На фото — крепостная стена в Смоленске, отрезок между взорванными Наполеоном башнями Безымянной и Богословской. Справа из-за стены выглядывает фасад дома Каменских на Казанской горе, где жила семья моего прапрадеда Владимира Осиповича Каменского. Но я не о доме сейчас, хотя некоторая доля семейной истории вплетется и сюда. Я о круговороте кирпичей в человеческих руках, и о неисповедимых путях праха и песка, из которого те кирпичи сделаны.
Так вот, в январе 1603 года истекал срок двенадцатилетнего перемирия России с Польшей. Где-то на середине перемирия, в 1595, царь Федор Иоаннович озаботился постройкой в Смоленске, на границе с поляками, каменного города — готовился к очевидному грядущему польскому вторжению. Поручено сие было князю Звенигородскому и знаменитому к тому моменту государеву зодчему Федору Коню, выходцу из Троицкого монастыря в Болдино, строившему Белый город в Москве. Долго ли, коротко ли, выехали они на место, зодчий изучил особенности Смоленского рельефа (а особенностей там пруд пруди, с учетом что город стоит на холмах) и наличествующие фортификационные укрепления, и взялся за макетирование. Для 17-го века это было делом невиданным, но макет стены, тем не менее, был подготовлен, показан государю и разъяснен со всем тщанием.
В 1598 году Федор Иоаннович помирает. Напомню, наступает Смутное время. На престол восходит Борис Годунов, романтически называвший Смоленскую крепостную стену "ожерельем всей Руси православной", а в стране начинается страшный голод 1601-1603 годов. Кроме того, а вернее как одна из причин голода, наблюдается отвратительное похолодание климата, урожаи не вызревают, жить становится тошно и есть решительно нечего. На строительство стены сгоняют крестьян по повинностям, нанимают вольнонаемных за приличные по тем временам деньги — 16 копеек в день, но все равно на стройке периодически вспыхивают голодные бунты. Так или иначе, но к 1603 году строительство было закончено.
Кирпич для строительства стены формовали вручную, массово его заготавливали летом, сушили и затем обжигали в печах. Фундамент стены построен из каменных блоков, выложенных на основание из вбитых в дно специального рва дубовых свай, засыпанных для прочности землей. Средняя часть, стоящая на фундаменте, состоит из двух вертикальных кирпичных стен, пространство между которыми залито известковым раствором с каменным боем и булыжниками. Верх стены сложен целиком из кирпича. Ширина стены от пяти до шести метров, высота тринадцать-девятнадцать метров вместе с зубцами.
На протяжении 17-го и 18-го веков крепостная стена неоднократно переживала осады и несчетно наступлений. Она разрушалась и вновь ремонтировалась, на ее починку регулярно выделяли средства, позволявшие поддерживать ее в более-менее функциональном состоянии. До тех пор, пока стена играла роль военного объекта и относилась к военному ведомству, она была в финансовой безопасности.
В конце октября 1812 года Наполеон, уходя из разрушенного Смоленска, приказал взорвать крепостную стену и башни. Говорят, что русские войска, следовавшие по пятам за отступавшими французами, сумели предупредить часть взрывов, чуть ли не повынимав фитили из заложенных в башнях зарядов, в итоге прогремело девять взрывов и было взорвано девять башен.
Прошло всего 30 лет, и в 1842 году крепостная стена была переведена из-под военного ведомства в гражданское, поскольку эволюция военного дела изменила оборонные методы. Стена потеряла смысл в качестве фортификационного сооружения и вышла на заслуженную пенсию как исторический памятник и украшение. Пенсионер этот был весьма убыточен для казны, поскольку на ремонт, реставрацию и поддержание стены в приличном состоянии требовался просто неприличный бюджет. Незадолго до передачи стены гражданским, на месте одной из разрушенных башен была построена новая — Красная или, по другому, Пороховая — строительство которой обошлось государству в двести тысяч, по каковому поводу, рассказывают, Николай I сказал, присвистнув, своему наследнику: "Ну, Саша: кажется, в России только мы с тобой одни не крадем".
В конце 60-х годов 19-го века часть стены длиной в пятьсот тридцать саженей было решено разобрать, кирпич продать, а на вырученные деньги починить и приукрасить оставшиеся куски стены. Медленно, но верно стена таяла; денег с продажи ее при этом, как обычно, не выручалось. На рубеже 60-х и 70-х годов 19 века Александр II отправил в Смоленск на ревизию историка Маевского, который в своем заключении сообщил, что основной причиной разрушения крепости является разборка ее населением в личных целях. Официально разрушение стены остановили, был выделен бюджет на реставрацию и приставлен стенной сторож, чтоб препятствовать "разборке населением", но все это особого эффекта не возымело — стена исчезала целыми кусками.
С приходом советской власти стена была признана идеологически несовместимой с принципами большевизма и подлежала разрушению, как один из символов старого мира. В воспоминаниях местных жителей упоминается, что в 1920-е и начале 30-х годов разборка стены приобрела массовый характер, а за каждый кирпич, очищенный от раствора, даже платили — 5 копеек за штуку. В дальнейшем этот кирпич (ручной формовки, обожженный в далекие 1600-е годы великого голода наемными строителями Федора Коня за плату в 16 копеек в день) пошел на строительство нескольких зданий, в том числе - фундамента общежития льнокомбината, находившегося на улице Бакунина. В одну из комнат этого здания перед самой войной переселили мою прапрабабку Евгению Макаровну Каменскую с дочерью Лялей, служащей смоленского телеграфа.
В первый же день войны общежитие было полностью разрушено прямым попаданием немецкого снаряда.
http://www.mariakogan.ru/projects/stories/97