Лежу я как обычно на диване, пультом от телевизора каналы перебираю в надежде за что-нибудь интересное зацепиться. Как назло, ничего подходящего. Хотел уже с досады телик выключить, но тут натыкаюсь на получасовой фильм журналиста Бориса Соболева « Коронованные особи». Так себе «фильмишка». Про конкурсы красоты. О всяких там грязных механизмах их финансирования и подкупа.
Ничего нового. Кто же об этом не знает? Хотел уже выключить, но тут этот, ехидный журналист, Борис Соболев который, к Анне Смирновой, миссис России, жене известного хоккеиста, пристал.
Иронично так спрашивает, про Агнию Барто и Самуила Маршака, а так же: кто вокруг кого вертится Земля вокруг Солнца или наоборот?
Она от него как от назойливой мухи отмахивается, дескать: « Вы что? Я же миссис! Не спрашивайте меня о всякой ерунде». А он, провокатор, продолжает свою линию гнуть:
- Кто написал полонез Огинского? А кто вальс Грибоедова?
Вопросы простенькие, я-то их как орешки. А Инна поплыла. У меня-то, естественно, самооценка вверх полезла. Я даже от волнения подушку в сторону откинул. Сел поудобней.
А на следующий день в интернете бурные обсуждения начались. Все негодуют:
- Как так можно? Да, чтобы этого не знать… Да, чему её учила семья и школа? И чему она своих детей научит?»
Читаю я эти возмущения, а в душу подленькая мысль закрадывается: «А вдруг и моя…ну это… то же не знает?»
Не, про Агнию с Самуилом, я спокоен. Сам слышал, как она читала детям их светлые тёплые, немножко с садистским уклоном, стихи:
Зайку бросила хозяйка -
Под дождём остался зайка.
-------------------------------------
Уронили мишку на пол.
Оторвали мишке лапу.
-------------------------------------
Наша Таня громко плачет:
Уронила в речку мячик.
Про бычка, который «идёт, качается, вздыхает на ходу…». Почему качается? Не, не пьяный и не заболел. Просто « доска кончается…». Представьте бычка на доске. Не, не выдержит. Потому и вздыхает. Брус нужен.
Про этого… рассеянного, с улицы Бассейной.
Про обезьянку, которую привёз матрос, а она тоскует «весь вечер на пролёт». Ей в Африку хочется « где чудные бананы… и нет совсем людей». И про эскимосскую собачку, которая так и не поняла – за что она сидит в клетке? С этим всё понятно.
А вот кто вокруг кого вертится – Земля вокруг Солнца или наоборот? За 10 лет счастливой семейной жизни, мы этот вопрос как-то ни разу не обсуждали. Да, нет – это она тоже знает. Сам слышал, она как-то сказала:
- Я – солнце, и все вокруг меня должны крутиться.
А про полонез Огинского? Меня подмывает спросить и боюсь. А вдруг не знает? Как я с ней дальше жить-то буду?
Я уже и спать не могу, и аппетит потерял. И вот, тут как-то она на кухне борщ варит. Я с газетой в уголочке устроился. Собрался я значит с духом и, не отрываясь от газеты, как бы между прочим, спрашиваю:
- Дорогая, а кто полонез Огинского написал?
Она в это время борщ пробовала. От такого подвоха даже ложку выронила. Прямо в борщ. Брызгами ошпарилась, бегает по кухне, рукой трясёт, пихает её под струю холодной воды из крана и орёт:
- Послушай, ты, Огинский хренов, вари ка борщ сам, а я пойду, полонез послушаю.
Пришлось мне борщ доваривать, благо его только помешивать оставалось. Попробовал ложку достать – не получилось. Мы её потом достали, когда борщ доели.
А когда борщ доедали жена, как бы невзначай, но с плохо скрываемым подколом:
- Дорогой, ничего если недельку ты тут, на кухне, сам как-нибудь? Мне с Огинским и Грибоедовым основательно разобраться надо.
Я, надо признаться, только глазунью пожарить могу, да картошки почистить. В армии научили. Но марку держу:
- Конечно же, милая. Что я поесть не найду? Да и приготовить могу. Подумаешь невидаль.
Сутки продержался на бутербродах, а тут как раз выходные. Жена прочно обосновалась перед компьютером, а я с поваренной книгой на кухне. С умным видом её листаю, рецепт выбираю. Мне же не просто нужно картошки пожарить, а вспоминая ехидство жены, что-нибудь такое - этакое. Дескать - знай наших.
Полчаса листал этот бестселлер, теряясь в его хитросплетениях. Ничего не выбрал.
И тут, по НТВ, как нельзя кстати, Юлия Высоцкая, вещает:
- Сегодня мы будем готовить щи с цыпленком и грибами, и курицу «Джезабел».
Я как название «Джезабел» услышал, понял – это моё.
- Для этого, нам необходимо: курица, цыплёнок, сыр, ананас, горчица, хрен, грибы, капуста…, - перечисляет Юля.
Я быстренько всё на стол выкладываю.
- Цыплёнка для щей забрасываем в кастрюлю, и пока вариться бульон, курицу режем на куски, - командует Юля.
Так, цыплёнка забросил. Взялся за курицу. Выскользнула зараза такая.
Юля на экране мечется: холодильник-стол-плита. Я по кухне за курицей. Скользкая. Ели в угол загнал. Прямо там и порубил. Посолил, поперчил, и на 45 минут в духовку.
Тут на кухню наш пёс заглянул. Маленький любимчик моей жены - Вест Хайленд Уайт терьер. Когда она готовит, он всё время здесь ошивается. Из-под стола за процессом наблюдает.
Вот и сейчас его принесла нелёгкая. В глазах изумление: «Охренеть, у хозяина крыша поехала!!!». Под стол залез и с таким же, как у жены, ехидным выражением наблюдает. А это пренебрежительно-издевательское ехидство, этого «козла - подкаблучника», прямо прёт из-под стола. Ничего, посмотрю на ваши физиономии, когда я всё сделаю.
Недолго он наблюдал. Выскользнувший из рук кочан капусты, срикошетив от пола, угодил прямо по его хитрющей морде. Его как ветром сдуло. Лишь на пороге задержался: то ли у него за ухом зачесалось, то ли, адресуя мне, покрутил задней лапой у виска.
А мне не до него. Мне бы за Юлей успеть: холодильник - плита- стол. Она на мелкой тёрке морковь трёт – я стараюсь не отставать. У неё капуста тонкими полосками ложится на дощечку - у меня по всему столу и полу. Она её легонько ножичком в кастрюлю - чик. Я тряпочкой со стола, веничком с пола и на сковороду. Пол - то у нас чистый, жена каждый день моет.
Стою над плитой: капуста на сковороде жарится, морковь в бульоне варится. Блин, надо же наоборот. Вылавливаю морковь, вываливаю из сковороды капусту. Меняю местами.
Пот градом, глаза от лука слезятся. Что там, на экране, уже не вижу. По Юлиному голосу ориентируюсь.
- Морковь нужно пассеровать, - радостно так сообщает Юля.
- «Пассеровать, это как?» - полотенцем глаза вытираю, лезу к телевизору. Мне же нужно знать, что там Юля с морковкой делает. Она, как в тумане, на экране мелькает. Морковь не разглядел, поскользнулся. Хорошо успел сгруппироваться, не ушибся, но головой прямо в мусорное ведро угодил. Не, синяк не набил. Оно пластмассовое, да и картофельные очистки, с капустой и морковью удар смягчили. А вот зрение вернулось.
Да и Юля объяснила: - На маленьком огне, помешивая.
Всё понятно.
Быстренько смешиваю хрен с повидлом, горчицу с ананасом и сыром…заливаю куски курицы этим соусом и ставлю на 20 минут в духовку.
Передача закончилась, а у меня ещё ничего не готово. Стою посреди кухни от пота мокрый как мышь, весь в моркови, на ушах капуста, в глазах слёзы от лука. Но указанное Юлей время выждал. Есть уже не хочется. Плиту с духовкой выключил, и мимо утонувшей в интернете жены к своему четвероногому другу – дивану.
Только улёгся, жена нарисовалась: - Устал, дорогой? Отдохни!!! Сейчас я тебе хорошую музыку поставлю!!!
И врубает полонез Огинского. А мне уже всё равно: хоть полонез Огинского, хоть вальс Грибоедова, хоть марш Мендельсона… Я все силы и эмоции там, на кухне, оставил. Лежу как бревно. Жена посмотрела и молча ушла. Навела на кухне порядок. Сало к щам ломтиками порезала. « Джезабел» до ума довела. Подождала, пока я отдохнул. Стол накрыла. Графинчик на самое видное место поставила и меня позвала.
Сижу я за столом, смотрю на неё и думаю: « Ну, ведь, красавица же!!! Эх. Если бы я за «Монреаль Канадиенс» играл, я бы ей тоже корону купил. И хрен с ним, с этим полонезом Огинского».