в ликвидации именно тех лиц, у которых была эта информация. Следовательно, может быть кто-то еще, кто не только владеет информацией, но и как раз тем, что мы ищем. А это уже серьезно. Мы не знаем, как далеко продвинулся этот кто-то в своих исследованиях. И если этот кто-то близок к тому, что знаем мы, это может представлять реальную угрозу, в том числе и для Саймона.
Брукс умолк и испытующе посмотрел на Ястреба. Пока он говорил, тот с непроницаемым лицом делал пометки в своем блокноте.
- Эд, - отвечал Ястреб. – Я думаю, твои опасения беспочвенны. По первому пункту. Я уверен, предмет в городе. Мы проверили все бумаги Тимофеева, так же проверили все его электронные носители, ничто не свидетельствует об обратном. Бумагу он получил из рук в руки, и я по-прежнему убежден, ее передал ему Власов. В моей правоте ты сможешь убедиться в ближайшее время. Насчет уровня владения информацией: сама по себе бумага однозначно свидетельствует о минимальной угрозе для нас. Даже если мы просчитались, и кто-то продолжает заниматься этим вопросом, то он еще в самом начале пути. У Саймона на это ушли годы, а начинал он точно так же – с перевода. Но при этом ему никто не мешал, а мы делаем и будем это делать. Сейчас мы продолжаем анализировать все поисковые запросы, и пока нет сведений о сколь-нибудь заметном интересе к нашей теме. Если бы интерес был, мы бы это сразу зафиксировали.
Второе: С передачей данных проблем не будет, я уже позаботился об этом. Все уже готово к работе. Утечки информации тоже не будет, об этом так же можешь не беспокоиться. Все продумано до мелочей, механизм отлажен, неоднократно проверен в реальных делах. Все под контролем.
Третье: Саймон и наш прибор будут в полной безопасности. Я все проверил и перепроверил. Кроме системы безопасности объекта, в котором он будет находиться, которая, к слову, отвечает всем современным требованиям – трудно поверить, но кое-где в России научились работать, - будет еще дополнительное прикрытие. Мною задействованы лучшие специалисты. Они будут непрерывно контролировать все подступы к объекту и сам объект, а в случае возникновения малейшей угрозы немедленно вмешаются. Речь идет о считанных секундах. Но при этом сам Саймон, естественно, будет оставаться в тени. Я все продумал, поверь, мышь не проскочит. И только в самом крайнем случае Саймон может быть раскрыт, но только он, я не говорю о приборе, – заключил он и добавил: - Саймон, покажи ему, о чем идет речь.
Саймон полез в карман и выложил перед Бруксом связку ключей с брелком автомобильной сигнализации.
- О! поздравляю, - усмехнулся Брукс. – Ты обзавелся Фордом! Это в придачу к Феррари и к Макларену. Да уж с возрастом желание ездить быстро на крутых тачках снижается, возрастает потребность…. я даже затрудняюсь определить в чем. Может быть, это дань уважения старой доброй Америке?
- Это только кнопка, - рассмеялся Саймон и добавил: – В брелок вмонтирована система спутниковой навигации, которая непрерывно будет отслеживать мои координаты, к ним из центра, отсюда, будет привязано прикрытие. Но это вовсе не значит, что люди будут ходить за мной по пятам, все будет зависеть от ситуации и от ее оценки центром. Если ситуация потребует действий на опережение, людям будет отдана команда действовать. Если уровень угрозы будет оцениваться центром как нулевой, люди будут оставаться на местах, или даже перемещены дальше. Им необязательно знать, кого именно они прикрывают, а нам нежелательно, чтоб они знали. В случае, если я сам сочту ситуацию угрожающей, мне будет достаточно нажать на кнопку и немедленно будут приняты меры. Но я уверен, мне не придется этим воспользоваться. Все будет хорошо.
- В этом нет никаких сомнений, - подхватил Ястреб. – Мой дорогой Эд, мне понятна твоя озабоченность. Но порою мне кажется, ты забываешь, кто за нами стоит. Нам было даровано то, что мы имеем, для реализации плана того, чьи решения мы исполняем. Разве может нас ожидать неудача? Или ты сомневаешься в этом?
Председатель снова потянулся к книге, краем глаза уловил Брукс. Он пожал плечами и поспешно возразил:
- Нет, у меня нет сомнений.
- Я искренне рад это слышать, - торжественно объявил Ястреб и живо добавил: - Я полагаю, это будет приятная и нескучная прогулка. Саймон прекрасно проведет время, я думаю также, он и на этот раз привезет что-нибудь стоящее для своей коллекции. Какую-нибудь редкую бабочку или любое другое не менее редкое насекомое. Я наводил справки: тамошние места могут представлять определенный интерес даже для профессионального энтомолога. А нашего дорогого друга трудно назвать любителем. Более того: не будет преувеличением сказать, Саймон знает о насекомых гораздо больше всех их вместе взятых.
Ястреб умолк, Саймон, пожалуй, с какой-то женственностью потупил взор, а председатель остался недвижим. Очевидно, на этот раз цитаты не находилось. Брукс улыбнулся.
- Кстати, как там твои энтомологические опыты? - осведомился он. – Ты уже нашел метод выделения и передачи в компьютер нервных импульсов насекомых?
- И да, и нет, - ответил Саймон. – С чтением нервных импульсов как раз никаких проблем нет, тут я использовал известные всем методики. А вот с расшифровкой пока туго. Есть определенные наработки, но пока рано говорить об успехе. Времени не хватает, - пояснил он, - ты же знаешь, что у нас в приоритете и сейчас и сколько лет подряд.
- И я верю, - вновь торжественно заявил Ястреб, - в самое ближайшее время наши труды будут вознаграждены. Час близок! – воскликнул он и убежденно добавил: – Все готово к исполнению плана, и он будет исполнен.
На этот раз председатель был наготове, едва только Ястреб умолк, он начал свой нескончаемый монолог.
- Ибо сказано…- глухим старческим голосом монотонно читал он избранные места о каких-то праведниках и ожидаемом их прекрасном будущем и о незавидной участи отступников.
Из года в год одно и то же, это уже даже не смешно, - едва сдерживая зевоту, думал Брукс. Он давно уже потерял всякий интерес к этим бесконечным обещанием, да и сама перспектива провести прогнозируемую вечность в этом же обществе его отнюдь не радовала. Когда берет слово председатель, десять минут тянутся бесконечно. А может быть в этом и есть обещанная вечность? - Брукс едва сдержал предательскую ухмылку.
С проповеди о последних днях, которые доживает этот мир, председатель плавно перешел к напутственным цитатам. Все встали, и говорили уже хором. Бруксу пришлось повторять слова вместе со всеми.
Наконец председатель умолк.
- Если ни у кого больше нет вопросов, будем считать совещание законченным, - сказал Ястреб и добавил: - Я отвезу Саймона в аэропорт, через три часа у него самолет. Завтра днем он будет в Москве, а послезавтра утром будет на месте.
Все направились к лифту.
- Да не волнуйся, Эд, - Ястреб хлопнул Брукса по плечу. - Все будет сделано в лучшем виде. Через неделю максимум мы откроем бутылку твоего лучшего вина, и вместе с Саймоном выпьем за успешное окончание нашего дела. Я думаю, по такому случаю даже наш дорогой председатель сможет себе позволить бокал вина. Я прав, босс? – Ястреб расхохотался и взял председателя под руку, когда они заходили в лифт.
- Я даже не буду спрашивать разрешения у своего врача, - скрипучим старческим голосом отозвался председатель. – Я обязательно выпью вместе со всеми. – Он затрясся от смеха.
Продолжение http://www.proza.ru/2013/06/19/424