КОКОСОВЫЕ ОРЕХИ (Как царь Михей с пьянством боролся)
Давным-давно, в три - девятом царстве, тьму - тараканьем государстве жил был царь Михей, у которого два сына было и боле никого. Была, правда, прежде у царя женушка молодая, девица заморская, да рассерчал на нее царь за чтой -то и отослал обратно туда, откуда взялась. Ну да это дело житейское. С кем не бывает.
Да вот только с тех пор занемог царь. Сидит целыми днями в палатах своих царских и все дела забросил. Ни государством не руководит, ни народом не правит. Сколько так времени прошло - мало ли, много ли -только однажды вышел царь из палат и приказал в дорогу собираться. Решил царь по государству своему тьму - тараканьему прокатиться, на народ посмотреть, да указания полезные на местах сделать. Недолгие были сборы. Взял царь с собой двух-трех министров кое-каких, столько-то подвод с провизией, да два полка стражников. Только и всего. Залез царь с министрами в карету заморскую, стражники лошаденок чистокровных оседлали, да с песней в путь и пустились. А песня славная была. Вот сколько уж лет прошло, а ее до сих пор пою: Куда идет наш царь - большой секрет, большой секрет. А мы идем величеству во след. Величество должны мы уберечь от всяческих ему ненужных встреч. Ох. Рано встает охрана!
Ехали они так ехали и добрались, наконец, до деревушки под названием «Запивониха», которая как раз посреди рощи кокосовых пальм разместилась.
Спрашивает царь у своих министров: «Что это за название такое странное?», а те только плечами пожимают. Решил тогда царь сам разобраться что к чему. Въехали они в деревню, и тут царскому взору такая живописная картина предстала. Все мужицкое население деревушки собралось у какого-то покосившегося сараюшки, и одна половинка этого населения в длинной очереди стояла, а другая - на земле возлежала.
- Что это такое? - недоумевает царь, - Объяснить немедля!
Подвели к царю старосту местного - которого все Борькой кликали - и он все как есть и объяснил: « Те мужики, - говорит, - которые лежат, в настоящее время культурно отдыхают, понимаш, а те, которые стоят, - за кокосовыми орехами в очереди пребывают».
- А какого хрена им в очереди за кокосовыми орехами пребывать, коль кругом кокосовые пальмы растут? - сердито царь спрашивает.
- Пальмы то растут, да орехов на них нет, - отвечает местный голова.
- А куды ж они подевались, орехи то? - удивился царь.
- Да кто ж их знает, царь-батюшка, - развел руками староста - испокон веков были, а тепереча куда-то сплыли. Вот такая загагулина, понимаш.
- А за какими же тогда орехами мужики стоят? - не унимается царь.
Тут царский министр торговли Авен компетентно так живот вперед выкатил и толстыми губами говорит царю: «Так мы, царь-батюшка, проблему с орехами давно решили. Мы тепереча их из заморских стран привозим в нашу тьму - таракань».
Царь доволен остался своим министром, и говорит старосте: «Да, братец, проблему с орехами я давно решил. Ты мне тепереча ответь почему половина мужиков в лежачем положении пребывает?».
- Так они, царь-батюшка, в стоячем положении никак не могут пребывать, поскольку уже приняли, - отвечает староста.
- Чаво приняли? - не понял царь.
- Известно чаво. Первача колу, - пояснил староста.
-Чаво, чаво? - рассердился царь.
В ответ Борька красноречиво щелкнул себя по шее грязным пальцем и хитро так глаз прищурил. Тут царь сразу понял о чем речь идет и даже хихикнул от облегчения. Но не успокоился на этом - уж больно дотошный был - и опять спрашивает: «И что же такое выходит? Как я кумекаю, одни, что лежат - уже приняли, а другие, что стоят - еще нет. Так что ли?».
- Так все оно и есть, царь-батюшка, - почтительно отвечает староста, пораженный царской мудростью.
- А почему так, ты мне скажи? Что за дис-кри-ми-нация такая? - строго царь спрашивает.
Тут староста подробно стал объяснять царю сложный распорядок жизни деревенской: «Те мужики, что в очереди за орехами пребывают, как только их получат, так сразу их них первача колу наварят, а как наварят первача, так сразу и примут, а как примут, так сразу культурно отдыхать лягут заместо тех, кто в настоящее время отдыхает, а те кто сейчас отдыхает, сразу в очередь за орехами встанут, а как получат орехи, так сразу первача сварят, а как сварят, так сразу и примут, а как примут...»
Но тут царь замахал руками и приказал старосте замолчать, поскольку его царская голова закружилась от таких объяснений. А когда голова раскружилась обратно, царь и спрашивает: «А когда ж мужики работают то?».
Староста вздохнул, поскреб пятерней в кудлатом затылке и говорит: «А когда ж работать-то, царь-батюшка, ежели полдня в очереди за орехами стоять надо, да еще полдня первача варить? Вот ведь закавыка какая получается, понимаш».
Задумался царь над этой закавыкой, да только сразу и не придумал ничего. Уж больно сложная задачка оказалась. Приказал тогда царь резиденцию ему приготовить, и как въехал в нее, так сразу собрал своих министров, и как только они закусили хорошенько, так сразу стали совет держать.
- С ентим безобразием надо покончить! - сказал царь.
- Проше простого. Забрить всех мужиков в армию, упал - отжался, и никаких проблем, - пробасил военный министр Гусь.
- Это плохо отразиться на нашей внешней торговле, - буркнул министр торговли Авен.
- Чем больше мужик пьет, тем богаче казна, - осторожно заметил министр финансов Живоглотов.
- Пить - здоровью вредить, - произнес министр охраны здоровья Чих.
Думали они так думали, пока не придумали, тут сразу и царский указ обнародовали. Тепереча и впредь, гласил указ, торговать орехами кокосовыми разрешается только после захода солнца.
И сразу все изменилось в Запивонихе. Тепереча мужицкое население на две половинки не распадалось. Теперь мужики все как один с утра в очередь за орехами вставали и до захода солнца в ней и пребывали. А потом так же дружно в лежачее положение переходили.
Вновь собрал царь своих министров. Долго они головы ломали, пока новый указ не вышел. Тепереча пребывание в лежачем положении вообще запрещалось, а нарушителей указа ждало наказание суровое, вплоть до отсечения головушки бестолковой.
На утро царь самолично решил проверить, как его указ выполняется. Сел он в карету и приказал везти себя вдоль деревни. И что же видит царь? А видит он вот что. Одна половина мужицкого населения терпеливо в очереди за орехами пребывает, а другая половина, которая за ночь первача наварила и, стало быть, уже приняла, на пальмы позалезала и оттудова вниз головами так и сигает. Зажмурил было царь глаза от страху, а когда разжмурил, так и ахнул. Под каждой пальмой огромные кучи из листьев и всякого мусора были насыпаны, а из каждой такой кучи по две-три пары ног торчало. Так мужики и отдыхали культурно в стоячем положении, благо законом не запрещено.
Вздохнул царь тяжело и подумал про себя - голь на выдумки хитра. А потом махнул рукой - ну их всех к лешему! - и отменил все свои прежние указы новым царским указом. Пущай уж первача принимают, решил царь, а то поубиваются все, а кто ж тогда работать будет? Хотя и так никто не работает. Вот ведь закавыка какая получается. Сплюнул царь в сердцах и уехал к себе во дворец.
А кто слушал - молодец.