Сестра Юрки Кагалова – веселого рыжего парня, почти каждое воскресенье зимы покупающего на рынке теплые шапки, наконец-то закончила свой институт. Она тоже посмеялась над братом, хотя укоризненно покачала головой, узнав, что брат теряет головные уборы после посещения единственного ресторана в станице, откуда его забирают всегда в ужасном виде. Юрке стало просто стыдно, и он впервые дал сестре слово не пить. Сделал он это еще и потому, что сероглазая маленькая соседка Тонька почему – то за его студенческие годы превратилась в красивую длинноногую бестию, смело смотрящую ему в глаза, когда неоднократно приглашала его на белое танго на дискотеке, куда он случайно забрел до посещения ресторана.
Сестра, окончив институт с красным дипломом, вскоре нашла работу по специальности, где очень быстро вскружила голову главному инженеру, покоряя его сверхмодными нарядами, которые она любила шить сама.
И еще Ольга любила возиться в саду, где благоухали ее хризантемы и астры, торжественно ярко цвели удивительные розы, пестрели гладиолусы и гиацинты. Когда Владимир Петрович однажды увидел Ольгу в ее саду с распущенными до плеч пепельными волосами, держащую в руках белые лилии, он понял, что уже не уйдет от нее никуда и никогда…
Получив руку и сердце возлюбленной, Владимир Петрович за один летний сезон построил огромный двухэтажный дом и перевез свою благоверную в стены своего замка, как шутливо назвал дом Юрка. За четыре года в семье прибавилось трое детей, которые очень скоро весело визжали на свадьбе своего дядьки, все - таки женившегося на молоденькой соседке Тоне, успевшей закончить заочно педагогический. Юрий вскоре тоже удивил станичников своим домом, построенным в виде корабля. Сестра помогла украсить дом брата своими цветами, и казалось всем, что корабль плывет среди моря цветов… Это были самые красивые дома в станице.
Когда детям Ольги было уже по восемь-десять лет, Владимир Петрович стал замечать за женой большие странности. Посоветовался с родителями жены, те сказали, что нужно отвезти Ольгу к психиатру, поскольку она уже состояла на учете и не однажды…
Трижды Ольгу отвозили в психиатрическую больницу, трижды Владимир Петрович забирал оттуда жену. Она также усиленно возилась в саду и шила себе платья из всех новых штор, которые без конца покупал муж. Дети выросли, благодаря чутким заботам отца, получили прекрасные образования, разъехавшись, кто куда.
А Ольга старательно высаживала петуньи и львиный зев, любовалась маргаритками и виолами, часами стояла у розовых гортензий… Владимир Петрович последние годы хитрил, вешая вместо штор красивые отрезы, а Ольга не замечая этого, все также делала из них платья одного фасона: с оборками внизу. Всякое говорили об этом странном союзе соседи, но неизменным было одно: статный и красивый Владимир Петрович не обращал внимания на других женщин и часами наблюдал за своей женой из окна, когда она старательно высаживала все новые и новые прекрасные цветы в своем саду…
Свою сумасшедшую жену Владимир Петрович по совету врачей увез в Крым. Они поселились в Ливадии, недалеко от бывшего дачного дома царя Николая, построенного в 19 веке. Однажды бывшие соседи Ольги отдыхали в Севастополе и, как туристы, посетили Ливадию.
Когда экскурсовод подвел их к красивому, обвитому цветами дому, то рассказал историю о том, что здесь живет странная пара: седой, статный, немолодой человек и его спокойная жена, сутками ухаживающая за этими многочисленными цветами. «Хозяйка дома всегда в красивых платьях с оборками… Но можно подумать, что все это выращивают многочисленные цветоводы…»- подчеркнула в своем рассказе экскурсовод. Приехавшие с Кубани переглянулись: неужели наши станичники? Заглянули в приоткрытую калитку.
Ничуть не постаревшая Ольга с распущенными пепельными волосами протягивала Владимиру Петровичу чудесные белые лилии, а он, явно любуясь ею, стоя на втором этаже, улыбался и плакал. «Моя единственная драгоценная фея…»- шептал чуть слышно бывший главный инженер. Пораженный обаянием Ольги, бывший сосед, закрыв калитку, впервые пожалел, что его Зинка не сошла с ума. А его жена, мечтательно глядя на крымское Черное море, будто угадав его мысли, вдруг тихо произнесла: « А хорошо, наверно, быть сумасшедшей, при таком-то муже… Ни забот, ни хлопот, ни пьяной рожи с запахом сигарет… Делай себе, что хочу… Я бы тоже так хотела…»
И тут же получила ответ: «А ты у меня и так дура крашенная, умалишенная… Только вот эта, сумасшедшая, молчит, и мужик ею любуется, будто богиней, а ты лаешь без конца, как собака…»
Приехали тогда они в гостиницу на разных автобусах.
03.06.13