10.03.97 г.
Привет! Я опять с вами. Сейчас 17 ч. 30 м., мы отходим от причала Антверпена. Направляемся в Скикду, а потом не известно куда, потому как груз взят только на один порт.
Получила, наконец, зарплату с вычетом всех расходов, которые я поимела за рейс.
Прямо скажем, на звонки ушла уйма денег. Но без звонков я была бы уже на лечении в строгой изоляции.
Восьмого марта у одного из ребят был день рождения, и я разделила праздник с ним. Вышло это так. Мой рабочий день кончается в девять часов вечера. Заранее я накрыла на стол. Вся каюта утопала в цветах, подаренных ребятами. Свечи придавали интим и загадочность моему жилищу. У меня ещё оставалось два вечерних платья, которых никто ещё не видел.
И вот, в назначенный час я встречаю гостей в роскошном английском платье с оголенными плечами и обворожительной улыбкой. Та часть команды, что празднует у меня - убита наповал. Я танцую, пью и ем в компании глухонемых, т.к. они не приходят в себя. Затем, я удаляюсь в прилегающие к моей каюте места "с удобствами" и переоблачаюсь в другое, мексиканское платье, уже с оголённой спиной, с огромными рукавами-буфами, с длинным позади шлейфом, ещё более подчёркивающее фигуру (благо - есть что подчеркнуть) и выхожу снова к гостям. Те молча встают на колени. Дальше, я предлагаю спуститься к имениннику и поздравить его с днём ангела. Мои гости берут меня за руки и, не отрывая от меня глаз, ведут к, уже собравшейся, компании палубой ниже. Далее следует пауза, которую мы вносим нашим появлением в следующем обществе.
Может я в чём-то и преувеличила, но не на много. Я, думаю, вы можете себе представить мужчин, пять месяцев не видавших женщин и вдруг почувствовавших рядом с собой настоящую мексиканку с бронзовым загаром и сверкающим взором. (вот здесь я действительно преувеличила.)
Так вот, всё бы хорошо, но этот праздник вылился в затяжное повальное пьянство.
11.03.97 г.
Стоим на якоре в р. Шельде в сплошном тумане. Из лобового иллюминатора виднеется ближний край контейнера, находящегося на носу в 5-ти метрах от меня, дальше - молочная завеса.
Судя по звукам, вокруг нас стоят другие суда. Движения нет. Лоцман сбежал от нас ещё ночью. Ждём нового, когда рассеется туман.
У меня кончились резиновые перчатки. Руки опять в лохмотьях: кожа облезла со всех пальцев и ладоней и висит клочьями. На подушечках трещины. Я жалуюсь деду, который обязан меня обеспечить всем необходимым. А он отшучивается. У меня от злости на него пар из ушей валит. Чувствую, что не сегодня - завтра я сорвусь. Два месяца напоминаю ему и пишу заявки, а он даёт мне идиотские советы: "мочитесь, Галя, на руки. Урина - панацея от всех болезней." Совсем рехнулся на почве Малахова. Малахов может и прав, но валить на него свои обязанности - негоже.
У меня накопились на команду обиды. За пять месяцев плавания - это естественно. Я их сразу все и выплесну, может, полегчает.
Есть тут у нас один сволочной тип, по кличке Лёва Задов ( не знаю, кто и за что дал ему её.) Он приходит есть не тогда, когда едят все, в отведённые для этого часы, а когда потребует его организм. Поэтому, между своей основной работой я прихожу в свои свободные часы, мою за ним посуду и убираю снова со стола, т.к. он не считает нужным себя утруждать уборкой за собой. Кроме того, у него привычка курить, стряхивая пепел на пол и пить различные напитки, оставляя в музыкальном салоне пустые бутылки, очевидно, мне в "презент".
Очень забавно получилось с "подарком" команды мне на 8 марта.
Тут пару раз на команду выпала выгрузка (обычно это делают портовые рабочие). За это команде причиталось 2000 немецких марок. Было решено разделить деньги на всех. Несколько человек, занятые выгрузкой непосредственно, выполняли эту работу в своё рабочее время. Мы с шефом в эти дни крутились на камбузе безвылазно, постоянно подогревая пищу и обслуживая народ, тянувшийся к нам беспрерывно, т.е. в неурочное время.
Всем роздали эти деньги ( даже, по-видимому, Вере, т.к. с ней нас двадцать человек, а сто марок -это одна двадцатая часть от 2000, на сколько я помню, из курса арифметики) просто так, а мне как подарок от команды. Ладно ещё, что заработанные деньги дарят тому, кто их заработал, а не кому-то другому.
Ну вот, высказалась,(вернее выписалась) и сразу стало легче.
15.00. Поехали дальше. Туман ещё не рассеялся, но солнце сквозь него проглядывает. Проходим мимо судов, стоящих на якорях, в кабельтове от них. Их очертания очень расплывчивы. Появляются на траверзе и тут же пропадают.
Взяла у кэпа стопку книг: пять томов Чехова и три Бунина. Но к ним не приступала, т.к. этот провокатор кэп подбросил мне ещё пару детективов Д.Хедли, которые я начала заглатывать.
(Перечитываю написанное и вспоминаю анекдот про отчёт Фурманова: "Прихожу к Чапаеву, а он сидит такой начитанный-начитанный. Сел к нему за стол и мы вместе прочитали ещё 3 книжки. Глянул за печку, а там у него целая стопка прочитанных стоит" Почти как у Фурманова получается.)
12.03.97 г.
Туман всё ещё не рассеялся. Идём, постоянно подавая звуковые сигналы. Солнце опять пробивается сквозь толщу тумана. Вода гладкая, без волнения.
Арсентич не просыхает с 8-го числа. Хоть особых опозданий у нас нет с подачей пищи, но это благодаря моей ему помощи, моих нервов. Шеф болтлив до невозможности. Тараторит всякие глупости безумолку, да так громко, что я жду, когда разразится скандал.
Но так как капитан к нам редко заглядывает, а если и заглядывает, то сам "никакой, а чиф - приятель шефа ( Арсентича он сам привёл на судно и покрывает его во всём), то шефу всё сходит с рук .За закуску, которую он поставляет кэпу на семейные сабантуи и прочие торжества, получает от последнего по бутылке.
Я чувствую, что скоро шеф запьёт по черному, и большая часть его работы перейдёт ко мне. Чиф давит на мою сознательность: "У Арсентича много работы, возьми за правило помогать ему с чисткой картошки, он ведь так хорошо к тебе относится!"
И я чищу. А на чистку трачу 55-75 минут.
Не понимаю, почему же старпом помогает своему приятелю моими руками?
Прихожу после работы в свою каюту-оранжерею, гляну на множество цветов, подаренных ребятами, и все обиды проходят.
21ч.50м. Мы болтаемся в дрейфе. Где-то примерно час назад был звук, похожий на сработавший реверс двигателя. Мне показалось это странным, т.к. предварительно должна быть нейтраль. А тут с полного хода вперёд машина вдруг резко забарахталась на месте и встала.
По трансляции вызвали 2-го механика. Но тот празднует, его заменяет 3-ий, толковый и трезвый. Что там происходит, мне не известно, но мы болтаемся, не управляемые, посреди Ла-Манша, на судовом ходу.
Пойду-ка я вымою глаза, а то, если окажемся в воде, то с накрашенными глазами тонуть - хлопотное дело.
23ч.50м. Машина стала подавать признаки жизни, значит выживем.
13.03.97г
Находимся в середине Бискайского залива. Пасмурно, чайки кружат низко над нами. Не помню, что означает эта примета, скорее всего - к паршивой погоде.
У наших празднующих начался отходняк: ходят по судну как тени с блуждающим взглядом и икотой.
Мужики тащат мне чинить своё барахло: у Толи вечно протирается зад на комбезе, Санька Малыш - флаги таскает (алжирский треплется постоянно), а Игорёха, 3-ий помощник, бегает ко мне со всякой ерундой. В последний раз на брюках сзади сделала ему заплату в виде отпечатка подошвы ботинка, думала - поймёт мой тонкий намёк. Ничуть! Он был в таком неописуемом восторге, что приволок мне чинить ещё пару тряпок. Заказал что-нибудь в таком же роде.
И, ведь, не пошлёшь их далеко: когда мне что-нибудь надо, они тоже мне не отказывают.
14.03.97г.
Вчера, починив Игорёхину рубашку, несу ему на мостик, чтобы заодно и на карту взглянуть. Захожу, а там алкогольный дух - хоть топор вешай. Вся вахта навеселе.
Только вчера дед снял Игоря с вахты за его эти художества.
Ну, как тут будешь спокойно себя чувствовать, если они такое творят даже на вахте!
Написала поздравительный текст с днём рождения Борису, отдаю его начальнику рации, а тот сидит косой, улыбается, головой кивает. Вечером, после длительной пытки его с моей стороны, сознался, что послал, но в это слабо верится.
Меня удивляет, как этот пароход ещё ходит, и мы ещё ни в кого не впилили!
Ещё один штрих к Колиному портрету.
Вчера спускаюсь по трапу к себе. Из трещины на пальце кровь льёт ручьём. Обгоняю сползающего по поручням полуживого Колю. Сделав над собой усилие, он открывает один глаз и устанавливает взгляд на моём пальце. "Жди у себя в каюте, я тебе сейчас пластырь принесу." - с этими словами он начинает восхождение в обратном направлении.
Просидела весь перерыв у себя - ни раздеться, ни прилечь, в общем, прождала "второго сапога". Очевидно, Коля так и не покорил эту высоту.
17.03.97г.
Боренька, с днём рождения тебя! Надеюсь, ты мою телеграмму получил.
У меня начался невроз. Сегодня утром ошпарила Игорёху (подводника) кипятком.
Он как всегда подкрался ко мне, чтобы напугать, а я с чайником в руках повернулась и наткнулась на него. От неожиданности дёрнулась и ошпарила обоих - его и себя.
Взяла у старпома валерианку. Мы с ним стали разговаривать с 8 марта, и я сразу ощутила, что горбатого могила исправит. Как был "г", так им и остался.
18.03.97г.
Входим в Скигду. Не смотря на африканское тепло, душе зябко.
Взялась за Бунина. Он не для меня. Его стихи и проза отдают могильным холодом. Чтоб находить очарование в осенней гнили, старости, погребальном звоне , могильных крестах и кладбище - это надо быть самому не в себе.
Вечером я приглашена на день рождения к Сане, матросу, к тому самому, которого я учила заявлением, (мой педагогический приём сработал и теперь мы друзья). Может моё плаксивое настроение развеется.
21.03.97г.
Веду войну со вторым механиком. Его пьяное хамство перешагнуло через границы моего терпения.
На дне рождения у Саши собралось много народу по двум причинам: т.к. он неплохой человечек и мы на стоянке. Я, как всегда, была в центре внимания. Развлекала народ пением и игрой на синтезаторе, вдохновила толпу на хоровое пение. После одной песни, которую народ попросил меня спеть, 2-ой механик вдруг выдал: "ну, хватит тебе выть, теперь я спою." И заорал пьяным голосом какую-то похабщину.
Он и раньше беспричинно оскорблял меня публично. Все мои попытки выяснить, отчего он так ко мне относится, заканчивались нецензурной бранью с его стороны. Обращаться к нему я была вынуждена по долгу службы, а не по своей воле. Последняя его выходка - на следующий день после Сашиного празднования, когда ребята указали ему на его вчерашнее хамство, он разразился таким отборным матом в мой адрес, что я объявила ему бойкот.
22.03.97г.
Мы в море, движемся по направлению к Гамбургу.
Кэп меня тут дважды чуть не подставил. Он поругался со своей женой и приглашал сходить с ним в гости на другое судно. Я конечно, отказалась. Может он и обиделся , но думаю, эта прогулка мне бы стоила очень дорого. Правда, он всё равно умудрился позлить её мною..
Когда я зашла к нему, чтобы выполнить какое-то поручение, он попросил меня посидеть с его гостями. Чтоб не обидеть их отказом , я присела на 15 минут. Однако, чувствую, что эта дипломатия мне дорого обойдётся.
25.03.97г.
Второй механик смирился с тем, что я перестала обслуживать его в столовой, и стал сам ходить себе за вторым блюдом на камбуз. Мне даже показалось, что он зауважал меня, получив от меня по морде таким способом.
Вообще, тут странные взаимоотношения у народа. Их культурная программа сводится к тому, чтоб напиться и надавать друг другу по морде. На следующий день они с разукрашенными лицами опять друзья. Причем, это относится как к матросам, так и к комсоставу. Поэтому не удивительно, что пока я культурно обслуживала этого механика, его раздражали непривычные его слуху слова вежливого обхождения. Но "получив в зубы", он тут же всё понял и успокоился.
Ну что ж, остаётся надеяться, что голова этого субъекта забита одними шестеренкам судового двигателя (ведь учили ж его в институте чему-то) и на борьбу со мной его мозгов не хватит.
Вчера в 3 часа дня мы прошли Гибралтар при удивительно прекрасной солнечной погоде.
Сейчас подходим к траверзу Лиссабона. Ветер северный, свежий, порывистый, крутой бейдевинд (под острым углом к носу). Волна высотой 1,5 - 2 метра сбивает скорость. Небо в перистых облаках - будет раздувать. Но солнце нас пока не покидает.
Вчера, когда на мостике я разглядывала факсимильку, на встречу нам двигался циклон.
Я надеялась, что мы пройдём у него по корме.
Народ отвык от качки и половина экипажа в столовой отсутствует. Вера прогнала мужа есть в столовую, дабы не ускорять процесс травли запахами пищи.
А я лежу и читаю "Звезду для Наполеона" Ж.Берцони, женский роман, в котором, как нас уверяют, описаны исторические события, и во что мне верится с трудом.
28.03.97г.
Идём Английским каналом (широкая часть Ла-Манша) на рейд Антверпена.
В Гамбурге груза нет, как, впрочем, нет его и в Антверпене. Но к нам должен на судно прибыть представитель судорегистра из Питера. Так что это письмо можно переслать с ним, и тогда вы его получите раньше.
Сегодня выбросила последний букет. Правда, его можно было перебрать - не все цветы завяли. Но они и так простояли двадцать один день. Долго. Очевидно, от души подарены были.
29.03.97г.
В 9 утра встали на якорь в дельте р. Шельды. Думаю, простоим здесь долго, т.к. нас в Антверпене раньше 3-го числа не ждут.
А здесь начинается пасха. Жаль, если мы в такой праздник проторчим на рейде.
31.03.97г.
Продолжаем стоять на рейде.
Уже недели две, как я перестала ходить к деду на кофе таймы. Его дурость переполнила мою чашу терпения.
Дня через три после моего первого пропуска, ко мне заглянул кэп, чтобы выяснить, что между нами произошло. Я сказала, что нам необходимо отдохнуть друг от друга.
За то Вера стала донимать мужа со страшной силой.
Раньше я, видишь ли, была у неё под наблюдением, а теперь наверняка её муженек бегает ко мне. У них начались скандалы. Она спросила, как он ко мне относится, а тот, чтобы её позлить, сказал, что его "всегда привлекали люди с интеллектом.", чем и довёл её до бешенства, которое вылилось в драку.
К ужину кэп вышел весь в синяках и ссадинах.
Я устала реагировать на их взаимоотношения, но мне было приятно узнать мнение о себе нашего капитана.
01.04.97г.
С днём смеха всех, кто попался сегодня в западню насмешников!
В 18часов мы начали продвижение вверх по реке. Нас ждёт смена двух лоцманов.
Нам уже сообщили, что после Антверпена мы идём в Скигду, а затем в Тунис. Недели не хватит до конца контракта, а то можно было бы вякнуть. Ладно, привезу за то больше денег.
Входим в шлюз. Мне пора готовиться к встрече лоцмана, последнего на пути к Антверпену.
Ошвартовались в 21 час. К нам прибыли двое: из регистра и от нашей фирмы. Мне придётся помочь встретить гостей, потому я спешу закончить письмо.
С первой возможностью побегу вам звонить.
Целую всех, Мама.