Когда я училась в техникуме, в одной группе со мной была девушка – Люба Зимина. – Ну и что? – спросите вы. А то, что с одного взгляда было понятно – типичная цыганка. Ан нет! Бабушка – молдаванка, дед – цыган, отец – хохол, а сама – русская. Вот так и у многих из нас: кровей намешано – не сосчитать. А все-таки мы – русские. Нас много, и корни у нас сильные. Сказала, а внутри грызет червячок сомнения: а так ли уж много нас осталось? Кто считал?
Правительство создает специальные фонды для поддержки малых и средних народностей. И это правильно. Их самобытность надо сохранять. А русские – чего их поддерживать, они, как сорная трава, прорастут сами, сколько ни топчи. И ведь топтали! Начиная с Петра Первого, объявившего российскую патриархальность дремучим пережитком, и кончая советской властью с её диктатурой пролетариата. Дедовский семейно-бытовой уклад с его обычаями и обрядами, включая костюм, язык и воспитание детей, были названы Петром устаревшими, отсталыми и подлежали искоренению. Французский язык стал символом аристократической утонченности, надушенные парики и европейские камзолы – высокой моды, а голландские и гешпанские технологии – знаком прогресса и прорыва науки. Может быть, только думаю, не все так однозначно.
Не секрет, что в дореволюционной России большинство населения составляли сельские жители. А крестьянин, как известно, себе на уме. Хозяйствует на земле по своему разумению, да еще всю Россию-матушку кормит. Ум его косный, не поворотливый, к новым веяниям подозрительный. Как научил его отец пахать, так и пашет. Времена и власти меняются, а земля все также заботливых рук требует . Вот так крестьяне и сохранили остатки бытовавшей некогда на Руси культуры и обрядности, составляющей собой огромный пласт «интуитивных» знаний, той самой «наивной психологии», лежащей в основе ведического духовного мировоззрения.
Когда же к российским рубежам подступали вороги, кто шел на защиту Отечества? Да те же самые мужики, побросав плуги да бороны, вставали в ряды народного ополчения и бились, «не щадя живота своего». Так было и в древние времена, так идет и до наших дней и ведь побивали недругов, войска которых состояли из обученных и свирепых захватчиков. Будь то Куликово поле или Сталинград. Как им это удавалось, если считать, что были крестьяне слабоумными, забитыми холопами? Нет ли здесь подвоха? И что это за русский дух такой, что за все века притеснения еще живет в нашем народе и спасает народ в трудную годину?
Разгадка здесь кроется как раз в традиционном бытовом устроении жизни сельской общины. Там и родственники, и соседи – все друг у друга на виду, в деревне ничего не скроешь. Вместе в труде, вместе – в гулянье. Всем миром и детей воспитывали. Единое мировоззрение, единые понятия и правила поведения. Как работать, не уставая? Как плясать ночи напролет и хороводы водить? Как с противником сражаться? Иначе говоря, как управлять своим телом, чтобы себя сохранить и семью свою от лихих людей оборонить? Вот здесь и выходят на первый план «молодецкие забавы» - праздничные(как на масленицу) стеношные бои, любошные поединки «на кулачках», на кольях и даже на ножах. Бои между своими велись , как правило, до первой крови а также жестко соблюдался запрет бить ниже пояса, по ногам(это считалось зазорным) и бить лежачего. То, что своих калечить нельзя, было просто разумно: кто завтра в поле за него работать будет, если ты ему, положим, руку сломаешь? Община такого не позволит. Но бойцов растить надо, для этого и использовались приемы боя «на любки»: это различного вида «пускания(пустить с носка или с пяты)», «ссаживание», «смоление», «сучение», «пустение» и т.д. самые искусные бойцы владели в том числе и умением наносить «бесконтактные» удары, тем не менее сносящее противника. Сейчас эта ударная техника известна как «казачий спас», она же используется в школе рукопашного боя Белоусова и некоторых других. Различается бой «на любки» , т.е. между своими, «на зверки» - на победителя или спортивный бой и бой насмерть – бой с врагом («ты его или он тебя»). В зависимости от цели и применяются разные способы победы над противником, в том числе – разное оружие. Вполне понятно, что для того, чтобы использовать оружие, надо научиться им владеть. Или обладать универсальными способностями, пригодными и в работе, и в бою. Так вот, я подозреваю, что «крестьянская наука» включала в себя такие навыки. А назывались они просто: позволение, видение и достаточность.
Достаточность- это совсем просто: делать все в меру, не напрягаясь чрезмерно, но и не ослабляя натяг, позволяя родившемуся движению пройти сквозь тело, не сламываясь и не застревая в так называемых «склянных» местах, т.е. там, где тело «неживое». Сразу видно, когда не в позволении идешь.
Вообще, когда я научилась видеть «живое» и «неживое» в людях, мне стало намного проще жить. Эти слова, как и все понятия в крестьянском быту, понимаются буквально: живой взгляд или потухший, речь от сердца или сухой научный термин, тело текучее, пластичное или окостенелое, «деревянное». Делать по достаточности – значит делать необходимое, не добавляя ничего лишнего, и двигаться при этом непринужденно, естественно, находясь в состоянии позволения и видения. Но наше зрение и видение не совсем совпадают. К примеру, как мы видим душевную боль другого человека, его сомнения, печаль или радость? Только ли выражение лица нам помогает различить эти чувства? Или мы глазами своей души заглядываем в душу ближнего и видим все, что с ним происходит?.. это настолько привычно, что мы даже не задумываемся о том, чем мы видим. Посмотрел - и увидел. Этим видением мы все наделены от природы. Но есть настолько одаренные люди, которые способны проникать в тело человека и «видеть» в нем какие-то нарушения в суставах и внутренних органах. В народе их называют «знахарями» - они «знают» ( или «ведают») то, что недоступно остальным. Хотя при определенной тренировке можно целенаправленно развить в себе способность видеть зарождающееся движение в другом человеке, его намерение отступить, сделать шаг навстречу или, предположим, нанести удар. Все боевые техники направлены на то, чтобы открыть у бойца такое тонкое видение, чтобы его бой был наиболее результативным в зависимости от поставленной задачи: убрать противника с дороги, уронить его и убежать, а может быть, выбить сознание из тела или вышибить дух насовсем. И выход на «ратный дух» - далеко не пустые слова, а вполне конкретное действие, которое в суете революций и междоусобиц мы растеряли в своем самосознании. Разрозненные крупицы бесценных знаний сегодня собрал и пропагандирует только Ивановский Заповедник народного быта под руководством А.А. Шевцова, где в Школе боевых искусств изучают рукопашь, пластунские техники и приемы боя и многое другое на основе культурно-исторической психологии, в т.ч. науки кресения. Ведь не может так быть, чтобы отсталый, дремучий и никчемный народ заселил собою одну шестую часть суши и на протяжении веков сумел сохранить за собой эти бескрайние просторы и природные богатства, имя которым – Россия.