Зорька ясная

 Закон, живущий в нас, называется совестью. Совесть есть, собственно, применение наших поступков к этому закону.
 Э. Кант
 Некоторые неписаные законы тверже всех писаных.
 Сенека


Глава 1

Приговор свалился как снег на голову, да она его и не слышала. Поняла только, что оправдали, что освобождается Косова Зарина Алексеевна из- под стражи в зале суда за отсутствием состава преступления. И вовсе даже не по статье 108 УК Российской Федерации ее действия квалифицировали, и даже превышения необходимой обороны в них не было. Усмотрели всего лишь статью 13 УК: самооборону, защиту своих прав и законных интересов, как в статье говорится. Ай да адвокат! Просто гений. Вот бы в тот раз такого же, и не тянула бы Зарина свой срок в исправительно-трудовом учреждении общего режима. Кто-то скажет: да разве ж это срок – два года? Срок, ребята, срок, да еще и какой. Посидели бы три дня, завыли. А тут – два года. И все 108-я – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. От пяти до двенадцати лет.  Хорошо, что под амнистию попала, досрочно освободили. Но два года – есть два года, свое они взяли и свое дали. И некому было тогда за нее заступиться. Никого тогда у Зарины не было, кроме старенькой бабушки и не менее больной тетушки, с которыми она и жила в однокомнатной квартире, перебиваясь жалкими пенсиями своих престарелых родственниц, да своей мизерной зарплатой. Работала тогда Зарина в булочной, подметалой, куда устроилась, еще учась в последнем классе средней школы.

Ее мать бросила свое чадо, выйдя замуж за иностранца и покинув родную страну много лет назад. Сначала она высылала деньги на содержание дочери, позже пожертвования стали более скудными, а затем и вовсе канули в лету.

Об отце ничего известно не было, кроме того, что некий Алексей Витальевич Косов на момент его встреч с Катей Мироновой, матерью Зарины, успешно заканчивал факультет иностранных языков местного университета.

И росла Зарина с бабушкой и тетушкой, которых очень любила. Добрым человеком росла, спокойным, трудолюбивым. Хорошо училась, увлекалась языками, занималась в стрелковой секции. Знала английский, немецкий, учила афганский, это после того, как наши войска в Афганистан ввели. Хотела Зарина в университет поступить, да видать не суждено ей было.
Как-то раз пьяньчужка один решил у бабушки зарининой, Клавдии Васильевны, пенсию отобрать. И отобрал бы, да тут не повезло: Зарина со стрелковой секции шла. И набросилась она на него. Не то что бы каратисткой какой-нибудь была, так, во дворе с пацанами с малых лет дралась, улица жить учила. И успокоила она того злодея на всю оставшуюся жизнь: сломала ему челюсть и позвоночник. Да еще глаз выбила – это чтобы он на чужие пенсии не заглядывался. Успокоился разбойник в самом прямом смысле – разбил его паралич.
И все было бы хорошо, но узнала о случившемся мать хулигана. Эта влиятельная особа работала в продуктовом магазине заведующей. Не смогла она простить дерзкой девчонке мученья своего единственного ненаглядного сына. И дали тогда Зарине пять лет. Подумаешь – отличница, подумаешь – бабушка после инфаркта, да тетушка – диабетик. Одним словом, девочка, нечего на пьяньчужку руку поднимать, если маманька у него заведующая.
Как уже говорилось, из пяти протянула Зарина два года. Со стойкостью и мужеством, с гордостью. С ней можно все, что хочешь сделать, но на колени ее не поставишь. Драться до последнего будет, пока не пришибешь. Но не смогли пришибить, отстали на второй же день. Правда, за первый день чуть голову не проломили, да в сплошной синяк превратили. Но это так, чтобы не зазнавалась, легонечко.

Стоит оценить такую стойкость. А в тюрьме это особенно ценят. Если и з0десь не сломали, то значит, вряд ли где-нибудь сломают.

Как-то вечером, перед отбоем, засмотрелась Зарина в окно. Небо темное, лишь на западе розовое зарево. В голову невольно полезли вредные мысли: о доме, о школе, о бабушке-тетушке. Они, мысли эти, оттого вредные, что дыхание от них учащается, слезы в глазах сплошной поволокой стоят, а, главное – сбежать хочется. И стала Зарина уже в который раз план побега обдумывать. Трудно, практически невозможно. Но мечтать здесь редко еще о чем-то хочется. Все мысли только о свободе, но впереди еще…

Вздрогнула Зарина оттого, что положил ей кто-то руку на плечо. Оглянулась она и увидела соседку свою по койке – Акулину Федотову. Кличка у Акулины была Крышка – не то уменьшительное от «крыша» (она здесь единственная сидела за бандитизм), не то потому, что ее здесь боялись и не трогали. Она не была здесь лидером, но держалась грубо и высокомерно, давая моментальный отпор всем посягательствам в свой адрес. К ней часто приходили за советом, считалось, что у нее самый холодный и беспристрастный рассудок.
Итак, Зарина вопросительно смотрела на Акулину. Та первой начала разговор:
 - И ты сбежать думаешь… Бесполезно, поверь. Я думала об этом, и не раз.
Зарина покачала головой:

 - Знаю. Но здесь не о чем больше думать. И заняться особо не чем.
 - Тебе работы мало?
 - Я тебе не о работе. Надо что-то для себя. Чтобы не распускаться, чтобы человеком остаться. Думай что хочешь, можешь мне морду набить за такие слова, но не могу я среди отбросов находиться, сроду с таким дерьмом дела не имела. От одного взгляда тошнит. Ведь им не надо ничего…

Зарина сплюнула сквозь зубы.
Акулина усмехнулась:
 - Смело, однако. А за свой базар отвечать надо…
 - А я и отвечу, прямо сейчас, хочешь?
 - Драться-то умеешь?
 - Легко! Да только вы ведь толпой смелые, а один на один не полезете.
Акулина заулыбалась:
 - Вот здесь ты не права. Мы на свободе с пацанами вчетвером против толпы за свою территорию стояли, все окрестности нас боялись и уважали. Город еще помнит заставских.
 - Заставских? – Зарина удивилась, -  Ведь во всех газетах писали! Их еще три года назад посадили.
 - Вспомнила? Три года назад посадили не всех, меня и еще двоих закрыли год назад. Так вот, толпой на одного я тоже не привыкла, а вот против толпы дралась, и не раз. Не хвастаюсь, здесь все знают, оттого и не трогают. А в том, что здесь не высшее общество, я с тобой полностью согласна, да только выбирать тут не приходится. Понимаю я тебя, самой на волю хочется, к пацанам. Да и не тренировалась давно по-нормальному…
 - Это как?
 - Понимаешь ли, я раньше в парашютном клубе занималась. Бег, плаванье, стрельба, рукопашный бой, прыжки с парашютом. Забросила потом, но кроме рукопашки. Я жить без этого не могу, понимаешь?
 - А как же здесь?
 - Тренируюсь сама, каждый день. Как наркотик, чтобы забыться. То, про что ты говорила, для себя, чтобы отбросам разным не уподобиться.
У Зарины в глазах вспыхнул огонек.
 - Здорово! А с тобой можно? Какой-никакой, а выход!
 - Можно, осторожно, - улыбнулась Акулина, - я сразу поняла, что у нас с тобой много общего.
 - Но вот только… - засмущалась Зарина, я ведь в жизни только стрельбой занималась, да в детстве фигурным катанием…
 - Ничего, у нас времени хватит. Даже медведя учат на балалайке играть, и ты научишься, было бы желание. Желание, оно на свете сильнее всего – им можно горы двигать, стены пробивать, убивать и воскрешать, в общем, все, что хочешь. Не дрейфь, и у тебя получится.
 - Спасибо, - Зарина улыбнулась, - мне еще никто не говорил здесь добрых слов. Ты – первая. Спасибо…

Глава 2
И стали Зорька да Акулька рукопашным боем заниматься. В любую свободную минуту.  Да только нет в тюрьме татами, боксерских груш, перчаток да шлемов. Били они кулаками голые стены, бросали друг друга на голом полу, бились в спарринге без всякой защиты. Зарине по началу очень доставалось, вся в синяках ходила. Потом привыкла. Синяков, почему-то, стало меньше.

Сдружились девчонки крепко-крепко, друг за друга – горой, никто против них слова не скажет. Поклялись друг другу, что и после освобождения будут неразлучны, что каждая каждой в случае чего на помощь придет. Сдуру на этот счет  расписали себе все руки разными картинками, чтобы клятве не изменить. И так они вместе два года и протянули, освободились по амнистии в один день. Как в сказке.

Вышли, вдохнули воздух свободы. Как  будто лет десять сидели, не меньше. Посмотрела Зарина на себя в зеркало, ужаснулась. Вроде бы тоже лицо, но похудевшее, скулы торчат, большие серые глаза ввалились, белые волосы почему-то потемнели, стали пепельными, да и жидкими совсем. Кому она теперь такая нужна? Даже выражение лица изменилось. Говорят: «порок на лице написан». Наверное, это он и есть, порок.

Акулька смеется:
 - Брось ты Зорька, сейчас это – ерунда! Главное – свобода, остальное – пофиг! Будет теперь у нас новая жизнь!
Зарине плакать хочется, да никак. За два года все слезы пересохли. Потому и тяжело.
Купила Акулька в ларьке бутылку водки.
 - Знаешь, Зорька, мы с тобой, вообще-то, спортсменки, не пьем. Но сегодня можно, даже нужно. Давай просто так, без тостов.

Выпили девчонки бутылку. Как большие, до дна. А ведь Зарине только двадцать стукнуло, а Акульке – двадцать один. Вся жизнь еще впереди.

Встретили зарину бабушка и тетушка, слава богу, живы. Поседели за два года, постарели. Плакали, рыдали, что было силы. А Зарине не заплакать. Решила она тогда водки напиться, сильно-сильно. Бабушка с тетушкой водку ей наливали, ни слова против не говорили, Пей, сколько хочешь, тебе сегодня все можно. Стол ломился от угощений. Будто все два года бедные женщины  пенсии свои собирали, чтобы Зарину встретить. И встретили. Наглядеться она на них не может.

Напилась Зарина в стельку. В сосиску, в хлам. И так ей себя жалко стало. Жизнь не сложилась, бабушка с тетушкой совсем старенькие, что она без них делать будет? А кроме них никто на свете Зарину не любит. И теперь никто на нее не посмотрит, ведь в тюрьме сидела. Стало тут ей Акульку жалко. Она ведь вообще сирота. Мать умерла, когда она еще в тюрьме была . Не осталось у нее родственников. Правда, встретили ее приятели на иномарках, с шампанским, но она будто и не рада была. Уединилась с ней, с Зариной, чтобы эту бутылку выпить. Иномарки, шампанское…  Да ведь они все – бандиты. Да, сейчас так говорят. Раньше говорили «рэкет». А сейчас прямо говорят – бандиты. И Акулька – бандит. Ужасно звучит. Пропадет , они же все – звери, а она – хорошая. Если бы не она…
Сидит Зарина, рыдает, слез уже не вытирает. И легко ей. Как будто за все те годы грязь из организма через слезы выходит. Как хорошо – сегодня можно. Реви, никто не увидит, а если даже и увидит, так что с пьяной возьмешь…

Это, конечно, хорошо, свободу получить. Но куда ее девать, эту свободу? Нужно идти работать. А куда? Кому нужен человек без специальности, да еще, если этот человек два года отсидел? Никому не нужен. Хотела раньше Зарина в университет поступить, чтобы языки учить и за границу ездить. А сейчас об этом и мечтать глупо: кто возьмет? Хочет она теперь рукопашным боем заниматься, с Акулькой вместе. Но за секцию платить надо, дорого. А чтобы с Акулькой, так это надо бандитом стать. Но никогда не хотела Зарина стать бандитом. Уж лучше ментом. Она усмехнулась. Нет, не тем, что зону охраняет, не тем, что приговор ей вынес. Она стала бы честным ментом, тем, которые будут нечестных в страхе держать, бандитам спуску не давать, да порядок в городе наводить. Такие есть, но их мало. Но мир держится именно на них. И Зарина их уважает.

Но не берут в милицию с подпорченной биографией. И в ОМОН не берут, и в РУОП. До этих-то Зарине далеко, а вот Акульку бы взяли,… если бы не ее биография.
Хочется Зарине иметь  работу, а лучше – любимую, чтобы не в тягость была, а в радость. Но где же ее взять?



Глава 3
Прошел год. Так Зарина работу себе и не нашла. Перебивалась случайными заработками. Акулька все пыталась помочь, но Зарина почти всегда вежливо отказывалась. Нет, она не стала хуже относится к подруге, просто считала, что деньги ее – грязные, а грязных денег Зарина не признавала.

Сидела она как-то на диване и безнадежно листала местную газету «Вьюрск-шанс».  Вьюрск – город не очень большой, население там едва перевалило за полмиллиона, и , разумеется, как и везде, рабочих мест дефицит. Есть во Вьюрске мясокомбинат, да там уже семейные кланы трудятся: дети, внуки, правнуки. Чтобы на тот мясокомбинат попасть, Хотя бы уборщицей, надо иметь или дядюшку-инженера, или тетушку – зав. производством. Это как минимум, и если ты два года не сидел. А Зарина сидела, и нет ей пути на мясокомбинат. Есть еще предприятия, больницы, столовые. Ходила Зарина и туда, да все без толку. Кооперативы есть, Но и в них места все заняты. Везде знакомства нужны, иначе – никак. Зарина бы на все согласилась, кажется ей, что терять уже не чего. У нее, как уже говорилось, и смелости и гордости хватает. И два языка она знает, третий немного. Но на любые качества и умения нужен тот, кто их оценит, сами по себе они ничего не значат. Вот и сидит теперь Зарина с газетой, листает…

Привлекло ее одно объявление: «Требуются девушки на высокооплачиваемую работу». Вот тебе и на! На высокооплачиваемую, еще и требуются! Интересно.

Взяла трубку Зарина, номер набрала. А ей голос из трубки так сладко и томно отвечает:
 - Ал-лео. Марианна вас слушает.
 - Здравствуйте, - ответила Зарина, - могу ли я насчет работы узнать? Я по объявлению.
 - Можете. Платим мы за два часа пять тысяч. Заказов много, но кого попало мы тоже не берем. Вы раньше работали?
Зарина замялась.
 - Работала… в булочной, уборщицей.
 - Вы меня не поняли. У нас агентство интим-услуг. Работали когда-нибудь?
«Боже, - подумала Зарина, - какой кошмар. Но деваться некуда, может, стоит попробовать? Пока нормальной работы нет. Все же, это честно, грабить и убивать никого не надо, только удовольствие людям доставлять. Противно, конечно, но можно водки напиться, и будет пофиг.» И ответила она в трубку:
 - Нет, не работала. Ноя бы попробовала.
 - А вы красивая?
 - Не знаю… нормальная…
- Сколько вам лет?
 - Двадцать один.
 - Хорошо. Подъезжайте к кинотеатру «Свобода», переулок Томчака, знаете?
 - Знаю. К скольки?
 - К двадцати трем часам. Я вас там встречу.
 - Хорошо.

Зарина положила трубку, все еще пытаясь понять, на что же это она соглашается. Она неделю уже почти ничего не ела. Не то, чтобы бабушка с тетушкой ее не кормили. Она, не желая им быть обузой, уходила рано утром гулять по городу. Просто так болталась. Вечером, приходя, говорила, что сыта, что ее накормили. А на самом деле ничего Зарина не ела.
Можно было хлеба в ларьках попросить, в павильоне «Кафе» тоже недоеденного много оставалось: там бомжи кучковались. Но не привыкла Зарина просить, а объедки собирать – тем более. Уж лучше с голоду помереть.

Стала она совсем худенькая. С ростом 180см весила меньше шестидесяти килограммов. Это Акулька ее на досуге на весы загнала, а то не знала бы Зарина и этого.  И предлог хороший получился: заставила тогда Акулька подругу обед комплексный в ресторане съесть. Насильно заставила, чуть было до драки не дошло.  Толкнула Акулька Зарину, а та из последних сил на ногах держится. Как в фильме про боксера, которого три серии десять дюжих молодцев как грушу били.  Шатается Зарина, но не упадет. Стойкая она. Но обняла ее Акулька, поддержала.

 - Довела ты себя, Зорька, меня не обманешь. Я-то тебя хорошо знаю. Ради меня, по дружбе, давай в кабаке пообедаем.  Я не обеднею, все равно они нашим браткам платят.
Пришлось Зарине согласиться. Из уважения к Акульке. Весь вечер официант перед ними бегал, стол просто ломился. Но Зарина съела только комплексный обед, да стакан водки выпила. Чтоб расслабиться.

Музыку всю тогда Акулька заказывала, вообще казалось, что весь кабак только ради нее и работает. Это неделю назад было, но брюхо добра не помнит. Опять есть хочется, очень. Вот и согласилась Зарина в интим-обслугу пойти…

У кинотеатра встретила ее девушка, довольно приятной наружности. Вопреки ожиданиям, одета она была довольно скромно и накрашена не ярко. Звали ее Валя. Она объяснила, что работает диспетчером, но когда в конторе мало девушек, то и сама иногда приезжает к клиентам. Валя привела Зарину в небольшую квартиру, состоявшую из двух комнат. В одной из них стояли три дивана и комод с зеркалом. Две девушки красились, а одна спала, укрывшись кожаной курткой. В другой комнате стоял стол, кушетка, а на подоконнике – телевизор. Там сидели два молодых человека явно бандитской наружности. Валя их представила:
 - Вот, Зарина, знакомься. Это – наш водитель, Андрей, а это – охранник, Вова.
Молодые люди с явным интересом осмотрели Зарину. Вова усмехнулся:
 - Новенькая, значит. В первый раз.
Зарина кивнула, да, мол, в первый.
 - А делать все умеешь? – поинтересовался Андрей.
 - В смысле?
Оба засмеялись.
 - Ничего, научишься. А раньше-то где работала?
 - В народном хозяйстве.
 - А сюда что пошла? Выгнали?
 - Сократили.
 - Бывает. Ладно, осваивайся. Коллектив у нас хороший, девчонки все нормальные. Для нас вы ничем не хуже других – обыкновенные девчата. Это там  иногда бывает, что козлы какие-нибудь  пальцы загибают: проститутки, мол. Да то редко бывает. Вообще, попадалово не так уж часто, девочка. Если что – наши братки приедут, разберутся. Мы вас в обиду не дадим!
Зарина усмехнулась:
 - Добро. Я и сама себя в обиду не дам. Никому. За меня заступаться не надо, я не боюсь.
Вова покачал головой:
 - Смотри-ка, крутая!
 - Крутые, мальчик, только яйца бывают,  а еще скалы. Не в обиду тебе будет сказано.
 - Ох-ох-ох! – передразнил Андрей.
 - Зарина прошла в комнату, где сидели девочки, сняла куртку. У зеркала красила губы маленькая пухлая блондинка. Звали ее Люба.
 - Ну как я вам? – она повернулась к девочкам.
 - Прекрасно, Любаш, помада клевая, идет тебе очень.
 - А что это у нас новенькая не красится?
Зарина подняла глаза.
 - Я и так красивая. Или не так?
 Люба потупила взор.
 - Да… вроде… Но лучше бы губы подкрасила, для яркости. Клиенты любят ярких.
 - Клиенты любят, кто трахаться умеет, и лапшу вешать.
Вмешалась Валя:
 - Перестаньте, девочки. И вообще, там чай на кухне вскипел, пойдемте пить.
Не успели девушки допить чай, как раздался телефонный звонок. Все мигом притихли. Валя на цыпочках подошла к телефону:
 - Ал-ле-о, Марианна Вас слушает, - пропела она сладеньким голоском, - Красивые? Да, конечно… Высоких, стройных? На 4 часа? Хорошо. А как Вас зовут? Анвар? Красивое имя! Ваш телефон? Ага… Я Вам позвоню через полчаса, когда выезжать будем…
Валя положила трубку.
 - Девочки, заказ на двоих, высоких, стройных. Сказал, чтобы как манекенщицы были!
 - Но ведь у нас только Ольга высокая… Ему обязательно высоких?
 - Сказал – да. Зарина, у тебя рост какой?
 - Сто восемьдесят.
 - Поедешь?
 - Да я за этим сюда и пришла, вообще-то…
 - Ну и хорошо. С Ольгой поедете, она опытная, объяснит, что к чему. Собирайся!

Девушки быстро собрались, сели в машину, и Вова с Андреем повезли их на заказ. По дороге Ольга что-то очень долго объясняла Зарине, но та ее не слушала. На нее нашло какое-то отупение, мыслей в голове не было никаких. Тормоз, как бы она сама выразилась.
Когда подъехали в назначенное место, Вова вышел из машины и пошел в подъезд. Все остальные остались ждать в машине. Через некоторое время он вернулся с клиентом – невысоким, но крепким парнем, стриженным «под бандита». Из подъезда выходил еще один. Тот держал в руке что-то темное, похожее на пистолет. Зарина даже в темноте заметила, что Ольга побледнела.
 - Попадалово… - тихо произнес Андрей.
Зарина возмутилась:
 - Так что же ты стоишь? Срывайся с места, и – вперед!
 - Поздно. Ствол у них. И как это только Вовка не доглядел?
Тут дверца машины открылась, грубый голос скомандовал:
 - Вылезли, быстро, но!!!
 - Вылезать? – усмехнулась Зарина, - А деньги вы заплатили?
 - Чего? Ты у меня сейчас денег получишь, овца! Я с тобой поговорю лично! А ну, вытряхивайся, а то ща…
 - Ой, боюсь-боюсь, - опять усмехнулась Зарина.  Но из машины, все же, вылезла.

Глава 4
 - Вот, значит, какая ты смелая, - поднимаясь по лестнице, присвистнул бандит, Сейчас мы с тобой по душам поговорим! Реветь крокодильими слезами будешь!
 - Не буду, - коротко бросила Зарина.
Ольга ущипнула ее за руку:
 - Молчи лучше, - прошептала она.
Их привели в большую квартиру, неплохо обставленную, но, скорее всего, съемную.  Зарина огляделась, машинально выискивая предметы, хотя бы как-то годные для использования в качестве оружия. Их она заметила несколько.
 - Раздевайтесь и проходите в комнату! Бегом!
Ольга сняла плащ, затем тихо спросила:
 - Сразу догола?
 - Сразу, я чо, тя в шмотье трахать буду?
Зарина стояла, будто бы не собираясь раздеваться.
 - Ты чо, не поняла? Я сказал: бегом! – Бандит подошел к ней, - Я чо сказал? – он схватил ее за ворот куртки.
 - Руки убери, щенок.
 - Что?! – он хотел схватить ее за волосы, но Зарина увернулась и ударила изо всех сил бандита в пах.
Тот согнулся и захрипел. Ольга завизжала.  Из комнаты выбежал другой бандит, размахивая пистолетом.
 - Стоять, твари!!!
Он увидел скорчившегося на полу своего товарища.
 - В комнату, бегом! Всех замочу!
Девушки прошли в комнату. Зарина хотела захлопнуть дверь,  но не успела: бандит влетел за ними. Ольга прижалась к стене и рыдала.
 - Дэн, вставай скорее, сейчас будет очень весело! – Бандит размахивал оружием перед носом у девушек.

Зарина все соображала, как бы его обезоружить. Наконец, она бросилась ему на руку, ловким движением дернула пистолет, нанося одновременно удар ногой. Примерно так учила Акулька. Раздался хруст ломающихся об скобу пальцев, оружие полетело на пол.  Это не самый удачный случай, теперь бы его подобрать, пока другой бандит не пришел. Но пистолет отлетел далеко, а Ольга бьется в истерике.

Покалеченный бандит дико заревел и кинулся на Зарину.  Она успела отскочить подальше и упасть спиной на оружие. Дальше было проще: девушка быстро достала пистолет из под себя и наставила на бандита. Она понимала, что он может быть не заряжен, но делать было нечего.
 - Стоя –ать!!!
Быть может, бандит в этот момент плохо соображал, а, может, Ольгу перекричать было трудно, но только он не остановился. И Зарина стала стрелять. Она выстрелила всего три раза, но казалось, что бьет артиллеристская батарея. Бандит упал. Ольга тоже лежала на полу, закрыв голову руками, и сотрясаясь от рыданий. В комнату влетел, успевший очухаться, второй бандит. Он плохо понимал, что происходит. Зарина смотрела на него остекленевшими глазами.
 - Стоять, недоносок! Сейчас окажешься рядом с братком!
Глядя на хрипевшего в луже крови товарища, «браток» остановился.
 - Ты… ты чо…брось, - пробубнил он себе под нос.
 - На пол! Руки за голову! – заорала Зарина.
Бандит испугался.
 - Но… но ведь сейчас наши должны приехать… пацаны… ты, это, лучше… брось, по-хорошему…
 - Рот закрой!
Бандит замолчал. Теперь все должно быть проще: надо хватать Ольгу за руку и уходить.
 - Оля, пошли!
 - Не могу-у… - девушка сидела на корточках, зубы ее стучали.
 - Пошли, кому говорят! Давай руку, - Зарина протянула руку.
В этот момент раздался звонок в дверь.
 - Я же говорил – пацаны,  - прохрипел бандит.
 - Заткнись и не дыши, - шепотом приказала Зарина.
Это не самое страшное. Если в квартире тихо, то бандиты не станут ломать дверь. Мало ли, может хозяева вышли куда, или спят. Но вот если они слышали выстрелы…
Позвонили еще раз, затем еще. И тут Зарина услышала, как хриплый мужской голос произнес:
 - Ломайте!

Такое уже страшно. Очень страшно. Кто знает, сколько их там: пять, десять, а, может, еще больше? И что у них за оружие?

Поняла Зарина, что деваться ей теперь некуда, надо стоять до конца. Да что толку, все равно убьют. Вот именно – убьют! Живой не возьмут! Такого она допустить не может, и не допустит!

Дверь поддалась очень легко. С криком: «Бросить оружие! Всем на пол!»  в комнату вихрем влетели люди в камуфляже, в черных масках, с автоматами наперевес. Зарина мельком увидела на левом плече у одного из них эмблему: гепард в прыжке. Она поняла, что это не бандиты, а отряд специального назначения по борьбе с бандитизмом «Гепард», про который она читала в газетах. Видимо, услышав стрельбу, соседи позвонили в милицию.
Зарину сбили с ног, падая, она ударилась очень больно скулой об угол шкафа. Кто-то ,проходя мимо,  стукнул ее по ребрам тяжелым ботинком. От резкой боли дыхание перехватило, в  глазах потемнело, зашумело в ушах. Одно поняла Зарина: теперь не убьют. Покалечат малость, да потом посадят. А жить ей хочется. Подумаешь, что жизнь такая бестолковая, подумаешь – жрать нечего.  Но она ведь еще молодая, совсем, почти ребенок. Если не убили, то все еще образуется, все впереди.

Выдохнула Зарина со стоном, и, даже, улыбнулась немножко, уголком рта. Это потому, что не убили. Значит, не судьба ей сейчас умереть, для чего-то другого она на свет родилась. Знать бы, для чего?


Глава 5
 Сидит Зарина в следственном изоляторе и думает: «Сколько же теперь лет дадут? Опять это сто восьмая статья, от пяти до двенадцати.  А ведь она теперь рецидивист, ранее судима, по этой же статье. Хорошо, что не убила, а то бы, уж всяко, лет десять влепили. Пока -то можно и на семь-восемь рассчитывать.

Бабушку с тетушкой жалко. Очень жалко. Приходила на днях тетушка, тетя Зина, передачку принесла. Говорит, не встает бабушка, больная совсем стала. Все время плачет. Были бы деньги, адвоката бы наняли. Да нету денег, и продать даже нечего… Акулька приходила. Сказала, что постарается насчет адвоката узнать. У нее, вроде бы, и деньги водятся. Только бы получилось! Уж больно не хочется все молодые годы за решеткой проводить.
Вздохнула Зарина тяжко, а под ребрами как кольнет. Еще бы: две ребра ей сломали. Но на этих ребят она не в обиде: во-первых, работа у них такая, благодарная очень работа. Бандиты их боятся, и только их, похоже на то. Во-вторых, хорошо, что это они ворвались тогда, в другом случае, не было бы сейчас Зарины на этом свете. Смелые ребята, нечего сказать, тренированные. Если надо, с одного удара дух выпустят. Вот бы к ним, чтобы бандитов в узде держать. Но у них женщины только секретаршами, да уборщицами работают. А это Зарине не подходит.

Тут открылась со скрипом дверь камеры, на пороге появилась надзирательница и дала жестом понять, что надо проследовать за ней. Куда, зарина спрашивать не стала, все равно, этим ничего не изменишь. А привели ее в комнату для свиданий. Там уже ждал человек, совершенно незнакомый. Это был мужчина лет пятидесяти, с интеллигентным лицом, одетый в дорогой костюм. С виду он был похож на бизнесмена.

Увидев Зарину, незнакомец резко выпрямился, его лицо изобразило одновременно удивление, отчаяние, и великую радость. Казалось, этого момента он ждал всю жизнь.
 - Зарина!
Девушка смотрела, пытаясь припомнить, где же она его видела.
 - Вы кто?
 - Зарина, доченька! – он подошел к ней и обнял за плечи, - Ты меня не помнишь?
Зарина отрицательно покачала головой.
 - Да, ты тогда была совсем маленькая…  А теперь ты взрослая. Но я нашел тебя, это главное. Я бесконечно виноват перед тобой, ты меня, наверное, не простишь…
 - За что?
 - За то, что я, твой отец, Алексей Косов, бросил твою мать и тебя на произвол судьбы, за то, что предпочел карьеру и свободную жизнь. Теперь я перед вами в неоплатном долгу. Я искал вас, но мне сказали, что вы уехали за границу.
 - Да, мать уехала. Она вышла замуж.
 - Я все знаю. Я разговаривал с твоей бабушкой, с теткой, они мне и сказали, что ты здесь.
Зарина усмехнулась.
 - Да, странный ты человек, Алексей Витальевич, через столько лет…
 - Тебе трудно понять, я это знаю. Но так судьба распорядилась…  У меня семья, сын. Но я теперь не брошу тебя, доченька. Честно скажу, я богатый человек. Как только ты выйдешь отсюда, у тебя будет все, что ты захочешь. И квартира, и дача, и машина. Теперь ты можешь не волноваться за свою судьбу, родная моя девочка.

Зарину уже ничего не могло шокировать. Она улыбнулась немного цинично, и пожала руку своему не весть откуда взявшемуся папаше.
 - Покорнейше благодарю. А теперь осталось всего ничего – выйти отсюда…
 - Тебя освободят в самое ближайшее время. Адвокат изучает дело, он уверен, что добьется полного оправдания. Да и я верю, что моя дочь не виновата. Когда тебя освободят, мы вместе отпразднуем это событие. Потерпи немного, скоро суд, а там уже все будет хорошо.
Признаться, Зарина слабо верила словам едва знакомого человека, пусть даже это ее родной отец, но, почему-то, надежда сама по себе наполнила все ее существо , и девушка непроизвольно улыбнулась.
Пришла в себя Зарина только тогда, когда Акулька, единственный, самый лучший друг, вытащила ее, буквально на себе, из душного зала суда на улицу, и залила в рот, сквозь сжатые зубы, несколько холодных глотков минералки. Сзади шла, рыдая от избытка чувств, тетя Зина. Бабушка на суд не приехала, она сильно приболела.
Алексей Косов ждал уже в своей шикарной «Тойоте», вместе с водителем.
 - Ну, куда, доченька. Поедем? В ресторан? Такое событие надо отметить.
Зарина, уткнувшись в плечо Акульке. Пробормотала:
 - Домой скорее, к бабуле. Она так обрадуется!

Когда приехали домой, бабушка сразу же встала с постели и засуетилась у плиты. Болезнь, будто бы, отступила от нее. Она улыбалась и веселилась вместе со всеми, осыпая благодарностями новоявленного отца, который не оставил дочь в столь тяжелые минуты. А тот, в свою очередь, все стремился ее подбодрить:
 - Перестань плакать, мать. Теперь у Зарины все будет хорошо. Я теперь вас не оставлю. На днях она получит ключи от собственной квартиры, потом я подарю ей машину, она пойдет учиться, получит образование. Вы навсегда забудете голод и нужду.
Зарина сидела на диване, рядом с Акулькой. Она так и не могла до конца понять, что же, все-таки, происходит. Ей не хотелось не во что верить, просто, чтобы потом не разочаровываться. Она ушла в себя, и ей не хотелось возвращаться в этот мир, в котором уж слишком много странностей.


Глава 6
 - Но мне ничего не надо. Я не привыкла к роскоши, все это так неожиданно, я полностью растеряна…
 - Пойми, доченька, теперь твоя жизнь изменится, скоро ты забудешь, что жила иначе. У тебя будут совершенно другие проблемы, новые друзья. Прошлое навсегда уйдет из твоей жизни.
Зарина покачала головой:
 - Я так не могу. Единственное. Что у меня есть – мое прошлое. Пусть неудавшееся, но это то, чего я добилась сама. А еще у меня есть Акулька, которую я никогда ни на кого променяю. Что бы ни случилось, она останется для меня самой близкой, самой родной. Мы поклялись быть всегда вместе, а клятвы я держать умею. Так что, не надо мне ничего, извини, конечно.
Алексей Косов задумался.
 - Да, с таким характером могла вырасти только моя дочь. Узнаю себя, сам не лучше. Но, благодаря этому, я достиг всего того, что у меня есть на сегодняшний день. Я уверен, что и ты, Зарина, многого в жизни можешь добиться. И я очень хочу тебе в этом помочь. Чего же сама-то хочешь?
 - Ничего!  - Зарина решительно подняла глаза, - ничего не хочу, у меня все есть!  Вот только учиться… - она задумалась, - учиться…

Всю жизнь девушка мечтала потупить на факультет иностранных языков. Да кто ее теперь возьмет, с двумя-то судимостями?

Алексей заметил замешательство.
 - Ты ведь хочешь учиться, я знаю. Бабушка твоя говорила, что ты очень способная. Да не стесняйся, доченька, я ведь, в конце концов, отец твой родной! Пусть я и последний человек, что бросил тебя, но дай мне вину-то свою искупить! Вижу, что не все ты еще расхотела, говори, я помогу тебе! Да перестань ты уж упрямиться!
 - Да, - ответила Зарина после недолгого молчания, - чего-то я, наверное, еще хочу. Хочу жить, как все нормальные люди, учиться, работать. Работать там, где мне нравится, чтоб с удовольствием на эту работу ходить.

Алексей улыбнулся:
 - Вот видишь! А где бы ты хотела работать?
Зарина задумалась.
 - Теперь – не знаю. Раньше я хотела выучить языки и кататься по всему свету. А сейчас мои взгляды не то, чтобы поменялись, изменились обстоятельства. Да и желания немного изменились.

 - Как это?
 - Попробую объяснить…  Ну, не смогу я наивной девочкой-хохотушечкой строить глазки «новым русским». Не смогу, У меня ведь на лице печать мест не столь отдаленных. Да и не хочу уже. Теперь у меня в крови – бороться, мне должна сила какая-то противостоять. Не смогу я без борьбы жить, понимаешь?
 - Понимаю я тебя, хорошо понимаю. Тебе надо, просто, подумать, благо, времени у тебя, сколько угодно!
 - Вот только кто меня с моей биографией возьмет, да еще на хорошее место? Ты ведь теперь знаешь, что я сидела в тюрьме. Это крест на всю жизнь.
Алексей покачал головой:
 - Да, это, конечно, так. Но у меня есть деньги и связи, я очищу твою биографию.
 - Это как? – удивилась Зарина.
 - А вот так! Нет ничего невозможного! – Он был рад, что хоть чем-то заинтересовал дочь, - Хочешь – не хочешь, но такой подарок ты позволишь мне сделать! – Алексей улыбнулся, - Завтра же я этим и займусь. Мы с тобой вместе разработаем версию, чем ты занималась и где работала в то время, когда на самом деле сидела. Ну, например, работала в цветочном ларьке…

Зарина даже рот открыла.
 - Неужели такое возможно? Ведь все сведения занесены в центральный банк данных!
 - С этим самым банком, детка, мы и поработаем. Как говорится, что нельзя сделать за деньги, можно сделать за большие деньги. Само собой, что тебе придется внушить себе, что твое прошлое – не больше, чем дурной сон, и что ты на самом деле работала в ларьке. Только не упрямься, так надо для будущего. Тогда ты сможешь заниматься, чем хочешь, сможешь сделать карьеру, помочь родным.

Зарина смотрела обалдевшими глазами. В такое чудо ей никак не верилось. Ведь она умная, гордая, сильная. Она и президентом стать может. Вот только проклятая биография… Не берут у нас уголовников главой государства, время такое. Раньше брали , теперь – не берут. А если не будет в той самой биографии столь досадных фактов, то жизнь она сама, собственными руками сделает. Да такую, что позавидуешь. Главное – бабушка с тетушкой счастливы будут, да и Акульку она тогда попытается на путь истинный наставить. Вот славно-то будет!

Придя в себя, зарина засмеялась.
 - Представляю, сколько это стоит!
 - Ерунда! – Алексей тоже засмеялся, - Я – человек не бедный, и без штанов не останусь. Зато у моей дочери будет чистая биография, хоть завтра в КГБ устраивайся!
Он очень обрадовался, что хоть чем-то сможет угодить дочери. Зарина же, хоть и не верила до конца, но тоже порадовалась от души. В КГБ она, конечно, не собиралась, но перспективы, все равно, открывались радужные, если не сказать большего.  Девушка отдавала себе отчет, как тяжело ей будет вернуться к нормальной жизни, общаться с людьми, работать в коллективе, но сейчас ее это не волновало. Она сделает все, что от нее зависит, она заново научится жить в этом обществе, и у нее будет все хорошо. Обязательно будет.

Глава 7
На следующий день Алексей Косов вручил своей дочери ключи от квартиры. Зарина очень упиралась, но он, все же, заставил ее принять этот подарок. Уговорили ее, также, бабушка с тетушкой. Сердито топнув ногой, бабушка прошипела: «Бери, пока дают, дура!»
Квартиру отправились смотреть вместе с Акулькой. Открыв дверь, Зарина замерла прямо на пороге, а Акулька радостно присвистнула:
 - Ну, Зорь, и хоромы у тебя! Как у знатного барыги!
 Опомнившись, зарина стала рассматривать коридор, в надежде найти выключатель и включить свет.

 - Акуль, ты не в курсе, где в таких хоромах обычно свет включается?
 Акулька нажала на какое-то странное приспособление, находившееся за дверью, и замаскированное под декоративное украшение. Коридор тотчас же озарился со всех сторон яркими лучами света, показывая все свое великолепие. Он был обклеен шикарными обоями с перламутровым отливом, и отделан зеркалами. В прихожей стояла мебель: гарнитур цвета лесного ореха, выглядевший скромно, но элегантно. Подвесной потолок содержал в себе несколько рядов маленьких ламп, светильники располагались, также, и на стенах. Восхищенная Акулька еще раз присвистнула:
 - Евростандарт!
А Зарина, от восхищения, разразилась длинной нецензурной фразой.
 - Ну что, Акуль., пойдем, глянем, что там дальше!
 - Ага, сейчас, точно, худо сделается! Давай, лучше, сначала в ванную заглянем, чтобы сразу не упасть. А потом – уже в комнаты.
 - Ну, давай!

 Они, действительно, чуть не упали: сантехника лучших мировых производителей слепила глаза, восхитительная отделка могла поразить любое воображение. Да еще, в добавок ко всему, повсюду стояли ванные принадлежности: шампуни, гели, мыло, соль для ванн, а, также, многое такое, чего Зарина никогда не видела. 

 Комнат в квартире было две, обе изолированные. На полу лежали ковры с длинным мягким ворсом. Мебель, как и в коридоре, была дорогая, но без излишеств, и гармонировала со всей окружающей обстановкой. Разумеется, имелся и телевизор с видиком, и музыкальный центр.
Кухня была в том же духе. Имелся бар, в котором уже стояли несколько красивых бутылочек. Зарина ходила, как во сне, ей не верилось, что это все ее. В конце концов, хорошо, что она больше не будет обузой бабушке и тетушке, а сможет, даже, помогать им. Ведь им очень тяжело, хотя они и любят больше жизни свое чадо.

- А это еще что за чудо? – Зарина схватила на руки огромного белого плюшевого медведя, - С детства люблю большие мягкие игрушки!
- Просто улет! – Акулька захлопала в ладоши.
                *          *         *               
 И стала жить теперь Зарина в своих хоромах. Бабушка и тетушка переезжать к ней отказались, ссылаясь на то, что очень уж привыкли к своему старенькому обжитому «гнездышку». Акулька стала часто захаживать к подруге. Однажды она пришла радостная, и, вопреки обыкновению, слегка пьяная.

- Ну что, Зорька, можешь меня поздравить!
Зарина удивилась:
- Что с тобой? Я тебя, наверное, впервые в жизни вижу такой счастливой…
- Меня, подруга, считай, на должность поставили! Я теперь – бригадир! Это тебе не просто боец – пушечное мясо!
- Понимаю, - усмехнулась Зарина, - это круто.
Акулька обняла ее.

- Хватит издеваться. Тебе, конечно, радости моей не понять, но это – дело твое.
- Да нет, - Зарина на секунду задумалась, - я тебе завидую, в хорошем смысле. Ты ведь делаешь то, что тебе нравится. Пусть это плохо, пусть мне это чуждо. Но ты радуешься, ты видишь какие-то результаты своей деятельности, не о чем не жалеешь. А вот я…
Акулька засмеялась:
- Да брось ты! У тебя тоже все будет, будет лучше, чем у меня! А сейчас – давай повеселимся, и о грустном думать не будем!

 Заехал к Зарине как-то на днях и ее благодетель – Алексей Косов. Он сообщил, что отныне биография его дочери безупречна, и она может теперь заниматься всем, к чему душа лежит. И про КГБ опять пошутил. И зачем только? А еще предложил это как-нибудь отметить, событие, как-никак.

 Они сели в «Тойоту» и поехали на природу, за город, на озеро Бирюзовое, известное каждому жителю Вьюрска, как лучшее место отдыха. Озеро это, необыкновенной красоты, образовалось, похоже, еще в ледниковый период, в природной ложбине, между холмами. Холмы поросли густым сосновым лесом, в котором было множество гигантских валунов, напоминавших об этом самом ледниковом периоде. На берегу этого красивейшего водоема и остановились Зарина с отцом. Они купались, ловили рыбу, жгли костер и жарили на нем шашлыки. А еще – болтали обо всем - обо всем…  И казалось Зарине, что отца своего она знает всю жизнь. Знает и очень любит. И он ее любит, и любил всегда. И не было у нее в жизни ни тюрьмы, ни судов, ни голода, ни боли. И биография у нее чистая на самом деле. Поняла Зарина, что жизнь она попытается заново начать. Во что бы то ни стало. Что было – то было, от прошлого уже никуда не денешься, но оно уже прошло. А будущее должно быть светлым. Все в ее руках. Зарина сидит, на костер смотрит. И на озеро. Говорят, человек без конца на огонь и на воду смотреть может. Правильно говорят, вот она и смотрит. В костре угольки потрескивают, а на душе тепло. Улыбается Зарина отцу, и он улыбается. И природа вся вокруг тоже, как будто, улыбается. Вот бы так всегда! За это Зарина и будет бороться.

Глава 8
 Акулька бежала по мостовой. Сердце ее бешено колотилось, дыхание прерывалось. В голове пульсировала кровь, а на губах еле держалась мысль вслух:  «Не переживет, не переживет…» Зацепившись носком за паребрик, она чуть не упала.

 На улице – шесть утра. Зарина, наверное, еще спит. Но ее надо разбудить, и… убить наповал. Убить лучшего друга своими же руками. Но иного выхода нет. Ведь она все равно узнает. И важно, чтобы в этот момент рядом был близкий человек, способный удержать от безумного поступка, способный разделить боль. И этот человек – Акулька. Она права. Все равно узнает Зарина, что 30-го августа, в ноль часов сорок минут, у дома номер семь по Заречной улице, был взорван джип «Тойота» серого цвета, принадлежащий президенту компании «Касатка» Алексею Витальевичу Косову. Алексей Косов, его водитель, Андрей Беков и пассажир, личность которого не установлена, находившиеся в машине, погибли. Как выяснит позже следствие, взрыв явился результатом сложных и неоднозначных взаимоотношений вышеупомянутой фирмы «Касатка» , во главе с Алексеем Косовым, и некой, не весть откуда взявшейся, фирмой-конкурентом «Маслов и Ко». Обе фирмы занимались поставками бензина. Но,«Касатка» процветала давно, а «Маслов» возник меньше года назад, и стал нахально «наступать на пятки» «Касатке». Разумеется, последняя не заставила себя долго ждать, и «показала зубы» конкуренту. Да так показала, что «Маслов» вскоре обанкротился и был ликвидирован. Но не захотел он, видать, мириться со своей участью. И – вот этот взрыв…
Акулька в несколько секунд взлетела по лестнице на шестой этажи и позвонила в дверь. Зарина открыла почти сразу же, она была уже одета.

- Ты уже знаешь? – спросила Акулька.
- Знаю, проходи.
Акулька, не разуваясь, прошла в комнату и села в кресло.
- Не знаю, что сказать тебе, Зорька…  Прости.
Зарина только горько усмехнулась.
- Да ничего не говори. И так все ясно.
- У нас с тобой – как на роду написано…
- Брось, Акуль. Мировая история знает варианты куда хуже…
Тут Акулька увидела на столике графин с водкой.
- Ты что это, Зорька, уже горе водярой заливаешь?
- Нет, еще не могу пока.
- А что так?
- Да сейчас люди какие-то приедут. Ну, кто с ним работал, и тэ-пэ…
- Тогда – понятно.
- Слушай, Акуль, - Зарина прикурила сигарету и присела на диван, - только не бросай меня сейчас, пожалуйста. Хорошо?
Акулька кивнула:
- Не бойся, я попозже позвоню пацанам, скажу, что на ближайшие три дня я исчезну. Без проблем, - она поправила лезущую в глаза челку, - вот, обросла, как овца. К парикмахеру пора, под площадку.
- Пора, мне тоже. Да вот – сама видишь…
Тут раздался звонок в дверь.
 - Смотри, приехали, - Зарина пошла открывать.
                *           *          *               
 На похоронах было очень много народу. Казалось, все сильные мира сего здесь собрались. И, конечно, спецслужбы. Акулька все время находилась рядом с Зариной. Даже бабушка и тетушка пришли. Рыдали сильно.
- Эх, батюшка наш ты, Алексей Витальевич, на кого же ты нас оставил, и доченьку свою, Заринушку… Кормилец ты наш, благодетель…

 Зарина не рыдала. Она привыкла к разным сюрпризам, однако, чувствовала, что опять наступает пустота и безысходность. Хорошим он был человеком, Алексей Косов. Жизнь, видать, не слишком его баловала, но как встал на ноги, сразу вспомнил, что где-то есть близкие люди, которые, возможно, нуждаются в его поддержке. Пусть поздно, но вспомнил же. Добрый был, все, знавшие его, так говорили. Никому в помощи не отказывал. И за что же судьба его так?

 Зарина думала, украдкой поглядывая на стройную белокурую даму в строгом дорогом черном костюме, рядом с которой уныло стоял мальчик лет пяти-шести. Это были жена отца и сын. Вернее, уже вдова. Что они будут теперь делать? Зарине вдруг стало их очень жаль. Но, будучи человеком не очень общительным, девушка не решилась подойти и заговорить. Она лишь знала, что женщину зовут Наташа, а мальчика – Димка, Дмитрий Алексеевич.
Когда гроб опустили в могилу, Зарина поняла, что у нее в очередной раз что-то отняли. Нечто даже большее, чем свободу. Ведь свободу вернуть можно, а отца – не вернешь.
Выйдя из ворот кладбища, Зарина села на скамейку и долго курила. Акулька сидела рядом и молчала. День был пасмурный, хотя дождя не было. С холма, на котором находилось кладбище, открывался удивительно красивый вид на реку Вишневку. В ясный день, на закате, если смотреть отсюда, река, действительно, отливает вишневым, и становится понятно, почему наши предки ее так назвали. И город красивый. Новых уродливых зданий почти не видно, везде – аккуратные коробочки, да золотые купола церквей. Замечательный город, но почему же в нем происходят столь ужасные события?

 Тишину прервал появившийся как из-под земли человек. Он был среднего роста, темноволосый, слегка напоминал южанина. На нем был серый костюм, какие здесь обычно носили «новые русские», на поясе, под расстегнутым пиджаком, был сотовый телефон. По своему образу незнакомец мог бы соперничать с героями известных боевиков. Подойдя к девушкам, мужчина поздоровался.
- Кто из вас Зарина – спросил он.
- Ну я, а что? – Зарина нехотя подняла голову.
- Я понимаю Ваше состояние, очень извиняюсь, но нам надо поговорить, - он недоверчиво посмотрел на Акульку.
- Говорите, я слушаю.
- Желательно, не здесь, а у меня в кабинете.
- Начинается…  А в другое время никак нельзя? Я ведь даже на поминки не поехала, достали все…
- Еще раз извините, но дело неотложное, касается гибели Вашего отца. Попозже, понимаете ли, поздно может быть.
- Да я поняла, не дура. Но отца уже не вернешь. А на ваши ментовские дела мне наплевать. Мягко говоря. Можно подумать. Что у нас здесь кто-то кого-то нашел. Не смешите.
- Не надо уж так-то, мы работаем.
Акулька вмешалась:
- Вы что, не видите,  каком она состоянии? У человека отца убили, а вы лезете! Мать вашу…
- Акуль, не надо матюгаться перед ментами, а то заберут еще, - Зарина встала со скамейки, - а, вообще-то, кто Вы такой? Я Вас не знаю!
Незнакомец вынул красненькую книжечку.
- Старший оперуполномоченный РУОП, капитан Родионов Алексей Николаевич. Зарина, я очень прошу…
Девушка подняла глаза к небу:
- Боже… Ну, ладно, ведь все равно достанут. Акуль, отлучусь я в неизвестном направлении на неопределенное время, как ты на это смотришь?
- Плохо. Не люблю ментов. Но если ты решила… Ладно, я тогда пойду. Приедешь – позвони.
Родионов улыбнулся:
- Не волнуйся, приедет скоро твоя подруга.
- Надеюсь, - Акулька развернулась и пошла к дороге.

Глава 9
- Ну и все. Ничего я больше про отца не знаю, а про его дела – тем более.
Зарина сидела в кресле в небольшом кабинете с черной мебелью, отделанном, как и принято, по евростандарту. Капитан задавал разные вопросы, а она очень неохотно отвечала.
- Скажи, зарина, а где ты работала раньше?
- Я? В ларьке цветами торговала. На набережной. А что? Не похоже?
Капитан покачал головой:
- Если честно – не похоже. Да Бог-то с ним. А теперь куда пойдешь?
- Не знаю. Я давно не работала, тяжело будет.
- А делать-то что умеешь, а?
Зарина усмехнулась:
- А, работу предложить хотите? Ничего я делать не умею! Вот так! А что умею, то не вслух будет сказано.
- Перестань, - Родионов улыбнулся, - я просто так спросил. Сто грамм будешь?
- Чего?
- Водки, чего-чего! Мартель с утра закончился!
- Водки?
- Ну вижу ведь – будешь, - он достал бутылку и налил стопку. Затем протянул ее Зарине. Она немного засмущалась, однако, выпила всю разом.
- Спасибо, полегчало.
- Вот и хорошо, - капитан вернулся на прежнее место, - ну как, можно еще вопрос?
- Валяйте!
- Что же ты такая грубая, Зарина? Ты ведь в школе хорошей училась, в секции стрелковой занималась. Девчонка не глупая, судя по всему.
- А Вы уже все про меня вынюхали?
- Ну вот, опять. Я, по-моему, ничем тебя не обижал. Что такое?
Зарина, прищурившись, посмотрела на капитана.
- Не обижал? Столько времени отнял, да еще я посредь ночи домой пешком попрусь.
- Не волнуйся, сейчас не ночь, всего одиннадцать часов, а до дому я тебя на машине доставлю.
- Ну, хорошо, - смирилась Зарина, - просто, я устала. Очень…
- Что ж, поехали тогда.
- Куда?
- Домой тебя отвозить.
Как и обещал, Родионов отвез Зарину домой. По дороге они уже не о чем не разговаривали.    Он только написал ей свой телефон и купил пачку сигарет.
- Ты звони, Зарина, если проблемы какие. Тяжело тебе будет, я чувствую. Но я могу помочь тебе, звони. Прости уж за бестактность, работа такая.
- Удачи Вам.

Девушка вылезла из машины и пошла домой. Как ни странно, но от разговора с капитаном у нее не было неприятного осадка. Ей стало все безразлично. Зайдя домой, Зарина сразу завалилась спать, обняв любимого плюшевого мишку.
                *          *          *               
 Муторно потянулись дни. Надо было устраиваться на работу. Деньги, которые остались от отца, рано или поздно закончатся. А еще – Зарина дала себе слово, что никогда, что бы ни случилось, ни одной вещи не продаст. Ничего из того, что отец подарил. Лучше с голоду умереть.

 Мало в городе работы – не найти. Да и не хочется Зарине где попало работать. Вспомнила она «девочек по вызову». Нет, второй раз это не повториться. Твердо решила. В растерянности ходила девушка по городу, мимо магазинов, сверкающих баров, ресторанов. Куда же ей такой податься? Села Зарина на скамейку в садике, закурила. Когда сигареты из кармана вынимала, на листочек какой-то наткнулась. А на листочке том – телефон капитана Родионова. Позвонить? Тут, почему-то, Зарина слова отца вспомнила. Те самые, про КГБ. Ведь биография у нее теперь чистая, не придерешься. Может, позвонить, все-таки, может работу ей Родионов по душе найдет? Не в КГБ, конечно, но там, где ее сила, гордость и ум пригодятся. И польза людям будет. Где не все работать могут, а только такие, как она.

Обрадовалась Зарина, подошла к телефону-автомату, номер набрала. А оттуда – его голос:
- Родионов слушает!
У Зарины аж в горле пересохло, но она взяла себя в руки:
- Здравствуйте, Алексей Николаевич. Это Зарина Косова. Извините, если отвлекаю. Мне поговорить с Вами надо, очень-очень.
- Приходи, Зарина, к трем часам в управление, позвони мне снизу, я за тобой спущусь. Только не опаздывай, поняла?
- Поняла, не опоздаю.
Девушка положила трубку и хлопнула в ладоши: «Здорово!»
                *         *         *               
 Бывают на свете люди такие – «оторванные». Вернее, это их раньше так называли. А сейчас больше слышишь – «отморозки».  Слово сравнительно новое, а вот понятие – старо, как мир. Они, видать, еще и в древнем Египте были, и в гомеровской Греции, и в славной римской империи, не говоря уже о нашей любимой Родине. Ведь отморозок – он и в Африке отморозок. Бывает, что таковыми рождаются – случай тяжелый и безнадежный. Но чаще таковыми становятся. Всем известно, что приобретенные болезни лечатся более успешно, чем врожденные. Так и в нашем случае, хотя вылечить отморозка полностью практически невозможно. Но, немного «отогреть» его – можно попытаться. Если же такое случится, то «отогретый отморозок» будет всей душой предан своему благодетелю. Возможно даже, что ради него будет строить и разрушать, любить и убивать… А направить его можно в любое русло, какое только сей благодетель соизволит. Знал это капитан Родионов, хорошо знал. Именно такую отмороженную душу он в Зарине и увидел. Она уже не боится ничего потерять, прошла множество «кругов ада», и сама себе хозяйка. Знал капитан ее биографию, да не ту, что покойный отец сделал, а настоящую. Откуда? Сами понимаете, на то РУОП и существует. Так вот, в отличие от девчонок с подобным прошлым, Зарина хорошо училась в школе, знала языки, что говорит о ее немалых способностях. Не зациклена, как большинство в ее возрасте, на мужском поле, умеет драться, а, главное – ничего не боится. Все это может в любой момент пригодится. Когда момент такой наступит, Родионов не знал, но это роли не играет. И решил он, что девушке поможет найти место в жизни.

- Я знал, Зарина, что ты придешь ко мне. У тебя ведь нет никого, с кем можно было бы посоветоваться. Подруга твоя, Акулина Федотова, вся по уши в своих криминальных проблемах, бабушку с тетушкой ты совсем бросила, хотя они вряд ли могли бы тебе в чем-то посодействовать.

- Неправда! – возмутилась Зарина, - Я никого не бросала. Просто, грузить из не хочу.
- Ну, пусть будет так, - капитан заулыбался, - перейдем к делу. Тебе нужна работа, понимаю. Иначе ты пропадешь. Гонора в тебе – выше крыши. Хочешь, наверное, как подруга Акулина – пальцы веером!..
- А вот и нет! – Зарина опять возмутилась, - Если бы хотела, то давно бы уже там была! Думаете, не взяли бы?
- Верю – взяли. А сама-то что желаешь-то, а?
- Не знаю. Я уже думала об этом, но…
- Говори, не стесняйся. Все, что на уме, говори. Иначе, из чего мне исходить? Ну, может, космонавтом хочешь стать, или президентом – тоже не проблема, -  капитан усмехнулся.
- Хорошо, я скажу, только Вы не смейтесь, - Зарина засмущалась, - нравятся мне очень ваши ребята из «Гепарда». Они смелые, сильные, никого не боятся. Всех бандитов в страхе держат. Их я уважаю. Конечно, бывают и честные менты, я не спорю…
- Да неужели? Это уже интересно, продолжай. Ты хотела бы в «Гепард»?
- Так ведь не возьмут…
- Не возьмут.
- Я хочу очень, чтобы работа моя пользу приносила. Терять мне нечего, я никого не боюсь.
- Это ты брось. Терять нечего только покойнику.
- Вот если бы я была ментом, я была бы честным ментом, справедливым. С бандитами бы боролась, изобрела бы множество способов их на зоне сгноить. Там им, упырям, и место.
- Но для этого учиться надо.
- Так я бы и училась. Всю жизнь бы училась.
- Так ты что, ментом быть хочешь? – капитан тихонько засмеялся, а Зарине показалось, что он издевается.
- Понятно… Вы же сами мне полчаса назад всю мою подноготную рассказали. Я сидела, и Вам это известно.
- Я тебя другое спросил: ты ментом быть хочешь?
Зарина непонимающе посмотрела на него.
- Конечно. Это был бы, наверное, единственный выход…
- Я так и понял. А про биографию твою, кроме меня и тебя, да твоих бабулек, никто не знает. И не узнает, надеюсь. Бабушке и тетушке – болтать не резон. Я их сам тряс – ничего не сказали. Узнал случайно, как – не важно. Но липа у тебя достойная, в жизни не догадаешься. Папа делал?
- Да, - Зарина опустила глаза.
- Ты не унывай, все нормально будет. А знаешь, сколько в милиции потенциальных уголовников работает? Да больше, чем звезд на небе. По ним давно тюрьма плачет.
Зарина улыбнулась.
- Вы можете?
- Рано радуешься. Я ничего не могу. Я тебе сейчас адрес дам и телефон человека, который может. Он в отделе кадров РУВД Вишневского района работает. Вот если уболтаешь его – будешь ментом, нет – извини… Коли хочешь по-настоящему – добазаришься. И еще, - Родионов взял девушку за руку и оглядел множественные наколки, - от этого избавляйся, как хочешь. Иначе – жизни тебе не будет, поняла? Цветочница-ларечница…

 Зарина кивнула. Все, сказанное капитаном, было слишком неожиданно и невероятно. Неужели она еще не все в жизни потеряла? Зачем этот человек ей помогает? Она этого не знала, но твердо решила, что, если все получится, то она найдет способ отплатить добром за добро. Всегда, везде, как бы то ни вышло.


Глава 10
 Ночью Зарина долго не могла уснуть. В конце концов, она встала, надела халат и пошла на кухню. Там девушка достала сигареты и закурила. Завтра, вернее, уже сегодня, ей предстояло поехать в Вишневское РУВД. Неужели, получится? Она знала, что для этого готова на все, что в ее силах. Мысли в голове путались. Временами всплывал в памяти образ капитана Родионова. И почему, только, его волнует судьба дочери убитого бизнесмена? Может быть, он лично знал Алексея Косова? Нет, не похоже. Да, вообще, глупо гадать. Никогда Зарина ментов не любила, а тут – вон как угораздило! И все этот Родионов, Алексей Николаевич… Просто Алексей, Леха. Именно – Леха, - Зарина засмеялась над своими мыслями. Это он расставил все точки, развеял сомнения. Она хочет быть ментом, хочет учиться, хочет быть КАК ОН. Что же это? Еще ни один мужчина не вызывал у нее даже капли симпатии, за исключением, конечно, покойного отца. Но отец – это другое. А тут – прямо от собственных мыслей смущаешься и краснеешь. Зарина опять засмеялась сама над собой.
                *          *         *               
 Девушка бодро шагала по мостовой. Бессонной ночи почто не чувствовалось, настрой был решительный. А вот и круглое серое здание – Вишневское РУВД. Хлопнув тяжелой дверью, Зарина вошла вовнутрь, и стала подниматься по лестнице. В кабинет начальника отдела кадров очереди не было, и она попала туда без труда. За столом сидел человек лет сорока, с майорскими погонами. Это и был начальник отдела кадров – Королев Валентин Петрович.

- Здравствуйте, - Зарина вежливо улыбнулась.
- Приветствую. Вы – Зарина Косова? – майор, прищурившись, посмотрел на нее.
- Я…
- Ну, присаживайтесь, рассказывайте, что Вас ко мне привело.
Зарина присела на стул, покосилась на свои руки в черных кружевных перчатках. Этой ночью она сама, с помощью обычной зажигалки, избавилась от компрометирующих наколок.
- Я хочу работать у Вас, товарищ майор!
- Интересно, и кем?
- Кем возьмете.
-А кем я могу Вас в милицию взять?
- Не знаю… Милиционером…
- Знаете ли, но у нас на такой должности женщины не работают. А какое у Вас образование?
- Среднее.
- Н-да, маловато.
- Для милиционера – достаточно.
- Но я же сказал…
- А в чем тут, собственно, моя вина, что я – женщина? Чем я хуже мужчины?
- Нет, конечно, не хуже, но… не принято, как-то.
- Зарина усмехнулась:
- Дискриминация налицо. Нарушение прав человека.
- Вовсе нет. Но, понимаете, вот я возьму на себя ответственность, а вдруг с Вами что-нибудь случится?
- Что значит – вдруг? С любым случиться может.
- А если Вас оскорбят, или ударят?
- Я не боюсь. Драться умею не хуже пацана.
- Где-нибудь занимались? Каратэ, дзюдо?
- Рукопашный бой.
- Это интересно. А где Вы им занимались?
Зарина замялась. Но ведь не скажешь же, что в тюрьме!
- В секции в одной… давно, правда… Но я все умею, можете проверить!
- Верю. Но не знаю, что с Вами делать. У нас нет женщин-постовых.
- Но это не запрещено законом. И в первую очередь я – человек, пусть даже и женщина.
Майор задумался, а Зарина почувствовала слабинку. Она посмотрела ему прямо в глаза, и с невинной улыбкой школьницы произнесла:
- Возьмите, ну пожалуйста. Вы не пожалеете, обещаю. Я буду очень стараться, делать все так, как Вы скажете!
И это уже не могло не подействовать. Майор задумался.
- Ну, смотрите. Сейчас возьмете у инспекторов бланки и заполните, а дальше – мы еще поговорим.

Зарина поняла, что «крепость пала», и главный шаг уже сделан. Возьмет ее майор, она его обязательно убедит.
                *          *          *               
Вся «канитель» заняла около месяца: беседы, уговоры, бумаги, медицина. И вот, настал долгожданный день – выход на работу. В честь такого события бабушка и тетушка устроили Зарине накануне вечером шикарный ужин. А еще – подарили серебряный крестик – на счастье.
- Умница ты наша, - радовалась бабушка, - и как это ты в такое место-то устроилась?
- Старалась.
- Вот теперь, наконец, за ум возьмешься, учиться пойдешь. Это для нас – самая большая радость.
Тетя Зина даже прослезилась. Акулька, узнав обо всем, очень удивилась. Поступок Зарины, конечно, не одобрила.
- Крыша у тебя, Зорька, поехала. И не стыдно тебе, ментом-то?
- Не понимаешь ты меня, Акуль. В первый раз не понимаешь.
Это трудно понять. Теперь, наверное, нам с тобой и разговаривать будет не о чем.
- Брось ты. Ведь я тоже не в восторге от твоих занятий. Но не это же главное.
- Но не ментом же идти?
- Почему бы и нет?
-Бесполезно с тобой говорить. Но что поделаешь – клятва есть клятва. Поклялась, что не брошу тебя никогда – хоть ты мент, хоть кто. Можешь на меня рассчитывать.
Зарина улыбнулась.
- Я так и знала, - они обнялись.
 Очень хотелось Зарине радость свою с Родионовым разделить. Позвонила она ему, а в ответ противный хриплый голос доложил, что капитан Родионов в командировке, а приедет когда – неизвестно. Грустно ей стало очень. Так хотелось увидеть его, и предлог, вроде как, есть, а – не судьба. Да ладно, будет еще время. А сейчас главное – рабочий настрой. Чтобы за три месяца испытательного срока себя с лучшей стороны показать. Не напутать чего, не сорваться. Постараться с людьми сойтись, к себе их расположить. Непростое это дело, ох, непростое…

Глава 11
 Оделась Зарина на работу скромно: старая кожаная куртка.  Джинсы, потрепанные ботинки. Хотя и так шмотками увлекалась мало, покупала только самое необходимое.
У входа ее встретил немолодой уже прапорщик, командир отделения. Звали его Евграфов Антон Кирилыч, а проще – дядь  Тоша. Работал дядь Тоша в милиции больше, чем Зарина на свете живет, все милицейские премудрости знал.

- Здравствуй, Зарина. Как настроение?
- Спасибо, хорошо, - девушка улыбнулась.
- Тогда пойдем, на развод тебя отведу, с наставником познакомлю.
Он ответ ее в зал, где сидело довольно много народу. Несколько человек были в гражданском, остальные – в форме. Все, как по команде, без стеснения, уставились на Зарину. Евграфов представил ее:
 - Это, орлы, наш новый сотрудник, пока – стажер, Зарина Косова. Стажироваться будет на должность милиционера ППСМ, да-да, не смейтесь. Девка крутая. Каратистка. Кто обидит – побьет, и я – добавлю! Так что. Прошу любить и жаловать. 

 В этот момент вошел дежурный, за ним – ответственный от руководства, и начался развод. Дежурный доложил оперативную обстановку, зачитал ориентировки.  Затем выступила инспектор по делам несовершеннолетних, с горячей просьбой доставлять ей малолетних злоумышленников. Видно было, что просьбами своими она уже давно и прочно всех утомила. Затем пару невнятных фраз сказал дежурный оперативник, невысокий чернявый парнишка в гражданском.
Зарина чувствовала отовсюду пытливые взгляды, отчего невольно смущалась. Здесь она сама себе казалась какой-то робкой и беззащитной.

 Развод закончился. Зарине представили ее напарника, он же – и наставник,  Игоря Савина. Это был молодой белобрысый сержант, примерно одного с Зариной возраста. Им предстояло нести службу на посту №7, с позывным 397. Этот пост включал в себя территорию примерно в два микрорайона, с имеющимся там универмагом, булочной и рестораном.

- Ну смотри, Игорь, - сказал дядь Тоша, - береги напарницу. Все ей объясни, расскажи. Надеюсь, общий язык найдете.
 - Конечно, старик! – весело ответил сержант, - А то ты меня не знаешь? Все будет в самом лучшем виде. Девушка не пожалеет!
                *          *         *               
- Вот здесь, обычно, черные арбузами торгуют, только сегодня их, что-то, нет. А вон там, в кабаке, поесть можно недорого. Попозже – зайдем.
- У меня нет с собой денег.
- Ни у кого их нет. Плохая примета – деньги на работу брать.
- А почему?
- Потом поймешь. Слушай, я все тебя спросить хотел: чего ради ты в милицию пошла? Неужели другой работы нет?

 Зарина предвидела подобные вопросы, они ее совсем не прельщали. Это надо теперь оправдываться перед всеми подряд, почему же она, такая-сякая, не удосуживалась родиться мужчиной. А если уж родилась женщиной, почему пришла сюда работать, а не сидит дома, на шее у мужа. И она ответила вопросом на вопрос:
- А ты?
- Ну, я…
- Вот только не надо мне лекций о превосходстве мужского пола над женским. Я прекрасно знаю их отличия, которые в данный момент скрывает от посторонних глаз одежда. Так что, не будем…
-Хорошо, я ,просто, спросил…

 С тех пор, зарина так и делала: прерывала подобные разговоры на корню. Вообще же, Игорь Савин оказался неплохим напарником, и они, действительно. очень скоро нашли общий язык.  После первого дня работы Зарина пришла усталая, но довольная. Сразу легла спать и заснула крепким сном.

 Так и пошло. С Игорем Зарина быстро сработалась, они даже подружились. И зарплату зарины первую вместе отпраздновали. Все шло ровно, без происшествий. И совсем бы было замечательно, но , по вечерам, когда девушка оставалась одна, ее невольно начинали преследовать кошмары из прошлой жизни. В памяти всплывали суд, тюрьма, гибель отца, и другие малоприятные события недавнего времени. Все это было очень трудно подавить, и все чаще и чаще Зарина брала бутылку водки и глушила свое состояние этим зельем. А что оставалось делать? Акулька заходила очень редко, и если заходила, то качала головой и говорила, что менты – все пьянь, а нормальному человеку надо заниматься спортом. Может, и права была Акулька, да только легче от этого Зарине не становилось, скорее – наоборот. Поняла она, что не может быть одного лекарства от всех бед.

 Однажды ночью, выпив залпом стакан водки, решила Зарина позвонить Родионову. Она не рассчитывала застать его на месте, так как не знала, вернулся ли он из командировки, это был, скорее, порыв души. И каково же было ее удивление, когда услышала она в трубке знакомый голос.  Казалось, сердце замерло, дыхание остановилось. Срывающимся голосом она произнесла:
- Здравствуйте, Алексей Николаевич, это я, Зарина…
- Зарина? Так поздно? Что-нибудь случилось?
- Нет, ради Бога, извините… Просто, мне не спится. Я хотела сказать Вам, что я работаю, и у меня все хорошо. Скоро форму выдадут, буду настоящим милиционером.
- А почему у тебя голос такой грустный, да и время позднее, а ты не спишь?
- Нет,  не беспокойтесь, я выспалась днем, а голос у меня нормальный. Спасибо Вам за все, большое спасибо…
- Не за что, Зарина. Ты как-нибудь заезжай, поговорим. Я всю это неделю на месте буду. А сейчас – ложись и спи, поняла?
- Конечно… Спокойной ночи.

Зарина повесила трубку. Она ругала себя за то, что позвонила. И зачем? К тому же – в такое время. Нехорошо это. Что он подумает? А на неделе она заедет к нему, обязательно. И сейчас бы примчалась, если бы позвал. Но он не позвал. Девушка взяла плюшевого мишку и погладила его по голове:
- Ах ты мишка, глупый мишка. Ничего-то ты в жизни не знаешь. А я – знаю. Да, знаю. Толку-то? Все равно, сделать ничего не могу, - она обняла мишку и завалилась на кровать.
 И, что удивительно – сразу заснула. Снились Зарине горы, скалы отвесные, море, чайки. А еще: увидела она себя в зале суда, да не подсудимой, а судьей. И много было в зале том народу: и сотрудники, и начальство ее. И она речь какую-то читает, и возвышается надо всеми. И они слушают ее, раскрыв рот… Вдруг кто-то сзади руку на плечо кладет. Оборачивается Зарина и видит капитана Родионова. Он руку пожимает ей, вроде как, за что-то благодарит. И – улыбается. И она ему улыбается. Зарина понимает, что сон это, а просыпаться – не хочется. Совсем не хочется. Спать бы так, и спать!

Глава 8
 Прошло три месяца. Зарина стала полноправным милиционером, получила форму. Она с большим трудом привыкала к своему новому одеянию. Худенькая, высокая, с короткой стрижкой, она почти ничем не отличалась от своих коллег-мужчин. Старание дало свои результаты: к девушке относились хорошо, с уважением. Работала она, как и прежде, с Игорем Савиным, который стал ей хорошим приятелем. Они частенько и свободное время проводили вместе, так как сходились в интересах и взглядах. Игорь был женат, но приятельские отношения с  Зариной ему не мешали, она была ему всего лишь хорошим товарищем. Вместе они не раз думали над тем, как решить и злободневные материальные проблемы.

- Ах, Зорька, дурное у нас положение. И халтурить нельзя. А зарплата – как у дворника…
- Я-то еще что. А у тебя ведь жена не работает…
- Не хочу я Вальку на работу гнать, все-таки, мужик я, или как?
- Все верно. Но ведь халтурят же у нас некоторые, я точно знаю. Сам командир взвода, Елизаров, им эту халтуру подгоняет. И бабло имеет, разумеется…
- Знаю. Но это – особо приближенные. А нас кто возьмет?
- Никто. Самим думать надо.
- Сложно это… А узнают – вообще  - до свидания!
- Не узнают! Будет еще и на нашей улице праздник!
Да, не все сказала Зарина Игорю. Не все, чтобы не сглазить.
Шла она как-то вечером с работы, в форме шла. В проходном дворе ее окликнул кто-то. Оглянулась Зарина, и увидела знакомое лицо. Это был некто Толян, местный «деятель». Чем он конкретно занимался, Зарина не знала, просто, на своей иномарке пару раз ее на работу подвозил.

 - Привет, командир, - Толян улыбнулся, - у меня к тебе разговор есть. Ты же в законах – бум-бум?
- Бум-бум, а что?
- Тут рядом – мой офис. Пойдем, побазарим?
- Ну, пойдем.
Офис оказался, действительно, рядом – в соседней подворотне. Когда Толян включил свет, взору предстала жалкая картина. Казалось, взвод солдат пил здесь в течении месяца. Три монитора валялись на полу, один из них был полностью разбит. Кругом торчали вырванные провода, дорогая офисная техника  - разломана и грудой навалена в коридоре. По стенам было размазано нечто, цветом и запахом схожее с фекалиями, занавески и жалюзи в разорванном виде – расшвыряны по углам.

- Что это? – удивленно спросила Зарина.
- То, что осталось от моего офиса. Видишь ли, моя фирма «Клен» занимается торговлей стройматериалами. Фирма совсем молодая, ей всего несколько месяцев. Не так давно к нам пришли некие молодцы, представившись охранной фирмой «Вендетта», или что-то в этом роде, и запросили процент. В замен обещали, разумеется, охрану и безопасность. Я поговорил с компетентными людьми, и мне сказали, что о подобной фирме никто ничего не слышал. Я обратился в органы, а они мне заявили, что я – дурак, и надо было сначала крышу искать, а потом уже – работать. Да, у меня крыша-то была, малиновские, ассоциация «Знамя».
- Слышала. И что же они?
- Недавно они отказались, процент их не устроил. Теперь-то я уже понял, что нельзя жалеть на охране, а тогда – пожадничал что-то. И подумал, что контору закрывать не буду, а с крышей что-нибудь по ходу решу.
- Правда – дурак. И что теперь делать будешь?
- Вот и хотел спросить. Эти отморозки обещали меня еще завтра навестить. Может, милицию опять вызвать? Я же до завтра не успею крышу-то найти… Вот ты бы что мне посоветовала?
Зарина задумалась. Первым делом она вспомнила Родионова. Конечно, он такие проблемы решает. Но вот оставаться в стороне – тоже не хотелось, ведь это – шанс, деньги сами в руки плывут! Если все прокатит, то и доход – обеспечен, и ребят она своих пристроит, которые уже не знают, как до зарплаты дотянуть. Решила – надо браться, прямо сейчас!
- Знаешь, Толян, я помогу тебе. Все будет хорошо. Только обещай, что будешь слушаться, и процент не зажмешь. Договорились?
- Конечно! Если выручишь – я на все готов! Я уже понял…
- Значит, так…  Когда они обещали быть?
- Завтра утром.
- Сейчас -  ликвидируй этот  беспорядок. Я приду к пяти утра. А если проблемы возникнут без меня, то звони вот по этому телефону, - она написала на листочке номер и протянула его Толяну – это РУОП. Говоришь: «Деньги вымогают!» и СОБР уже у тебя. Понял? А дальше – разберемся.
- Понял, Толян закивал.
Зарина уже хотела идти, но он остановил ее.
- Ты сама все делать будешь? – он не скрывал удивления.
- Увидишь. И, вообще, тебе сейчас что важнее: тупая бритая морда на входе, или твоя безопасность?
- Хорошо, я сделаю все так, как ты скажешь!
                *           *          *               
 Первым делом Зарина нашла Акульку, та, к счастью, оказалась дома.
- Что случилось, Зорька?
- Совет твой мудрый нужен, Акуль. Ты у нас в этом деле человек грамотный. Не в курсе, кто у нас пару дней назад на «Клен» наезжал?
- На «Клен»… это по стройматериалам? Директор, по-моему, Кравцов, Анатолий, или… как-то там…
- Да-да.
- Дурак он, Кравцов. Ему «Знамя» крышу предлагало, а он жался. А ведь это была тема реальная, все-таки, афганские ветераны. Он сам не захотел, вот и наезжают теперь на него все, кому не лень, отморозки залетные.
- А кто?
- Я-то почем знаю? Левые. Без роду и племени. Слушай, а тебе-то зачем? Крышевать его решила? Так ведь он, придурок, и тебя прокатит.
- Посмотрим.
- Ну, как знаешь. Мы-то за такие мелочи не беремся. Все равно, с него сейчас много не поимеешь.
- Скажи, а эти отморозки, они очень опасны?
- Брось ты. Имеешь ввиду себя?
- Типа того.
- Забирай их в каталажку, никому они не нужны, шушера. Конкуренции меньше будет, воздух чище. Чем черт не шутит, отобьешь себе «Клен», если поднимется – твой будет. Конечно, чтобы удержать его потом, команда тебе хорошая потребуется, люди верные. Иначе – сама понимаешь, поедешь туда, где мы с тобой познакомились…
- Спасибо большое, Акуль, извини, бежать нужно. Коль  получится – отпразднуем!
- Ню-ню. Удачи! – Акулька усмехнулась. Затея Зарины показалась ей наивной, но она от души желала подруге удачи.

 А побежала Зарина скорее в РУОП, к Родионову, за поддержкой. Она уже знала, что ему сказать.

Глава 9
Раздался стук в дверь.
- Войдите!
Зарина мигом стряхнула с себя остатки сна. Дверь открылась, и на пороге появились два, ну очень уж неприятных, типа. Внешне их отличали только черты лица, да и то, выражения на них были одинаковыми. А уж одеты они были до неприличия идентично: оба в черных длинных плащах, из под которых виднелись белые рубашки. Цирк, одним словом… Разговор начал стоящий справа, с еле заметным шрамом на подбородке.

- Хозяин где? Где Кравцов?
Зарина лениво зевнула:
- Кравцов Анатолий Сергеевич – дома спит. Сегодня же воскресенье, и у всех нормальных людей – выходной. Завтра приходите, он будет.
- Как это – выходной? – их лица вытянулись от удивления.
- Ну, если что срочное, то я могу ему передать, говорите.
- Майк, ты слышал, какая наглость? Мы сейчас устроим ему – дома спит! А ты тогда что здесь делаешь, девочка?
- Я охраняю офис.
- Охраняешь?! – вскричали они в один голос, - Ты кто такая? Знаешь, что мы сейчас здесь устроим?!
Стоявший ближе сделал шаг вперед. Зарина спокойно сидела на месте.
- Объясните, хотя бы, суть проблемы. Кравцова сегодня нет, и не будет. Я за него.
Зарина почувствовала, что у того сдали нервы. И у его товарища, похоже, тоже. «Ну, совсем не серьезные, лохи. Умные люди так себя не ведут», - подумала она.
- Слушай, дура малолетняя, ты знаешь, кто мы?
- Вот видите, вы даже не представились. А обзываться – не надо, не красиво…
Это было последней каплей. Человек со шрамом подлетел к Зарине и попытался схватить ее за ворот пиджака, но получил мгновенно сильный удар мраморной пепельницей между глаз. Пошатнувшись, он чуть было не упал, второй подхватил его.
- Что ж, в таком тоне я не желаю продолжать беседу, - Зарина пожала плечами.
Второй явно оказался умнее, он почувствовал что-то неладное.
- Ты на кого работаешь? – спросил он, усадив в кресло своего, так нелепо вышедшего из игры, товарища.
- Я кто? А я обеспечиваю безопасность замечательной фирмы «Клен». Вы это хотели услышать?
- Еще два дня назад у «Клена» не было крыши.
Зарина развела руками:
- Все меняется, уважаемый, все меняется…
- И кто теперь крыша? Кто такие?
- Познакомиться хочешь?
- Знаешь ли, девочка, было бы интересно посмотреть на того, кто посадил в этот кабинет такое хрупкое созданьице. Камнем и ребенок голову проломит, если неожиданно…  Впрочем, за это ты сейчас ответишь. Не страшно?
- Никогда, вроде бы, бандитов не боялась. А что?
- Вот это – видела? – незнакомец вытащил из-под плаща пистолет, ТТ, или что-то очень похожее.
Зарина покачала головой:
- Вот только этого не надо. Как маленький. Стрелять я тоже умею, возможно, даже лучше тебя. Но если ты и ухитришься меня завалить, то за убийство милиционера тебя, явно, по головке не погладят.
- Ты что ж, мент?
- Дошло, наконец-то, как до утки…  Бросай ствол и вали отсюда. И товарища забери, а то ему помощь медицинская нужна.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появились двое в камуфляже и масках, с гепардом на рукаве. Зарина усмехнулась:
- Что ж, гангстеры, кто не успел – тот опоздал. Мои соболезнования…
Злоумышленникам надели наручники, и вытолкнули их за дверь. Девушка достала сигареты и закурила. Было положено начало, а впереди – работа без конца и края…
*                *                *
Эх, Зарина-Зарина…  Несет тебя куда-то нелегкая. Сколько ты в милиции работаешь?
- Пять месяцев, - девушка с видом провинившейся школьницы опустила глаза. А вот Родионов смотрел на нее пристально, пронизывая взглядом насквозь.
- Учебный центр закончила?
- Да. Экстерном. За две недели.
- Такая умная?
- Просто постаралась, выучила все.
- В среднюю школу милиции экзамены сдала?
- Да
- Поступила?
- Да.
- Видишь, как? Значит, умная. А у умных душа всегда еще чего-то хочет, рвется куда-то. Все-то мне про желания твои известно. Тебе волю дай, так ты Коза Нострой командовать пойдешь. Так?
- Не знаю.
- А я знаю. Что мне с тобой делать?
- Что хотите.
- Взять бы тебя и ремнем выпороть. Да, только, не поможет. Ладно, кое в чем ты права. Нельзя все в нашем городе бандитам отдавать. Вот мы, тоже, не дремлем. Раз мало тебе твоей работы и уроков, будешь нам иногда помогать. Чтобы фантазию твою бурную немного унять. Возьмешь ребят, о которых ты говорила, и поставишь их «Клен» охранять. И сама подключайся.
У Зарины от удивления аж лицо вытянулось.
- «Клен»?
- Да. Но только с тем условием, что учиться хорошо будешь. Поняла?
- Конечно! – девушка от радости чуть было не подпрыгнула.
- Сама понимаешь, все вопросы, разборки – только через нас. Я вам все бумаги сделаю, все будет законно, официально. Главной по объекту назначаю тебя, - капитан погрозил пальцем, - ну, смотри!
Зарина подняла глаза, посмотрела на Родионова:
- Даже не знаю, что сказать… Я оправдаю Ваше доверие. Я буду делать так, как Вы скажете.
Ей хотелось броситься ему на шею и расцеловать. Будь на его месте кто-нибудь другой, она бы так и поступила. Но Родионов…
- Что ж, иди отдыхай. В ближайшее время увидимся, - капитан усмехнулся.
Все мысли Зарины он читал на ходу. Он понял: одно его слово, и луна с неба будет висеть здесь, в его кабинете.

Глава 10
Был вечер. Тихий теплый зимний вечер. Двадцать два часа тридцать минут. Зарина сидела в дежурке и писала рапорт. Все выглядело, как в детской сказке про белого бычка: «…Были применены спецсредства: наручники и ПР (дубинка). Гражданин Семенов упал на лед и ударился головой… и так – несколько раз. А потом он опять упал и сломал ногу… Была оказана первая медицинская помощь…»

 К столику подошел омоновец. Звали его Серега Светин. После сообщения о готовящемся взрыве универмага, а также – найденного в урне, поблизости, самодельного взрывного устройства, был объявлен усиленный вариант несения службы, проще – усиление, и ОМОН прислали  на подмогу. Серега внимательно прочитал Заринин рапорт и издевательски хихикнул:
- Повезло тебе, девочка. Попался бы нормальный мужик, он бы тебе все ноги переломал. И зачем только бабе было в ментовку соваться?
- Не твои проблемы.
- Да кому ты нужна будешь? И так уже не понять, пацан, или девка…
- Не нравиться – не ешь.
- Спасибушки, что предупредила. У меня подруга есть, Юлька, нормальная. Красавица, умница, женственная. Уж она бы никогда на такую работу не пошла.
- Рада за нее. А вот я – пошла. Ладно, кыш отсюда, не мешай рапорт писать. Советчик нашелся.
- Да уж, отписывайся теперь. Намахалась дубиной…

 Серега повернулся и пошел прочь, явно задетый невозмутимостью Зарины. Нельзя сказать, чтобы она сильно его раздражала, скорее – просто задевала мужское самолюбие. С детства не привык он к женщинам на равных относиться, а после двух последних командировок в Чечню – вообще решил, что женский пол существует только для того, чтобы доставлять мужчинам удовольствие. К подруге своей, маленькой синеглазой Юльке, он относился, как к частной собственности, Хоть и любил ее, наверное, Серега, но за человека не считал. Как куклу любил, как игрушку. А еще знал Серега, что женщины к нему не равнодушны. Высокий сероглазый блондин, по комплекции не уступающий героям известных боевиков, он вполне мог обольстить любую даму. Задела Зарина его, за живое задела.
«Вот стерва, - думал Серега, - она хоть в зеркало на себя когда-нибудь смотрит? Ей за счастье должно быть. Что я вообще с ней разговариваю! Гопница!»

 Зарина дописала рапорт, и кинула его стол дежурному. Тот недовольно поморщился:
- Завтра в прокуратуру пойдешь.
- Вызовут – пойду.
- Конечно, вызовут.
- Успокойся, Васильич, я знаю, что писать. Все будет о-кей!
- Вот ты еще ни разу в прокуратуре не была…
- Все в жизни надо попробовать.

 В этот момент раздались какие-то непонятные звуки, хлопнула входная дверь, и на пороге появился Серега Светин с напарником. Они пытались втащить в дежурку какое-то непонятное существо, которое визжало, кусалось, и ни за что не хотело войти в дверь. Увидев эту картину, даже помощник дежурного встал со своего насиженного места.

- Что это?
- Что-то, знакомые все лица. Литисия. Детские инспектора здесь?
- Нет, уже домой ушли.
- И что с ней делать?
- Пьяная?
- А то…
- Бросай рядом с клеткой.
- Она дерется…
- Ничего. Сейчас успокоится.
Зарине стало интересно, и она вышла в коридор. Помощник дежурного указал ей на сидящую в углу девчонку, всю чумазую, в рваной красной юбке и испачканной куртке. На ногах у нее были капроновые колготки, обувь отсутствовала. Растрепанные, неопределенного цвета, волосы торчали в разные стороны.
- Ты еще с ней не знакома, Зарина?
- Нет.
- Это – Литисия Невалович.
- Странное имя.
- Наверное, нянечка в детдоме дала. Вот, как сбежала она пару лет назад с этого детдома, так уж нам покоя нет. Обратно отправляли – опять сбегает. Делать ничего не хочет. А ведь большая уже – пятнадцать лет!

 Зарина посмотрела на девочку. Пьяная, жалкая, в грязи. А ведь ее можно отмыть, в порядок привести… Вспомнила Зарина себя. Если бы ни отец, ни Родионов, не пришли бы ей на помощь, кем бы она сейчас была? И дрогнуло у нее что-то внутри:
- Миша, оформляй ее в приемник-распределитель.
- Это должен детский инспектор делать.
- Тогда – держи до утра, пусть утром оформляет.
- Жалко стало? Зорька, бесполезно. Сколько раз возили – ну и что? Потом ее выпустят, и она опять здесь болтаться будет.
- Не будет. Оформляйте ее утром, с меня – пузырь.
                *           *         *               
- Плохо?
- Ничего, уже нормально. А я тебя помню. Ты вчера в милиции была, только в форме.
- Хорошо, хоть что-то помнишь. Меня Зарина зовут.
- А меня – Литисия. Лита.
- Я уж знаю.

Девочка поднялась и присела на кровати. За несколько часов она изменилась до неузнаваемости. Ее милое личико озаряла совсем еще детская улыбка, карие глаза с длинными ресницами смущенно смотрела на Зарину.

- Есть хочешь, Лита?
- Хочу.
- На, я тебе принесла, - Зарина протянула ей большой бумажный мешок.
Лита открыла его.
- Спасибо, спасибо большое! – она принялась выхватывать из мешка бутерброды и пихать их в рот.
- Подавишься. Там чай в термосе.
В один миг умяла Лита все содержимое мешка. Зарина улыбнулась.
- А теперь слушай, Лита. С этого дня пить ты больше не будешь, поняла?
- Но я не могу. У меня жизнь такая…
- Другая будет. Как у людей. Узнаю, что нажралась – убью. И еще: пока будешь здесь. Дней 10-15. Как сделаю тебе документы, учиться пойдешь. Какое у тебя образование?
- Восемь классов… Но мне ведь жить негде.
- Придумаем что-нибудь. А сейчас – я пошла, дел много. Зайду завтра. Не вздумай фокусничать. Что тебе принести?

Лита задумалась.
- А можешь… можешь принести карандаш, бумагу, краски?
- Это – могу. Легко. Ладно – жди.
Зарина направилась к выходу.

Глава 10
- Смелый Вы человек, Алексей Николаевич. И где только отыскали такое чудо?
- Это мой секрет, Валентин Петрович.
- Все было бы хорошо, но она совершенно не управляема. За последние два месяца уже три раза в прокуратуре побывала. На бандюков наезжает. А если ей голову пробьют? А если она весь отдел подставит?
- Я не понимаю: Вы за свою шкуру боитесь? Или я Ваших бойцов воспитывать должен?
- Честно сказать, она меня не слушается. Говорит, мол, бандиты и жулики милицию бояться должны, а не милиция их.
- Правильно говорит
- Она, просто, молодая, глупая, в бой рвется. А если вдруг из-за нее ребята попадут? А у них – жены, дети…
- Да что же Вы так боитесь-то? Пока еще не попал никто!
- Не знаю, не знаю… - Королев почесал затылок.
- Я читал ее рапорта. Все на удивление грамотно. И учится она хорошо. И на соревнованиях у вас первое место заняла.
- Не спорю… А не хотите ее к себе, в РУОП, забрать?
- Не торопитесь. У нас только офицерские должности. Как школу закончит, обязательно ее куда-нибудь пристрою.
- Скорее бы. Хоть куда… Много у меня проблем из-за нее.
 - Обещаю, как только будет возможность. Только сейчас сильно ее не обижайте, хорошо?
- Обидишь такую, как же… - Королев усмехнулся.
                *          *          *               
 Хлопнув дверью, Зарина, не дожидаясь лифта, стала подниматься по лестнице. Это было общежитие гостиничного типа при художественном лицее «Светоч». Сюда, благодаря своему упорству, ей удалось поселить Литисию. В лицее Лита училась на реставратора декоративной штукатурки и лепки. Конечно, Зарина угрохала кучу сил и средств, чтобы ее туда устроить, но, к счастью, рисовать Лита любила с детства, и учиться ей нравилось. Конечно, за такое короткое время она сильно перемениться не могла, частенько выпивала и гуляла с согрупницами, но Зарина закрывала на это глаза, так как вряд ли человека в 15 лет можно полностью перевоспитать. Главное, что Лита училась и на нее не жаловались.
Зарина постучалась в дверь.

- Открыто!
Она вошла. Лита завизжала и бросилась ей на шею.
- Где ты была так долго, Зорька?
- Работала
- Проходи! Я, как раз, печенье купила, чаю попьем.
Зарина прошла и уселась на диван.
- Как успехи?
- Нормаль но. Зачет сегодня на четыре сдала.
- Ну вот… Можешь же, когда хочешь. С деньгами – как?
- Пока еще не всю степуху потратила, как видишь. Хотим сегодня с девчонками на дискотеку сходить.
- Ну, сходите. Только без пьяного безобразия, - Зарина улыбнулась.
Лита чмокнула ее в щеку.
- Я тебя так люблю, Зорька! Ты мне – как мама! Мама-милиционер! Только не ругайся, хорошо?
                *           *          *               
 Зарина сидела на диване, рядом с плюшевым мишкой, и смотрела клипы. Недавно она купила себе огромный телевизор, с суперплоским экраном, настоящего японского производства. Даже Акулька оценила. Хороший телевизор. Подумала Зарина, что дела идут, вроде бы, в гору. Тьфу-тьфу…  «Клен» поднялся, недавно было открыто еще несколько филиалов. Кравцов, вообще-то, человек не глупый, но по образованию – инженер. А инженеры все какие-то странные. Ведь чуть было не прогорел, из-за того случая… Но дальше – за ум взялся, многих уже обошел. Врубился, так сказать, в тему. По части охраны Зорька в «Клене» - первый человек. После Родионова, конечно. Но про Родионова никто не знает. Сама она уже офис не охраняет, только контролирует все, проблемы решает, которые без Родионова решить можно, кадры для работы подбирает. И деньги, конечно, имеет неплохие. Что поделаешь, работа – работой, учеба - учебой, но творческой личности еще чего-то хочется, для души. Вот и трудится эта личность без выходных. Свободное время редко бывает, но это и к лучшему.
А сейчас, как раз, Зарине время свободное представилось. В самый раз, что без дела на диване сидеть, да клипы смотреть. Смотрела – смотрела Зарина клипы, надоело что-то ей. Это когда работаешь все время, то отдыха ждешь, как манны небесной, а как время свободное, так скучаешь, да опять на работу хочется. Нет, надо что-то придумать… А не пойти ли, пивка попить? Идея! На этом Зарина и остановилась. Она оделась, причесалась. Само собой, что в сером английском брючном костюме, да в черной дорогой куртке-дубленке вид получается гораздо милее, чем в форме. Еще подкрасила слегка глаза и губы. Сунула в карман сотовый телефон, ключи, кошелек. И пошла. Куда глаза глядят…
В бар решила не идти, надоели ей уже шумные заведения. Прошлась вперед. Проспект Лебедева – одна из самых красивых улиц Вьюрска. А особенно – как стемнеет. Тысячи огней бегают вверх-вниз, вправо-влево, взад-вперед. Причудливые рекламы украшают витрины и фасады домов, из кафе и баров слышна музыка. Стоят у ресторанов и кафе бандитские иномарки. Да и пусть стоят, покуда их не трогают. Ведь они тоже дополняют картину города, , украшают, так сказать. Чуть подальше, в темном небе, светится всеми огнями телебашня. Высокая, в самые облака уходит.

 Прогулялась Зарина еще немного, потом к ларьку подошла, и купила бутылку темного пива. Очень любила она именно темное пиво, душистое, ароматное. Села на скамеечку, бутылку открыла. Тут сзади подошел кто-то.
 - Девушка, не скучаете?
Зарина оглянулась.
 - Косова, ты?!
Перед ней стоял омоновец Серега Светин. Только не в форме, а в кожаной куртке, одетой на спортивный костюм.
 - Привет, - Зарина улыбнулась.
  - Тебя не узнать, без формы-то… Так лучше, гораздо. Пивком балуешься?
  - Как видишь.
  - А что на улице?
  - Надоело дома. И так весь вечер перед телевизором просидела. А ты что один болтаешься?
  - Да…, - Серега махнул рукой.
  - Пива хочешь?
  - Нет,  хватит мне уже. Зорька, а ты не знаешь, где сейчас хату снять можно?
  - На южном вокзале бабки с табличками стоят, будто сам не знаешь? А зачем тебе?
 Серега опять махнул рукой и сел на скамейку рядом с Зариной. Она поняла, что у него случилось что-то, о чем он не хочет рассказывать, но… обязательно расскажет.

  - Ладно уж, говори, я ж не враг тебе. Как –никак, в усиление вместе работали.
 Серега взял Зарину за руку.
  - Ох, Зорька-Зорька… Полный бардак. С Юлькой поругались, она меня из дому выгнала, с вещами. А я ведь не местный. У меня мать с сестрой в деревне живут, здесь – тетка прописала, но с тем условием, что жить я буду не у нее. Бомж, считай…
 Зарина покачала головой.
 - Понимаю. Что же ты такой неуживчивый-то?
 - Я? Да это Юлька все. У нее, оказывается, козел там был какой-то, а я, дурак, и подумать не мог! Беременна она от него… Зла не хватает…
Зарина развела руками:
 - Просто так в нашем мире ничего не бывает. Небось, и у самого рыльце в пушку?
Серега задумался.
- Может быть. Но что я ей плохого сделал?
- Вот уж не знаю, не видела.
- Понимаю, - Серега горько усмехнулся, - но вот как теперь мне быть?
- Ну, пошли ко мне, если хочешь. У меня хоромы просторные, места хватит.
Серега изменился в лице.
- Да ты что? Прям сейчас?.. Не-е…
- Ну – как хочешь. Комнаты у меня изолированные. Не бойся, к сожительству склонять не собираюсь. Не изнасилую и не съем. Просто, на данный момент другого выхода для тебя я не вижу. Думай.
Серега замялся.
- Заманчиво, конечно. А сколько возьмешь?
- Не нужны мне твои деньги, не нищая. Ну, согласен?
Он не знал, что ответить. Появилось чувство вины, так постоянно говорил Зарине одни только гадости. А она, как будто, зла и не помнит. Или, не воспринимала его всерьез и пропускала все мимо ушей?
Девушка допила пиво и встала со скамейки.
- Ты идешь? – спросила она, как-то слишком просто и обыденно.
Сергей взял ее за рукав:
- Пошли, я на машине.

Глава 12
- А ты – подпольный миллионер, Зорька. Откуда такие хоромы?
- От верблюда. Не надо лишних вопросов задавать.
- Хорошо, не буду.
Зарина скинула тапки, забралась на диван и закурила.
- Будешь жить вот в этой комнате. Ничего особого не требую: посуду не бей и баб не води.
- Базара нет.
- Дома я бываю не очень часто, когда бываю – сплю. Беспокоить тебя не буду.
Серега улыбнулся кокетливой улыбкой, как бы заглаживая свою вину.
- Спасибо тебе, лапушка, ты очень добрая.
Зарина нахально усмехнулась:
- Должен же тебя кто-то пожалеть, омоновец…
                *             *             *               
 Ходят слухи по отряду: Серега Светин с женой разошелся, да новую себе нашел. Не то бизнесменша какая-то, не то – шишка, еще того почище. Кто-то видел раз – и телефон у нее сотовый, деловая, одним словом. Ну что с него, с Серги, возьмешь? Не обделила его мать-природа ни внешностью, ни прочими небезызвестными достоинствами. Везет ему на баб, очень везет. Он, наверное, мог бы и вовсе не работать – бабы его и кормили бы, и поили. Ходит Серега на работу, скромный такой. И с работы – скромный. Шепчутся бойцы: это, мол. Он вида не показывает. А на самом деле, как работу закончит, все к любимой свое торопится.

 Не выдержали как-то сослуживцы, поинтересовались:
- Как твою новую звать-то?
Покраснел Серега, отвернулся.
- Вы что? Какую новую? Я со своей разошелся, нету у меня никого…
Врет. Все знают, что есть. Зачем скрывать только? Есть и есть. Чего в этом плохого? Наоборот, хорошо. Хвастаться надо, а не стыдиться.
                *            *            *               
 Зарина пришла с работы рано, было часов семь вечера. В коридоре она столкнулась с Серегой.
- Привет.
- Привет.
- У тебя выходной?
- Да. Сегодня и завтра.
- Есть будешь?
- Я уже чай пил.
- Ой, перестань. Я плов сварила, вкусный, кстати. Пошли, попробуешь.
- Ну, пошли.
Зарина подогрела плов, они сели за стол.
- Правда, ничего.
- Я же говорила. Водки налить? Немножечко…
- Давай.
Они выпили.
- Зорь, тебе мужики какие-то звонили.
- Мне не мужики звонят, а люди по работе. Пора бы уже запомнить.
- Да… в смысле…

 В их отношениях чувствовался какой-то барьер. Показное равнодушие. Да, именно показное. И напряжение. Поэтому они старались не встречаться взглядом.
- Как у тебя на работе, Серега?
- Нормально. А ты где все пропадаешь, днями и ночами?
- По мужикам.
- Врешь.
- Может, и вру. Я же просила тебя мне лишних вопросов не задавать.
- Прости, не буду.
                *           *          *               
 Темно на площади. Ночь пасмурная, звезд не видать. Лишь несколько ночных ларьков светятся. Игорь Савин остановился, вынул рацию, и стал остервенело по ней стучать.

- Зорька, что-то она у меня не фурычит.
Зарина взяла у него радиостанцию.
- Аккумулятор сел. Менять пора.
- Пошла на базу.
- Пошли.
Но тут сзади послышались шаги. Милиционеры, как по команде, обернулись.
- Акулька! – такого Зарина не ожидала.
Ее подруга шла, спотыкаясь и хватаясь за каждый ларек. Она была совершенно пьяная. Подойдя к Зарине, Акулька схватилась за нее обеими руками, чтобы не упасть.

- Зорька, я не могу больше… - она плакала.
- Что случилось? – Зарина обняла подругу.
- Зорь… - та еле стояла на ногах, - Зорь, пацана у нас убили. Димку Васильева. Отморозки какие-то. Такой пацан был…  Я не знаю, не знаю, что мне делать…
- Успокойся, Акуль. Давай, я поймаю тебе тачку и ты поедешь домой.
- Нет. Я не хочу. Мне надо проветриться…
- Тебя же заберут. Не мы, так другие.
- Не заберут! Господи! Лучше бы меня убили!
Зарина встряхнула ее.
- Прекрати! Иначе я тебя сейчас в отдел отведу, чтобы ты до утра протрезвела.
- Забирай! Лучше – вообще пристрели!

Игорь стоял рядом. Он решил, что пока лучше не вмешиваться. А Зарина все пыталась привести в чувство Акульку.
- Езжай домой, ну… Давай машину поймаем!
Вдруг на Акульку как что-то нашло. Она тряхнула головой и встала прямо.
- Прости, Зорька, переклинило что-то. Все хорошо, я уже нормальная. Сама до дому доберусь.
Зарина внимательно посмотрела на нее.
- Дойдешь?
- Конечно. Все в порядке. Извини… Пока…

Акулька развернулась, и, слегка пошатываясь, пошла прочь.
Зарина с Игорем решили идти в отдел, менять аккумулятор. Но, так получилось, что простояли они еще у ларьков минут пять. Курили. Тут Игорь увидел за ларьком какого-то подозрительного типа.

- Гляди, зорька, клиент!
 Они подошли поближе.
- Документы Ваши?
Мужчина наигранно улыбнулся. Было видно, что он очень нервничал.
- Документы? Сейчас…
Он сунул руку за пазуху. В доли секунды почувствовала Зарина что-то неладное.
- Стоять и не двигаться! – в его руках был пистолет. Скорее всего, «ТТ», хотя в темноте разглядеть не представлялось возможным.
Игорь попытался дернуться.
- Стоять, кому сказал!

 И тут Зарина поняла: злодей будет стрелять, и, остаться в живых очень мало шансов. А что ему еще делать? Не потащит же он двоих за собой?
 Девушка отчетливо видела оружие. Отобрать бы! Но тут давний фокус не прокатит. Слишком уж большое расстояние, да и злодей уж больно здоровый. И ствол двумя руками держит. Фактически, конечно, одной, но вторая явно помешает его обезвредить. Пока будешь бросаться, он произведет, как минимум, два выстрела.

 Все происходило доли секунды, но Зарине казалось, что время остановилось.
Но вдруг, в какой-то момент, случилось что-то необъяснимое. Как будто смерч закрутил злодея, он упал, захрипел, оружие отлетело в сторону. Все смешалось. Игорь и Зарина далеко не сразу поняли, в чем дело. Они даже испугаться не успели, но оба достали из кобуры оружие. И услышали знакомый голос:
- Ребята, наручники есть?
Девушка опомнилась, и вытащила из-за пояса наручники. Игорь, тем временем, подобрал упавший пистолет.
-Что смотришь, наручники давай! Здоровый, гад, попался!
Злодей лежал на асфальте лицом вниз, а Акулька сидела у него на спине и застегивала наручники.
- Откуда ты взялась? – спросил Игорь.
- А я пошла потихонечку, и увидела его. Сразу поняла, что беглый, со стволом. Решила, что вы к нему обязательно докопаетесь.  А он, скорее всего, отбиваться будет. И подстраховать вас решила. Мне уже одной смерти хватило, а если бы он еще и вас порешил, то это было бы уже слишком.
- Ну ты даешь!
Акулька быстрым ловким движением слезла со злодея, и стукнула его ногой куда-то в шею. Тот издал глухой хрип.
- Вот так. Теперь он рыпаться не будет. Но, все равно, дергай затвор, и – ствол к голове! Только так и ведите. Сейчас я его подниму и вас провожу. Посмотрю, чтобы все было спокойно. Но, извините уж, в отдел мне с вами нельзя. А так – гарантирую, премию получите. Сто пудов – в федеральном розыске.

Глава 13
 Много народу в кабинете. В основном – майоры. Два подполковника, полковник. Из Москвы. И капитан один. Из РУОПа. Родионов Алексей Николаевич. Сидят Зарина и Игорь, прижались друг к другу. Полковник. Улыбается.

- Благодарность вам, от ФСБ. Вся страна этого черта искала. Все поймать не могли. Особо опасный. До сих пор понять не можем – как это вы его?

Покраснела Зарина. Так и хочется правду сказать. Но попросила Акулька, чтобы не знал никто. Конечно, сами бы они не смогли. Никак. И, если бы не Акулька, в живых бы их тоже сейчас не было. Это совершенно точно. Потому, как задержанный товарищ ранее морским пехотинцем был, в каком-то спецподразделении служил. Кто знает, сколько крови на нем? Когда с зоны бежал, троих охранников голыми руками положил. Ай да Акулька!. Конечно, роль сыграла внезапность. Но, Зарина бы всяко с ним не справилась. И Игорь – тоже. Вот говорила Акулька: тренируйся! А у Зарины руки все никак не доходят. Вроде бы и надо, но все как-то некогда. Тьфу! Вот и покраснела она вся.

Как совещание закончилось, не выдержала Зарина. Отозвала капитана Родионова на минуточку. Остались они одни в кабинете.
- Алексей Николаевич, я должна Вам правду сказать…
- Говори.
- Ведь не мы зэка задержали. Вы, наверное, сами поняли…
- А кто?
- Акулька. Акулина Федотова. Она пьяная ночью у ларьков оказалась. А он – ствол вытащил и застрелил бы нас, вот так просто… если бы не она. Нас вообще наказать надо, за неправильные тактические действия.
- Брось ты. Если этот тип трех здоровых мужиков завалил, то куда вам с ним тягаться? Зато, хоть увидела, какие случаи в нашей работе бывают. А Акулина твоя, конечно, чудо. Она, сама ведь знаешь, до тюряги в парашютном клубе занималась. У нее – 115 прыжков, в том числе – затяжные, и со сверхмалой. Да дерется каждый день, в зале и на улице. Покруче иного спецназовца будет. Но вот не может она в соответствии с законом существовать. Бандит – он и в Африке бандит, увы…
- Вы только никому не говорите, что я Вам сказала.
- Не скажу.
                *          *          *               
 Пришла Зарина домой. Еще рано, Серега еще спит. У него сегодня выходной, и завтра. Совсем спать Зарине не хочется. Она пошла на кухню. Попила чаю, покурила, в окно посмотрела. Странные у них с Серегой отношения. Никак общего языка найти не могут. Ясное дело, он себя крутым считает. Зарина – не в его вкусе. Но, разве это может мешать нормальным человеческим отношениям? Тяжело с ним. Так и норовит гадость какую-нибудь сказать. А как в добром настроении, так Зарина на нем отыгрывается. Или злится, или вообще разговаривать не хочет. И Серега злится: ишь ты какая! Да за ним бабы толпами ходят, а она совсем внимания не обращает. На работе все время, да по делам каким-то шастает, и мужики ей звонят. Это она только говорит, что люди по работе, а на самом деле – хахали. Да, небось, страшные и старые все, как один. Такого как он, Серега, она нигде не найдет. Ему еще мама в детстве говорила, что он у нее самый красивый, самый умный.
Назло Зарине, дал он как-то телефон домашний подружкам своим. Они звонили, а она его к телефону звала. И – ноль эмоций! Скажет: «Серега, тебя», - и уйдет в свою комнату. И не спросит даже, кто звонил. Конечно, не ее дело. Конечно, она ему, вроде как, соседка. Но – обидно… Серега, все же, уверен в себе. А потому – решился на последнее.
 
Допила Зарина чай и услышала, что «сосед» из комнаты вышел. Краем глаза их кухни выглянула и увидела, что он сумку и чемодан вынес, и у двери поставил. Не выдержала:
- Серега, ты куда?
Он улыбнулся, и подошел к ней.
- Спасибо тебе, Зорька, за все. Ты выручила меня в трудный момент. Мне больше нет надобности тебя грузить. Я ухожу.
Девушка удивилась:
- И куда?
В то же время она почувствовала, кК руки ее похолодели, а в висках застучала кровь. Но она держала себя в руках.

- Я встретил девчонку, и, по-моему, влюбился. Она живет одна и пригласила меня к себе.
Он смотрел на Зарину с улыбкой, пытаясь приворожить ее взглядом. У него это всегда получалось, получилось и на этот раз. Только, он плохо ее знал. И за это чуть было не поплатился.
- Ты это серьезно? – спросила она.
- Да, я ухожу. Надеюсь, одной тебе будет спокойнее.
Он повернулся и пошел в комнату за другими вещами. Он надеялся, что, когда выйдет обратно, она будет рыдать, умолять, чтобы он остался. Побежит за ним по лестнице… , а он остановится, и сделает ей одолжение.
Серега взял сумку, вышел в коридор, подошел к двери. Далее – хотел открыть замок…
- Серега!
Он оглянулся, в надежде увидеть заплаканное лицо. Ведь он не знал, что она не умеет плакать. И остолбенел. Она стояла в коридоре, держа в руках пистолет. Ствол смотрел ему прямо между глаз. Впервые увидел Серега так близко дульный срез, смотрящий в лоб. Нет, это не «газовик». Калибр больше, гораздо больше. Тридцать восьмой калибр, девять миллиметров. Это он сразу определил. Ему даже показалось, что в глубине ствола он увидел все четыре нареза. Страшно стало Сереге. Понял он, что переиграл.
- Ты что?..  Не надо… убери это…
Еще ему показалось, что глаза ее красным отливают.
- Ты никуда не уйдешь. Я убью тебя, - сказала она спокойно.
- Что с тобой, Зорька? Я… я же пошутить хотел. Да, прикололся я… я и не собирался. Я, просто, хотел задеть тебя. Никуда я не уйду. Вот, уже и пошутить нельзя…
Зарина видела его насквозь. Сейчас она читала его мысли. А потому – поверила и не убила. Потому – опустила пистолет, вынула обойму, швырнула в угол, на пол. А оружие швырнула к стенке, в другой угол. Села на корточки, и закрыла лицо руками.
                *            *           *               
- И ты бы убила меня?
- Убила бы.
- Ну и характер. Впервые такое встречаю. Из-за тебя мне приходится менять свои взгляды. Я, все равно, никуда бы не ушел. Не смог бы.
- Я бы не позволила.
- Мне никто больше не нужен.
Он ее целовал, она его – тоже. Надо было как-то снять пережитый стресс. Она закрыла глаза и блаженно улыбнулась.
- Ах, Серега-Серега… Мне сейчас так хорошо, и я хочу, чтобы это было не в последний раз.
- Я уже не смогу без тебя, Зорька. Ты такая… Ты – самая лучшая а свете.
Ей хотелось, чтобы время остановилось. Она вцепилась зубами в его плечо и крепко-крепко обняла. Он понял, что в этот момент даже сам черт не сможет разлучить их.

Глава 14
- Ну и запросы у тебя, Зарина. Ты ведь еще только сержант-постовой, что дальше-то будет? Чтобы планы твои грандиозные осуществить, надо, как минимум, в звании майора быть, и должность иметь хорошую, - Родионов усмехнулся. А чего я такого хочу? Вы же сами говорили, что нельзя все бандитам отдавать. Вот и «Континенталь-сервис» должен остаться у нас. Права свои защищать нужно.
- Понеслось…  Училась бы для начала, деятель. Ты как экзамены-то сдала?
- На пятерки, - Зарина достала из сумки свою зачетную книжку.
- Верю, верю. И тебе все нагрузки мало?
- Не мало, - Зарина задумалась – понимаете, у меня интерес к жизни появился, как в сказке: чем дальше, тем интереснее.
Родионов не выдержал и рассмеялся.
- Интерес, переходящий в манию величия. Решила, что ты у нас теперь самая крутая.
- Вовсе нет. Просто, хочется дальше двигаться.
- Что ж, желание-то неплохое. Но кто тебя знает? Тут сведения поступили, что ты замуж собираешься. Потом – дети. Вот и все твоя деятельность.
Для Зарины это прозвучало, как пощечина. Ладно, старые и глупые инспектора в РУВД, но услышать такое от Родионова! Он что, забыл, с кем дело имеет?
- Алексей Николаевич, это глупости Вам сказали. Я слово даю, что на такое не способна!
- Ну-ну… А как же твой омоновец?
 В этот момент Зарине показалось, что в его словах промелькнула ревность. Возможно, это было вовсе не так, но ей очень этого хотелось. Девушка подняла глаза и уставилась на капитана диким взглядом.
- Да, я не собираюсь жить, как монахиня. Но разве я давала повод, хоть раз, думать обо мне так плохо? Дороже всего для меня – моя работа, ради нее, если будет нужно, я все брошу. Если Вы мне прикажете сейчас собраться и лететь на край света, я так и поступлю, и ни о чем жалеть не буду.
 Возможно, слова ее были искренние, от чистого сердца. Да, зарина бросила бы все ради работы, а главное – ради него, Алексея Николаевича Родионова. И, конечно, никакой Серега ему не конкурент.

Капитан улыбнулся, похлопал Зарину по плечу.
- Ну все, успокойся, не злись. А то кажется, что ты мне сейчас в горло зубами вцепишься. Не давала ты повода, не давала. Живи со своим омоновцем, сколько влезет, раз это работе не мешает. А в академию потом планируешь поступать?
- В академию? – Зарина удивилась.
- Да-да, которая в Москве. Ты не глупая, поступишь. Я бы тебя к себе работать взял, да у нас надо, если не закончить, то, хотя бы, учиться а академии.
Девушка улыбнулась:
- Конечно, хочу. Спрашиваете еще.
- Вот и добивайся. А над предложениями твоими я, конечно. Подумаю. Решу что-нибудь в ближайшее время.
- Спасибо! Вы, как всегда, меня поняли, - Зарина встала и пошла к двери, - до свидания! Я позвоню вечером.
- Ну-ну, удачи!

 Девушка вышла из кабинета. Она была не очень довольна разговором. Во-первых, капитан, почему-то, не в восторге от ее гениальных планов относительно туристического агентства «Континенталь-сервис», которое, фактически, является дочерней фирмой «Клена»и должно, соответственно, охраняться силами РУОПа, и, конкретно, группой Зарины. Во-вторых, по мнению девушки, уже давно пора открывать свою частную охранную лавочку. Ведь народу вполне хватает (в основном это – бывшие работники органов), а Родионову, наверняка, не составит труда уладить все формальности. Тогда все будет совсем законно, а доходы пойдут немалые. Неужели же он, такой-сякой, этого не понимает? Или, думает, что она не потянет? Да-да, скорее всего. Считает за дуру. И про Серегу еще откуда-то узнал. Вдвойне обидно. Знал бы он… Хотя, такое впечатление, что знает. Знает. И специально издевается. Боевой дух таким образом поднимает. Известный прием, и весьма действенный. Теперь Зарина разозлится и всем еще покажет, на что она еще способна.
                *            *            *               
 В коридоре горел свет, на кухне играла музыка.
- Серега, ты дома? – Зарина сняла сапоги и куртку.
Серега вышел в коридор.
- Я-то дома. А ты где опять носишься? У тебя же по графику выходной.
- То по графику…
- Н, знаешь ли, сколько можно?
Она виновато улыбнулась и прошла на кухню. Стол был накрыт, по середине стояла бутылка «Мартини». Серега подошел и поцеловал ее в щеку.
- Видишь, тебя все жду. Ты, вроде бы, и рядом, а на самом деле… Неужели ничего никогда тебя к дому не привяжет?
- Не знаю.
- Ну вот. Стерва ты, зорька. И обижаться на тебя грех. Сам не знаю, как это я так попал.
- Ты, правда, весь день меня ждал?
Зарина улыбнулась.
- Ждал. А ты, наверное, опять уходишь?
- Не… не пойду. Сегодня точно никуда не пойду. Если только с тобой…
 Она, почему-то, засмеялась и обняла его крепко-крепко.

 Они сели за стол, наполнили бокалы. Выпили, почему-то молча, глядя друг на друга и улыбаясь.
- О чем задумалась? – Серега взял Зарину за руку.
- Все-таки, хорошо, что ты есть.
- Странная ты. Не похожа ни на кого. Я, конечно, не знаю, но такое впечатление, что раньше у тебя была другая жизнь.
- Какая – другая?
- Тебе лучше знать. Или, я не прав?
- Прав. Только, я тебе все равно ничего рассказывать не буду. И не в обиду.
- Дело твое. Только одного понять не могу, ты меня любишь?
Зарина улыбнулась.
 -Идиотский вопрос. Как в дешевом кинофильме. Я не знаю, что это такое. Я хочу, чтобы ты был здесь, со мной, хочу помогать тебе. Хочу, чтобы в жизни у тебя все хорошо было. А насчет любви – не знаю, извини уж…
- А я тебя очень люблю. За то, что ты такая честная. За то, что говоришь, что думаешь, и слов на ветер не бросаешь. За твое маленькое темное прошлое и большое светлое будущее. Я хочу быть все время с тобой, и очень волнуюсь, когда ты где-то пропадаешь. Я восхищаюсь тобой. Не представляешь, как здорово, что мы вместе.
Зарина засмеялась. Она вскочила со своего стула и уселась Сереге на колени.
- Ты умеешь говорить приятные вещи. Немудрено. Что и я скоро возьму с тебя пример, не всю же жизнь одни гадости говорить?
- Говори, что хочешь, ты – самая лучшая!
Он целовал ее, она, в порыве страсти, кусалась и царапалась, как дикая кошка. А он только и мечтал об этой дикой кошке, самой загадочной, но самой лучшей на свете, которую никак нельзя приручить до конца.

Глава 15
 Родионов сидел за столом в своем кабинете и бездумно перелистывал какие-то бумаги. Он знал, что через несколько минут сюда войдет Королев и будет жаловаться на Зарину. Что она натворила на этот раз, он не знал, но догадаться было не трудно. Ведь она гордая, справедливая, а окружение все оставляет желать лучшего. Нельзя ей ментом простым работать. Оттого и сам Родионов ушел когда-то из отдела – в ОМОН, на должность командира взвода, а потом – в РУОП. Скорее бы Зарина эту школу закончила, да в академию поступила. Он обязательно возьмет ее к себе. Тогда ее никто не обидит. Она всегда будет рядом, и он будет ее контролировать. Родионов – единственный человек, способный  спрогнозировать ее действия и управлять ими. Он знает, что она принадлежит ему до мозга костей, выполнит любую его волю. Ему не надо самоутверждаться, самоутверждение в данном случае – удел слабых. Он знает, что она его любит. Только его одного. Он тоже любит ее. Любит и знает, что никуда она от него не денется. Поэтому и не ревнует. Никто ему, Родионову, не соперник. Но будет он дистанцию держать. Зарина подает большие надежды, она будет ценным кадром. А женщина, счастливая в любви, в семье, для такой работы уже потеряна. Она не видит ничего вокруг, кроме объекта своего вожделения, все мысли ее – о нем, об их совместном будущем, о детях. Если же этого не случилось, значит, бояться нечего. Возможно, она не достаточно любит. Зарина интерес к работе не потеряла, потому спокоен Родионов. Пусть живет она, с кем хочет, дружит, с кем нравится. А если, все же, выбирать придется, то она сделает правильный выбор.
                *             *              *               
- Акуль, ты чего?
- Не знаю, Зорька, что-то плохо совсем.
- Что у тебя болит?
- Такое впечатление, что все…
- Может, вызвать врача?
- Не надо, само пройдет.
 Акулька сидела с ногами в кресле, положив голову на колени.. Они прикусила нижнюю губу и затаила дыхание. Зарина сбегала на кухню и принесла стакан воды.
- На, Акуль, попей.
- Спасибо, - Акулька взяла стакан и сделала глоток. . Зарина села на диван напротив. Она давно не была у подруги и была совершенно подавлена ее состоянием.
- Да что же с тобой такое? Ты же здоровая, никогда не болела. Что вдруг случилось?
 Акулька покачала головой:
- Давно хотела сказать тебе, Зорька, да как-то не решалась. Ведь. Я беременна. Прикинь, беда-то какая…
- Да ты что? – Зарина сделала круглые глаза, - Что же ты молчала? И сколько уже?
- Много. Поздно, милая, как говориться, пить Боржоми… Я до последнего надеялась, что обойдется. Замоталась, работала, некогда было. Сама, в общем-то, виновата.
- А кто отец-то, знаешь?
- Конечно, знаю. Он у меня один и был.
- Ну и хорошо. Он, наверное, обрадуется!
- Нет.
- Почему же?
- А нет его больше с нами. Помнишь, я говорила, что пацана у нас убили, Димку Васильева? Он и есть. Вернее – был.
 Акулька быстро-быстро заморгала длинными ресницами, пытаясь сдержать слезы. Зарина обняла ее.
- Не надо. Мы ведь никогда не плакали с тобой. Жизнь на этом не кончается. Что не делается, все к лучшему. Значит, так надо. Главное – береги себя. Тебе не надо работать пока.
- Да я сейчас в офисе… Пацаны уже заметили, пришлось сказать.
- И что?
- Они содержать меня будут, как бывшего бригадира, кК жену убитого пацана. Это у нас так принято: если кого-то убили, то семью содержит бригада.
- Ну и неплохо!
 Акулька горько усмехнулась:
- Работать я теперь не смогу. Случилось со мной что-то непонятное, как будто внутри что-то оборвалось. И все: я уже не та. Как бы, жизнь в один момент перевернулась, заставила все пересмотреть заново. Не знаю, конечно, кК я проживу без своей работы, без наших тем. Но теперь мне придется воспитывать ребенка, чтобы он человеком вырос.  Я ни о чем в своей жизни не жалею, но не допущу, чтобы ребенок повторил мою судьбу. Я буду любить его сильно-сильно, как Димку любила. Если бы Димка был бы жив, то он бы очень обрадовался, - Акулька опять заморгала.
- Успокойся. Я буду помогать тебе. Ты ведь для меня - … сама знаешь. Все будет хорошо, вот увидишь. Все встанет на свои места.
- Спасибо, Зорька, я знаю. Просто, грустно очень, понимаешь…
Она опять уткнулась головой в колени.
                *          *         *               
 Время, словно сверхзвуковой самолет, мчалось вперед. Оно разрезало небо и скинуло его на землю яркими лучами весеннего солнца. И все рвалось ему на встречу: и юная листва, и трава, и птицы… Город скинул с себя покрывало зимы, стряхнул капель, и предстал перед летом, без которого за год так устало все живое.

 У тротуара, рядом с нежно-зеленым газоном, стоял голубой блестящий  «Опель», отражая солнечные лучи, и беззастенчиво хвастаясь своей новизной. Этот автомобиль Серега приобрел недавно, продав свою белую «восьмерку». Зарина сидела на переднем сиденье, рядом с Серегой, и щурилась от яркого солнца. Она была в парадной форме, на погонах блестели маленькие звездочки. Теперь она – младший лейтенант. Школа – позади, впереди – академия. Одни экзамены сдала, скоро – следующие. Пока она условно числится инспектором службы в своем подразделении, а если поступит в академию, то уедет в Москву учиться.
Серега улыбнулся, погладил Зарину по руке.

- Какая же ты, все-таки, у меня умница! Все на пятерки сдала!
- Старалась. Шел бы и ты учиться, а то так и будешь с дубиной по рынкам чурок гонять.
- Да, я-то… - он махнул рукой, - я - контуженый, мозги уже не работают.
- Зря. А то бы я тебя в «Гепард» пристроила. Не хочешь?
- Я и сам куда-нибудь пристроюсь, если надо будет. А за что это тебя так в РУОПе любят? А?
Зарина кокетливо улыбнулась:
- А тебе-то что? Ревнуешь?
- Ревную. Не хочу, чтобы эти черти тебя у меня из-под носа увели. Я тебя никому не отдам.
- Я знаю, - она чмокнула его в щеку.
Никогда раньше не могла подумать Зарина, что такие разные люди, как она и Серега, с такими тяжелыми характерами и расхожими взглядами на жизнь, могут так хорошо уживаться вместе, и понимать друг друга с полуслова. И ведь любви-то, возможно, между ними и нет. Есть симпатия, взаимоуважение, желание помогать друг другу. Общие темы общие интересы. Они похожи не на семью, а на хороших партнеров. Хоть и твердит Серега, что любит, да только считает Зарина, что это по старой привычке. Он, наверное, всем своим девчонкам такое говорил.

- Ну, что, куда теперь поедем-то?
- Куда-куда? К Акульке, в больницу. Уж очень хочется на ее дочку посмотреть. Говорит, что уже можно.
- Это ты с ней вчера по телефону трещала? Я часа два дозвониться не мог.
- А я тебе не говорила? Девочка у нее родилась. Настенька. Три кило с лишним!
- Это здорово! Тогда – поехали!
Серега завел мотор и машина резко сорвалась с места.

Глава 16
 Акулька стояла у окна, держа на руках небольшой сверток с огромным розовым бантом. На ней был длиннющий халат из какого-то заморского шелка с ярко красными цветами. Волосы ее отросли и были завязаны в небольшой хвостик, а лицо выглядело на удивление здоровым и бодрым, усталости в ней не чувствовалось. Молодая мама очень обрадовалась гостям.

- Ну, наконец-то! А я вас жду-недождусь!  И Настена – тоже! Зарина тут же вручила подруге мешок с фруктами и огромного плюшевого пса.
- Мы тебя, Акуль, поздравляем!
- Спасибо, ребята, большое. А у меня все хорошо. Больница – сами видели, палата – вот, отдельная, Настенька все время со мной. Пацаны на это столько денег угрохали…  Дай Бог им здоровья! Кормят – на убой, врачи – хорошие.
- Слава Богу, а то я так за тебя переживала. Мало ли, какие больницы бывают.
- Не знаю, - Акулька заулыбалась, - я в больнице в первый раз, я же никогда не болела. Вот выпишут – приходите тогда ко мне домой. Пир на весь мир закатим! А еще мне пацаны машину подарили, «жигуль» новый, «девятка». Так что мы с Настеной будем жить хорошо. А у тебя-то как, Зорька? Вижу – звание получила.
- Да, я же школу-то закончила. Теперь – в академию.
- Если поступит, - вмешался Серега.
- А куда же я денусь?
 Акулька покачала головой:
- Все правильно. Зорька. Давай выше, сколько сможешь. У тебя есть будущее. А у меня его не было. Поэтому я и не жалею, что отошла в сторону. Ну, сколько бы я так со стволом пробегала? Ну пять лет, ну – десять…  А серьезным авторитетом мне не стать. Теперь мое будущее – вот, - она кивнула на аукающий сверток.
 Серега усмехнулся:
- Это – самый прекрасный выход. Ты – умная девушка, правила бы мозги своей нерадивой подруге.
- Зарина возмутилась:
- Ну-ка, ну-ка, на что это ты намекаешь?
- Молчу-молчу, - Серега прикрыл себе рот ладонью.
- Вот так – разумнее.

 Они еще немного посидели у Акульки, потом поехали домой. Зарина, почему-то, вдруг почувствовала себя очень одинокой. Из-за Акульки. Раньше они все время шли в ногу, хотя и по разным дорогам, но параллельно. А теперь их пути совсем разошлись, и, кроме воспоминаний, их больше ничего не связывает. Нет, это вовсе не означает, что Зарина стала хуже относиться к подруге, скорее – наоборот. Можно только порадоваться, что Акулька больше не будет подвергать опасности свою жизнь и свободу. Но, почему-то, стало Зарине очень-очень грустно… 
                *          *           *               
 Поздно вечером раздался телефонный звонок. Зарина подняла трубку.
- Здравствуйте, это Зарина Алексеевна?
- Да. А вы – кто?
Вкрадчивый мужской голос ответил:
- Мы не знакомы, я узнал о Вас от уважаемых людей. Мне нужна Ваша помощь.
- А поконкретнее?
- Хотелось бы встретиться и все обсудить при личной встрече. Где и когда Вам удобно?
- Послушайте, - возмутилась Зарина, - у меня слишком мало времени. Я не знаю, кто Вы, что Вам нужно…
- Хорошо. Не вешайте трубку. Откройте входную дверь и загляните под коврик.
- Ну вот еще…  Не надо мне на мозги капать, поняли? Я таких шуток не люблю.
- Ладно, тогда я с Вами пока прощаюсь. Надеюсь, Вы поступите разумно. До скорой встречи.
В трубке раздались гудки. Зарина с досадой стукнула кулаком по телефону. Ее можно было понять: на АОНе сплошные прочерки.
- Серега! – она тут же выбежала на кухню, где Серега сидел за столом и читал газету.
- Что случилось? – он поднял глаза.
- Что за фигня? – она рассказала ему о странном звонке.
- Ничего не пойму. Надо, все же, глянуть, что у нас под ковриком.
Зарина покачала головой:
- Любопытство губит кота…
- Смешная ты. Все равно, рано или поздно, ты выйдешь на лестницу. И с ковриком столкнешься. Думаешь, подстава?
- Не знаю. Может в РУОП позвонить?
 Серега скривил гримасу:
- Тебе лишь бы туда, еще один повод нашелся…
- Не злись. А вдруг, мы выйдем на лестницу, а нас…
- Раком поставят! – Серега хихикнул, - нужны мы кому…
- Перестань, - обиделась Зарина, - надо что-то делать.
- Тогда пойду смотреть, - Серега встал и пошел к двери, - скорее всего, над тобой прикололись.
 Зарина схватила его за рукав:
- Постой, может – потом?
- Перестань, как маленькая, - он открыл замок и вышел на лестничную площадку.
Там никого не было.
- Ну, что? Нет здесь никого.
- Смотри теперь под ковриком.
 Серега ногой перевернул коврик. Под ним оказался туго большой набитый конверт.
- Не трогай, мало ли… Я сейчас перчатки принесу, - Зарина зашла в прихожую и надела перчатки, - вот, теперь – можно, - она нагнулась и подняла конверт, затем – положила коврик на место.
- Ну и ну, - Серега присвистнул.
- Заходи и дверь за собой закрывай.
                *           *           *               
 Сидя в кухне за столом, Зарина аккуратно, в перчатках, извлекала их конверта тугие пачки настоящих американских долларов. Серега принес ультрафиолетовую лампу.
- Как думаешь, они ни чем не обработаны?
- Хрен их знает. Вообще-то, под лампой было бы видно.
- Не факт. Бывает, что пометки проявляются при вторичной обработке.
- Тоже верно.
- Гляди, а это – что? – Зарина вынула из конверта записку. Текст ее был отпечатан на лазерном принтере.
- Читай!
- «Умоляю Вас о помощи. ЧЕЛОВЕК в беде. Это не взятка, это – аванс за работу. Денег не пожалею. Взываю к Вашей милости. Сегодня в 23:00 на Южном вокзале, у памятника. Заранее благодарен». Ну, что скажешь?
- А сама что думаешь?
- Занятно. Такие бабки…
- Поедем?
- Страшно. Но… кто знает?
- Ты у нас, прям, знаменитость какая-то. Криминальная…
- Брось ты, - Зарина махнула рукой, - ты денег хочешь?
- Хочу. Но, мало ли, что там?
- А я поеду и посмотрю. Ничего не сделают, сам говорил – кому я нужна?
- Стоп,  - он схватил ее за руку, - одна никуда не поедешь.  Я – с тобой!
- Хорошо, хорошо. В машине посидишь. Разговаривать я буду одна.
- Ладно. Если что – я в РУОП позвоню, капитану твоему.
 Зарина улыбнулась.
- Он уже майор. И должность ему какую-то новую дали. Будут убивать – позвони. Но, надеюсь, сами отобьемся.
- Хорошо. Только конверт с деньгами запечатай и возьми с собой
- Знаю, не дура. Если что – я его им же и подкину. Чтобы у нас это безобразие не нашли.
- Грамотная, смотри-ка, - Серега похлопал ее по плечу, - не боишься, точно?
- Боюсь, а что делать-то? Человек прости о помощи, мы должны людям помогать, - она улыбнулась.
- Едем, значит?
- Значит, едем! Собирайся, через сорок минут выезжаем. Понял?
- Слушаюсь, товарищ командир!

Глава 17
 Они поднялись по темной лестнице. Дверь одной из квартир тот час же открылась. «Сюда!», - указал Зарине ее провожатый. Она вошла, осмотрелась. Темный коридор, в конце – освещенная комната.
- Вперед проходите, в комнату.
 Девушка прошла. Среди старинной мебели и дорогих ковров, в огромном кресле, похожем на трон, сидел мужчина, лет сорока, одетый в черный костюм. Увидев Зарину, он привстал.
- Добрый вечер, Зарина Алексеевна, я очень рад видеть Вас. Я знал, что Вы придете. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, - он указал ей на кресло.
- Здравствуйте. Я узнаю, наконец-то, с кем имею честь разговаривать? – Она открыто посмотрела в глаза незнакомцу.
- Зови меня просто Ингмар. Этого тебе будет достаточно. Дело в том, что я очень известен в определенных кругах, и не хочу, чтобы кто-либо узнал о нашем разговоре.
- Как Вам будет угодно.
- Перейдем к делу. Случилось непредсказуемое: в течении четырех дней я должен отдать долг, размеры которого превышают то, что я имею на сегодняшний день. Виноват сам, деньги брал под проценты, у очень серьезных людей. Люди эти шутить не будут. Но есть также те, кто должен мне намного больше, а отдавать не собираются. Если Вы сумеете в течении четырех дней убедить их вернуть эти деньги, то я щедро отблагодарю Вас за это. А если нет, то… - голос его дрогнул.
 Он достал из кармана фотографию и протянул ее Зарине. На карточке была маленькая белокурая девочка, лет пяти-шести.
- Кто это? – спросила Зарина.
- Это – самое дорогое, что у меня осталось – моя дочь, Лада. Если я не верну деньги, то они убьют ее.
- Она у них?
- Нет, слава Богу. Пока… Она дома. Но они намекнули, что найдут способ.
 Зарина покачала головой:
- Вы с ума сошли? И кто Вам только мог сказать, что я, молодая и неграмотная, занимаюсь подобными вещами? Вам известно, где я работаю?
- Мне многое о Вас известно. У меня есть знакомые в милиции, их достаточно.
- Почему же вы не обратитесь к ним?
- Об этом они знать не должны, ни в коем случае. Репутация, сами понимаете. Да и они все одной веревкой повязаны. Никто из моего окружения не знает о случившемся. Все думают, что я отдам долг. Я давно узнал о Вас, город у нас не такой большой. Можно сказать, в данной ситуации у меня особого выбора нет.
 Зарина развела руками.
- У меня нет подобного опыта. Я никогда такого не делала.
- Возможно. Но, как я понял, Вам не чужды импровизации, и, вполне возможно, Вы смогли бы что-нибудь придумать. Ситуацию с «Кленом» Вы блестяще разрулили, показав себя с лучшей стороны. Подумайте. Сумму, которую я Вам предложу, Вы вряд ли заработаете где-нибудь еще в ближайшее время.
Зарина покачала головой, немного задумалась.
- Хорошо, я попробую. А если у меня, просто, не получится? Четыре дня – слишком мало, да и я – не гений…
- Что ж, - Ингмар задумался, -тогда придется бежать…  Нет! У Вас обязательно все получится! Я уверен! У Вас есть все необходимое, чтобы организовать данное предприятие. Да и все когда-то бывает в первый раз! Все у Вас получится!
- Я не могу ничего гарантировать на все сто…
- Но… но Вы же попробуете? Не ради меня, ради Ладочки. А?
 Зарина опять задумалась. Ох, нехорошо это все…  А что делать? Сереге что сказать? Что струсила? Ну уж нет!
- Я подумаю. Позвоню Вам завтра с утра. Оставьте Ваш контактный телефон.
- Конечно, конечно. Надеюсь, Вы согласитесь. Я с Вами не прощаюсь. Мой водитель отвезет Вас, куда укажете.
 Ингмар встал, Зарина - тоже. Они пожали друг другу руки, пожелав удачи.
                *             *             *               
 Говорят, деньги пахнут порохом. Еще говорят, что – властью. Все знают, что не в них счастье. Но никто до конца в это не верит. Что нельзя купить за деньги, то можно купить за большие деньги. Быть может, это не совсем так, однако, все имеет свою цену. Абсолютно все на свете. Если цену эту знать, тогда уж, абсолютно все купить можно. И у Зарины цена своя есть. Она, как уже говорилось, личность творческая. Самолюбивая и гордая. Ей – только повод дай. Повод сделать что-то такое, что другим не под силу. Вот ее цена.
                *            *             *               
- У тебя совсем крыша поехала? Манией величия страдаешь? Если даже тебя не посадят, то уж с работы, как миленькая, вылетишь! По голове давно не получала?
 Зарина усмехнулась.
- Я так и знала – боишься… Хорошо, я сама попробую.
- Барабан тебе на шею! Но учти: на этот раз тебя никто вытаскивать не будет! И майор из РУОПа не поможет! Представляю, что бы он сказал, если бы все это слышал!
 Серега вынул из пачки сигарету и закурил, укоризненно глядя на Зарину. А она, вдруг, улыбнулась и взяла его за руку.
- Слушай, Серега, а ты никогда не мечтал о джипе? «Ниссан-Патруль», например?
- К чему это ты?
- Не знаю, просто так. Живут же как-то люди, на джипах ездят, не боятся. Когда-то, один раз, не испугались, а теперь живут по-человечески…  И вообще, вот до того, как мы с тобой познакомились, как ты жил?
Серега вздохнул.
- Работал, сама знаешь.
- И все? На одну зарплату жил? Не верю!
- Ну, халтурил.
- Не гони дурака. Скажи еще, что ни разу долги не вышибал! Знаю я вас – омоновцев…
- Только для своих бойцов, для самых близких…
- Это уже хорошо. Значит, опыт есть. Серега, пойми, в первый и последний раз! И будем жить, как жили.
- Ага, - передразнил Серега, - с твоим-то характером.
- Я тебе слово даю. Посодействуй разок, больше не обращусь, если не захочешь. Человек в беде, помочь – просто необходимо!
Серега колебался.
- Ведьма ты, Зорька. Так бы и задушил, да толку-то…
- Верно. Ну – решайся! Не получится, так отмажемся как-нибудь, где наша не пропадала?
Серега встал, потушил сигарету, процедил сквозь зубы:
- Змея… - немного помолчал, подумал, - что ж, звони, забивай стрелку.

Глава 18
 Ингмар Базецкий сидел в своем огромном кресле и курил трубку. В комнату вошел большой черный ротвейлер и примостился у его ног.
- Что ж, друг, - вздохнул хозяин, - сутки нам с тобой остались. Хорошо, хоть Лада в Крыму, у бабушки. Сразу не достанут. И чего это я только дошел до жизни такой? Уже к девчонке малой за помощью обращаюсь. С горя все это. Ну что она может толкового придумать? Мала еще. А где выход? Пес приподнял голову и жалобно заскулил.
- Сочувствуешь? Не надо. Сам я виноват во всем. Мог ли когда-то подумать ,я, капитан КГБ в отставке, что окажусь в таком дурацком и позорном положении? И ведь чьих это рук дела? Своих же. И посоветоваться даже не с кем, правда? Дай Бог, случится чудо, так уеду отсюда и забуду весь этот кошмар…  Заживу новой жизнью. Хотя – что себе-то врать? Не можем мы, бывшие комитетчики, нормально существовать в этом мире, все у нас – через одно, не самое лучшее место получается. Всюду – грязь, подставы какие-то… Образ жизни, наверное… И вот так вот влипнуть на старости лет, ну и болван же я! В самую пору – застрелиться, как честному офицеру, только как же тогда Ладочка? Кто о ней позаботится? Не повезло ей, бедолаге – мать умерла, когда годик ей был, отец – такой, что лучше бы и не было вовсе…
Он пару раз сильно затянулся и кольцами выпустил дым. На душе было нестерпимо гадко. Но тут зазвонил телефон.

- Алло! – Ингмар вцепился в трубку.
- Базецкий? Добрый вечер. Не узнал? Это Андрей Протасов из «Универсал-Банка», помните?
- Помню.
- А я тут долг Ваш хочу отдать Вам. Ради Бога, за задержку извините, проблемы были. Никак не хотел огорчить. Вам как, на счет, или налом?
- Если не затруднит – налом. Пусть их доставят ко мне домой в ближайшее время.
- Конечно-конечно! Через полчаса мой курьер будет у Вас со всей суммой. Еще раз хочу извиниться за задержку.
- Понял Вас.

 Ингмар положил трубку. Он был спасен. И как же Зарине это удалось? Талант, вот уж воистину… А он теперь отдаст долги и уедет отсюда далеко-далеко, и все забудет. Забудет, как кошмарный сон. Все, кроме высокой худенькой сероглазой девочки со странными способностями, у которой, несомненно, большое будущее. Прошел час. Базецкий сидел все в той же позе, только теперь перед ним на столе лежал «дипломат» с пачками зеленых банкнот. Он бережно отсчитывал некую сумму, выкладывая купюры на стол. Образ Зарины не выходил у него из головы. Она получит все, что он ей обещал. Даже – немного больше.
                *             *            *               
- Ну что, Серега, скажи еще, что ты не рад! – Зарина схватила подушку и огрела ей Серегу по голове.
 Он отобрал у нее ее грозное оружие.
- Что ты дерешься? Конечно, рад. Главное, чтобы не было утечки информации.
- Если вы все правильно сделали, то не должно быть. Наш заказчик умотает отсюда подальше – и все. Никто ничего не узнает. Никто никого не убил. Подумаешь, попугали вы дяденьку, так ему, по ходу – не впервой.
Серега, наконец-то, улыбнулся:
- Ерунда. Ничего такого не произошло. Сейчас главное, деньги – в банк, под проценты. И квартиру купим, и джип. Только потом, не сейчас, а то светонемся.
- Разумеется. А сегодня – давай напьемся! Так уж охота отметить!
- Алкоголик, - Серега обнял Зарину, - но ничего, сегодня – давай, ради такого дела. Надо тогда – в лабаз, взять что-нибудь.
- Единственно верное решение! – Зарина хлопнула в ладоши и пошла собираться.
 Ей было очень весело. Почему-то, она вспомнила Родионова, давно его не видела. Занят он все время, должность у него теперь крутая какая-то, какая - не говорит пока. А ведь у нее на следующей неделе экзамены в академию. Вот и можно будет ему позвонить. Скорее бы…
                *            *             *               
 Встреча их состоялась гораздо раньше, чем предполагала Зарина. Она сидела в кресле, совершенно растерянно уставившись в пол, и нервно курила. Майор Родионов ходил по кабинету, туда-сюда.

- Ну как же ты так? И ничего мне не сказала! Понимала ведь, что все равно узнаю. Тебе так трудно было со мной посоветоваться? Теперь уволят, не сомневайся!
- И Серегу?
- Ты о себе подумай. Сереге – не впервой отмазываться, у них там, в ОМОНе, такие дела попривычнее будут.
- А что, заявление было?
Майор усмехнулся:
- Было бы заявление, ты бы не здесь сейчас со мной сидела, а немного в другом месте. И что я тебе плохого сделал?
 Родионов покачал головой и пожал плечами.
- Извините… - она подняла глаза.
Очень хотелось заплакать, но Зарина не умела. Вот бы сейчас стакан водки! А – нету. Стоп! Это – не дело. Так бойцы себя не ведут. Выход есть всегда.
- Алексей Николаевич, я поступила необдуманно, подвела Вас. Ошиблась. От ошибок никто не застрахован. Знаете же Вы прекрасно, как я работала до этого, как училась.
Родионов подошел к ней, посмотрел в глаза.
- Ты сама себе все испортила, Зарина. Чего тебе не хватало? Денег?
Она отрицательно покачала головой.
- А чего тогда?
- Простите, если сможете…
- Я-то прощу, а другие? Ну что тобой руководит? Не пойму.
- Я хотела человеку помочь. Он мне фотографию дочки показывал. Сказал, что ее могут убить. Мне так жалко стало…
- За Базецкого – не волнуйся: он долг отдал, кому надо, да и испарился. Теперь он никому не нужен. А вот у тебя – проблемы. Сколько хоть заплатил?
- Не скажу.
- И не надо. Мне не очень интересно. А знаешь, мне какие суммы предлагали?
- И Вы отказывались?
- Смотря за что. Головой думать надо. Ведь без году неделю-то работаешь, на птичьих правах еще! Надо было тебе подобные вещи не с  Серегой-салагой обсуждать, а со мной посоветоваться.
- Что уж теперь.  А начальство мое – в курсе?
- Догадываются. Всяко, узнают скоро. А что?
Зарина задумалась.
- Скажите мне, пожалуйста, я Вас очень прошу…  мне очень дорога моя работа, я не знаю, что будет со мной, если я ее потеряю… скажите, есть ли у меня какой-нибудь выход? Я денег заплачу… Вы только скажите, что мне сделать? Я все сделаю, даже больше…, чтобы не уволили…

 Она впилась в него взглядом, как утопающий хватается за соломинку железной хваткой. «Пропадет», - подумал Родионов. Он не мог с ней расстаться, она уже была частью его жизни. Слишком уж большие надежды были впереди. И не только поэтому. Мысли о расставании он и не допускал. Но – боевая единица стала выходить из-под контроля. Надо было хорошенько напугать ее, поставить на место, чтобы подобного в ближайшее время не повторилось. И побороться придется за нее, чтобы из РУВД не уволили.
- Не знаю, Зарина, не знаю, - майор покачал головой, - вопрос будет решен в течении месяца.
- Но что я могу сделать за месяц? Я не хочу, не хочу, чтобы меня уволили! Я хочу в академию, учиться, дальше работать!
Родионов развел руками:
- Что ж, теперь спасти тебя может только чудо. Самое настоящее чудо.

Глава 19
 На западе небо озарилось багровым румянцем заката. Дул теплый летний ветерок, все вокруг цвело и дышало: и тополя, и трава, и небо, и город внизу, и вечно журчащая Вишневка. На холме, под деревьями, у ворот старого кладбища, сидела Зарина, уткнув голову в колени. Несколько минут назад она, в таком же положении, сидела на могиле отца. Ей так хотелось поделиться с ним тем, что за это время накопилось в душе! Будь он жив – понял бы, поддержал. Как жаль, что его нет рядом…   

 Зарина подняла голову, посмотрела вокруг. Ветер шелестел листвой акаций и тополей. Было очень тихо. Скоро стемнеет, ну и пусть. Зарина темноты не боится. В темноте гораздо спокойнее, легче спрятаться, остаться незамеченной. Она вспомнила, как в день похорон отца, здесь, на этом самом месте, впервые увидела Родионова. Что она тогда подумала? Ничего особенного. Всего лишь только то, что все менты бестактны.

 Послышался шум мотора. Зарина, почему-то, вздрогнула. Машина, явно, ехала в сторону кладбища. Девушка удивилась: в такое-то время? Но шум приближался, и вскоре она увидела до боли знакомую черную «БМВ». «Господи, какими судьбами? Не заснула ли я ненароком?» - она протерла глаза. Взвизгнув тормозами, автомобиль остановился, и из него вышел Родионов. Вид у него, в черном спортивном костюме и кроссовках, был какой-то неофициальный. Он подошел к Зарине, и уселся рядом, на траву.

- Отца приходила проведать?
 Она молча кивнула.
- Мы нашли, кто это сделал. Разумеется, пока только исполнителей, шестерок. Сидят сейчас в СИЗО. А вот заказчики – сама понимаешь…
- Теперь – понимаю. А как Вы узнали, что я здесь?
- Догадаться не сложно. Где тебе еще быть? Бабушка и тетушка тебя не поймут в данной ситуации, перед Серегой ты крутой выделываешься, а у подруги у твоей – свои заботы. Вот ты сюда и пришла, - он сорвал цветок и протянул его Зарине, - да не убивайся ты так. Я уж слишком тебя отругал, самому жалко стало. Ты ведь хорошая девчонка, правда?
 Она улыбнулась.
- Вот так! Мы с тобой что-нибудь придумаем, все будет путем. Только убиваться не надо.
- А я Вас сильно подвела?
- Что делать, всякое случается.
 Она вдруг резко повернулась, посмотрела прямо ему в глаза, словно хотела заглянуть в глубину души. Ей стало страшно, но она старалась пересилить этот страх.
- Откуда Вы все про меня знаете? То, что не знает никто, о чем я никому и никогда не говорила? Такое впечатление, что ни одна самая мимолетная и абсурдная мысль не проходит мимо Вас! Я, наверное, могу молчать, а Вы, все равно, все узнаете!
- Можешь молчать.
Зарина задумалась. Шальная мысль вдруг посетила ее голову: если Родионов так много знает о ней, то он, непременно, должен знать и то, как ее спасти. Она неожиданно улыбнулась.
- Чего это ты? – Родионов тоже улыбнулся.
- Да так, - Зарина махнула рукой, - совсем крыша поехала…
- Давай я тебя домой отвезу. Поздно уже, темно.
- А я не боюсь.
- Нездоровая у тебя романтика – ночью, на кладбище…  Понимаю-понимаю, стресс снимаешь. Только, лучше бы ты водки выпила. Немножечко, для успокоения.
- Пила – не помогает. Много пила.
- А вот это – зря, - он похлопал ее по плечу, - алкоголизм нам не нужен, особенно – в академии.
 Она подняла глаза:
- Значит, Вы верите?
Родионов развел руками
- Ну, голубушка, вытащила же ты старого кэгэбиста, надеюсь, и для себя что-нибудь придумаешь. Или – случай подвернется, - он встал, взял ее за руку, - а сейчас – поехали домой. Нечего ночью на кладбище делать. Ты же не вурдалак, в конце концов!
Зарина послушно кивнула, они сели в машину и поехали. Всю дорогу молчали. Выходя, у парадной, девушка немного задержалась.
- Вы извините меня за это за все… Не знаю даже…
 Родионов усмехнулся:
- Иди-иди, Серега ждет. Спокойной ночи.
- До свидания, - она захлопнула дверцу, и, проводив взглядом автомобиль, направилась в подъезд.
 Поднявшись по лестнице и открыв дверь, зарина сразу почувствовали, что не все в порядке. Серега нервно курил, демонстративно уставившись в телевизор.
- Привет. Случилось что?
- Где ты была?
- Гуляла. На кладбище ходила. А что?
Серега встал с дивана и подошел к Зарине.
- Мне иногда задушить тебя хочется. Гуляла она, ага. Вечером. По кладбищу. С майором. Охотно верю.
- Да что с тобой? Да, он меня до дому довез, с кладбища. По пути было. Будто ты не знаешь, какие у меня сейчас проблемы.
- У меня с тобой – тоже. Я что тебе, лох? Не вижу ничего? Не понимаю? Конечно, он покруче будет, да? У него и звезды большие, и власти побольше, чем у омоновца простого. Только ты реши, в конце концов, с кем ты – с ним, или со мной? И скажи. Не бойся, не повешусь. Поплачу-перестану, - Серега стукнул изо всех сил кулаком об стену. Так, что костяшки до крови разбил, - если хочешь, то я прямо сейчас соберусь и уйду. Ты же его любишь, скажи честно? Только врать мне не надо.
 Зарина посмотрела ему в глаза:
- Вот еще новости. Не ожидала от тебя. Люблю – не люблю… Детский сад, прям-таки. Даже если и люблю, то совершенно не так, как тебя. Он начальник мой, будущий, и ты это знаешь.
Серега схватил Зарину за плечи, а потом обнял крепко.
- Прости. Глупо все как-то… Боюсь потерять тебя, вот и психанул. А меня-то ты любишь, хоть капельку?
- Тебя? Конечно, - она поцеловала его, и подумала, что это совсем даже и не плохо, когда дома ждет ревнивый бестолковый омоновец, терпит все ее выходки. Наверное, все-таки, сам по себе он очень хороший…

Глава 20
 Несчастье обрушилось на город так неожиданно, что все оказались полностью беспомощны и растеряны. У экранов телевизоров рыдали жены, плакали дети, хватались за сердце матери, рвали волосы у себя на голове мужья и отцы.

 А все дело в том что, 25-го мая, в 23 часа 15 минут, группой вооруженных террористов был захвачен пассажирский самолет ТУ-154, назначением Вьюрск-Москва. Свои требования захватчики выразили приблизительно так: «Сейчас – наркотики, водку и оружие, а потом – посмотрим…» Все было предоставлено, но обещанные шестеро заложников освобождены не были. Наоборот – через некоторое время раздались выстрелы. Один пассажир оказался убит, двое – ранены.

 Как удалось выяснить компетентным источникам, все пятеро захватчиков бежали из мест лишения свободы, и совершенно не воспринимали окружающую действительность. Каким образом им удалось пронести на борт оружие и взрывчатку, в данный момент устанавливалось.
Аэродром Поликарпово был взят в плотное кольцо милицией, внутренними войсками и спецназом. Местная группа захвата ждала приказа на штурм, из Москвы вылетела специальная комиссия. Командовать операцией поручили полковнику  Волкову, а его помощником назначили майора Родионова. Оба они находились на месте и следили за развитием событий. Пожилой капитан-психолог из группы ведения переговоров, что-то невнятно бубнил в микрофон.
 
- Мне совсем не нравится положение дел, - произнес Родионов после долгого молчания.
- У Вас есть какие-то конкретные предложения? – Волков раздраженно поднял голову.
- Мы уже несколько часов с места не сдвинемся, а люди будут гибнуть. Ваш капитан-переговорщик - как сонная муха! Предлагаю его заменить.
Волков замотал головой:
- Он – опытный психолог, с отличными рекомендациями. Просто, данная ситуация оказалась слишком сложной.
В эту минуту капитан привстал и позвал полковника:
- Владимир Петрович, они хотят говорить лично с Вами!
- Что происходит? – Волков выхватил микрофон у него из рук.
- Слушаю, полковник Волков!
В ответ раздался странный скрипучий звук, затем сумасшедший смех. Опять – скрип, потом дикий женский крик.
- Слышишь ты, полковник? – раздался хриплый голос, - А ведь я восемь лет не видел женщины!
Опять – смех.
- Прекратить! – в отчаянии рявкнул полковник.
Родионов схватил его за рукав.
- Я знаю, что нужно делать! Положитесь полностью на меня. Я включу в группу переговорщиков своего человека, за которого я отвечаю. Этот человек уговорит любого.
Повисла тишина.
- Вы не имеете права!
- Мы – имеем право!
Полковник держал микрофон, из которого доносились женские крики. Помолчав где-то с полуминуты, он ответил:
- Ладно, Родионов, попробуйте. Ситуация критическая, выходит из-под контроля, делать нам, все равно, больше нечего. Как скоро Ваш человек будет на месте?
- Как только можно.
Майор поднял телефонную трубку:
- Зарину Косову – ко мне, из Вишневского РУВД! Да, инспектора! Куда? В Поликарпово! Сию же секунду!
                *           *           *               
 Она даже не поняла, куда ее везут и зачем. Знала – к Родионову. Ее застали прямо на рабочем месте: заполняла графики дежурств. Зарина не слушала радио, не смотрела телевизор. Но она поняла, что случилось что-то серьезное и нужна ее помощь. Подъезжая к аэропорту, девушка увидела солдат и милицию. Люди в камуфляже, в масках, с автоматами плотным кольцом окружили аэропорт. Но машина, включив сирену, проехала без труда.
Родионов встретил Зарину, не теряя времени, посадил ее за пульт, вкратце пояснив ситуацию, насколько это представлялось возможным в данной обстановке.

- Вперед. Ты сможешь.
Она даже не сомневалась:
- Смогу.
Волков отвел Родионова в сторону.
- Вы в своем уме? Сколько ей лет? Двадцать? Двадцать два? Какой из нее психолог?
- Слушайте! – Майор поднял вверх указательный палец.
 Было похоже, что захватчики, и впрямь, приобрели дар речи.
-А ты кто такая?
- Младший лейтенант Косова. А Вы?..
Полковник расхаживал по кабинету взад-вперед.
- Послушайте, Родионов, они же, просто, смеются над нами!
- Подождите, они уже о чем-то разговаривают…
- Обо всякой ерунде! А время – идет, все – как на иголках!
 Время, действительно, шло. Но голос Зарины звучал твердо и уверенно…
- Алексей Николаевич!
- Что там у тебя?
- Они обещают выпустить всех женщин и детей, если я пойду к ним.
- Они еще никого не выпустили, хоть и обещали!
- Поняла.
 Зарина взяла микрофон:
- Сначала – детей выпускайте, а потом – я пойду! Иначе – не верю!
- Кто здесь кому условия ставит? А?
- Вы, разумеется. Но… я Вас очень прошу.

 Прошел еще час. Ее лицо покрылось капельками пота, она то и дело поправляла падающую на глаза челку. И вдруг – радостно вскочила!
- Смотрите!
 Волков и Родионов кивнули. Через огромные окна было отчетливо видно, как по трапу, из самолета, выходят дети.
- Уже хорошо, - Зарина улыбнулась, теперь мне надо туда идти, тогда они выпустят женщин.
- Ты с ума сошла! Никуда ты не пойдешь! – возмутился Родионов, но тут же услышал голос из микрофона:
- Ну что, лейтенант, ты идешь? Я уже заждался, мы все уже заждались! А то – смотри, взлетим на воздух, только в другом смысле… ха-ха-ха!

 Зарина опять поправила челку.
- Иду, уже иду!
- Только без фокусов, поняла?
Родионов покачал головой:
- Не знаю, что теперь делать…  Не надо было обещать…
- Да что же Вы такое говорите? Детей уже спасли, хотя бы! Пусть идет! Если что – дадим команду на штурм! – вмешался Волков, - правильно, девочка, иди – не бойся!
 Родионов схватил Зарину за руку:
- Не пущу!
- Я пойду. Они мне ничего не сделают, - Зарина вытерла пот со лба.
- Ты сдурела!
- Мне так нужно! – она вырвала руку и пошла к выходу.
- Иди, я приказываю! – отрубил Волков.
- Будь по-вашему, - голос Родионова дрогнул.
Он подошел к Зарине и обнял ее.
- Прости меня, Зарина, так получилось. Береги себя. Ты одна у меня. Никого больше у меня нет…
- Я не боюсь. Ничего со мной не случится. Я это чувствую, - она попыталась скривить улыбку.
Теперь Зарина ничего не боялась. Она была счастлива. Если и умрет – умрет с улыбкой. Она шагала по мокрому асфальту взлетной полосы. В лицо хлестали длинные и холодные капли дождя.  Она шла к самолету, шла у всех на виду, зажав в зубах сигарету. Она была совершенно спокойна и даже не знала, почему так делает. Из-за Родионова? Может быть. А может быть, и нет.
                *           *            *               
 Дождь лил все сильней и сильней. Плотное кольцо оцепления оставалось на месте. Вовнутрь не пускали никого, в том числе – многочисленных репортеров, осаждавших Поликарпово. Штурмовые подразделения готовились к атаке. Все кругом было в напряжении. Лишь один молодой светловолосый паренек, стоя снаружи у забора, кидался на здоровенного спецназовца, с гепардом на рукаве, тыча ему в нос красными корочками:
- Пусти, братан! Свой я, с ОМОНа! Жена моя там!

Глава 21
 Майор Родионов и полковник Волков видели собственными глазами, как последняя женщина спустилась по трапу самолета. Нет, не последняя. Предпоследняя. Последней это не касалось – она должна была ждать внутри. Ждать, пока заложников освободят и выйти после них.
И вот, спецназ получил команду на штурм. Началась атака. Волков укоризненно посмотрел на Родионова:
- Да что с Вами? Все хорошо. Дело уже сделано!
- Зря Вы так. Неужели нельзя было решить все по-другому? Обязательно было ее туда посылать?
- А как иначе спасать людей?
- Если ее убьют…
- Вы сами ее сюда притащили, если уж об этом речь пошла.
- Я ее на смерть не отправлял!
- Да, это я отправил. А сколько народу спасено! Когда она вернется, то у нее не будет в жизни проблем. Я сам, лично, направлю в Москву бумаги. Она уже сделала себе будущее. Ее наградят.
 Родионов зло прищурился и процедил сквозь зубы:
- Не сомневаюсь. Только бы не посмертно.
                *            *            *               
 Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Из-за серой тучи проклюнулся солнечный луч, постепенно набирая силу. По трапу самолета, с поднятыми вверх руками, вывели всех пятерых террористов, один из них был ранен. Преступников уже ждала машина. Командир спецназа доложил Волкову:
- Заложники освобождены. Убитых и раненых среди них нет. Операция завершена.
Волков вздохнул с облегчением, затем – подошел к Родионову.
- Порядок. Все живы-здоровы.
 Тот поднял глаза.
- А Зарина? Что с ней?
 Полковник пожал плечами:
- Что-что? Нормально все, жива. Идите, встречайте.

 Родионов вышел на улицу, еле сдерживая себя, чтобы не бросится бегом к самолету. Он увидел Зарину. Она шла, слегка пошатываясь, и убирая волосы с лица. Рядом шел спецназовец. Он хотел взять ее под руку, но она отмахнулась. Родионов не верил своим глазам. Он подошел к ней и взял ее за руку. Она смотрела на него стеклянными глазами, будто бы ничего не понимая.

- Зарина! Дурочка ты отмороженная! Приходи уже в себя, все хорошо!
- Я знаю, - она улыбнулась.
 Он прижал ее к своему плечу.
- Прости меня, наверное, я не имел на это права. Так получилось…  Еще раз – прости, если сможешь.

 Зарина закрыла глаза крепко-крепко. Она еще не понимала, что осталась жива. Ей не хотелось двигаться. Она боялась, что проснется. Ей было очень хорошо, и, поэтому, она только прошептала пересохшими губами, так тихо, чтобы никто ничего не услышал:
- Просто, наверное, я тебя люблю. Тебя одного…
Но он все понял. И, поэтому, прижал к себе еще крепче.
Волков, стоя неподалеку, докурил сигарету, и, бросил окурок на мокрый еще от дождя асфальт. Ухмыльнулся. Он прекрасно представлял себе, что пережила Зарина за то недолгое время. В какой-то мере и он восхищался ей. Но полковник не привык восхищаться вслух. А потому, он лишь покачал головой и прикурил новую сигарету.
                *           *           *               
- Где она?
- В кабинете, спит. Не переживай, скоро ты отвезешь ее домой, - Родионов улыбнулся.
- Когда? – Серега был уже на грани.
 Глаза его, в прямом смысле, наливались кровью. Он был готов вызвать Родионова на дуэль.
- Через часок. Пусть немного отдохнет, поспит.
- Хорошо… - Серега замялся, - я хотел бы с Вами поговорить.
- Только присядь сначала, без нервов. Так бойцы ОМОНа себя не ведут, - Родионов указал Сереге на кресло, - хочешь – кури, здесь можно.
- Спасибо, - огрызнулся Серега, но в кресло присел.
- Что ты хотел, говори.

 Серега не знал, с чего начать. Он осознавал только то, что если бы с Зариной, ни дай Бог, что-то случилось, то он бы задушил ненавистного майора собственными руками. А что теперь? Зарина жива, невредима. И майор этот жив, мать его…  А он его любит, точно – любит, хотя по его вине могла умереть! Он отнимет ее у Сереги, точно, в самое ближайшее время. Отнимет навсегда. И тогда все кончено, жизнь потеряет смысл… Слезы сдавили горло. Серега забыл все слова гнева и отчаяния, и тихим голосом произнес:
- Зачем же Вы так? Что я Вам плохого сделал?
 Родионов улыбнулся.
- Ну и ну…  Даже не пойму, о чем ты. Да ладно, проехали. Я, конечно, мог бы тебя послать подальше, это было бы правильно. Но я тебя понимаю, очень хорошо. И знаю, о чем ты думаешь. Успокою: поверь, у тебя нет повода для тревог.
- Зарина любит Вас, Вы отнимаете ее у меня! И я ей, видимо, ник чему! Вот, блин…, - Серега в отчаянии стукнул кулаком по столу, - в чем проблема-то? Напишу рапорт, поеду опять в Чечню, потом – опять… Постараюсь забыть. Не буду Вам мешать, - омоновец схватился за голову.
 Родионов развел руками.
- Да уж. Не перевелись еще на Руси. Где много эмоций, так мало ума. Теперь – послушай меня. Сейчас Зарина проснется, и ты увезешь ее домой. Ты ей очень нужен, особенно – сейчас. Потом вы с ней куда-нибудь уедите. Подальше. Ей нужно сменить обстановку, чтобы отдохнуть и поправить здоровье. Куда ты ее там повезешь – дело твое. Она уже зачислена в академию, без экзаменов. Она ведь отказалась от всех наград, единственным ее желанием было, и остается – продолжить службу в органах, и поступить в академию. Своим поступком она искупила свою вину, и не только свою, кстати. Понимаешь, о чем я?
 Серега кивнул.
- Так вот. Отдохнете, приедете. Она начнет учиться. Пару раз в году на экзамены в Москву скатает. И все. Не забивай себе голову ерундой всякой. Наверное, ты нужен Зарине, по крайней мере – на данный момент. Было бы по-другому – она бы с тобой не связалась. Не тот человек. А у меня – своя жизнь. Ей со мной делать нечего, мы, всего лишь, работать вместе будем. Ты цени, что есть у тебя, и борись за это. Береги ее и не отступай при первых же трудностях. Она не похожа на других. Да, ты ей нужен. Но – не только ты. Ей, так же, нужна ее работа. И она нужна не только тебе. Она нужна людям. Родине нужна, если уж на то пошло. И обижаться здесь глупо. Сегодня ты сам в этом убедился.
- Но я не хочу ее со всеми делить!
- Придется. Если любишь, конечно. Дело твое. Я думаю, ты меня понял.
 Серега минуту помолчал. Он понимал Родионова. Понимал и завидовал ему. Ведь ему не надо волноваться за Зарину, она, все равно, будет рядом с ним. Потому и легко так говорить. А Сереге остается только мечтать и бороться.
 Омоновец встал с кресла, подошел к Родионову, и пожал ему руку.
- Спасибо. Я Вас понял. Судьба у меня, видать, такая.
- Это ты про что?
- Ничего, так… Мысли вслух.
- Бывает. А сейчас – пойдем, заберешь девушку, я вас до машины провожу.
Серега кивнул, и, наконец-то, улыбнулся.

Глава 22
 Он знал, куда нужно ехать. Он провел там свое детство. Там бегал босяком по мягкой траве, бродил по лесу, купался в реке, играл с ребятами в войнушку. Там же – пошел в первый класс деревенской школы. Оттуда, со слезами на глазах, провожала его в армию девчонка. Та, что не дождалась. Говорила, якобы, кто-то сказал ей, что убили его. Врала, конечно, не мог ей никто такого сказать. Но все это – в прошлом. А сейчас он, Серега Светин, понял, что во всем этом враждебном мире есть лишь один единственный близкий сердцу уголок, где он может скрыться ото всех, и спрятать, хотя бы на время, Зарину. Это – далекая деревня Поваляево, на берегу реки Утихи, где в небольшом деревянном домике, живут его мать и сестра Нинка. Серега давно уже у них не был, за что постоянно себя ругал, а они ждут его всегда. Да, только там им с Зариной удастся отдохнуть и немного прийти в себя. Только там они смогут быть вдвоем, и никто не нарушит их покой. Нет там ни милиции, ни РУОПа, ни Родионова…

 Серега сидел на кухне и думал, пока Зарина и Акулька разговаривали в комнате. Боевая подруга, узнав о случившемся, оставила дочку с няней, и в считанные минуты была рядом с Зариной. Она пыталась «расшевелить» ее, привести в чувство. У Зарины сильно сдали нервы, сказалась, видимо, и постоянная переработка. Она не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать, все время сидела на диване, тупо уставившись в телевизор.
Дверь открылась, и Акулька прошла на кухню.
- Ну, что? – спросил Серега.
- Пока – ничего, - Акулька прикрыла дверь, - говорит, устала, а так – ничего не случилось. Не понимает, что это мы все ее достаем.
- Вот ты ее знаешь хорошо, что бы ты посоветовала?
Акулька развела руками.
- Не знаю…  Уехать бы ей, до сентября, куда подальше. Тем более, что времени ей дали предостаточно. У тебя отпуск когда?
- Да я хоть сейчас, командирам проставлюсь, да и свалю. Только, ты как думаешь, она со мной поедет?
Акулька улыбнулась и похлопала Серегу по плечу:
- Куда она денется? Я уже с ней поговорила. Только, сейчас она заснула – не буди. Потом поговорите.
- Спасибо, Акуль, ты – настоящий друг! Присаживайся, чайку попьем, с зефиром.
- Это я люблю!

 Она уселась за стол, а Серега налил ей чаю. Они болтали о всякой ерунде. Он рассказывал о себе, о своем детстве, о том, как служил в армии…  А вот Акулька себе такого позволить не могла. Она поняла: он ничего не знает! С одной стороны, как можно жить с человеком, о котором тебе ничего не известно? А с другой - это и к лучшему, что было – то было. Молодец, все-таки, Зарина, в люди выбилась. Пусть он, Серега, и думает, что всегда она такая была, правильная. Незачем ему правду знать. Но если, вдруг, узнает, наверное, не осудит. Поймет. Да и не надо Зарине прошлое вспоминать.
Минуло два часа. Серега проводил Акульку, и сидел на кухне, пытаясь привести в порядок свои мысли. Тут дверь открылась и вошла Зарина.
 - Ну что, выспалась?
 Она кивнула и улыбнулась.
- Зорь, хочу я вещь одну у тебя спросить…
- Что случилось?
- Ты поедешь со мной?
- Куда?
 Он приподнялся и взял ее за руку:
- На край света.
 Она улыбнулась и обняла его:
- Поеду. Хоть прямо сейчас.
- Честно? – Серега не верил.
- Я тебе ни разу не врала.
- Вот и договорились!
 Серега был счастлив. Очень счастлив. Он, почему-то, сильно-сильно сжал ее руку и закрыл глаза. Ему хотелось плакать…

                *           *           *               
 Не прошло и двух недель, как Серега уладил все формальности, взял билеты, и они сели в поезд. Под стук колес проносились за окном поля, леса, озера, звенящие полустанки, оставляя все дальше и дальше небольшой городок Вьюрск, с его заботами и проблемами. Путь предстоял не такой уж долгий – десять часов на поезде, до станции Вихровка, оттуда же – минут двадцать на попутке. Почти всю дорогу Зарина смотрела в окно, да ходила в тамбур покурить. Спать ей не хотелось.  С Серегой они распили взятую с собой для такого случая бутылку водки, поужинали в вагоне-ресторане. Доехали, в общем, без приключений.
Как только машина подъехала к калитке, из дома выбежала мать Сереги, Вера Ивановна. Она чуть было не задушила сына в своих объятиях.

- Ой, сынок, наконец-то! Ну где же ты пропадал?
- Как где? Работал, мамочка!
- Ну, пойдемте, пойдемте в избу, - она схватила сына за руку, - а девушку-то как звать?
- Зарина, - та опустила глаза.
- Проходи, доченька, не стесняйся, мы – люди простые. Скоро еще Нинка с танцулек своих придет, веселее будет. Увидишь, сынок, какая она стала – красавица, невеста! Ей же месяц уже, кК восемнадцать стукнуло!
- Да, мам, очень по ней соскучился.

 В избе было очень жарко: Вера Ивановна пекла лепешки. Зарина уселась на кровать и стала разглядывать все вокруг. Она уже не могла вспомнить, была ли когда-нибудь в деревне. Если и была, то очень-очень давно, в раннем детстве. Господи, как же здесь уютно! Тишина… За окнами – совсем темно, а в избе – светло, жарко, пахнет лепешками и молоком. А еще Вера Ивановна поставила на стол большую плошку малины. «Ешь, доча», - сказала. Вот Зарина и ест понемножечку.

 Спустя некоторое время пришла Нинка, веселая белокурая девчонка, очень похожая на Серегу. Она сразу познакомилась с Зариной и стала рассказывать ей про деревенскую жизнь. Зарина вежливо кивала, пытаясь слушать, но в голове была полная пустота, и она совершенно ничего не воспринимала. Подобное состояние угнетало девушку, но справиться с ним она была не в силах.

 Прошло два дня. Зарина вела себя по-прежнему: целый день сидела на крыльце, молчала и смотрела в даль. К вечеру она просила Серегу, чтобы он оставил ее одну, и уходила в поля. Она сидела долго-долго в траве, рассматривая пестрые цветы, и любуясь последними лучами заходящего солнца. Ей хотелось сидеть так вечно, но с наступлением темноты, приходилось возвращаться, чтобы никто не волновался. Разумеется, такое странное для девушки поведение, не могла не вызвать вопросов у Нинки и Веры Ивановны. Было уже темно, все готовились ужинать, а Зарины еще не было.

- Да где же она? – сокрушалась Нинка, - Серега, ты-то не боишься за нее? Совсем ведь тьма на дворе!
 Серега пожал плечами:
- Не знаю, Нин. Если Зарина так поступает, значит ей надо побыть одной. Она очень устала от города, от работы. Я и сам волнуюсь, но что поделаешь?
- Как так? - вмешалась Вера Ивановна, - она у тебя, что хочет, делает, а ты ей и слова сказать не можешь! От тебя, Сережа, я никак такого не ожидала! Если уж жениться собрался, то пусть она знает свое место! А то – ходит все с кислым лицом… Она у тебя готовить-то хоть умеет?
 Серега опустил глаза:
- Все она умеет, мама, не сомневайся.
 Нинка хихикнула:
- Не узнаю тебя, братик. Всю жизнь бабы вокруг тебя на цыпочках ходили, дрались из-за тебя на дискотеках. В рот  тебе смотрели, на все готовы были! А ты их не замечал. А эта тебя и в грош не ценит! Надо же было такую найти! Устала, говоришь? Все устают! И мы с мамой – тоже устаем, еще как! А ей-то от чего уставать? Небось, сидит целыми днями, да телек пялится. Ну ни за что не поверю, что она круглые сутки с кухни не вылезает, стирает и готовит!

 Серегу эти слова совсем добили. Он поднял глаза и, в отчаянии, стукнул кулаком по столу:
- Да! Она не такая, как вы! Зарина – совсем другая, и вы ничего о ней не знаете! Да, она очень устала. Но – не от кухни, а от работы. Таких, как она – единицы,  остальных – миллионы!
- И что же она такого сделала? – осторожно поинтересовалась Вера Ивановна.
- Что сделала? – не выдержал Серега, - вы телевизор, вообще, смотрите? Она жизнь людям спасла! Пассажиров освободила из самолета, который террористы захватили! Если бы не Зарина, они бы погибли все! Вот ты, Нинка, на ее месте, сдохла бы со страху, меня даже туда не пустили! Но я видел, что там творилось…  Она чудом жива осталась. Спокойно в самолет тот зашла, спокойно вышла. Вот только потом – сутки спала, нервы сдали. И от наград отказалась. Заберите, говорит, себе, а я, мол, дальше Родине служить хочу! Как вам объяснить… она, как я, типа, омоновец, только покруче будет. Герой она…

 Нинка сделала круглые глаза, а Вера Ивановна схватилась за голову:
- Ой, сынок, ну чего же ты раньше нам не сказал? Мы-то думали – дурака она валяет!
- Да, мама. Она меня любит, и все у нас будет хорошо. Просто, сейчас Зарине нужен отдых, - Серега спохватился, - только вы ей не говорите, что я вам рассказал!
- Не волнуйся, не скажем, - Нинка покачала головой, - ну ты, Серега, дурак! Кто же человека такого одного оставляет? Да ей же больше всего внимание нужно, ненавязчивое, конечно. Дом ей нужен, теплота, общение задушевное. И все наладится. Она так быстрее к жизни вернется. Не переживай, Серега, - она погладила брата по плечу, - мы с мамой все поняли.

 В этот момент открылась дверь, и на пороге появилась Зарина.
- Извините, что так поздно, - она виновато опустила глаза, - я на закат засмотрелась, на речку. Просто, не видела еще красоты такой…
Нинка подошла к ней и взяла за руку:
- Пойдем скорее, Зарина, за стол. Чайку с блинцами попьем, в картишки перекинемся. Пошли-пошли! А через час – кино начнется, про любовь какое-то, посмотрим заодно…

Глава 23
 Серега проснулся рано, Зарины нигде не было. Он встал, оделся, вышел на крыльцо. Несмотря на раннее время, деревня уже ожила: где-то горланил петух, где-то – мычала корова. Неподалеку шумел мотор трактора. Небо было ясное, что предвещало хорошую погоду. Ласточки, словно сверхзвуковые истребители, стрелой взмывали к облакам, и камнем падали вниз, к самой земле.  Серега постоял несколько минут на крыльце, потом – пошел в огород, где Вера Ивановна полола грядки.

- С добрым утром, мама!
- Ой, Сереженька, сынок, проснулся! Что так рано? Спал бы еще! Я приготовлю завтрак и разбужу!
- Не хочу я спать, мам. А где Зарина?
- Они с Нинкой ушла на луга, корову пасти. К завтраку придут.

 Серега хорошо помнил эти места. В детстве они с Нинкой часто пасли на лугах корову и коз. Он решил прогуляться туда, вспомнить прошлое. Путь шел вдоль речки. Здесь почти ничего не изменилось: все то же веселое журчанье, та же старая плотина, те же заросли, толстая ольха, у самого берега – болотная трава. Вот небольшая горка, затем – заросли орешника, за ними и начинаются луга. Кругом слышно жужжание шмелей и стрекотание кузнечиков. Вдруг Серега резко остановился. В нескольких метрах от себя, под кустом орешника, он увидел Зарину и Нинку, сидящих на траве и задушевно болтающих. Перед ними стояла крынка с молоком, рядом лежали пирожки с вареньем, пачка сигарет и колода карт. Они Серегу не заметили, а он быстро спрятался за куст. Нинка что-то рассказывала Зарине, та кивала головой. Затем она потянулась к пачке «Мальборо». Серега обалдел: она ведь никогда не курила! Он прислушался.

- Спасибо, Зорька, а то ведь столько лет уже эту гадость курю! – Нинка достала из кармана и показала Зарине початую пачку «Стрелы», - знаешь, ведь у нас только на станции продают нормальные сигареты, но это для нас дорого.
- Бери у меня пока. Всяк лучше, чем эта гадость. А у нас в городе, вообще, много всего интересного. Приезжай – увидишь, не соскучишься!
- Спасибо, приеду. А я тебя еще корову доить научу, хочешь?
- Хочу! – Зарина засмеялась.
- И козлов доить научу!
- Не козлов, а коз!
- Да, в этом смысле…
Нинка разразилась диким хохотом, так, что стайка каких-то серых птиц, сидевших на орешнике, вспорхнула и улетела.

 Серега облегченно вздохнул и улыбнулся: слава Богу, все в порядке. Зарина приходит в себя, значит – все будет хорошо! Все у них наладится! Он вышел из-за кустов. Девушки мгновенно замолчали, Нинка спрятала сигарету.
- Да ладно, кури, видел я все. Не убивать же тебя…  Свое здоровье гробишь.
Нинка покраснела, но достала спрятанную сигарету.
- Я уже, между прочим, два года курю!
- Нашла, чем хвастаться, дура!
Зарина встала и подошла к Сереге.
- Сразу ругаться… Даже «доброе утро» не сказал!
Он обнял ее и поцеловал.
- С добрым утром, любимая! Прости, что пришел – не выдержал. Очень уж хотелось тебя увидеть. Солнышко мое, Зорька моя ясная…

                *             *             *               
 Родионов сидел у себя в кабинете. На его погонах блестели по две большие звезды. Ему досрочно присвоили звание – за особые заслуги перед  отечеством. Каждый из руководителей операции, разумеется, старался приписать большинство заслуг себе, но каждый понимал при этом, что решающий шаг был сделан именно Родионовым. Все знали, что заключительное слово сказал именно он. Но все это – в прошлом, а сейчас по коридору, к кабинету, не спеша, шел начальник отдела кадров Вишневского РУВД – Королев Валентин Петрович. Стук в дверь.

- Войдите!
- Здравствуйте, Алексей Николаевич!
- Приветствую, Валентин Петрович!
- Вы уже подполковник? Поздравляю!
- Благодарю. Присаживайтесь. Рассказывайте, как у Вас?
Родионов уже чувствовал какой-то подвох.
- Ни коим образом не хотел Вас расстраивать, товарищ подполковник, но я должен сказать Вам пару слов относительно Вашей… - он замялся, - Зарины Косовой.
- Зарина? Странно. Ее сейчас нет в городе, к тому же – она у Вас больше не работает. Она теперь у меня – в РУОПе, опером, стажером пока.
- Я знаю. Но дело не в этом. Я очень долго думал над ее странным поведением, совершенно не свойственным  для девушки ее возраста. Ее выходки трудно назвать женскими, меня это насторожило сразу. Но я верил Вам, ведь именно Вы мне ее рекомендовали. Ее безрассудная смелость, безбашенность, говоря современным языком, упрямство, непонятная гордость – не раз наводили меня на размышления. Девчонок в ее возрасте интересует другое – шмотки, танцы, мужчины, наконец-то, как выйти замуж… А ей на это все – наплевать. Зато – в криминальных разборках она преуспела. Я был крайне удивлен, когда узнал, как она общается с криминальным элементом. Как говорят сейчас: базар у нее грамотный!
- И что же в этом плохого?
- Слушайте дальше. Она далеко не глупая, это надо отметить. И – слишком в себе уверенная. Но, опять же, все это – качества, не соответствующие образу молоденькой девушки-отличницы, которую воспитывали бабушка с тетушкой, и которая работала до этого продавщицей в цветочном ларьке. И, поэтому, я решил докопаться до правды. И докопался! Как – дело мое, - Королев язвительно поморщился.
Родионов усмехнулся:
- Ну, и что же это за «страшная правда»?
- Только не делайте вид, что Вы ничего не знаете. Я до сих пор не могу понять, как Вы могли?.. Вы же знали, что она – судима, находилась под следствием, а, самое главное – она же сидела в тюрьме! В колонии, целых два года! Да там из нормального-то человека урода сделают, и морального, и физического, не то, что…  Сразу все встало на свои места. Типичная зэчка, злая на весь мир, еще и лесбиянка, наверное…
- А это-то тут причем? – Родионов усмехнулся.
- Смеетесь? – Королев махнул рукой, - она ведь опасность для людей представляет! Что, просто так, что ли, сиженых на работу не берут? Все знают, что у них с головой не все в порядке! А, вдруг бы,  она убила кого? У нее же оружие! Вдруг бы ее переклинило?
- Но не убила же?
- Слава Богу, чистая случайность! Да и хрен-то с ней, но Вы, уважаемый человек, начальник, Вы-то как могли такое допустить? Вы же подставляли…
- Кого это я подставил?
Королев опустил глаза.
- Пока… никого, но… мне, простите, интересно, какие у Вас могли быть мотивы?
- Эх, Валентин Петрович, если Вы не поняли, то уже, вряд ли, поймете…  Вообще-то, в этом кабинете, обычно, передо мной отчитываются, ну – да ладно. Скажу я Вам кое-что, на свое усмотрение. Нельзя ставить крест на человеке в двадцать два года, тем более, что этот человек – не глупый, и подает большие надежды. Зарина очень порядочная и принципиальная, что я ценю в людях больше всего. Она хорошо работала, не так ли?
- На рожон лезла. Я за двадцать лет работы не видел ни одной женщины…
- Правильно. Так вели себя только грамотные и бывалые опера. Далее – припомните, сколько у Вас работает  ребят, прошедших Афганистан, Чечню, другие «горячие точки»?
- Не помню. Но – хватает.
- А все ли у них в порядке с головой? Не представляют ли они опасности, работая в органах? Помните, были случаи?
- Ну… да, - Королев растеряно кивнул.
- Вспомните, раз уж сами о женщинах заговорили, что женщины эти за годы работы для Вас сделали? Ведь, в большинстве своем – ничего, кроме декретных отпусков, да больничных по уходу за ребенком. Да, я согласен, это – вполне нормально для женщин, чье появление в органах мы так не приветствуем. А Зарина, что Зарина? Она уже – людей от смерти спасла.
Королев заискивающе заулыбался. Он понял, что проиграл. И Родионов улыбнулся:
- Смотрел я передачу одну, по телевизору. Зону женскую показывали. И девушка одна, из заключенных, очень правильную фразу сказала. «Не выбрасывайте цветы на помойку», - говорит. Вот и я говорю: не выбрасывайте!
Королев кивнул:
- Я Вас понял, Алексей Николаевич. Но, вдруг, кто-нибудь, кроме меня об этом узнает? Тогда Вас не поймут…
- Не беспокойтесь. Теперь это – уже не Ваши проблемы. Победителей – не судят, а Зарина сейчас – народный герой. Любые выпады в ее адрес будут расценены не иначе, как шумиха вокруг известной личности. А это – обычное дело, которым уже никого не удивишь.
- Пожалуй… - Королев покачал головой, ну и дела. Но что Вас может с ней связывать, где Вы ее нашли, черт возьми? Этого я понять никак не могу! Она же не родственница Ваша, в конце концов! Что Вас может с ней связывать? Не скажете, разумеется…  ну и не надо, - Королев встал с кресла и пошел к выходу.
- Скажу. Вам, Валентин Петрович, потому, что давно Вас знаю. Помните, много лет назад, мои жена и сын погибли в автокатастрофе?
- Конечно. Вам, я понимаю, очень больно вспоминать об этом. Чтобы забыться, вы потом уехали на войну, много воевали. Почти на всех континентах.
- Бросьте, многое преувеличено.  Так вот. Я вернулся к жизни, живу и работаю, хотя я уже другой, и таким , как был до этого, никогда не буду. А Зарина – это все, что у меня есть.
Королев удивленно пожал плечами:
- Странно. И как это понимать?
- Понимайте, как хотите.
Королев кивнул, попрощался и вышел из кабинета. А Родионов достал из бумажника фотографию Зарины, посмотрел на ее строгое лицо, погоны, китель, сказал тихо: «Приезжай, зарина, я так по тебе соскучился. Скорее приезжай…»

Эпилог
 Просторная мастерская озарилась красными лучами заката. Кругом царила тишина. Курносая девочка с длинными темными волосами, в огромной, не по размеру, мужской рубахе, стояла перед мольбертом, дорисовывая последние штрихи своего произведения. На подоконнике, за каким-то старым холстом, была припрятана бутылка пива, из которой художница отхлебывала глотки по ходу работы. За дверью раздались шаги – девчонка схватилась за голову. Она вспомнила, что забыла закрыть дверь на ключ. Но было уже поздно – дверь открылась, и на пороге появилась Людмила Павловна – преподаватель живописи. Девчонка резко обернулась, стыдливо прикрывая собой картину.

- Литисия? Что ты здесь делаешь так поздно? Рисуешь?
- Я ухожу уже, Людмила Павловна…
Преподавательница приблизилась к картине.
- Ну-ка, покажи!
- Не… я не закончила… она плохая…
- Перестань, - Людмила Павловна одним движением отодвинула Литисию в сторону. Та вся залилась краской.

Немного помолчав, женщина внимательно осмотрела картину, и покачала головой:
- Ну и ну. Ты, безусловно, талантлива, Лита. С технической точки зрения – все безупречно. Цвет, пропорции… вот бы фон потемнее. Да, молодец. Но вот, что меня в тебе беспокоит: ты живешь в каком-то нереальном мире, все время фантазируешь! Конечно, для художника это неплохо, но ты ведь находишься среди людей. Картина твоя называется «Мама», ты сама это в углу написала, не так ли?
Литисия виновато кивнула
- Но ведь всем известно, что у тебя нет мамы, извини, конечно.
- Она есть…
- Вот видишь, ты опять сочиняешь. Послушай дальше. Девушке на твоем портрете – лет двадцать, от силы – двадцать два. А она у тебя, почему-то, в милицейском кителе с генеральскими погонами. Как это понимать? Фантазия – это хорошо, но в разумных пределах…
Литисия убрала волосы с лица, слегка нахмурилась.
- Вот я и не хотела, чтобы кто-то видел мою картину. Вы, все равно, ничего не поймете. Да, у меня нет мамы, я из детдома. А эту девушку я знаю, она существует! Правда, она не генерал пока. Но она обязательно будет генералом, будет, за все то добро, которое она сделала мне и людям. Я ее очень люблю, я бы мечтала, чтобы у меня была такая мама! Мне нечем отблагодарить ее за добро, но она может всегда на меня рассчитывать. А эту картину я хочу подарить ей.
Литисия заморгала, на ее глазах выступили слезы. Людмила Павловна обняла ее и прижала к себе.
- Я поняла тебя, детка… извини, не плачь…


                Санкт-Петербург, 1997