Все мое сознательное детство прошло на юге Казахстана, в маленьком горняцком городке, Каратау. В переводе с казахского языка это означает «Черные горы». Не знаю уж, какие они «черные», а по мне так были очень красивые…
Квартиру мы получили на самом краю города, в новеньком доме. Шел год одна тысяча семьдесят восьмой год. Я как раз перешел во второй класс. В то время двор нашего дома был еще не обустроен. Прямо напротив строилась еще парочка домов. Была масса интересных впечатлений, вся эта строительная техника, люди, кучки мусора. Мы с мальчишками лазали по строящемуся дому, таскали различные железяки, разноцветные провода. Как-то незаметно дома рядом были достроены и заселены. Наш двор был доведен до ума, появились беседки, разлинованные и заасфальтированные дорожки, скамейки у подъездов.
А стройки шли дружно все далее…
Рядом расположенные горы, в том числе и всем известную гору «Симулянка», мы покорили уже в классе пятом-шестом. Зимой даже катались с нее на лыжах. А летом мы забрались на самую большую «Фабричную» гору и с восхищением любовались открывающейся нам панорамой нашего Каратау, с одной стороны и рудником «Фосфорит», с другой…
Шли годы. Родной город, с каждым годом становился все меньше и меньше. И если до четвертого класса я еще ездил по нему на автобусе, то став постарше я исходил его пешком вдоль и поперек.
Неподалеку от городской площади находился магазин «Мелодия», один из самых моих любимых. В нем постоянно, на витрине, лежали модели новеньких проигрывателей, а потом и магнитофонов. Стояли загадочные цветные телевизоры и еще масса различных электронных штук. Все они были новехонькие, блестящие, сверкали многочисленными лампочками и издавали различные звуки…
Судя по разговорам взрослых, наш город был под «Категорией» и на «Отдельном снабжении». Что это такое я не понимал, как не понимал и того, что, то некое изобилие товаров в наших магазинах было относительное и не в каждом городе…
Став постарше я стал стоять в очередях. Очередь за молоком, очередь за хлебом и колбасой, картошкой, капустой…
Уже где-то в годах восемьдесят третьем, четвертом, положение с продуктами стало немногим получше. В микрорайоне, в полуподвалах жилых домов, открыли несколько маленьких магазинчиков.
Что мне запомнилось в нашем новом продуктовом, так это то, что в нем всегда была колбаса по три пятьдесят: «Свиная рубленая». И можно было спокойно купить хлеб. А по утрам, отстояв не сильно большую очередь, купить свежее молоко…
Зато в овощном магазине работала продавщица, живущая по соседству. И что самое примечательное, у нее была дочка, на год младше меня. Но, такая аппетитная. Звали ее Лена, и она иногда помогала матери в магазине. И если моя очередь за картошкой совпадала с ее присутствием, то я готов был стоять хоть целые сутки…
Знаете, в то время девчонки наши ходили в таких легких сарафанчиках, и когда Лена отсчитывала сдачу и нагибалась низко над прилавком, то мои, немного близорукие глаза, очень зорко, ну очень зорко видели некие томительные картины…
Время шло, а вслед за ним наша жизнь. В восемьдесят шестом отца перевели в областной центр Джамбул. Квартира была еще не готова, дом достраивали, и поэтому с отцом поехал я один. Целый год я и отец жили в маленьком съёмном домике. Там, в Джамбуле, я и закончил десятый класс. В конце лета восемьдесят седьмого года мы получили новую квартиру и, наконец, переехали всей семьей…
Конец восьмидесятых и начало девяностых годов, ознаменовались многочисленными социальными катаклизмами и революциями. В большом городе я как-то все это не особо заметил. Окончил школу, работал, ушел в армию, пришел, опять работал. Поступил в институт и женился…
В начале двухтысячных, уже по работе, заехал в родной Каратау…
Бродя среди брошенных домов, своего третьего и «нового» пятого микрорайонов, я с грустью вспоминал, как мы здесь с мальчишками гоняли футбол на пустыре…
P.S. Да, кстати, мой собственный «седьмой дом» третьего микрорайона, жив и заселен и по сей день, но… в окружении десятка пустых и полуразобранных зданий…
Кузнецов Николай aka kraft-cola 10.06.13