РОЗЫГРЫШ
В Москве было душно и противно. Позвонил мой ста-рый друг и сказал, что к нему приехали очередные родственники из Сибири и он хочет устроить им небольшую прогулку по Староарбатским переулкам. Он попросил ме-ня составить им компанию. Его просьба меня не удивила, поскольку я на Арбате жил уже довольно долго, и вполне мог порассказать немало интересного. Сибирские родственники наезжали довольно часто, особенно летом, но впервые попались такие, которых интересовала старая Москва. Мы встретились у Смоленского метро. Поскольку стояла сильная жара, я оделся в соответствии с погодой в легкую застиранную маечку, вылинявшие и основательно потертые джинсы и мокасины из джинсовой же ткани на босу ногу. Прикид был вполне стильный.
Родственники оказались симпатичными братом и сест-рой. Братец был здоровенным детиной с курносым носом и вьющейся русой шевелюрой под некогда очень популярного у рабочей и колхозной молодежи советского киноактера Леонида Харитонова, создавшего незабвенный образ солдата Ивана Бровкина. Новые сверкающие штаны из синтетики с огромным лейблом «Cucci» на заднем кармане явно тяготили его своей кичливой претенциозностью провинциального контрафакта и теплоудерживающими свойствами.
Сестричка была миниатюрной стройной блондиночкой с огромными синими глазищами, удивленно оглядывающими окружающий мир. В ней было столько наивной чистоты, что хотелось оградить ее от всевозможных напастей, грозящих в огромном городе буквально на каждом шагу. Она привлекала внимание слоняющейся публики, чувствовала это и ужасно стеснялась. Девушка была одета в простенькое легкое платьице, которое ей очень шло и подчеркивало все достоинства очаровательной фигурки.
- Это мой друг – академик (я тогда был всего лишь свежеиспеченным членкором).
Девушка с сомнением оглядела мой «нищенский» наряд.
Друг мой это заметил и принялся развивать тему.
- Сейчас академикам приходится туго. Это не то, что раньше, когда они как сыр в масле катались. Видишь как он одет. Ни тебе приличного костюма с галстуком, ни рубашки, ни обуви. Вот ходит в тряпичных тапочках (кстати в Италии, где я их купил, они стоили около ста евро), даже носок у него нет. И это ученый с почти мировым именем.
Что это «почти» означало, он мне позже так и не смог объяснить.
- Вот сегодня он отобедает с нами, а что будет есть завтра никто не знает.
Братец взгрустнул и сказал;
- Ничего, все образуется. Президент поймет, что это не дело и все поправит. Мы можем помочь и деньгами, если надо.
А Президентом был тогда «Первый всенародно избранный».
Я скромно отказался от денежной помощи, заявив, что у меня завтра получка.
В глазах девочки стояли слезы. Она спросила;
- А у Вас есть семья?
- Семья от меня ушла. Мне не на что было ее содержать.
- Как это нечестно, - прошептала она и разревелась.
Мы поняли, что переборщили с розыгрышем этих милых ребят и поспешили сменить тему.
Мы долго гуляли по некогда уютным арбатским переулкам, тогда еще не сильно обезображенным новоделами, построенными в стиле «новорусский ампиромодерн». Постояли у дома, где Лев Николаевич в очередной раз переделывал «Войну и мир», у дома Пороховщикова и барочного здания итальянского посольства, что в Денежном переулке. Осмотрели неуклюжие и неинтересные Бургановские парковые поделки, выстроившиеся в Сивцевом Вражке с легкой руки обладателя «изысканного» вкуса - тогдашнего московского градоначальника. Показал я и до-ма, где живут Алексей Баталов и Армен Джигарханян.
После обеда мы отправились в недавно отстроенный Смоленский пассаж.
Девочка ненадолго нас покинула, чтобы сделать кое-какие покупки.
Расставались мы, когда уже стемнело. Перед тем, как спуститься в метро, она подошла ко мне, сунула в руки небольшой, красиво упакованный пакетик, чмокнула в щеку и убежала.
Я растерялся и успел всего лишь помахать ей вслед.
Придя домой, я развернул пакет и обнаружил пару симпатичных пестреньких носков. Я смотрел на эти носки и от стыда заливался краской. На душе было прескверно.
«Остряки хреновы. Замутили души хороших людей своими шуточками на грани издевательства» думал я. «А теперь и объяснить невозможно, что это была всего лишь глупая шутка».
Запел мобильник. Звонил мой друг;
- Слушай, а что это она тебе сунула перед уходом?
- Пару носков.
- М-да. По дурацки как-то все получилось. Ну ничего. Будем надеяться, что они не обидятся, когда поймут, что это был не очень удачный розыгрыш. А все таки здорово, что еще есть отзывчивые люди на свете. В Москве мы от этого отвыкли. Но зараза безразличия к ближнему своему доберется и до них тоже. А жаль.
Я написал милой девчушке теплое письмо с извинениями, но ответа не дождался.