Видимая упорядоченность говорит о предстоящей неразберихе.
Проведен рекомендуемый контрольный тест Лошара-Безье в свете преломления зеркалом третьего закона Финэйгла- Финегана на предмет выявления ошибки или ошибок в анализе выводов, которые повлияли на построение итогового графика прохождения практики. Почти сразу удалось вычленить несколько ложных корреляций. Таким образом случайные совпадения и обстоятельства накапливали ошибки однонаправлено, что и привело в целом к неправильным выводам.
Комментарий.
Странное чувство, будто не со мной все происходит. Каждая девочка мечтает быть принцессой. Я во всяком случае мечтала. И никогда не хотела быть королевой. Так, чтобы – ух, я – королева. А если и думала, то без приложения в виде короля. По моему глубокому заблуждения, любая нормальная королева должна быть вдовствующей девственницей. Даже в сказках нет долгоживущих добрых королев. Лично я не помню. Обычно добрые умирали при родах, чтобы муж потом женился на злой мачехе, которая в свою очередь должна гнобить падчерицу или пасынка. Будущая хорошая королева в конце сказки появлялась. Да-да, в день свадьбы. Наверно, чтоб в будущем при очередных родах умереть, но об этом уже не писали. Вот и думай, какой королевой ты хочешь быть. Причем здесь люблю короля? Как его можно не любить? (бросила тапкам в сторону картины) Как можно не любить нашего короля!!! Всем сердцем! Прикипела!!
Свадебное платье королевы и капризы
Совершенно бредовый обычай – выходить замуж в платье, которое для тебя приготовила прошлая королева, оставив свое свадебное платье следующей кандидатке или невесте, как получится.
И сейчас в “королевском салоне невест” перед нарядом третьей почти экс-королевы застыла в немом недоумении небольшая делегация. Прообразом и вдохновением для шедевра послужил ананас, а отсутствующее чувство меры подняло банальное уродство на необыкновенную высоту. Все в этой одежде было непропорционально и криво. Особо критичные места королева прикрыла бантами, и от этого стало совсем плохо. Бочкообразное одеяние с массивной чешуёй венчал ворот из жестких перьев в паутине хрустальных бусиков.
Первой нарушила молчание вторая экс-королева: “Любопытно. Очень любопытно, что она пила”. Первая экс-королева заметила, что платье, конечно, странное, но это не повод нарушать традиции, и так много нарушили. Валора приказала Лушу что-нибудь придумать, или свадьбы не будет, потому что она не страус носить такое. Леди Тирс подсластила пилюлю:
– Только такой образованный эстет и дипломат как вы, граф, сможет разрешить этот небольшой карамболь.
Сначала дело показалось легеньким. Сгоняет к тайному любовнику...э-э...советнику королевы и договориться.
Третья почти экс-королева лежала на кровати и рыдала, что её “ювелирное” платье досталось самозванке. А ведь она продумала в нем каждый стежок, каждую деталь, с такой любовью делала.
-Окстись, – пробормотал Луш тайному советнику, скорбно склонив голову у ложа третьей почти экс-королевы, – Как в таком можно на люди показаться без вреда для здоровья?
-О-о. Это я знаю точно “мерцая и змеясь тенью под таинственным покровом”.
Луш вернулся в салон, где его уже ждали королевские швеи и модистки с иглами наперевес:
-Какие будут указания?
Бросил им небрежно серебристое парчовое платье, единственное однотонное в Валорином гардеробе, моток голубой тесьмы и горсть речного жемчуга:
-Обшивайте по узорам ткани контур. В конце завитушек - бусины.
Уставился на злосчастный ананасовый наряд, но не мог сосредоточиться.
Это его стараниями был подготовлен указ о создании «Совета королев», и теперь, когда решается судьба указа, сиди здесь и изгаляйся над ананасовым маразмом.
Указ появился благодаря заботам Шайта о нерожденном дитяти от Валоры. Ох, уж огрский папа!
- Валора свалит, король уйдет на гору Тамора, и любовник третьей надумает гадость, чтоб мой ребенок остался без трона.
Это было логично. Хотя Луш подозревал, что дело не только в третьей почти экс-королеве и тайном советнике. Под угрозой окажется и вторая экс-королева – поздняя и болезненная, словно коклюш у взрослого, любовь Шайта.
Тогда и появилась идея Совета королев, имеющего второй голос после короля и первый в его отсутствие. Временно Валорин голос передали леди Тирс, и она любезно согласилась представлять новую невесту короля. Осталось малость: легитимировать, ратифицировать и канонизировать (ай да Луш!) Совет, до того, как старый король окончательно распрощается с рассудком. У него и так крыша текла основательно.
В зале советов, очень говорящее название, сухой корягой и по случаю частично сменивший пижаму на королевское одеяние, но всё так же кутающийся в засаленную мантию, сидел король. Справа – новоявленная невеста, сразу за ней – Шайт, как близкий родственник. Слева – почти третья экс-королева, вторая, и замыкала список – первая. Слева от трона замерли чародеи- протоколисты. Справа – заинтересованные лица. На остальном пространстве втиснулось такое количество придворных, которые смогла вместить зала. Перед троном главный королевский глашатай озвучивал новый закон.
- Что скажет нижний круг подданных? - проскрипел король.
-Нижний круг согласен подчиниться закону, - с достоинством выдвинулся из правого ряда дородный мужчина.
Ещё бы не был согласен! Нижний круг в рот смотрели первой экс-королеве, и по её распоряжению, которые она именовала просьбами, согласились бы съесть на завтрак собственную ногу.
-Что решил верхний круг подданных?
-Верхний круг решил поддержать закон, - присела в книксене леди Тирс. А то! Ей место в совете обеспечено.
-Что скажу я?
Тут Валора несколько затормозила, а ведь предупреждали. Говорили, что первое слово дороже второго. Намекали, что король с пеленок привык в рот королеве смотреть. Но без практики словила невеста ворону, за что и поплатилась.
-Ваше величество не понимает, к чему нужен этот закон? - опередила её третья почти экс-королева.
-Да, дорогуша, зачем рожать где-то? Оставайтесь и рожайте наследника на месте, - подхватил король.
Вот тварь! И двух часов не прошло, как он держал её за ручку и лебезил: «Конечно, милочка, поступайте, как надо!», а сейчас….
- Закон легитимировали, легитимировали, да не вылегитимировали, - откуда-то сзади и сбоку тихонько пропел тайный советник, он же глист в черном.
Валора сдвинула брови. Когда она станет королевой, то первым, то есть уже вторым указом введет должность придворного шута. Кандидатура готова. Если, конечно, не успеет отрубить уродцу голову, что более вероятно.
- Есть четкие предписания врача…
-Дорогуша, да у нас этих врачей – и не сосчитать. Найдем другого. Получше.
-Мы беременные такие капризные…
Хотела воззвать к здравому смыслу будущего супруга, мол, острая нужда в родных стенах, то есть циклопихах, и бабка-повитуха, это не обычная старуха, никаким врачом не заменишь, но… посмотрела на Шайта и поняла – бесполезно. Требуется более действенные аргументы, не исключено лишенные смысла.
- Ты ведь знаешь, что у беременных есть капризы. И нам надо потакать.
Король не знал, и Валора просветила:
- Есть-есть. Ещё какие. А у королев они, сам понимаешь, особенные. Королевские… (к чему это она?).. Так что или ты немедленно подмахнешь указявку, или я не знаю, что сделаю..
Голосом можно было резать колбасу, а взглядом – металл, но внешне с милой улыбкой на ушко любимому монарху:
-Я, пожалуй, голову снесу вон той твари в черном… Или нет. Скандал устрою. Немедленно начну бить посуду. Во дворце посуды много? Спасибо, дорогая вторая. Гм-м, королевские сервизы. И на сколько персон?.. Ага… Сотня. Тогда обойдусь парочкой. Распорядитесь приготовить. А ещё заплАчу. Прямо сейчас. Ты меня совсем не лю-у-убишь. Такая ерунда, а ты не подписываешь… А я тебя люблю. Я сделаю генеральную уборку в твоей спальне. Твой соломенный тюфяк сожгу на центральной площади,…Что тебе стоит подписать? Такая малость. Всегда сможешь отменить. В любой момент…. Что, Валорочка? Как указ мой первый, так и подписать не можем! Я уже лет…неважно, как Валорочка.
Шайту стало несколько нехорошо. Он даже чуть съежился и скукожился, чтоб стать ниже и меньше, и если бы мог, совсем ушел. Позор. Если Валору прямо с трона поволокут в пыточную, он, скорее всего, броситься помогать.
Тем не менее, негромкий и настырный Валорин скандал возымел действие.
-Ну, - скрипел король, как старое дерево под напором бури, - если тебе надо, а потом отменить…
Указ подписал, за что заслужил от молодой почти жены почти любовное «ах, ты мой старичок-хрычовичок».
И будущая супружеская чета после торжественного оглашения величественно удалилась в Призрачный сад любоваться поединками тросянок с молодыми взвязами и бить посуду, потому что «каприз».
Ремонтники и тросянки.
Ремонтники заявили о себе завывающей сиреной и трезвоном. “Впускайте нас, – требовали они, – Дайте вход”.
Шарм сказал, что “вход” ещё надо найти, но ремонтники посоветовали открыть самим, так как открывался он исключительно изнутри. “Любая наружная стена стандартным заклинанием может открыться”. Беда заключалась в том, что какая из стен наружная определить было сложно. После нескольких неудачных попыток нарвались на нужную.
-Си-сам откройся, – очертил робкий круг Шарм.
И,о чудо! На стене проступила надпись “вход”, очерченный маг-техником кружок пыхнул и пропал, оставив полуметровое отверстие, затянутое дымкой.
– Что ж вы творите, – возмущались недовольные ремонтники, – Мало того, что ход на уровне второго этажа, так ещё и узкий.
Было их трое. В засаленных, промасленных и прожженных спецовках, всклокоченные, невзрачные. Тюбетейки со звездочками – отличительная черта маг-техников – натянули уже в помещении. Один водрузил на нос очки:
-Протиснулись, и хорошо. Ну, здрас-сте!
По поводу несовершенного лаза отмахнулись. Чего париться? Пока этот не зарастет, нового не наколдуешь. Пошли, оглаживая стенки и приникая к ним ухом:
-Бедненький. Совсем, видать, плохо пришлось, раз чужаков пропустил. Ничего. Сейчас мы тебя вылечим.
Шарм тенью ходил за ремонтниками и повторял с глупой улыбкой на устах каждое движение. Его тут же приспособили подсобником. И чуть было не рассосались, но Матилулу переглянулась в Шину. У них имелись вопросы, и кто-то должен был на них ответить.
Очкарик печально поправил очки.
– Это немного запутанная история.
– Распутаем, – мрачно пообещал Шину.
Очкарик снова поправил очки.
-Ладно. Слушайте.
Временной стабилизатор – это не просто бездушный механизм, а мыслящий механизм высшего порядка. Стабилизатор не стационарен, а мобилен. Он перемещается в пространстве в места, где его присутствие наиболее необходимо. Для проведения мелких ремонтных и профилактических работе раз в двести лет его движения отслеживали три технические станции: Забой, Затык и Запор. Не путать с опорными точками Засыпом, Затравкой и Засимом. Они, кстати, из Забоя будут. Похоже, единственной работающей станции. Автономный перекрестный пелегн двух остальных станций с постоянным необременительным дежурством, так как изделие Проука в большой опеке не нуждалось, ослабило внимание и разболтало тамошних ответственных маг-техников донельзя. Они умудрились потерять стабилизатор с радаров, а затем и сами куда-то подевались. Но стабилизатор справлялся, и никого отсутствие дежурных не волновало. До последнего времени. Спохватились, как только пошли первые сбой. А стабилизатор – тю-тю. Три специально подготовленных отряда бесследно сгинули. Возможно, заплутали в песках времени, а может в плен к опиозам попали. Ещё несколько возвратились частично, но ситуацию не прояснили, так как повредились умом и сейчас на интенсивном лечении. Дополнительная сложность со стабилизатором заключалась в том, что в целях конспирации, а так же для защиты от вандалов и паразитов… хотя больше от вандалов, войти сюда мог далеко не каждый. И как проникли члены Мусссоловской ЭГЗ – непонятно. Хотя, и это не больше чем предположение, стабилизатору очень понадобилась срочная помощь, поэтому впустил, и позволил выйти на связь. Ещё вопросы?
-Вы когда подлетали, никого вокруг не видели?
Очкарик снял очки.
-Нет. Не то, чтобы внимательно осматривали округу. Но – нет. Несколько паразитов. Тросянки…Никого особенного. А что?
А то, что два члена ЭГЗ вышли подышать воздухом и их место пребывание до сих пор не известно.
– Плохо, если попались в лапы тросянкам.
От же ещё и тросянки какие-то. Можно подумать, паразитов мало. Что за зверь такой?
-Не зверь. Растение. Тоже паразит при стабилизаторе. Мы не против. Дополнительная охрана от любопытных. Дерево такое. Специфическое.
Матилулу опустила голову. Какая превратность судьбы, какая несправедливость! Её иногда раздражал Треник, но такого она не желала.
-Не забивайся, – негромко уговаривал Шину, – Тама Харон с Вареником. Не зашиблись, лепо. Мабуть целы-невредымы. Пани Найчика ведат, шо ведат.
Но в Матилулу росло желание непременно сходить и разведать самой. Убедиться.
Отвлекла суета Забойских ремонтников. Готовили какой-то сложный и нестандартный проход. В конце длинного коридора под очередной загоревшейся надписью “вход” cтена пузырилась, закипела и затуманилась пятном. Небольшое завихрение, словно маленький глаз бури, набирал обороты, разрастаясь светло-серыми барашками, ширился, бурлил и выпирал. Но так и не стал проходом, а начал формироваться.
Матилулу решила, что это и есть номер третий Великой Бессменной Правящей Девятки, но ремонтник с тюбетейкой на завязочках просветил:
-Клар. Сейчас начнется. Все клары – зануды.
Разве такие крылатые бывают? Здоровущий, на две головы выше Шину, жилистый, фигуристый, и все-таки крылатый. Такой же, как пани Найчика, только красивый, словно сказочный принц. Он вроде уплотнился, но тело оставалось несколько аморфным, перекатываясь мелкими бугорками по мышцам рук и груди, остальное, к большому сожалению Матилулу, скрывал струящийся рабочий комбинезон. С крыльев хлопьями слетал сизый дым, становясь рваным шлейфом при ходьбе. От красавца шел нежный сладкий жасминовый аромат, который долго держался в воздухе и после ухода клара. А ещё он умел двигаться по воздуху, проходить сквозь стены, но все равно оставался кларом – деловой, сухой, конкретный:
-Всем маг-техникам. Распоряжение по бригаде: подготовить реактор обратной тяги к полусекундной остановке: выставить дополнительные якоря, подготовить все необходимое для замены мгновенных балансиров во время остановки: перекинуть цикл на отводящий байпас для замыкания контура.
-А когда появится Проук?
-Когда в этом появится необходимость. Вы уже всех отметили в журнале посещений?
Коротко отрапортовав о проделанной работе, которой по сути не было, Матилулу задала вопрос о Тренике. Не видел ли клар на подлете к стабилизатору что-нибудь или кого-нибудь? Парочку разбитых о камни тел? И нет ли возможность узнать у Великой При о судьбе младшего советника? И может ли она отправиться на поиск пропавших без вести?
Клар задумался. Посмотрел в свои записи:
-Вы – Матилулу (а то она не знала). Работаете хорошо. Работу свою любите. Исполнительна, инициатива… Вы хотите оставить пост?
Матилулу не хотела. Она хотела Проука увидеть, но долг, есть долг. Кто-то должен выручать Треника.
– У вас имеется свое непосредственное руководство. Согласуйте. Если оно будет настаивать…
Пани Найчика отнюдь не настаивала. Требовала, чтобы Матилулу и Шину оказывали всяческое содействие ремонтникам. Они с Шармом и Бастой выдвигаются в Засим, где при необходимости подождут всех участников экспедиции. Или не подождут.
Возле переговорной уже приплясывал маг-техник. Не очкарик, а тот, у которого тюбетейка на завязочках. Шину, как мало-мальски владеющего магией, отдали в его распоряжение, и они будут заниматься якорями. Матилулу, если на вверенном объекте все спокойно, пусть разыщет Проскурика. Лысенькой такой, с лупой-пенсне над глазом. Он последний час где-то в районе тяги ошивался. На их совести балансиры. И клар им в помощь.
Проскурик был мелкосуетлив. Постоянно почесывался и поправлял лупу, которая по идее должна была висеть над бровью, а по факту съезжала на глаз. Но шел уверенно, сворачивая налево - направо со знанием дела, своевременно притормаживая, если надо было пропустить очередное зубчатое колесо, безмолвно перерезающее путь, или переждать пока по ходу следования по невидимым шляпкам энергично простучат молоточки, размером с дом, отчего из пола выскакивали поршни-грибы на метр-полтора. И при этом ни единого звука! Стены прохода иногда раздуваясь так, что приходилось протискиваться бочком, или раздвигаясь, приближая почти к глазам шипастую непонятную деталь стабилизатора. В одном из залов пришлось перебегать по сложному алгоритму, уворачиваясь от пролетающих отовсюду рам, рамочек и паспарту. Некоторые тяжелые лепные фактурные, другие - богатые оклады с драгоценными камнями, иные лаконичный плоский багет. Они слепливались, образуя в объемные фигуры, и моментально рассыпались песком.
В узком лазе ремонтникам пришлось забиться в нишу, где и одному места едва хватало, и пережидать, пока мимо прокатится большой черный шар. Незабываемые мгновения, когда прижимаешься к такому теплому обволакивающему телу клара. И почему он показался ей сухим и скользким? Матилулу из-под прикрытых век зыркнула и тут же опустила глаза, встретив понимающий и ласковый взгляд. И ещё от его обаяния перехватывало дыхание. Хотя, возможно, дыхание перехватывало оттого, что Проскурик чувствительно уперся острым плечом между лопаток. Хрюкнул:
-Не напирайте.
Пришлось прижиматься теснее, чтоб, значиться, не напирать.
Коридор за время ожидания изменился и стал желобом.
-Мы совсем рядом, – радостно возвестил Проскурик. Выпал из ниши на пятую точку и заскользил. Самая приятная часть похода к балансирам, если забыть, что Матилулу чуть было не отступила. Её перехватил клар:
-Нам дальше.
Остановились перед маленькими воротцами. Вползли.
-Идти по черным квадратам, – предупредил Проскурик.
Кругом были дырки, дырищи, дырочки, трубочки, желобочки, выемки и выпуклости, частокол разнообразных пружин, ворот и вертушек. Шар, который они пропустили, выпал из дальней стены, повернул на градус рычаг ворота, был подхвачен толстой спиралью и куда-то препровожден. Прямо перед носом Матилулу деловито пробежала гусеница из десятка разноцветных шариков, компактно улеглась в углубление в полу, оказавшимся чашей. Пружина под ней, тут же развернулась в нить и скоро вернулась, но уже без гусеницы.
Проскурик осторожно пополз по поверхности, постукивая её вилкой безмолвного, как и всё здесь, камертона. Замер, прислушиваясь.
-Ну, да. Ну, да. Задержка где-то полсекунды, – шепотом произнес загадочную фразу, ничего не говорящую Матилулу, – Надо проверить всю разводку.
Клар с умным видом кивнул:
-Я знаю, где это. Мы проверим.
Это уже наглость. Он знал, а она? Но клар улыбнулся и был прощен тут же и безоговорочно.
Да и разводка оказалась не такой уже сложной вещью. За стенкой или около того в просторном помещении по невероятным траекториям воздушных магистралей носились вереницы разноцветных и разноразмерных шаров. Объемные снежинки-пересечки магистралей и назывались разводкой. Всего таких перекрестков было триста шестьдесят. В идеальной системе все должно быть статично – уравновешенно, так что малейшее колебание выдавало сбой. Надо только внимательно смотреть, и если где чего шелохнется, доложить Проскурику.
Поделили помещение на сектора. Несправедливо, клару досталось большая часть, вот он первым и нашел:
-Пятьдесят шестая – синий, восемьдесят третья - синий. Оба вертикальные.
-Ага. Две сотых секунды есть.
Тут и Матилулу повезло. Одна разводка чуть качнулась:
-Двадцать четвертая. Красный.
-Вверх-вниз или слева направо. И говори тише. Лучше шепотом. Я прекрасно слышу.
-Слева направо.
-Ага. Еще треть четверти. Молодец.
Ага. Молодец. А клар тем временем три сотых обнаружил зелеными. Но потом Матилулу нашла желтого горизонтального – двадцать пять тысячных секунды! Проскурик её похвалил, мол, для желтого ювелирный взгляд нужен, и добавил, что если и дальше так пойдет, то скоро уравновесят всю систему.
. Ювелирный, не ювелирный, но Матилулу углядела ещё одного желтого на третьей разводке.
Репетиция и охрана кустриц.
Удивительно, до чего быстро город подготовился к королевской свадьбе. Вдоль следования кортежа плакаты с портретами новоиспеченной пары, фигурки, бюстики, транспоранты, флажки, фонарики, серпантин, несколько изваяний в натуральную величину и много-много другой сувенирной продукции, судя по всему оставшейся с предыдущей свадьбы: колечки, сердечки и Кра,завязывающая узлы. Фантазия ремесленников обрядила будущую королеву в разное, на некоторых Валора была представлена в ананасовом наряде, что указывало на явную утечку информации из королевского дворца, но никто не угадал! Луш сделал невозможное, и это признали все понимающие люди. Выдернул половину перьев из воротника и опустил его на талию, приделал новый лиф, юбку укоротил и так же основательно проредил, из остатков получился великолепный рогатый венчальный головной убор: корона с двумя витыми рогами, на которых держалась фата. Спереди она прикрывала Валору до талии, а сзади тянулась трехъярусным шлейфом. А что делать, если эта баба любила, когда за ней что-то волочилось? А между рогами и шипами короны уютно свернулся зюмзик. Кстати, на многих изваяния будущую королеву изображали со змеёй на голове. Мило.
Торжественная часть была достаточно торжественной, но не сильно запомнилась. Постояла парочка под трехметровым изваянием Кра, попели над ними жрецы и чародей. Прогремели фанфары и пушки. Прошли король с королевой по цветочной дорожке между ног номера пять из ВБПД. В Заоблачной венчальный обряд очень похож, только к алтарю жених шел в окружении друзей, а не в компании предыдущей жены.
-А теперь – подарки, - радостно объявил король.
Валора удивилась. Приятная неожиданность – подарки на кануне свадьбы!
-А как же, милочка, - скрипел довольный, что смог потрафить невесте. Король, - Вдруг какую-нибудь дрянь принесут.
Но несли вещи оригинальные и не только материальные. Через пару часов Валора потребовала перерыва.
Уединились узким кругом на пятнадцать минут. Так объявил глашатай.
-А где твой подарок, - капризным голосом потребовала Валора, претворяя в жизнь первую часть плана похищения кустриц.
-Мой – завтра, - залебезил король.
-Не хочу завтра. Вдруг это дрянь какая-нибудь.
У Валоры выработался некоторый тон в разговоре с будущим супругом. Она не без удовольствия прикинула на себя роль переборчивой стревы, при этом на каждом шагу сладким голосом уверяя короля в своей к нему любви и преданности. Всех воротило от такого очевидного ханжества, кроме непосредственно короля.
-Она же использует тебя! Сука. Клейма ставить негде. Глупая и жадная дрянь. Неужели ты не видишь?Интриганка! – как-то сказала ему третья почти экс-королева.
-Да-да. Сплошные достоинства. Можешь больше не нахваливать, я и так вижу. Давно среди Манахамериков не было настоящей королевы, да ещё беременной.
Но что бы не говорили завистники, а про других Валора не думала, роль оправдывала себя полностью. Стоило законючить о «папулечке» и «деточке», как разум короля отправлялся в далекое плаванье по морям, по волнам желаний, диктуемых … не важно чем.
-Я вот даже сама смотреть не пойду. Я же понимаю, сюрприз, значит, сюрприз. Правда, я твоя хорошая деточка?... Но эти двое…трое…в конце концов, могу я побыть наедине с моим королем? Эти пусть сходят и потом доложат. Ты мой сладенький. Ты ведь не откажешь своей маленькой женушке? Как придут, как расскажут…м-м.
И король не отказал. Подозвал главного магистра академии чаровства и магии и приказал немедленно сводить на экскурсию свиту будущей королевы. И на его подвякивания о правилах и безопасности, грозно прикрикнул:
-Покажи, чтоб успокои..лись.
Главный магистр протянул: «Ах, проверка», и бодро потрусил показывать.
Они в очередной раз завернули за угол и оказались перед широким коротким коридором, в конце которого за едва поблескивающей паутиной на подставке лежали кустрицы.
-Это – первая линия защиты. Чистая механика, так что зная как, пройти можно, - скзал главный магистр, подобрал обличение и поскакал. Остановился на желтой черте:
-Дальше – защита магическая.
Достал из воздуха шарф и отправил вперед. То, что казалось паутиной, оказалось тонкими и довольно острыми струнами. Чик, и от шарфика ошметков не осталось.
-Сейчас сниму, - довольный произведенным эффектом, пропел главный магистр.
Шайт честно попытался запомнить пассы и слова, но не смог. Ничего, может, у других поучилось:
-Кон, ты запомнил?
-Что? – очнулся Контрос, - Почему я ушел? Опять оставил Валору одну.
Чтоб тебя. О чем только парень думает. Какая одна, когда с ней человек тридцать особ приближенных?
Экскурсия остановилась на оранжевой черте.
-Дальше – боевые големы. Реагируют на движение, звук и изменение объема.
Магистр просто подул, и от стен отделились по четыре многоруких чудища, вооруженные до зубов. Очередные пассы и заклинания. Чудища вернулись в стены, и экскурсия продолжилась.
Следующая остановка – красная полоса.
-Если на этой стадии не деактивировать, то включается механизм самоуничтожения, пару раз притопнул, полоса вспыхнула и посинела:
-Пожалуйте полюбоваться кустрицами.
Шайт был разочарован. Он, конечно, не так много видел в жизни кустриц, ни одной не видел, но ожидал большего. Средник размеров витые рогатые, под стать Валориной короне, пирамиды. Ни тебе золота, ни бриллиантов. Хоть бы сапфир какой или рубин!
– Я, конечно, не конхиолог, – негромко сказал Луш, – но они…великолепны. Только почему вы решили, что это – кустрицы?
-Глаз, - просто ответил главный магистр. И сделал нечто неожиданное: подскочил к одной и постучал. Крышка устья распахнулась, на манер кошачьего глаза и с любопытством уставилась на пришельцев.
-Кустрица. Конечно, форма, размер, рисунок имеют огромное значение. Симметрия. цвет. Но главное – глаз. Если есть глаз, значит перед вами кустрица.
Шайт предложил возвращаться, потому что теперь ему есть, что Валоре порассказать.
- С големами, возможно, я и справлюсь, но остальное? И я не уверен, что это вся система охраны.
- Перебдели, заразы. Я рисунок второй линии запомнил, а как быть с притопами? Можно по габаритам прикинуть массу на ускорение, но вдруг он держит камень запазухой?
- Подумаешь рисунок. Там и так видно, как расплетать. …А чего мы должны всё делать? Будто нам одним это надо? – подал голос Контрос.
- Кстати, где твои кореша из сопротивления?
Оказалось «давно здесь ждут за стенкой».
- Тащи их сюда!
С ядром магического филиала сопротивления, особенно рабом тайного советника почти экс-королевы, защита кустриц показалась не такой страшной. Да что там. Плевенькая защита, любой младенец консервным ножом вскроет на раз. Особенно. Если Шайт возьмет на себя големов, Контрос расплетет вторую линию защиты, а Луш, как особа, на которую магия не действовала, заберет с подставки кустрицы. Подставка, между прочим, тоже не просто кусок хрусталя.
И последняя проверка готовности. Кустрицы – почти в кармане. Судно для побега – на изготовке. Безымянный Остров – природная отсечка погони, хотя в этом году ведет себя неадекватно, и на данный факт уже сутки обращали внимание все кому не лень, самая горячая тема дня, всплывет ровно в полночь. Таким образом крайний срок побега – без четверти двенадцать. Доверенные ребятки из прибрежной слободы вкупе с боевым отрядом сопротивления в нетерпеливом ожидании сигнала к началу штурма (сильно сказано) местного острога с великой миссией освобождения Пирса Пирсинга - наследного капитана Первого ранга. Пирс Пирсинг сидит. Ждет? Его кто-нибудь предупредил?
-А чего вы на меня уставились, - прищурился Луш, - На мне указ, согласования, разработка планов, да ещё это дурацкое платье королевы.
-К платью претензий нет, - согласился Шайт, - но ты же у нас вроде как за всё в ответе?
Вот она благодарность! Мир несправедлив априори, и особенно к ашурам.
Горыч и тень.
Старик, комиксист и архитектор, ковылял себе по горытике, напевая под нос мотивчик из репертуара Харона. Вдруг прямо перед ним выросла тень.
-Ещё и поешь? – хрипловатым шепотом спросила тень.
Каким-то шестым-седьмым чувством Горыч понял – это он, куратор. Проблеял нечто нечленораздельное и поступил так, как поступил бы на его месте всякий уважающий себя опоссум, брыкнулся замертво. Не было рядом Валоры, дабы запустить старое сердце, зато был практикант зеленый. В приступе паники так встряхнув дряхлый, хотя не такой уж и дряхлый(!) мотор, что архитектор-комиксист ожил и ящеркой всосался под ближайший камень лестничного марша. «Давай, давай, бегом, - подзадоривал зеленый. Но Горыч сомневался, стоило ли напрягать старые кости. И тут куратор хихикнул. Вот захохотал бы демоническим смехом, ещё неизвестно, как бы Горыч поступил, а тут хихикнул! И от этого хи-хи-хи тело старика покрылось большими пупырышками, ноги и руки заледенели, и очень захотелось оказаться далеко-далеко отсюда. Зеленый же съежился в горошину где-то в районе желудка и обреченно притих. Такого Горыч совсем не мог вынесли. Неким таинственным для себя образом перетек сквозь ажур тетивы крутого подъема, прощемился между нижней балясиной и ближайшей стенкой и дал деру, смешно выбрасывая вверх голенастые колени и ещё забавней размахивая руками. Подныривая то ли в деталь кружева арки, то ли в загогулину будущего антаблемента, фиг тут разберешь, что внутри твориться, так глубоко Горыч не думал, его дело – внешний вид, столкнулся с Бабишей.
-Смотри, куда прешь, - сразу с наездом .
А Горыч подумал, что не судьба ему умереть от сердечного приступа, загнется банально от перенапряга.
-Куратор, - едва смог просипеть.
-Куратор? – вспыхнули нездоровым блеском глазенки юной ведьмы. Вложила метлу в руку никакущего Горыча и ушла в тень.
Горыча так возмутило такое безответственное поведение, что мысли о скорой смерти его оставили, а о неблагодарных и бесчувственных подростках появились. И когда он почти убедил себя, что вешать эту наглую молодежь надо на фонарных столбах если не каждого, то хотя бы через одного, об него споткнулся Дрон. Грымзл вышел посмотреть, куда запропастилась Бабиша, а нашел Горыча:
-Развалился! Нашел время! Где Бабби?
На конкретный вопрос получил размытый ответ, что эта бездушная дрянь пошла ловить куратора оставив несчастного старика загибаться на руинах недостроенного дворца.
В вопросе о несознательности юных и горячих Дрон комиксиста поддержал полностью:
-Никакого сладу нет. Врут, особенно второй и третий. И как врут! Заслушаешься. Так что, голуба, нечего прятаться, выходи из тени.
Горыч увидел ведьму, только когда она соизволила себя обозначить. И жгуче позавидовал Дрону, который её разглядел сразу и сам. Зачем копателям такое зрение? Художникам, особенно архитекторам, оно надо, а вечно воюющим болотным племенам – не очень. Но у грымзлов есть, а у него глаза слезились и нос забило песком.
Дрон, не подозревающий, что его племя заочно осуждено за хорошее зрение, растекался выводами. Домира он оставил на поверхности, а до этого глаз с него не спускал (горестный вздох Горыча), так что он – не куратор. За себя он ручался, поэтому и он – не куратор. Бабиша. Дрон задумался всем лицом… Не похоже. Из рассказов Домира выходило, что куратор обозначался, когда акцептор в отключке: спал, или в обморок грохнулся.
-А может, никакого куратора не было? – хитро прищурился Дрон на Горыча. Ткнул заскорузлым пальцем. – Ты сам есть куратор!
-Ты сам дурак, - быстро нашелся комиксист.
На защиту встала Бабиша, уверив, что хоть лично ничего увидеть не удалось, но заметила быстро растворившуюся ауру тень, да и след её в тени был достаточно свеж.
Грымзл набычился. Подумал меньше секунды и всех обвинил в отсутствии бдительности и наличии расхлябанности. Ведь предупреждал он, кто здесь главный злодей! В руках, можно сказать, держал. С самого начала говорил, а ему не верили и в родственники герцогини определили. Вот теперь хлебайте полными ложками.