На областной конкурс "ЛетоПРОчтение"
Я родилась и выросла в самой читающей стране мира, где все знали точно, что книга - лучший подарок. Представители старшего поколения декламировали стихи при каждом случае, рассыпались цитатами, щеголяли именами писателей, поэтов и философов.
В нашей семье к книгам относились трепетно и с любовью. Отец-технарь знал
наизусть "Евгения Онегина" и прочёл всего Чехова от корки до корки. Книги были лучшими друзьями по жизни. Их хранили дома, брали в библиотеках, у друзей. На слуху было выражение: "Свои книги читать не даю никому, ибо библиотека собрана тем же способом".
Книгоманы, или библиофилы, прятали самое ценное во втором ряду на книжной полке, а в первом ряду выставляли учебники, справочники и "макулатуру", навязанную продавцами в приложение к чему-нибудь читабельному. Делали это специально, чтобы никто не завидовал и не просил почитать, точно зная, что не вернут.
Было время, когда мы собирали старые газеты и картон, чтобы сдать макулатуру и получить заветный томик А.Дюма или Д.Дидро. Платили спекулянтам три цены за сборники стихов М.Цветаевой и А.Ахматовой, перепечатывали на машинке Бродского и Высоцкого. Перед днём рождения предупреждали родных, чтобы не дарили посуду и тряпки (они тоже были в дефиците), а дарили "Королеву Марго" или томик А.Вознесенского.
Счастливчикам доставалась подписка на полные собрания сочинений классиков. Подписку на зарубежных писателей обычно забирали себе партийные и профсоюзные функционеры, а простому люду считалось очень полезным читать произведения родных писателей. И за то спасибо. Было много талантливых современных авторов. Одного деятеля возмутила активность жены, завалившей дом подписными изданиями, добытыми по великому блату. Он жаловался, что даже название книг читать не успевает, а она всё несёт и несёт в дом книги. Самый модный интерьер квартиры предполагал большое количество полок и книжных шкафов, забитых дефицитными изданиями.
Каково было моё удивление, когда во время отдыха в Болгарии я обнаружила, что все книжные магазины забиты литературой на русском языке, да такой, что нам и не снилось. Там на полках красовались ЖЗЛ (Жизнь замечательных людей) и БВЛ(Библиотека всемирной литературы), БДЛ (Библиотека детской литературы), и книги современных писателей и поэтов, которые нам доставались только на одну ночь в самиздате. Все возвращались из Болгарии с коврами, а я везла два тяжеленных чемодана с книгами.
Пришло время покинуть края, где мы родились и выросли, уезжать на историческую родину в Россию. Выяснилось, что наши книги, собранные двумя и тремя поколениями, являются национальным достоянием республики и вывозить их нельзя. Ходили слухи, что на товарной станции уполномоченные работники вскрывали готовые к отправке контейнеры, из них выгружали книги и музыкальные инструменты, запрещённые к вывозу. Сама не видела, но многие утверждали, что горы книг там же и сжигали чуть позже.
По великому блату за три цены заказали контейнер. Надёжные люди позволили загружать книги в самую глубь контейнера. Книгами был забит холодильник, стиральная и швейная машинки и все неразобранные шкафы. Соседи выглядывали из окон и балконов и крутили пальцем у виска. Один из них не выдержал и пришёл нас вразумить:
- Вы что вытворяете? Вы спать на книгах будете? Почему вещи не загружаете?
Вещи действительно не поместились. Что-то раздали знакомым, что-то продали за гроши, что-то не отдал новый хозяин нашей квартиры. Просто не пустил нас на порог, сказав, что им всё уже оплачено.
На новом месте содержимое контейнера очень удивило новых соседей. Во-первых, зачем нужны книги, во-вторых, зачем книг так много? В маленьком домике коробки с книгами заняли целую комнату до потолка.
Мы по-прежнему читающая семья, в том числе и внучки, на удивление учителям. Мои книги - мои друзья, моё национальное достояние. Всё, что сейчас печатается и продаётся на каждом углу, в ярких обложках, изображающих вампиров, ведьм, терминаторов и путан, не только не вызывает интереса и желания купить, не вызывает желания прикоснуться. Ни рука, ни сердце к этому не тянется.
У Владимира Высоцкого есть прекрасная баллада, посвященная книгам, в которой автор по поступкам человека делает вывод о том, те ли книги он в детстве читал.