Утро следующего дня оказалось еще более свежим – солнце светило, но в тени догонял резкий, непонятно откуда дувший ветер. Путь предстоял снова неблизкий.
Моя кузина подробно рассказала о маршруте, но мы поехали по-своему: на трамвае, который привез нас на Контрактовую площадь. В трамвае есть кондуктор, но купив билет, надо обязательно его «пробить» в компостере. Мы так и сделали, но все равно пришлось поволноваться. Слушали объявления остановок, боясь уехать от цели нашего путешествия, т.к. кондуктор сказала, что наша - «кінцева зупинка», а мы не расслышали и не поняли – это единственный случай за все время!
Кстати проезд в Киеве стоит две – три гривны, т.е. восемь-двенадцать рублей, - просто даром! Или в Украине бензин дешевый или народ бедный. Скорее второе. Еще в трамвае обратили внимание на нескольких бомжей, а на самой Контрактовой плохо одетых, сидящих на скамейках и просто на траве унылых людей, оказалось много. Захотелось поскорее покинуть это место, так и не увидев памятник Петлюре, не рассмотрев Гостиный двор, и огромного числа других достопримечательностей http://kraeved1147.ru/kiev-podol/
Мне почему-то казалось, что здесь начинается знаменитая улица Андреевский спуск, только купола церкви на высоком холме меня несколько смутили. Так и есть: оказалось, что здесь она заканчивается! Это ж надо было оказаться внизу на Подоле вместо того, чтобы к нему спуститься!
В итоге вместо Андреевского спуска увидели перед собой Андреевский подъем.
Белое солнце, отражающееся от светлых камней мостовой, слепило глаза, но мы упорно двигались вверх мимо музея Улицы, вдоль лотков уличных торговцев, успевая рассмотреть сувениры, здания – в первый приезд эту улицу нам не показали. Боялась пропустить музей Михаила Булгакова. Вспомнилось, что в школьные годы о Булгакове ничего не знала. Да и позже, когда вышел телевизионный фильм «Дни Турбиных», об авторе пьесы говорили очень мало.
Даже осенью 1986 года во время экскурсии лишь издали позволили глянуть на улицу, вскользь упомянули о доме Булгакова и увезли в другие места.
Вот, наконец, и дом-музей. Начала экскурсии пришлось подождать, пока собиралась группа. В уютном солнечном, очень маленьком дворике, где нежная виноградная лоза чудом выживает в городских условиях, было так тихо, что не хотелось больше никуда идти.
Таким же скромным оказался дом Булгаковых и внутри. Музей создан по новой технологии с использованием световых эффектов, подлинные предметы удачно сочетаются с декоративным оформлением комнат, создавая атмосферу киевского дома начала двадцатого века. Даже окна в нем особенные – словно заснеженные, а стены и мебель белые. Кажется, только подлинные предметы имеют свой естественный цвет. Удивляло все: маленький кабинет с отдельным входом, в котором вел прием больных отчим писателя - доктор. Гостиная, спальни детей с ученическими принадлежностями. Небольшая столовая с посудой, буфетом и столом начала прошлого века, в которой персонажи «Дней Турбинных» переживали-проживали гражданскую войну. Экскурсовод великолепный, эффект от зимнего вечера, проведенного в доме писателя, получился как от хорошего спектакля.
В конце оказались на веранде, снова вышли во дворик, потом на улицу и посидели на лавочке рядом с Михаилом Афанасьевичем, умиротворенно глядя на прохожих. Наверное, таким состоянием навеяны слова романса: «Город молчал, и молчали дома», который вспомнился как отголосок семидесятых, смешивая две разные эпохи.
Улица долго не отпускала от себя. По крутой лестнице поднялись в Андреевскую церковь, обошли ее вокруг и не могли насмотреться на Днепр, панораму города, зеленые дали и конечно снова на Андреевский спуск, Замок Ричарда, Замковую гору, Подол. Но не увидели здесь тоже много чего: http://kraeved1147.ru/kiev-andreevskiy-spusk/
Из церкви, минуя Проню Прокоповну и Голохвастова, двинулись по Владимирской улице.
Когда из-за поворота с Софийской площади показался троллейбус №16, схватилась за фотоаппарат. Уж очень это напомнило, как, нагулявшись по городу целый день, садились в этот троллейбус, чтобы доехать до остановки «Демяна Коротченко», как по-украински объявлял водитель. От нее до места нашего обитания в школе-интернате было совсем недалеко.
Как жаль, что из-за подростковой бесшабашности не расспросили нашего классного руководителя Стэльяна- о городе, в котором он родился. Нас больше интересовало мороженое «Каштан» и ларьки с надписью «Тютюн», привлекавшие внимание сигаретами «Славутич» в бронзовой пачке.
Война забросила его семью к нам в Чимкент ребенком, где он вырос и остался на всю жизнь. Теперь конечно понятно, что та поездка была для него не простой. Возиться с двадцатью бестолковыми школярами, отвечать за них, чтобы самому побывать в родном городе! Вероятно, он знал, где жила его семья до войны, может быть, навещал родственников, возможно что-то и рассказывал. Но в моей памяти ничего этого не осталось! Вот компостеры в новеньких чешских троллейбусах и то, что веревки от штанг не болтаются по крыше и не свисают по заднему окну, а ездят на блоках, отчего штанги не слетают – остались! Названия зупинка вместо остановка, вулиця вместо улица, а также «перукарня» и «взуття» – тоже.
Может, время еще такое было, не принято расспрашивать о прошлом, кто его знает, какое оно могло оказаться – вот и помалкивали, ведь до девяностых была еще целая эпоха!
Таких учителей, как Стэльян Михайлович Гетманов на свете единицы. Обладая роскошным голосом и несомненными актерскими и режиссерскими способностями, ставил великолепные школьные спектакли, учил жизни, прививал тягу к искусству, развивал вкус, умение различать пошлость - только мы эти уроки осознали гораздо позже!
Всегда с благодарностью вспоминаю, что он показал нам Киев и Москву. В тот раз в театре Оперы и балета слушали оперу «Фауст» на украинском языке, побывали во Дворце имени Ленина на концерте, мальчишки даже на стадионе «Динамо» на футболе, посмотрели Республиканскую выставку достижений народного хозяйства. А уж по городу находились!
То же и в Москве на обратном пути – за два дня насыщенной программы устали до изнеможения, но попали в Мавзолей Ленина, на ВДНХ, в Зеленый театр парка Горького, на обзорную экскурсию по городу, да еще успели закупить продукты в дорогу на поезд.
Ночевать он устроил нас в комнате отдыха на Казанском вокзале, спали на раскладушках, а в огромные окна гремели объявления дежурных и шум поездов. Тогда перрон еще не был перекрыт крышей.
Запомнилось, что проходя, вдоль кремлевской стены, где хоронили героев Советского Союза, удивились, что так много в ней еще места для табличек. Через три дня после нашего возвращения домой на стене появились еще три надписи – космонавты Добровольский, Волков, Пацаев. Впервые тогда пришло в голову, что мысль материальна. А через три (всего!) года не стало и самого Стэльяна Михайловича. Та же роковая цифра 37 оказалась для него непреодолимой. Светлая ему память!
Все это промелькнуло в моей голове при виде киевского троллейбуса и Богдана Хмельницкого, показывающего своей булавой на обком компартии, как говаривали в народе в советское время.
На площади задумались, куда идти: справа Софийский Собор, слева Михайловский Златоверхий. Решили идти к Михайловскому. В Соборе началась служба, пели очень хорошо, а обстановка отличалась от московской какой-то строгостью.
Пройдя по ухоженной территории, через ворота вышли к парку и через некоторое время оказались около Владимирской горки. Памятник Святому Владимиру, позеленевший и суровый, был плохо виден сквозь заросли буйно разросшихся деревьев. Вся горка заросла, и вид с нее на Днепр только угадывается. В советское время за парком следили, не давая деревьям расти, где не надо.
В Трехсвятительской улице загляделись на Католический Александровский собор, но не зашли, повернули по Костельной, снова пропустив достопримечательность – Европейскую площадь, и оказались на Крещатике.
А там, не смотря на призывную надпись сникерса «Забий на голод!», снова отстояв в очереди, поужинали в «Пузатой хате». На этот раз варениками с вишнями и свежезаваренным чаем с пирожными со смешным названием «Мишенятко».
Улица, бесчисленные кафе под открытым небом и в будний вечер заполнены нарядными красивыми девушками и ребятами, но пьяных и сквернословящих не видно.
Около танцующих фонтанов старушка продавала букетики цветов, послушали и ее историю про маленькую пенсию, про родину в Самаре. Букетик конечно купили. Не дешевый и по российским ценам.
До своей «Лыбиди» еле «доплыли» на маршрутке. Утром предстояло занести вещи на вокзал и продолжить путешествие по Киеву.
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/05/25/2050