(из книги «На картах не значится»)
Что касается приведённой ниже истории, автор неоднократно рассказывал её в различных компаниях и, к сожалению, зачастую по окончании повествования слышал в ответ обидное: «Брехня! Быть такого не может! Выдумки!..» Что ж, на первый взгляд история эта действительно может показаться невероятной. Однако автор напоминает читателю, что события, описываемые в ней, происходили не где-нибудь, а в сильно отдалённом дальневосточном гарнизоне Орловка, и он, автор, положа руку на компьютерную мышь, готов торжественно поклясться, что всё изложенное им ниже – правда, только правда и ничего, кроме правды!
Историю эту можно начать строчкой песенки, которую в одном очень известном фильме напевал герой Олега Янковского: «Служили два товарища, в однем и тем полке...» Причём служили эти два товарища – майор У. и капитан Ш. – не только в «однем полке», но и в одной эскадрилье, и отношения между ними были очень даже приятельскими.
У. и Ш. были людьми серьёзными, степенными, семейными. Майор У. воспитывал двух детей-школьников, у капитана Ш. подрастала трёхлетняя дочь. Жёны двух приятелей, разумеется, были тоже хорошо знакомы между собой и состояли если уж и не близкими подругами, то добрыми приятельницами – это точно. Жена капитана Ш., Людмила, часто забегала к жене майора У., Зинаиде, за советом – Зина была лет на десять её старше и, конечно, гораздо опытнее в вопросах ведения домашнего хозяйства и воспитания детей.
Жизнь текла своим чередом, не предвещая никаких бурь и катаклизмов.
Но не следует забывать, что Его Величество Случай всегда дежурит за ближайшим углом. И что зажато в его занесённой руке – опахало из павлиньих перьев или бейсбольная бита – нам, к сожалению, не дано предугадать.
В той же не шибко весёлой песенке, что поёт всенародно любимый артист, дальше есть слова: «Вот пуля пролетела и ага...» Именно это самое «ага» и произошло в жизни двух дружных орловских семей. Только в нашем случае пролетела не пуля, а золотая стрела проказника Амура. Короче, случилось так, что майор У. влюбился в жену капитана Ш.
Майор У. давно уже был не мальчик. Он умел обуздывать свои страсти. Он не стал по-детски тайно подбрасывать цветы под дверь своей возлюбленной или писать мелом на асфальте под её окном: «Люда! Я тебя люблю!!!» Он просто, выбрав подходящий момент, прямо, по-мужски, признался Людмиле в своих чувствах.
Людмила тоже была уже не девочка, она не стала закатывать истерики, падать в обморок или, упаси господи, тайком бегать к У. на свидания. Она спокойно сказала У., что ценит и уважает его чувства, но сердце её занято другим, и к тому же у неё семья, ребёнок, и поэтому им лучше, как прежде, остаться просто друзьями.
Майор У. хоть и расстроился, но воспринял отказ своей возлюбленной стоически, сказал, что будет ждать, сколько потребуется, и больше к этой теме уже не возвращался.
В общем, фигуранты истории проявили себя как воистину интеллигентные и цивилизованные люди. Жизнь вновь пошла своим устоявшимся чередом.
Но поскольку Людмила своему мужу о состоявшемся у неё с У. разговоре не сообщила, а майор У. об этом же разговоре своей Зинаиде не сообщил тем более, то между ними, Людмилой и У., возникла некая общая тайна. А как известно, всякая тайна подобна ящику динамита с воткнутым в него, подожжённым и тлеющим шнуром, и что дальше будет с этим шнуром – будет ли он потушен случайным лёгким дождичком или доберётся-таки в конце концов до ящика со взрывчаткой – известно, наверное, только одному Богу, да и то с вероятностью пятьдесят на пятьдесят.
И вот однажды...
Однажды после обеда капитан Ш. уехал на аэродром – он заступал на ночное дежурство. А вечером в его квартире раздался звонок. Людмила открыла дверь – на пороге стоял У.
– Привет! – сказал он. – Пустишь? Разговор есть.
Людмила пожала плечами, но позднего визитёра впустила. Прошли на кухню – в комнате спала дочка. Хозяйка поставила на стол варенья-печенья, разлила по чашкам чай, села напротив и вопросительно посмотрела на гостя.
– Люда... – медленно начал У., помешивая ложечкой чай и сосредоточенно глядя в чашку. – У меня к тебе есть один очень важный вопрос... – он замолчал, потом вытащил ложечку из чашки, аккуратно положил её на блюдечко и наконец поднял на Людмилу глаза. – Вот скажи... Ты можешь мне сегодня отдаться?
Хозяйка чуть не поперхнулась своим чаем.
– Миша, ты что?!.. Офонарел?! – возмутилась Людмила. – Ты вообще думаешь, что ты говоришь?!
– Думаю, – спокойно сказал У. – Я думаю. Но я не услышал ответа. Так что?
– Ты что, дурак?! – продолжала кипятиться Людмила. – Конечно нет! Вот же выдумал!.. И вообще, ты знаешь, но, по-моему, тебе лучше уйти!
– Значит, нет, – кивнул У. – Хорошо, ладно, скорректируем вопрос... – он достал из кармана и аккуратно разложил на столе десять красненьких купюр с ликом вождя международного пролетариата. – А за сто рублей?
(Напомню, в те времена это была зарплата инженера. Килограмм «Докторской» колбасы стоил тогда два рубля двадцать копеек, а шикарные югославские женские сапоги – сто двадцать рублей).
Лицо хозяйки дома пошло пятнами.
– Слушай! – зашипела она. – Ты чего сюда припёрся?! Ты за кого меня принимаешь?! Ну-ка, давай, вали отсюда, сутенёр хренов! Или тебе кипятком в морду плеснуть?!..
– Спокойно! – сказал У. – Спокойно! Ты не дослушала... – он достал из другого кармана ещё денег и добавил их к лежащим на столе. – А за триста?
Людмила со стуком поставила чашку на стол.
– Миша! – недоумённо сказала она. – Это что, розыгрыш какой-то?! Это вы что, так теперь шутите?!.. Слушай, Миша, у меня сегодня день такой суматошный был – голова ничего не соображает! И с юмором у меня сейчас напряжёнка... Так что шёл бы ты лучше домой, а? К своей Зине!
– Никаких шуток и никакого розыгрыша, – спокойно сказал У. – Я тебе говорил – я тебя люблю. Подожди, не перебивай!.. Я тебя люблю, и я тебя хочу. Я ночами не сплю – мечтаю о тебе, о твоём теле. Но поскольку обычными средствами я добиться тебя не могу, то, может быть... я смогу твою любовь купить. Подожди, я прошу, не перебивай меня!.. Может быть, я получу если уж не всю тебя, то хотя бы твоё тело... В этом нет ничего пошлого! Ведь от тебя не убудет, а я... А я хоть немного утешусь... А деньги, деньги – это так. Это просто в знак благодарности... И, опять же, они вам не лишние будут. Серёга вон говорил – вы на цветной телевизор копите... И не бойся! Никто ничего не узнает! Только я и ты! Всё между нами... Вот смотри... – он выгреб из кармана остатки денег: – Здесь четыреста девяносто рублей... И вот ещё мелочь... И это не шутка. Я тебе ДЕЙСТВИТЕЛЬНО предлагаю за ночь со мной всю эту кучу денег. И даже не за ночь, а просто за... Прости, я бы и больше дал, мне для тебя ничего не жалко, но это, к сожалению, всё, что у меня сейчас есть.
– Миша! – жалобно сказала Людмила. – Ты с ума сошёл! Ты... Такие деньги! И за что?!.. Ну, подумай, у тебя же семья! Дети! Ты же всё это от детей своих отрываешь!
– Мои дети – это мои дети, – спокойно парировал У. – Что со своими детьми хочу, то и делаю... Не волнуйся, моим детям хватит. Голодными не останутся... Ну, так что?
Людмила, не отрываясь, смотрела на заваленный деньгами стол.
У. терпеливо ждал.
– Ладно! – наконец сказала Людмила. – Чёрт с тобой!.. – она встала и решительно сгребла деньги со скатерти. – Иди в спальню, Рокфеллер. Я сейчас – только гляну, как там дочка...
Утром с дежурства вернулся капитан Ш.
– Мишка вчера заходил? – с порога спросил он жену.
Та слегка напряглась.
– Заходил...
– Деньги принёс?
– Ка... какие деньги?
– Ну, получку мою! Я с ним вчера свою получку передал. Когда на дежурство ехал, заскочил в штаб – получил. А Мишку попросил к тебе зайти, отдать. Я ведь как раз его на дежурстве менял... Представляешь? Целую кучу денег вчера дали! Четыреста девяносто рублей! За боевое дежурство начислили и ещё командировочные за Галёнки. Теперь нам на цветной телевизор точно хватит!.. Ты что, Люд? Что с тобой?!
Но Людмила уже не слышала. Она всё поняла! Оказывается, она вчера отдалась Мишке за получку собственного мужа! Людмила вцепилась себе в волосы и, пошатнувшись, прислонилась к стене.
Истошный женский вой потряс квартиру!..
История эта получила огласку. Да и как ей было не получить, когда после разговора с капитаном Ш. майор У. угодил в госпиталь.
В дело вмешалась парторганизация. Взвесив все «за» и «против», коммунисты вынесли капитану Ш. строгий выговор за рукоприкладство, а майора У. за аморальное поведение исключили из партии. Поскольку в те времена лётчик не мог быть беспартийным, то майора У. с лётной работы сняли и отправили на командный пункт – офицером боевого управления.
Но на этом беды майора У. не закончились. Узнав о мужней неверности, Зинаида быстро собрала вещи и, забрав детей, уехала к своим родителям на «большую землю», в Смоленск. Где и подала на развод.
А капитан Ш. свою жену простил. И понять его вполне можно. Ведь тут как? С одной стороны, – семья, ребёнок. Опять же, любовь. И с другой стороны. Действительно, ну, не за себя же радела бедная женщина, не для себя же старалась – ведь всё в дом, всё в дом...