Меркурий.
В августе 1985 года в ленинградских лесах несколько сотен молодых ребят, в отличии от своих сверстников занимались удивительными делами. Их поднимали по команде рано утром и полусонных выгоняли на пробежку. Бегать приходилось долго много, практически не останавливаясь, к неописуемому восторгу комариного племени. Потом был завтрак, предваряемый занимательной процедурой, узнай о которой, наш знаменитый «доктор Айболит» Онищенко, лопнул бы от зависти и немедленно подал бы в отставку с поста главного санитарного врача. Мы повзводно, строем подходили к огромному баку с разведённой в воде хлоркой и под бдительным присмотром дежурного по столовой окунали в него руки по локти. Над баком клубился пар и глаза начинало щипать не доходя до места дезинфекции пять-шесть шагов. Зато, нам не грозила дизентерия, наверное! Кожа сначала сохла и шелушилась, потом краснела и чесалась, а через пару недель вообще переставала реагировать, тем более, что опускали её в дезинфектор три раза в день. Это было весёлое и незабываемое время – курс молодого бойца или, сокращённо – КМБ. Для меня до сих пор загадка, почему нельзя было сразу выдать форму по размеру, нельзя было кормить чуть сытнее и больше, Бог с ней, с вкуснотой. Да и спать побольше не помешало бы точно. Зато с тех пор выработалось железное правило – есть возможность – ешь и спи, даже, когда не хочется.
Погода стояла чудесная. Жизнь в лесу шла на пользу, многое начинало получаться. Всему приходилось учиться заново. Мы научились саперными лопатками рыть окопы для стрельбы с лошади стоя, сразу после обеда в течении полутора часов маршировать под жарким солнцем в каске и с автоматом, бегать с камнями в руках. Это был жестокий отбор. И это было справедливо, не зря, главным лозунгом, понятия слоган тогда не знали, а за слово «интерфейс» можно было бы получить по морде, была фраза «Улыбайся, завтра будет хуже!». Каждый день, на построении после завтрака, зачитывались фамилии «сломавшихся» и подавших рапорта на отчисление. Сколько раз я хотел оказаться на их месте……Сколько раз, представлял, что этот ад кончится, сяду в поезд и поеду домой. Но было стыдно. Стыдно, в первую очередь перед самим собой и я думал, что сегодня ещё справлюсь, а вот завтра….Таких завтра было много и оно не разу не наступило. Мы узнавали друг друга, начинали понимать, что каждый из нас стоит, на кого можно рассчитывать. Кстати, с крёстным моей дочери, мы познакомились именно там, в лагере. Человек привыкает ко всему. На бегу, во время марш-броска, успевали, есть чернику и горох, запихивая его в рот вместе со стручками. Научились спать, в редкие минуты отдыха, даже стоя и во время обязательного просмотра программы «Время». Мы взрослели, но по прежнему оставались детьми……
Счастьем был наряд по столовой. Была возможность поесть. Не важно что, главное побольше. Как я вспоминал своих родителей, уговаривающих меня когда-то и что-то съесть. Как эти мысли приходили мне в голову, когда мои дети начинают капризничать. Но это не объяснить, это надо пережить самому…
В эту ночь, мой взвод подняли в пять часов и отправили чистить картошку. Стояла летняя ночь, воздух пропитан запахом хвои, а небо усыпано звёздами. Немного прохладно, впереди тёплая столовая и еда. Стояла такая прозрачная тишина, что совершенно забылось, где мы и что. Эти несуразные, не по размеру робы, тяжеленные ботинки под названием «гады» и бритые головы. Всё это отступило перед безумной красотой ночи и наступающего утра. Это было волшебно. И вдруг, раздался истошный вопль «Меркурий!». Сказка рассыпалась на мелкие осколки и реалии жизни ворвались в наши ряды.
-Кто это? Какой Меркурий? – в недоумении спросил курсант четвёртого курса, наш взводный Александр Митрофанов, судорожно оглядываясь по сторонам.
-Это такая планета, товарищ старшина второй статьи. Жаль, что Вы не знаете, - ответил автор возгласа, Лёшка Зинченко. Строй рассыпался, воздух содрогнулся от смеха, нет, от дикого хохота и рёва. Митрофанов покрутил огромной головой, не понимая как ему реагировать, а потом улыбнулся вместе с нами. Минут пять мы хохотали и резвились как дети. В принципе, даже повода не было, но нам было здорово. И всё уже по другому, гораздо проще и легче. И никогда после этого я не завидовал уходящим и уезжающим домой.
А Лёшка, так и остался Меркурием. На третьем курсе он ушёл из училища, а после службы поступил в гражданскую мореходку. Живёт на Украине и ходит в море. Встречаемся с ним в «одноклассниках». И всегда, первая фраза: «Как дела, Меркурий»……