Курортный роман. Часть 2

Алексей Панограф
        Он понял, что хочет открыть глаза, но почему-то не знает, как это сделать. Через мгновение легкое дуновение ветра коснулось его век, пробежало к вискам, и он вдруг понял, что нужно разлепить ресницы и поднять веки.
 
        В глаза ударил непривычно зеленый свет. Сначала кроме этого непривычного света он не увидел больше ничего, но потом на  зеленом фоне начало проступать, словно на фотобумаге, опущенной в проявитель, изображение.
 
        Видимо, он лежал на спине. Перед ним стояла молодая женщина: на голове ее красовалась замысловатая конструкция, сооруженная из черных как смоль волос, с вплетенными в них различными предметами, так что прическа вверх и в стороны по объему была гораздо больше головы. Стройное тело было облачено, то ли в платье, то ли в комбинезон из прозрачной, больше всего похожей на полиэтилен, ткани.

        Наверное, женщина неплохо смотрелась бы в подобном прозрачном платье, так как, несомненно, обладала прекрасной фигурой, но различные детали вроде рюшечек и воланов, беспорядочно налепленных на талии, коленях, икрах  делали этот наряд смешным и нелепым.
 
        Ему захотелось улыбнуться и даже засмеяться, но он не знал, как это сделать. Опять легкое дуновение ветра коснулось его лица, и он услышал, что смеется, и почувствовал, как губы расплылись в улыбке. Девушка отошла от него, но оставалась в поле зрения. Она подошла, видимо, к зеркалу. Дима догадался об этом по движениям, которые делала девушка, поворачиваясь, то одним боком, то другим, поднимая к прическе руки.

        Затем в руке у нее оказался небольшой предмет, напоминавший пистолет. Она приложила пистолет к груди, и он невольно ахнул, и крикнул: “Нет!” подумав, что девушка хочет застрелиться. Яркая сине-красная вспышка образовалась в дуле пистолета - по всей полиэтиленовой ткани побежали светящиеся линии, словно от электрического разряда, и через мгновение нелепое одеяние исчезло. Девушка стала подносить пистолет к предметам, вплетенным в ее волосы, и те исчезали после небольшой вспышке, пока не исчезли все до единого. Замысловатая прическа рассыпалась, а длинные черные волосы легли на обнаженные плечи.

        В поле зрения Димы появились еще два человека тоже с огромными нелепыми прическами и тоже в уродливых полиэтиленовых нарядах. Они заговорили на каком-то совершенно незнакомом языке. Дима понял только первое слово, сказанное вновь пришедшими  - “Яна” и решил, что так, наверное, зовут черноволосую незнакомку. Пришедшие были – юноша и девушка, хотя с первого взгляда определить их пол было довольно трудно.

        Димка осмотрел себя и с ужасом обнаружил, что лежит абсолютно голый на прозрачной почти не ощущаемой лежанке, без ножек, без спинок, без подголовья. Просто некий прозрачный брусок киселя, податливо и мягко принявший его и отпечатавший слепок с его тела.

        Ему невольно захотел сделать движение рукой, но опять мышцы не послушались, прежде чем легкий ветерок не пробежался от кончиков пальцев до плеча.
Пока с помощью ветра он осваивал премудрости управления свои телом, Яна о чем-то спорила с пришедшим юношей. Вторая девушка, видимо, поначалу бывшая на стороне молодого человека, приняла сторону Яны.

        Тогда юноша подошел к Яне, что-то горячо и быстро заговорил ее прямо в лицо, а потом схватил ее за запястье руки, в которой она держала пистолет. Яна вскрикнула, разжала руку и выронила пистолет.
 
        Юноша сделал несколько прямых рубленных движений руками, так будто он проводил по крышке и стенкам небольшой квадратной тумбочки. Достал свой пистолет, сделал выстрел в то место, где махал руками. Пистолет дал желто-зеленую вспышку, зигзаги электрических разрядов побежали там, где он оглаживал невидимую тумбочку, и она стала видимой.

        Молодой человек открыл дверцу, поднял Янин пистолет и положил его в тумбочку. Навел свой пистолет на дверцу, выстрелил – та стала сначала розовой, потом пурпурной, потом фиолетовой. После этого юноща, потрясая кулаком с оттопыренным мизинцем в направлении Яны, быстро произнес что-то, развернулся и исчез за невидимой дверью, которая сливалась с невидимой стеной.
 
        Яна закрыла лицо ладошками, и плечи ее стали мелко подрагивать. Вторая девушка подошла к ней и погладила по спине, говоря что-то утешающее. Яна успокоилась, и подруги подошли к кровати.
 
        Дима уже успел принять сидячее положение. Когда девушки подошли, он инстинктивно сложил руки, как футболист в «стенке» при штрафном ударе. Правда, это не очень помогло, так как все более очевидно становилось, его пристрастное отношение к Яниной наготе. Девушки не смогли сдержать смешок, правда, вызван он был поведением Димы, а не его наготой, которая была для них совершенно безразлична. “Нудисты”, - промелькнуло у него в голове. – “Ну, и ладно, давно хотел сходить на нудистский пляж.”

        Яна произнесла короткую фразу, в которой явно прозвучало слово “Яна”, и протянула Диме руку. Вторая девушка, сказала ту же фразу с акцентом на слово “Янот”. Дима догадался, что они знакомятся и по слогам произнес:

        - Ме-ня зо-вут Ди-ма.

        Он пожал протянутую руку Яны, но она почему-то вдруг вскрикнула и замотала головой. Он разжал руку. Яна отдернула руку, потом на секунду задумавшись, протянула ее Янот. Та приложила свою ладошку к ее, и они обе выразительно посмотрели на Диму. Янот протянула руку Диме. На этот раз он не сделал ошибки, а лишь приложил к ее ладони свою. Девушки улыбнулись.
 
        Янот покрутила барабан в своем пистолете, нажала на нем кнопочку, будто снимала с предохранителя, и направила его прямо в лицо Диме. Прочитав по лицу его мысли: “Все-таки это сумасшедший дом”, она рассмеялась и, переведя пистолет на Яну, выстрелила. Затем сняла, появившуюся у Яны за ухом миниатюрную клипсу и повесила ее на ухо Димке.

        - Привет. Ты есть Дима. Можешь меня понимать? – зазвучал в ухе у Димы Янин голос. При этом было немного смешно наблюдать, что ее артикуляция и движение губ не совсем совпадают  со словами, которые слышал Дима. Как будто он смотрел зарубежный фильм с некачественным дубляжом.

        - Говори много. Транслейтор хороший. Обучается быстро. Скоро будет как родной, - услышал Дима голос Янот.

        - Фантастика! – воскликнул Дима. – Куда я попал? Или я сплю?

        - Знаем, знаем, ты сейчас мучаешься сотни вопросов. Я бы попав в Ваш мир, наверное, сразу слезла с ума.

        - Янот, может, покажем ему. Я и сама бы хотела заглянуть в их мир хоть на минуточку, - обратилась Яна к подруге.

        - Ну, ты же слышала, что сказал Мискам. На полминуты паракино требуется 115 мегаватт энергии!
 
        - На моем энергайзере как раз 120! Если бы Мискам не запер его…

        - Но ты же сама знаешь, что столько энергенов хватит на три аэроскутера, пять отличных хаусов, двадцать авто. Я уж не говорю о тряпках и побрякушках.
 
        - Янот, ну неужели тебе самой не любопытно хоть одним глазком взглянуть.

        - Яна, я уже один раз видела паракино на пати у Белга.
 
        - Почему ты мне не рассказывала?

        - Белг просил не распространяться. Ты же знаешь, это запрещено. Если запеленгуют, тебе, для начала, как минимум обнулят энергайзер. А могут и аннулировать, если захотят. К тому же это зрелище, я тебе скажу, не для слабонервных.
 
        - А как его активировать, ты знаешь?

        - Паракино закодировано. Мискам говорит, что это правильно сделано, а не то каждый начал бы его смотреть. Слабые подсели бы и все энергены на это спускали.

        - А откуда был код у Белга?

        - Его дядя же работает в Институте Изучения парамиров. Яна, ты, по-моему, совсем решила доконать Диму этими разговорчиками. Смотри, он сейчас лопнет от переизбытка информации.
 
        - Да уж, девушки тему вы замутили прикольную. Даже не знаю, что и сказать, чтобы лаптями в маргарин не угодить. Скажите, наконец, где я? – решился вклиниться в паузу в разговоре Димка.- И как говориться в одном анекдоте, к черту подробности. На какой я планете?

        - На Земле, где же еще, - ответила Яна. – В окрестности ближайших сотен тысяч световых лет нет другой планеты пригодной для жизни существ с таким химсоставом как у нас. Наши исследователи космоса пока еще так далеко не забирались.

        - Я что попал в какую-то тайную лабораторию Пентагона? Мы в каком-то помещении, но стен не видно.

        - Да мы в обычном хаусе. Просто эту комнату мы сделали для тебя, и она совсем пустая, - ответила Яна.

        - Пойдем, мы покажем тебе наши комнаты.

        - Пойдем, сначала на улицу, там Диме будет привычнее, - сказала Яна и, взяв его за руку, потянула к невидимой двери.

        От потока навалившейся информации и от такой непринужденной болтовни девушек, плоть Димы понемногу успокоилась, но все равно было как-то непривычно так вот за руку с абсолютно незнакомой девушкой, не прикрытой даже фиговым листочком, как и он сам, идти на улицу. “Прямо как Адам с Евой”, - промелькнула у Димы мысль.
        И сразу после этого до него дошло. “Блин, как же я сразу не понял! Так вот он какой - Рай! Да, скромненько у них тут, без излишеств. А может, мода такая? Минимализм или что-то вроде того. А чего это я вообразил, что меня в Рай вот так сразу определили? Может, это рекламный тур по Аду, как в том анекдоте про туризм и эмиграцию…”



        Дима вспомнил, как он познакомился с Аней на пляже.
 
        Накануне был утомительный перелет с задержкой вылета на полтора часа. Потом длинный хвост очереди к окошечку пограничника в душном зале с неработающим кондиционером. Что характерно, кондиционер исправно работал в конце зала, где стояли будочки с пограничниками, из чего можно было заключить, что кондиционеры исправны и это просто-напросто такая экономика гостеприимства в этой небольшой стране, львиная  доля доходов которой составляет туризм.
 
        Из трех будочек с пограничниками, в двух, на которых висел значок со звездами на синем фоне, откровенно скучали пограничницы с бронзовой кожей, и лишь в одну, для гостей из всех прочих, кроме ЕС стран, тянулась длиннющая очередь из потных бледных людей, одетых явно не для тридцатиградусной жары теплого острова. Три чартера из Питера, Москвы и Ёбурга почти одновременно приземлились в маленьком аэропорту.
 
        Потом был автобус с леденящим кондиционером и загорелой соотечественницей, бойко рекламирующей поездки на разнообразные экскурсии.
 
        В самолете Дима, как и положено, распил со случайными попутчиками свою бутылочку вискаря из tax-free а так же их джин и коньяк, поэтому по приезде как раз к ужину в гостиницу, он после трапезы прилег отдохнуть, да так и проспал до первых лучей утреннего солнца, вкравшихся в окно его комнаты, смотревшее на юго-восток.

        Сразу же захотелось воды, как внутрь, так и снаружи. Залпом опорожнив бутылку минералки, предусмотрительно оставленную горничной отеля на столике вместе с комплиментарной записочкой Welcome, Дима, облачившись в шорты-плавки и прихватив казенное полотенце, поспешил на знакомство с морем и пляжем.
 
        До начала завтрака еще оставался час, и в это раннее время на территории отеля он обнаружил лишь несколько работников гостиницы, лениво заступавших на службу. На пляже тоже было пустынно, лишь вдалеке вдоль полоски причала бежал какой-то человек, да чуть в стороне пожилая пара делала зарядку.
 
        Дима подошел к воде. Море лениво выкатывало белые буруны и отступало, оставляя ракушки и мелкие камушки на мокром песке. Он зашел по колено и сразу занырнул под набегавший валик волны. Вода была теплая и прозрачная.
Поплыл кролем. Долго, не останавливаясь. Наконец, устав, перешел на брасс, не опуская голову под воду, и тут же заметил невдалеке другую голову, плывущую ему навстречу. Дима оглянулся на берег. Он прилично отплыл, ограничительные буйки остались далеко позади. А она (теперь было ясно видно, что голова, плывущая навстречу, была женская), значит, заплыла еще дальше.

       “Ишь ты, какая русалка” – подумал он. Они разошлись с девушкой левыми бортами метрах в трех.

        Дима обратил внимание на ее полные чувственные губы и большой рот. Волосы были заплетены в две недлинные косички.

        Он по инерции проплыл еще немного вперед, но косички и чувственные губы, уплывающие в противоположную сторону, сильнее якоря тормозили его. Он развернулся и кролем пустился вдогонку.

        Дима, не сбавляя темпа, красивыми и мощными гребками прошел всю дистанцию до берега, и только остановившись и встав во весь рост, оглянулся.

        Он обогнал ее. Но не так сильно как предполагал. Девушка брассом подплывала к берегу, делая четкие грамотные гребки.
 
        Когда она выходила из воды, Дима сидел на берегу на казенном полотенце.
Русалочьего хвоста не оказалось, вместо него была пара красивых стройных ног с гладкой кожей, на которой словно россыпь бриллиантов сверкали капельки воды. На правой лодыжке блестела золотая цепочка с маленьким ключиком, а на левой была небольшая цветная татуировка в виде замысловатого узора. Ровный красивый загар, не очень большая и не слишком маленькая грудь, упакованная в дорогой купальник бронзового цвета почти сливающийся с загорелой кожей.
 
         “Афродита, выходящая из пены морской,” – мелькнула мысль. Еще подумалось, что она ломала его представление о безупречно красивых, хорошо упакованных куколках. Такие экстремальные заплывы ранним утром не вписывались в их образ.

         - Вы с другого берега приплыли? – спросил Дима, когда она поравнялась с ним. Выйдя из воды, она без стеснения рассматривала его, единственного человека на пляже в такой час. Это тоже не вписывалось в рамки стереотипа, наверное, поэтому Дима и решил пошутить.

         - Поясните, что Вы подразумеваете под другим берегом? Мы же на острове! – остановившись возле Димы, ответила она.

         Остроумного ответа в голову не пришло, и Дима сказал:
         - Я ожидал увидеть русалочий хвост и был ужасно удивлен. Вы отлично плаваете.
 
         - Вы тоже удивили ранним купанием, да еще в первый же день. Обычно в это время на пляже можно встретить, только аборигенов, лениво убирающих мусор, и старичков, совершающих утренний моцион. Своим ранним подъемом бал Вы уже заработали.

         - Сколько надо набрать балов, чтобы узнать имя богини красоты? – поддержал он ее игривый тон.

         - Для этого достаточно почитать мифы Древней Греции, - смеясь, и показывая ровные белые зубы, ответила она. – А для того чтобы узнать мое имя достаточно первым назвать свое.

         - Дима. А как Вы узнали, что у меня сегодня первый день?

         - Аня. Таким бледно-зеленым можно быть только в первый день.

         За завтраком они сели за один столик. Аня сказала, что она ужасная непоседа и не может долго сидеть на одном месте, поэтому взяла напрокат мотороллер и предлагает поехать поискать красивые места. Дима, конечно, согласился. Так они и оказались на той скале, нависающей метров на двадцать над морем…


 

          На какое-то мгновение Диме показалось, что все перевернуто вверх ногами. Желто-оранжевое море выплескивалось на фиолетовый песок, смыкаясь на горизонте с бледно-зеленым небом, которое выше переходило в более насыщенный зеленый цвет.
 
          - У нас и у вас разное спектральное разложение, - пояснила Яна.

          “Значит, Рай действительно на небесах,” – подумал Дима. – “В более разряженных слоях атмосферы, и правда, преломление может происходить иначе.” Кроме цветовых ощущений, таких словно смотришь негативное изображение на цветной пленке, ничего необычного не было. Море, песок, камни, солнечный диск. Дышалось легко, так что атмосфера вряд ли была сильно разряжена.
         “Или здесь, в Раю, все органы перестраиваются? Не даром, сначала мышцы не слушались.”

         - Идемте купаться, - сказала Янот, и, проделав при помощи своего энергайзера, то же что делала Яна в комнате перед зеркалом, осталась абсолютно голой. Она сначала медленно и грациозно пошла к воде, а потом, словно, забыв о том, что надо производить впечатление, побежала и, совсем по-детски плюхнувшись в море, поплыла.

        - Тяжело привыкать? – участливо посмотрев Диме в глаза, спросила Яна. – Я тоже испытала шок, когда наткнулась на тебя на дне моря недалеко от берега.

        - А вы обе тоже умерли такими молодыми?

        Яна рассмеялась искренне и беззаботно.

        - Идем, искупаемся. А потом я попытаюсь тебе объяснить.

        Яна коснулась его плеча, и Дима почувствовал, как приятная волна пробежала по его телу. Они не сговариваясь, взялись за руки и побежали в море, не в такт размахивая руками. Вскоре сопротивление воды опрокинуло их, и они плюхнулись в воду, как и Янот, поднимая фонтан оранжевых брызг.

        В воде они случайно соприкоснулись бедрами, и Дима не смог удержаться – положил руку Яне на талию. Она обхватила его за шею, и они, обнявшись, ушли под воду.
 
        Яна вдруг притянула к себе его голову. Прижалась под водой губами к Димкиной щеке, а потом так же резко оттолкнув его, сильными быстрыми гребками поплыла от берега.

        Очутившись брюхом вверх, от неожиданности Дима хлебнул сладковатой оранжевой воды. Когда, наконец, сориентировавшись в пространстве, ему удалось высунуть голову над поверхностью и отфыркаться, Яна уплыла уже метров на десять вперед.
 
        Дима бросился вдогонку, но девушка плыла быстро, и расстояние не сокращалось. Наконец, Яна перестала грести и повернулась лицом к преследователю. Он сделал несколько мощных гребков в надежде обнять ее, но в последний момент, она, глубоко занырнув, проплыла где-то под ним и, оказавшись у него за спиной, стала грести к берегу.

        Димка развернулся и снова бросился догонять. То ли она устала, то ли поддавалась, но Дима нагонял ее. В тот момент, когда Яна, встав на дно, побежала, Дима был уже совсем рядом. Он нагнал ее у полосы прибоя, схватил за руку, и они вместе повалились в фиолетовый песок.
 
        Какое-то время они просто лежали на песке, тяжело дыша. Потом их руки начали, робко и осторожно перебирая песок, искать друг друга. Он стал поглаживать ее бедро, а она положила свою ладошку ему на живот. Его рука медленно продвигалась вверх, а ее – опускалась ниже…


        - Почему все так бояться смерти? Страх неизвестности? Это так же как, когда ты первый раз должен шагнуть из самолета в пустоту. Ты не знаешь, что произойдет. Как будет вести себя твой мозг? Но, вот воздух подхватывает тебя, хлещет в лицо, размазывая щеки чуть ли не до ушей, и ты привыкаешь к новому состоянию. А потом раскрывается купол парашюта, наступает тишина и блаженство, потому что тебе кажется, что ты застыл где-то между небом и землей.

       - Очень образное сравнение, - сказала Яна, - но ты не умер, и это не Рай.
Они лежали на песке невдалеке от берега, он держал ее ладошку в своей руке. Янот шла вдоль прибоя в их сторону. Она долго плавала и вышла из воды где-то совсем далеко от того места, где они заходили в море.

       - Ты помнишь, что было с тобой до того, как ты очнулся у нас? – спросила Яна.

       - Я помню, что я сделал этот шаг, со скалы. А потом, ничего не помню. Видимо, я разбился – ведь я никогда не умел нырять, и всегда этого боялся.

       - Да, наверное, ты не очень-то удачно плюхнулся в воду, но именно благодаря этой встряске… хотя одной встряски явно недостаточно, произошло перестроение твоего организма на атомарном уровне.

       - И в кого же я переродился от этой встряски? Вроде, все тоже: руки, ноги мои, узнаю. Вот и нос с горбинкой.

       - Да, конечно, это ты. Ты и есть. Только сделан из анти-атомов. И находишься на той же планете Земля, только в ...