Шел 1982 год. Подходила к своему логическому завершению пасмурная осень, все чаще шли дожди и с каждым днем становилось все холоднее. Я училась в 7 классе обычной московской школы. И появилась у меня тогда новая подружка.
Надя как раз только в прошлом году влилась в ряды нашего класса, и как-то само собой завязалась у нас с ней прекрасная детская дружба. И вот в один из обычных дней, свободных от школьных дел, собрались мы с Надей погулять. Но куда пойти? После недолгих раздумий решено было пойти в кино. Запасясь необходимой суммой денег, подходящей для данного развлечения, а точнее говоря, с 70-тью копейками в кармане двинулась я на встречу с подругой…
Кинотеатр «Ташкент» пестрел заголовками афиш, но денег на билеты у нас на двоих оказалось маловато, и тогда мы решили прогуляться до птичьего рынка «просто посмотреть» – тоже, какое не есть, развлечение.
Смело пройдя мимо черепашек, хомячков, заглянув к рыбкам и птичкам, мы с Надюхой оказались на самой заветной части рынка – собачей площадке.
Спесивые заводчики породистых особей лениво поглядывали на толпу зевак, то и дело подальше отгоняя явно любознательных детей и подростков, желающих потрепать щенка по загривку.
В детских манежиках, позевывая и покусывая друг друга, лежали забавные пушистые комочки, ревностно охраняемые чутким материнским оком, сидящем тут же, неподалеку. Таблички, стоящие рядом с гордостью, достойной восхищения, рассказывали о редкой породе, невиданного происхождения. Тут же висели гирлянды медалей, полученные многодетной мамочкой на всевозможных выставках и обязательно фотографии «пап», а иногда и «дедушек» с «бабушками», тоже не менее заслуженных!
И вот, перед нашими широко развернувшимися в умилении, детскими душами и такими же широко раскрытыми глазами появилась одиноко стоящая, уже немолодая женщина. Степенно покуривая сигарету, она держала на руках такое чудное создание, что Надька застыла на месте, и я вместе с ней. В отличие от предыдущих спесивцев, дама совсем не сопротивлялась нашему желанию прикоснуться к «чуду», и даже сама дала щенка Надьке прямо в руки. «Чудо» безропотно сидело на руках, ни капельки не сопротивляясь такому бесцеремонному обращению, и не походило ни на одну из известных нам собачьих пород.
- «Ой, какая прелесть! А что это за порода?» – наивно по-детски поинтересовались мы у женщины.
- «Колли» – невозмутимо поведала она, выбрасывая окурок.
Поскольку сериал под названием «Лесси» смотрели все, то представление, о том, как выглядит собака породы колли, имел, в общем-то, каждый. Чудо совсем не походило на «лохматую рыжую лису» из известного сериала, а скорее напоминало волчонка. Увесистые мощные лапы, серая, короткая шерсть и только необычно вытянутая морда и треугольная, белая манишка на шее у создания заставили нас с трудом, но поверить в сказанное.
- «Да, подрастет и шерсть вырастет» - уверенно заключила хозяйка.
- «А сколько стоит?» - уже совсем уверенно вопрошала Надька.
Я дернула ее за рукав. – «Ты что, охренела? Зачем тебе? Тебе мама не разрешит» прошипела я ей в ухо.
- «15 рублей» - тем временем продолжала отвечать на вопросы женщина.
Ну и что она будет делать, думала я между тем. Денег-то у нее все равно нет! Вон, даже на кино не хватило…
- «Ой, а у меня столько нет…» - расстроено протянула Надька.
- «А сколько есть?» – невозмутимо поинтересовалась женщина.
- «У нас…» - Надька запустила руку в карман и, глядя на меня, смущенно вытащила … 20 копеек, при этом в ее глазах читалась такая мольба, что я ни слова не говоря, отдала ей весь свой капитал в 70 копеек.
- «… вот, только 90 копеек» – Надя протянула мелочь на ладони и, к моему дикому изумлению, женщина взяла деньги и быстро стала рассказывать какие необходимо сделать щенку прививки на первом году жизни, про дополнительные пальцы на лапах, которые нужно будет обязательно удалить и что-то еще важное…
Надька вся светилась от счастья и послушно кивала головой, запоминая все, что говорила хозяйка.
«Моя собака!» – гордо и счастливо повторяла Надька. «Его зовут Рэм!»
Так мы купили колли за 90 копеек.
Радость от приобретения растаяла сразу же после прихода с работы Надькиной мамы. Такой поворот событий мы предполагали и поэтому предусмотрительно решили встречать ее маму с работы вместе, рассчитывая на то, что при мне она не станет сильно ругаться и сжалится над милым созданием. Но не тут-то было! Мама оказалась явно не из слабонервных. От души повеселившись над нашим рассказом про «редкую породистость» собаки за 90 копеек, тоном, не требующим возражений, приказано было деть собаку «куда хотите». По причине явного смеркания за окном, Рэму было позволено переночевать в коридоре на тряпочке.
Надежда еще теплилась, что на утро мама передумает и что утро вечера мудренее… и т.п.
Но утро мудренее не оказалось. Никакие уговоры, слезные мольбы и тому подобные увещевания не помогали. Мама была непреклонна. Решено было везти Рэма в дачный поселок Павлова Посада к сторожу на псарню.
Дождливая осень плавно переходила в редкие заморозки. Электричка шла сквозь лесную полосу. Под мерный стук колес за окном мелькали чернеющие стволы мокрых деревьев и примятая дождем пожухлая трава. Быстро смеркалось. Рэм, облаченный в ошейник и поводок, послушно лежал под сидением, положив голову на лапы. Поездка его ни чуть не напрягала, он безраздельно доверял нам и чувствовал себя в полной безопасности. Хозяйка рядом, значит – все в порядке.
Сошли мы на одинокой заброшенной платформе «116 км». Невозможно было поверить, что в этой глуши кто-то живет. Платформа была мокрой, ветер усиленно дул к вечеру. Дорога лежала через лес.
Надька шла уверенно и молча. Рэм послушно бежал рядом. Дорогу здорово развезло после дождя и мы с трудом искали место, куда наступить, чтобы не увязнуть.
Как раз тогда, в 82-ом стали появляться слухи о безумном маньяке-душителе, орудовавшем в лесах, по фамилии Чикатило, чье имя впоследствии стало нарицательным. Было страшновато. И что бы скрыть свой страх, я пошучивала на эту тему, чем еще больше разозлила подругу.
Показалась деревня. Лес расступился и в сгущающихся сумерках замелькали серые крыши, покосившиеся заборы и деревянные дома. Наконец мы подошли к ограде какого-то дома. К нам вышел мужик, то ли сонный, то ли пьяный, не бритый, в ватнике и резиновых сапогах. Это был сторож. Он впустил нас во двор. Со всех сторон доносился отчаянный лай собак. Казалось их там был не один десяток. Надька с мужиком была явно знакома и поведала ему вкратце свою историю. Тот без тени сочувствия к нашей горестной судьбе взял Рэма, ловким движением отстегнул поводок и привязал на его место веревку, которая в свою очередь была привязана к забору. Рэм послушно сел, в глазах читалась явная тревога и недоумение. Надька последний раз обняла свою собаку, но надо было уходить. Дольше прощаться было бы невыносимо. Мы вышли за калитку, и тут Рэм зарыдал в голос. Он, наконец, все понял... Чтобы не слышать этого, мы рванули до леса бегом. Под ногами хлюпала дорожная глина с водой. Мы уже не разбирали дороги…
Неожиданно, посреди леса, Надька обернулась назад и застыла в ужасе. Было уже настолько темно, что слабо различались силуэты деревьев и кустов, которые были совсем рядом. А тут, по дороге, вслед за нами, без единого звука, то ли катилось, то ли летело что-то круглое и грязное. Я не верила своим глазам – это был Рэм! Обрывок веревки болтался на его шее. Он просто перегрыз ее, и бросился за нами вслед. Надька, рыдая обнималась с собакой и целовала его в грязную морду. А Рэм визжал от счастья и неистово крутил хвостом, вылизывая Надюхины слезы.
Но сила родительского запрета была непоколебима. Взяв Рэма за то что осталось от веревки, мы двинулись в обратный путь, к деревне…
К тому времени сторож уже почти не держался на ногах. Надо было видеть выражение его лица, когда мы снова ввалились в калитку, с собакой на веревке.
- «Вот шельмец!» - выругался сторож, - «Веревку перегрыз! Ну, ничего, давайте его сюда, теперь уж не сбежит…» С этими словами он поднял с земли тяжелую железную цепь и пристегнул к ней Рэма. Тот даже не сопротивлялся. Видимо понял всю неизбежность ситуации. На негнущихся ногах мы вышли за ограду. Рэм молча смотрел нам вслед и только звон тяжелой цепи выдавал его движения…
Вернулись по домам мы мокрые и грязные. Жестокость и безысходность ситуации надолго выбила из колеи. Почему-то вспомнился фильм с Никулиным «Ко мне, Мухтар!». Мухтар тогда бросился на когда-то предавшую его хозяйку. А вдруг Рэм тоже запомнит и отомстит? Ведь мы его предали.
Не знаю, что происходило тогда у Надьки дома, какие разговоры она вела с мамой, но только через пару дней Рэм вернулся домой…
Благополучно пережив зиму и последующую весну, бедный глупый Рэм наелся на даче крысиного яду, который разбрасывали в округе в борьбе с грызунами и умер на руках у Надьки, так и насладившись красотой начинающегося лета…