-Ваня, давай на прощание горилки выпьем? Всё- таки на фронт тебя всем хутором провожаем. Не знаю, сколько мне ещё пожить отмерено, стар слишком . Уважь деда, может уже и не свидимся больше. Вот бы мне взять винтовку в руки, да на фронт! Вернуть бы назад годков так сорок,- и он выпил полстакана крепкого самогона. – А ну ка Митька сыграй нам на гармонике гопака, плясать будем, - ущипнув одну из бабёнок за мягкое место, дед Тимофей не смотря на свои восемьдесят лет задорно пустился в пляс.
Мария обняла сына, по её лицу текли слёзы.
-Ты, уж сынок береги себя и самое главное обещай, что домой вернёшься живым.
-Не переживай мама, разобьём фрицев и вернусь. Ничего со мною не случится. Сама знаешь, что я, заговорённый. Смерть боится меня, обходит десятой дорогой.
-Хвастунишка ты мой. Вот возьми крестик и узелок с землицей родной, это оберег от всех бед. Храни тебя Бог, - и Мария трижды перекрестила сына.
-По машинам,- скомандовал офицер, который сопровождает группу призывников до сборочного пункта. Полуторка выехала за околицу по грунтовой дороге, оставляя клубы пыли. Ваня смотрел на односельчан которые их провожали. Они стояли и махали руками пока не скрылась машина за поворотом сада. Ком подкатился к горлу, на глазах невольно заблестели слёзы и Ваня утёр их украдкой, чтобы никто не видел. На сборочном пункте было около тысячи молодых парней. Настроение было боевое, все рвались на фронт. Скорее бы вступить в схватку с ненавистным врагом. Стрижка, баня, новенькая форма, полная экипировка обмундирования. В вещь мешках сухой паёк на три дня. Под марш славянки и гудок паровоза эшелон с солдатами тронулся в путь на запад к Смоленску.
-Ваня, присаживайся к нам сальца перекусим. Мне мамка несколько килограмм в дорожку положила, - сказал Толик.
-Да у меня тоже добрый увесок сала в рюкзаке, с запахом ячменной соломки и лучок синий имеется у нас его «квочка» называют. Негорький, сладкий, вкусный.
-Ну ты Ванька и расхвалил лук, прямо как спелые губки гарной дивчины, - все рассмеялись присаживаясь вокруг расстеленного на солому с вышивкой рушника.
В вагоне было человек сорок, в углу стояла бочка с водой.
-Повезло нам, что едем сразу на фронт. Там всем автоматы, винтовки, гранаты выдадут. Зададим немчуре жару, побегут без оглядки, пятки только сверкать будут, - и Толик помахал увесистым кулаком.
-Не так всё просто, немец вояка сильный. Третий год идёт война и неизвестно сколько ещё она продлиться. Каждый из нас должен понимать, что только мы сможем опрокинуть чёрную нечисть не жалея себя до последней капли крови защищая свою Родину, - сказал на одном дыхании капитан.
-Товарищ капитан, а Вы давно воюете?- спросил Толик.
-С начала войны.
- А это, что за медаль у Вас на груди и за какие заслуги её дают?
-Медаль за отвагу не дают, а торжественно вручают за смелость и героизм, за стойкость и мужество. В сердце каждого солдата должна быть непоколебимая вера в победу и мы знает, что победа будет за нами.
-Скажите, а Вам не страшно? – спросил Ваня.
-Страшно сынок, ещё как страшно. Сколько тебе лет?
-Как сколько! Восемнадцать годков разменял. А, что?
- Да на вид лет шестнадцать не более. Вот скажи, а тебе не страшно?
-Вроде не из пугливых.
-Вот такие нам и нужны, смелые, отважные. Только голову терять нельзя, война ошибок не прощает.
Через три дня пути прибудем на место. Последняя остановка км за пятьдесят будет не доезжая Спас-Деменска, а дальше своим ходом, идти ещё часов десять и будем на передовой.
-А зачем своим ходом? Когда можно доехать на паровозе до места.
-Спас-Деменск, Ельня, Смоленск вся эта территория оккупирована немцами с мощными оборонительными пунктами.
Ваня проснулся от нарастающего шума грозы. Раскаты грома были слышны отовсюду. Все в вагоне молчали, на их лицах читалась тревога.
-Что такие пасмурные? Гром гремит, значит скоро дождик пойдёт, - и Ваня потягиваясь засмеялся.
-Это не гром, а раскаты пушечных залпов, только не ясно…, -договорить капитан не успел. Вагон поезда сильно качнуло в сторону и он как бут-то натолкнулся на невидимую преграду. От сильного толчка все попадали на пол, кувырком полетев к передней стенки вагона. Вой падающих авиабомб болью резанул по ушам, взрывы поднимали столбы пыли, в разные стороны разлетались комьями земли, рваные осколки металла. В небе запахло дымом, гарью, смертью.
-«Воздух»! Быстро все из вагона,- громко крикнул капитан. С вагонов на землю спрыгивали солдаты, от увиденной картины они обезумев от страха разбегались в разные стороны. Пикирующие штурмовые бомбардировщики сбрасывали свой смертоносный груз. Истребители прикрытия на бреющем полёте расстреливали из пулемётов безоружных, беззащитных людей на гречишном поле. Всё смешалось в кромешным аду. В неописуемой карусели смерти носились по небу немецкие самолёты разрисованные крестами и паукообразной свастикой.
-Танки, с лева танки,- кричал капитан размахивая пистолетом. – Бежите в лес, другого спасения нет,- но его срывающий крик никто не слышал. Дым, копоть, гарь, стали заволакивать горизонт, горели вагоны, горела земля. По гречневому полю двигались в их направлении танки и цепи немецких солдат. От взрыва авиабомбы Ваню отбросило взрывной волной, он отлетел на несколько метров падая на спину, от нестерпимой боли закрыл уши руками по которым потекла кровь. Наверное от разницы давление при взрыве лопнула ушная барабанная перепонка. В голове гудело, переливаясь отдалёнными раскатами разрывов. Он смотрел на небо и ему вспомнилось босоногое детство. Когда они вечером с пацанами гоняли стрекоз у реки, которые носились, с различной угловой скоростью, резко меняя направление полёта. С трудом поднявшись на ноги, Ваня побежал к лесу. Метрах в двухстах от леса проезжала грузовая машина. Водитель полуторки увидел его притормозил, сбросив скорость. Подбежав ближе, Ваня на ходу запрыгнул на подножку грузовика, вцепившись за дверцу руками.
-Держись крепче, дорога вся на ухабах, - сказал лет сорока водитель.- Немцы прорвали оборону и хотят окружить нашу часть. Снаряды на батарею надо быстрее доставить. Что глаза выпучил? Пороху наверное ещё не нюхал?
-Я, я…, - но от увиденного у Вани глаза ещё сильнее округлились. Из-за ложбины на грунтовую дорогу выехал немецкий танк и остановился. Угловатая башня угрожающе стволом повернулась в их сторону. Неведомая сила оттолкнуло железную громадину назад, окутав её дымом. Разрывающий воздух с треском стал приближаться волною. Бронебойный снаряд попал в кабину машины. Крыша была деревянной, которая разлетелась на мелкие кусочки.
Прыгай! Беги к лесу,- и водитель толкнул Ваню с силой в грудь. Он слетел с подножки, упал на землю, несколько раз перевернувшись. Машина резко повернула в сторону, но следующий снаряд попал ей прямо в кузов где находились снаряды. От сильного взрыва её подкинуло на несколько метров вверх, охватив пламенем огня, разрывая, разбрасывая в разные стороны . Задыхаясь, падая, Ваня добежал до спасительного леса. Пулемётная очередь срезала перед ним нетолстую ветку берёзы. Впереди себя он увидел несколько человек, среди них был Толик и капитан.
- Товарищ капитан, товарищ капитан,- закричал Ваня.
-Догоняй скорее.
В глубь редкого леса они зашли метров на сто, дальше было болото.
- Что делать? Мы же утонем, погибнем! - в глазах у Толика был животный страх.
-Другого выхода нет. Сзади смерть, впереди смерть. Возможно кто-то и спасётся . Вперёд, за мной!- и капитан первый зашёл в воду. Их было человек пятнадцать, которые пробирались по грудь в вязкой жиже. Разрывы снарядов, свист пуль и осколков загоняли их всё дальше и дальше в непроходимую топь болота.
Продолжение. Часть 2.