Был обычный летний вечер. Я возвращался с работы. Сегодня за долгое время мы, наконец, решили собраться с друзьями. Не заходя домой, я сразу отправился на встречу. По традиции сбор был у Лешки. Когда мы были еще на первом курсе института, родители купили ему квартиру. Однокомнатная, правда, но зато своя. Лешка уже как два года жил с девушкой - серьёзные отношения, но с предложением руки и сердца он не торопился. Его девушка Марина никогда не любила шумных посиделок и больших компаний, но последнее время стала закрывать глаза на наши шабаши, так как они стали очень редкими. У нас небольшая компания – пять закадычных друзей. Познакомились мы ещё в институте. Были, как говорят, «не разлей вода». Но институтские деньки пролетели, не успели мы и глазом моргнуть, как началась взрослая жизнь, работа, и последние четыре года собирались мы очень редко. Интернет и сотовые заменили живое общение. Но сегодня нити Судьбы сплелись таким образом, что все мы без исключения соберемся в одном месте, предадимся воспоминаниям, поделимся друг с другом радостными, а может и не очень, произошедшими событиями, выпьем и расслабимся.
Погода вела себя странно. Синоптики обещали безоблачное небо и без осадков. Но над двором, где жил Лёшка небо стянуло тучами. Подойдя к его дому, я почувствовал дуновение ветра – холодное и тяжёлое. У подъезда на секунду я замер. Что-то пыталось удержать меня от входа в подъезд. Я никогда не имел привычки прислушиваться к своей интуиции, поэтому просто открыл дверь и шагнул вперёд в едва освещенный тамбур.
Квартира была на четвертом этаже, поэтому я не стал пользоваться лифтом, а поднялся пешком. Я постучал в дверь. Послышались спешные шаги.
- Кто? - раздался голос Лешки.
- Лёха, это я! Давай открывай! – ответил я.
Дверь распахнулась. Запах чего жаренного, и судя по аромату, чего-то очень вкусного пронзил моё обоняние. На пороге стоял Лёха в шортах и тапочках. Смотрел на меня и улыбался. Он никогда не заморачивался по поводу того, в чём встречать гостей. «Мой дом – в чём хочу в том и хожу!» - эту фразу я слышал всякий раз, стоило мне указать ему на что-то. И этот раз был не исключением.
- Ты в своём репертуаре! – сказал я и улыбнулся.
- Мой дом – в чём хочу в том и хожу! – радушно ответил он. Блин, Саня, я так рад тебя видеть. Мы пожали руки и обнялись.
- Я что, как обычно первый? – спросил я.
- Как всегда – ответил он, направляясь к кухне. Нашарь там, в шкафчике, тапки и дуй на кухню!
Я разулся, шаркнул в тапки и пошёл на кухню. Марина кашеварила у плиты. В отличие от своего бойфренда она была готова во все оружия: макияж, прическа, платье, аккуратненький фартук. Я сразу смекнул, что помимо нашей мужской компании будут ещё и девушки. И Марина просто не может ударить в грязь лицом! Почти все из наших обзавелись отношениями, один я был как неприкаянный.
- Марин, привет – поздоровался я.
- Здравствуй, Саш – ответила она, не поворачиваясь ко мне.
Я кивнул с недоумением Лешке. Он отмахнулся рукой жестом «Не обращай внимания», подошел к открытому окну, достал сигарету и закурил. Я присоединился.
- Ну что, где все то? – недоумевая, спросил я.
- Ну что ты все время удивляешься? Они все всегда опаздывают! За столько лет нашей дружбы, ты должен был понять, пунктуальность – это исключительно твоё примечательное качество! Мы рассмеялись. Марина демонстративно фыркнула. Видимо ей хотелось, чтобы моей и нашей общей с друзьями примечательностью была забывчивость, и мы дружно забыли про сегодняшнюю встречу.
Через коридор в открытую дверь в зал было видно стол, который стоял посреди комнаты. Бокалы и тарелки уже были расставлены. В квартире ничего не поменялось с моего последнего визита. Все в духе минимализма. Не скажу, что Лешкина квартира выделялась оригинальностью, но все было стильно и со вкусом. Чувствовалась женская рука в интерьере и кухни и зала. Лишь компьютер в зале разбавлял эту теплую гамму своими проводами, хаотично разбросанными дисками по столу и пепельницей, небрежно вырывая кусок из пространства комнаты.
Марина носилась туда-сюда, сервируя стол. А мы продолжали курить и болтать. Спустя минут тридцать во дворе показалась группа из двух молодых людей и двух девушек.
- Эй, Лёха открывай! Мы идем! – сквозь смех вырывались слова.
- Ну да, прям сейчас, метнулся вам дверь открывать! – с улыбкой крикнул Лёха и побрел к двери. Через несколько минут веселая компания ввалилась в прихожую. Из коридора доносились шуршания пакетов и звон бутылок. Я вышел из кухни. В небольшой прихожей разуваясь, переминались с ноги на ногу Колька с Ванькой и ещё две незнакомые мне девушки.
- О! Саня! – почти хором встретили меня товарищи! Как всегда самый пунктуальный из нас!
- А где Егор? – спросил я.
- Ты Егора, что ль, не знаешь! Опоздает как всегда! Если мы на полчаса задержались, то он и на час легко может! – ответил Колька, - знакомьтесь это Таня – любовь всей моей жизни!
- А это любовь всей МОЕЙ жизни – Эля, - подхватил Ваня.
После недолгих дружеских объятий и знакомства со «вторыми половинками» друзей, мы все переместились в зал, где нас уже ждал готовый к трапезе стол.
Девчонки уселись на диван, Лёшка как хозяин со всей важностью брякнулся на табурет во главе стола, мы с ребятами заняли оставшиеся места «в зрительном зале». Колька шустро начал доставать из принесенных ими пакетов выпивку. На столе мигом появились две бутылки коньяка, бутылка красного полусладкого вина, мартини и грейпфрутовый сок. Я взял одну бутылку коньяка и принялся изучать. Никогда не разбирался в алкоголе.
- Да хороший, хороший! – оборвал мои раздумья Колька. Вот он как раз, напротив, понимал во всех этих делах побольше нас всех вместе взятых. В институте он еще подрабатывал консультантом по алкоголю в каком-то гипермаркете.
Мы разлили по первой и опрокинули «За встречу!» и принялись за еду. Эля и Таня поцеживали свое мартини с соком, Марина попивала вино.
После пары-тройки выпитых рюмок, мы с друзьями принялись расспрашивать про текущее положение вещей в жизни друг у друга, но без какого-то особого интереса. Всё выглядело так, будто мы виделись в прошлые выходные и за неделю мало что изменилось. Эля и Таня перешептывались и иногда хихикали. И мне стало ясно, что Ванька с Колькой достаточно часто видятся, что девчонки уже успели спеться. Марина наоборот активности в разговоре не принимала. Лешка включил на фоне какую-то музыку. Исполнитель был нам все неизвестен. Мелодия не напрягала, и желания выключить или переключить трек ни у кого не возникло.
Стрелки часов безудержно мотали время. На улице было уже темно. Коньяк подходил к концу, и мы уже потихоньку начали поглядывать на Маринкино винцо. Эля с Таней в сопровождении своих кавалеров часто уходили на кухню покурить. Марина, поглядывая на часы, всем своим видом показывала, что гулянку пора заканчивать. И в этом она была права: разговор не клеился, темы высасывались из пальца, девчонки общего языка с Маринкой не нашли, да даже и не пытались. Странно, но с последней нашей встречи мы стали друг другу словно чужие, мало знакомые люди, по чистой случайности, оказавшиеся в одном месте в одно время.
В дверь постучали.
Смех парочек на кухне сразу стих. Они потушили сигареты и пошустрили в зал.
- Кого так поздно! – раздражённо выпалил Лешка, - Сань, не в службу, глянь кто там.
Я пошёл к двери. Посмотрел в глазок. Темно. По всей видимости, его чем-то заслонили.
- Кто? – спросил я.
- В смысле, кто? Подумаешь, чуть-чуть опоздал и тебя уже не ждут! Давай открывай – раздался за дверью голос Егора. Егор. Точно. Как обычно «под занавес»!
- Мда, пунктуальность – явно не особо важное качество для тебя! – открывая, произнёс я.
Распахнув дверь, улыбка с лица медленно спала. Незнакомый высокий, светловолосый парень с неестественно голубыми глазами стоял предо мной и улыбался.
- Проходи, проходи, - показался из-за него Егор. И они оба шагнули в прихожую, закрыв за собой дверь. Это мой друг – продолжил Егор.
- Александр, - представился я и протянул руку незнакомцу.
- Приятно, Родион, - представился он в ответ. Мы обменялись рукопожатием. Я бросил изучающий взгляд на Родиона. Он выглядел так, словно сошёл с обложки «GQ». Все аккуратно, со вкусом и четким выражением делового стиля, насколько я мог судить.
Внезапно в ушах зашумело, перед глазами появилась странная рябь, будто на меня обрушилась толща воды.
- Что-то не так, старина? – спросил меня Родион, продолжая улыбаться.
- Да нет, все нормально – вздрогнув, ответил я.
- Ну, вот и славно, - подытожил он.
- Эй, может мы перестанем в коридоре то стоять и пойдем вмажем по одной-другой?! – задорно предложил Егор.
- Так это я всегда ЗА! – сказал Родион. Вмиг разулся и пошёл вперед. В руке я заметил у него тёмный не проглядываемый пакет. Он остановился на пороге в зал. Все за столом замерли в изумлении. Родион развел руками в разные стороны жестом «Сколько лет, сколько зим» и, широко улыбнувшись, сказал.
- Салют честной компании, меня зовут Родион, но друзья называют меня Родерик!
Лёшка, как и подобает хозяину, встал из-за стола и шагнул в сторону незваного гостя, протянув руку.
- Алексей, - представился он.
- Ну, как же! Алексей! Очень рад знакомству! Много слышал про тебя от моего друга детства! - радушно произнес Родион, указывая на Егора.
- Вот как? – удивился Лёшка.
- Именно, - улыбаясь, продолжал он.
Мы с Егором стояли и молчали.
- Ну, в таком случае, прошу к столу, - с ответной улыбкой произнес Лёшка.
- Благодарю, - кивнул Родион и шагнул к свободному месту за столом. Мы шагнули следом.
Странно, насколько я знал Лёшку, он всегда с подозрением относился к новым людям, а особенно к тем, кого мог с собой притащить Егор, а тут нет. Действительно, странно. Но не только поведение Лёшки меня насторожило. Все за столом оживились! Стоило Родиону усесться за стол, Таня с Элей начали кокетливо хихикать. Даже Марина как-то встрепенулась, будто весь вечер ждала именно этого момента.
- Марина – робко произнесла она и протянула руку Родиону.
- Чрезвычайно рад, сударыня, - он обхватил её ладонь своей рукой и непринуждённо коснулся губами. Марина раскраснелась. Родион развернулся и, глядя на Лёшку, сказал:
- А ты счастливчик, Алексей! – подмигнул он ему. «Мда, Егор много чего растрепал обо всех» - мелькнула мысль в моей голове.
- А то! – расплываясь в горделивой улыбке, согласился Лёшка.
- Эля!
-Таня! – словно не желая отставать от Марины, выпалили девчонки.
- Николай.
-Ваня.
- Рад знакомству, - улыбаясь, кивнул Родион.
Да что происходит! Девчонки буквально вешаются на шею этому нарушителю спокойствия, а Лёшка, Колька и Ванька тихо сидят и тупо улыбаются. Егор схватил остатки коньяка и разлил по рюмкам. Родион не спеша взял в руки бутылку вина, и, оглядев девушек, больше походивших в эту минуту на ручных декоративных собачек, кивнул, как бы предлагая наполнить им бокалы. Девчонки потянулись. Кроваво-красная жидкость заструилась по тонким граням стекла.
- Ну, За встречу и Знакомство! – скандировал Егор.
- За Знакомство! – все дружно поддержали его, лишь один я молча опрокинул стопку.
- Родион, а давно ты знаешь Егора? – начал я, решив, хоть что-то узнать о нашем госте.
- Йогурта то? Да с первого класса – за одной партой сидели! Школу закончили. Институт, потом переезд. И всё! А тут сегодня иду, смотрю Егор! Слово за слово и понеслось! Как оказалось, он к вам сюда направлялся, ну и прихватил меня с собой! – ответил он, - надеюсь, не помешал?
- Ой, нет, что ты, Родион, - улыбнулась Марина, - мы с Лёшей всегда рады новым людям, ведь правда, дорогой?
- Естественно! – подтвердил Лешка.
«Ушам своим не верю!» - мелькнуло в сознании.
- С Йогуртом? – продолжал я.
- С Йогуртом. Прозвище у него было такое еще в школе! Уж простите, но за что он его получил, говорить не буду, - сказал он, глядя на недовольного Егора. Я, было, вновь хотел открыть рот, как Родерик опередил меня.
- Ребятки, а что так уныло? Все-таки встреча закадычных друзей! Мне кажется, здесь не хватает немножко пост-панк-инди рока! Знаю, что сейчас попса на подъёме, и милым дамам моя музыка может показаться грубой, но немного встряхнуть, вы уж простите, ЭТО сонное царство не помешает! – сказал Родерик, встал и подошёл к компьютеру, - так, что у нас тут. Мариночка, а у вас дома стаканчики под виски имеются?
- Да, конечно, - ответила она, тут же встала и пошла на кухню.
- Один момент, Родион, - сказал Лёшка и отправился вслед за Маринкой.
- И лёд, если есть! – крикнул Родион вдогонку.
- Коль, если не затруднит, там, рядом с тобой, пакетик мой – доставай «настроение»!
- Ок, - сказал Колька и потянулся к пакету, - О! Вот это я понимаю! – радостно произнёс он. И на столе засверкали новенькие бутылочки с виски, коньяком и мартини.
Не успел я и глазом моргнуть, как Лёшка с Маринкой вернулись со стаканами со льдом.
-Вот одна из моих любимых групп: «The Fratellis». Не слышали? – спросил Родион.
Все посмотрели друг на друга и пожали плечами.
- Это ничего, вот сейчас и познакомитесь. Классные британцы! – продолжал он.
- Что-то новое – это классно! – подмигнула ему Марина.
Боже, что я слышу! Раньше стоило мне или Лёшке лишь обмолвиться о роке, как её наизнанку выворачивало, а тут «Классно!» «Что-то новое!» Чушь! Глянул на Лёшку, а тот, расплывшись в улыбке, сидит и кивает.
- Вот одна из моих любимых у них – «Creepin Up the Backstairs». О да, детка! – почти выкрикнул Родерик и кликнул мышкой на «Play».
Тишину в комнате расколол резвый барабанный и гитарный ритм. Родион буквально скользнул к столу.
- Про Флейринг слыхали? – спросил он, оглядывая всех своим сверкающим взглядом.
- Барменские штучки с жонглированием бутылками! – выпалил Ванька, словно боялся, что его кто-то опередит с ответом.
- В точку! – указывая на него, подтвердил Родерик.
Ванька демонстративно встал и начал кланяться. Все рассмеялись и театрально захлопали, опять же кроме меня. Что-то меня в этом «Родерике» настораживало. В туже секунду Родион встал, скинул пиджак и кинул его к Эле в руки, кликнул запонками и закатал рукава рубашки; подхватил бутылку с виски и подбросил её вверх, повернулся к нам спиной, выставил руку и, не глядя, поймал бутылку, вновь подбросил её, резко повернулся, схватил со стола коньяк и швырнул его к виски. Ещё мгновение и он уже жонглировал двумя бутылками. Все замерли от удивления. Я огляделся – ребята смотрели на это маленькое шоу, открыв рот и с восторгом в глазах, как дети, которых первый раз привели в цирк. Не успели мы опомниться, как Родерик поставил бутылки на стол, в два щелчка открутил крышки, а стаканы уже наполнялись тонкими струйками алкоголя.
- Ну, будем, Карасики! – подняв стакан, произнес он.
- Поплыли! – поддержал его Егор, который, не похоже на самого себя, вел себя все это время подозрительно тихо. Я молча поднял бокал. «Чокнулся» со всеми, выпил залпом, налил себе еще один стаканчик и демонстративно вышел на балкон.
Балкон был не застекленный и просторный. Лёшка приготовил пару удобных раскидных летних кресел и табурет с пепельницей, на случай «приватных перекуров». Я плюхнулся в одно из них, сделал глоток виски. Почувствовал, как градус пронесся в груди приятным жжением, и достал сигарету. Чёрт подери! Да что происходит? Я так ждал этой встречи! А тут ожидания сначала превратились в вечер уныния, потом появился этот непонятный Родионо-Родерик, и все так оживились, будто всю жизнь его ждали!
Странное чувство, словно толща воды пытается раздавить меня, вновь накатило. В глазах поплыло, дышать стало тяжело, руки и ноги стали ватными, меня вплющело в кресло… «Что это?» «Что за непонятные ощущения?» «Что происходит?» Сплошные вопросы крутились в голове… Вдруг, предо мной, появился язычок пламени. Боль вмиг исчезла, сердце успокоилось, шум в ушах пропал. Тело машинально подалось вперед, и губы прикурили сигарету.
Я поднял голову и вздрогнул. Предо мной стоял Родион, который тоже прикуривал.
- Ты не против? – сказал он, указывая на свободное кресло.
- Нет, - ответил я, одобряющим жестом предлагая сесть. Он поставил стакан рядом с моим на табурет, и откинулся в кресло. Какое-то время мы молча курили и смотрели в ночное небо, в перерывах между затяжками делая маленькие глотки виски. Из-за закрытой двери доносились звуки ударных и гитар. Я приподнялся и заглянул в окно: все смеялись, что-то рассказывали друг другу и выпивали. Как мне это все не нравится. Все не так. Все не так как я себе представлял!
- Видимо, все не так как ты себе представлял, - начал Родион.
- Что? – встрепенулся я.
- Ну, не так как ты хотел, когда шёл сюда, - продолжал он.
- В смысле? О чём ты говоришь? – он, словно, читал мои мысли.
- «Он словно читает мои мысли!» - сказал он. Мои глаза округлились.
- Да брось, хватит делать такое удивленное лицо! Я угадал. Это не сложно, если внимательно вглядеться человеку в лицо. А твоё лицо говорит именно это!
- Да что ты понимаешь! – оборвал его я.
- Ну да, конечно! Ты и я практически не знакомые люди. Ты в праве так считать…так, говорить, - он затянулся и протяжно выдохнул, - но ты не прав. Я все очень хорошо понимаю! Ты прости, поправь меня, если я ошибаюсь: ты давно не виделся с друзьями, шёл на встречу воодушевленный. Хотел ненавязчиво поболтать, как в старые добрые времена, вспомнить былое, посмеяться и повеселиться от души! Пришёл, а тут бац – не то, что ты хотел: все уныло и вяло, какой-то непонятный тип припёрся! Ведет себя как хозяин, ему все рады, радушны и гостеприимны! При его виде все оживились! А? Не прав?
- В точку! – рассмеялся я.
- Вот видишь, а говоришь, не понимаю! Ещё как понимаю! – кивал он в ответ, - Знаешь, вообще в жизни почти все не так как ты хочешь, а те, кто говорят, что у них всё именно так, как они хотели, нагло лгут и тому, кому говорят и себе!
- Ууууу, да ты философ?! – усмехнулся я.
-А жить без философии было бы вообще скучно! Порой, надо «покидать» мозги, поразмышлять о том, о сём, что было, что есть, что будет, о том всё ли ты правильно сделал или делаешь! А всё что лишнее забыть и вычеркнуть к чертям собачим! Ты так не считаешь? – продолжал Родион.
- Ну, в принципе, согласен, - ответил я.
- «В принципе»? А что не так? Что из того, что я сказал, тебя не устраивает? – с напором спросил он.
- Да нет, почему же сразу не устраивает? Просто…просто все сложно это! – сказал я.
- Ооо! А кто говорил, что все будет просто! Жизнь, вообще, штука сложная! Но, ой до чего интересная! – улыбнулся он, взял в руки стакан, и протянул ко мне – Ну, За Жизнь, что ли?!
- За жизнь! – поддержал я, и мы сделали по доброму глотку.
Следующий час мы разговаривали о разном и, по факту, не о чем: о жизни, о решениях, о выборе, о судьбе, о друзьях. Недоверие, появившееся у меня к Родиону, таяло, словно выдыхаемый нами сигаретный дым, в воздухе. Я еще несколько раз кидал взгляд в окно на нашу компанию за столом – все в том же духе и ритме продолжали развлекаться, как по заказу. Несколько раз в голову опять прокрадывалось недоверие и сомнение по поводу персоны Родерика, но с каждой минутой нашего разговора исчезало.
- Ты в Бога веришь? – неожиданно спросил Родион.
- Философия…Бог…Религия…Рок-н-ролл – неожиданно! – ответил я.
- А что такого? Основываясь на каких таких наблюдениях, ты решил, что я не могу поговорить обо всем об этом? – удивился он.
- Просто на первый взгляд мне показалось, что ты такой эдакий пижонистый тусовщик! – ответил я.
- Бог и Рок-н-ролл – это абсолютно совместимые вещи! Уж можешь мне поверить! – парировал Родерик, - так ты веришь в Бога?
- Ну, не знаю, больше да, чем нет, наверное! – растерянно отвечал я.
- А в Дьявола? – продолжал он.
- Не, вот в Дьявола точно не верю! – уверенно отмахнулся я.
- В смысле? В Бога веришь, а в Дьявола нет? – опешил он.
- Ну да, а что такого? – продолжал я.
- Да это тоже самое, что говорить о любви, никогда её не испытав, о сексе никогда не попробовав женщины! – утвердил он.
Я рассмеялся.
- Что? – спросил он.
- Да нет, ничего. Просто ты так уверенно об этом говоришь! – сказал я.
- Так я с Ними знаком – и с Богом и с Дьяволом! Ещё те ребята! – утвердительно произнёс он. На балконе повисла пауза. Вдруг, Родин засмеялся.
- Шутка! – выпалил он.
- Ну, ты так не пугай! Я уж подумал, что ты того! – сказал я и засмеялся в ответ. После юмористической паузы, я спросил.
- А зачем ты спрашиваешь?
- Да просто хотел узнать, со всем ли ты согласен, что они тебе уготовили? С тем, что у тебя в жизни произошло плохого и хорошего, с тем, что ещё должно произойти? – ответил он.
- Ну, так, в принципе, со всем согласен! – задумался я.
- Да ладно! Т.е. ты хочешь сказать, что в жизни у тебя никогда ничего такого не было, о чём хотелось бы просто на просто забыть, или вообще, чтобы такого никогда не происходило? – удивился он.
- Нет, ну, было конечно, - виновато ответил я.
- Такого, что вновь и вновь возвращается в твоем сознании, такого, что мешает жить и сейчас? – продолжал он. Я замолчал.
- Аааа! Смотрю, я в точку! – усмехнулся он и похлопал меня по плечу.
- Проехали! – оборвал я.
- В смысле? – настаивал он.
- В прямом, – сказал я.
- Да лан, тебе, Сань! Конечно, понимаю, что я тебе не друг, а так случайный попутчик, как в поезде или самолёте! Помнишь, как Чак Поланик сказал в «Бойцовском клубе»: «Все люди в самолетах – одноразовые друзья!» - продолжал он. Я кивнул. Книгу я читал и хорошо помнил эту фразу.
- Так вот и я о чем! Может, никогда больше и не увидимся, а тут возможность высказаться абсолютно незнакомому человеку, получить абсолютно стороннее мнение, а? – не унимался он, - Хорош! Ну, чё я тебя уламываю, как девку! Бартер! Ты мне историю, а я тебе!
Я задумался. Никогда раньше я не откровенничал с незнакомыми или мало знакомыми мне людьми. Все моё всегда было при мне. А тут я задумался. Да черт побери, а почему нет! И я в общих чертах обрисовал суть приключившегося со мной случая, когда мне было десять лет. Случая, который каждый раз всплывает в моей памяти, стоит мне увидеть, как какие-то местные гопники метелят ни в чем неповинных ребят. Причем ещё слабее и младше их самих. Случая, после которого я ещё ни разу не оставался в стороне в таких ситуациях и всегда заступался; после которого был привод в милицию, постановка на учёт, слезы мамы, первая за последние пять лет сигарета отца, косые взгляды от окружающих. Случая, о котором в моей семье было негласно принято не вспоминать.
- Мда! История. Ну, такое, я думаю, много у кого было в жизни! И всё ЭТО - опыт, как-никак! – подытожил он.
- Ну, если ты так ставишь вопрос, то я бы вообще предпочел бы такого опыта не иметь! – зло сказал я. В воздухе повисла тишина. Спустя несколько минут Родион развернулся ко мне и сказал.
- А что если я тебе скажу, что я могу помочь тебе избавиться от этого воспоминания? Раз и навсегда! И не просто избавиться, более того, я сам переживу за тебя тот злосчастный момент! Что ты ответишь? – серьёзно спросил он.
- Отвечу, что тебе хватит пить на сегодня! Ты уже начал пороть всякую чушь! – так же серьёзно, но с какой-то ноткой беспокойства, ответил я.
- Нет, ну, если ты мне не веришь, тогда давай проведем следственный эксперимент! Терять ты ничего не теряешь, а вот приобрести можешь, наконец-то покой в своих мыслях! – продолжал Родерик. Я молчал и смотрел ему прямо в глаза. Они поблёскивали во тьме. Мне даже стало не по себе.
- Так да или нет? – давил он. Я размышлял, мысли носились в голове как ошпаренные, извилины скрипели. «А что я теряю? Ничего. А что могу приобрести? То, что я так долго искал – решение своей проблемы!»
- Вот именно – «НИЧЕГО НЕ ТЕРЯЕШЬ!» - он, словно, вторил моим мыслям. Алкоголь в моей крови толкал меня на эту бредовую, нереальную и дурацкую аферу, а внутренний голос бил тревогу, чтобы я отказал. Но, как я уже говорил, внутренний голос мне слушать было не свойственно. Поэтому я одобряюще кивнул и спросил.
- Что от меня требуется, доктор? – пошутил я. Родерик зыркнул на меня своими холодными блестящими глазами, всем видам показывая, чтобы я отнёсся к его слова серьёзно, но для пьяного меня все это выглядело забавно. Этим и привлекало.
- Откинься в кресле, расслабься, дай мне руки и смотри прямо в глаза! Попытайся представить тот день. Ок? – сказал он.
- Ну, ок. – ответил я и протянул ему руки. Родион закатал рукава рубашки и взял меня за руки. По жилам побежал холодок, руки медленно начали деревенеть, в ушах раздался шум, тот самый, что преследует меня сегодня весь вечер. Я смотрел Родерику прямо в глаза. Они выглядели пустыми и безжизненными. Вдруг, резко, сквозь шум, я отчётливо услышал голос Родиона:
- Боже, даруй мне разум и душевный покой
принять то, что я не в силах изменить,
мужество изменить то, что могу,
и мудрость отличить одно от другого.
Жить заботами дня сегодняшнего,
радоваться мигу, в котором живу,
в невзгодах видеть путь, ведущий к покою,
принимать этот грешный мир таким,
какой он есть, а не каким бы я его хотел видеть.
Аминь.
Лишь стоило ему закончить, как мои глаза пронзил яркий болезненный свет.
…Лето. Жаркий полдень. Яркий солнечный свет слепит глаза и печет лицо. Во дворе гуляют молодые мамочки с колясками. Слышится скрип качелей, детский смех. В оставшемся захудалом теньке на лавочке пьют пиво уже с утра хмельные ребята. Во дворе показался паренёк. На вид ему было лет десять-одиннадцать. Беззаботное выражение лица, одухотворенное очередным днём каникул. Мимо него пронёсся мальчишка на велосипеде.
- Сашка, привет! – крикнул юный велосипедист пареньку. Тот в ответ помахал ему в след рукой и принялся шагать дальше.
Кто-то из компании пьяных ребят медленно поднялся и побрел наперерез пареньку. Шлеп. Паренёк по своей не внимательности врезался в пьяненького парня и упал.
- Ай! Извините! – сказал Сашка.
- Смотри куда прёшь, шкет! – выругался парень.
- Извините! – повторился Сашка и попытался встать.
- Лежать, придурок! Чёт я не помню, чтобы я разрешил тебе вставать! – пнув ногой насмешливо сказал хулиган.
- Ну, можно мне встать, пожалуйста! Что я Вам сделал такого? – взмолился Сашка.
- Уууу, так ты ничего не сделал?! Прикол! Мне кажется надо тебя научить уважать старших! – продолжал насмехаться пьяный ублюдок и встал, широко расставив ноги, - ползи на четвереньках у меня между ног!
- Я не хочу! Я не буду! – испуганно затараторил Саша, пытаясь отползти назад.
- Лезь, сказал, а то убью, сука! – заорал пьяный. Сашка засопел. Ком в горле мешал дышать. Из глаз покатились слезы.
- Придурок, сука! – заорал пьяница и с размаху ударил Сашку по лицу ногой. Ребенок скорчился от боли закрывая разбитое в кровь лицо, всхлипывая и рыдая.
- Слышь, братюнь, а чё эт тут? – к потасовке подгребали трое оставшихся молодых пьянчуг.
- Прикинь, этот дебил меня толкнул! Чуть башкой не шаркнулся! – завопил обидчик.
Сашка замахал одной рукой жестом «что он тут не причем», но остервенелых ублюдков это не убедило.
- Надо проучить малого! – с насмешкой в голосе сказал один из ублюдков.
-А то! – поддержал зачинщик, - а ну ка скажи «Простите, дяденька, засранца! Я больше так не буду!» - издевательски произнёс он и принялся вдавливать Сашкину ладонь в асфальт.
Сашка завопил. Все во дворе замерли, и никто не заступился за бедного паренька. Дети начали плакать, а молодые мамаши в спешке пытались их успокоить, лишь бы не привлечь к себе внимание. Равнодушие. Страх.
Трое новоприбывших просто стояли и истерически хохотали.
- Я что-то не слышу извинений! – продолжая издеваться, злорадствовал зачинщик.
- Ааааааааааа! – сквозь боль и слёзы кричал Сашка.
- Смотрю, ты не понял? – не унимался ублюдок и надавил на руку паренька ещё сильнее.
- Пр…про…ПРОСТИТЕ МЕНЯ! – взмолил Сашка. Его тело трясло. Руку, которую топтал обидчик, он уже почти не чувствовал. Лишь боль пронзала его насквозь.
Поиздевавшись всласть один из ублюдков скандировал.
- Всё, харе! Задолбало уже! Погнали, пиво стынет!
- Придурок! Ещё раз такое будет – убью! – пнув Сашку, сказал зачинщик, харкнул на него и побрёл к остальным на лавочку.
Какое-то время Сашка неподвижно лежал посреди дороги, периодически вздрагивая. Никто из очевидцев происшествия даже не шелохнулся, чтобы помочь пареньку. Все просто продолжили заниматься своими делами. Спустя какое-то время, Сашка поднял голову. Лицо разбито в кровь. В глазах всё плыло. Отдавленная рука безжизненно моталась. Он сделал попытку встать, безуспешно. Ещё одну, снова неудача. Едва-едва у него получилось приподняться и перевалиться на колени. Внутри него была пустота. Чувство беспомощности парализовало конечности. Страх переродился в отчаянье, а боль в опустошение. Страдание подняло его с колен, и хромой походкой он двинулся через двор. Он даже и не заметил, как всё ближе и ближе подходил к той лавочке, на которой сидели лишенные морали выродки.
- Смотрите, этот кусок мяса ещё хочет! – крикнул кто-то из хулиганов, - Что, понравилось? Сашка медленно продолжал ковылять, не реагируя на насмешки. Он остановился, медленно нагнулся и механически поднял булыжник.
- Ууу, как нам страшно! – продолжал насмехаться зачинщик, - ну, что стоишь? Бей! В штаны пади наложил от страха! Чё, стоишь, сука? Пошёл вон отсюда! – рявкнул зачинщик. Сашка размахнулся и ударил ублюдка камнем по голове. Тот навзничь упал с лавочки. Кровь тонкой струйкой окропила землю.
- Ты чё творишь, тварь? – испуганно крикнул один из компашки, - валим! Он его похож убил! ВАЛИМ! Хулиганы разбежались в разные стороны. Лишь Виновник продолжал неподвижно лежать. Камень выпал из рук паренька. Саша неотрывно смотрел в лицо выродка, ничего не выражающим, пустым взглядом. Над двором повисло безмолвие. Спустя несколько минут раздался женский крик:
- Вызовите СКОРУЮ ПОМОЩЬ! МИЛИЦИЯ!..
Открыв глаза, я обнаружил себя всё в том же кресле на том же балконе у Лёшки. В пепельнице тлело две сигареты: моя и ещё кого-то. А кого? Не помню. Единственное, что осталось в памяти так это то, что мы с кем-то говорили, потом вспышка света, и я отключился. Голова трещала, словно меня огрели бутылкой. Докурив сигарету, я с трудом поднялся и вышел с балкона. Из колонок тихо на фоне звучала песня «Во Мне» группы Louna. Все спали. Кто где, кто как. Складывалось впечатление, что они пили до тех пор, пока просто не вырубились. Колька и Ванька с девчонками в обнимку на диване, а Лешка с Маринкой на полу на подушках. Я закрыл балкон, подошёл к столу взял чей-то стакан с соком и сделал глубокий глоток. Потом аккуратно просочился через зал, чтобы никого не задеть и не разбудить, вышел в коридор и обулся. Шагнул в темный подъезд, кинул печальный взгляд в Лешкин коридор, вроде как на прощанье, и захлопнул за собой дверь.
Следующий день я был полностью разбит. Нет, не из-за алкоголя, хотя и из-за него тоже. Преследовало чувство, что после вчерашней ночи, во мне что-то изменилось, что-то пропало или даже стерлось из моей жизни. Будто внутри образовалась зияющая пустота. Но что это, как я не пытался вспомнить вчерашний вечер, понять не мог.
На работе я «отсидел» отведенные часы, собрался и, даже не попрощавшись с сослуживцами, сразу ушёл.
После часа толкотни в общественном транспорте, я добрался до дома. Стоило мне только выйти из автобуса, как слух пронзили крики и отголоски фраз «Давай, мочи его!», раздававшиеся из моего двора. Я, не медля, ринулся на крики. Вбежав во двор, я увидел как на площадке несколько бугаев-подростков с азартом в глазах метелит ногами ради забавы какого-то паренька. Я стоял как завороженный. Мозг подавал сигналы «ВПЕРЕД!», «ОСТАНОВИ ИХ!», «ТЫ МОЖЕШЬ!», «ТЫ ДОЛЖЕН!», но ноги будто вросли в асфальт. Нет, не из-за страха. Что-то мешало, не давало мне действовать. Ещё несколько дней назад я бы вмешался, помог бы этому бедолаге, закрывающемуся от ударов, помог бы всем, на что хватило бы сил. Но не сейчас. Эта ситуация что-то бередила в моей памяти, словно ощущение дежавю, но все безуспешно. Как будто что-то важное и нужное во мне умерло, оставив после себя огромную бездну… Бездну, которую он, тот, чьего лица я не помню, тот, с кем я вел задушевную трескотню на балконе у Лёшки, оставил мне.
Я почувствовал тяжёлый взгляд на себе. Повернул голову. Метрах в 10 стоял парень: высокий, светловолосый. Выглядел он так, будто сошел с обложки «GQ». Чем-то он мне показался знакомым, но я никак не мог вспомнить, где и когда его видел. Незнакомец улыбнулся и помахал мне рукой, я машинально помахал ему в ответ. Он воткнул в уши наушники, развернулся и ушёл. А я как вкопанный продолжал смотреть на эту беспощадную бойню, брызги крови на асфальте, жестокие и тяжелые удары ногами в живот и лицо бедному пареньку. Я пытался закричать, но не смог – губы отказывались шевелиться.
Беспомощность?.. Могу ли я что-то сделать?.. И должен ли?..
Родерик медленно покинул место бессмысленной бойни. В наушниках звучала мелодия «Creepy Crawler» John 5. В его глазах читалась печаль, усталость и разочарование. Вмиг воздух стал обжигающим, перед глазами поплыло марево, плеер сам собой затих. Родерик остановился и посмотрел прямо перед собой. Ему навстречу двигалась странная фигура, не по летнему одетая в серую толстовку с капюшоном, полностью закрывавшим лицо, старые потертые черные джинсы и потрепанные белые кроссовки. Некто поравнялся с Родионом и спросил.
- Ну, как успехи, Родерик? А то «ОНИ» интересуются! Звук голоса вибрировал, словно на него «кинули вокальный эффект», был не мужской и не женский, певучий и, одновременно, режущий слух.
- Интересуются, значит?! А то Они не в курсе! Давайте уже без этих приколов с Вашими, типа случайными, появлениями! – огрызнулся Родерик.
- У Нас своя работа, у тебя своя! – отмахнулся смотритель.
- Я на Них не работаю! У меня с Ними ОСОБЫЕ отношения! – продолжал «скалиться» Родион.
- Мне все равно. Я тебя встретил, вопрос задал – все, на этом моя работа выполнена! Кстати, ответа так и не получил! – в голосе инкогнито слышался смешок. Родерик развернулся и зыркнул злыми блестящими глазами во мрак под капюшоном.
- Все, все, понял! И даже пошутить уже нельзя! – отступая назад, оправдывался некто, - ну, бывай! – кинул фразу Незнакомец и исчез.
Температура потихоньку стабилизировалась, дышать становилось легче, марево медленно таяло. Плеер вновь зазвучал, с того самого места, где и замер. Родерик размеренно зашагал в направлении «вперед», а в голове у него мелькала лишь одна мысль: «Надеюсь, что я все-таки найду того, кто на предложение все забыть и изменить, ответит «НЕТ!»
Май 2013 года.
Избавитель.
Прошлые и последующие. http://www.proza.ru/avtor/yaroslavknot