Мы в ответе за тех, кого приручили. Эту банальную, казалось бы, истину начинаешь особенно остро чувствовать, когда заболевает домашний питомец. О проблемах нашей любимой кошки мне сказала жена:
- Ты бы посмотрел, у Пуши на животике какая-то шишка!
- Нашла Айболита, - отшутился я.
А сам подумал: ну, посмотрю, а дальше что? Одно расстройство. Да и где я буду искать эту шишку, как ее нащупаю? Не хочу в этом участвовать, и баста. Боюсь. Наперед знаю, что ничего хорошего из моей «пальпации» не получится. И, в конечном счете, все равно мне (а кому же еще?) придется тащиться с кошкой в ветлечебницу.
- Возьми ее на руки, погладь и будто случайно подними, - учила супруга. – Шишка у нее с левой стороны.
Попробовал – не получилось. Вырывается. Хоть и кошка, а как человек чувствует, что все это не к добру. Конечно, не к добру, а что делать? Как быть? И как жить, если я об этой шишке уже никак не могу забыть? Стараюсь, а не могу! Чем бы ни занимался, не выходит она у меня из головы. Догадываюсь, понимаю умом, что, скорее всего, это какая-нибудь опухоль. А от опухолей ни людям, ни кошкам не светит ничего хорошего.
И все же как-то дотронулся – точно: шишечка где-то под самой кожей, словно в капсуле. Небольшая такая. А кошка, дурочка, не понимает ничего, залезла мне на грудь и когтями царапает, словно массаж делает. Это она так свою любовь стала под старость проявлять, раньше ничего подобного не было. Лет десять назад со своим хвостом играла, случайно найденную на полу макаронину по комнате гоняла, на шевелящуюся под простыней руку с фырканьем прыгала. А тут встанет на задние лапы и давай когтеточницу драть так что клочья в разные стороны — две штуки сменили.
Но кошачьей проблемой я проникся настолько, что вскоре мне приснилось, как будто, найдя у Пуши на животе шишечку, я хотел ее сдавить. В детстве мы таким манером выдавливали прыщи на лбу. Сожмешь пальцами со всей силищи воспалившееся место и давишь до тех пор, пока гной с кровью не брызнет. Потом одеколоном прижжешь – и порядок. Вот и я во сне вроде ищу, ищу у кошки на животе припухлость, и чувствую рукой, что к ней... пришита пуговица! Да так крепко, что не оторвешь... Бред какой-то!
А мысли, навязанные кошачьей опухолью, покоя не дают, требуют действий. Хочется поскорее помочь животинке, не затягивать с лечением, чтобы потом не терзаться угрызениями совести, что опоздал. Вспомнил, что неподалеку от дома видел вывеску ветеринарной клиники, и ноги сами туда привели. Открыл дверь, а в тесном коридорчике толпа народу, и все с котятами, щенятами – писк, вой, лай. Не приведи бог попасть.
Полез в Интернет. Набрал в поисковике: «опухоль у кошки» - и столько на меня информации свалилось, что я растворился в ней! Оказывается, опухоли молочных желез у кошек занимают второе место среди опухолей, уступая лишь новообразованиям кожи! И хозяин кошки должен зарубить себе на носу: чем опухоль меньше, тем благоприятнее прогноз. Одним словом, без ветеринаров не обойтись! Но если я им кошку не покажу, то кто же другой это сделает?
И вот как-то проходя мимо ветлечебницы, я снова на всякий случай заглянул в коридорчик. А там никого! Бегом домой. Хватаю свою ничего не подозревающую Котильду Кошацкую, а сам думаю, в чем же ее нести? Если за пазухой, под пиджаком, так ведь вырвется и убежит, куда глаза глядят. Ищи потом ветра в поле. Достал из стенного шкафа видавшую виды дорожную сумку. Запихал, молнию застегнул, а Пуша жалостливо так свою мордочку в щелочку высовывает, на свободу просится. мяукает. «Терпи!» - говорю. А сам скорее в ветлечебницу, пока там целый коридор посетителей не набился.
Захожу в кабинет, достаю перепуганную котяру на стол для осмотра, поглаживаю, чтобы не боялась. Девушка, ведущая прием, умело прощупала живот животного и подтвердила самые худшие ожидания:
- У вашей кошечки новообразования молочной железы. Эта патология весьма распространена среди старых кошек. Сколько ей лет?
- Четырнадцать.
- По статистике девяносто процентов новообразований молочных желез у животных старше семи лет являются злокачественными. Они выглядят как плотные узелки, такие горошинки, расположенные в одной или нескольких молочных железах.
- И что же делать?
- Операцию.
- А какой прогноз?
- Первая и вторая стадии рака лечатся только хирургическим путем и, как правило, вылечиваются, если опухоль не превышает размера 3 – 5 сантиметров.
- Надо с домашними посоветоваться.
- Когда надумаете, запишитесь по телефону, вам назначат день операции. И чем раньше вы примете решение, тем дольше проживет ваше животное.
- Спасибо.
И снова с головой в Интернет. Оказывается, диагностике и лечению новообразований молочных желез у кошек там отведено ничуть не меньше места, чем онкологическим заболеваниям у людей. Причем, с реальными жизненными историями, основанными на письмах хозяев заболевших Мурок и ответах ветеринаров-онкологов с научными степенями.
На домашнем совете рассказал о поставленном диагнозе. При этом дал понять, что с одной стороны, не надо ждать пока опухоль вырастет до размеров грецкого ореха и даст метастазы в легкие. А с другой, заметил, что некоторые ветеринарные врачи считают рак резать нельзя, так как хирургическое вмешательство, по их мнению, ускоряет процесс метастазирования. Но ничего толкового в ответ не услышал. Жена сказала, как хочешь, так и делай.
- Ладно, - торгуюсь я, заранее зная, что из торга все равно ничего не получится. – Сделаем так: я даю деньги на операцию, договариваюсь о дне и времени, а ты несешь Пушу в ветлечебницу.
Супруга молчит.
- Другой вариант: ты даешь деньги, а я иду с Пушей в лечебницу.
- А сколько надо денег?
- Две с лишним тысячи рублей.
- У меня столько нет.
И я понял, что и платить за операцию и нести кошку в ветлечебницу придется мне самому.
Пока дети были маленькими — тащили котят домой чуть ли не каждый день. Но все эти Барсики и Мурзики у нас как-то долго не задерживались. То хозяева находились, то убегали, как их выпустишь на улицу. А Пуша прижилась.
Пушистый комочек принесла домой дочка. Рассказала, что деревенские мальчишки положили котенка в мешок и хотели убить об угол, а она у них отняла.
Повозиться с котенком пришлось не меньше, чем с грудным ребенком. Сначала с ложки поили молоком, потом выводили блох, приучали к туалету. Имя как-то само собой придумалось — Пуша. Хотя ни о какой особой пушистости не было и речи. Обычная дворовая кошка, зато если чего-то вдруг напугается — такой хвост распушит, что глаз не оторвать. Как у белки! Стали ей игрушки разные покупать: мячики, мышек всяких. А у нее самая любимая забава — спрятаться под простынь, когда постель убирают, и броситься в сторону двигающихся на поверхности рук.
Рыбой не корми — дай под простыней порезвиться. Скажешь ей: «Пуша, что ты творишь?» Понимает, что на нее внимание обращают. Аж через голову перевернется и затаится, приготовившись к очередному броску. Неужели на свое имя реагирует? Попробовали произносить созвучные имена: Куша, Руша. Тоже поворачивает голову, реагирует. Выходит, главное, чтобы «ша» в кличке было.
Повзрослев, Пуша стала драть мягкую мебель. Пришлось ей когтеточницу покупать. Прибили возле двери, показали. Она и рада стараться. Встанет на задние лапы, вытянется вся и ну царапать подарок когтями. Погладишь ее по голове – она еще пуще дерет своего декоративного друга. В туалет в тазик под ванной сходит - и давай стучать тазиком о кафельный пол, мол, убирайте! Чистюля еще та.
Забавная. Утром спрячешь руку под одеяло, высунешь только пальцы и пошевелишь. Так она, лежа в ногах, смотрит, смотрит, усыпляя бдительность, а потом как прыгнет! Аж фыркнет от удовольствия. Если руку не успеешь убрать — царапков не избежать. Словно лезвием бритвы пройдет по пальцам.
Из дома уходишь, Пуша сядет возле двери, а на лестничную площадку высунуться боится. И правильно. На улице для кошачьей братии ничего хорошего. Если уж человеческая жизнь ничего не стоит, то что про кошачью говорить. На них и бойцовских собак натравливают, мальчишки их горячим гудроном обливают, кислотой, глаза выкалывают. Поэтому наша беспородная кошка так всю жизнь и просидела взаперти дома, не выходя дальше лоджии и форточки.
Во время праздничных застолий кошка тоже в центре внимания. Встанет на стуле на задние лапы, а передними – на стол. И принюхивается: чего бы ей вкусненького спереть. То кусочек сыру с тарелки сцапает, то колбасу, а как-то зацепила когтями целую куриную ножку — и не знает, что делать: слишком большая получилась добыча. А мы ее тут же на видеокамеру. Ни одного праздника не обходилось, чтобы Пуша в кадр не попала. Хоть на конкурс в «Сам себе режиссер» посылай.
Еще любила забраться кому-нибудь на грудь и массаж когтями делать. Очень ей это нравилось. А уж если ее свежей вареной рыбкой покормить, то она в знак благодарности на кровати или в кресле «лисичкой» ляжет на спину, сложенными лапками вверх. И балдеет, вот, мол, смотрите, как мне хорошо.
Приду из магазина — Пуша сразу под ноги, тянется лапами к столу, будто спрашивает, а мне чего купили? Я выкладываю свежезамороженный минтай в холодильник, разговариваю с ней:
- Опять рыба подорожала. Сколько денег, Пуша, на тебя приходится тратить!
Кошка тычется мокрым носом в руки, мурлыкает. Мол, чего такое говоришь? Все один раз на свете живем, что кошки, что люди.
В отпуск начнем собираться, Пуша опять тут как тут, чувствует расставание. Заберется в сумку или в чемодан и сидит — не выгонишь. Еще очень любила в коробки из-под под обуви залезать, как будто там валерьянкой намазано.
И вот пришел день операции.
Врач назначила ее на выходной, чтобы в ветеринарной клинике никто не мешал. Но стоило мне достать дома знакомую дорожную сумку, как кошка забилась под диван. Чувствует, что все это не к добру. В сумке несу - тоже бьется, орет, мяукает — прохожие оборачиваются. А перед ветлечебницей вдруг затихла.
Врач сделала укол. Наркоз подействовал сразу, но какое-то время кошка не понимала, что с ней происходит. Как бы впала в ступор. Я ее поглаживаю, успокаиваю, а сам едва сдерживаю слезы. Жалко сил нет.
Доктор газетку на смотровой стол положила:
- Сейчас ее вытошнит.
А кошка сопротивляется своему непривычному состоянию, борется со сном. Но против наркоза не попрешь — через минуту успокоилась, обмякла. Врач ее стала к операции готовить, выбривать шерсть на животе, а для меня в очередной раз объясняет:
- Не нужно ждать пока опухоль вырастет до больших размеров и пустит метастазы в легкие, печень и другие, жизненно важные органы. Тогда уже никто не сможет помочь вашему любимцу. А та она еще порадует вас своим присутствием.
После этих слов меня выставили за дверь, сказав, чтобы раньше чем через полтора часа не приходил. Вышел я на улицу и стою как потерянный. Лето. Жара несусветная. А я не знаю, чем заняться, словно не приделанное дело оставил. А вспомню, какое — не по себе. Одно уяснил: домой без кошки не пойду ни при каких обстоятельствах.
Решил убить время на ближайшем мини-рынке. Походил меж прилавков, посмотрел, чем почем торгуют, а сам все на часы поглядываю: опоздать боюсь. И все равно пришел на пятнадцать минут раньше. Сел в коридорчике, увешанном рекламными плакатами о здоровом питании кошек и собак, и жду - не дождусь, когда Доктор Айболит вернет мне моего питомца.
Слышу отпирается дверь изнутри. Выходит врач.
- Все! - говорит. - Забирайте кошечку. Вместе с большой опухолью всю грядку маленьких удалили, матку, яичники - иначе все без толку будет. А тут еще, как выяснилось, матка срослась с мочевым пузырем, тот лопнул, пришлось ушивать. Через три дня придете на уколы, сделаем кетофен и амоксицилин. И не давайте киске швы разлизывать, иначе придется зашивать снова, для этого ей корсет надели.
Положил я Пушу в сумке на полотенце для рук. Несу домой и думаю, что же я натворил. Жила-была кошечка, бегала, мяукала — и пусть бы себе дальше жила, сколько бог даст. Так нет - сунулся. И что дальше? Лежит теперь кошка с открытыми глазами, как мертвая, не шевелится. Час лежит, второй, третий. Стал я ее за ушки дергать, как врач велела — не помогает. Слышу, сердце бьется и дыхание ровное, а оклематься от наркоза не может. Поднял – а она легче листа бумаги.
Позвонил доктору домой, рассказал ситуацию. «Ничего, - говорит врач. - Так всегда бывает. Делайте все, как я вам сказала — придет в себя».
И точно, к вечеру оклемалась. Сначала хвостом пошевелила, потом голову подняла. Но никак не может понять, что на ней за фартук, сковывающий движение? На корсете нарисованы пчела Майя и медвежата с шариками – веселенький такой, детский сюжет, отчего взрослая кошка маленьким котеночком стала казаться.
Это раньше она выбегала в прихожую на звук ключа в замочной скважине. Хвост трубой, нос пистолетом. Вставала на задние лапы и драла когтеточницу до тех пор, пока ее не погладишь по головке. Болезнь сделала свое подлое дело: кошка едва переставляла лапы. Иной раз идет, идет да ляжет.
Но набравшись сил, все же поднялась и побрела к миске с водой. Попила — и снова легла. А ближе к ночи под диван полезла... Рассказывали, что, умирая, кошки стараются спрятаться в недоступные места. Жена подхватила ее на руки:
- Пуша, не умирай! Давай, цепляйся, за жизнь! Мы тебя любим! Не уходи от нас!
Стали ее святой водой спрыскивать, но валится голова, подкашиваются лапы, падает. Носим кошку, как ребенка на руках. А она, как кукла спеленутая в корсет, и рада бы в себя придти, да не может. А потом легла на постели между нами, успокоилась. Видно, надежнее ей с людьми лежать, чувствуя чужое тепло. Она и раньше в холод забиралась под одеяло. Пусть!
С работы я сразу бегом домой: как там Пуша? Выцарапывается ли после операции? В церковь Похвалы Богородицы на Мукомольном переулке зашел.
- К какой иконе свечку за выздоровление поставить? - спрашиваю.
- За здравие?
- Да, но только не человека, а животного, кошки?
Старушка в церковной лавке аж вздрогнула:
- Поставьте к святому Пантелеймону...
Так и сделал.
Своими силами или с божьей помощью, но стала кошка приходить в себя. Прямо на глазах. Вроде бы еще недавно ползала по полу, а тут как вожжа под хвост попала. Первым делом все свои любимые места в квартире обошла: в одно кресло забралась, в другом посидела. На письменный стол к компьютеру прыгнула — откуда только силы? На кухню выбежала — думали к миске. Ничего подобного. Бросилась к открытой форточке, где любила сидеть часами, а силы-то не те. Промахнулась, повалила с подоконника на пол плошки с цветами. Но ничуть не испугалась, а как сумасшедшая, снова бросилась на окно! Видно, наркоз отходил, а она не понимала, что с ней. Металась, словно белка в колесе.
Утром встаем, а Пуша корсет с себя содрала и, довольная, зализывает швы. Вот, мол, смотрите, как я умею. Чудеса в решете. Мы с женой переглянулись: может, сын развязал? Стали искать тряпочный корсет – нигде нет. Как сквозь землю провалился. Нашли под ванной. Спеленали кошку быстренько, завязали фартук покрепче, на шесть узелков, как хирургам халаты раньше в операционных завязывали — и стали кошку после этого доктором звать.
Дней через десять швы Пуше сняли, и кошка пошла на поправку, как не было ничего. Только выбритое брюшко напоминало о прошедшей операции. Как и у людей во время болезни — все внимание больной. Ей свежая рыба, ей сметана, даже сидеть на обеденном столе можно. На улице дождь льет, как из ведра, а я кошку на лоджии выгуливаю, показываю ей бегущие по стеклу дождевые капли.
Потом вдруг хватились, что в доме нет ни одной Пушиной фотографии. Только видео. Чтобы исправить положение, я достал фотоаппарат и сделал несколько кадров. На память. Мало ли что, потом пригодятся (и ведь пригодились).
Не знаю, отмечает ли кто дни рождения кошкам, а мы отметили. Хотя честно признаться, если бы наша домашняя любимица не попала на операционный стол, то, ни о каком дне рождения не было и речи. А тут высчитали, когда Пуша в нашем доме объявилась — и получилось, что ей стукнуло где-то около пятнадцати лет – для беспородной кошки возраст весьма солидный! Можно сказать, юбилей!
В пересчете на человеческую жизнь, получалось, что ей уже под семьдесят. И в тот же день наша «пенсионерка» была удостоена «шведского стола», состоящего из вареной рыбы, мелко порезанных кусочков парной телятины и кефира «Летний день» - всех ее любимых блюд.
Жена потом смеялась, рассказывала подругам: «Прихожу домой, а муж с кошкой разговаривает:
- Красавица, - говорит, - любимица…
Я думала, это он про меня, а он про кошку».
После операции Пуша прожила два года и три месяца, тогда как у знакомых не оперированная кошка не протянула и года, исходя кровью от прорывающихся метастазов.
Два года мы радовались, что у кошки все хорошо и надеялись, что так будет всегда. Но рак делал свое дело, подтачивал организм животного изнутри, без особых внешних проявлений. Сначала наша Пуша перестала выбегать в прихожую при звуке открывающего дверь ключа. Потом залезать на форточку. Стала плохо есть, пила только воду из блюдечка. А потом и вовсе лежала, не в силах поднять свисавшую с кресла голову.
Иной раз посмотришь - думаешь, уж не умерла ли, потрогаешь нос — живая. Не кошка, а обтянутый кожей скелет. Я как-то принес ей блюдце с молоком, стал мазать мордочку — отворачивается. А минут через двадцать подошел - не шевелится.
Умерла кошка в начале ноября, в Казанскую, видимо, чтобы не создавать нам лишних проблем с захоронением. Засыпанная листвой земля была еще мягкая, легко поддавалась штыковой лопате. Положили мы Пушу в любимую ею коробку из-под обуви, накрыли полотенцем и закопали напротив дома. Через неделю земля промерзла, началась метель и ее могилку навсегда занесло снежным саваном.
После похорон я принес на работу поминальные конфеты. Нечто подобное я как-то увидел в магазине, торгующем едой для кошек и собак. Там хозяйка умершей кошки принесла конфеты продавщице. Если поминают умерших людей, то почему не помянуть кошку? Тем более, что после смерти моей бабушки я иногда ассоциировал Пушу с бабушкой.
И вот не стало и кошки!
Первое время, услышав скрип двери на лоджии, я невольно думал, что это кошка пробирается в комнату. Ставя на кресло портфель, боялся придавить кошку, которой уже не было. На рынке ноги сами несли меня в рыбный отдел, где я обычно покупал Пуше минтай и путасу.