То, что лежало на столе, легко можно было принять за простую грифельную доску. Собственно, грифельной доской оно и было. Только не простой.
Великий чернокнижник своего времени, Жиль де Рец, сидел перед доской, держа в руке кусочек мела. Он знал - приказание, которое он напишет судьбам людей, чье имя выведено сверху, будет выполнено, во что бы ни стало, если только оно увидит первый луч солнца. В верхней части аккуратно было изображено лишь одно имя: "Жанна из Домреми".
Немного подумав, Жиль уверенно начертал: "Будь моей". И тут же стер.
Возвел очи горе. Кивнул, и написал иначе: "Будь женщиной". Через три минуты стер и это.
Следующие десять минут он ходил по подземелью, шепча различные варианты приказания.
Наконец, он подошел к доске и вывел: "Будь со мною". И, покачав головой, медленно стер всё, кроме слова "будь". Сев, де Рец уронил голову на руки и сидел так всю ночь в тяжелых раздумьях.
За полчаса до восхода он разбил доску булавой, перед этим стерев и первое слово. И всю оставшуюся жизнь об этом жалел.