Маршрутка издевательски просигналила и тронулась с места.
«Вот черт! Теперь неизвестно, сколько придется ждать следующую!» - ругнулся я в сердцах, не добежав до остановки буквально метров тридцать. К тому же начался противный мелкий дождик. Одно к одному!
Автобусная остановка, почти вплотную примыкающая к ограде городского Ботанического сада, была пуста. Я вздохнул и присел на лавочку. Ну, что ж, подожду. Резко пахнуло дымом. За оградой сада какой-то гастарбайтер в синем комбинезоне устроил костер в непосредственной близости от остановки. Вот обалдуй! Мало того, что в таких местах, насколько я знаю, жечь костры запрещено, так он еще решил выкурить всех, кто находился рядом!
Сердиться на бестолкового работника было бесполезно: дождик постепенно заливал большой костер из опавших листьев, сучьев, каких-то сухих кустов со сморщенными черными ягодами, и густые клубы дыма разносились по округе резкими порывами осеннего ветра. Сильный сладковатый запах гари щекотал ноздри, и мои мысли плавно переключились на более приятную тему, связанную с воспоминанием о недавнем шашлычном застолье. Именно на даче за шашлыком в кругу своей семьи я принял, наконец, непростое для себя решение оставить работу, которой посвятил половину жизни.
Мой родной НИИ изжил себя, погряз в интригах и погоне за легкими деньгами - большая часть здания института уже была отдана арендаторам, превратившись в рассадник различных фирм и фирмочек. И мне, старшему научному сотруднику, кандидату наук, имевшему на своем счету несколько изобретений, приходится перестраиваться, приспосабливаться к новым условиям ради них, моих трех девочек! Я невольно улыбнулся, вспомнив, как четырнадцатилетняя Настя - моя старшая дочь - успокаивала меня, словно маленького:
- Ничего, папа, все будет хорошо. Ты найдешь другую работу. Только верь в себя!
А трехлетняя Катюшка, сидя на коленях улыбающейся жены, кивала кудрявой головкой:
- Будет все холосо, папа!
Я посмотрел на часы и прикинул: если маршрутка придет хотя бы в течение двадцати минут, тогда успею на свое первое собеседование.
- Ты чего это удумал, придурок? - вдруг раздался грозный женский голос. - Кто разрешил жечь костры? Ты в уме ли, ирод чумазый?!
Я оглянулся: грузная начальница, укутанная платком, с большим зонтом в руках отчитывала незадачливого кострового.
Но его объяснения заглушил шум подъехавшего микроавтобуса. Надо же, даже раньше времени! Уже садясь, я подметил, что окна маршрутки почему-то затонированы.
Расплатившись, я прошел в салон и устроился на единственном свободном месте у окна, подернутого мутной пеленой. Странно!
- Следующая остановка санаторий «Сладкая жизнь» - раздался усиленный микрофоном насмешливый голос водителя. С первого ряда одобрительно заржали. Мне стало не по себе. Какой еще санаторий?!
- Простите, что он сказал? - я повернулся к мужчине, сидящему сзади.
- Тебе не все равно? - угрюмый мужик взглянул на меня исподлобья. - Теперь других остановок не будет!
- Что значит, не будет?
Я вскочил с места и двинулся к кабине:
- Водитель, остановите, пожалуйста, я сойду.
- Сядь и не возникай! - с переднего сиденья поднялся бородатый громила и преградил мне путь. При этом он небрежно откинул полу кожаной куртки, демонстрируя рукоятку пистолета за поясом. - Пикнешь - вышибу мозги! – лениво пообещал он и уселся на свое место.
Только тогда я обратил внимание, что в автобусе сидели одни мужики, примерно моего возраста, и большинство, судя по их одежде, явно не олигархи! На задних креслах вольготно развалились двое явных отморозков в камуфляже и с интересом наблюдали за моими действиями. Рядом с одним из них на полу стоял «Калаш», прислоненный к креслу, а другой держал такой же на коленях.
Сомнений не осталось: я – заложник, попавший в лапы террористов! Я обреченно сел на место. Как такое могло произойти, да еще посреди бела дня? Почему эти угрюмые люди ничего не предпринимают и ведут себя, словно овцы перед убоем? Почему не звонят, не бьют тревогу? Я украдкой полез в карман за мобильником.
- Даже не думай! - один из охранников подошел ко мне. - Дай-ка сюда аппаратик. Целее будешь! - он взял мой телефон, бросил его на пол и демонстративно наступил на него каблуком своего армейского берца. Раздался жалобный треск мобилы и хриплый хохот второго охранника.
Что было делать? Я не мог поверить, что в большом городе вот так просто можно угодить в заложники к бандитам, захватившим рейсовый микроавтобус, который спокойно разъезжает по улицам! Почему никого не насторожило, что у маршрутки тонированные стекла? И как они умудрились не привлечь внимание других людей? И тут до меня дошло: микроавтобус остановился только потому, что на остановке я был один! Значит, им нужны только мужчины! Но зачем?!
Да, вот я и съездил на собеседование!
Тем временем автобус изменил ход. Теперь мы двигались медленнее и с поворотами. Выехали за город, что ли?
Наконец, скрипнули тормоза, и водитель призывно просигналил. Тотчас послышался скрип и лязг открываемых ворот, мы въехали и остановились.
- Выходить по одному и сдавать документы водителю! - скомандовал бородач с пистолетом и выпрыгнул в открывшуюся дверь.
- Пошевеливайтесь, быдло! - прикрикнул бандит с автоматом и передернул затвором.
Кошмар продолжался. Мужики покорно потянулись к выходу. Дошла очередь и до меня.
- Паспорт давай! - водитель протянул широкую, как лопата, ладонь.
Я замешкался.
- Видите ли, у меня нет с собой документов. Я - безработный, просто вышел в магазин! - соврал я, сильно рискуя, ведь обыскать меня не составляло никакого труда, но мне казалось, что без документов окончательно лишусь собственного я.
- Не задерживай! - опять крикнули сзади, и водитель сделал нетерпеливый жест в сторону выхода.
Неужели пронесло?!
Мы находились на большой площадке, огороженной глухим бетонным забором с высокими металлическими воротами. Повсюду валялся строительный мусор, кучи земли, песка и щебня, но строительных объектов не наблюдалось. Кроме двух длинных дощатых бараков, стоящих буквой «Г», здесь был еще длинный навес с грубо сколоченным столом и двумя скамьями по обе стороны.
- Добро пожаловать в наш санаторий! - объявил с наглой улыбкой Бородач, судя по всему, главный. - Здесь вы будете работать, спать, жрать и наслаждаться жизнью! Кто будет стараться, раз в месяц сможет воспользоваться услугами красивой женщины. Кто будет сачковать, останется здесь навеки - рядом с местом своей новой работы! - он ткнул пальцем вниз. - Но перед этим он будет примерно наказан, чтоб другим неповадно было! А сейчас - за работу! Давай их к остальным! - кивнул он охранникам.
И нас, как стадо, прикладами стали загонять в открытую дверь одного из бараков.
У меня потемнело в глазах. Вот так, в одночасье превратиться в раба, безмолвную скотину, быдло? А мои девочки? А моя жизнь? И это в мирное время? Не бывать этому!
В нашей скорбной колонне из семи человек я шел последний, поэтому у меня возникла возможность немного осмотреться и оценить обстановку. Я увидел, как Бородач с водителем, о чем-то оживленно беседуя, зашли в другой барак; прикинул, где стоял автобус с работающим двигателем; заметил, как один из охранников, повесив автомат на плечо и отвернувшись от ветра, пытался прикурить, а второй нетерпеливо ожидал, когда все протиснутся в узкий проход.
Я присел якобы завязать шнурки, краем глаза следя за конвоиром.
Он с недовольным видом ткнул меня дулом в спину:
- Потом завяжешь!
Пора! Я резко выпрямился и развернулся, перехватив автомат и одновременно нанося ему носком ботинка сильный удар в пах.
От неожиданности и боли охранник выпустил оружие и, охнув, мешком повалился на землю, а я направил автомат на второго, так и не успевшего снять свой с плеча.
- Оружие на землю, живо! - я передернул затвор. Он немного помедлил, но сдернул автомат и бросил его под ноги.
- Все равно никому из вас не уйти! - процедил он, кося глазом на второй вход.
Я дал короткую очередь над его головой.
- Мордой вниз, ублюдок, руки за спину, быстро! А ты забери у него «Калаш»! - обратился я к мужику с расплывающимся синяком под глазом, что как истукан застыл рядом со мной. - Обыщи обоих! Стрелять умеешь?
- А то! - побитый мужик неуклюже принялся обшаривать карманы бандитов, в которых оказались и наручники.
- Отлично, пристегни их друг к другу! Остальные в машину бегом! Один за руль! - я отдавал отрывистые команды, хотя в армии никогда не служил, если не считать двухмесячных сборов на военной кафедре института.
В это время на звук выстрелов выскочили Бородатый с водителем и на ходу начали палить из пистолетов, отрезая нам путь к машине. Все залегли, а я открыл ответный огонь.
- Прикрой меня! - крикнул я Побитому, продолжая поливать из автомата бандитов, укрывшихся за кучей песка. Вокруг, выбивая фонтанчики земли, визжали пули. - Отползайте за насыпь! - заорал я, чуть приподнявшись, и тут же почувствовал сильный удар в плечо.
«Ранили! Не успел…» - промелькнуло сожаление в мозгу, и мое сознание померкло.
- Мужчина, мужчина! Вы меня слышите? - раздался визгливый женский голос у меня над ухом.
Я открыл глаза. Передо мной стояла женщина и трясла меня за плечо.
- Вы едете? - она указала на маршрутку, из которой выходили пассажиры.
- Да, да, спасибо. Кажется, уснул немного.
Я поднялся с лавки и увидел, как за оградой сада толстуха в платке вместе с нерадивым гастарбайтером растаскивали потухший, но все еще дымящийся костер.
- И откуда ты, дурья башка, целый куст белладонны приволок? - бубнила она громко. - Это же сильнейший наркотик, даже в засушенном виде! Дымом-то хоть не надышался, горе луковое? А то глючить начнет! Дело проверенное!
Я помотал головой, стряхивая остатки видения. Эх, тетка-тетка, где ты раньше-то была? Это не у него, а у меня глюки были!
Уже в маршрутке посмотрел на часы - ничего, успеваю. Надо же, белладонна! А ведь в переводе с итальянского название этого растения звучит как «красивая женщина». Где-то читал, что оно названо так из-за его удивительного воздействия на глаза итальянских прелестниц, которые приобретали необычный и неповторимый загадочный блеск.
Но именно благодаря этой «красивой женщине» обозначился мой скрытый жизненный потенциал, проявились такие черты моего характера, которые позволили ради своих женщин, пусть и в наркотическом сне, совершить истинно мужской поступок! И теперь я уже не сомневался: у меня, действительно, все будет хорошо!