АНТИНОХЧАЛЛА.
ГРЕХ ЛИЦЕМЕРИЯ И ПОДХАЛИМСТВА.
«Молюсь молитвой лицемера,
Прости, мой Боже!
Но лицемерие и вера – одно и то же».
Ал Мари. (973-1057)
В наше время много делается для того, чтобы люди вернулись в веру, стали добропорядочными мусульманами. Народ это воспринимает с благодарностью.
Однако, наблюдая за иными, начинаешь понимать отчаянные строки арабского поэта Ал Мари тысячелетней давности. Очевидно, и тогда истинную веру нередко путали с видимостью веры, с показной, рекламной набожностью.
Лицемерие и подхалимство – словно пыль, проникает повсюду, не только в сферу служебной деятельности, но и в повседневный быт, образ жизни людей. Самое печальное и кощунственное – этот позор проникает даже в сферу религии, что ставит под сомнение, ради Всевышнего Аллаха ли, свят Он и велик, стараются некоторые?
Деньги, роскошь заставляют нас терять совесть, достоинство, честь. Тот же Ал Мари писал:
«Наши души чистейшими были когда-то
Но со временем их испоганило злато».
«О. человек, ничтожен ты и слаб.
Ты – плоти алчущей презренный раб».
Мы нередко приходим на похороны человека не для того, чтобы отдать дань уважения ушедшему, выразить истинное соболезнование близким и родственникам, а показать свою лояльность чиновнику, фирмачу, банкиру. Поэтому и тезет (похоронный обряд) у родственника состоятельного человека бывает несравнимо впечатляющим, чем у бедного поэта или старого учителя. Почти шоу. Фейерверков не хватает!
А чиновнику (взяточнику, пустышке) или банальному вору-фирмачу такое внимание к своей персоне как бальзам на душу. Значит, его уважают! Значит, прощают вымогательство, кражу бюджетных денег, неисполнение своих служебных обязанностей, таких, к примеру, как не создание рабочих мест, усиление процесса обнищания народа на фоне их громадных особняков и роскошных иномарок… Как же, ведь чиновник – не только начальник, он еще и хаджи!
Нередко по узким улочкам наших аулов выстраивается вереница дорогущих иномарок - мерседесов, лексусов и прочих, напоминающих похороны воровских, бандитских авторитетов Москвы в лихие девяностые.
Люди шарахаются в стороны, не понимают, что происходит. А это - столичная подхалимская лизоблюдствующая рать узнала, что у одного из начальников умер дальний родственник. И вся колонна, извиваясь, словно черный дракон, устремилась за ним на тезет в его родовое гнездо. А у начальника не хватает ума попросить, чтобы обряд получился скромным, не раздражал толпы нищенствующих безработных односельчан. Ему лестно, что в его родовое гнездо понаехала такая невиданная роскошь! Он – на вершине жизни! Похороны родственника превратились для него в очередное шоу по демонстрации собственного величия, собственной значимости!
А две недели назад в своем саманном доме умерла тихая богобоязненная женщина, бывшая колхозная доярка, имела множество заслуженных правительственных орденов и медалей.
Ее уход мало кто заметил. У нее нет родственников среди столичных начальников, фирмачей и банкиров. Она и ее родственники, получается, мусульмане второго сорта, раз не награбили громадного состояния.