Марина Алексеевна Мурсалова (есть тезки в литературном мире)
Сегодня впервые в этом году пошел снег. Его всю зиму кто-то ждал, надеялся, строил планы, рисовал радужные картины, а он взял и посыпался в начале весны, когда все давно перестали надеяться и мечтать на его счет.
Он пошел шестого числа, аккурат накануне Международного женского… это уж, конечно, «прибавит» женщинам настроения. А какое может быть настроение, когда за окном такая унылая картина? То ли подтаявшие снежинки, то ли недомороженые дождинки под порывами ветра сыплются вкривь и вкось, то закручиваются в спираль, то грохаются о стену и со всей дури обрушиваются на головы ни в чем не повинных прохожих.
Те, мокрые с ног до головы, честят этот «подарок природы» на чем свет стоит – это видно по их озверевшим лицам. Еще бы – порывы такие непредсказуемые и сильные, что снежная мокрость наглым образом засыпается за воротник, бьет по щекам, лезет в глаза и, самое главное, портит свеженаведеный праздничный макияж на лицах женщин.
А ведь многие именно сегодня намеревались услышать главные слова и получить как минимум цветы, для чего продумали за несколько дней все: от наряда до макияжа, который, как выясняется, был просто бесполезной тратой драгоценного времени.
Уж этого «мерзопакостной» погоде женщины (да и мужчины) простить никак не могли. По лужам ходят волны, того и гляди накатят на новые ботинки и открытые праздничные «лодочки», надетые также по случаю «предварительных поздравлений». Чумазые, помытые накануне машины с характерным чмоканьем месят грязь на дорогах и выплевывают ее в зазевавшихся прохожих. Короче, все испортила, все испоганила погода, впрочем, как и следовало того ожидать…
Она подумала, что очень символично, что именно сегодня разыгралась подобная стихийная драма. Яростный ветер в конце спокойной безликой зимы. Прямо как в ее жизни – в то время, когда давно уже все должно было встать на свои места и определиться, ее по-прежнему терзают сомнения, неуверенность и страх.
В последнее время муж заметно притих, стал обращаться к ней слишком уж вежливо и даже галантно. Она уж было подумала, что не прошло и двадцати лет, как ее благоверный просто остепенился.
Хотя, судя по прессе, в пятьдесят у этих мужиков происходит какой-то гормональный всплеск («бес в ребро») и они бывают еще больше «озабоченными». Бывает, находят себе молоденьких дурочек, бросают старых жен и уходят из семьи. Кто его знает, может, на этот раз он решил уйти окончательно. Возраст, если верить психологам, подходящий…
Подумав об этом, она не то чтобы расстроилась… просто, вновь заныло где-то под ложечкой, и шипастым драконом из потаенных закутков души выползло в очередной раз чувство безысходной тоски. Опять…
Скорее всего, муж в последнее время притих именно по этой причине – в очередной раз нашел себе какую-нибудь новую мартышку. Повышенное внимание мужчины – явный знак измены, она это уже точно знала.
Господи, сколько же у него их было? И каждый раз в начале новой интрижки он становился особенно внимательным, начинал дарить жене цветы, даже приглашал куда-нибудь в ресторан… дарил надежду… в тот самый момент, когда она уже была окончательно готова к разрыву…
Надежда, поверив в которую, словно птицей Феникс, возрождаешься из моря лжи, предательства и разочарования. После очередной душевной аварии начинаешь заново учиться дышать, видеть и любить…
Каждый раз, когда узнавала о его очередной пассии, она умирала… от отчаяния, безысходности и сердечной тяжести. В такие дни, когда она оставалась вечерами одна, ее часто навещала верная подруга – бессонница.
Вдвоем они могли мастерски дорисовывать обрывки мыслей и догадок на предмет припозднившегося любимого мужчины, явно затеявшего очередную «невинную интрижку». Так что жизнь благоверного, можно сказать, восстановленная по фрагментам, протекала перед мысленным взором в «ночном кинотеатре» в реальном времени.
«Можешь меня ненавидеть, - сказал он как-то во время очередного скандала, можешь не верить, но с каждой этой, как ты говоришь, дурой, я люблю тебя больше».
Какой цинизм, какая мерзость!
«Что тебя держит?» – не далее как вчера задала себе резонный вопрос. Причем мысль эта пришла в самый неожиданный момент. Муж спал рядом, его умиротворенное лицо несло отпечаток только что полученного физического удовольствия, причем с собственной женой, одной рукой он обнимал ее за талию.
«Впрочем, все как обычно», - подумала она и убрала отяжелевшую во сне руку мужа со своего живота. Она рассматривала некогда родное лицо, маленький шрамик у виска, который для нее всегда был символом мужественности, красивую мускулистую руку, мирно покоившуюся на одеяле. Встала и начала одеваться...
«Убить, чтобы не достался больше никому!» - то ли в шутку, то ли всерьез не раз говорила она сама себе.
* * * * *
Он сидел в кафе и ждал ее прихода. Это было их первое свидание после двадцатилетнего перерыва, после их женитьбы. Поначалу он даже хотел купить цветы. Потом подумал, что в его возрасте это будет выглядеть глупо.
«В каком-таком возрасте?!» - возмутилось было его мужское эго.
«Да сиди уж!» - прострелом ответил ревматизм. Он потер спину. Сидеть на одном месте так долго было уже непросто. Почему она задерживается?
«Боже! Только бы удалось ее уговорить вернуться», - с тревогой подумал он.
Этих женщин вообще хрен поймешь! Всю жизнь мотался по бабам – она терпела. Была ведь молодая. Да с ее-то внешностью уже тысячу раз могла бы уйти и устроить свою жизнь.
А теперь, когда он, наконец, угомонился и в самом деле оценил все ее достоинства, заявляет, что больше не намерена терпеть его выходки! Это она о его последнем позднем возвращении.
Какие-такие выходки? Ведь он и впрямь с друзьями в сауну отправился. И парились они там взаправду, безо всяких посторонних баб! Естественно, задержались, продолжили в «Конти» - пивка попили, настоящего, нефильтрованного. Как ей это доказать?
«Надоело». Практически среди ночи взяла приготовленный чемодан с вещами и ушла.
Он попытался остановить, а она вдруг повернулась к нему лицом и тихо так прошипела: «Не останавливай! Или я просто однажды убью тебя».
Интонация, в которой не прозвучало ни одной повышенной ноты, только глухое, словно идущее откуда-то изнутри, очень убедительное и однозначное «надоело».
Как ей объяснить?... как, в самом деле? Что он все осознал, к прошлому возврата нет, и никто, кроме нее в целом свете ему не нужен! «То, что имеем, не храним, а, потерявши, плачем…» - какая поразительная точность высказывания.
Он не знал ей цены? Какая глупость!
Он не любил ее? Еще больший абсурд.
Но тогда зачем она сама всегда иронизировала на тему: «Полигамия для мужской особи – нормальное явление в природе»? Ему всегда казалось, что ей даже импонирует, что ее муж так популярен среди женской половины. «Еще бы, такой генофонд пропадает!»
Общих детей у них не было, наверное, это тоже в каком-то смысле «развязывало руки» одному» и заставляло мириться с неудобствами психологического плана другого.
Встретились они, когда обоим было по тридцать, каждый со своим прошлым, со своими «скелетами» и «плодами» прежней увядшей любви. У нее девочка от первого мужа - патологического ревнивца, у него сын. Теперь взрослые дети уже обзавелись семьями и жили отдельно.
Да все было хорошо в их отношениях, договаривались же сразу – у каждого своя личная жизнь, свое свободное пространство.
«Своя личная жизнь, - он грустно покачал головой. – Что значит «своя», если любящие люди по идее должны иметь одну, единую?!» Это он понял только сейчас, когда вдруг представил себе, что она, его законная жена, его любимая женщина может по его примеру вести на стороне какую-то «свою личную жизнь». За это и впрямь стоит убить! От этой мысли стало жарко.
«Прекратить! – скомандовал он себе. – Не распускать нюни! Она не такая!»
Но ведь могла завести себе кого-то на стороне! Ведь он ей предоставил для этого уйму времени, никогда не контролировал. «Доверял!» Возможно, напрасно. Вчера в нем впервые шевельнулась ревность. А что, она еще очень даже ничего, как говорится, на каждый овощ есть свой покупатель.
Ведь так смело женщина ведет себя только когда уверена в тылах, кому, как не ему знать женскую психологию. А он ее тылом, как теперь понял, никогда не был. Он пользовался ею, предавал, совершенно не придавая значения ее каким-то там личным переживаниям.
Неужели она его так сильно любила? Или просто не хотела еще раз проходить путь «разведенки», какой-никакой, а рядом мужик? Разве можно любить после всего этого, запоздало задал он себе логичный вопрос. Пыл его поутих.
Пурга замедлила свою круговерть. Порывы ветра пошли на убыль, снежная завеса спадала на землю более спокойными волнами…
«А может, она вообще не придет?» Это тоже было бы, на его взгляд, вполне логично. Собственно, на ее месте он поступил бы только так.
«Каждый на своем месте, - промелькнула мысль, прибавившая ему уверенности. – И каждый любит по-своему».
Допроверялся… дождался… "убью тебя!"
А может, он ее вообще никогда больше не увидит?!
Поерзав с минуту от этой тревожной мысли на стуле, достал сигареты, нервно закурил (не дадут бросить!).
Она появилась на пороге ресторана, и он почувствовал, как бешено забилось сердце в его груди. Администратор вежливо проводил женщину до столика, подозвал официанта.
Когда остались вдвоем, жена, бросив сумку на диван, оборотила, наконец, к нему свое разгневанное прекрасное лицо. В этот миг таким, по крайней мере, ему оно показалось. «Расцвела без меня!»
Как же долго он ее ждал. Свою единственную и неповторимую.
На ее лице он не заметил ни грамма косметики, волосы гладко зачесаны А он был уверен, что жена задерживается в парикмахерской, и увидит ее как минимум в новой кофточке, с прической. Но вместе с тем от нее исходила такая свежесть, энергия, красота, что он невольно залюбовался ею.
А она, заметив на его лице тень растерянности, подумала, что визажист, работающий по принципу «хороший макияж – незаметный макияж», оказался сегодня на высоте. С трудом удержала улыбку и убрала со стола руки с аккуратным маникюром.
Оказывается, и двух дней достаточно для того, чтобы разобраться в ситуации. Ей было странно, но уже в тот же вечер, как ушла от мужа, она почувствовала нечто вроде облегчения. Вскоре поняла, что без него ей гораздо проще и комфортнее. А может, просто «без него» она была уже давным-давно - определилась только недавно. Во всяком случае сейчас она нисколько не жалела о разрыве.
Напротив. Вчера долго не могла уснуть, но в голове роились совсем другие мысли: как жить дальше, чем заниматься? Сами собой начали выстраиваться какие-то лучезарные планы, она чувствовала себя чуть ли не выпускницей школы, у которой впереди масса перспектив и возможностей.
Определившись и «отрезав» наконец, словно обрела дополнительные силы, буквально «крылья за спиной». Это она чувствовала очень ощутимо еще сегодня утром.
Женщина строго взглянула на мужа. Но его жалкое небритое лицо и запавшие глаза поубавили вдруг в ней уверенности.
- Прости, дорогая... - промямлил он, не зная, что и говорить.
- Дорогая?! – воскликнула она.- Простить?! Да тебя убить не жалко!
Он схватил ее ладонь и прижался лбом. Женщину мгновенно окатило жаром почти забытых чувств. Его аура, его особая энергетика, его запах, голос вновь захватили в плен. Она еще некоторое время боролась сама с собой, не зная как поступить.
Однако все же решила привести в действие свой план.
Женщина вдруг схватила сумку и запустила туда руку, затем сказала тихо:
- Помнишь, я обещала убить тебя? – она не вынимала руки из сумки.
В его глазах промелькнул испуг, ведь на лице жены была написана самая отчаянная решимость.
- И что?
- В руке у меня пистолет.
- Да ладно! Откуда?! – глаза округлились еще больше.
- У Лятифа выкрала, - спокойно ответила женщина.
Лятиф был ее двоюродным братом, силовиком, обладателем наградного табельного оружия. Взглянув в ее полные слез и ненависти глаза, он поверил.
- Ненавижу тебя! – по ее щекам заструились слезы.
- С ума сошла! – нерешительно произнес муж, почувствовав, как внутри похолодело.
- Не веришь?! – жена сделала нервное движение рукой.- Ты столько лет портил мне жизнь, что мне уже все равно, что будет дальше.
- Верю, верю… - поспешил он ее успокоить. – Все хорошо, нет причин так беспокоиться!
- Все хорошо? Нет причин?! – воскликнув, она огляделась и повторила свистящим шепотом. – Ты считаешь, нет причин?! – Ее нервозность передалась ему окончательно.
«Доигрался!» – мелькнула печальная мысль.
- Послушай, дорогая, - он старался говорить как можно спокойнее и убедительней, но голос предательски дрожал не столько от страха, сколько от переизбытка чувств. – Ты можешь мне не верить, но после того, как ты ушла, жизнь потеряла для меня всякий смысл. Можешь убить меня… но не лучше ли дать нам обоим шанс еще раз начать все сначала. Клянусь, что больше ничем тебя не обижу. Я люблю тебя, только тебя и никого, кроме тебя! – клятвенно заверил он свою жену.
- Все ты врешь! – с чувством воскликнула она, приподняв руку повыше. – Врешь! Врешь! Ненавижу тебя! Ненавижу! – она зажмурила глаза, и он четко услышал щелчок. Сердце резко дернулось и остановилось...
«Осечка!» - пронеслось в голове, и лоб его вслед за тем покрылся испариной. «Что дальше?» Она расширенными от ужаса глазами смотрела на мужа. Ее рука, сумка, даже диван дрожали мелкой дрожью.
- Ну, убей меня, убей! – не выдержали его нервы. Посетители кафе все как по команде с интересом посмотрели в их сторону. Не обращая на публику внимания, он встал, пересел на ее диван. Она попыталась отодвинуться, но он решительно заключил ее в свои объятия.
- Стреляй, что же ты! – Он схватил ее за руку. – Стреляй в сердце! Все равно мне без тебя не жить! – Они некоторое время боролись, но вскоре женщина перестала сопротивляться и, прижавшись к его плечу, заплакала навзрыд.
Он осторожно высвободил из сумки ее руку, в которой был зажат… детский железный пистолет их внука.
- Актриса ты моя из погорелого театра, - он обнял жену и крепко прижал к себе. – Зачем все это? – Но он прекрасно понимал, какие чувства в очередной раз пришлось пережить его самому родному человеку из-за него.
- Я хотела, чтобы ты тоже помучился…хоть немного…- слезы душили ее.
- Я уже два дня мучаюсь, не сплю, не ем… возвращайся, не могу без тебя…
Они еще долго сидели, оба с закрытыми глазами, словно боясь разрушить данное долгожданное «хрустальное» мгновение, не разжимая крепких объятий, буквально вцепившись друг в друга…
Молодые парочки вовсю глазели на разыгравшийся спектакль с двумя персонажами немолодого возраста в заглавных ролях. Некоторые снимали слишком откровенных (смехотворных) посетителей на камеру.
Молодежь привычно фиксировала моменты окружающей их жизни, до отказа наполненной интересной информацией, «сажала ее в память» или спешно отсылала в интернет. Но возможно, периодическое просматривание видеосюжетов научит их еще и анализировать эту самую информацию, прошлую свою и чужую жизни, свои и чужие ошибки…
Женщина под руку с мужчиной неторопливо шли по улице. Светило солнце. Ветер наполовину высушил тротуары и от нечего делать гонял по улице пластиковый пакет. Тот то взлетал к самым верхним этажам, раздуваясь пузырем, то опускался на землю жалкой сплющенной массой, покорно подчиняясь воле Создателя.
На разыгравшуюся утром снежную бурю не было и намека.