Вечером, после службы все офицеры и мичманы уходили домой. Оставалась складская охрана ВОХР состоящая из старушек, вооруженных карабинами и вечный дежурный по складу матрос Турков. Помещения складов были забиты под завязку всяким химическим вооружением, поэтому прибывающее имущество выгружали прямо на территории. Все эти пирамиды зимой заносились снегом, и добраться до ящиков было просто невозможно.
Когда весной растаял снег, комиссия направилась к этим ящичным штабелям. Тут она с удивлением обнаружила, что все ящики без пломб, а внутри отсутствуют флаконы со спиртовым раствором фенолфталеина. Кто не знает, поясню – таблетки фенолфталеина продаются в аптеках под названием «пурген». Это слабительное тогда было очень популярно в народе. Посчитали, прослезились – учитывая, что в каждом флаконе было по 250 граммов жидкости, получилась огромная недостача.
После внушительной «отеческой» беседы с матросом Турковым выяснилось, что когда все начальство уходило с «Высоты» начинался процесс воровства флаконов из-под снега. Рабсила в лице матросов-первогодков копала в снегу траншею к штабелю. Затем матрос Турков самолично срывал пломбы и доставал из ящиков спиртосодержащую жидкость. Траншея закапывалась, а Володя Турков шел «химичить». Химию он хорошо знал со школы, да и тут практики от предшественников, ушедших на дембель, набрался. Он осаждал фенолфталеин с помощью едкого натра. «Пурген» выпадал в осадок, а затем методом возгонки получался чистый спирт.
За зиму ушлый матрос распотрошил вагон ящиков, и никто из начальства об этом не узнал. Спиртом он угощал своих сослуживцев, менял на красную икру и другие приморские деликатесы. Часть продуктов шла на посылки домой, часть пожиралась им самим и его сослуживцами.
Это дело начальник склада замял, потому что тут точно бы полетели все со своих должностей. Когда получатели указывали на отсутствие пломб и говорили, что не достает два флакона с жидкостью, приходилось врать.
- Анализ жидкости показал, что она смертельно ядовита, - говорили мы, - пришлось изъять и отправить изготовителю.
Конечно, за такие проделки дембель Володе Туркову задержали, уходил он, когда все пели новогоднюю песенку «В лесу родилась ёлочка». А перед самым отъездом домой пройдоха Турков рассказал, как он этой, только неперегнанной жидкостью, снабдил своих друзей и их начальников, когда они отправлялись на избирательный участок во Владивосток голосовать. Выпить им было необходимо, потому, что все болели после свадьбы молодого мичмана Кубасова. «Сердобольный» Володя предложил им полечиться. Слил с флакушек эту адскую смесь в бутылку и дал сослуживцам. Для друзей не жалко. Выпили все перед отъездом граммов по сто, затем полезли грузиться в ГАЗ-66 с будкой, оборудованный под полевую радиационно-химическую мастерскую. На флоте и в армии их называют сокращенно – ПРХМ. По бортам там стоят металлические столы с множеством выдвижных ящичков. Не успели проехать и километра, как начал действовать пурген. Машина прет по ухабам, виляет между сопками, трясет. В машине трясутся матросы, оголив зады и извергающие в ящички содержимое кишечника.
В кабину постучать, чтобы остановить машину нельзя, потому, что она отделена от фургона стеной с приборами и всякой хренью. Позвонить тоже невозможно - сотовых телефонов тогда не было и в помине. Так и доехали каждый на своем ящичке к месту голосования – центральному госпиталю ТОФ. Когда водитель открыл фургон и увидел всю эту картину, то чуть не сошел с ума. А избиратели бегом побежали в участок, кинули свои бюллетени в урну и снова ринулись в этот обгаженный ГАЗ -66, к своим «унитазам».
Когда приехали, пытали матроса Туркова, чтобы сказал правду, что это был за спирт? Володя соврал, что его угостили получатели – корабелы, а
« спирт оказался не очень свежим, почти прокисшим».
Вот такие славные у нас были тогда «химики».