Что это такое – оставить человека одного, без документов, без средств к существованию, без даже капли надежды на какую бы то ни было помощь, в тяжелейшем, психологически невыносимом, состоянии? Что это такое – бросить его посреди громадного мегаполиса, битком набитого охотниками за скальпами беспомощных и бездомных? Что это такое – забрать у него все силы и все с таким трудом добытые возможности и сказать ему фактически: ты сам – ноль, и все что ты имеешь – ноль, и все вокруг тебя – ноль, и потому начинаешь ты всё заново с абсолютного ноля?
Мне довелось пережить это на личном опыте. На протяжении одного только календарного года меня так бросили пять (пять!!! – прописью!) человек!
Иисус сказал своим ученикам*: «Не успеют петухи пропеть, как трижды отречётесь от меня.»
Я не Иисус. Но за год пять раз самые близкие мне люди отреклись от меня, каждый по-своему, но всегда это было именно так: чужая земля под ногами, в небе ни одной знакомой звезды, денег нет, надежд нет, даже крошечного сна нет и последняя ниточка надежды обрывается навсегда. Опустевший перрон, уходящий поезд, влетающий самолёт. И ни души рядом. Всё!!! Я один на один с самим собой и окружающим, разъярённым, отторгающим меня миром. Передо мной закрыты все двери, передо мной открыты все пропасти мира.
Я имею право сказать то, что сказал Анри Гийоме Антуану Экзюпери: «Чёрт побери! Я сделал то, что ни одной скотине не под силу!»
Бросать человека одного в той ситуации, в которой находился тогда я – было просто обречением на медленную, но верную смерть. Это было убийство без ножа. Ни один из бросивших меня в тот год не имеет прав на меня. Никаких, ни в каком виде, ни при каких условиях. Бросая меня в тот миг они полностью, абсолютно, навсегда отрекались от меня и от всего, что со мною было у них связано. Я становился для них не чужим человеком, а мёртвым человеком. Никем. Тем, о ком они даже знать не хотели, где он обрёл свой последний приют.
Есть такая статья в Уголовном Кодексе: за оставление человека в беспомощном состоянии. Правда распространяется не на всех и не всегда. Меня бросали в абсолютно беспомощном состоянии, не выдерживая тягот спасающей жизнь жизни. В тот год я лично узнал каждого. Каждого, кто говорил мне «люблю», каждого, кто говорил мне «уважаю».
Не было там ни любви, ни уважения, ничего. А было одно желание: попользоваться мной до упора и затем решать свои проблемы «другим путём». Это надо было прожить, чтобы действительно промыслить и реально прочувствовать.
Виктор Суворов замечательно описал своё состояние, когда в Вене он остался один на один с улицей и Системой. Он продержался сутки! А затем эвакуация.
А как переживали аналогичные состояния люди, оказывавшиеся с набором эквивалентных непонятных угроз и выживавшие годами? Как переживали эти состояния люди, в задачу которых входило «всего-навсего» не попасться на глаза ни одному милиционеру? И не потому, что они совершили нечто «противозаконное» а потому, что они были просто объявлены неугодными Системе? Проскрипции - изобретение Рима. Списки проскрибированных вывешивались на улицах города и начиналась великая охота на людей. В СССР объявление о том, что такой-то человек объявлен «вне закона» публиковалось в форме статьи в газете. Статья была направлена резко против конкретного человека и получивший такую чёрную метку мог смело стреляться. Жизни с момента опубликования он уже не имел. Не имел даже шанса на жизнь. Вопрос сводился для него к тому, где и как он завершит свой путь. Система работала достаточно бездушно. Никто ни в чём не разбирался и разбираться не собирался. Занесён в чёрный список – всё! Не важно кем, не важно когда и как. Раз занесён, значит обречён. Понимавшие это, знавшие Систему изнутри, предпочитали суицид. Вспомним вновь Цицерона, проскрибированного Октавианом. Отряд легионеров нагнал его на одной из его вилл в Тускулане. Рабы несли его паланкин, но по приказу Цицерона остановились и опустили носилки. Цицерон выглянул за полы шатра и склонив голову сказал легионеру: «Сюда, ветеран! И если ты это умеешь – руби!»
Жена Октавиана выставила голову Цицерона на обеденном столе и с диким визгом восторженно тыкала в глаза «спасителю Отечества» вилкой.
Не забыть никогда, как одна прелестница, провожавшая мою группу в Академгородке, воскликнула восторженно в рощице, где мы десантировались с автобуса: «Вот здесь, в этом красивом месте вас и расстреляют красиво!»
Почему-то я не разделял её бурного восторга в тот момент. Но рощицу запомнил навсегда.
Не все понимают автора книги «О растениях», отца ботаники и ученика Аристотеля – Теофраста. Он собирал не только коллекции растений, но, не в последнюю очередь – коллекцию растительных ядов. И собрал их более трехсот! А в средние века искусства перипатетитков в этой области уже были доведены до того, что можно было программировать смерть человека от принятия яда от нескольких минут до года! Итогами этих военных разработок успешно пользовался Александр Борджиа с его «укалывающим» кольцом.
А искусство создавать внешне равномерно размешанный напиток, например прозрачное вино, где две фракции – легкая и тяжелая располагались в двух неразличимых на глаз слоях: легкая – безопасная – сверху, а тяжёлая – смертельно отравленная – в нижней части бокала. Хозяин отпивал верхнюю часть и подносил бокал гостю, как бы показывая: я пил ничего не опасаясь – выпей и ты!
Понятно, что нас просвещали о техниках укалывания зонтиком и выстрела с одной машины и реанимацией из другой, когда бригада «спасающая от сердечного приступа» уничтожала улику расстрела у жертвы – «сердечный приступ и умер не приходя в сознание»…
Одно дело, когда вы читаете всё это как новеллу или бестселлер. Другое дело, когда вы пребываете в ожидании чего-либо подобного в отношении себя самого.
А ведь существовала и другая непосредственная угроза жизни – угроза объявления умалишённым!
Практики такие в СССР имели место быть. И никуда пока еще не девались. И совсем не важно, что вы абсолютно нормальны. Важно, что вас объявили "того" или "тронутым" или "слегка того".... В стране победившей все и вся декларации герои назначались решением ЦК и умалишенные также назначались.
Система работала системно. Один раз попав в чёрный список человек уже не мог вырваться за его пределы. Неважно кто, когда и почему объявил вас неугодным. Важно, что объявил. Далее Система работала как часы. Как очень хорошие часы.
Но только попав в такую ситуацию реально я смог наконец оценить устройство СССР не понаслышке. Оказалось, что всё в стране изначально нацелено на отлов людей. На тотальный отлов. На отлов не допускающий ни малейшей осечки. Если Система хочет кого-нибудь вычислить, она это делает за полчаса максимум. Если конечно хочет... Но о ловле людей в СССР мы поговорим в другой главе и в другое время... А пока ... Пока!
* Примечание: 34.Иисус сказал ему: "Истинно говорю: в эту ночь, прежде чем петух пропоёт, ты трижды отречёшься от Меня". От Матфея, глава 26 Обратите внимание на 34 - число магического квадрата четвёртого порядка, и на число 26 - моё число! То же в Синодальном переводе:
34.34 Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня.
Русская Синодальная Онлайн Библия, Новый Завет
Евангелие от Матфея, святое благовествование, глава 26
http://www.bible.by/new-testament/read/40/26/