Почему то когда ночью так тихо хочется вспомнить про часы. Нет, ну правда.… Вспоминаются фразы о том, что «тишину прерывает только тиканье настенных старинных часов». Но, по правде сказать, никаких часов у меня нет, тем более старинных, да и вряд ли когда-то будет. Есть же телефон – время и там можно посмотреть…. А что сейчас нельзя посмотреть в телефоне? Тут тебе и часы, и музыка, и люди…. А главное интернет – всесильный капкан человечества. А спрашивается, а так ли он нужен этот интернет? Он стал заменой всего самого дорогого – людей, отношений… Даже счастье в наше время стало больше походить на приложение в различных форматах.
Вот сейчас лежу я и слушаю… тиканье удачно заменяют шорохи дома, скрип двери, а самое главное тихое и сонное ворчание Стаса. Моего Стаса. Пусть только сейчас, только на эту ночь, но моего…. Смотрю на него, и мне даже не вериться. В неверном свете почти «заснувшего» ноута, он выглядит как никогда красивым… Хочется коснуться его, но боюсь разбудить. Смотрю на его светлые волосы, на чуть запрокинутую голову, на дрожащие ресницы. Чувствую, как он дышит… Спокойно и ровно…
Мне всегда мало его… Даже сейчас… я так боюсь утра… Боюсь того момента, когда он уйдет. Потягиваюсь на локте, чтобы получше рассмотреть и запомнить каждую черточку любимого лица. Острые скулы, приоткрытые сухие губы, ямочку на подбородке. Ладонью провожу по его щеке, осторожно, чтобы не разбудить. При любом касании его прохладной кожи дрожь пробегает у меня от кончиков пальцев, достигает позвоночника и заполняет каждую клеточку моего тела. Стас слегка дергается, начинает посапывать, но не просыпается. Я на пару мгновений замираю, но потом моя ладонь плавно стекает к шее, к обнаженным плечам, скольжу подушечками пальцев по его груди и спускаюсь к животу, как будто обводя кубики его пресса.
Уголки губ парня слегка дрогнули. Он притягивает меня к себе. Я, уже и так давно мечтающая о его ласке, с удовольствием прижимаюсь к его телу. Поцелуи с ним всегда горячие, ненасытные; его ласки всегда страстные, волнующие… С ним я как никогда чувствую себя живой…
Моя футболка летит на пол. Я ощущаю его сильные руки, жар его тела… Он сверху. Шепчет мне о том, как сильно любит. Убирает непослушную прядь волос с моего лица. И целует. Целует. Целует…
Кровать жалобно скрипит при каждом нашем движении, вызывая комплекс неполноценности и соседей за стенкой. Общага вообще не лучшее место для романов, тем более для таких бурных. Но сейчас мне уже все равно. Стас сейчас ласков и нежен, а значит - все остальное идет к черту.
- Милая, я попить и покурить. Ты не против? – Стас, наклоняется ко мне и целует в щечку. Так трогательно, словно по-детски. Мое сердце сжимается то ли от безграничного счастья, то ли от страха и осознания того, что все проходит. Тем более, когда тебе всего восемнадцать. Тем более, когда ты выбрала такого как Стас.
- Я с тобой пойду, - говорю я и, все еще прикрываясь пледом, протягиваюсь к футболке на полу. Легкое чувство неловкости, несмотря на то, что было несколько минут назад, не покидает меня. Я поспешно одеваюсь, старательно пряча глаза от Стаса. Хотя он тем временем не очень-то стремиться столкнуться со мной взглядом, а скорее наоборот - идет на кухню за водой.
Вода плещется в огромной прозрачной кружке. Стас жадно делает пару глотков и протягивает ее мне. Я медленно принимаю у него из рук кружку, словно случайно касаясь его рук. Прохладная вода и его горячее дыхание рядом как нельзя лучше сочетаются друг с другом. Его рука все еще на моей талии, а мне большего и не надо. Я готова хоть вечность стоять в этой темной комнате старого общежития, лишь бы ощущать любимого парня рядом с собой…
Дымоуловители не позволяют курить в комнате, если не хочешь, чтобы к тебе сбежались все вахтеры. Мы со Стасом выходим из комнаты к пожарному выходу. Мои голые ноги сразу окутывает ночной холодный ветер, свободно гуляющий по пустому коридору.
Чирк… Чирк… Зажигалка в моих руках не слушается, огонек внезапно загорается и гаснет. Стас подкуривает быстро и передает мне сигарету, начиная подкуривать другую, уже для себя.
Знаете, для меня есть вещи гораздо интимнее, чем секс. Когда пьешь с ним из одного стакана, когда он передает тебе зажженную сигарету – эдакий перенесенный поцелуй… Словно ощущаешь его губы на своих. Намного интимнее секса, когда он обнимает тебя со спины, а ты слегка расслабляешься, чувствуя его рядом. И так хорошо… Кажется, что ничего лучшего и быть не может. Ничего более настоящего, чем эти прикосновения.
Никого, а меня в первую очередь, уже не удивляет, что наши отношения заканчиваются под утро – с приходом моей соседки, учебы, его друзей… Кажется, я так давно не была в нормальных, «круглосуточных» отношениях, что с трудом могу себе представить, что может быть иначе… Словно это какой-то определенный формат, и ничего другого в моей жизни воспроизводиться не может.
Попрощавшись с ним, я еду на учебу, потом на работу… Замыкаю круг обыденного существования. И лишь небольшой глоток жизни в этой иллюзии – вечер, когда у меня появляется призрачная надежда увидеть его, побыть с ним, ощутить тепло его тела, его ласку. Мне иногда кажется, что моя жизнь – это те несколько часов, которые я разделяю со Стасом…
Когда в его жизни появилась она, снова она, мне казалась, что я умерла. Или умру. Не знаю, но ничего хорошего точно ждать не приходилось. Я замечаю, как Стас мучается, как нервничает и как не может уйти.
Мы разговариваем вдвоем, прекрасно понимая, что расставляем точки в наших чувствах. Хотя… Нет, нельзя это сделать… Можно поставить точку в отношениях, прекратить встречи, можно уйти куда-то… Или вернуться к прошлому. Можно сделать все, что угодно, но люди обычно выбирают худшее для себя.
… Он говорит много и бессвязно. О том, что ему нужно подумать… о том, что он любит обеих… Или просто ценит меня. О том, как было хорошо ему в моем обществе. Даже о том, какая я офигенная, но смысл от этого не менялся. Я ему не нужна. Я кожей чувствую, что он не врет, но той же кожей я ощущаю, что он не мой. Он был моим лишь несколько часов, которые наверно останутся со мной. И пусть никто ни никогда не узнает его таким, каким его узнала я.
Но мороз снова пробегает по моей коже… Я не чувствую завершения… НЕ чувствую конца… Его точка превращается то ли в многоточие, то ли в неведомый доселе знак препинания. Оказывается, это слишком ужасно. Даже для такой, как я. Понимать, что все, но не ощущать этого…
Мы сидим на полу в пожарке. В той самой пожарке, в которую мы столько раз выходили курить после приятного времяпрепровождения. В той самой, где он сказал, что счастлив со мной… А теперь мы растекаемся вниз по стенам, потому что оба понимает, что это финиш. Я не отвожу от него глаза. Он сидит прямо напротив меня, и я просто не в силах ничего сделать с собой. Он курит, медленно затягиваясь сигаретой. Я ловлю его движения, как маленький ребенок, слепо верящий всему, чтобы он сейчас не сказал, чтобы не попросил. Между нами стоит банка, наполненная окурками, и мы поочередно тянемся к ней, чтобы стряхнуть пепел. Иногда наши пальцы едва задевают друг друга, и тогда электрический разряд словно проходит вдоль позвоночника, а сердце с такой силой отбивает степ о ребра, что становится почти физически больно.
- Диночка, лапочка моя… Я не хотел, я правда не хотел…
Запах его парфюма витает в воздухе. Терпкий запах вперемешку с горьким дымом сигарет. Как наши отношения – горько-сладкие. Насколько сладко с ним ночью, настолько горьки утренние наши расставания. Как в тумане я провожала его по утрам, безосновательно, но отчаянно… Сейчас я в том же тумане провожаю его к другой девушке. С болью осознаю свое бесправие.
А дальше все закончилось. Так же внезапно, как и началось. Я как будто умерла. Умерла в тот момент, когда отпустила его. Ужасно, когда самое меньшее, что тебе хочется – это отпускать, но это не имеет никакого значения. Ты ведь не можешь поступить иначе. Самое страшное, когда от тебя ничего не зависит, когда все происходит потому, что так должно быть. И ты либо принимаешь это с радостью, либо позже смиришься с этим. Выбор сам по себе не большой. «Скоро рассвет, выхода нет, ключ поверни и полетели...»
Вот и летим…
…
- Я прошу всего пару дней, Дин!
- Нет, Стас, все. Пора поставить точку…
- Дина, ну почему?..
- Даже если ты придешь, ты все равно не будешь полностью моим. А я не буду второй. Даже первой я быть не смогу, если есть вторая.
Стас обнимает меня и прижимает к стене.
- Дурочка, дурочка…
Его поцелуи напоминаю предсмертные вдохи – частые, почти в истерике, с полным осознанием того, что они последние…
- Не возвращайся. Ты мне не нужен.
…
Дыхание прерывается в самый неподходящий момент, в ту самую секунду, когда я произношу эту фразу.
- У меня такое чувство, что ты меня не любишь, - Стас слегка наклонился вперед ко мне. Наши лица так близко… И жутко от того, что эти губы, мягкие, знакомые, уже нельзя больше поцеловать. Зачем он мне это говорит? Он же прекрасно чувствует, что люблю. Люблю так, как не любила никого… Так, что пульс зашкаливает, голова идет кругом. Я с трудом ощущаю себя. Ощущения такие будто я сижу не на линолеуме, а на деревянном плоту, который мотает на волнах. И сидишь и офигеваешь от невозможности происходящего.
Я смотрю на его лицо… Кровь ударяет то ли в вену, то ли в голову… А может просто с бешенной скоростью носится по телу. Он остался с ней… Теперь называет меня своей подругой, хоть и любимой, но подруга есть подруга. Этим все сказано и все определенно… Он не врет мне, но и не говорит правду.
- Не люблю, - отвечаю я ему, но не выдерживаю его взгляда, отвожу в сторону глаза, словно заинтересовавшись рисунками трещин на штукатурке.
- Любишь, чувствую, что тебе больно…
А я сижу и думаю: за что? Стасик, родной мой, ну вот скажи – за что? Почему ты так со мной? Неужели нам было плохо вместе? Или все же любовь… у тебя с ней… Мысли крутятся в голове как психически-больные на прогулки.
- Можно я сделаю глупость? – спрашиваю я, хотя самую большую глупость я сделала еще месяц назад, когда мы провели нашу первую ночь вместе.
- Делай уже… - Стас естественно понимает, о чем я и чего я хочу.
В ту же секунду мы тянемся друг к другу и жадно целуем. Он прижимает меня к себе так, что я чувствую его напряженное тело. Мои руки скользят под его майку, вцепляются в спину. Стас еще сильнее обнимает меня. Я неосознанно отстраняюсь назад, слегка прогибаюсь в спине. Стас тянется вслед за мной, и мы оба падаем на пол.
Ощущение того, что у меня снова сносит голову, а вместо крови по жилам течет то ли ртуть, то ли раскаленное железо. Руки Стаса становятся все настойчивее. Он ласкает одновременно и нежно и чуть грубовато. Нас не останавливает, что мы сейчас находимся в коридоре, что пожарный выход не самое лучшее место для таких дел, что если кто-то доложит коменданту – мы вместе со Стасом вылетим с треском.
Мое дыхание сбивается, а Стас – словно издеваясь, зашептал:
- Тише, милая, тише, - при этом он еще сильнее начинает прижимать меня к себе и ласкать. Я пытаюсь сдержать в себе стон…
Стас лишь улыбается, поднимает меня на руки и относит меня руках в комнату. И в тот момент слова дружно идут к куда подальше. Какая разница, что мы скажем? Все и так понятно. Слова это всего лишь штампы, которыми никогда не передашь суть. Это наша последняя ночь. Это последние поцелуи. Это в последний раз я почувствую его. Жутко знать, что как только прозвенит будильник, мы разбежимся каждый в свою жизнь. Но сейчас у нас есть несколько часов, чтобы любить друг друга…
Я никогда не забуду, как он опускал меня на кровать в ту ночь. Как никогда мягко. Не забуду, его поцелуи… Пронзительные ласки… Его объятия… Жаркий шепот, прикосновение его губ к моей шее оставляет ожог… на сердце… Моя кожа насквозь пропитана его духами… Поцелуи со вкусом сигарет… Моя жизнь в табачном дыму… Так хорошо, как в постели с любимым может быть только в том случае, если ты понимаешь, что это последние мгновения, которые вы разделяете между собой… Я знаю, что в эту ночь, если мы и заснем, то под утро…
Я проснулась от нежных прикосновений. Стас рядом со мной лежал с открытыми глазами и рисовал пальцами узоры на моей спине, а другой рукой обнимал меня за талию…
- Милая моя, нужно подниматься…
Я скатилась с него и легла на спину рядом. В бессилии я уставилась в потолок. Вот и конец. То что вчера казалось «целой ночью» на утро выглядело как «всего ночь». Всего ли часы… Это так мало, когда любишь…
«Я все променяю на толику этого ада,
И тысячу лет на одну мимолетную встречу»
Но я ничего не собиралась говорить, ведь это его выбор. А значит, этой ночи ему вполне хватает.
- На работу пойдешь? – спрашиваю я его.
Стас улыбается одной из своих улыбок, которая не требует словестного пояснения – и так понятно, что нет. Я тоже улыбаюсь. Сквозь боль.
- Но вставать все равно надо, - говорю я.
Внутри у меня все еще дрожало и поэтому я очень медленно спускаю ноги с кровати, потягиваюсь и с удивлением оглядываю комнату. Да…. Такое не забудем ни я, ни он. Наша одежда разбросана на полу (иллюстрация вчерашнего маршрута нашей страсти) вперемешку с книгами и прочими вещами, которые до нашего появления спокойненько стояли на столе. Распитая вчера бутылка вина валялась тут же, рядом с подушкой – на полу… В кармане джинсов Стаса нахожу пачку «Бонда» и дешевую зажигалку.
- Будешь? – спрашиваю его я.
Стас в это время проводит по моей обнаженной спине вдоль позвоночника…
- Прикуришь?
Я прикуриваю сигарету и передаю ее парню. Мы оба затягиваемся в полной тишине… Дымоуловители странным образом молчат… Похоже даже они что-то чувствуют. Даже они. Но не он. Точнее не ко мне.
Комната была уже в порядке, мы одеты и полностью готовы к тому, что ждет нас дальше. Я провожаю его двери.
- Останемся друзьями? – спрашивает меня Стас перед уходом.
- Конечно… - отвечаю я спокойным тоном.
Дверь закрывается с глухим звуком… Слышу его шаги в пустом коридоре… А дальше в стену летит пустая бутылка. Со стола единым взмахом снова летят все бумаги. А я просто падаю на пол. Это даже не истерика. Это что-то другое… Люди часто расстаются, недолюбив друг друга… Недолюбив до конца…
Самое сложное снова начать жить так, как было до него… Снова подобрать нити, упущенные из рук… Хуже всего, когда наступает вечер. Днем можно еще как-то забыться, отвлечься. Днем вокруг меня много людей. Все бегают, что-то говорят, что-то ждут от меня, зовут гулять, загружают работой, делами, интересами. Днем всегда много поездок, учеба… И кажется, что все не так уж и страшно. Все смотрят на меня, считают, что я счастливая. И уверенная.
Мало кто знает, насколько сильно я ненавижу вечер. Я даже возненавидела свет фонарей, который стал символом наступающей ночи, а вместе с тем и боли. Моя бурная деятельность, скорее для вида разворачиваемая днем, затихает. Мне становится тяжело дышать, на меня давят стены моей комнаты. Каждый предмет напоминает мне о нем – о том, что я хочу забыть больше всего… Правильно говорят, что пытаться забыть – значит постоянно помнить. Вот и я постоянно помню… Листая книгу, смотря фильм, стоя на кухне… Мои мысли непрошено обращаются к нему. Он всегда со мной, даже в те минуты, когда я одна.
Мои вечера похожи один на другой. Мои дела точно переведены под копирку. И ничего не меняется. Меня не покидает ощущение, что я бегу по замкнутому кругу психиатрической клиники. И все люди, окружающие меня больше похожи на пациентов той же клиники, чем на адекватных персонажей жизни. Они носятся со своими мелкими проблемками, а я не знаю, почему мир еще не остановился. Почему они еще дышат и беспокоятся по поводу пробок, мелких опозданий, очередей и прочей шелухи. Да кому какое дело до этого??? Почему эта мелочь заботит их???
Я резко встаю с кровати… Отбрасываю книгу на кресло и резко распахиваю шкаф с одеждой. Хватит с меня. Сидеть и упиваться жалостью к себе. Вещи летят с полок прямо на пол, я мельком просматриваю их, пока, наконец, мне на глаза не попадается подходящий мне наряд. Замечено, что когда девушка довольна своим внешним видом, то и настроение улучшается. Я не могу больше реветь по тому, что когда-то было… И когда-то не было…
Яркий макияж, прическа, шмотки с иголочки, туфли на огромной шпильке… Я смотрю на себя в зеркало: так и есть – счастливая и уверенная в себе девушка, если бы не одно но. Если бы не несчастное лицо. Если бы не потухшие глаза, которые не замаскируешь никакой косметикой. Принужденно улыбаюсь. Замечаю, что через несколько минут моя улыбка вполне может сойти за искреннюю.
Я выхожу из подъезда спокойным шагом, хотя внутри меня бурлит тот вулкан, который в советской песне называется «вулканом страстей». Это выбор. Мое внутреннее решение. Мое сердце бешено колотиться о ребра. «Помоги мне!» – обращаюсь я к кому-то. Сама не понимаю к кому…
На улице прекрасная погода. Даже обидно от того, что все вокруг радуется, а я мертва. Ужасное состояние, когда ощущаешь, что умерла несколько дней назад, но почему-то еще ходишь, двигаешься и делаешь вид, что живая, что такая же, как и все пациенты, бегающие вокруг меня.
Шпильки стучат по асфальту, в такт сердцу моему сердцу. Ветер раздувает волосы, дышит мне в лицо прохладой и свежестью. Это мой первый день новой жизни – без сигарет, без слез, без угасания и главное без него. Без него в моих мыслях… Я выдержала всего несколько дней. Наверняка это была не любовь… Но эти дни казались мне годами, годами полными боли и ненависти к себе и окружающим. Я не могла простить себе свою собственную слабость. Представляю, какой жалкой и беспомощной я была все это время. Но это уже неважно. Теперь я четко уверена, что приняла важное и единственное верное решение – перевернуть страницу.
Я давно не садилась за руль, так что почти забыла те ощущения, которые появлялись у меня в дороге. Машина лучше, чем человек. С какой-то стороны, при определенном циничном отношении к людям и жизни. Она не подводит, а главное, словно чувствует все то, что я от нее хочу. Я выруливаю со двора на большую дорогу, ведущую в центр. Так и есть – счастливая девушка… включаю давно забытый диск со сборником некогда любимых песен. Музыка если не поднимает настроение, то уж точно отвлекает от проблем… Ритм неназойливо играет в моем мозгу. Мои пальцы барабанят по рулю, выстукивая какую-то свою музыку.
Я никогда не ездила так невнимательно, как сейчас. Изредка ловила себя на мысли, что еще чуть-чуть, и я могла бы разбиться. Выруливая в последний момент, понимала, что даже не страшно. Что пульс оставался мерным, тихим. Что разум был полностью ясным. Неосторожная мысль, слово «разбиться» неожиданно врезалось в сознание. Новый выбор, новое решение…
Я увеличиваю скорость, но при этом неторопливо рассматриваю постройки, которые проезжаю… Не то, не то, снова не то… Я не знаю, почему, но глазами я ищу подходящую мне стену. Глупый способ, но, по крайней мере, не так избито, как наглотаться таблеток или прорисовать себе дополнительные вены лезвием лежа в ванной. Только машину жалко. Хотя и себя наверно тоже.
Неожиданно вспоминаю, где есть то, что мне сейчас нужно… Стена из красного кирпича послушно встает в памяти. Мозг превращается в совершеннейший компьютер… Я разгоняюсь до предела и еду прямо туда… Пустынные улицы как раз кстати. Хуже нет, чем стоять в пробках, когда только-только решилась на подобное…
Осталось не больше минуты. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… скорость начинает пугать даже меня. Как бы мне не потерять контроль над собой… Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… Я подскакиваю на какой-то кочке, чудом удерживаю руль… Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять… Сердце начинает колоть, а дыхание сбивается… Я крепче вцепляюсь в руль… Только бы не передумать… Сорок два, сорок три… Поцелуи, ласки, прошедшие, несбывшиеся… Сорок четыре, сорок пять… Родные мне люди, которых я больше не смогу увидеть…. Сорок шесть… Стоп! СТОП!!! НЕТ!!! Не так…. Только не так…. Я давлю на тормоз… Кажется уже слишком поздно… Пожалуйста, только затормозить…
Удар о стену стал неожиданным. Такое всегда неожиданно, даже для того, кто сознательно разгоняет свою машину до предела…
- Девушка, девушка, - мужской голос звучал испуганно, в нем явно чувствовались панические нотки. – Как вы???
Я не знаю, кто и как открывал дверь машины… Когда я открыла глаза, то первое, что я увидела – это миловидное лицо парня склонившегося ко мне. Он пытался прочувствовать мой пульс, но его руки дрожали так, что он вряд ли бы почувствовал даже удары отбойного молотка…
- Вам нужно в больницу, - то ли спрашивал. То ли утверждал он.
- Нет, нет, - я выдавила из себя улыбку, которая наверняка в сочетании с разбитым носом показалась парню самой жуткой. Я поспешно вытерла кровь платком и вышла, чтобы осмотреть повреждения машины, полученные по моей собственной глупости. Неровной походкой, с буквально раскалывающейся головой я со страхом взглянула на все это. Разбитые фары и помятый металл… Ничего себе съездила на прогулку.
Домой я поехала уже медленно и спокойно. Все, что мне сейчас хотелось – это лечь и уснуть. С трудом я добрела до общаги. Не помню как я поднималась на свой этаж… Не помню, как открывала дверь, как сбросила туфли у входа и как вырубилась на кровати.
«Вот теперь – это финиш» - последнее, что я подумала пред тем, как погрузиться в беспокойный сон…
В дверь стучат… Я слегка дергаюсь, но потом вспоминаю, что прийти ко мне никто не должен и потому продолжаю лежать на кровати, свернувшись калачиком под теплым одеялом. Вы замечали, что так становится даже легче – одеяло как будто отгораживает, согревает… А в моей душе так холодно, что впору уже обнимать батарею, а не ограничиваться одеялом. Я глажу рукой матрас, невольно вспоминая как мы со Стасом бесились на кровати, обкидывая друг друга всем, что попадалось под руку, вспоминая бессонные ночи, проведенные в объятиях под пледом. Это стало таким далеким… Мое тело болело так, что я с трудом могла ощущать себя в пространстве… Мысль о том, чтобы подняться с кровати казалась мне чудовищной… Но стук не прекращался. Он колокольным звоном разносился в моей голове…
- Ну свалите уже, - думаю я.
Стук… снова тот же стук… Не выдерживаю. Я медленно поднимаюсь с кровати, укутываясь по дороге в теплый халат. Замок открывается со звонким щелчком…
Стас не принес цветы… Не клялся в вечной любви… Не объяснял, что был неправ, а тут все понял. Он вообще ничего не говорил. Когда я открыла дверь, парень сидел, откинувшись на стену и прикрыв глаза, словно в изнеможении.
Огромная, ни с чем несравнимая нежность сковала меня изнутри. Мой любимый парнишка…. Мне так захотелось обнять его, но я не решалась. Я не понимала, что происходи с нами… Что происходит между нами… Тихонько опускаюсь рядом с ним на пол… Тишина, повисшая в воздухе не казалась тягостной. Она была куда откровенней любого разговора, а его взгляд объяснял все куда лучше, чем любые пышные фразы. Удивительно сидеть рядом с ним в коридоре и молчать. Ничего не говорить. Ничего не спрашивать. Даже не целовать его, не обнимать… просто молчать.
Стас шумно вдыхает воздух, но по-прежнему молчал. Я не смотрю на него, не в силах даже пошевелиться я рассматриваю стену впереди себя, но чувствую каждое его движение. Парень достает из кармана помятую пачку сигарет и протягивает мне. Я прикуриваю от его зажигалки… На моих губах снова горечь, а легкие заполняются дымом. Мы оба так близко друг к другу… И снова курим… Сигаретный дым поглощает нас в себя… Мы растворяемся в нем… без остатка…
Стас слегка дернулся ко мне…. Чтобы понять это, мне не обязательно было видеть его, я и так ощущала каждое его движение. Сердце мое снова замерло…. Но он видно передумал… спустя пару секунд Стас опустил свою голову ко мне на плечо… Я легонько провожу ладонью по его мягким волосам. Не знаю, как это объяснить, но Стас словно ответил на прикосновение. Не он сам – его тело, совсем крошечное движение показало его реакцию гораздо сильнее, чем если бы он начал клясться в вечной любви.
Да…. Мой любимый…. Он вернулся… ко мне… навсегда…