На дороге смрадно-мглистой
Сквозь туман, говно и снег
Появляется вдруг чистый
Бесподобный человек.
Бессеребренный, хрустальный,
Благороден, б***ь, и чист.
Не анальный, не оральный,
О**енный альтруист.
Говорит о благородном,
Как другому не сказать.
И с позициею модной
Мозг е**т, е**на мать.
Говорит, что всё прекрасно,
Что вокруг белым-бело,
Что любить всех нужно страстно,
Раздавать свое бабло.
Что мы все – народ великий,
Но дошедший до беды.
Что смущают наши лики
Инородцы и жиды.
Демократы, либералы,
Папа Римский, Жора Буш.
За**али нас в аналы,
Развратители, б***ь, душ.
И что должен ты, бродяга,
Ни бухать, ни есть, ни спать,
И все жизненные блага
Неимущим раздавать.
И что звон, б***ь, колокольный
Всех накормит, всех спасет.
А адептов жизни вольной
Всех всевышний отъ**ёт.
Ведь иначе всем великим,
Всем, кем Русь ещё горда,
Обосрав святые лики,
Сверху спустится п***а.
А вокруг, б***ь, хрюк всеобщий
Над кормушкою плывёт.
И иконы, б***ь, и мощи,
Патриарх, Совбез, Синод…
Проникаешься сознаньем.
Только что-то, б***ь, не так.
Что-то в этом мирозданье
Перепутал он, мудак.
И, собравшись духом блудным,
Говоришь, плюясь, ему:
- Подь ты на х**, друг мой чудный,
Даже дальше, подь в п***у!
И поникший, и убитый,
Он уходит в темноту.
Льются слезы по ланитам…
Я ж своим путём иду.
Как ты, жизнь, распрох**ва!
Ой, ты, б***ская страна!
Не найти людей толковых,
Если все мы из говна.
2006 г.