Старинный польский квартал, узкие улочки вымощеные брусчаткой а-ля мостовая и тусклые фонари. Часы показывали вечер пятницы, а календарь гласил о наступлении ночи, причем глубокой, где-то в районе двух или трех часов. Небольшие пространства между рядами домов, были полностью заполнены холодным воздухом, уже по-настоящему серьезным и холодным. Одинокий человек и юноша в красном пальто, тихонько продвигались вдоль этих самых пространств, время от времени шепотом переговариваясь и умело что-то скрывали, судя по их обеспокоенным дрожащим кистям рук... Хотя, может, это холод поздней осени хочет ворваться внутрь их сокрытых под тканями одежд тел.
— Извольте вопрос: так кем же вы работаете? — обратился красновато одетый юноша к человеку.
—Мыльные пузыри — испуганно ответил человек.
—Ах, стало быть вы сегодня стесняетесь меня? Ведь я слишком напорист и дерзок, не так ли? А чувство собственной важности сыграло злую шутку со мной,да? Вспомните, о чем мы с вами говорили в кафе, как вы отвечали на поставленные мной вопросы? — переводя дыхание, юноша продолжил — Я слишком хорош для вас, слишком живой и фаталист, к тому-же. А вы? Вы связаны благами и тяготами современного социума по рукам и ногам, вы деперсонализированы с худшей точки зрения! Ваше сознание подверглось масштабному риску развала, вы деформированы и аморальны. Ваши скудные реплики вводят меня в дичайшую степень уныния!
—Полнолуние — чуть слышно протянул человек.
—Что? Полнолуние? Наверное, вам пора баиньки ложиться,да? Вы как кроткий и субтильный раб наглой женушки, ничего дельного сказать не способны! Какой вздор: угораздило же меня с таким познакомиться. Да я ведь иду рядом с вами, только потому-что мне вас крайне жаль, и время позднее, я как вижу, постоять за себя вы тоже не способны, господин?
—Ну, я... — совсем стесняясь промямлил человек, в то время как уличный квартал заканчивался, выходя на автобусную становку с многочисленными мусорками.
—Ох, снова и снова. Прекратится это, или нет? Кажется, я переоценил блеск ваших глаз и нам придется забыть этот день, и друг друга тем-более. Один поход в кафе ничего не значит!
Воздух багрового октября отревзлял человека и юношу, можно сказать рывками, и вот, прибыв к остановке, они в надежде успеть на свой автобус, кротко молчали сидя на любезно предложенных остановкой скамейках. Юноша горел пылом разочарования, как же, он потратил целый вечер на молчаливого и стеснительного, к тому-же в возрасте человека. ОН, молодой и красивый. КАК ЖЕ ТАК?
—Не хочешь белого вина — спросил человек, сложив руки в карманы.
—Вино? Я не люблю белое вино, не стоит мне предлагать вина в надежде, что я в корне изменю свое мнени о вас, человек. Вы хотите меня задобрить? Это тщетно, я хитёр и непробиваем лестью! И знаю абсолютно все, все ваши грязные дела.
—А можно..? — Мужчина вдруг осмелел, и потянулся рукой к его хладной ладони, крепко сжав ее. В нем не угасал огонь надежды на то, что они возможно еще поймут друг друга и юноша не раскроет страшной правды одинокого человека...
—Хватит, довольно! Мое терпение не безгранично сегодня, стоп! Вон от меня!
—Пальто говорит намеками! — звонко прохрипел человек и быстро действуя, вынул из внутреннего кармана серебристый револьвер с кленовой накладкой, и метко выстрелил в переносицу. Эта переносица принадлежала юноше. Проще говоря — юноша секунду назад встретил свою судьбу, лицом к лицу. Стальную маленькую судьбу.
—Восьмой — дрожащим шепотом промямлил человек — Это уже восьмой. Ах как же трудно играть роль тихони. Надо скорее..скорее — Уже более громко сказал человек — Через минуту меня точно вывернет...
Выполнив свое обещание, человек 54 секунды наблюдал окровавленного юношу в жидкости, слившейся с колоритом пальто. По щекам падали обжигающие капли слёз. Дальше, без слов, он поставил рядом непочатую бутыль белого вина и развернулся по направлению к гостиннице. Медленно он удалялся с места остановки, нервно пританцовывая, и напевал давно заученные песни группы Би-2.
Погасли фонари.
Пошел снег.