Довелось мне как-то работать на одном танкере. Это был сорокатысячник польской постройки из серии Неруд. Принадлежало это судно в советские времена Латвийскому пароходству. В девяностые, когда начался развал, шустрые и наглые, кто оказался в том месте и в то время, начали создавать свои фирмочки и выводить эти суда под иностранные флаги. Пароходство разваливали и делили.
Кто был прописан по отделу кадров и не успел легализоваться в Латвии, тех попросили покинуть территорию. В основном это были хохлы. Но хахол, он и в Африке хахол. Они начали работать в этих фирмачках. И получилось так, что всё отрёбье советского пароходства собралось на этом судне.
Тогда я только начинал работать на танкерах, а там все такие знатные танкеристы, отработавшие в пароходстве не один десяток лет, на х…й послать некого. Носы к верху, пальцы веером, прямо павлины безхвостые. Прилетел я на пароход и только там узнал, что боцмана, оказывается, списали.
А произошло это так. Получили они новую краску двухкомпонентную. Боцман был старый и никогда в жизни такой краски в глаза не видел. Естественно с Английским он совсем не дружил. Как он мог прочитать инструкцию по пользованию? И решил этот боцман покрасить бак с верху до низу.
Долго они там возились и наконец, все было сделано. Но проходит день, проходит два, а краска не сохнет. Дело дошло до капитана. А капитаном там был такой урод, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Говорили, что в пароходстве его разжаловали в старпомы за пьянку. Он зашился и пришел сюда капитаном.
Помню, первое, что он мне сказал это было: «Я уже списал троих боцманов, и вы будете четвертым.» Я ему говорю: -Так может мне сразу домой ехать, пока я чемодан не разобрал? В общем, я приступил к работе. Чтобы можно было ходить по баку, настелили они всякой всячины, которая прочно прилипла к палубе.
Поработать нам пришлось на славу. Что мы только не делали. Мыли растворителем, скребли и долбили. Все чумазые с ног до головы. А дело было на югах, жара страшная. В общем, работка, врагу не пожелаешь. Но всему приходит конец. И отмыли мы этот бак и покрасили как надо.
До этого я уже поработал в иностранной компании и краски эти знал. С Английским у меня тоже было все в порядке. Но я тоже поначалу лохонулся, слишком рано развел краску. Пока суть да дело, краска застыла и целая банка превратилась в резину. Я потом вырезал мяч из этой краски и мы играли в футбол.
А жизнь тем временем шла своим чередом. Работа, отдых и опять работа. Скука и однообразие. И вот этот капитан придумал каждый день играть тревоги. За полчаса до окончания работы каждый день, мы то тушили пожар, то спускали шлюпку, то боролись с переливом. Народу все это порядком надоело.
И когда в очередной раз звучал сигнал тревоги, народ еле волоча ноги и проклиная все на свете волочился к месту сбора. Но однажды случилось, то, что и должно было случиться. Произошло это так. Не помню, какой был праздник, но вечером народ хорошо посидел за бутылочкой.
Тогда было не так строго со спиртным, как сейчас. Утром вышли на работу, отработали почти целый день и вдруг пожарная тревога раньше обычного. Ну, народ, конечно возмущен. Совсем у капитана крыша поехала. И медленно так все идут.
Появляется второй штурман, глаза на выкате, руками машет, показывает в сторону палубы и кричит – Там! Там! Что там? Спрашиваем у него. Пожар в натуре, орет он. На палубе. А везли мы тогда бензин. Физиономия у второго штурмана была такая, что мы не раздумывая ломонулись на палубу.
И действительно в районе манифулдов полыхает будь здоров. Донкерман и сварщик, черные от дыма пытаются погасить пламя. Тогда еще были настоящие морские волки. Сказывалась советская школа подготовки моряков. Это сейчас все рубят «бабки.» На флот приходит кто попало.
В общем, сработали мы быстро и совсем не так, как на учениях. Потушили пожар, ликвидировали последствия, разнесли все по местам и стали выяснять у сварщика и донкермана, как все это случилось. Оказывается, они перед обедом похмелились и решили после перерыва заварить трубу на манифулде, которая давно подкапывала.
От искры загорелась ветошь, пропитанная бензином, а потом и все остальное. Все произошло так быстро, говорят они, что и глазом моргнуть не успели, как полыхнул пожар. Досталось, конечно, им на орехи от капитана. Но зато тревоги прекратились. Хорошо все в меру.