Вопрос вопросов

               

               
               
      Хорошо известно, что разношёрстная эмиграция из бывшей страны Советов прибывает на святую землю не только со своими чемоданами, баулами, рюкзаками и зонтиками, но также с глубоко припрятанным в голове вечным вопросом русской интеллигенции: «Что делать?».
      Но мог ли еврей, даже ассимилированный, ограничиться всего лишь одним, пусть и хорошо сформулированным вопросом? Разумеется, нет. И он его развил, разветвил, расцветил.
      - Допустим, - сказал, - я знаю, что делать. Но кто мне ответит – как? Как делать это «что делать?»
      Он поднял на лоб очки и победным взглядом обвёл вселенную по меридианам и параллелям.
      - Правильно, - поддержал его второй, усреднённый, знаток традиций и тайный любитель мацы с салом. – Но я ещё больше озадачу мировую общественность, если заострю этот вопрос, а затем углублю его по самые основы диалектического материализма: куда делать?
      - У-у-у! – взвыла мировая общественность, и под этот взвыв высунулся ещё один новоприбывший.
      - Ша, господа и товарищи! Я, наверное, очень удивлю вас, если скажу, что подобная постановка вопросов, как говаривали в старину у нас в Жмеринке, иррациональна и некорректна. Предположим, что каждый из вас знает, что, куда и как делать. Но когда? Вопрос времени в историческом аспекте – один из самых важнейших. Помните: "вчера было рано, завтра будет поздно".
      - Глубоко копает, стерва, - гулким эхом отозвалась планета. – Большие доки эти пройдохи. Мастера копать и подкапываться. Им мало того, что их Эйнштейн заморочил голову всему человечеству своей теорией относительности, им мало, в конце концов, что исконно русскому гению Владимиру Ильичу Ульянову они подсунули своего человека в лице бабушки Бланк – всего этого им мало, они ещё периодически подкидывают в мир вопросы, на которые нет ответов.
      - Подкидывали и будем подкидывать, - раздался голос уроженца Вадул-луй-Воды, и в доказательство он слепил ещё одного подкидыша:
      - Сколько? Спрашиваю у всех и каждого: сколько? Вопрос этот сугубо принципиальный. Может, самый сугубистый из всех. Ну, сделаем мы это самое «что», и тут выяснится, что столько никому не нужно. Нет на него спроса. Нет у него сбыта. Начнёт работать закон перехода количества в качество. Переходит оно, переходит…
      - Па-азвольте! Па-азвольте! Дайте сказать! – прорвался сквозь звуковой заслон чей-то нервный фальцет, в котором отчётливо слышалась картавая буква «р» в слове «дайте».
      - Не давайте! – запаниковали вокруг. – Опять чего-нибудь сморозит, чем-то ошеломит.
      Но разве можно удержать философствующего местечкового витию, если он хочет осчастливить бренный мир двойкой-тройкой своих нестандартных мыслей.
      - Воду в ступе толчём! – нанёс он нокаутирующий удар по оппонентам. – Что делать? Как делать? Куда делать? И что там ещё? А я вас лучше спрошу: чем делать? Да, да, не краснейте, не прячьте взгляд в землю. Отвечайте честно: у вас есть чем делать, то, что вы собираетесь делать?
      - А допустим, даже и есть, - включился в перекличку владелец заводов, газет, пароходов, мистер Кук, выходец из древнего рода аристократов  с двойной фамилией Кукиш-смаслом. – Ну и что из того? Что из того, что у вас есть чем, есть куда и есть как? Но скажите мне, ради Бога, зачем? Ведь в этом нет никакой экономической целесообразности. Одни уже пытались. Они делали это непонятное «это» семьдесят лет подряд. И даже умирали «в борьбе за это». А оказалось, - мираж, галлюцинация, пшик.
      - Да, зря мы затеяли всю эту научно-популярную дискуссию, - зевая, почесал в затылке некто курчавенький, похожий на Пушкина кисти Тропинина, – Что делать? Зачем делать? А кому делать? С кем делать, а? Вот то-то и оно. Лично я делать ничего не собираюсь. Может, где-то есть добровольцы? Пожалуйста, просю.
      Но желающих почему-то не оказалось.