Освобождение Турпала Хурри.
У одного народа, которого звали нохчий, которые были прямыми потомками пророка Нохи, было много племен и один бессмертный великан – богатырь, которого звали Турпал Хурри. Каждое племя считало великана своим, и пока длился спор, вожди племен держали его в глубокой пещере. Они боялись, что Турпал Хурри подчинит всех своей воле и весь народ перейдет под его власть и защиту.
Великан, конечно, легко вышел бы из темного подземелья сам, но не хотел расстраивать людей. Все надеялся, что они сами как-то сумеют договориться между собой.
Так дни превращались в недели, недели в месяцы, месяцы в года, а года в столетия.
Много бед терпел многоплеменной народ нохчий от различных проделок сатаны, но Турпала все не освобождали, так они боялись, что он подчинит всех своей воле или с его помощью может окрепнуть чей-то соперничающий род.
Вскоре у того многоплеменного народа появился и умножился страшный, коварный враг, которого звали Жиддал, который утверждал, что никакого Турпала в природе не существует, что рассказы о нем – блеф, или миф из древнего народного фольклора.
Жиддал настолько обнаглел, что размножился на миллионы копий, вошел в каждый дом и занял самое почетное место. Миллион нохчи сутками смотрели ему в рот, верили каждому его слову и учились у него жить.
Он полностью овладел сознанием народа нохчий, превратил их в рабов своей воли. Самое любимое его занятие – пожирать детей, их неокрепшее сознание, пока они еще совсем слабые и беззащитные. Или делать так, чтобы дети не появлялись вообще. Так скоро вся прекрасная земля освободится от нохчий и станет его, Жиддала, собственностью.
Турпал все это видел, знал, но по-прежнему не хотел вмешиваться. Он начал думать: «А зачем такие недружные и глупые люди вообще нужны на этой прекрасной земле? Может, другие, которые придут после них, будут намного умнее и добрее?»
А Жиддал все рос, крепчал, обогащался, и уже всем было ясно, что без помощи Турпала народ обречен. Еще каких-то несколько лет и древний многоплеменной народ нохчий исчезнет с лица земли, как будто его и не было вовсе.
Однажды на родину вернулся один нохчо, которого звали Ваха, который до этого много учился, много путешествовал и поэтому многое знал, многое понимал.
Ваха вскоре собрал всех старейшин и обратился к ним с речью. Он сказал, что народ исчезает, скоро его не будет совсем. Сказал, что Жиддала необходимо прогнать, а для этого необходимо освободить Турпала!
Старейшины возмутились. Они назвали своего соплеменника паникером и пригрозили, что навсегда изгонят его со священной земли. Тогда Ваха попросил встретиться ровно через неделю.
В течении этой недели Ваха неожиданно появлялся в доме каждого из старейшин родов.
Ровно через неделю они встретились вновь в прежнем составе. Ваха начал свою новую речь с вопросов:
- Я на этой неделе побывал в доме каждого из вас, в семьях самых уважаемых нохчи. Скажите, в чьем доме меня встретили без грубого вопроса «Тебе кто нужен?»
Все молчали.
Ваха продолжил. «Худо-бедно меня приглашали в дом. В чем доме при виде меня ваши дочери и снохи покрывали свои головы и стыдливо уходили в другие комнаты, выключив телевизоры?»
Все молчали.
Ваха продолжил. «Скажите честно, в чьем доме ваши дети разговаривали на чистом языке народа нохчи?»
Все опять молчали.
Тогда Ваха спросил: «Что же тогда в нас осталось от нохчи? Чего же мы хотим от всех остальных, если в домах самых уважаемых старейшин давно командует и решает Жиддал?!»
Все молчали.
Тогда Ваха заявил: «Я завтра иду к Турпал и буду просить у него прощения. Буду молить, чтобы он вернулся к нам! И пусть кто-нибудь попробует встать на моем пути!!!»
Ваха еше не спустился в подземелье, как Жиддал узнал о его намерении. Он быстро собрал всех ученых и писателей народа нохчий и стал говорить, что появился некий Ваха – мифотворец, который хочет вытащить из подземелья какое-то сумасшедшее чудовище по имени Хурри. Что это чудовище – заразно неизлечимой болезнью о оно заразит весь нахский народ. Что если они все восстанут против Вахи, то Жиддал завалит всех деньгами, почестями, премиями, славой. А некоторых даже доведет до Нобелевской премии!
Писатели и ученые с Жиддалом быстро согласились и направились к пещере, чтобы завалить в него проход и замуровать навечно Ваху с Турпал Хурри.
Но Турпал, когда понял, что с ним теперь воюют не старейшины народа, а сам Жиддал, одним движением раздвинул скалы и быстро вышел наружу.
Увидев его, интеллигенты наложили в штаны. Потом, опомнившись, пустились наутек.
Впереди всех бежали археологи, которые всегда из земли выкапывали то, что им приказывал Жиддал. За нами – академики в черных мантиях, шитых в швейном цехе у Жиддала. За ними - писатели с полными тачками своей макулатуры, усиленно пропагандируемой для оболванивания сознания нахов, чтобы они не знали о существовании Турпал Хурри.
А народ ликовал! Вот он, самый настоящий Турпал Хурри, о существовании которого многие догадывались, но говорили о нём только шепотом.
Теперь у народа нохчий все будет по другому. Все будет так, как предсказано в глубине веков и тысячелетий: «Всякий прохожий будет останавливаться и долго оглядываться с восхищением, когда во встречном они будут узнавать нохчо!»
Вскоре жизнь так быстро начала меняться, что со старейшинами тоже сделалось плохо. Не рискуя противостоять Турпалу, они, говорят, вместе с интеллигенцией удрали куда – то поближе к Жиддал.
Но Жиддал теперь не стал на них особенно тратиться и самым верным предложил работать у себя мусорщиками, дворниками.
Судьба других неизвестна, потому что она никому не интересна.