Блаженный Иван Петрович

               

  Этот случай в моей жизни, пожалуй, наиболее необъяснимый, мистический и необыкновенный; хотя, для постороннего читателя он покажется не очень интересным и не таким интригующим. Произошедшее событие всколыхнуло мою повседневность, и внесла в неё луч света. Этот случай по горячим следам был описан и отправлен в газету «Благовест», и встречу с блаженным Иваном Петровичем уже печатали три года тому назад. Я повторюсь и опишу события от первого лица, и свои подлинные ощущения.
  Был месяц май две тысячи одиннадцатого года. Пасха прошла. Я, моя тётя и дочь отправились к матушке Александре, старице при монастыре в селе Шаморга (не далеко от Вышинского монастыря, где подвизался Феофан Затворник). За рулём Нивы-Шевроле был не я, а личный шофёр. К матушке мы держали путь из-за больной дочери. Старица Александра встретила нас ласкова, особенно ей понравилась Ксюша, моя дочь. Ксюша называла её своей бабушкой и заботилась о ней: иконочки поднесёт, конфеты унесёт…
«Поправиться ли Ксюша?» - спрашиваем мы матушку.
  Но старица рассказывает про свою жизнь: « С детства я была больна, каких только болезней я не перенесла… Здоровые сверстницы бегали, смеялись надо мною, но я их пережила, а они все умерли (Царство им Небесное). А я, вот, больная и живу, и буду жить, сколько Бог даст»…
 «Короче,  - думаю я, - Ксюша не поправиться. Если болезнь от Бога, то с Ним не поспоришь».
  И направляет нас матушка на могилку местной чтимой святой Наталии Новосёлковской и на святой источник «Трёх Братьев». Про этот источник мы уже слышали раньше от своей родственницы, она бывала уже там и объясняла нам дорогу, но мы, никогда не были в тех местах и потому  не поняли. Мы сказали об этом матушке Александре. Та, благословив, сказала, что помолится, и мы найдём место источника.
  Источник «Трёх Братьев» назван так не случайно. Три брата были пастухами, их убили разбойники, и выбросили их тела в овраг, и на месте, где они лежали, забили ключи. События, видимо, произошли ещё до революции. Сейчас эти источники посещают верующие люди. Все три ключа находятся недалеко друг от друга: два рядом, а третий за семьдесят метров. На среднем, в данный момент, поставили купальню и освятили в честь Архангела Михаила.
  Кладбище, где почивает блаженная Наталья Новосёлковская, находится на возвышенном месте, впрочем, как и вся деревня, лучше сказать, что кладбище находится на краю деревни у самого обрыва. В низине раскрывается великолепный пейзаж: излучена реки, затон и дальний лес.
  Мы подошли к оградке блаженной Наталии, поклонились кресту на её могилке, и мы вышли за ограду. Я стал наблюдать, как моя трёхлетняя дочь кланяется и что-то причитает. Тётя в это время звонила своей родственнице, чтобы узнать расположение источника. На кладбище было тихо так, что я слышал, как из трубки доносились звуки объяснения, что, дескать, отсюда источник не увидите и к нему из кладбища не попасть, а надо выезжать из села и ехать полями…
  Возле могилки Наталии, через тропинку, стояла небольшая кирпичная часовенка, с алюминиевой дверью. Я уже стал рассматривать часовню, её ограду, а Ксюша всё ещё разговаривала на могилке, и тётя продолжала беседу по телефону, которая меня уже не занимала. В этот момент, со стороны поваленных деревьев, стали доноситься звуки хруста веток. Я  посмотрел в ту сторону, но там никого не было, как, вдруг, возле оградки блаженной Наталии, с противоположной от меня стороны, появился мужик. Он сразу привлёк к себе моё внимание, хотя он на меня даже не посмотрел. Мужик смотрел на Ксюшу, мою дочку, и говорил ей так же не разборчиво, как разговаривает трёхлетний ребёнок. Я понимал только обрывки слов: «маленькая, могилка… Наташа». А после он обратился ко мне. Речь его была странная, если не сосредотачиваться, то понять совершенно было бы нельзя. Ощущение, что это речь пьяного в стельку мужика, но глаза, стоящего передо мною человека, были трезвыми и ясными. Удивительное дело, я понимал, о чём он говорит, и отвечал на вопросы, и сам его спрашивал. Я именно «догадывался» на каком-то подсознательном уровне. Дальше его речь для меня становилась всё  понятней и ясней, хотя он продолжал говорить слитно и слух мой это замечал. Я понимал его не ушами, а каким-то другим органом… Итак приведу примерно наш разговор.
- Откуда приехали?- спрашивает мужик.
- Из Шилово, - отвечаю я, - Приехали к матушки Наталии.
- Из Шилово много приезжают,- говорит тот, - А я здесь живу… Шацкий. На источнике не были?
- Хотели бы узнать, где он находится, а сами мы не знаем… вон, тётка разговаривает с родственницей, желая узнать.
- Я покажу, пойдём, - говорит мужик и уводит меня к часовенки.
  Встали мы внутри ограды у самого обрыва, мужик указывает пальцем на один из оврагов и спрашивает: вижу ли я…
- Нет, не вижу, - говорю я, не понимая, что я должен видеть.
Тогда он берёт мою голову двумя руками и направляет в ту сторону, спрашивая:  «Видишь?!»
  Но я опять его огорчаю и говорю:  «Нет».
Он покрутил ладонями мою голову и опять спрашивает: «А сейчас, Видишь!?»
 В далеке, правда, заблестела как мишура на склоне одного из оврагов место.
- Вижу! – крикнул я.
  Подошла тётя, закрывая свой телефон.
-  Что вы здесь видите? – спрашивает она.
- Отсюда виден источник, - объясняю я ей.
- Но мне сказали, что отсюда его не увидишь, - говорит она.
- Вон блестит на берегу затона, - доказываю я, указывая пальцем.
  Мужик дёргает меня за рукав и говорит: «Пошли на выход, я укажу, как вам доехать».
  Я перевожу его слова: «Надо идти к машине».
  Мы стали выходить за ограду часовенки, тётя с моей дочкой ушли вперёд, а я с мужиком остановился возле дверей. Мужик, обратившись ко мне, постучал по стене часовенки и сказал:
- Видишь, а у меня, вон, какая – каменная!
«Хвастается, как будто это его дом», - подумал я и посмотрел на фотографию, которая висела там.
- Блаженный Иван Петрович… - прочитал я.
Мы вышли за кладбищенские ворота, встали у откоса, и тётка поинтересовалась у мужика местом, где располагался источник. Он, долго не думая, таким же манером взял её лицо руками и стал крутить голову.
- Видишь крест? – спрашивал он мою её.
Она тоже, как и я увидала не сразу. Но, я обратил внимание на то, что он уже указывал на крест. Я подошёл к ним и стал всматриваться в даль. То место, которое я увидал раньше, продолжало блистать мишурой.
- Видишь, стоит крест блестящий? – обратился мужик ко мне, ибо она уже увидала.
 Я напряг зрение, чтобы разглядеть в этом блеске крест и к своему удивлению увидал. Помню, даже изумился, как я  не смог разглядеть такой большой крест сразу.
  Мужик указал нашему шофёру направление, и тётка с ребёнком уже села в машину, а я прощался с мужиком.
- Спасибо, - говорю я ему, - Что указали нам место.
- Источник хороший, - ответил тот.
-Саша, - сказал я, протягивая руку.
- Иван, - произнёс мужик своё имя и пожал мне ладонь.
  Слово «Иван» он произнёс уже чисто, не коверкая.
  Выглядел Иван типично по-деревенски, внешность не примечательная (я его, просто, не запомнил), но одет он был приметно: красная бейсболка; рубашка светлая с длинными рукавами, к которой сзади прилипло немного сена и куриный помёт; брюки тёмные, обычные, как из-под костюма. Не люблю я разглядывать людей, но у Ивана запомнил одежду из-за необыкновенности. Но, лицо, как не вспоминал, ни одной черты не могу припомнить, кроме его небритости.
  Машина тронулась, спустилась по склону вниз к предполагаемому месту. Ехали зигзагами, а  место источника с крестом было хорошо видно со всех позиций. Я даже удивлялся, что родственница, объясняющая проезд, не могла указать на Крест, дескать, поезжайте в сторону блестящего креста и приедете… Крест порой казался разноцветным, в памяти  так и запечатлелось о свойствах мишуры: цвет серебра, раскидывающий радугу.
  Для машины настал тупик, и далее к источнику вела узкая тропинка. Я собрал баклажки в две сумки и отправился один по тропинке. Обогнул бугор, после поднялся на холм, желая посмотреть на Крест, ибо он должен быть рядом. Но ничего не увидел.
 «Именно здесь должен стоять крест», - подумал я, пожав плечами.
  Спустился с холма и обнаружил первый источник, заросший в траве, который бил ключом из-под дерева. На дереве была прикреплена икона Казанской Божьей Матери. Набрав там две баклажки, я отправился дальше на поиски Креста. Примерно через семьдесят метров, обогнув ещё один холм, нашёл два источника в десяти метрах друг от друга. Крест там стоял деревянный, и была железная часовенка в полметра ширину и два метра в высоту с крестиком на верху в двадцать сантиметров. Всё это находилось в низине за холмом, то есть холм прикрывал вид деревни вообще.
  Я набирал святую воду и у меня дрожали руки, так как я понимал, что нет этого Креста, который мы все видели… шёл обратно и смотрел в сторону кладбища и не видел его: холмы сокрыли кладбище от глаз. Догадка осенила меня сразу, но я боялся себе в этом признаться: нам указал источник непосредственно сам блаженный Иван Петрович. Мне сразу вспомнилась его фраза: «А у меня, вон, какая – каменная…»
  Сел я в машину, загрузив сумки, и мы поехали домой. Рассказываю тёте таинственным голосом о Кресте, что, дескать, там его нет…
- Как это нет!? – удивляется она.
- Только деревянный и железная будочка с человеческий рост, то есть, то, что мы видели – не было.
  После мы приезжали туда много раз, и там уже сейчас кто-то установил бревенчатую купальню с куполочком. И вода на источнике изумительных свойств: простояла у меня баклажка с водой в тёплом помещении больше двух лет, и вкус воды  не изменился, как будто вчера её набрали.
  На могилке блаженной Наталии установили кирпичную часовню, и теперь там две часовни, смотрящие друг на друга, Ивана Петровича и Наталии Новосёлковской.
  Когда мы поведали об этой истории матушке Александре, как мы чудесным образом нашли источник, она только улыбнулась и сказала:
«А я знала, что Иван Петрович вам покажет место, но не думала, что он сам телесно явиться…»