Глава 1
...Ксения сидела словно оглушенная. Она не повернула головы и не посмотрела вслед уходящему мужчине. Ей казалось, что все происходящее просто кошмарный сон, который вот-вот закончится. Постепенно пришло осознание реальной действительности. Сердце сжалось от накатившей боли, а из глаз хлынули слезы.
Автобус остановился возле старого кирпичного здания автостанции. Передние двери с шумом отворились. Пассажиры, уставшие от долгой дороги, постарались как можно скорее покинуть душный салон. Недовольно переругиваясь между собой, они настойчиво протискивались с большими дорожными сумками к выходу. Среди этой толчеи и суматохи только одна молодая черноглазая девушка продолжала спокойно сидеть на своем месте. Когда салон опустел, она встала и, подхватив спортивную сумку, быстро последовала к выходу. Спрыгнув с последней¬ ступеньки, девушка на минуту остановилась.
«Наконец-то я дома», — радостно подумала она и, сделав глубокий вдох, с наслаждением ощутила знакомый с детства аромат цветущей сирени. Запах весны приободрил ее: на прелестном личике промелькнула улыбка, от которой на смуглых бархатных щеках образовались очаровательные ямочки. Закинув сумку на плечо, девушка уверенной легкой походкой направилась вдоль дороги к автобусной остановке. Идущие навстречу мужчины с любопытством разглядывали красивую незнакомку, одетую в модную ярко-красную куртку и узкие голубые джинсы, соблазнительно обтягивающие ее округлые бедра. Не обращая внимания на пристальные взгляды, девушка продолжала свой путь. Неожиданно рядом с ней резко притормозил новенький блестящий джип. Из него выскочил высокий седовласый мужчина и, радостно воскликнув: «Птаха, ты ли это?!» — бросился к ней навстречу. От удивления девушка на миг застыла, ее тонкие, черные как уголь брови, взметнулись вверх. Перед ней стоял старый друг ее отца.
— Виктор Степанович, это вы? — не веря своим глазам, произнесла она.
— А кто же еще, — важно ответил мужчина и по-отечески крепко обнял девушку. — И где это ты, Ксюха, пропадала? Почитай, лет пять уже дома не появлялась, — строго спросил он.
— Господь с вами, всего-то два года прошло!
— Ишь ты, «всего-то», — передразнил ее Виктор Степанович. — А знаешь ли ты, прелестное создание, что для родителей даже один день разлуки с любимым чадом вечностью кажется?
— Ох, Виктор Степанович. Умеете же вы найти нужные слова. Да такие, что начинаешь после этого чувствовать себя полным ничтожеством по отношению к близким. Честное слово, ну никак не могла раньше приехать: работы — море!
— Так, значит, во всем работа виновата? А мне почему-то кажется, что дело тут совсем в другом... А ну, признавайся: от поклонников, небось, все это время отбивалась?
Уловив шутливые нотки в голосе собеседника, девушка решила подыграть. Положив одну ладонь себе на грудь, а другую приподняв вверх, она торжественно заявила:
— Клянусь говорить правду и только правду. За два года никакой личной жизни. Все свое время посвящала исключительно разработке и реализации новых проектов.
— Эх, твоими бы устами да мед пить.
— Вы мне не верите?
— Ксюх, дай-ка я тебя получше рассмотрю, может, у меня что-то со зрением не так.
И, сделав шаг назад, он демонстративно оглядел девушку со всех сторон.
— Да-а-а, — многозначительно протянул он, — и ты хочешь убедить меня в том, что вся эта красота пылилась в офисе несколько лет? Не верю!
— Почему?
— Да потому, деточка, что на книжного червя ты совершенно не похожа. Смотрю на тебя и любуюсь. Вон как расцвела,¬ словно майская роза. Ксюх, ну, не томи, рассказывай!
— О чем?
— Интересно, а сколько мужских сердец прокололи твои острые шипы?
— Уверяю вас: все сердца в целости и сохранности.
— Надо же! И куда нынешние парни смотрят? — посетовал Виктор Степанович.
— В монитор компьютера, — съехидничала девушка.
— И то верно. Кроме Интернета и виртуальных игр, нынче молодежь ничего не интересует.
Их разговор внезапно прервал раздраженный мужской голос:
— Виктор Степанович, опаздываем.
Ксения обернулась. Из окна джипа выглядывал молодой человек с короткой стрижкой и чисто выбритым холеным лицом.
— Ой, Миша, а я и забыл про тебя. А ну, дорогой, выйди-ка на минуточку: я тебя кое с кем познакомлю.¬
Молодой человек в ответ что-то недовольно пробурчав, нехотя вылез из машины и неспешно направился в их сторону. Ксения с нескрываемым любопытством рассматривала идущего навстречу коренастого мужчину, одетого в дорогой темно-серый костюм. На его левом запястье поблескивали швейцарские часы, а на мизинце красовался золотой перстень с изумрудом.
— Михаил, познакомься — это Ксения. Ксения, это Михаил — мой зять.
Девушка, мило улыбнувшись, протянула руку для приветствия. Михаил, небрежно пожав ее тонкую кисть, с иронией обратился к тестю:
— Какая у вас очаровательная знакомая.
— Очаровательная? И это все, что ты можешь сказать?! — возмутился Виктор Степанович. — К твоему сведению, Ксения одна из талантливейших дизайнеров по ландшафту! Наша сегодняшняя встреча с ней, — огром¬ная удача, и в первую очередь для тебя, — подчеркнул он.
Отвернувшись от Михаила, Виктор Степанович с мольбою в голосе вновь обратился к девушке:
— Птаха, выручай! У нас с супругой через полтора месяца юбилей. Мы хотим отпраздновать его в загородном доме. Место там замечательное, только территория вокруг дома в ужасном состоянии. И все потому, что у моего так называемого зятька то ли руки, то ли голова не из того места растут. Я ему, как путному,¬ доверил руководить благоустройством участка, а он мне такой бардак устроил — просто жуть!
— Виктор Степанович, вы преувеличиваете, — обиделся Михаил.
— Ничего подобного, говорю как есть, — резко одернул его Виктор Степанович и снова обратился к девушке:
— Ну что, Ксюх, поможешь?
— Помогу, чем смогу.
— Вот и замечательно. Надеюсь, мы с твоей помощью¬ наконец-то сдвинемся с мертвой точки. Меня несколько недель здесь не будет, так что Михаил введет тебя в курс дела. А сейчас, извини, нам пора на деловую встречу. Очень рад был тебя повидать! Передавай привет Петру!
Помахав на прощание рукой, Виктор Степанович и Михаил поспешили к джипу. Через минуту машина, коротко просигналив, рванула с места.
«Неплохое начало, — провожая взглядом удаляющийся автомобиль, размышляла про себя девушка. — Не успела приехать, и уже загрузили общественной работой. Да, чувствую, ждет меня увлекательный отпуск на чужих грядках. Ну да ладно. Об этом я подумаю завтра. А сейчас домой, только домой».
Развернувшись, Ксения поспешила к автобусной остановке.¬ Сев в маршрутку, она уже без приключений добралась до места. Пара минут ходьбы от остановки, и девушка, открыв деревянную калитку, вошла во двор двухэтажного, шестнадцати квартирного кирпичного дома, где жили ее родители.
Ксения огляделась. Замедлила шаг.
Здесь ничего не изменилось. Все тот же уютный, чисто выметенный двор с чуть покосившимися от времени деревянными сарайчиками. Возле них — несколько рядов металлических труб с натянутыми веревками, увешанными цветным постельным бельем.
С левой стороны, за густыми кустами сирени, спрятался старый деревянный стол со скамейкой. Уже не одно десятилетие он служил здешней мужской половине местом незатейливого досуга. Сколько нешуточных баталий в домино и шашки было разыграно на потемневшей от времени столешнице, сколько всевозможных историй было здесь рассказано, сколько песен пропето! Здесь рождалось мужское братство. Сюда не допускалась ни детвора, ни, тем более, женский пол. Как только жены ни пытались извести этот злополучный стол: и выкапывали его, и подпиливали ножки. Но ничего не помогало. Он снова оказывался на преж¬нем месте. Неизвестно, сколько еще длилось бы это противостояние, не предложи кто-то из стариков проводить дружеские турниры. И с тех пор стол стал местной достопримечательностью.¬ Каждую субботу проводились соревнования между соседними дворами. Побеждали чаще всего местные обитатели, а победителей, как говорится, не судят. И женам пришлось пойти на мировую.
Сейчас двор был пуст, только пара котов, лениво развалившихся на песочке, грелись на солнышке. Ксения не спеша двинулась в сторону своего подъезда. Неожиданно из-за кустов к ней навстречу выскочил небольшой рыжий пес. С заливистым лаем, вращая, словно пропеллером, куцым хвостом, он радостно запрыгал вокруг девушки.
— Тошка, привет! — весело воскликнула она и, чуть присев, погладила собаку по голове.
Пес, пользуясь моментом, приподнялся на задних лапах, и, уткнувшись остроносой мордой в Ксюшин подбородок, мгновенно облизал ее лицо шершавым языком.
— Ах ты, проказник, — Ксения легонько оттолкнула Тошку рукой. — Ты, как всегда, в своем репертуаре.
А ну-ка, пошли домой.
Услышав знакомую команду, пес пулей полетел к подъезду. Девушка вприпрыжку пустилась за ним.
Запыхавшись, она остановилась на лестничной площадке возле деревянной темно-коричневой двери. Немного отдышавшись, Ксения протянула руку, чтобы нажать на кнопку звонка. Но Тошка ее опередил. Громким лаем он оповестил хозяев о своем приходе. Его призыв был услышан, и через минуту щелкнул замок.
Дверь распахнулась — на пороге стояла хрупкая пожилая женщина в шелковом платке и длинном атласном халате. Ее смуглое лицо, еще не утратившее былой красоты, излучало душевное спокойствие и умиротворение. Увидев гостью, женщина, ойкнув от не-ожиданности, пошатнулась. Ксения, кинув сумку на пол, бросилась к ней и, подхватив под руки, прижала к себе. Придя в себя, женщина со слезами на глазах стала жарко целовать девушку, приговаривая:
— Девочка моя, солнышко, как же я по тебе соскучилась...
— Надеюсь, мать, ты мне хоть одно местечко на лице у дочери для поцелуя оставила? — послышался из прихожей хрипловатый мужской голос.
Мать и дочь обернулись. К ним шагал высокий старик, морщинистое лицо которого светилось беспредельной радостью.
— Заблудшая овечка к нам пожаловала? Дай-ка я ее обниму, пока она снова не сбежала.
Широко раскинув жилистые руки, он обнял Ксению, и уже с двух сторон на девушку посыпался целый град поцелуев.
— Да что ж мы в дверях-то стоим? Ты, доченька,наверное, голодная с дороги? — вдруг спохватилась мама.
— И то верно. Давай-ка, Фая, накрывай на стол, — поддержал ее отец.
Мама, шурша шлепанцами, засеменила на кухню.
— Ты, доченька, проходи, не стесняйся, — весело подмигивая, произнес отец.
— Я сейчас, только сумку возьму.
— Да не суетись так — сам принесу. Надеюсь, не рассыплюсь по дороге.
— Да ну тебя, пап. Ты у меня вон какой крепкий, словно вековой дуб.
— Скорее, как сухостой. Стою и не падаю, — отшутился отец.
И, нагнувшись, приподнял сумку с пола.
— Вот это да! — воскликнул старик. — Ты что, дочурка, туда кирпичей наложила?
— Нет, только пару вещичек да с десяток журналов.
— А твои журнальчики случайно не на каменных плиточках выбиты?
— Нет, на обыкновенной типографской бумаге напечатаны.
— Значит, это пара твоих «кольчужек» мою руку так оттянули, — многозначительно заключил отец.
Ксения, не в силах больше сдерживаться, весело рассмеялась.
— Эй, шутники! Хватит соловья баснями кормить. У меня уже стол накрыт, а вы все в дверях топчетесь, — строго проговорила мама, выглядывая из кухни.
— Не сердись, мы уже идем, — ответил отец и, приобняв дочь свободной рукой, направился с ней в прихожую.
* * *
За обедом родители с интересом слушали рассказы Ксении о ее жизни в Нижнем Новгороде. Отец, улыбаясь, довольно покряхтывал, когда дочка вскользь упоминала о своих успехах в работе. Мама, кивая головой¬ в знак согласия, украдкой подкладывала на тарелку Ксении то одно угощение, то другое.
После двухчасового обеда Ксения взмолилась:
— Я больше не смогу съесть ни кусочка.
— Как, все? А я тесто для блинчиков наладила, — огорчилась мама.
Состроив мученическую гримасу, Ксения отодвинула тарелку в сторону и жалобно простонала:
— Еще чуть-чуть, и я точно лопну.
Отец медленно двигая тарелку обратно к ней, вкрадчиво произнес:
— Ты, доченька, кушай, не стесняйся. Мы с мамочкой, если что, отойдем.
— Да ладно тебе, Петь, на нее наседать, — заступилась за дочь Фая. — Пусть немного передохнет. А блинчики я к ужину испеку.
— Мамуля, ты прелесть, — обрадовавшись, Ксения выпорхнула из-за стола и, чмокнув маму в щеку, прошмыгнула в свою комнату.
Прикрыв за собой дверь, девушка огляделась. За время ее отсутствия в комнате ничего не изменилось: все вещи лежали так, как она оставила их перед отъездом. На миг ей даже показалось, что она никуда и не уезжала, лишь вышла на пару минут, а затем вернулась.
Ксения медленно прошлась по комнате, разглядывая все вокруг. Здесь даже самая незначительная мелочь напоминала ей о счастливом детстве. Девушка ласково притрагивалась к милым ее сердцу вещам. Вот старенький плюшевый мишка с оторванным ухом, стопка альбомов с ее первыми рисунками, а вот семейный фотоальбом.
Ксения, присев на краешек стула, бережно касаясь потрепанной временем обложки, открыла первую страницу. С черно-белой фотографии на нее смотрел бравый офицер с кудрявым задиристым чубом, выбившимся из-под козырька. Рядом с ним стояла стройная черноглазая девушка в национальном татарском костюме.