ИСТОРИИ ПРО КОТА КАТУШКИНА И МАЛЬЧИКА ЛЁВУ
Содержание:
Про кота Катушкина, который летал на Лёвином космическом корабле
Про кота Катушкина, который читал Лёве книжки
Про кота Катушкина, который ждал весну
Про кота Катушкина, который катался с Лёвой на поезде
Про кота Катушкина, который встречал племянника
Про кота Катушкина, который ходил с Лёвой в лес
Про кота Катушкина, который не умел читать
Про кота Катушкина, который сверкал молниями
Про кота Катушкина, который не видел привидений
Про кота Катушкина, который не мог уснуть
Про кота Катушкина, который не подходил к телефону
Про кота Катушкина, который наводил порядок
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ ЛЕТАЛ НА КОСМИЧЕСКОМ КОРАБЛЕ
Кот Катушкин боялся высоты. Конечно, когда за ним бежала собака Кася, которая очень любит котов, он легко мог забраться куда-нибудь высоко, например на дерево, но потом немедленно начинал бояться. Не зря ведь коты не умеют летать, обиженно рассуждал Катушкин, обхватив всеми лапами верхушку берёзы. Если б котам было положено лазить по всякой высоте и не бояться, то они бы прекрасно летали и особенно хорошо приземлялись. Но они этого не умеют.
Однажды он пришел в гости к Лёве и пожаловался, что собака Кася так его любит, что проходу не даёт, а он, Катушкин, лазает от неё всё выше и выше, а боится всё больше и больше. «Я очень, очень боюсь высоты, Лёва, – признался Катушкин. – Не знаю, что мне и делать».
«Катушкин, да ты что! – удивился Лёва. – Чего же там бояться? Высота – это здорово! В высоте летают самолёты, и всё кажется маленьким! А ещё выше – космос, планеты и созвездия! Кажется, даже есть созвездие Кота. Решено: я построю для тебя космический корабль, и мы вместе полетим высоко-высоко в космос, чтоб ты увидел, как там красиво».
– Лёва, но я же боюсь, мне же будет страшно, – ужаснулся Катушкин.
– Не трусь, Катушкин! Я полечу с тобой, – утешил его Лёва. – Я построю для нас самый надёжный на свете космический корабль.
Скоро Лёва позвонил Катушкину и сказал: «Катушкин. По нашему делу: приезжай, всё готово».
Катушкин очень осторожно вошёл в комнату. Осмотревшись, он спросил: «Что это?!»
Лёва торжественно сказал: «Катушкин, это наш корабль. Мы полетим на нём в космос! Садись вот сюда и пристегнись покрепче, сейчас будет трясти».
Катушкин сел и пристегнулся очень, очень крепко, а для надёжности закрыл глаза.
Тут всё начало дрожать, скрипеть, свистеть, шипеть, скрежетать и стрекотать. И наконец смолкло.
Кот Катушкин открыл глаза и замер, вцепившись в кресло. Вокруг было черным-черно, и в темноте висели яркие светящиеся звёзды.
– Смотри, Катушкин! Это же Луна! – показал пальцем Лёва. – Видишь, вон у неё кратеры! А знаешь, почему она светится? Потому что от неё отражается Солнце! А это звёзды! Правда здорово?!
Правда здорово, подумал Катушкин.
– А вон созвездие Кота, Катушкин! Гляди, какие у него яркие усы и как светятся звёзды-глаза! Почти как у тебя!
Почти как у меня, согласился Катушкин. Если это и есть настоящая высота, подумал он, то я её совсем не боюсь и даже, наверное, немножечко люблю. Вот бы научиться убегать сюда каждый раз от собаки Каси…
И тут Лёва вдруг вспомнил, что как раз перед взлётом мама начинала готовить обед, и наверняка теперь уже всё было готово. Обед у мамы обычно получался очень неплохо, а в полёте всегда разыгрывается сильный аппетит.
– Знаешь, Катушкин, – сказал Лёва. – Полетели обратно? А то так есть хочется!..
Полетели, подумал Катушкин.
Тут все начало дрожать, скрипеть, свистеть, скрежетать и стрекотать. И наконец смолкло.
Кот Катушкин посидел ещё немного с закрытыми глазами, разглядывая звёзды. А потом они с Лёвой вылезли из космического корабля, закрыли дверь и вместе пошли обедать.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ ЧИТАЛ ЛЁВЕ КНИЖКИ
Однажды зимой кот Катушкин сидел в кресле в своей гостиной. Ему было холодно: зима продолжалась уже то ли три, то ли четыре месяца. Он обернул лапы хвостом и распушил шерсть как мог, но по-настоящему тепло не становилось.
Конечно, он мог бы встать и развести камин, но в воскресенье после завтрака коту Катушкину было неописуемо лень делать хоть что-нибудь из того, что надо.
И тут зазвонил телефон. Это звонила Тильда, бабушка кота Катушкина.
– Здрааавствуй, малыш Катууушкин! – скрипучим голосом воскликнула бабушка кота Катушкина.– Спишь ещё?
– Да нет, бабушка! – ответил Катушкин. – Я давно уже встал, позавтракал и даже пропылесосил в гостиной.
– А посуууду после завтрака ты помыл?! – с подозрением спросила бабушка Тильда.
– Нет, бабушка. Я помою её всю сразу вечером, после ужина.
– Катууушкин! Как так можно! Ты же взрооослый, самостоятельный кот! Уже скоро обед, а ты до сих пор не убрал после завтрака! – Бабушка увлеклась любимой темой. – Когда я была молодой, я вставала затемно и делала зарядку, потом шла учиться, затем на работу, а вечером приходила домой, кормила своих детей, укладывала их спать и читала им книжки – каждому свою – и после этого готовила завтрак, обед и ужин для следующего дня! И я мыла посуду сразу же после каждой еды, поэтому у меня всегда была чистота!..
Тут кот Катушкин случайно задремал, а когда он проснулся, в трубке раздавались короткие гудки.
– Надеюсь, бабушка не обиделась, – расстроился он. Бабушка, конечно, не обиделась, потому что была уверена, что внук уронил трубку, побежав делать зарядку и мыть посуду.
Ну что ж, подумал Катушкин, надо срочно поднимать настроение.
И тут зазвонил телефон. Это был Лёва.
– Привет, Катушкин! – крикнул Лёва. – Как дела? Я вовремя?
– Привет, Лёва, – ответил Катушкин. – Ты даже не представляешь! Я только что разговаривал с бабушкой. Знаешь, я её очень люблю, но по воскресеньям у неё в расписании только воспитательные работы…
– Понимаю тебя, – сказал Лёва. – Хотя мои бабушки просто замечательные и всегда гуляют со мной, и читают, смотрят фильмы и даже дают мне поиграть на своих телефонах в разные игры!
Катушкин молча покивал головой.
– …Поют мне про «цыпленок жареный» и даже рисуют раскраски про «Звёздные войны», представляешь? – продолжал Лёва. – Но вот в чём дело, Катушкин. Всё серьезно: одна моя бабушка уехала очень далеко – в Индию, а другая бабушка тоже уехала очень далеко – на дачу, и теперь совершенно некому читать мне книжки. Катушкин, пожалуйста, ты не мог бы мне почитать? Ты же умеешь?
– Гм, – сказал Катушкин, – я, конечно, умею… ну, во всяком случае, те слова, которые я очень хорошо знаю. А какую книжку ты хотел бы послушать?
И они стали решать, какую книжку надо прочитать первой.
– Давай про курочку Рябу! – придумал наконец Лёва.
– Напомни, а про что там? – деловито уточнил Катушкин.
– Ну, смотри, там про то, как в одной деревушке стояла избушка и жили в избушке старик и старушка.
– …и была у них курочка Ряба! – подхватил Катушкин.
– Точно! – обрадовался Лёва. – Давай, Катушкин, читай тогда.
Когда Катушкин дочитал сказку, Лёва задумчиво сказал:
– Катушкин, мне кажется, бабушкина сказка была какая-то другая.
Катушкин смутился.
– Это, наверное, потому, что у меня здесь холодно – я же до сих пор не разжег камин! Когда мёрзнешь, не все слова хорошо видно.
– Знаешь, Катушкин, – предложил Лёва. – Давай я приеду к тебе и зажгу камин! Я же умею, меня папа научил. И привезу с собой книжки – такие, в которых много картинок. Идёт?
Когда Лёва вошёл с морозной улицы, в гостиной вовсю уже полыхал камин, уютно похрустывали дрова. Кот Катушкин накрывал на стол – он приготовил свои любимые бутерброды со шпротами и рыбный суп. После ужина друзья сели с книжками у камина, и кот Катушкин прочёл Лёве их все, одну за другой, и ни разу не перепутал слова, потому что книжки с хорошими картинками читать гораздо проще!
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ ЖДАЛ ВЕСНУ
Однажды зимним вечером кот Катушкин сидел и смотрел в окно на заснеженный сад. Было красиво, как в сказке, но Катушкин уже не мог радоваться снегу – он изо всех сил ждал весну.
– Весна, ну где же ты? – бормотал кот Катушкин. Новый год прошёл давным-давно, закончились каникулы, праздники, выходные и все другие радости, которых можно было ждать от зимы. А она всё не кончалась.
Дом Катушкина был похож на жилище снежного гнома: из снежного покрывала на крыше еле-еле высовывалась труба, и до самой земли свисал частокол сосулек. Дорожки в саду петляли лабиринтом между высокими сугробами, и Катушкин уже устал чистить их каждый день от снега и наледи. А ведь в начале зимы это было так здорово!
И тут коту Катушкину пришла в голову прекрасная мысль.
Если зима не хочет заканчиваться сама, надо ей помочь!
И он позвонил Лёве.
– Лёва, – сказал Катушкин. – Приезжай скорее, пора провожать зиму.
И Лёва приехал.
Катушкин ждал его прямо на крыльце, чтоб не терять времени зря.
– Лёвка! – крикнул Катушкин. – Лёвка, привет!
Он вкратце описал свой план.
– Ты понимаешь, – говорил он, – надо убрать весь снег. Когда снег перестанет охлаждать воздух, на улице сразу потеплеет, земля начнёт согреваться, наконец-то выйдет солнце, и наступит настоящая весна.
– Надо же, – сказал Лёва. – Какой ты умный, Катушкин! Мне это и в голову не пришло.
– Как проще всего убрать снег? – спросил воодушевлённый таким успехом Катушкин. – Правильно! Надо его растопить.
И они стали таскать теплую воду из дома и поливать сахарные снежные сугробы, от которых тут же пошёл тёплый, совершенно весенний пар.
Потом им надоело таскать воду, они взяли лопаты и стали копать и раскидывать снег в разные стороны. Катушкин сказал, что перекидывать снег через забор на улицу будет нечестно, потому что тогда весна начнётся только у Катушкина в саду, а во всём остальном мире останется зима.
– Ну и что? – спросил Лёва. – Ведь тогда остальные, кто во всём мире снаружи, тоже соберутся и раскидают свой снег. И у них тоже настанет весна!
– Неее, – протянул Катушкин, – представь, что у нас тут уже лето, и вдруг нам из-за забора снова накидают снега… Нет уж. Лучше мы сами!
– А что это ты командуешь? – рассердился было Лёва, который порядком уже устал. – Давай, кто кого догонит, тот и главный!
Тут они начали носиться по всему саду и кидаться снежками.
– Катушкин, догоняй! – кричал Лёва, убегая за угол дома и пытаясь на ходу слепить снежок поухватистей.
– Ну, берегись! – воинственно отвечал Катушкин, обегая дом с другой стороны.
Набегавшись, кот Катушкин с Лёвой сели на крыльцо и оглядели результаты сражения.
– Точно нельзя сказать, – задумчиво произнес Катушкин. – Но если присмотреться… Видишь, там, слева у забора, под фонарем, уже видно землю?
– Где, где? – заинтересовался Лёва и, вытянув шею, всмотрелся повнимательнее. – Да ну тебя, Катушкин... Подождём.
И они пошли в дом.
Утром Лёва и кот Катушкин проснулись от ярких солнечных лучей, проникавших сквозь сосулечный занавес в окна. Солнце заливало комнаты и, настойчиво освещая самые дальние углы, требовало немедленно устроить генеральную уборку.
Наступила весна.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ КАТАЛСЯ С ЛЁВОЙ НА ПОЕЗДЕ
Кот Катушкин ужасно не любил летать на самолётах.
Не знаю, как уж они там устроены, рассуждал Катушкин, но наверняка в такой сложной штуке что-нибудь запросто может сломаться.
Сидя у иллюминатора, кот Катушкин всякий раз с подозрением вслушивался в гудение двигателя, скрип шасси и, как ему казалось, в неуверенный голос капитана корабля, объявляющего взлёт. Даже сообщение стюардессы об ужине не могло его успокоить. В общем, кот Катушкин предпочитал везде ездить поездом.
Однажды Катушкин ехал на поезде в гости к Лёве. Это был, конечно, не поезд дальнего следования, какие ходят между городами и странами, но ехать Катушкину пришлось довольно-таки долго, потому что они с Лёвой жили на разных концах одного очень большого города.
Коту Катушкину оставалась всего одна остановка, когда машинист объявил: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Новые Черёмушки», – и в вагон вошёл Лёва.
– Лёвка! – закричал Катушкин и вскочил со своего места. – Лёвка, ты что здесь делаешь? А я к тебе в гости еду!
– О, Катушкин! – сказал Лёва радостно. – Привет! Я как раз решил на поезде покататься! Давай вместе? Следующая – наша!
Скоро поезд остановился, машинист объявил: «Станция Новые Черемушки!», – двери открылись, и друзья вышли на платформу.
– Слушай, Катушкин! – сказал Лёва задумчиво. – Я тут катаюсь уже некоторое время и вдруг понял, что все пассажиры едут или на станцию Новые Черёмушки, или со станции Новые Черёмушки, представляешь? Сам посмотри!
Катушкин удивлённо посмотрел вокруг. Поезд уже уехал, и потоки людей деловито направлялись из центра зала к выходам в город. Кто-то изучал указатели, кто-то на ходу дочитывал книжку. Несколько человек сидели на лавочках и ждали, пока приедут те, с кем они договорились о встрече. Все были очень серьёзны и сосредоточенны, как будто именно сегодня они направлялись куда-то по очень ответственному делу.
Вдруг раздался звуковой сигнал, и кот Катушкин увидел, что к платформе подъезжает поезд – не с той стороны, откуда они с Лёвой приехали, а с противоположной. Поезд не торопясь выполз из тёмного тоннеля, похожего на гигантскую нору, вытянулся вдоль всей станции и остановился.
Двери открылись, и из вагона стали выходить люди. Лёва взял Катушкина за лапу:
– Пошли, Катушкин, скорее! Нам же надо ехать дальше!
Едва они вошли в поезд, машинист объявил: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Профсоюзная».
– Смотри, Катушкин! – крикнул Лёва коту Катушкину прямо в ухо, потому что поезд уже тронулся и вокруг стало очень шумно. – Смотри, на станции почти никого не осталось, только те, кто ждёт следующего поезда, чтоб тоже уехать!
Так и было. Но тут поезд нырнул в тёмный тоннель, и мальчики приникли к стеклу, разглядывая подземное царство. По чёрным стенам змеились загадочные провода и шланги разной толщины. То там, то здесь сверкали тусклые фонари, похожие на глаза дракона. Дважды промелькнули странные маленькие дверцы в стене, а один раз – тоннель, ведущий куда-то в сторону, в темноту.
– Ничего себе! – крикнул Катушкин Лёве. – Ты видел? Значит, он может ехать ещё куда-то, а не только от станции к станции!
Лёва только кивнул в ответ.
Поезд подъехал к станции «Профсоюзная», друзья вышли и перешли на другую сторону, куда как раз подъезжал новый состав.
– Лёвка, – крикнул Катушкин сквозь грохот, когда за ними снова закрылись двери вагона, – и часто ты так катаешься?
Лёва кивнул.
– Ужасно интересно, как тут всё устроено, Катушкин, – словно извиняясь, сказал он. – Сам видишь, то дверцы в стене, то фонари, а когда едешь с этой стороны, то видно настоящий светофор, только маленький и из двух фонарей – красного и зелёного!
Лёва, как зачарованный, смотрел сквозь стекло в темноту.
– Сейчас, сейчас… перекладина… теперь шнур свисает сверху… вот он! Смотри!!!
И Катушкин в самом деле увидел небольшой двойной светофор, на котором горел зелёный свет.
– Однажды, ты не поверишь, я видел… – Лёва понизил голос, насколько было возможно, – привидение! Оно сидело, вцепившись лапами в провода, и заглядывало в окна нашего поезда. Ты знаешь, оно было такое… одинокое и грустное, какое-то заблудившееся, и я думаю, надо бы написать ему письмо, только адреса пока не знаю.
Они снова подъехали к станции. «Новые Черёмушки! – объявил машинист. – Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагоны». Двери открылись, и все пассажиры высыпали на платформу.
– Вот видишь, Катушкин? – спросил Лёва. – Этот поезд вообще дальше не пойдёт! Все люди едут к нам на Новые Черёмушки!
Кот Катушкин с Лёвой стояли посреди станции, оглядываясь по сторонам, но следующего поезда пока не было видно.
– Ой, Катушкин! – воскликнул вдруг Лёва, – Ты же в гости ко мне ехал, а мы тут в метро застряли! Мама, наверное, уже беспокоится… Пошли скорее домой, я придумал: построим железную дорогу и пустим поезд в тоннеле, чтоб он ехал как будто под землёй до Новых Черёмушек, а?
И они скорее побежали домой.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ ВСТРЕЧАЛ ПЛЕМЯННИКА
Однажды кот Катушкин решил, что весна уже наступила. Но на следующий день, как только Лёва уехал домой, зима вернулась со свежими силами, ехидно завыла ледяным ветром, издевательски завалила маленький домик Катушкина мокрым снегом по самую трубу, мастерски достроила до земли частокол сосулек, свисающих с крыши, и выключила солнце.
Кот Катушкин расстроился.
– Куда это годится? – возмущался он, выглядывая по утрам в окно. – Ведь мы с Лёвой уже раскидали снег, солнце начало пригревать, и весна пришла! Как же так?
В конце концов Катушкин обиделся и вовсе перестал ждать весну. Он задёрнул шторы, запер дверь и не выходил на улицу, объявив зиме бойкот. Лёва, приехавший к Катушкину на каникулы, к этому отнёсся одобрительно. Тусклый зимний свет из окон только мешал бы любоваться огоньками игрушечной железной дороги в гостиной и спорил бы с тёплыми отсветами камина, в пламя которого Лёва любил вглядываться по вечерам.
Так прошла неделя, началась другая. Катушкин с Лёвой прекрасно проводили время. По утрам они завтракали молоком с бутербродами, днём обедали рыбными котлетками в сливочном соусе, а вечером ужинали жареным мясом со сметаной. В промежутках между едой они читали книжки, смотрели мультфильмы, играли с железной дорогой, строили космические корабли и рисовали летних бабочек и мышей (Лёва в основном бабочек, а Катушкин – мышей). Иногда им звонили мама Лёвы, бабушка Катушкина или собака Кася – она страшно скучала по коту, но так любила командовать, что Катушкин старался встречаться с ней только в день её рождения, когда это было хотя бы не так обидно.
Однажды утром позвонил кто-то странный. Сначала в трубке помолчали, потом раздался мягкий подвывающий голос с лёгким акцентом:
– Здравствуйте, я могоу поговорить с коутом Катоушкиным?
– Это я, – удивлённо ответил Катушкин. – Я не коут, а кот, но Катоушкин, то есть Катушкин – это я!
– Здравствуйте, Катоушкин! – сказал голос. – Меня зовут Козни Рубанка, я ваш новый дроуг. Ваш телефон мне дала такса Кайса. Она сказала, что мы с вами… эмммм… спойомсья.
Катушкин опешил.
– Здравствуйте, эммммм, Козни Рубанка, – вежливо сказал он, стараясь не переврать сложное иностранное имя. – Я всегда рад познакомиться с друзьями моей подруги Каси!
– Тогда я приедоу? – с заметной даже по телефону радостной улыбкой спросил иностранец. – Только вы ошибаетьесь, меня зовоут не Коузни Рубанка, а Гоусли Баранка. Впрочем, вы моужете звать меня проусто Мыжгин, как Кайса!
Катушкин ошарашенно помолчал. Имя незнакомца ему ничего не говорило, но Кася – собака надёжная, хоть и взбалмошная, чужих в гости не отправит.
– Приезжайте, конечно, – осторожно сказал Катушкин. – Вы любите рыбные котлетки в сливочном соусе?
Когда раздался звонок в дверь, стол уже был накрыт. Потрескивали дрова в камине, железная дорога сверкала всеми огнями, в домашнем воздухе вкусно пахло свежими рыбными котлетами и древесным дымком. Лёва, который только что просмотрел три части «Звёздных войн» подряд, сказал:
– Катушкин! Мы не знаем, кто этот Гоусли, давай будем осторожнее. Вдруг он шпион или разведчик, откуда нам знать? – Катушкин задумчиво кивнул и пошёл в коридор открывать дверь.
Лёва прислушался. Сначала в коридоре раздалось невнятное бормотание двух голосов – один повыше, гостя, другой пониже, кота Катушкина. Потом наступила пауза, снова зазвучал мелодичный голос гостя, к нему присоединились басовые нотки Катушкина, потом снова пауза, а затем грянул дружный хохот и в комнату ввалились два кота.
– Знакомься, Лёва, – утирая слезы смеха, с трудом проговорил Катушкин. – Это Хосни Мышкин, мой восьмиюродный племянник по линии троюродной сестры! Хосни, это Лёва, мой лучший друг. Он мальчик.
Лёва удивлённо протянул руку восьмиюродному племяннику кота Катушкина. Тот с хитрым и очень смешным прищуром зелёных глаз смотрел на Лёву, немного наклонив голову с длинным, невообразимой красоты носом. Огромные уши вразлёт делали его похожим на летучую мышь, а длинный тонкий хвост – на ящерицу. На первый взгляд Хосни казался нескладным, длиннолапым, тонкохвостым и длинноносым, всё в нём было немного чересчур, сквозь аристократический шоколадный окрас пробивались шутовские полосатые штаны, и его восточная жизнерадостность била через край.
– Лёва! – воскликнул Мышкин. – Я счастлив с вами встретитьсяу! Кайса столько рассказывала мне о вас! Мы подружимсья, гарантироуйу!
За разговором и обедом время пронеслось незаметно. Хосни оказался свойским парнем, он сыпал анекдотами, историями и присказками, и внезапно оказалось, что все трое перешли на ты и хохочут вот уже два часа кряду. После обеда, когда друзья потягивали сливки в креслах у камина, Хосни сказал:
– Ну что, айда гулять?
Воцарилась тишина.
– Понимаешь, Хосни… – начал Катушкин. – Нам надоела зима, и мы не ходим на улицу, пока не настанет настоящая весна. Видишь, все окна завесили, чтоб только не видеть этого снежного безобразия.
– Тааак, – протянул Хосни, с любопытством разглядывая Лёву с Катушкиным. – Тааак, понимайоу. Ну давайте, пожалуйста, ну пожалуйста, выйдем на пять минутоучек, я тысячу лет не каталсья на санках, а Кайса рассказывала, что у вас тут прекрасная гора на заднем двоуре!
Лёва посмотрел на Катушкина и кивнул.
– Пожалуй, надо бы выйти, действительно! – сказал он. – Пошли одеваться, Катушкин.
Решив одеться теплее, чтоб ни в коем случае не замёрзнуть, каждый надел футболку, водолазку, свитер, тёплые штаны и шерстяные носки. Потом – шапку и мохнатый шарф. Они влезли в свои пуховые куртки и лучшую обувь для морозов – валенки. Поразмыслив, Лёва спустился в подвал и принес оттуда три ледянки, две лопаты для чистки снега, колун для льда, санки и игрушечный грузовик. Хосни, стоя в коридоре в лёгкой курточке и пижонском шёлковом шарфе, поглядывал на них, шевеля ушами и добродушно посмеиваясь себе под нос.
И вот, надев варежки, Катушкин решительно открыл дверь на улицу, и вся троица высыпала на крыльцо.
Ярко светило солнце. Остатки снега лежали по двору белыми мокрыми проплешинами, сквозь мощёную дорожку проступала вода. Маленькие садовые фонарики, прятавшиеся всю зиму в сугробах, гордо высились среди пустынных коричневых клумб. В воздухе пахло свежестью, вдалеке у реки лаяли собаки, а на ветке корявого чёрного куста сидела синичка с жёлтой грудкой и восторженно чирикала.
Катушкин с Лёвой сели на ступеньки.
– Дааааа… – сказал Лёва.
– Даааааа… – пробормотал в ответ Катушкин.
– Да!.. – поддержал Хосни. – Мне кажетсяу, нам надо пойти пускать кораблики! Там, около вороут, сейчас прекрасные ручейки, гарантироуйу!
Лёва с Катушкиным переглянулись и побежали надевать резиновые сапоги.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ ХОДИЛ С ЛЁВОЙ В ЛЕС
Однажды тёплым летним днём кот Катушкин гулял по своему огороду. Он проверял, подрос ли укроп, правильно ли расползаются кабачки и не пора ли посадить свежую редиску. Дойдя до теплицы, кот нырнул в её тропическое нутро. Там клубились изумрудные плети огурцов, свисая с потолка хрумкими огурчиками, и медленно подрастали маленькие, но очень вкусные арбузы. Рядом с долговязыми арбузными вьюнами аккуратными рядками торчали низкорослые перчики и колосились фиолетовые заросли базилика. В теплице пахло югом.
Выйдя на уличную как будто бы прохладу, кот Катушкин окинул взглядом огородик и вдруг заметил: на обочине у забора расцвели синие цветки раннего картофеля! Значит, сегодня уже можно будет выкопать пару кустов к обеду!
Кот Катушкин представил себе вкус молоденькой картошки с укропом и понял. Понял. ПОНЯЛ, что надо делать.
Перво-наперво он сбегал в сарай за лопатой и ведром. Ухватив куст картофеля одной лапой, другой он воткнул лопату под корни куста и, наступив, вывернул знатный ком земли, из которого тут же выкатилось несколько маленьких белых картофелин. Хорошенько покопавшись и собрав их в ведро, кот Катушкин побежал в дом.
Оставив картошку на кухне, кот Катушкин поднялся на второй этаж, где у открытого окна Лёва читал книжку про путешествия.
– Лёва, – серьёзно и торжественно сказал кот Катушкин. – Нам надо срочно в лес.
– Катушич! – поднял глаза от книжки Лёва. – Что случилось? Надо спасать?
– Надо, – ответил кот Катушкин. – Надо срочно спасать. Надо спасать нас!
– А что у нас такое? – забеспокоился Лёва. – Мне тут было незаметно… – он слегка поёжился. – Говори скорее!
– Лёва, – сказал кот Катушкин, – надевай резиновые сапоги и срочно бежим в лес. Не до разговоров!
Пока Лёва одевался, кот Катушкин кратко ввёл его в курс дела. В огороде созрела первая картошка, сказал он. А ведь в этом году ещё совсем не было грибов. Но раз картошка созрела, надо идти за грибами, иначе как? Иначе никак.
Они вышли за калитку. Светило яркое летнее солнце. Дорога, бежавшая мимо дома Катушкина через поле в сторону грибного леса, была покрыта белой пылью. Лёва прямо на ходу, прыгая поочерёдно то на одной ножке, то на другой, снял сапоги и закинул их в корзинку – босиком идти было мягко, приятно, и теплая дорожная пыль щекотно струилась между пальцами.
Вскоре дорожка вышла в поле, и теперь Лёвины босые ноги щекотала мягкая зелёная трава. Вокруг стрекотали кузнечики, пахло нагретым на солнце цветочным нектаром. Лёва срывал длинные травинки и задумчиво жевал их на ходу. Катушкин без особого интереса ловил носом запутанные запахи полёвок и кротов. Друзья шли молча.
На опушке леса Лёва надел сапоги – он вовсе не хотел уколоться или наступить в муравейник, да и грибы спокойнее искать, когда высматриваешь под ногами не острые ветки, а коричневые шляпки.
– Ну что, Катушкин, как всегда? – спросил он серьёзно.
Кот Катушкин кивнул.
Лёва пошёл обходить лес по правой стороне. Он шёл краем, сквозь светлые берёзки и осинки, под которыми росла тонкая и мягкая трава и лежали опавшие прошлогодние листья. Лес пах грибами. Лёва шёл и пел про себя песенку, которой его научила мама: «Эй, грибочки вы грибочки, выбирайтесь из-под кочки, покажитесь на глазок, покажитесь хоть разок!» Песенка была простецкая и почти без мотива, но Лёва, глядя во все глаза под ноги, тут же попробовал примерить её на мелодию из «Звёздных войн», затем на песенку из «Бременских музыкантов». Он так увлёкся, что чуть не наступил на гриб: прямо перед ним стоял маленький, но очень красивый подберёзовик, самый первый в сезоне.
Лёва присвистнул от неожиданности, а потом специально свистнул ещё раз, погромче: это был сигнал Катушкину, означавший: «У меня гриб!» От Катушкина донёсся ответный двойной свист, сигнализировавший: «Ура! Ура!» Положив подберёзовик в корзинку, Лёва осмотрелся и пошёл дальше.
Кот Катушкин брёл по лесу, погрузившись в мысли, крайне далёкие от грибов. «Вот если представить, что моя бабушка не встретила бы моего дедушку, а встретила бы какого-то другого дедушку, то кто бы получился в итоге у мамы – всё равно я или какой-то другой кот? А этот другой кот – он думал бы, что он – это я? Или он вовсе бы про меня ничего не знал? А мой дедушка – знал бы он, что я где-то есть, но не у него, а у чужой бабушки с чужим дедушкой, которых он не знает?» Кот Катушкин был уверен, что чем меньше думаешь о грибах, тем больше шансов, что они тебя не заметят и беспечно вылезут прямо под нос. Так всегда случалось, случилось и в этот раз: посреди ужасно сложной мысли, начало которой никак не распутывалось, кот вышел на поляну, усыпанную грибами. «Фью!» – присвистнул он от радости, а потом специально свистнул ещё раз, погромче: это был сигнал Лёве, означавший: «У меня целая поляна грибов!» От Лёвы, который был уже совсем неподалёку, донёсся ответный двойной свист.
Пока кот Катушкин аккуратно срез;л маслята (а это оказались именно они), очищал их от листиков и травинок и клал в корзинку, на поляну пришёл Лёва.
– Катушкин! – крикнул он издалека. – Как твои дела? У меня несколько п;дберов и два масляк;!
– Беги сюда, – ответил кот Катушкин. – Только под ноги смотри, там наверняка ещё есть!
Вся поляна была усыпана маслятами – молоденькими, чистыми, липкими и прекрасными. Лёва тоже сел на землю и взялся срезать и очищать грибы. Лес тихонько шуршал листвой под летним ветерком.
– Слушай, Лёв, – сказал вдруг кот Катушкин. – Вот представь: если бы твоя бабушка не встретила твоего дедушку, то ты бы у мамы получился?
– Конечно! – не задумываясь ответил Лёва. – Катушкин, ну ты странный! Я же у мамы с папой получился, когда бабушка с дедушкой уже были. Они просто не могли бы не быть, понимаешь, раз я получился!
Скоро все грибы или та их часть, которая не успела попрятаться, были срезаны.
– Слушай, Катушкин, – сказал Лёва. – Давай напрямик домой, а? Что-то так есть охота!..
Кот Катушкин согласился, и с тяжёлыми корзинками они двинулись через поле.
Дома кот Катушкин первым делом помыл молодую картошку, залил её водой и поставил на плиту. Пока она варилась, друзья успели очистить маслята от скользкой шкурки и высыпали их в сковороду с маслом и нарезанным луком – обжариваться. Когда грибы были готовы, Катушкин добавил к ним сметану, потомил с минутку и переложил на тарелки – к молодой картошке, посыпанной зелёным укропом со своего огорода.
Ничего вкуснее они не ели никогда в жизни.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ НЕ УМЕЛ ЧИТАТЬ
Однажды кот Катушкин никак не мог дозвониться своей бабушке, пожилой собаке Тильде. Он хотел поговорить с ней по очень важному делу, но Тильда всё время была занята. Сначала она провожала на работу Лёвину бабушку, потом выгуливала Лёвиного дедушку, дальше она дрессировала девочку Басю, а затем прилегла поспать. Только после обеда, который состоял из судака по-польски со сливочным маслом и яйцом вкрутую, коту Катушкину удалось всё-таки поговорить с пожилой таксой.
– Бабушка Тиля! – воскликнул кот Катушкин радостно, когда она взяла трубку. – Привет.
– Ну, здрааавствуй, малыш Катууушкин, – скрипуче ответила Тильда. – Как твои дела? Ты уже перестал точить когти о мебель, научился, наконец, пользоваться салфетками и не забываешь употреблять волшебные слова?
– Бабушка Тильда, дорогая, ну конечно, – вздохнул Катушкин. Для таксы, которая когда-то вырастила его из маленького котёнка, он, похоже, так и остался несмышлёнышем. – У меня к тебе есть очень важное дело, как раз про моё воспитание.
Воспитание Катушкина, а также поведение собаки Каси (Тильдиной дочки) были любимой темой пожилой таксы.
– А что такое с твоими манерами, Катушкин? – беспокойно спросила она. – Вилку в левой, нож в правой, носки менять каждый день, когти стричь, спать на кровати и под одеялом, а не наоборот, что там ещё?..
– Бабушка Тильда, – нетерпеливо сказал Катушкин, – бабушка Тильда, ты не научила меня читать!
– Гм, – удивилась такса. – Хм. Как это не научила? А «Тише, мыши, кот на крыше» кто мне читал с листа? Кажется, ты, малыш Катушкин! А про «Кота в сапогах»? А потом, помнишь, ты же мне сам недавно рассказывал о прочитанных «Житейских воззрениях кота Мурра» и «Кот внутри»!
– Понимаешь, бабушка Тильда, – тихо сказал Катушкин, – там так много букв, закорючек всяких, и пока в них разберёшься… Читать ужасно интересно, но куда проще посмотреть на картинки и всё рассказать. Ты вспомни ту книжку про «Кота в сапогах» – там же пять картинок на странице, вот я тебе по ним и говорил. И «Кошкин дом» тоже. И «Пес и кот». А про «Житейские воззрения» – это я недавно придумал тебе похвастаться, ты же их сама не читала, а мне тут приятель рассказывал, ну, знаешь, Рыжий, он неподалёку живёт, лохматый такой, приходит ко мне на террасу и часами беседы ведёт, даже в самый мороз, только сливки наливать успевай…
Бабушка Тильда задумалась.
– Зачем тебе вдруг потребовалось читать, если ты столько лет обходился? – спросила она после некоторого размышления.
– Нуууу… Когда Лёва приезжает, он обязательно привозит книжки и говорит: давай, мол, Катушкин, читать, – стал объяснять Катушкин. – А книжки у него знаешь какие? Про космос, про поезда. Про строительство всякое – и не «Теремок», не подумай.
– И как ты справляешься? – удивилась Тиля. – Тоже по картинкам?
– Ну да! – грустно подтвердил Катушкин. – Вот, к примеру, берём книгу про космос: там есть целый разворот, где нарисована ночь, много звёзд, буковки какие-то около них написаны, и под ними – дома, дома, и окна светятся. Ну, я и рассказываю: вот, Лёвка, смотри, есть на свете большой-большой город, а там, в одном из домов, живет маленький мальчик Лёва (тут Лёва обязательно должен сказать, что он уже большой), и из своего окна он часто по ночам смотрит на небо, где много-много звёзд и летают космические корабли!.. А дальше придумываю историю о том, куда летят корабли.
– Мда, – сказала Тильда. – Там, где «буковки около звёзд написаны» – это про созвездия, Катушкин. Это же не сказки и не истории, это ин-фор-ма-ци-я! Её кто-то уже однажды придумал и записал, не надо делать это заново, надо просто про-чи-тать.
Катушкину было нечего сказать.
– Вот что, малыыыш, – проскрипела бабушка Тильда. – Давай приезжай к нам. Возьмём Басины карточки, будем учить слова.
Когда Катушкин вышел из поезда на маленьком полустанке, где жила бабушка Тильда, уже смеркалось. Перчатки он, разумеется, забыл дома, и лапы мёрзли. Несмотря на поздний час и плохую погоду, кот Катушкин был настроен решительно: пора уже научиться читать, иначе никак. Лёву нельзя обманывать, мальчик должен получать настоящую ин-фор-ма-цию, а не какие-то выдуманные сказки.
Дверь открыла сама бабушка Тильда.
– Катушкин, малыш! – всхлипнула седая такса. – Как ты вырос, как возмужал! Заходи скорее.
И кот Катушкин вошёл.
– Пристууупим, – сказала бабушка Тильда, когда они с Катушкиным сели в уютные старинные кресла в её кабинете, где по стенам висели портреты детей и внуков, а на полках в хронологическом порядке были расставлены папки с детскими рисунками каждого из них.
На столе лежала стопка карточек с буквами и картинками. Бабушка Тильда вынула первую попавшуюся карточку и, улыбнувшись, спросила:
– Ну, малыш Катууушкин, какая это буква?
Кот Катушкин внимательно посмотрел на картинку. Вопрос был простой.
– Бабушка Тильда, конечно же, это буква «У – ужин»!
Такса удивилась.
– Вот это да! – всплеснула она лапами. – Катушкин, я думала, ты хотя бы буууквы знаешь!
– Так я же и знаю, бабушка Тильда, – посмотрел на старушку кот.
– Понимаешь, в чем дело, Катушкин, малыш… – такса почесала за черным с проседью ухом. – Дело в том… Это не буква «У – ужин», это буква «Р – рыба».
Кот Катушкин покраснел. Ему было очень стыдно.
– Ничего, ничего страшного, малыш Катушкин, – погладила его по голове бабушка Тильда, которая в глубине души даже обрадовалась, что нашёлся такой прекрасный повод провести с ним вместе немного времени и научить его чему-то. – Начнём. Вот это буква А – аквариум…
Поздно ночью, когда кот Катушкин засыпал на жёстком диванчике в кабинете бабушки Тильды, перед глазами у него кружился хоровод разноцветных букв. Жёлтой улиткой ползала по кругу буква У; древесно-коричневым домом, похожим на далёкий домик Катушкина, возвышалась буква Д; рыжими колючими кошачьими усами топорщилась буква К. Катушкин мечтательно вздохнул и свернулся в клубок. Ночью ему приснилось, как на солнечной лужайке перед крыльцом он учит Лёву читать: «К и О – ко, и Т – кот. Д, Р и У – дру, и Г – друг».
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ СВЕРКАЛ МОЛНИЯМИ
Наступил день, когда домик кота Катушкина вынырнул из-под снега и обсох на солнце, в саду зазеленела мягкая молодая травка, прилетели первые нежно-жёлтые бабочки-лимонницы, в общем – однажды, когда наступила настоящая весна, к коту Катушкину приехал Лёва с большим походным рюкзаком.
– Привет, Катушкин! – сказал он, когда кот вышел встречать его на крыльцо.
– Привет, Лёва, – ответил Катушкин. – Я так по тебе соскучился! Где ты был?
– Катушкин, – весело сказал Лёва, – слушай, я даже заходить не буду! Скорее, скорее идём в лес!
Катушкин удивлённо посмотрел на Лёву.
– А зачем? – спросил он. – Грибов пока нет, удочки я ещё не достал с чердака, а вот в саду полно дел, только успевай!
– Катушкин, понимаешь, я прочитал одну книжку, – начал рассказывать Лёва, присев на ступеньки крыльца и потянув за собой Катушкина, – про индейцев. Это такие люди, они жили в… как будто палатках в лесу, одни, сами по себе! У них не было домов, машин, интернета и даже магазинов! Они стреляли из лука в диких животных и выращивали растения для еды, как ты.
Кот Катушкин с интересом слушал Лёвин рассказ.
– Из лука – это же жестоко, – заметил он. – И нечестно. А рыбу они ловили?
– И рыбу ловили, если рядом была речка. И ягоды собирали, и грибы тоже. И готовили еду на костре. Но самое главное, Катушкин, – тут Лёва задумчиво посмотрел в небо, где в солнечных бликах плыли облака, похожие по форме на больших котов и маленьких мальчиков, – самое главное, что они жили в лесу сами по себе! Мне кажется, нам с тобой тоже надо попробовать.
Кот Катушкин задумался. Почему-то он вдруг вспомнил, как летним днём пахнет в поле, когда под зелёными травами и золотистыми волнами молодой пшеницы шуршат торопливые мыши-полёвки, потерявшие от жары всякую осторожность… Кот Катушкин непроизвольно облизнулся. Сам он был городской кот, но среди его предков встречались и боевые камышовые коты, и хитрые крысоловы, и благодушные сторожа зерновых хранилищ.
– Знаешь что, Лёва, – негромко сказал кот Катушкин, – подожди меня две минутки, ладно? Я только выключу суп и приготовлю нам с собой несколько бутербродов.
Вскоре кот Катушкин вышел из дома с небольшим, но плотным рюкзачком и запер за собой дверь. Лёва поднялся с крыльца. Они зашагали к воротам, вышли на дорогу и, весело насвистывая на два голоса, отправились в Большой Лес.
Пригревало солнце. Лёва с Катушкиным шагали так быстро, что скоро им стало совсем жарко. Наконец друзья вошли в лес. По коричневым склонам ложбинок, усыпанных сосновой хвоей, зеленела разлапистая трава сныть, из которой так вкусно ранней весной варить щи. То тут, то там встречались остроконечные листья, нежно обнимающие тонкий стебелек с белыми колокольчиками ландышей.
– Пришли! – неожиданно сказал Лёва и остановился.
Они стояли на краю обрыва. Под ними, на дне глубокой впадины, шумел прозрачный сосновый лес, пронизанный лучами солнца. Верхушки сосен колыхались и шуршали прямо перед ними. Лёва и кот Катушкин присели на край обрыва и некоторое время как зачарованные слушали шум деревьев.
– Ну что, вниз? – спросил Лёва деловито.
– Конечно! – кивнул Катушкин. – Это самое лучшее на свете место для палатки!
Они начали спускаться, аккуратно нащупывая устойчивую опору под ногами. На полпути Лёве встретился куст рябины с молоденькими, ещё свёрнутыми улиткой листочками, и они с Катушкиным по-быстрому перекусили – распустившиеся рябиновые почки вкусом походили на орехи.
Прибыв на дно впадины первым, Лёва запрыгал, распевая воинственную индейскую песню: «Йи-хи-их! Йи-хи-их! А мы дошли! А мы пришли!»
Катушкин спускался следом. Он порядком устал, но был совершенно очарован запахами весеннего леса, ковром сосновых иголок под ногами, островками мха и тишиной, в которой изредка раздавался тихий скрип деревьев.
Пройдя немного по мягкой мшистой земле, друзья остановились.
– Ну что, – сказал Катушкин, – мне кажется, самое время ставить палатку!
Лёва деловито снял рюкзак. Там лежало Все Для Жизни в Лесу: верёвка, кусок оранжевой ткани с нарисованными медведями, которую Лёва взял у мамы, чтоб сделать палатку, прищепки, чтоб приделать ткань к верёвке, специальные крючки, чтоб приделать верёвку с тканью к земле, книжка про индейцев, подушка, бутылка молока для Катушкина и бутылка воды для Лёвы.
– Так, – сказал Катушкин. – Начали.
Они распутали верёвку и натянули её между двумя деревьями. Через верёвку Лёва перекинул оранжевую ткань с медведями и закрепил прищепками, однако она безвольно повисла, подозрительно похожая на скатерть на бельевой верёвке, а вовсе не на палатку.
– Хм, – сказал Катушкин. – Дай-ка свою книжку.
В книжке всё оказалось очень сложно. У индейцев не было ткани с медведями и верёвок, поэтому они использовали звериные шкуры и жилы. Вместо крючков брали клыки диких животных и деревянные колья. Но общая идея и у индейцев, и у Лёвы была одна: сделать домик в лесу, в котором можно жить.
Чтобы из тряпочки с медведями всё же получилась настоящая крыша, друзья привязали к каждому из её углов по верёвке и растянули их в разные стороны. Поскольку колышков у них не оказалось, они привязали концы верёвок к соснам почти у самой земли, так чтоб из ткани получилась двухскатная крыша. Оранжевая крыша с медведями была не очень похожа на настоящее индейское жилище, но выглядела очень уютно.
Настала очередь Катушкина распаковывать рюкзак. Он вынул банку сгущёнки и аккуратно упакованные бутерброды: каждому причиталось по два с индейкой и по два с паштетом, а к Лёвиным бутылкам с молоком и водой он добавил бутылочку сливок.
Друзья устроились поудобнее и приступили к пиршеству.
И вдруг – кап! кап! – что-то стукнуло по крыше. Раз, другой… Внезапно словно канонада застрочила по палатке. В лесу стремительно стемнело.
– Катушкин… – прошептал Лёва. – Катушкин, неужели это…
Не успел он закончить фразу, как прямо над ними сверкнула молния, и одновременно по небу прокатился оглушительный раскат грома.
– Гроза! – закричал Лёва. – Настоящая гроза! Первая в этом году!!! Йи-хи-их! Вот нам повезло!
Катушкин сидел под крышей с медведями и ошеломлённо смотрел на лес, который бушевал, переплетаясь со струями дождя и вспышками молний.
Ткань с медведями не была приспособлена для дождливой погоды и почти сразу промокла. Вода с неё потекла ручьями прямо на друзей.
– Лёва, – спросил Катушкин, – а ты взял с собой спички? Нам бы костёр развести…
Но про спички Лёва забыл.
– Понимаешь, – объяснил он, – индейцы разводили огонь трением, у них же не было магазинов, чтоб купить спички. Вот я и подумал, что мы наберём на месте веточек и добудем огонь как положено! Только все веточки теперь промокли, – печально сказал он, прижимаясь к Катушкину, у которого ещё оставались сухие места.
Гроза бушевала не на шутку, и кот Катушкин вдруг понял, что надо делать.
– Послушай, Лёва, – сказал он тихо и серьёзно. – Мне кажется, нам надо бегом бежать домой и проверить, не залило ли ещё наш дом через каминную трубу. Понимаешь, мне кажется, я забыл закрыть вьюшки, когда мы последний раз топили камин, и теперь…
– Катушкин, но мы же не можем… – испуганно сказал Лёва, – не можем бросить тут палатку и пойти домой вот так, прямо посреди грозы под громом и молниями? Это очень страшно! Я боюсь!
– Я думаю, – кивнул головой Катушкин, – в палатку мы вернёмся, когда все подсохнет, а сейчас нам надо сделать вот что. Давай представим, что это мы с тобой сделали грозу. Ну-ка, смотри, как я сейчас сверкну молнией! Ууууу-опа! А теперь гром, вот так, слева направо… а теперь наоборот, справа налево… Отлично!
Лёва как заворожённый смотрел, как кот дирижирует грозой.
– И я! И я тоже! – Он махнул рукой сквозь дождь в небо и крикнул: «Молнияяяяя!!!!!»
Но молнии, как назло, попрятались.
– Это ничего, – сказал Катушкин. – Бежим! По дороге ещё попробуешь!
И они стремительно побежали под дождём в сторону дома. Вскарабкались, помогая друг другу, по склону наверх. Пронеслись сквозь лес. Вылетели в поле, где на бегу Лёве удалось вызвать три прекрасные молнии и несколько приличных раскатов грома. «Дождь! Дождь, лей!» – кричал Лёва в небо, и дождь лил.
Когда они вбежали в дом, с них текло в три ручья. Катушкин, оставляя мокрые следы, сбегал в кладовку и принёс два больших банных полотенца, в которые они завернулись, стараясь как можно скорее вытереться насухо. В полотенце, накинутом словно плащ, кот Катушкин подошёл к камину и заглянул снизу в трубу – оттуда не капало.
– Нормально, – кивнул он. – Разведёшь огонь?
– Конечно! – гордо ответил Лёва. – Меня же папа учил.
Он составил тонкие лучинки верхушками друг к другу – шалашом, между ними просунул мятую бумагу и поджёг ее длинной каминной спичкой. Огонёк побежал по бумаге, охватил лучинки и в довершение затрещал крупными поленьями, которыми Лёва надстроил вспыхнувший лучинный шалаш.
Не вставая с пола, Лёва любовался ярким огненным царством, разгоравшимся в камине.
– Здорово мы сегодня, да, Катушкин? – спросил он у кота зачарованным голосом.
Катушкин задумчиво кивнул. Он вспоминал, как послушно сверкали молнии и, грохоча, катился по небу гром.
– Ба! – вдруг воскликнул он. – У нас же есть суп! Лёвка, как насчёт с фрикадельками?
И они засуетились накрывать на стол.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ НЕ ВИДЕЛ ПРИВИДЕНИЙ
Ранним-ранним утром кот Катушкин проснулся и огляделся вокруг. Было еще совсем темно, только светлеющее на окне пятно шторы выдавало скорый рассвет. Кот Катушкин прислушался, пытаясь понять, что его разбудило. Дом был наполнен обычными домашними шорохами – скрипел флюгер, шуршала пакля, позвякивали ложечками летучие мыши, пьющие пятичасовой чай на чердаке. И вдруг Катушкин услышал что-то необычное: неподалеку кто-то тихонько и очень жалобно всхлипывал.
Кот Катушкин вылез из-под одеяла, накинул плед и вышел из комнаты. Прошел через темный холл и остановился перед спальней напротив. Дверь была приоткрыта.
– Лёва, ты чего? – тихонько спросил кот Катушкин и вместо стука поскрёб лапой дверь.
Всхлипывания резко прекратились. Кот Катушкин постоял, подумал и вошел.
В темноте на Лёвиной кровати угадывался только холмик одеяла. Катушкин огляделся.
– Лёвка, ты где? – шёпотом спросил он.
Никакого ответа. Кот Катушкин включил свет.
– Нет! Нет! Выключи скорее! – выпрыгивая из-под одеяла, закричал Лёва.
Моментально погасив свет, он вернулся в постель и снова укрылся с головой. Кот Катушкин удивленно пошевелил усами.
Когда глаза снова привыкли к темноте, кот Катушкин, поразмыслив, запахнул поплотнее плед, накинутый на плечи, прошёл через комнату и сел к Лёве на кровать.
– Лёва, – сказал он негромко, положив лапу на выпуклую часть одеяльного холма, – что тут произошло?
Спустя некоторое время краешек одеяла медленно-медленно приподнялся и оттуда выглянул очень серьёзный карий Лёвин глаз.
– Катушкин, тут было очень страшно, – сказал Лёва шёпотом. – Пока ты не пришёл.
Потихоньку, слово за слово, кот Катушкин уговорил Лёву вылезти из-под одеяла и толком рассказать, что случилось.
– Я спал и спал, а потом проснулся. Полежал тихонько, прислушался, а там чавкает! – взахлёб рассказывал Лёва. – Чавкает вон там, прямо за шкафом. Потом начало шуршать, как будто кто-то пытался прокопать ход на первый этаж. А потом все стихло, но я знал, совершенно точно знал, что тут кто-то есть и этот кто-то – очень страшный!
– А дальше? – насторожённо спросил кот Катушкин.
– Дальше что-то скреблось в дверь, потом была тишина, а затем пришёл ты! – ответил Лёва. – И включил свет, и ЭТО сразу куда-то спряталось, и теперь мы его не найдём.
– Лёвка, – сказал кот Катушкин, придвинувшись ближе к мальчику. – Здесь никого нет. Я бы почуял! Я же кот, мы всегда замечаем все привидения – даже самые прозрачные и те, которые притворяются мебелью и кактусами.
– Катушкин! – Лёва удивился. – Но я же точно чувствовал, что здесь кто-то есть, и этот кто-то – страшный и, может быть, даже опасный. А ты не почуял… что ж ты?
Кот Катушкин задумался. И правда, раз Лёва чувствовал, значит, что-то было.
– Слушай, Лёвка, – сказал кот Катушкин после раздумий. – Даже если что-то тут и было, мне кажется, бояться его всё равно не надо. Ведь сейчас тут никого нет?
Лёва окончательно вылез из-под одеяла, сел в темноте на кровать рядом с котом и посмотрел на него с интересом.
– Катушкин! – воскликнул он вполголоса. – Ты не понимаешь, я же не боюсь! Я, наоборот, хочу ЭТО найти и посмотреть на него! И может быть, тоже напугать, чтоб оно тут не чавкало в моей спальне посреди ночи.
Кот Катушкин удивился. Он почему-то был уверен, что Лёва ужасно испугался шорохов и ночных теней в комнате. И тут он вспомнил, почему так в этом уверен, – он же сам проснулся от всхлипываний, а, кроме Лёвы, в доме плакать было некому.
– Лёва, а ты не слышал, как кто-то всхлипывал перед моим приходом? – осторожно спросил он. – Я проснулся оттого, что кто-то плакал.
Лёва придвинулся к коту Катушкину поближе и помолчал. Друзья посидели в тишине, прижавшись друг другу.
– Нет, Катушкин, – наконец ответил мальчик. – Я не слышал. Может быть, у тебя в комнате тоже кто-то был? У меня был такой, который чавкает, а у тебя – который всхлипывает.
Кот Катушкин был очень умным котом. Поэтому он сказал:
– Может быть.
А потом предложил:
– Давай включим свет!
Лёва прошлёпал босыми ногами через комнату и включил свет.
За завтраком, который случился много часов спустя, когда яркое полуденное солнце заливало сад кота Катушкина, друзья сидели на лужайке, пили кофе со сливками, и Лёва спросил:
– Катушкин, а что бы мы стали делать, если б там все-таки кто-то оказался?
– Гм… – кот Катушкин прожевал кусок пирожного с заварным кремом. – Мне кажется, мы бы с ним познакомились и договорились, что он переселится в другую спальню, для гостей.
– Катушкин, а вдруг он просто так хорошо спрятался, что мы его не заметили? – Лёва испуганно оглянулся на окно спальни, которое в солнечных лучах выглядело совершенно неопасно. – Вдруг он опять придёт и будет чавкать?
– Хм… – кот Катушкин доел пирожное и запил его глотком кофе. – Тогда ты позовёшь меня и мы договоримся с ним, чтоб он переселился в другую спальню.
– Катушкин, нет, ну правда, а вдруг он злой? – Лёва был всерьёз обеспокоен. – Вдруг он откажется переселяться и съест меня, чавкая?
– Лёва, слушай, – кот Катушкин хитро посмотрел на Лёву зелёными глазами, наклонив полосатую голову, – мне кажется, он совсем нисколечки тебя не съел сегодня ночью, но для надёжности, конечно, надо его хорошенько напугать. Чтоб он точно знал, что тебя есть нельзя, а чавкать по ночам лучше там, где никого нет.
Лёва задумчиво кивнул.
– Пожалуй, ты прав, Катушкин, – сказал он после некоторого раздумья. – Давай поставим ловушку! Только такую, чтоб он просто напугался. И положим рядом письмо с планом, по которому он легко найдёт дорогу в спальню для гостей!
– Кстати! – кот Катушкин хлопнул себя по лбу. – Надо ведь постелить там чистую постель!
Кот и мальчик вскочили из-за стола и понеслись делать неотложные домашние дела.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ НЕ МОГ УСНУТЬ
Однажды вечером кот Катушкин сидел на крыльце своего маленького домика и хандрил. Ему было грустно оттого, что лето проходит, что сливки в пакете, забытом на столе, скисли и что белые кочаны цветной капусты на грядке сплошь поедены толстыми зелёными гусеницами. Кроме того, у него всё валилось из рук, сосед Рыжий не шёл в гости, а бабушка Тильда на последний телефонный звонок ответила: «Катууушкин, милый, не могу сейчас говорить, перезвоню!» – и не перезвонила! В общем, у кота Катушкина было просто очень плохое настроение.
«Как так происходит, – размышлял кот Катушкин, – что я, хороший, в сущности, кот, довольно умный, довольно красивый, с аккуратным огородом и хорошими манерами (уж бабушка Тильда постаралась!) никому не нужен?»
На этом месте размышлений усы кота Катушкина горестно поникли.
«Хотя, конечно, какой я умный? – продолжал думать кот Катушкин. – Умею писать и считать? Все умеют! Выращиваю двухцветный базилик в теплице? Ну и что? Кому это, по большому счёту, нужно? Для кого это важно? Базилик! Пф! А вот капусту от гусениц уберечь ума не хватило, и в лесу в последний раз нашёл только одни сыроежки!..»
– Эхех, – тяжело вздохнул кот Катушкин и спрятал нос в лапы.
На улице темнело. Кот Катушкин поднялся с крыльца и, не оглядываясь на огород, пошёл домой – прямиком на второй этаж, спать, не включая свет, не зажигая камин, без чая и без книжки.
«Один во всем доме, – засыпая, продолжал переживать кот Катушкин. – Бесполезный, всеми забытый, никому не нужный, глупый бестолковый кот, не способный даже вовремя сливки в холодильник убрать…»
По усам скатилась слезинка. Кот Катушкин упрямо закрыл глаза лапами и уснул.
Когда он проснулся, за окном едва брезжил слабый серо-синий рассвет. В приоткрытое окно было слышно одинокое птичье посвистывание, и веяло прохладой. Кот Катушкин завернулся в одеяло и попытался снова уснуть, но сон не шёл.
«Пойду вниз, выпью чашечку чаю», – решил он. Кот спустился по лестнице на первый этаж, зажёг свет и поставил чайник. Налив себе чашку горячего крепкого чая, кот Катушкин вышел на крыльцо – оглядеться, понюхать утреннего воздуха, посмотреть погоду. По горизонту разноцветными всполохами плыл рассвет. Солнце ещё не появилось, но облак; и небо на востоке были окрашены в самые разные оттенки – от нежно-голубого до ярко-оранжевого.
Кот Катушкин сделал глоток чая. «Гм, – подумал он. – Хочется чего-то… Чего-то… Может, листиков добавить?» Спустившись с крыльца на влажную траву, он сорвал несколько мелких пахучих листьев с ближайшего куста смородины, растёр их в лапах и кинул в чашку. «Хорошо, – согласился он сам с собой. – Но недостаточно. О! Варенье!!!»
Вернувшись в кухню, кот достал из шкафа баночку с вареньем из собственной чёрной смородины, добавил пару ложек прямо в чай и отхлебнул. «Совсем другое дело!» – одобрительно кивнул он.
Чай был идеальный. Кот Катушкин сел за стол и задумчиво посмотрел в окно.
Что-то было необычным, не таким, как всегда. Что-то было… особенным.
И вдруг кот Катушкин понял. Именно такой чай с листьями и вареньем из смородины он пил в детстве, когда папа кота Катушкина водил своих пятерых котят на рыбалку. Он поднимал их рано-рано утром, на рассвете, собирал всех в кухне, поил горячим чаем с вареньем, затем все брали удочки и банку с червяками, накопанными папой, и по росе шли на реку.
Коту Катушкину очень сильно захотелось пойти на рыбалку. Он допил последние глотки чая, поставил чашку в раковину, надел в прихожей резиновые сапоги, накинул штормовку и, не задумываясь ни о чем, вышел на улицу. Удочки стояли на крыльце. Осталось только решить вопрос с червяками, и можно было выдвигаться в путь.
В пять часов утра вопрос с червяками решить непросто. Это знает всякий уважающий себя рыболов, знал это и кот Катушкин. Пройдя по огороду, он в нескольких местах копнул лопаткой землю, но никаких следов червяков не обнаружил. Тогда он пошёл дальше, в конец огорода, где вдоль забора лежала скошенная трава и несколько больших камней. Приподняв один из камней в поисках червяков, кот Катушкин увидел маленькую коричневую лягушку, которая дремала, закопавшись во влажную землю. Лишившись крыши над головой, она изумлённо открыла сонные глаза и посмотрела на Катушкина.
– Эмммм… Простите! Вы не встречали тут червяков? – осведомился кот Катушкин шёпотом, поскольку ему казалось, что все вокруг ещё спят.
– Ква-а-а-уак» – возмущённо ответила лягушка и, прыгнув в сторону, моментально исчезла под забором.
– Ну, знаете ли!.. – покрутил головой изумлённый кот Катушкин и решил обойтись на первый раз без червяков.
На секунду у него мелькнула мысль о зелёных капустных гусеницах, но они были такими противными, что от этой идеи кот немедленно отказался. «Папа говорил, что карпы уважают кукурузу», – очень вовремя вспомнил он и отправился в дом за баночкой сладкой кукурузы. Вооружённый удочкой, банкой кукурузы и маленьким рюкзачком с бутербродами и термосом, кот Катушкин был готов к походу. Он махнул рукой своему дому и вышел за калитку.
Кот Катушкин тихонько прошёл по дорожке мимо соседского дома, помахал приветственно старой липе и свернул на полевую тропинку, ведущую к лесу. Тропинка шла сначала задворками домов, затем полем, и дальше, сквозь перелески и сосновый бор, выходила к реке.
Кот Катушкин шагал по тропинке, вдыхая свежий утренний воздух. От его вечерней тоски не осталось и следа, и, пожалуй, он даже и не вспомнил бы сейчас, отчего так расстраивался вчера перед сном. Теперь же он шёл, восхищённо глядя на просыпающийся мир. Серебристо-зелёное поле пестрело цветными островками – жёлтыми пятнами зверобоя, белыми облаками ромашек, красными заплатами смолки и сине-фиолетовыми лоскутами люпинов. Трава была мокрой от росы. Несмотря на резиновые сапоги, кот Катушкин почти моментально промок, и обутые в сапоги задние лапы, несомненно, остались самой его сухой частью.
Вскоре он вышел к реке. Дорожка бежала вдоль берега выше и выше по течению, мимо моста и дальше, к похожей на небольшое озеро тихой заводи, где кот Катушкин и любил ловить рыбу.
Когда он вышел на песчаный берег, солнце уже встало, и река сверкала под его яркими лучами. Кот Катушкин деловито сбросил рюкзак на траву, открыл баночку кукурузы, размотал леску, насадил на крючок кукурузное зерно и – фьююююить! – закинул крючок в воду почти на самую середину реки. Постояв несколько минут с удочкой, он понял, что папа был прав, когда первым делом разводил на берегу костёр, в то время как детвора сразу же азартно разбегалась с удочками по берегу. Приладив удочку так, чтоб она не упала в воду, он отправился в ближайший лесок за дровами.
Через пять минут на старом кострище уже пылал огонь. Кот Катушкин блаженно грелся на солнце своей передней частью и у костра – задней. Его промокшая от росы шерсть быстро сохла. Внезапно он ощутил страшный утренний голод и вспомнил о бутербродах. «Эх, – подумал он, завтракая. – Как жаль, что Лёвки тут нет!» Лёва был с мамой и папой на море и должен был уже скоро вернуться. Он обещал привезти Катушкину настоящую морскую звезду, морского конька и морскую медузу, ну или хотя бы кого-нибудь, кого поймает. «А я тем временем разведаю про рыбалку! – одобрительно думал кот Катушкин. – Лёва вернётся и обрадуется, что с рыбалкой уже всё понятно и можно просто идти, не раздумывая».
Бутерброды закончились. Кот Катушкин отхлебнул еще чаю с вареньем из термоса, закрыл его и пошёл проверить удочку. Пока он разводил костер и завтракал, поплавок уплыл вниз по течению, леска натянулась. Катушкин взял удочку в лапы и вдруг почувствовал, как дёргается леска, увидел, как пляшет вынырнувший поплавок, и понял – рыба! Вот она!
Решительно потянув, он вытащил из воды небольшую, но все же увесистую рыбку-краснопёрку. «Вот это да! – обрадовался Катушкин. – И я же ведь совсем недавно пришёл!»
Дальше дело пошло хорошо. Кот Катушкин только и успевал насаживать кукурузные зёрнышки и закидывать удочку. Наблюдая за ярким поплавком посреди переливающейся солнечными бликами реки, он размышлял о том, какие дела ему надо будет сделать сегодня в саду и как они с Лёвой вместе пойдут на рыбалку в следующий раз… Поплавок дёрнулся, и Катушкин вытащил следующую рыбку, потом ещё одну. Через два часа в садке на мелководье был уже десяток рыб, и кот Катушкин засобирался домой.
Обратный путь был жарким. Солнце вовсю припекало. Все проснулись – над цветами жужжали деловитые шмели, звенели кузнечики, над пыльной деревенской дорогой пикировали трясогузки и ласточки. Навстречу коту Катушкину пробежала шумная стайка детей, торопившихся искупаться до завтрака.
Войдя в свой сад и закрыв калитку, кот Катушкин вдохнул полной грудью запах цветущего жасмина. Рыбу он тут же отнес в дом и, опасаясь повторения истории со сливками, немедленно положил в холодильник. После жаркой улицы в доме было прохладно. «Хорошо у меня тут! – подумал кот Катушкин. – Вот бы еще Лёва приехал…» И тут раздался телефонный звонок.
– Катушкин! – сквозь помехи на линии кот Катушкин услышал звонкий Лёвин голос. – Катушкин, я еще на море, тут здорово, но я ужасно соскучился! Выпросил у мамы телефон, чтоб тебе позвонить! Катушкин, ты лучший на свете кот, я уже скоро приеду, жди!
Кот Катушкин улыбался в телефонную трубку.
Спустя десять минут он уже крепко спал в своей спальне наверху. За день ему надо было очень многое успеть: хорошенько выспаться после раннего подъёма, собрать гусениц с цветной капусты, посадить вокруг неё кориандр и посыпать землю золой, как велела найденная на полке старая книжка про огород, сходить в магазин на железнодорожной станции и купить свежих сливок, приготовить рыбу, позвать на ужин Рыжего и созвониться с бабушкой Тильдой. У него было прекрасное настроение.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ НЕ ПОДХОДИЛ К ТЕЛЕФОНУ
Как-то раз Лёва сидел дома и смотрел в окно. С высоты двенадцатого этажа проезжавшие через двор машины казались малюсенькими, водителей в них не было видно, и Лёва, сидя на подоконнике, увлечённо их придумывал. К примеру, в старом синем грузовике ехал толстый дядя в шортах, фиолетовой футболке и с сигаретой. Красной машинкой рулила девушка-блондинка с короткой стрижкой, в оранжевой рубашке с узорами, на шее у неё были бусы-шарики, а яркая летняя сумка занимала, распластавшись, всё соседнее сиденье. В джипе, уверенно двигавшемся по серпантину двора, за рулём сидел усатый дяденька в костюме с цветком в петлице, на заднем сиденье у него лежало игрушечное пианино, которое он купил только что в пианиночном магазине и везёт в подарок своей дочке, девочке Лёвиного возраста по имени Лилия. «Вот Лилия-то обрадуется!» – представил Лёва мечтательно, провожая взглядом автомобиль.
Между тем в разгаре было лето, заканчивался июнь. Лёва только что вернулся от своей бабушки, у которой прожил почти две недели в настоящем деревенском доме, где каждое лето бабушка с внучкой Басей растили цветы и редкие сорта картофеля. Лёва прекрасно провёл время, играя в прятки с Басей: она так мастерски пряталась и так терпеливо ждала, пока Лёва её найдёт, что он иногда позволял себе прочитать полторы сказки Андерсена, прежде чем шел ее искать.
В общем, отдохнувший Лёва вернулся в город. Теперь надо было срочно, пока лето не кончилось, придумать, что делать дальше. Мама с папой были постоянно заняты, тёти и дяди разъехались по курортам, а телефон кота Катушкина почему-то не отвечал.
Лёва снова набрал номер. Слушая гудки, он подумал, что, скорее всего, Катушкин греется в саду на солнце с чашечкой холодных сливок или пошёл пройтись в лес со своим приятелем Рыжим, который живёт неподалёку. Летом кот Катушкин всегда был страшно ленив и рассеян и не любил отвечать на телефонные звонки.
«Дело ясное: надо ехать», – заверил сам себя Лёва, вешая трубку. А то лето пройдёт, а рыбалки так и не случится, да и самое время уже для грибов. Если б кот Катушкин собрался куда-то уезжать из дома, он бы точно позвонил.
Не раздумывая больше, Лёва закинул в рюкзак сменную одежду и пару бутербродов и вышел из квартиры. На дворе стоял полдень, и если поторопиться, то Лёва успевал добраться до уютного домика кота Катушкина как раз к обеду – путь туда был неблизкий. Сперва надо было проехать через весь город на метро, потом на электричке до нужной станции, а дальше еще прогуляться пешком... Хорошо, что он не первый раз ехал в гости к коту и уже мог не спрашивать у мамы, как добраться.
...Когда машинист электрички объявил Лёвину станцию, Лёва вышел в тамбур, дождался остановки поезда и спрыгнул на платформу. Солнце припекало, лёгкий ветерок едва шевелил листья на запылённых деревьях. Дорожка к дому Катушкина от станции петляла между заборами, за которыми кипела бурная, невидимая с дороги жизнь.
Насвистывая, Лёва подошёл к калитке, подёргал ручку запертой двери и, поразмыслив, решил не звонить в звонок. «Сделаю сюрприз!» – подумал он и пробежал вдоль забора за угол, где от спиленного в прошлом году дерева остался удобный пенёк. Подпрыгнув на нём, Лёва ухватился за край забора, подтянулся и через секунду оказался в саду кота Катушкина.
На клумбах бурно рассыпались крупные розово-бордовые пионы, вокруг них роились шмели, пчёлы, пчёлки, мушки и прочая живность; сильно пахло разогретыми на солнце цветами. Теплица была приоткрыта, из двери выползал любопытный огуречный ус.
Кота Катушкина нигде не было видно. Лёва взбежал на крыльцо, кинул рюкзачок на разогретые доски пола и забарабанил в дверь.
Тишина.
Лёва заглянул в кухонное окно, выходившее на крыльцо. Закрывшись руками от солнца, он вгляделся в прохладный полумрак. Внутри было пусто. Возле раковины стояла любимая чашка Катушкина и пара блюдец, видимо, оставшихся с завтрака.
«Что такое?» – Лёва забеспокоился.
Обойдя дом, мальчик вышел к заднему крыльцу. Безрезультатно подёргал дверь, но не расстроился – он и не рассчитывал застать её открытой. У него была другая идея: Лёва залез на перила крыльца, а с них – на его крышу и оказался у окна спальни кота Катушкина.
Кот Катушкин спал. Спал, завернувшись в одеяло по самую шею, обмотанную тёплым шерстяным шарфом, который когда-то давным-давно связала ему бабушка Тильда. Пока Лёва рассматривал комнату в окно, кот пошевелился, перевернулся на другой бок, закапываясь в одеяло, и сильно, с чувством, чихнул. Потом ещё раз, и ещё. Не просыпаясь, кот пробормотал что-то (сквозь стекло Лёва не услышал) и зарылся в одеяло, высунув наружу только кончик носа. Кот Катушкин определённо был серьёзно простужен.
Лёва понимающе кивнул головой, оторвался от окна, слез с крыши, скатился по перилам и побежал на другую сторону дома. Так и есть! – большое окно в гостиную открыто, осталось только подцепить краешек сетки, которую кот Катушкин натянул от мух, – и Лёва оказался в доме.
Первым делом он позвонил маме.
– Мама, привет! Я доехал, всё нормально. Да, да, не беспокойся. Слушай, Катушкин, похоже, заболел… чем его лечить? Да, да. Чихает, кашляет. Горло шарфом замотал – видимо, болит... нет, он спит, не хочу будить, сначала надо придумать, что делать!
Не отрываясь от телефонной трубки, Лёва спустился в подвал, где стояла коробка с лекарствами.
– Да, – говорил он, кивая, – да, мама, капли вижу, оба вида нашёл и полоскание для горла… Так, так… Мёд? Мам, ну подожди, мёд на кухне, а я внизу… всё, иду, да, горчичники уже положил.
На кухне он легко нашёл молоко, мёд и сливочное масло.
– Всё понял, мама, спасибо! Я позвоню к вечеру, как он выздоровеет, – с облегчением сказал Лёва и выключил трубку.
«Тааааак», – пробормотал он себе под нос и попытался собраться с мыслями. Для этого он, как его научил папа, стал делать всё, что было надо, по очереди. Для начала – разогрел на плите молоко, добавил туда масло и мёд. Затем вымыл любимую чашку Катушкина и перелил молоко в неё. Поставив на поднос лекарства и молоко, Лёва пошёл наверх, в спальню кота Катушкина.
Пока Лёва убирал с тумбочки пустые чашки и ставил туда поднос, кот Катушкин крепко спал. Но вот Лёва присел на краешек его кровати, и кот приоткрыл один глаз. Взгляд у него был потерянный и воспалённый, но, увидев Лёву, он ойкнул и сел в кровати.
– Лёвка! – хриплым полушёпотом сказал кот. – Ты что здесь делаешь? Я тут что-то… приболел немного.
– Лежи, Катушкин! – уверенно сказал Лёва. – Я позвонил маме, и она мне рассказала, как тебя лечить. Горло болит? Кашель? Насморк? Холодно? Ну вот, так я и думал.
Кот Катушкин лёг обратно под одеяло.
– Мама сказала, что лечить надо снизу вверх: сначала кашель, потом горло, а затем нос. Вот смотри, кашель мы будем лечить микстурой и молоком с мёдом, горло – полоскать, а нос промоем и закапаем каплями. А потом будем тебя греть: я поставлю тебе горчичники и буду читать книжку, чтоб тебе не грустно было лежать. А самое главное, ты только подумай: мама разрешила мне остаться у тебя на несколько дней, так что тебе надо скорее выздоравливать, и тогда мы сможем пойти на рыбалку!
Кот Катушкин энергично покивал головой, но говорить ничего не стал – горло болело.
Если бы мама Лёвы увидела, как деловито мальчик ставит горчичники и как уговаривает кота хорошенько полоскать горло, чтоб скорее уже можно было идти на рыбалку, она бы страшно гордилась сыном. Пока Катушкин лежал с горчичниками, Лёва читал ему увлекательный детектив про сиамского кота, который расследовал преступления вместе со своим другом-журналистом. Читал Лёва хорошо, с выражением, и коту Катушкину очень нравилось его слушать.
Ближе к вечеру прогретый горчичниками кот Катушкин уснул, а Лёва спустился вниз и стал готовить ужин. Есть хотелось ужасно. Лёва почистил и обжарил картошку, открыв к ней баночку лосося. Еда была простая, но очень вкусная, особенно с овощами и зеленью из теплицы кота Катушкина.
Оставив в кухне порцию для Катушкина, Лёва вышел на крыльцо и сел на ступеньку. Где-то за забором квакали вечерние лягушки. Солнце неторопливо садилось за кромку дальнего леса. Лёва вздохнул: ему было так хорошо, как бывает только летним вечером в деревне.
Дверь за его спиной открылась, и на крыльцо вышел кот Катушкин. Он завернулся в одеяло, как в плащ, и придерживал его левой лапой, а в правой держал тарелку с ужином.
– Есть захотелось… – пробормотал он, пристраиваясь рядом с Лёвой на ступеньках.
Лёва кивнул.
– Смотри, Катушич, как красиво! – мальчик неопределённо махнул рукой вдоль закатного горизонта.
– Угу, – одобрительно подтвердил Катушкин, набив рот лососем.
– Я знал, что к вечеру ты выздоровеешь, – Лёва покосился на кота Катушкина. – У нас ведь не так много времени, чтоб болеть. Лето короткое, скоро опять Новый год… ну ты понимаешь!
– Угу, – подтвердил Катушкин.
До самой темноты друзья сидели на крыльце. Постепенно на небе зажглись яркие летние звезды, и, попрощавшись с тёмным ночным садом, Лёва с котом Катушкиным пошли в дом – звонить Лёвиной маме.
ПРО КОТА КАТУШКИНА, КОТОРЫЙ НАВОДИЛ ПОРЯДОК
Проснулся Лёва оттого, что за дверью его спальни, в прихожей, папа с мамой обсуждали что-то очень важное.
– Тогда надо начинать уже сейчас! – утверждал папа, а мама быстро и неразборчиво отвечала:
– … надо … Лёвка … коробки … шкаф…
Папу было лучше слышно. Лёва открыл глаза.
Сегодня он собирался пойти погулять во дворе с другом Данилой. Но сначала надо было убраться в комнате, а еще раньше – встать, умыться, позавтракать, договориться обо всем с родителями. Лёва потянулся, вылез из кровати и прямо в пижаме (любимой пижаме с ракетами) отправился умываться.
За завтраком мама с папой были какие-то странные. Нет, они вели себя как обычно: разговаривали, хихикали, смеялись, но чувствовалась в них какая-то задумчивость, как будто на самом деле они постоянно думали о чём-то другом, а не о завтраке и прекрасном летнем дне за окном. В какой-то момент папа спросил:
– Лёвка, а у тебя какие планы?
И Лёва рассказал, что он собирался идти во двор гулять с Даней, но сначала надо убраться в комнате, а это не быстро. В глубине души Лёва надеялся, что папа скажет, мол, иди сразу гулять, а уборка как-нибудь потом, но папа только кивнул.
– Давай так, действительно! Главное, все вещи сложи аккуратно по местам, чтоб было понятно, где у тебя что. И беги гуляй.
Вернувшись после завтрака в свою комнату, Лёва обвёл её взглядом и расстроенно хмыкнул. По виду комнаты любому стало бы ясно, что Лёва очень любит читать, рисовать и собирать космические корабли из конструктора. И совсем не любит убираться.
Тут раздался стук в дверь, и в комнату заглянул папа.
– Слушай, Лёва, – сказал он как-то виновато. – А как дела у кота Катушкина? Может быть, тебе навестить его? Я понимаю, ты собирался погулять с Данилой, но… у нас тут тяжёлая неделя начинается, тебе вряд ли будет интересно в городе, когда впереди семь пятниц и ни одного воскресенья…
Лёва радостно подпрыгнул.
– Папа! Конечно, я хочу к Катушкину! А надолго можно?
– Там поглядим, – папа опять было задумался, но улыбнулся и сказал:
– Давай приберись, собери, что нужно с собой, и я тебя отвезу на машине.
Спустя час папа высадил Лёву у ворот дома кота Катушкина, махнул рукой коту, выглянувшему из калитки, и уехал. Лёва бросил вещи на крыльце, сел на ступеньку и сказал Катушкину, стоявшему на тропинке между клумб:
– Родители что-то волнуются.
– О чём? – поинтересовался кот Катушкин, выдёргивая сорняки из аккуратных кустиков настурции.
– Да вот не знаю, – озабоченно пожал плечами Лёва. – Опять что-то замышляют.
– Есть идея, что?
– В прошлый раз это оказался магазин.
– Ну а что, хороший же был магазин? – кот Катушкин вопросительно посмотрел на Лёву.
– Был! – подтвердил Лёва. – Нет, Катушкин, лучше и не вспоминать. Боюсь даже представить, что они придумали на этот раз.
Друзья задумчиво покивали головами, глядя друг на друга. Воцарилась тишина, нарушаемая только стрёкотом кузнечиков и шорохом ласточек, стремительно пикирующих в гнездо под крышей.
Вдруг прямо за забором раздался грохот и громкие крики:
– Тащи! Тащи же его! Держи крепче! Поднимай! Вира, выше! Теперь ниже, да ниже ведь! Майна!!!
Лёва подпрыгнул на крыльце от неожиданности и с удивлением посмотрел на кота Катушкина.
– Катушич! – воскликнул он, – это еще что за дела?
Кот Катушкин почесал за ухом.
– Да вот непонятно. Тихие вроде бы соседи были, а в последние два дня – грохот, крики! То ли ремонт, то ли гости, не разберешь. Правда, шумят в основном днём, вечерами тихо, пусто и свет в доме не горит, чудеса в решете.
Друзья снова покивали головами.
– Пойдём внутрь, – решил кот Катушкин. – Перекусим. А потом у меня по плану была уборка. Ты как насчёт поучаствовать?
Лёва снова кивнул.
– Я – запросто! – уверенно сказал он. – Я сегодня дома уже потренировался. Папа велел сначала разобрать и разложить по местам все мои вещи, а потом уже ехать к тебе. Я и разобрал: на три кучки – белое, цветное и чёрное. И отнёс все в стирку.
После лёгкого летнего обеда – щавелевые щи со сметаной и лодочкой варёного яйца и удивительно вкусный салат из авокадо с креветками – друзья расположились в гостиной и стали планировать уборку.
– Сначала наверху в спальнях, – вещал кот Катушкин, – каждый в своей. Затем ты в гостевой, а я в кабинете.
Лёва рисовал план на большом белом листе.
– Так, так! – произнес он, быстро штрихуя и чиркая. – А дальше?
– Потом берём санузлы. Ты внизу, я вверху. Затем кухня и гостиная, но тут мы можем пройтись вместе – так будет удобнее. Просто ты, допустим, отвечаешь за пол, а я за все поверхности – столы, диваны, подоконники. Годится?
– Годится, – подтвердил Лёва. – Только я не знаю... кот Катушкин, а кто такая «санузла»?
– Это те комнаты, где туалет и ванна.
– А, ну тогда всё сходится, – кивнул Лёва.
– Дай-ка глянуть, – попросил кот Катушкин, и Лёва протянул ему план.
– Твои комнаты – жёлтые, мои – синие, – пояснил Лёва. – А цифрами я отметил, в каком порядке надо убираться.
– Ага… так… ну вот, да, отлично, – одобрил кот. – Повесь на стенку в коридоре, чтоб удобно было смотреть – и пойдем по плану!
И они пошли.
Каждый вооружился мешком для мусора, пакетом для грязного белья, небольшим пылесосом, полиролью для мебели и рулоном тряпочек для протирания пыли.
Вам может показаться, что у кота Катушкина был ужасный беспорядок, раз друзья так основательно подошли к простой уборке. Но это вовсе не так. Дело в том, что дом у Катушкина был большой, но жил там только сам кот и иногда Лёва. Чаще всего они старались убирать за собой сразу, но не слишком мучали себя поддержанием идеального порядка, а просто раз в неделю или две устраивали Генеральную Уборку. Это захватывающее действо было очень весёлым и азартным, и, что немаловажно, после него на некоторое время всюду становилось чисто.
На два часа в доме воцарились звуки уборки.
– Лёва! – изредка был слышен голос кота Катушкина. – Ты там на каком этапе?
Лёва же с другого этажа отвечал:
– Заканчиваю душевую! Готов переходить к гостиной. А ты где пропал?
Кот Катушкин, перекрикивая гудение портативного пылесоса, отчитывался:
– Закончил ванную, идем по плану, спускаюсь!
Когда в доме все заблестело, засверкало чистотой и запахло свежестью, друзья снесли в подсобную комнату полироль, тряпочки и пылесосы и вышли на крылечко отдохнуть. Вдоль веранды громоздилось несколько тщательно завязанных мешков с собранным со всего дома мусором.
Лёва удовлетворённо вздохнул:
– Ну вот, теперь и день прошёл не зря!.. – сказал он устало.
– Ты посмотри, какой закат! – шепнул кот Катушкин. – Тссссс!...
Но в этот момент в калитку позвонили.
Друзья переглянулись. Они не ждали гостей, а чужих в доме кота Катушкина не очень любили. Во всяком случае – не сразу.
– Пойду спрошу, кого принесло, – вздохнул кот Катушкин.
Медленно, не отводя, сколько было возможно, глаз от заката, кот Катушкин спустился с крыльца, прошёл по тропинке к калитке и очень вежливо спросил:
– Кто там?
Выслушав ответ (Лёва с крыльца слов не разобрал), он удивлённо встопорщил усы, оглянулся на Лёву и открыл калитку.
Там стоял Лёвин папа.
– Привет, ребята! – весело и безо всякой уже задумчивости воскликнул он. – Лёвка, чур сейчас идём домой!
Лёва, ничего не понимая, сбежал с крыльца.
– Папа!!! – закричал он. – Папа, ты приехал!
Папа подхватил Лёву на руки и ещё раз повторил:
– Лёвка, сейчас домой, мама ждёт!
Лёва выкрутился из папиных рук, соскользнул на землю, задрал голову, чтоб видеть выражение папиного лица, и спросил:
– Папа, как это? Ну ты же сказал, что я пока побуду у Катушкина! И мы сейчас, поздно вечером, поедем домой? Мы же только ночью доедем!
– Пойдём, а не поедем, – сказал папа. – Катушкин, айда с нами, что покажу!
Они вышли за калитку (кот Катушкин на всякий случай проверил, есть ли ключи в кармане жилетки). Дорожка светилась серебром в свете фонарей. Лёва с Катушкиным шли за Лёвиным папой – он зашагал направо от калитки, вдоль забора кота Катушкина, свернул за угол, прошёл ещё и ещё вдоль забора до самого конца катушкинского участка и… без стука открыв притворенную створку ворот, вошёл прямо в соседский сад.
На крыльце стояла мама Лёвы в накинутой на плечи полосатой шали с кисточками и вешала белую светящуюся гирлянду над входной дверью.
– Привет, малыши! – сказала она. – Ну что, папа уже вам рассказал?
Кот Катушкин с Лёвой замерли, ничего не понимая, и только молча смотрели на взрослых.
– Мы теперь соседи кота Катушкина, – сказал папа. – Сегодня переехали. Что хотите на ужин: шашлык или клубнику со сливками?..
http://www.mariakogan.ru/projects/katushkin © 2011-2013