Его обычное явление - недосказанность, его привычная краткость - молчание. По этой причине я иду в безграничность, иду аккуратно и медленно. И каждое утро он там.
Стираю с подоконника лужу оставшейся луны. Сама раскритикую написанную ночью песню, сама же признаю ее гениальной, спеть не смогу. Оборваны струны, выброшен смычок, все ноты разбросаны по углам, ничего особенного, просто встречи с вдохновением не получилось. Теперь никто не узнает, как поют предрассветные сумерки.
Зачем писать тексты, если…
Нужно писать тексты, для того, чтобы…
Переломаны карандаши, исписаны ручки, тетради разорваны в клочья. Так мне открылась тайна для чего же все таки нужно писать тексты. По этой причине я бегу, бегу быстро и небрежно. Успеваю, на последний рейс в центр вселенной. Не поеду. Поняла, что не хочу узнать все сразу, я обязательно узнаю обо всем чуть позже. Лучше дождусь его, моего вдохновения. И тогда в собственно выдуманных образах воссоздам особенную Вселенную, где я буду всем, но никогда не буду богом, богом будет он.
На полуслове слова оборваны фразы, нет названия стихам, мысль каждого предложения осталась незаконченной - ничего особенного, просто в этот раз я не помню своих сновидений.
… а он все же мое самое странное вдохновение.